***
Двумя часами позже. — Как думаете, доктор, он скоро придет в себя? — Спрашивает знакомый голос. — Все зависит от него самого. Он пострадал меньше, но вот душевные травмы порой сильнее. Молодой человек, лежащий на больничной кровати, застонал, пытаясь разлепить глаза. На лице что-то мешало, и он попытался снять, но руки не слушались. Но все же приоткрыв глаза, он заметил Кима возле себя. — Бэкхён, — Минсок со вздохом облегчения припал к его кровати, разглядывая парня. Бэк пришел в себя, а это значило, что не все так плачевно, как казалось на первый взгляд. Мин заговорил снова: — Слава Богу, ты очнулся! Ты только не переживай. Все будет отлично. Просто отдыхай и набирайся сил. Голова медленно прояснилась, и картинки воспоминаний, произошедших накануне, замелькали одна другой страшнее. — Чан… мой хён… — Тихий голос сипел, но Бэк все же смог произнести то, что его больше всего волновало. Минсок опустил глаза, пытаясь скрыть в них отчаяние: — Не сейчас. Отдыхай. Оставь все вопросы на потом. Но Бэкхён все вспомнил. Вспомнил, как Пака шантажировали, как подожгли помещение, как потом пытался спасти Чанёля. Вспомнил то, что его хён остался в том жутком месте. — Нет…скажи мне, где хён, — он лихорадочно стал сдирать с себя маску с кислородом. Минсок заволновался. — Доктор, нужна ваша помощь, — громко крикнул Мин, пытаясь держать парня на месте, не давая содрать с себя ещё и капельницу. На его просьбу прибежал мужчина в белом халате. — Сестра Джонхё, срочно успокоительное! Через минуту в палате было несколько человек. Бён вмиг возненавидел их всех. Всех, кто скрывает от него правду. Всех, кто не позволяет сейчас встать и найти Чанёля. Мальчишка шипел и извивался на больничной кровати, сдирая с себя одеяло и капельницу. Отчаяние все больше проникало в его сердце. Парня припечатали к кровати трое санитаров. Молодая девушка уже вставляла иглу в вену. Бэк с надеждой посмотрел на Минсока, у него непроизвольно потекли слезы: — Минсок-хён, пожалуйста… Скажи, что с Чанёлем? Он же в порядке? — Но тот лишь обреченно отвернулся от него, чтобы скрыть то, как сильно он сам переживает. Успокоительное, которое ему вкололи, подействовало незамедлительно, и Бэкхён, так и не дождавшись ответа, снова погрузился в царство Морфея. Открыл глаза парень уже рано утром следующего дня. Голова была яснее, чем вчера. Капельницы отключили, дышал он самостоятельно. Это не могло не радовать, но Бэк все помнил: вчерашний обреченный вид Кима, его нежелание говорить о Чанёле. «Неужели?.. Нет! Не может быть! Категорично нет!» — мысли Бэкхёна сейчас путались, на глаза снова наворачивались слезы. Подсознание твердило, что никто бы не выжил в этой ситуации, но сердце не могло поверить. И как тут верить, если тогда это значило бы верную гибель для него самого? Нужно было немедленно встать и выяснить ситуацию. Быть в неведении Бён больше не мог. Парень спустил ноги с кровати, надел тапочки и попытался сделать пару шагов. Ноги повиновались, но с большой неохотой и слабостью в мышцах. Он окинул взглядом палату: новое оборудование, мягкая мебель, картины на стене — все явно не из дешевых. Бэкхён двинулся к выходу, вцепился в ручку двери и осторожно ее приоткрыл. В коридоре было пусто, и лишь глухие голоса доносились с левой стороны. Парень решил пойти в противоположном направлении. По обеим сторонам располагались двери в другие палаты, и Бён приметил, что возле каждой из них висели таблички с именами пациентов. Парень читал их, переходя от одной палаты к другой: — Ли Джихун, Сон Сынмин, Квон Сохён... Шин Субин… Пак Чанёль... — Сердце Бэкхёна пропустило удар, он смотрел во все глаза на эту табличку и готов был ее расцеловать, так как это означало, что его страшные догадки не оправдались. Хён жив. А остальное не столь важно. Трясущимися руками Бэк схватился за ручку двери и рванул ее. Палата оказалась даже больше, чем у него. Всю ее роскошность парень не успел оценить, потому что его взор был прикован к кровати, на которой лежал Чанёль, к которому были подключены всевозможные аппараты. Равномерное пищание одного из них извещало, что сердце бьется, другой наполнял комнату неприятным шипением, создавая имитацию дыхания. Капельницы, сотни разнообразных трубок… «Рано радоваться», — с горечью осознал Бэкхён. Он был готов снова поддаться панике. Уже не мешкая, быстрым шагом, насколько это позволяли его ноги, он подошел к Чанёлю. — Хён…— В ответ лишь пищание. — Хён, пожалуйста, очнись! Скажи, что все будет в порядке! Бён вцепился в руку старшего и потряс ее, но все было тщетно. — Он пока что не приходил в себя, — услышал Бэкхён голос Минсока у себя за спиной. — Когда мы приехали, ты уже лежал без сознания на улице. Чанёля нигде не было, поэтому я предположил, что он внутри. Парни вытащили его. Доктор сказал, что ещё бы минут десять и мы бы его потеряли. — Но почему он не приходит в себя? — Мы пока точно не знаем. Доктора делают все возможное для его скорейшего выздоровления. Сейчас они восстанавливают сердечную и дыхательную функции. Мы надеемся, что он не впал в кому, но как говорится, только время покажет. Бэкхён снова повернулся к своему любимому хёну, опустился на колени перед кроватью, положил голову на матрас рядом с рукой Пака и переплел свои пальцы с пальцами старшего. — Хён, очнись, прошу тебя... Я буду ждать, только обязательно выздоравливай. — Бэкхённи, — Минсок приблизился и положил руку парню на плечо, — тебе нужно идти в палату… — Он не успел договорить, как Бэк его перебил: — Я не хочу! Я хочу остаться тут! Рядом с Чанёлем! Мин снисходительно улыбнулся, проникаясь чувством уважения к парню, и все равно настоял на своем: — Бён, так нужно! В палате тебя ждет полиция. Необходимо дать показания по делу. Парень встрепенулся и поднялся на ноги. — Полиция? — Да. Крис и Тао на этот раз так легко не отделаются. Я уже давно стал замечать утечку денег, и как оказалось, они тратили их на собственные нужды, ссылаясь на расходы компании. Я, на самом деле, давно веду за ними слежку. Возможно, мы бы уладили это по-своему, тихо и без привлечения полиции, но похищение людей, шантаж, покушение на убийство, сделки с мафией — парни попали по-крупному, им уже не выйти сухими из воды. А для помощи в расследовании тебе нужно дать показания по этому делу. Ты и Ёль — главные потерпевшие, но так как Пак сейчас... не в том состоянии, то дело остается за тобой. Не подведи, Бэкхён. Младший нехотя отступил на пару шагов, потом снова повернулся к Чанёлю, будто размышляя, стоит ли оставлять его. — Я побуду с ним Бэк. Не переживай. Только после этих слов парень более уверенными шагами двинулся к выходу.***
Спустя два дня. Крис не улыбался. Его желудок скрутило от напряжения и страха. Он до боли стиснул зубы и кулаки. Допустить, чтобы и на этот раз его планы сорвались, он никак не мог. А Тао ведь предупреждал: либо он, либо его. И если произойдет второе, то легко ему на этот раз не отделаться. Его сотрут в порошок. Это не просто утрированное предположение. Парень знал, будет именно так. Уничтожат, не оставив и следов. Ву просто исчезнет с лица земли. Теперь он повязан. Самая глупая ошибка в жизни. Но кто же знал, что все обернется таким образом? Подумаешь, очередная сделка, очередные шальные деньги. Такое соблазнительное предложение, которое вылилось ему в билет на эшафот, если он провалится. А жизнь была великолепна, особенно сейчас. Не тогда, когда они слонялись по холодным грязным улицам и получали крохи за сомнительные делишки. Сейчас он имел все, о чем можно мечтать. И так просто от этого отказываться Крис не намерен. И пускай возможны неприятные последствия, его совесть все равно уже давно покоилась в могиле. Поэтому сделка никак не могла сорваться. Только не сейчас. Только не у него. Только не с ним. Пусть он подставит Пака. Ву плевать. Он не может сейчас остановиться, у него все под контролем. Ночное небо освещалось лишь парой звезд. Ифань смотрел на часы и считал минуты. Эти бесконечные, выматывающие нервы, рвущие нутро, подгоняющие и без того сбившийся ритм биения сердца. Он опять смотрел вдаль. Туда, где слышалось урчание мотора. Нет, не одного, а нескольких. Конечно, эти люди приедут не одни. Они обязательно возьмут поддержку в виде десятка головорезов. — Вот дерьмо-о-о, — обреченно тянет Ифань. — Да все нормально, Крис, — отзывается Цзы. — Просто он не мог приехать один, положение обязывает, сам понимаешь. — Заткнись, — шипит в ответ Ву и сильнее сжимает папку с бумагами, которые, несомненно, дадут ему зеленый свет в безопасную жизнь. Через две минуты три внедорожника окружают их, а на улицу высыпают люди. — Черт, это подстава, — кричит Крис, пытаясь как можно быстрее залезть к себе в машину, но тут кто-то тычет в лицо пистолетом. — Сюрприз, козел! — Кричит тот. Рядом другие люди заламывают руки Тао и валят его на землю. — Ву Ифань, Хуан Цзы Тао, вы арестованы по подозрению в распространении и сбыте наркотиков, в шантаже, в вымогательстве, в покушении на убийство. Вы имеете право хранить молчание. Все, что вы скажете, может быть использовано против вас в суде… — Речь прерывает дикий смех. Крис истерично смеется. — Сука, Пак! Я тебя ещё закопаю. Обоим парням защелкивают наручники за спиной и грубо заталкивают в машину.***
Тишину палаты нарушает звонок телефона. Минсок вытаскивает мобильный из кармана пиджака, с секунду смотрит на экран, после чего отвечает: — Да, я вас слушаю. Да. Верно, да, я вас понял. — Бэкхён, сидящий возле кровати Чанёля, с интересом наблюдал за Кимом. Мин положил трубку и с широченной улыбкой выдал новость: — Их повязали! На месте сделки прямо с твоими бумагами, Ёль! Чанёль, кряхтя, приподнялся в кровати, удобнее устраиваясь. К нему по-прежнему была подключена капельница, самочувствие тоже оставляло желать лучшего, но рядом был Бэк, живой и невредимый, и от того самому хотелось жить. Младший, услышав новость, взвизгнул от радости, вскочил со стула и с переполнявшим чувством радости полез обнимать Минсока. Старший только похлопал того по спине в ответ. — Хей, малыш, а ну перестань! Кто тут кого спас, а? Ты меня должен обнимать, а не его! — Пак наигранно возмутился. — Я всю жизнь буду ему благодарен, хён! Ведь он тебя спас, вытащил практически собственноручно! — И что? Между прочим, я тебя спас своими руками с места пожара, — возмутился Ёль. — Ой, ну я не могу! Вы тут ещё подеритесь! Как дети малые, — Минсок пару раз хмыкнул, а парни засмеялись в голос. Бэкхён вернулся на свое место, хватая руку Пака в свою ладошку, снова одаривая своего любимого таким теплым взглядом, что у того непроизвольно потеплело на душе. Ким решил ретироваться. Он тихонечко выскользнул из палаты, оставляя этих двоих наедине, которые наверняка даже не заметили его внезапного исчезновения. — Хён, я так испугался, когда увидел тебя тут. Ты совсем не реагировал. — Все позади, Бэкхённи, все позади, —повторился Пак скорее даже для самого себя. — Правда Минсок-хён замечательный? — Бэк встрепенулся, чем опять напомнил щенка. У Чанёля появилось желание потрепать младшего за волосы, что он тут же выполнил. — Конечно, он замечательный, самый лучший и самый преданный. Хочешь расскажу тебе секрет, Бэкхённи, который ещё никто не знает? Глаза младшего загорелись в предвкушении. — Говори! — Он внимательно уставился на Пака. — Я думаю передать свою должность Мину. — Бён опешил. — А как же ты? Это же твое место, хён! — Мое место рядом с тобой, малыш, — тихо проговорил старший, поднимая руку, к которой все ещё была подключена капельница, и нежно погладил мальчишку по щеке. — Я думаю занять другую должность. Стать твоим личным менеджером, как думаешь? Сможешь проводить со мной целые сутки, недели, месяца? Глаза Бэка зажглись огоньком. — Самое соблазнительное предложение, которое я получал от господина Пака. Получается, ты сам себя понизишь в должности? — Получается так. Проживем как-нибудь с тобой на эти крохи. — Старший прыснул от смеха, осторожно подглядывая на Бёна, чтобы узнать его реакцию. — Да не переживай ты так, — попытался успокоить Ёль. — У меня остается моя львиная доля акций компаний. Я просто больше не хочу быть у всех на виду и надолго оставлять тебя без своего присмотра. А Минсок — тот человек, который больше всего заслужил эту должность. Бэкхён не мог поверить в слова старшего. Это поистине был наилучший подарок для него. Ежедневно иметь возможность быть рядом со своим любимым человеком, смотреть, трогать, обнимать его. Судьба точно смилостивилась над ним. Бэк не удержался, привстал с колен и осторожно стал покрывать поцелуями небритую щеку Пака, придвигаясь к губам. — Люблю тебя, хён, — прошептал младший прямо в губы Чанёлю. Тот в свою очередь отвечал на поцелуи, даря такие же нежные, теплые взгляды Бэкхёну. — И я люблю тебя, малыш. Сильнее, чем ты можешь себе представить.***
Эпилог. Картину потрясающего заката, которую прекрасно видно в огромном окне, внезапно заслонили брюки и пара босых ног. Бэкхён поднял голову выше, прикрывая глаза ладонью, защищаясь от солнца, которое уже совсем скоро перевалит за горизонт. — Чанёль! — С улыбкой произносит парень имя, которое бесчисленное количество раз заставляло его сердце биться чаще. — Ты ещё помнишь, как меня зовут? Я приятно удивлен. — Старший опустился рядом с Бёном на колени. — Мне кажется или я услышал сарказм в твоем голосе, хён? — Тебе так не показалось. Запись клипа закончена, может теперь наша «блистающая звезда» обратит на меня внимание? — Но это не справедливо, хён! Ты сам говорил, чтобы на публике мы практически не контактировали. — Говорил, — согласился Пак, — но я жутко ревную, когда ты даришь свое внимание и улыбки всем, кроме меня. —Чанёль приподнялся с колен, нависая над Бэкхёном, медленно укладывая того на кровать. — Поэтому я хочу, чтобы ты хорошенько подумал, как мне сейчас грустно и одиноко. И о том, как можно меня задобрить, — он вдруг хищно улыбнулся. — Дам тебе подсказку, Бэкхённи. На твоем месте я бы не вылезал из кровати как минимум сутки. Младший улыбается в ответ, довольный таким исходом дела, и шепчет прямо в губы Чанёля: — Я согласен, хён.