***
Кирилл никогда не считал, что плохо ориентируется на местности, наоборот, именно это помогало ему в самом начале, когда чужие районы и переплетения улиц были еще неизвестны. Не всегда легко, но все равно достаточно быстро он находил правильную дорогу. Может, поэтому Ворон и позвал его быть Лисом в четвертой проводимой Охоте: чтобы наполнить и без того интересный заезд напряжением. Не столько для участников — от них разило этим самым напряжением за пару метров, — а для тех, кто делает ставки. Им нужен, мать его, экшн. И сейчас, наворачивая уже который круг за последние двадцать минут, Кирилл хотел придушить планировщиков улиц. Как вообще можно так размещать дома? Он не выдержал. Остановился посреди дороги, набрал с подключенной к телефону магнитолы номер Артура и, глядя на увешенное гирляндами окно очередного дома, барабанил пальцами по рулю. Полтора часа в пробках, где холодно и одновременно душно из-за выхлопов, почти полчаса в метании по частному сектору — когда в динамиках раздался голос, он с трудом сдержал раздражение: — Где ты, мать твою, живешь? — Ясно, — рассмеялся Артур. Кирилл шумно выдохнул и сжал руль, продолжая смотреть в окно, но уже внутрь. — Ты где сейчас? — Около… Южный переулок девять, — и, слыша его вздох, уточнил: — Это очень далеко? — Да нет, собственно, я думал, ты дальше. Но все равно это не соседняя улица. — Тот задумчиво хмыкнул. — Значит, так… Сейчас разворачиваешься в противоположную главной улице сторону и поворачиваешь направо, там через два поворота налево. Ну и там сначала направо, потом налево — не ошибешься, больше свернуть негде. Я выйду к дороге, так что дом узнаешь. — Ладно, — Кирилл послушно развернулся и, когда Артур отключился, пробормотал себе под нос: — Иди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что, чтоб тебя, блин… После объяснений он доехал без проблем, но все равно понимал: сам бы дорогу не нашел. Слишком уж нелогичными были улицы. И… слишком резким был переход от вполне себе обычных домов к тому, что больше подходило под определение «коттеджей», или как там называют то, что по площади раза в три или в четыре больше его квартиры. Кирилл с интересом смотрел на проплывающие за окном участки, стараясь не отвлекаться от дороги, но все равно чуть не проехал стоявшего на одном из съездов Артура. Оставив авто на предоставленном месте в гараже и выйдя на улицу, Кирилл наткнулся на насмешливый взгляд и сжал губы, растягивая их в кривой улыбке, но не выдержал: — Бля, нет, я не топографический кретин. У вас тут хрен поймешь, как ехать. — Да я вообще удивлен, что ты был относительно близко, — признался Артур. — Я месяца полтора после переезда сворачивал не туда. Кирилл прищурился. — Ну и насколько ты был уверен, что я не доеду? — Не обижайся, — предупредил он и закусил губу, сдерживая смешок. — Процентов девяносто. Парень закатил глаза и махнул рукой. — Иди нахер. — Ага. Пошли внутрь. Дом соответствовал хозяину, хотя, если честно, он ожидал большего. На коротком подобии экскурсии, во время которого Артур просто указал направления в разные части дома, Кирилл окончательно признал в нем мажора и успокоился. Иначе и быть не могло. Они остались на кухне. Кирилл смотрел, как мужчина варит ему кофе, и думал о том, что в доме как-то пусто. Но дискомфорта не было, скорее, что-то схожее с его квартирой: ты понимаешь, что совершенно один и никаких неожиданностей не будет. И тишина была уютная, будто так и надо. Он вообще чувствовал себя странно, так, словно был на своем месте. Артур поставил перед ним кружку, прислонился к столешнице и посмотрел на него, наклонив голову и чуть улыбнувшись. — Сильные пробки? Кирилл поднял на него взгляд. — Пиздец. А ты чего ждал тридцать первого декабря, вечером, в снегопад? — он выразительно посмотрел за окно и отпил кофе. Что-что, а варить его тот умел. У него кофе никогда не получался, так что приходилось обходиться растворимым. Кирилл не жаловался, но так привык к дешевой дряни, что теперь любой мало-мальски хороший кофе воспринимался идеальным. Но то, что он обычно пил, все равно было лучше жижи из автомата. Кирилл обвел взглядом кухню и наконец задал интересующий его вопрос: — У тебя «вольво» какой модели? — Увидел, значит, — сам себе кивнул Артур и улыбнулся. — «Икс си девяносто». Можно посмотреть, если хочешь. — Хочу. Но сначала кофе допью. — Допивай, кто тебе не дает, — он усмехнулся, проводя пальцами по выбритому подбородку. — Я его с год назад купил, но чаще как-то на «ауди». Привычнее, что ли. — И что, он у тебя в гараже простаивает? Испортишь. — Нет, меняю. Пару раз за неделю точно езжу. Кирилл хмыкнул и уставился в кружку. Вот ведь… Он не завидовал, но что-нибудь того же рода хотелось. Сильно хотелось. Наверное, как и любому другому мужику. Но у него есть далеко не старая «тойота», вполне устраивающая по параметрам, и нет денег. «Вольво» оказался выше всяких похвал, хотя спортивный авто Кириллу все равно нравился больше. Хотелось назвать его зверем: слишком хорошо звучал движок, слишком мягко машина двигалась во время короткого проезда вдоль улицы. Кирилл с закрытыми глазами прислушивался к ощущениям, сидя на пассажирском сидении и чувствуя, как Артур разворачивается, как снег сминается под колесами и как вибрирует работающий двигатель. Все-таки вождение — это жизнь. До одиннадцати они смотрели телевизор. Сначала какой-то скачанный боевик, который запили колой и заели наспех нарезанным оливье, потом одну из частей «Форсажа», во время которой обсуждали те или иные повороты и маневры. Было весело и определенно лучше, чем если бы Кирилл остался дома. Сидя на диване по-турецки и глядя на то, как герой выворачивает на трассе трюки, которые нереально повторить в действительности — машину просто занесет, — Кирилл в очередной раз цокнул и покачал головой: — Они все трупы уже раз десять. Артур пожал плечами. — Это кино, так что все нормально. — Берегитесь: дети, выросшие на компьютерных играх, идут получать права, — сказал себе под нос Кирилл и улыбнулся. — Жалко трюкачей, которые захотят это повторить. — Мне жаль их окружение, а не их самих. Думать своими мозгами надо, а не за каскадерами с графикой повторять. — Ты по жизни такой злой? — Я по жизни не люблю идиотов. Кирилл удивленно посмотрел на него. Идиотов вообще не любят. Не всем хочется ошиваться с теми, кто постоянно провоцирует неприятности. Экран был единственным источником освещения. Щурясь от очередной слишком яркой вспышки, Кирилл привстал и выпрямил ноги, после чего потянулся к стоящему на подлокотнике стакану, проклиная размеры дивана. Артур наблюдал, но, когда тот не удержался и боком упал на сидение, засмеялся. Парень посмотрел на него, нахмурившись и поджав губы, показал средний палец, пнул в бедро и все-таки дотянулся до стакана. И чуть не расплескал содержимое, когда Артур скинул его ногу обратно на пол. — Так, все, все, успокойся, — Кирилл поднял руку ладонью вверх, сел и посмотрел на него. Через несколько секунд оба не выдержали и засмеялись. — Если разольешь, сам стирать будешь, — Артур кивнул на стакан в его руках и посмотрел на время. — И до полуночи меньше часа. — В смысле меньше часа? — он посмотрел на медиа-центр, где горели электронные часы. — Вот блин. Может, приготовим хоть что-нибудь? Артур кивнул, встал и, подхватив тарелки, вышел из комнаты, оставляя Кирилла выключать технику. А когда тот пришел следом, уже доставал продукты из холодильника. — И что будем делать? — Можно картошку по-быстрому запечь, например. И оливье накатать из остатков, — Артур провел ладонью по шее и вздохнул. — Я как-то забыл, что есть особо нечего. — У меня дома в принципе мышь из холодильника не исчезает, — фыркнул Кирилл и пожал плечами, подходя и забирая из его рук пакет с картошкой. — Давай сюда, почищу. В четыре руки готовить было гораздо быстрее, чем в одиночку. Они перетащили к дивану небольшой столик и за десять минут до полуночи уже снова сидели перед телевизором, разложив перед собой тарелки. Кирилл сходил за забытой в багажнике бутылкой шампанского, потому что пить крепкий алкоголь не хотелось, а он специально привез ее. Артур хмыкнул, покачал головой и убрал коньяк на место. Но разлили они все равно раньше, чем положено. Кирилл выпил, поморщился и поставил бокал на стол. — Я за газировкой, — он встал и обернулся уже в дверях. — Доставай коньяк, чего сидишь. В итоге под бой курантов они пили разбавленное колой, но все равно более крепкое, нежели шампанское. Дежурные поздравления, закусь в виде запеченной картошки и какая-то глупая новогодняя мелодия из динамиков. Кирилл посмотрел на Артура, отсалютовал бокалом и ухмыльнулся: — В этом году я тебя обгоню. — Что, так не терпится? — Не то слово. Просто сплю и вижу, как ты оплачиваешь наш поход в бар по этому случаю. Аня позвонила минут через десять. Кирилл посмотрел на отвечающего на сообщения Артура и принял звонок, встав и отойдя к окну. — С новым годом, дядя Кирилл! — едва ли не прокричала Алиса в трубку, заставив инстинктивно отодвинуть телефон от уха и поморщиться. — И тебя с новым годом, Алис. Как отмечаете? И ты почему еще не спишь? — Мама разрешила, — она смешно растягивала гласные и запиналась на букве «р». — Еще она сказала, что ты не смог приехать. Почему? — Да понимаешь, Алис… — он пропустил челку между пальцами и вздохнул, подбирая слова и думая, как объяснить все это ребенку. — Я не смог купить билет на поезд, но я обязательно к вам приеду. — Когда? — Не знаю. Но скоро, обещаю. Ты мне веришь? Алиса некоторое время молча сопела в трубку, а Кирилл прислушивался к происходящему на той стороне. Аня кого-то поздравляла на фоне детских новогодних мультиков. И почему-то казалось, что его родителей, — так она обращалась только к ним. На пару секунд стало как-то паршиво: Кирилл вспомнил, как сидел с ними в гостиной и по громкой связи вот так говорил с родственниками на новый год. В последний раз ему было лет двенадцать — одиннадцать лет назад. Наконец, Алиса тихо сказала: — Верю. Но ты обещал! — Да, конечно. Алиса, а мама свободна? — Нет, но она сказала, что потом позвонит. Он вздохнул и провел ладонью дальше, ото лба к затылку и переходя на шею. — Ладно, хорошо. А ты давай иди спать. — Не пойду, — весело протянула Алиса и засмеялась. — У меня мультики, дядя Кирилл. Пока! Кирилл сел, посмотрел на роющегося в телефоне Артура и взял со стола стакан. — Знаешь, дети — это какой-то пиздец. — Ну и с чего такой вывод? — мужчина оторвался от экрана и повернулся к нему. Кирилл криво улыбнулся. — Мне казалось, ты нормально с племяшкой общаешься. — Да, но это не отменяет того, что это пиздец. Еще хуже то, что ты понимаешь, что вроде должен быть строгим, но… это же ребенок. — Тем более девчонка. — Тем более девчонка, — он согласно кивнул и посмотрел за окно. — Есть глупая идея. Артур вопросительно что-то промычал, вновь отвлекаясь на сообщения, выругался сквозь зубы и отключил телефон. Кирилл дождался, пока тот переведет на него взгляд, и предложил: — Пошли гулять. На улице было здорово. Тучи ушли, и на небе проступили звезды. Кирилл даже не думал, что здесь, буквально в паре километров от города-миллионера, может быть видно столько звезд. Снег светился, и хотя уличные фонари едва горели, было все видно. Он сгреб в ладонь снег, слепил снежок и, коротко подкинув его в воздухе, бросил в ближайший фонарный столб. — Там ниже по улице речка есть, — сказал Артур, — можно дойти. Пока шли до воды, Кирилл не вытерпел: пнул в Артура снег с обочины, за что тут же был закидан им по пояс. Они нашли несколько метров целины и бросали друг в друга снег, в конце концов завалившись на землю. Кирилл лежал, выравнивал дыхание и улыбался, глядя вверх. И было до отключки мозгов хорошо. — А почему ты не поехал ни к кому? — он повернул голову к сидящему рядом Артуру. — К друзьям, например. — Они со своими празднуют, — ответил тот и усмехнулся: — Я, понимаешь, один без девушки сижу. — Да ладно. Тебе же проще всего: любую пальцем помани. — Вот в том-то и вся херня, что любую. Я хочу, чтобы со мной был не любой человек, а тот, который нужен. — Какие мы требовательные. От спермотоксикоза мозги еще не отключились? — Ну, на это хотя бы отбор проще, — Артур ухмыльнулся и, когда ему на колени прилетела очередная порция снега, едва не закидал Кирилла с ног до головы. — Сам-то с девушкой? — Да, — Кирилл пожал плечами и вздрогнул, перехватив вдруг посерьезневший взгляд Артура. — Ну, если ее можно так назвать. Мы просто встречаемся и трахаемся раз в пару недель. Артур прищурился, но через некоторое время все же улыбнулся, встал и протянул ему руку. Кирилл на секунду прикрыл глаза, сглотнул и принял помощь, чувствуя, как он мягко сжимает его ладонь и тянет вверх. Самостоятельно подняться бы не получилось. До реки они дошли минут через десять. И, стоя и слушая шум бурлящей воды, Кирилл думал о том, что, может быть, этот год будет другим. Не таким, как ему запомнился только что прошедший, — только бы не таким.***
Проснулся он уже после полудня. Кирилл сел на предоставленном ему диване, провел ладонью по волосам, морщась от того, как пальцы цепляются за спутанную челку, и повернулся к окну: чистое небо, солнце и белизна, от которой тут же заболели глаза. Когда он зашел на кухню, Артур уже сидел за столом, что-то набирая на ноутбуке. Поднял глаза на Кирилла, улыбнулся и жестом попросил дать ему десять минут, чтобы закончить. Парень только кивнул, разогрел остатки картошки и сел напротив. Спокойно и тихо, только щебет каких-то птиц доносится в приоткрытое окно. Кирилл улыбнулся: в его квартире такого не услышишь. Звуки из расположенного прямо под окнами лесопарка до пятнадцатого этажа не долетают, а вот шум Окружной — еще как. Он постоянно включает музыку или фоном врубает телевизор, чтобы заглушить шум скребущих по асфальту шин, работающих двигателей и нередких гудков. Планов на день не было. Хотелось просто бездельничать, бесцельно бродить по улице и не думать ни о чем. Артур поднял на него задумчивый взгляд, неожиданно поднялся и включил чайник. Кирилл недоуменно посмотрел на него, почему-то чувствуя неловкость. В конце концов, он тоже заботился о гостях, но такое отношение к себе все равно смущало. Вчера было иначе: они готовили вместе и вместе же потом ели. — Спасибо, но не стоило. Я бы и сам поставил потом. — Ну, кто из нас двоих хозяин? — задал Артур риторический вопрос и улыбнулся. — Есть на сегодня планы? Кирилл пожал плечами, качнул головой и, подумав, подозрительно сощурился. Всегда, когда тот задавал подобные вопросы, у него было что-то на уме. — У тебя есть предложение? — Останься до вечера, мясо пожарим. Ну, раз все равно делать нечего. — Окей, — ответил, не задумываясь, но внимательного взгляда не отвел. — Ты не договариваешь. — Ты, вроде, хочешь обогнать меня. Из кожи вон, конечно, не лезешь, — Артур ухмыльнулся, — но почему бы не попробовать так, не на организованных гонках, а на импровизированных. Всем вокруг и, в первую очередь, самому себе докажешь, что окончательно вернулся в норму. — Ну и зачем тебе это? — Я ведь уже говорил: хочу помочь тебе справиться со всем этим дерьмом. Так что это нужно именно тебе, а не мне. Кирилл уперся взглядом в тарелку. Он ведь почти вернулся в норму, неужели Артур все еще что-то замечает? Он даже не думал о смерти Макса, наоборот, вспоминал только хорошее. Но если накатывало, то так, что внутренности скручивало, а горло сжимали спазмы. Смириться с осознанием, что твой брат убивал людей — стреляя в них или продавая им наркотики — было не просто сложно, это было нереально. Но Артур был прав: если он наконец обгонит его, то окончательно восстановится хотя бы в своих глазах. Потому что сейчас, упорно приходя либо одновременно с ним, либо сразу после, Кирилл думал иначе. И он не понимал, почему до сих пор не смог. Это не потеря навыков, а некий внутренний барьер, который никак не получалось преодолеть. Кирилл поднял взгляд на Артура, и тот растерянно улыбнулся, почему-то видя в зеленых глазах отголосок веселья. — Тогда не поддавайся, — согласился парень и добавил себе под нос: — Мне твоя жалость нахер не нужна. — Ты и сам знаешь, что я не поддаюсь. — Артур пожал плечами и обернулся к вскипевшему чайнику. — Чай, кофе? — Потанцуем, — фыркнул Кирилл и поднялся, подходя к нему. — Давай я сам себе заварю, а? Где чай лежит? Мужчина кивнул в сторону крайнего навесного шкафчика, достал кружки и залил выбранную им заварку. А Кирилл ощутил, как в животе что-то поджимается; он чувствовал себя слишком неудобно, приходя в гости и становясь объектом внимания. Может, поэтому предпочитал чаще встречаться где-нибудь или, в крайнем случае, в собственной квартире — так хотя бы не чувствовал себя причиной чужого беспокойства. Иначе было только со Стасом: Кирилл практически вырос с ним и сам совершенно спокойно хозяйничал у того дома. В конце концов, именно Стас с Максом уделяли ему столько внимания, что встали на первое место перед друзьями и к подростковому возрасту — даже перед родителями. Кирилл вернулся за стол и, закрывая нижнюю часть лица кружкой, от которой поднимался пар, посмотрел на Артура. Тот смотрел в ответ, чуть улыбался уголками губ и щурил серые глаза, тоже держа в руках кружку. Для импровизированного заезда они выбрали расчищенный участок дороги недалеко от дома Артура. Проехались на «ауди» по всему маршруту, примерились к расстоянию и вернулись уже каждый на своем авто. Кирилл щурился из-за ярко блестящего снега, но особого неудобства не было — опустил козырек, не давая солнцу попадать в глаза, и сконцентрировался на серой полоске асфальта с изредка проносящейся по ней поземкой. Они держались рядом. Большой разницы в скорости не было: на несильных, но все равно ощутимых ухабах особо не разгонишься. Иногда встречаясь взглядом с Артуром, Кирилл чувствовал, как губы сами растягиваются в кривую напряженную улыбку, и получал ответную усмешку. Даже не отвлекаясь от дороги, он все равно заметил, что определенный участок пути проходил сквозь не то лесопосадки, не то настоящую березовую рощу, и пообещал себе позже съездить сюда просто так, погулять или на пикник. Уже перед самым финишем дорога вдруг изменилась. На ямах, которые на невысокой скорости были не страшны даже заниженной посадке, на почти ста шестидесяти километрах в час едва ли не заносило. И Артур замедлился против воли, пропуская Кирилла вперед. Обогнал. Без поддавок, без чужой помощи. Он его обогнал. Кирилл остановился и съехал на обочину почти сразу после пересечения условного финиша. Вперился взглядом в освещенную солнцем панель, до боли сжимал в пальцах руль и едва заметно дышал, ощущая, как на лицо наползает широкая улыбка. И одна мысль в голове: серьезно? Артур остановился сзади и пересел к нему на переднее сидение, также глядя вперед и не говоря ни слова. Повернувшись к нему через некоторое время, Кирилл непроизвольно усмехнулся и шумно вздохнул. Тот посмотрел на него и тепло улыбнулся: — Поздравляю. Честная победа. У Кирилла вырвались еще два смешка. Это вообще победой не было. Чистая случайность, но даже ее было достаточно. Глупо было думать, что это было последним шагом; в нем самом ничего не изменилось. Никуда не уйдет тошнота, неизменно появлявшаяся при мыслях о наркотиках, деньгах и оружии, и никуда не исчезнут галлюцинации, Кирилл прекрасно это понимал. Но самовнушение — такая сильная штука.***
Он смотрел на раскаленные красно-белые угли с темными, покрытыми по краям какой-то пеной пятнами от мясного сока и выше поднимал плечи, вжимая в них голову. Холод пробрался сквозь пуховик и теперь покалывал кожу, покрывшуюся мурашками. Кирилла временами передергивало от противного ощущения игл, расползающихся по телу, но он продолжал сидеть около мангала и не хотел идти внутрь. Артур уговаривал его первые минут пятнадцать, после чего махнул рукой и забил, полностью сосредотачиваясь на мясе — не ребенок, разберется. На душе было по-настоящему спокойно. Удовлетворенно. Кирилл чувствовал, как его распирает изнутри, но в то же время сдавливает снаружи так, что лишние движения делать не хочется. Словно окружило льдом, а внутреннее тепло, упорно сражавшееся с этой прозрачной оболочкой, сконцентрировалось на сохранении этого ощущения безмятежности. И, если честно, было как-то посрать на все, кроме этого ощущения. Солнце уже близилось к горизонту, и небо на западе окрасилось в рыжие цвета. Кирилл временами поднимал на него глаза, сквозь приятную пустоту в голове отмечая, что завтра будет холодно, и лишь сильнее сжимался, согревал себя этим напряжением. Артур перевернул решетку с мясом, и угли зашипели, орошаемые капающим соком. Парень моргнул и перевел на него взгляд. Мужчина вздохнул и сел перед ним на корточки. — Ты чего такой заторможенный? Кирилл пожал плечами: черт его знает. Усталость навалилась такая, что ей даже двадцатиградусный мороз не мешал, а внутреннее спокойствие лишь расслабляло еще больше. Может, он просто наконец-то внушил себе, что закончил бороться. Что победил весь этот бред внутри, пережил смерть брата, перелопатил себя от и до, наконец перешагивая через этот период. Да, они еще не закончили и не закончат еще долго — наркотики и оружие сами собой не исчезают, — но, может быть, думать об этом Кирилл теперь будет только тогда, когда будет накрывать. Улыбнувшись, он качнул головой и опустил взгляд под ноги. Мысль, как взбодриться, пришла сама собой. Артур внимательно следил за тем, как Кирилл зачерпывает ладонью снег, держит его в моментально замерзающих пальцах, и, когда тот вдруг начал втирать его себе в лицо, не смог сдержать вырвавшегося смешка. — Ты ебанулся? — спросил он, глядя на то, как парень начал морщиться и кривить губы. — Оно… того не стоило, — пробормотал Кирилл, попытался стереть с лица воду и мокрый снег и встряхнул руками. Поднял взгляд на смеющегося Артура и закатил глаза. — Иди нахер, а? — И чего ты добивался? — Хотел взбодриться. — И как, взбодрился? — А то. Хочешь, и тебе проведу курс снеготерапии? — Спасибо, обойдусь, — усмехнулся Артур, поднялся и вернулся к мангалу, беря в руки решетку. Кивнул в сторону дома: — Тащи тарелки, почти готово. Кирилл вздохнул, встал и уже на подходе к дому засмеялся, наконец понимая, какой ерундой занимался. Но надо было отдать ей должное: больше не было ни намека на сонливость. Сидели они снова в зале. Поджав под себя ногу и откинувшись на подушки, Кирилл лениво потягивал из стакана оставшуюся с вечера колу, временами наклонялся к тарелке, откусывая мясо, и бездумно пялился в экран, где шло повторение советских новогодних фильмов. Еда была отличной, а вот фон как-то раздражал: Кирилл с детства не любил именно эти фильмы. Он повернул голову к Артуру и вдруг задумался: если он сам не поехал к родителям просто потому, что его там не ждут, то какие причины были у того? На прямой вопрос мужчина просто пожал плечами и спокойно ответил: — Не хочу. — Нельзя не хотеть просто так, — заметил Кирилл, не отводя взгляда. Артур вздохнул. — Мои родители живут в Штатах. И мы не в таких отношениях, чтобы я горел желанием перелетать океан ради того, чтобы просто поздравить их с новым годом, который они уже даже не празднуют. В его голосе не было ни раздражения, ни обиды, ни сожаления — вообще никаких эмоций, которые можно было ожидать после такого ответа. Кирилл знал, как надо общаться, чтобы не вызывать желания делать этого, но что надо сделать, чтобы не было вообще никаких эмоций? Он не представлял, хоть и догадывался. — А сам-то почему к своим не поехал? На этот раз уже Кирилл пожал плечами, уставившись на прозрачную темную жидкость, на поверхности которой пузырился газ. — Мы не в таких отношениях, чтобы я горел желанием пересекать полгорода, когда они меня даже не ждут. — Он поморщился, понимая, что как раз в его голосе есть и обида, и раздражение. Заметив появившийся интерес в глазах Артура, помахал рукой. — Хрень все это. — Ну, хрень так хрень, — отступился мужчина, нацепил на вилку мясо и качнул ей. — Я тоже как-то не горю желанием отношения в семье обсуждать. Кирилл согласно кивнул и решил заняться мясом, окончательно прерывая разговор. Смысл говорить о тех, кто за последние несколько дней не позвонил ни разу? Он давно привык к этому, еще с детства. Наверное, в раннем подростковом возрасте это воспринимается как-то иначе, раз он даже не чувствовал ничего по этому поводу. Изначально не чувствовал — осознание безвозвратно потерянных отношений не только практически со всеми родственниками, но и с родителями потом прилетело обухом по голове, как и новость о том, что Кириллу надо переехать к женатому брату. Из-за этой хрени он чуть не завалил выпускные экзамены, поступление и вообще дальнейшую жизнь. В итоге он вернулся к напускному безразличию и емкому «плевать», но обида маленького ребенка, которого задвинули не на второе, не на третье и даже не на пятое место, а куда-то в конец, все равно просыпалась, портя настроение и избавляя от любого желания общаться. Но это были, черт возьми, родители. Такие же неродные, как и вся родня. И в ближайшие сутки к ним все-таки надо будет съездить. — Окей, и какие у тебя планы на новогодние праздники? — спросил Артур через несколько минут, когда выключил окончательно ставший странным фильм. — Работать буду. У меня месяц на то, чтобы нормально подзаработать, так что использую его по полной. И надо съездить к сестре. — Отметь еще один пункт: на следующей неделе мы идем в бар. — Не думай, что я забуду, — улыбнулся Кирилл и поднял стакан. — Давай выпьем за какую-нибудь хрень. Артур хмыкнул и без раздумий сказал: — За окончательное возвращение в норму. Парень растянул губы еще шире, чокнулся своей колой с его разбавленным ей же виски и залпом допил стакан. Хорошая хрень.***
Кирилл был уверен, что если галлюцинаций не было больше месяца, то они закончились. Он больше не просыпался по ночам, не слышал поворотов ключа в замке и просто благополучно забыл об этом, как о страшном сне. Он никак не ожидал, что ему привидится такое. Тень под дверью промелькнула вполне настоящая. Кирилл смотрел на полоску света, проходящего через щель, не мог ни отвести взгляд, ни пошевелиться — и чувствовал, как по телу проходит короткая дрожь. Этого не может быть. Не может быть хотя бы днем, когда он не думает, не вспоминает и вполне трезво рассуждает, а не находится на грани сна и реальности. И такого еще не было. По крайней мере, Кирилл действительно не помнил, чтобы это было так… обыденно? Раньше он частенько видел в щели тень; Макс вечно закрывал двери, и он не смог отделаться от привычки видеть это комнату закрытой, не то что использовать ее. Может, именно поэтому сейчас его словно прострелило изнутри электрическим зарядом. Он тряхнул головой, сглотнул и встал перед дверью. Вдохнул, задержал дыхание и все-таки зашел, осматривая комнату и затем приваливаясь спиной к стене. Губы сами по себе растянулись в нервную усмешку: привидится же. Но в течение следующего часа Кирилл постоянно ловил себя на том, что смотрит в комнату. Сразу не закрыв дверь, не выдержал, как только начались сумерки: было не по себе. И даже когда свет перестал проникать под дверью, он все равно вздрагивал от любого звука, который издавал не сам. В итоге он сдался и, отставив кружку с чаем, загрузил скайп. «Ты веришь в привидения?» Ответ пришел почти сразу. Кирилл удивленно приподнял брови: неужели свободное время? «Мне кажется, что есть дела гораздо более полезные, нежели поиск несуществующего полтергейста». Он цокнул языком и вздрогнул, когда на кухне щелкнуло остывшее окно — он открыл его нараспашку. «То есть нет». «То есть я бы с радостью поверил, но мне некогда», — и грустный смайлик в конце. «У меня есть подозрения насчет их существования». «Тебе надо просто выспаться. Или выпить. Тут уж какой способ считаешь более действенным. Советую второе». «У меня нет открытой выпивки», — написал Кирилл, но все-таки проверил: действительно не было. Доставать новую бутылку не хотелось, не тот это повод. Он вернулся к ноутбуку и отправил вдогонку: — «Есть предложения, чем ее заменить?» «Я тебя расстрою, но качественного субститута у алкоголя нет. Так что иди спи». Кирилл хмыкнул, качнул головой и откинулся на подушки, переведя взгляд на потолок. Уснуть бы сейчас просто не получилось; он пытался не думать об увиденном, переключиться на что-нибудь другое, но не мог: слишком естественной была тень, хотя уже и не привычной. За последние два с половиной месяца он так свыкся с собственным возвращением в норму, что сейчас его словно оглушили ударом по голове. Чай окончательно остыл. Кирилл сделал глоток, поморщился и пошел на кухню, чтобы долить кипятка, но на полпути замер, глядя на дверь в бывшую комнату Макса. Словно там могло происходить что-то необычное. Словно там вообще могло хоть что-то происходить. Парень нервно усмехнулся: за последние полгода он заходил в нее не больше десяти раз, так откуда там взяться чему-то странному? И по-хорошему бы заглянуть да проверить, удостовериться, что там ничего нет и быть не может, но он почему-то не мог. Горло судорожно сжималось так, что дышать трудно. На кухню Кирилл все-таки сходил, но, вернувшись, тут же положил на колени ноутбук. «Веришь в призраков или нет, а один из них у меня в квартире». «Признайся, тебе просто скучно и ты хочешь заманить меня в гости», — тут же пришел ответ, заставивший сжать губы: иногда смайлики были действительно лишними. «Нихера это не смешно». «Блин, ну, я заканчиваю через полчаса, могу заехать и посмотреть на твоих призраков. Заодно захвачу тебе нормальную выпивку, которую можно открыть — разрешаю». Кирилл перевел взгляд на открытую дверь в зал, посмотрел в темноту коридора и набрал сообщение: «Заезжай. Только без алкоголя».***
— Ну и где твои привидения? — спросил Артур, едва войдя в квартиру и даже не закрыв еще дверь. Кирилл обвел руками коридор, улыбнулся и пожал плечами на его ироничный взгляд. За час ничего особо не поменялось: он так и не перестал вздрагивать от случайных звуков, которые обычно не беспокоили, и вообще старался не выходить из зала. Только если прямой дорогой на кухню, не глядя по сторонам и стараясь не думать. По-детски — да, глупо — да, показатель слабости — возможно, но он ничего не мог с собой поделать. Самому себе от себя же противно не станет. — Окей, малыш, посмотрим, кого ты испугался, — усмехнулся Артур, за что тут же получил удар в плечо, который дружеским назвать можно было только с натяжкой. Он отступил на шаг и поднял руку ладонью вверх. — Ладно, понял, ты взрослый мальчик. Разворачиваясь и уходя в зал, Кирилл фыркнул и пробормотал себе под нос: — Придурок. Но когда Артур рухнул рядом на диван, стало заметно спокойнее. Кирилл давно заметил, что рядом с ним появляется то ли чувство уверенности, то ли просто страхи отрубает осознанием: если что — драться будут вместе. В этом Кирилл как-то не сомневался. Он повернулся к нему и, окинув пристальным взглядом, улыбнулся: — А ты перестал быть похожим на ходячий труп. Артур рассеянно качнул головой: — Спать стал нормально. Ну, и основную часть работы переложил на чужие плечи. — Спать, — протянул Кирилл, — я тебе завидую в этом плане. Я недели две нормально не высыпался. — Ну и что тебе мешает пропустить один учебный день и привести себя тем самым в порядок? — Приближающиеся диплом и госы? — фыркнул парень. Артур сочувственно хмыкнул, похлопал его по плечу и скосил глаза на наручные часы, вздохнув. — Слушай, неудобно просить, но все-таки: можно у тебя поесть? — Нет, нельзя, — серьезно сказал Кирилл и засмеялся, когда тот прищурился. — Чего спрашиваешь, еда в холодильнике. Только можно я побуду ужасным хозяином и немного полежу вместо того, чтобы с тобой там сидеть? — Да без проблем. — Артур пожал плечами, встал и обернулся: — На твоей кухне ведь нет ничего, что взорвется от неверного использования? — Мне вот даже стебать тебя не хочется. — А зря. Хорошо поднимает настроение и помогает забыть про недосып, учебу и прочие неважные и ненужные вещи. — Иди уже, — усмехнулся Кирилл и лег набок, глядя на стоящего в проеме Артура. Тот засмеялся и ушел на кухню. Парень сначала слушал, как он ходит, едва слышно гремит посудой и как работает микроволновка. Но когда Артур через десять минут вернулся в зал, уже дремал, подложив под голову руки и повернувшись лицом к входу. Артур растерянно замер на пороге и несколько секунд просто смотрел на него, после чего достал телефон и сел рядом. Взгляд то и дело перемещался с экрана на Кирилла. Когда тот чуть повернул к нему голову, мужчина замер. — Эй, улыбнись, — пробормотал Кирилл, блестя сонными глазами. — Красиво улыбаешься. Ты вообще, мудак, какой-то красивый. И снова уснул, оставив его в замешательстве. — И как я должен это понимать? — едва слышно спросил Артур, глядя на него. Он приглушил свет и теперь лазил в телефоне, периодически смотрел на Кирилла и за окно. Никаких шорохов, призраков и привидений — совсем ничего, в чем он и не сомневался. Но Артур все равно прислушивался против воли, пытаясь понять, что именно вызывало такое беспокойство. Когда рядом на сидении завибрировал телефон, он не сразу понял, откуда звук. Взял мобильник в руки, увидел имя абонента и хотел было заблокировать экран, обеззвучив звонок, но замер, так и не нажав на клавишу. Мельком глянул на спящего Кирилла и, поджав губы, ушел на кухню, где принял звонок: — Салют, Стас, — он усмехнулся, выделяя обращение. На том конце провода несколько секунд была тишина, после чего раздался хриплый голос: — Артур? Какого хера? — Кирилл спит, а я вдруг решил с тобой пообщаться. Как дела? Стас выругался, после чего высказал все, что думает об Артуре и его манерах. Припечатав коротким «ты мудак», спросил: — Что тебе от него надо? Артур замер, уставившись на проходящую под окнами Объездную. Через некоторое время нервно ухмыльнулся: — В смысле «надо»? Почему ты думаешь, что я не могу с кем-то общаться по-хорошему? Стас фыркнул: — Мы оба знаем, что ты подонок, каких еще поискать надо. И я не верю, что ты можешь просто хотеть с кем-то дружить. — Зря не веришь, Стас. Потому что сейчас я именно хочу дружить. — Не верю. Он замолчал, провожая взглядом проезжающие по трассе машины. Посмотрел на полускрытую деревьями стоянку — и вздохнул, понижая голос: — Нет никакого подвоха. Я люблю его.