После нас

2187, март. Орбита Земли, Солнечная система, Рукав Ориона

      Адмирал Хакет стоял в командном центре на борту главного фрегата Пятого флота Альянса Систем. На голограмме, отражавшей положение группировки «Щит», один за другим корабли двигались вокруг Горна или вовсе исчезали с радаров. Это могло означать только ежеминутные жертвы для человечества. «Потери неизбежны, Стивен, - мысленно напомнил себе адмирал, чтобы не зацикливаться на смерти представителей родной расы. - И будут ещё, пока эта чёртова война не закончится».       Терпеливое ожидание было прервано аналитиком по обработке данных, подбежавшим со срочным отчётом от отрядов разведки на Земле. Было замечено чьё-то перемещение у Луча от Земли до Цитадели, после чего охранявший его Жнец покинул зону телепортации. У Хакета перехватило дыхание. Он не мог поверить, что кому-то, несмотря на лазерные обстрелы и полчища синтетических солдат, удалось пробраться через ад. Совершить невозможное мог только один известный ему человек – капитан Шепард, жертвенно и самозабвенно стремящаяся спасти миллиарды жизней и прекратить бессмысленное насилие.       «Мать твою. Она это сделала», - не смог сдержаться в выражениях адмирал Хакет и подключился к главной линии, обращаясь ко всем слышащим фрегатам:       - Говорит адмирал. Есть информация, что кому-то удалось добраться до Цитадели. Нужно дать ему время, чтобы Цитадель открылась. Всем флотам – защищать Горн любой ценой!       Оставалось только ждать, когда Горн, сейчас единственная надежда на их спасение, начнёт движение к станции Цитадель. Но ожидание окупалось высокой ценой – тысячами жизней пилотов и космопехов всех флотилий, вовлечённых в сражение. Да, в сопротивление объединились все их союзники: флоты Альянса систем, Республики Азари, Турианской Иерархии, Саларианского Союза, кланов кроганов с Тучанки, Мигрирующего Флота и даже гетов, перешедших на сторону органиков ради прекращения Циклов. За всю историю Млечного пути никогда ещё не сходилось в сотрудничестве столько рас галактики. Никогда ещё поворот в истории не зависел так сильно от участия каждой цивилизации, каждого фрегата, каждого существа. Но даже этой великой армады не хватало, чтобы победить бессмертные машины, терроризирующие виды Млечного Пути миллиарды лет. Время пришло, и Хакет увидел на экране трансляции, как крепежи высокотехнологического орудия «Горн» зацепились за кольцо Президиума.       - Готово. Горн пристыкован.       Погрешность даже в несколько сантиметров могла привести к деформации устройства, на постройку которого ушло столько времени, столько ресурсов и столько жертв. Состыковавшиеся Горн и Цитадель, воплощение величайших фантазий инженеров всех эпох и народов, висели в вакууме межзвёздного пространства. Но, вопреки ожиданиям, оружие не активировалось. Это означало ошибку либо в подсчётах, либо в управлении устройством. Хакет предпринял попытки связаться с капитаном Шепард, но что-то блокировало сигнал.       И снова всё складывалось в картину напряжённого ожидания. Несколько минут не происходило ничего. С адмиралом Андерсоном также не удавалось установить связь. Майор Коутс ответил, что его отряду пришлось отступить. Он видел, как отряд капитана разбросало в щепки. Хакет напрягся: «Если даже майор отступил… Но ведь разведка видела, как кто-то добрался до луча. Тогда кто ещё это мог быть?»       Задача, а заодно единственный шанс на их выживание, была ясна как день: не отступать ни на шаг, остановить Жнецов, даже если придётся заплатить своей жизнью. Адмирал верил в Шепард, в её упорство и отвагу. Но при этом понимал, что она была всего лишь человеком, женщиной, одним солдатом, готовым пожертвовать всем ради окончания Жатвы.       В любой момент сражения могло произойти что угодно. Что-то, что могло даже не поддаваться известным определениям и человеческому пониманию, ведь они знали о технологиях Жнецов не так много. В ситуациях контакта с ними Шепард оказывалась не раз и выживала, выбиралась даже при выполнении самоубийственных миссий, но за это следовало отдать должное её непоколебимой силе воли. Или что-то блокировало сигнал, или все, с кем адмирал пытался связаться, были уже мертвы. Возможны были оба варианта, и Хакет убеждал себя поверить в первый.       Время шло, а корабли флотилий продолжали исчезать с радаров.       - Будьте наготове. Продолжайте держать позиции!       Хакет продолжал наблюдать за безмолвным Горном через иллюминатор и постоянно мельтешащим экраном военных построений в тревожном ожидании. «Они должны выиграть тебе время. Чёрт, ты воистину боевая женщина, Шепард, если пережила столько ужасов. Неужели ты сдашься сейчас, в самый ответственный момент? Я слишком хорошо тебя знаю. Иди вперёд. Иди во что бы то ни стало, что бы там ни было, запусти эту чёртову громадину».       Словно услышав его молитвы, Цитадель раскрылась, напоминая в максимальном градусе блестящую пятиконечную звезду. Прошла всего пара минут, и в собирающее ядро Горна со всей станции перетекло немыслимое количество энергии. События происходили настолько стремительно, что среагировать на них помогла разве что сноровка и не отпускающее ожидание беды.       «Вот оно… Всё кончено». Адмирал подключился к общему каналу:       - Всем флотилиям! Горн полностью заряжен. Направляйтесь в точку встречи. Повторяю: уходите отсюда, быстро.       Хакет наблюдал, как корабли флотов один за другим улетают прочь за тысячи световых миль. «Нормандия SR-2», вопреки приказу адмирала, задержалась у станции и теперь спешила хотя бы убежать от взрывной волны Горна. «Значит, Моро до последнего надеялся спасти своего капитана», - подметил Хакет и приказал паре аналитиков отследить перемещение фрегата, чтобы в случае пропажи сигнала его можно было найти.       Тем временем энергия уже вырвалась из Горна и огненным лучом направилась в сторону масс-ретранслятора Харон на окраине Солнечной системы. Взрывная волна шаром окружила ядро оружия и начала расширяться по диаметру на просторах космического пространства, поглощая древнейшую станцию Цитадель и корабли флотилий, уже разрушенные атакой. А огненный луч устремлялся от ретранслятора к ретранслятору всё дальше и дальше по Млечному пути, словно победный клич всего живого, деактивируя код Жнецов.

Когда-то. Где-то

      Когда капитан Шепард пришла в сознание, её окружала только темнота. Она не знала, где находилась, и даже не могла осмотреться - что-то мешало повернуть голову. Джейн попробовала шевельнуть хотя бы пальцем, и вдруг поняла. Она чувствует боль, прорезающую ноги. Чувствует шершавую поверхность бетона, чувствует давление арматур. А значит, ещё жива.       Шепард попробовала сделать глубокий вдох. Пусть на грудь ей давили плиты, она могла дышать короткими промежутками. Джейн попробовала двинуться снова, что вызвало режущую боль, пробежавшую по позвоночнику в рёбра. С глухим звоном о поверхность обгоревшего жилета простучал армейский жетон. Со всех сторон движения сковывали тяжёлые обломки. Ей только не хватало сил, чтобы сдвинуть их. А боль только больше вычерпывала сил. Шепард постаралась вглядеться в темноту, где она была не такой густой. Просвет из маленькой щели откуда-то сверху. Так близко, чтобы выбраться на свободу, и так недостижимо.       В тишине не было слышно ничего, кроме завывания сквозняка. Ни шума двигателей, ни свиста шаттлов, ни криков людей. Пугающее спокойствие окружения заставляло кровь течь быстрее. Шум ветра прозвучал так громко, что напомнил рёв Жнеца, вызвав инстинктивную тревогу. Где синтетики? Где солдаты Жнецов? Неужели они выиграли войну?       Где тогда она сама?       Джейн напрягла мышцы снова и из последних сил постаралась выбраться из-под обломков, вжимая побледневшие пальцы в материю. Плиты не сдвинулись даже на миллиметр. Шепард с отчаянным рёвом ударила металл. Движения не принесли ничего, кроме обострения боли в кисти. Она была замурована намертво.       «Это называют смертью? Когда силы покидают тебя, как кровь, сочащаяся из ран, и ты ничего не можешь поделать с этим? Что ж... Я столько раз обманывала смерть, что она должна была записать меня в фавориты».       В компании Шепард был только свист ветра и звук собственного прерывистого дыхания. И тишина, не несущая никакой надежды на освобождение, только отчаянный страх близящегося конца. Джейн почувствовала бы себя уютнее, если бы услышала выстрелы. Хотя бы один. Она бы знала, что рядом есть люди. Или инопланетники. Что кто-то ещё выжил.       Может, и выжил, но не знает, что она здесь? Джейн сделала глубокий вдох, морщась от боли в грудной клетке, и прокричала хриплым голосом что было сил:       - Эй! Кто-нибудь?! Я здесь!       В ответ послышался только шорох опавшей пыли.       Шепард снова откинулась на грубый бетон. Кровь после крика разогналась, в мышцах стало теплее. Плохо, кровотечение усилится, и Джейн не сможет продержаться до того, как её найдут.       Она продолжала ждать. Слушала, как замедляется пульс. По ощущениям что-то проткнуло её спину, под бронёй было мокро. Открытая рана. Где-то на островке сознания закралось сомнение, найдут ли её прежде, чем она умрёт от потери крови. Или объявят пропавшей без вести и заодно мёртвой, как при взрыве первой «Нормандии» над Алкерой.       Джейн постаралась расслабиться. Стоило поберечь силы и кислород на случай, если её обнаружит кто-нибудь. «Если, - иронично усмехнулась она собственным мыслям. - Может, я загнусь здесь. Или потеряю сознание от болевого шока. Скорее, второе. В общем-то, всё одно».       Время шло. Рана сочилась. По пыльным плитам, истерзанным взрывом, лилась кровь. Ветер принёс отдалённый свист. Шепард всмотрелась в щель, где темнота была не такой глубокой, надеясь, что мрак вот-вот прорежет свет пролетающего шаттла или фонаря. Она цеплялась за последнюю надежду, какой бы глупой и наивной та ни казалась. Джейн закричала снова:       - Я здесь! Я жива! Я жи-!       И закашлялась от сухости в горле. Виски сдавило. Она не могла звать на помощь, иначе шансы на выживание станут меньше. Джейн уже теряла сознание, судя по сонливому состоянию и потере контакта с ослабленным телом.       Шепард сдалась в попытках звать на помощь. Она вглядываясь в просвет между плитами и мысленно говорила с собой напоследок, зная, что это последняя её здравая мысль перед потерей пульса и активности мозга.       «Я всего лишь человек, - размышляла Джейн. - Всего один человек, от которого зависело так немного… Все эти годы я делала всё, что было в моих силах. Или свыше их. Если сделанного мною оказалось недостаточно, прости мне мою слабость… ты, что-то или кто-то там, кто, может быть, слышит меня».       Шепард прислушалась к своему сиплому дыханию. Пульс замедлялся, становилось холоднее. Всё было так очевидно.       «Я вряд ли выживу, как восстановят города, радостные лица на улицах и детей, верящих в светлое будущее. Пусть. Я грежу лишь о том, чтобы жили те, кого я люблю. Господи, убереги Лиару. Защити моё солнце, которое подарило мне второй шанс снова увидеть мир. Убереги товарищей, которые жертвовали собой и готовы были идти за мной до конца. Не омрачай пути выживших».       Джейн отчётливо представила лицо любимой азари, робко улыбающейся в свете мониторов рабочего кабинета. Голубые глаза, полные неизведанной звёздной глубины, всегда смотрели на неё с нежностью.       «Лиара столько сделала для меня несмотря на то, что некогда потеряла всё и начинала жизнь с чистого листа снова и снова. У неё добрейшее сердце. Она заслуживает быть счастливой. Ведь у неё впереди долгая, такая долгая жизнь… Надеюсь, она сможет родить ребёнка, стать прекрасной матерью и подарить дочери свою бескрайнюю любовь, даже если меня не будет рядом».       Глаза наливались бессилием и слезами. Где же Лиара? Выжила ли она? Может, она так же терзается сомнениями, что случилось с Джейн, прямо сейчас?       «Если война закончилась, если я всё сделала правильно… И миллионы жизней были пожертвованы не напрасно, пусть те, кто выживут, получат будущее, ради которого мы сражались. Если война закончилась, всё было не зря. Не зря…»

Дредноут «Путь Предназначения». Межзвёздное пространство на краю Солнечной системы

      Часами продолжали поступать сообщения об оставшихся в живых. Пусть не все, но многие продержались на Земле до конца, а это вселяло надежду на то, что будет возможно отстроить жизнь заново. С Тессии, Ранноха, Тучанки и множества иных миров и колоний также сообщили об отключении Жнецов. Позже аналитики доложили адмиралу, что все корабли, что были на активных позициях у Горна, спаслись и успешно добрались до места встречи.       Все, кроме «Нормандии». Ядра масс-ретрансляторов по инерции разрушились в звёздных системах, когда передавали луч Горна, что на время вызвало потерю связи с кораблями. Но когда взрывная волна утихла, и через полчаса, и через сутки «Нормандия» продолжала молчать. Хакет понимал, что действовать нужно незамедлительно, иначе команда Шепард не выживет. В случае, если они вообще сумели спаслись.       В первую очередь необходимо было найти Шепард. Хакет знал только то, что она добралась до незнакомого им устройства Жнецов, испускающего светящийся луч от Земли до Цитадели – предположительно, телепортатора. Может быть, капитан находилась на станции, где активировала Горн? Но Горн и Башня Президиума были разрушены. Тогда тело капитана должно было сгореть в эпицентре взрыва.       А если нет? Что если луч, о механизме работы которого они ничего не знали и прежде никогда не встречали, был вовсе не телепортом? Что если капитан осталась на Земле? Пока они не найдут тело Шепард, хотя бы не попытаются его найти, нельзя сказать, умерла капитан или нет. Как и адмирал Андерсон.       Хакет без колебаний отдал приказ: организовать на Земле группу «Спасение» с целью обследовать весь Лондон и составить список выживших, пропавших, найденных, раненных и точно умерших. А в нём - спецотряд, основной задачей которого будет найти капитана Шепард, или её останки, или хотя бы армейский жетон. Только в случае, если на Земле не удастся найти ни намёка на смерть капитана, можно будет считать, что Шепард перенеслась на Цитадель и самоотверженно погибла при героических обстоятельствах.       Во вторую очередь - связаться с «Нормандией». Благодаря работе аналитиков командного центра было установлено, что фрегат не пролетал ни через один ретранслятор и перемещался на территории местного скопления в сторону Потока Арктура, пока не исчез с радаров. А расстояние от Земли до Арктура составляло тридцать шесть световых лет. Для кораблей, использующих для перемещения в космосе двигатели на нулевом элементе, это не составляло проблемы. Особенно для самого быстрого в Альянсе фрегата «Нормандия SR-2», способного добраться от Арктура до Земли меньше чем за шесть часов. Если только корабль отправился именно туда, претерпел посадку успешно, ядра двигателя не повредились и не закончился нулевой элемент. Каждый аспект проблемы снижал шансы команды на выживание, и всё же стоило попытаться выяснить обстоятельства и спасти их.       Также адмирал Альянса надеялся обговорить с Советом Цитадели план по ремонту масс-ретрансляторов Млечного Пути, хотя бы основных для налаживания межзвёздных транспортных путей. После смерти посла Удины и исчезновения адмирала Андерсона Хакет был первым, кто представлял интересы человечества, и оставался в ранге контр-адмирала. Было важно как можно скорее восстановить военное, политическое и экономическое равновесие в колониях, чтобы наладить с ними связь и эвакуировать солдат домой. Несоблюдение этого плана грозило рядом кризисов, которые могли привести к обильному количеству смертей.       Но для Совета Цитадели оказалось важнее восстановить Цитадель, сильно пострадавшую при взрыве Горна. Кольцо Президиума потеряло башню, один из лучей станции отлетел, остальные четыре повредились и полностью обгорели. Система управления деактивировалась, энергопитание не работало, связь с СБЦ настроить не получалось. Советники беспокоились, что все жители станции, кто остался на ней во время блокировки, погибли от катастрофических разрушений. Это был самый вероятный исход. Очевидно, их значительно меньше беспокоил факт, что подобное могло случиться в колониях всех рас галактики. Советники считали, что те временно смогут позаботиться о себе сами, пока не будут налажены межзвёздные перелёты.       Совет постановил провести анализ разрушений на Цитадели, отреставрировать лучи и кольцо Президиума, восстановить работу службы СБЦ, жилые сектора, госпитали и доки. И только потом – наладить свободное транспортное перемещение между планетами. Готовые к космическим перелётам корабли должны были доставить выживших с Земли в их ближайшие колонии и на Цитадель, когда та будет отстроена, пока не начнётся ремонт ретрансляторов. Последними займутся инженеры и технологи, работавшие над проектом «Горн». Но и это сделать можно будет, только собрав достаточное количество ресурсов. А до войны все ресурсы были направлены на сопротивление и постройку оружия для уничтожения Жнецов.       Хакет знал, что прелюдии займут много времени, тогда как действовать требовалось срочно. Он решил дать аналитикам ещё сутки-двое на случай, что удастся установить контакт с «Нормандией». Если нет, то снарядить поисковую экспедицию для полёта в систему Арктур как ближайшую от Солнечной системы. В этом Совет не смог бы отказать ему в помощи, ведь экипаж фрегата составляли не только люди Альянса, но и важные представители других рас.

Лондон, Земля, Солнечная система

      Поисковая группа «Спасение» пробиралась через разрушенные улицы до центрального района Лондона. Несмотря на то, что угроза Жнецов была устранена раз и навсегда, солдат не покидало чувство настороженности и боевое настроение от острого стресса. Как будто наступившее спокойствие было лишь иллюзией спасения, и в любой миг на них могли наброситься враги. Солдаты крепче сжимали винтовки, покачиваясь от езды по разбитому асфальту, и опасливо озирались вокруг.       Машина проехала мимо здания, из которого торчал хвост влетевшего по инерции турианского истребителя. Дым ещё клубился шапками к небу, ведь некому было остановить пожары, на Земле ещё не мобилизовали бригады служб спасения и ликвидации следов чрезвычайных происшествий. Даже это печальное зрелище на падший истребитель не шокировал так, как окружающие улицы.       Город напоминал не поле боя, а настоящее кладбище. Окровавленные тела людей, кроганов, азари и турианцев лежали на асфальте в неестественных позах, свисали из разбитых окон разрушенных зданий, были придавлены обломками, беспомощно смотрели в пустоту с застывшим ужасом и агонией на лицах. Это были добровольцы, вызвавшиеся в группы «Молот» и «Сопротивление». Глядя на них, можно было подумать, что в войне всё же победили Жнецы.       Только налаженный транспорт, подбадривающие крики военных и свободно летящие по небу челноки напоминали, что всё закончилось. Как мемориал, высился в небо чудом уцелевший Биг-Бен, служащий постом для отстрела Жнецов несколько месяцев подряд. О победе говорили и тела синтетиков. Грудами рядом с мёртвыми солдатами лежали хаски, налётчики, опустошители, каннибалы, твари, баньши, геты, праймы... Ещё больший ужас вселяли падшие Сборщики и Жнецы. Проезжая мимо них, солдаты инстинктивно прислушивались, не зашевелятся ли те, не загорятся ли лазерными лучами испепеляющие глаза. Каждый понимал, что Жнецы теперь - лишь безжизненные механизмы. Но ведь и до войны они были ими.       Машина остановилась. Большая часть солдат начала исследование местности в поиске выживших, раненых и мёртвых. У кого-то ещё теплилась надежда найти товарищей или хотя бы их армейские жетоны, чтобы передать выжившим друзьям и родственникам. Меньшей частью отделился отряд из десяти человек, отправленный Хакетом со спецзаданием.       На широкой площади лежали перевёрнутые «Мако», новые груды трупов обеих сторон войны, разбитые бетонные плиты, арматуры, осколки асфальта… Вдали по склону виднелось место, где ещё сутки назад тянулся к Цитадели ослепляющий Луч. Устройство лежало с вывернутыми наизнанку трубами, напоминая вспоротого Жнеца. Прежде чем приблизиться, отряд надел шлемы и проверил по данным приборов уровень радиации в районе. Всё было чисто, но ради безопасности шлемы было решено не снимать.       Солдаты начали не со склона, а от устройства Жнецов, расширяя с каждым часом радиус поисков. Но даже по такой тактике отряду потребовалось немало времени: обнаружить, оттащить и внимательно изучить останки солдат, исследовать всё, что можно было перевернуть при помощи оборудования, которое приходилось транспортировать вручную из одного квадрата зоны в другой.       Очистка местности заняла около восьми часов. Наконец среди обломков один из солдат заметил обгоревшее тело, узнать которое нельзя было ни по чертам сожжённого лица, ни по разодранной форме. Человек не был одет в форму Альянса или в боевую броню. Он не мог относиться к гражданским, так как те были эвакуированы из Лондона, как только бой начался. Что делало тело у Луча, почему при нём не было оружия, отряд не понимал. Но процесс поиска записывался, чтобы после они могли предоставить детальный отчёт адмиралу. Труп передали для изучения специалистам, чтобы не тратить время.       Логика подсказывала, что если удалось найти множество обгоревших тел, то и капитан Шепард может быть недалеко от Луча. Все плиты в радиусе поисков были оттащены. Оставались только детали устройства Жнецов, которые по длине протягивались на тридцать метров и предположительно весили не меньше шести тонн каждая. Пока глава отряда предпринял попытку связаться со Штабом и вызвать подкрепление, несколько солдат пошли на разведку, чтобы обойти препятствия и посмотреть, что находится за ними. Оказалось, что новые арматуры.       И снова перенесли оборудование. Снова было затрачено не меньше пяти часов, чтобы оттащить обломки. Руины казались бесконечным препятствием: чем больше оттаскивали, тем больше приходилось разгребать камней, чем больше разгребали – тем больше разбирать останков. Отряд выбивался из сил. Когда отряд начинал сдаваться от усталости и падения духа, командующий кричал, не смея отступить от приказа свыше. И солдаты продолжали раскопки.       Ещё три часа заняло перемещение осколков оборудования. Ещё два – новый разгрёб. День подходил к концу, поиски затруднялись из-за наступающих сумерек и падения температуры. Наконец была оттащена последняя преграда – оторванная опора Жнеца и бетонные плиты. Лейтенант рассёк темноту руин лучом фонаря, и вдруг в двадцати метрах впереди что-то блеснуло. Армейский жетон? Отряд воодушевился и перетащил оборудование вниз.       Под обломками было обнаружено тело в сгоревшей броне. Один из солдат тронул свисающую из-под бетона руку, чтобы проверить наличие тепла. Он обнаружил не только его, но и пульс, слабо доносящийся под кожей. Человек, лежащий среди мглы и удушливой пыли, из последних сил хватал ртом кислород.

Терра Нова, Система Асгард, Скопление Исхода

      «Нормандия» стояла среди тропических деревьев под опаляющими лучами звезды Асгард. Фрегат претерпел аварийную посадку в инерционном пролёте через атмосферу Терра Новы, но почти не пострадал благодаря мастерству Моро. Двигатель, корпус и даже щиты остались в рабочем состоянии. Все системы управления и навигации тоже работали и были готовы к полёту.       Самое главное – экипаж корабля был жив.       Гипотетически «Нормандия» могла бы сразу покинуть планету, но команда столкнулась с рядом неприятных проблем. Перемещение в открытом космосе не представлялось возможным без запасов нулевого элемента, необходимого для преодоления большого межзвёздного расстояния. Спасаясь от взрывной волны Горна, корабль израсходовал почти всё топливо. А ретранслятор Харон, который можно было использовать для перемещения до Солнечной системы, разрушился, как и все остальные ретрансляторы в галактике Млечный Путь.       Запасы продовольствия могли исчерпаться уже на несколько суток, если своевременно не вернуться в Солнечную систему. Следовало как можно скорее наладить связь с центром Альянса, чем и занимались аналитики БИЦ часами напролёт, но безуспешно. Причины потери контакта с флотом Альянса оставались не ясны. Инженерам даже пришлось выбраться из корабля, чтобы ещё раз проверить физическую целостность антенн коммуникации.       У Джокера сохранилась уверенность, что удастся покинуть планету, если Альянс отправит им топливо и провизию. Хотя не мог не сетовать, вспоминая, как их оставили дрейфовать в спасительных шаттлах посреди безлюдного космоса, навевающего тоску и чувство экзистенциального одиночества, при крушении первой «Нормандии». Прошло не меньше суток, прежде чем выживший экипаж подобрал военный корабль. Тогда люди были морально готовы к тому, что останутся предоставленными сами себе и спасения останется ждать разве что от колонистов ближайших планет, случайно пролетающих мимо оторванных шлюпок.       Джефф пытался разрядить напряжение на корабле саркастичными шутками по громкой связи. Если бы СУЗИ была с ними, она непременно подтрунила бы над его чертой видеть во всём худший исход. Особенно сейчас, когда мир погрузился в постапокалиптическую утопию, материала для юмора хватало с лихвой. Но её не было. После отключения СУЗИ Джефф чувствовал себя особенно одиноко в рубке и старался лишний раз не оборачиваться на тело андроида, чтобы защититься хотя бы от чувства утраты в это сложное время неопределённости, когда он был нужен команде, замещая капитана.       Всегда спокойная, кажущаяся рассудительной и неэмоциональной, СУЗИ могла сказать то, что удивляло или трогало членов экипажа. Несмотря на отсутствие эмоциональной эмпатии и недостаток жизненного опыта, она стремилась понять окружающих, их поведение и мотивы, толкающие биологических существ поступать «алогично» – например, жертвовать жизнью ради спасения другой жизни, смеяться над глупостями в трудный момент и прощать. Причиной тому было личное желание СУЗИ стать «своей» в команде «Нормандии». В противовес гетам, она нашла смысл создания в том, чтобы приносить пользу окружению и развиваться как личность, что удавалось ей не без успеха.       Сейчас же СУЗИ лежала в соседнем кресле, не проявляя признаков активности ядра. Может быть, часть её была подвластна Жнецам, и тогда ничто не могло бы её восстановить? Например, тело доктора Евы или какие-то фрагменты кода. А может, она отключилась как любой искусственный интеллект в галактике? Джефф не знал, но мысли об этом только расстраивали.       Когда инженеры вернулись на палубу, он в очередной раз запустил протокол на поиск коммуникативных частот. В рубку зашла Саманта Трейнор. Аналитик была уверена, что Моро заметил её присутствие, но не спешила начать разговор первой. Джокер в последние дни стал слишком раздражительным.       - Да, Сэм, я вижу тебя затылком, - обронил пилот.       - Извини, я только хотела передать, что ребята починили антенну. Теперь связь должна наладиться, - Саманта помахала планшетом, который напрасно принесла. - Я вижу, что ты уже запустил протокол, так что не буду тебя отвлекать.       - Как скажешь.       Моро даже не обернулся во время их диалога. Уставший взгляд пилота следил за голографической лентой, слепо пробегающей по каналам связи. Саманта неуверенно присела в кресло рядом.       - Джефф, ты в порядке?       Джокер так и слышал, как его зовёт СУЗИ. Никто больше на корабле не обращался к нему по имени. От отмахнулся от сочувствия короткой фразой:       - Ага, норм.       Трейнор взвесила все за и против. Она была в команде новичком, но точно не дурочкой, и знала, что у пилота с ИИ особые близкие отношения. Тем, как Джефф отреагировал на её эмпатию сейчас, он только выдал свою напускную холодность.       Прозвучал противный скрежет пересекающихся кодов информации. «Нормандия» словила активный канал. Трейнор подбежала к соседнему пульту, чтобы очистить приём, и Моро тут же смог установить обратную связь.       - … подтвердите… перемещение в слоях…       - СУЗ-, - осёкся Джокер, - Сэм, можешь улучшить приём?       Голос в более высоком качестве посылал обрывки информации по площади планеты. Всё это время колонисты пытались установить с «Нормандией» связь.       - Мы засекли ваше перемещение в слоях атмосферы, - продолжал голос в динамике. - Идентифицируйте код корабля и подтвердите свой статус.       Джокер подключился к каналу и отправил сообщение:       - Фрегат «Нормандия SR-2», говорит пилот Джефф Моро, Альянс Систем.       На несколько секунд не было слышно ничего, кроме шипения.       - Моро, слышим вас, говорит диспетчер информационного центра, колония Скотт, Терра Нова. Уточните статус экипажа на вашем корабле.       - На борту находятся военнослужащие Альянса, адмиралы Мигрирующего Флота, Турианской Иерархии…       Сэм вмешалась, чтобы сэкономить время:       - Подтверждаю состав списком экипажа, задокументированным протоколом Альянса Систем. Специалист-аналитик Саманта Трейнор.       - Подтверждаю приём протокола, ожидайте.       Диспетчер оставил канал открытым, но ушёл с поста. Кажется, в связном центре даже не ждали, что фрегат обрушится на территорию их планеты. Особенно корабль Альянса. При нашествии несколько месяцев назад Терра Нова оказалась одной из первых планет, осаждённых Жнецами. Несмотря на важность колонии и наличие в ней большого числа высокой интеллигенции человечества, Альянс пожертвовал целой планетой, чтобы перегруппироваться. Колонисты оказались оставленными на произвол судьбы под атакой вражеского войска. Одни. А сейчас несколько солдат Альянса просили у колонистов помощи.       - Наконец-то, - вздохнула Саманта, опираясь на спинку кресла. – Может, они привезут нам еды, запасы уже на исходе.       - Ага, или пулю в задницу, - проворчал Моро шёпотом, чтобы звук голоса не дошёл до микрофона. – Я бы ничего от них не ждал.       - Предпочту верить в остаток гуманизма в людях. Даже на забытой планете.       Диспетчер вернулся к коммуникационной рубке.       - Моро, Трейнор, состав вашего экипажа идентифицирован. Позовите капитана корабля.       - Боюсь, это невозможно, - ответил Джокер. - Капитан была занята тем, что спасала наши задницы на Земле.       Связной помолчал, не зная, как реагировать на такой поворот диалога. Саманта вмешалась, чтобы нивелировать сарказм пилота:       - Капитан нашего корабля, капитан Шепард, участвовала в битве на Земле несколько часов назад. Мы не знаем, где она находится сейчас. Но если мы живы, все мы живы, она должна была победить.       Из динамика донёсся то ли стук, то ли скрежет, то ли вздох. Диспетчер ответил, игнорируя своеобразный стиль общения Джокера:       - Мы наблюдали, как Жнецы на Терра Нове прекратили атаку колонии и рухнули среди небоскрёбов. Мы тоже думаем, что ваш капитан достигла цели.       Моро откинулся в кресле, разминая пальцы.       - Однако, - продолжил диспетчер, - нам не поступало информации от Альянса по этому поводу. Ни от кого-либо вообще. Возможно, они мертвы.       «Идиоты», - Джефф только покачал головой и взметнул брови. Трейнор приняла деловую стойку, хотя знала, что её не видят, и затараторила:       - Или, возможно, потому что ретранслятор в системе Асгард сейчас разрушен. И после активации Горна из-за эффекта взрывной волны каналы связи в космическом пространстве сбились. Понадобится время, чтобы заново установить надёжные потоки квантовой сцепленности для двухсторонней обмены информацией между пунктами.       Саманта заметила, как Джокер агрессивным жестом попросил её выдавать информацию «полегче».       - Другими словами, нужно дождаться, когда Альянс установит с нами связь. Но мы не знаем, сколько на это уйдёт времени. И просим вас о помощи.       - Специалист Трейнор, о какой помощи вы просите нас?       Трейнор расслышала скрываемое недовольство и сделала голос нарочито дружелюбным:       - Еду, воду, топливо. Не бесплатно, конечно. Запасов продовольствия на нашем корабле хватит только на пару дней. А без топлива мы не сможем покинуть Терра Нову.       Связной ответил не сразу. Очевидно, получал указания от начальства.       - «Нормандия», мы поняли ваш запрос. Пришлите текущие координаты вашего местоположения, чтобы мы могли отправить к вам шаттл с провизией.       Трейнор занялась отправкой сообщения, но остановилась, услышав:       - К сожалению, топливо мы вам отправить не можем. Ваш корабль летает на нулевом элементе, запасы которого исчерпались на складах ещё два месяца назад.       - Мы будем рады любой помощи. Спасибо.       Когда связь прекратилась, Джокер гневно замахал руками.       - Серьёзно? – простонал он. - На Терра Нове семнадцать лет добывали платину для гражданских кораблей, а они не могут прислать топливо для одного фрегата? Брехня.       Трейнор в ответ только вздохнула, отправила координаты местоположения и дала пилоту сбросить негатив:       - Бьюсь об заклад, администрация сейчас сидит в кожаных креслах и в жопе ковыряет. Если к пайкам не приложат шоколадные батончики, я просто взорвусь.       Злость зажгла глаза Джокера, но, переглянувшись с Саманта, он оставил дальнейшие размышления при себе. Девушка была слишком спокойной и тактичной, чтобы выливать при ней тонну ругательств.       - Я тоже не в восторге от нашей ситуации. Но, - уточнила Сэм, - если колонисты пришлют нам запасы, как обещали, мы продержимся ещё несколько дней. Это даст нам время установить связь с Альянсом. А там посмотрим.       - Надеюсь, поставщик догадается отправить алкоголь.       Спорить с Джеффом совсем не хотелось, особенно когда он пребывал в тоскливо-злобном настроении. Трейнор забрала планшет и двинулась в сторону БИЦа, но в дверях обернулась.       - Кстати, Джокер… Нам всем не хватает СУЗИ. И капитана Шепард. Но если мы расклеимся сейчас, - сделала она ударение, - то выбросим в трубу все их старания. Этого они точно не хотели бы, не так ли?       Моро ничего не сказал. Только смотрел на пустую панель, ожидающую алгоритма вылета, и разминал пальцы. Сэм оставила его наедине с сомнением и злостью.       Пусть Джефф не дал знать, ему стало легче от её поддержки.       Гаррус занимался обслуживанием главной батареи и орудий на третьей палубе, чтобы скоротать время с пользой. Следовало подготовить «Нормандию» к вылету и проверить ещё раз целостность энергетических систем, даже если они выберутся с Терра Новы через несколько дней. Работа отвлекала Гарруса, требуя максимум сосредоточенности, и заодно позволяла не чувствовать вины за бездеятельность и слабость. Но недостаточно, чтобы вовсе не думать об исходе войны. Никто не знал, чем всё закончилось. И не было возможности узнать, прекратилась ли атака Жнецов на Палавене, – пока им не удастся установить связь с Альянсом Систем. Отсутствие информации парализовало и оставляло налёт незавершённости и беспомощности.       Сейчас, когда Вакариан занимался калибровкой «Таникса», из погребённой памяти детства всплывали кадры об авторитарном отце, обучающем его, ещё совсем маленького Гарруса-подростка, стрельбе из тяжёлой снайперской винтовки в неумелых руках. Особенно отчётливо звучали его наставления: «Тебе нужно больше стараться. Ты должен собраться и сделать дело. Потому что, если остановишься сейчас – бросишь, когда стало тяжело, - ты уже никогда в жизни не сделаешь этого. Пока у тебя есть хотя бы одна пуля, ты можешь закончить начатое. Делай дела правильно, Гаррус, или не делай вообще». Гаррус следовал голосу внутреннего наставника-отца всю жизнь: когда остался с матерью в предсмертном состоянии в больничной палате, когда служил в СБЦ, когда отбивался от отрядов на Омеге как в последний раз, когда отправлялся на самоубийственную миссию с Шепард, когда защищал Палавен от нашествия Жнецов, когда оказывал любую помощь в прекращении галактической войны... Гаррус оставался верным долгу и продолжал делать дело, даже когда было пекло, – всегда.       Тяжёлые размышления прервала вошедшая в его каюту Тали’Зора.       - Привет, Гаррус. Есть минутка?       Турианец развернулся и пожал плечами:       - Конечно. Не думаю, что нам есть, куда спешить.       Тали размяла пальцы в неуверенности, прежде чем продолжить:       - Джокер сказал, что колонисты привезут нам пайки через несколько часов. Не хочешь посидеть за ужином вместе?       Гаррус промычал в раздумьях.       - Почему нет. Посидим, как в старые времена.       Продовольственные товары оказались не самого высокого качества, но не приходилось ожидать большего со склада человеческой колонии, на которой не ступала нога декстроаминовых форм жизни.       Тали отпивала через трубочку напиток с мятным привкусом, когда Вакариан поставил на середину стола контейнер, заполненный полосками сушёного мяса.       - Если захочешь попробовать, мясо на вкус неплохое. Но я бы не советовал брать с рыбой, они явно из перемолотой муки.       - А из ягод ничего нет?       - Если только палавенские сухофрукты. Тебе будет лучше запить большим количеством воды.       Кварианка пожала плечами. Подготовив желудок к приёму пищи, она потянулась к контейнеру со смузи из восстановленных овощей и трав.       - Ах да, я где-то припрятал дектро-шоколад, который подарила доктор Чаквас… Припас на случай победы, можем разделить.       Большую часть ужина они молчали, поскольку оба сильно проголодались за несколько дней. И из-за стресса, связанного с войной, и малых запасов декстро-продуктов на «Нормандии». Гаррус хищно разжёвывал твёрдые мясные палочки и вяленые овощи. Тали же приберегла продукты на случай, когда останется в каюте одна, и наслаждалась жидкой едой через фильтр. Она не могла рисковать.       - Как думаешь, как скоро восстановится связь?       - Стараюсь об этом не думать, - Вакариан помолчал несколько секунд и добавил, чтобы подбодрить её. – Но как только ребята совершат чудеса с сообщениями, я бы хотел связаться с Палавеном.       - Надеюсь, твои родные ещё живы, Гаррус.       Вакариан отложил кусок мяса и присмотрелся к Тали’Зоре. Под маской было видно только то, как прикрылись светлые глаза. Её родные были давно мертвы, и тем не менее Тали испытывала тесную связь со всем кварианским флотом. В войне против Жнецов приняло участие большинство кораблей. Многих военных Тали знала лично. Поскольку потери были высокими, для расы кварианцев это означало высокую смертность населения и ожидаемый гуманитарный кризис.       - Я тоже надеюсь, что кварианцы сумели выбраться. Давай не терять надежду.       - Да, - вздохнула Тали и добавила со смешком. – Наверно, мне стоит думать об этом поменьше. И принять предложение Саманты.       Гаррус поднял хитиновые брови:       - Шахматы?       Тали и Трейнор проводили свободное время за спаррингами в шахматах, которые занимали их часами. Чаще побеждала Саманта, тогда как Тали представляла за фигурками корабли Мигрирующего флота и опасалась жертвовать ими для победы. После вечеринки на Цитадели и нескольких пьяных бесед не самого приличного содержания девушки нашли общий язык.       - Думаю, мне удастся её победить в следующем раунде. Я почти придумала, как перехитрить её.       Мандибулы на лице турианца раздвинулись от сдерживаемого смеха.       - Не смейся надо мной. Лучше сам попробуй, это не так просто, как кажется.       - Что ж, кхе-гм, - ответил Гаррус, задавливая смех в груди, – не буду спорить. Но если тебе захочется более азартной игры, присоединяйся к нам в инженерке.       - Зачем? - Тали явно улыбалась, судя по гортанному голосу. – Дышать дымом сигарет? Слушать пьяные анекдоты про ханарских проституток? Нет, спасибо, я лучше схожу к Лиаре.       Турианец и кварианка обернулись в сторону каюты учёной. Гаррус заметил сомнение и вину в неловких движениях Тали.       - Лучше забудь, что я сказала.       Вакариан поразмыслил, что бы такого предложить ей, чтобы отвлечь.       - Можем прогуляться в лесу. Ты же никогда не видела настоящий водопад? Будет, что рассказать кварианцам, когда вернёшься домой.       Климат на Терра Нове отличался высокой температурой, днём достигающей пятидесяти шести градусов по Цельсию. Продолжительность суток была выше земной почти в два раза. Команда спасалась от тропической печи только в стенах «Нормандии» с помощью рабочих кондиционеров в влаги водопада, бегущего в скалах неподалёку. Предложение было хорошим. Условия во многом напоминали Тали Раннох, если не считать более обильную растительность.       - Спасибо, Гаррус.       На глаза команде не показывались только Лиара и Явик. Несколько раз Т’Сони видели на жилой палубе, проходящей в душевые кабины или на кухню. При попытках экипажа поговорить с ней Лиара отвечала уклончиво и сразу возвращалась в кабинет. На вопрос Саманты, почему Т’Сони так отчуждённо себя ведёт, друзья отвечали: «У них с капитаном была более тесная связь. Просто передайте, чтобы никто не беспокоил её».       В тяжёлые моменты Лиара действительно предпочитала переживать свои чувства в одиночестве. Особенно хорошо это понимали Гаррус и Тали, которые знали её дольше остальных: с того самого момента, как азари впервые ступила на «Нормандию SR-1». Если кто-то пытался установить с Лиарой диалог, она могла уловить в голосе говорящего неуверенность и избежать беседы. Сложно сказать, было это свойством всех азари или чертой её характера.       Лиара ещё в первый день предприняла попытки наладить связь с внешним миром через терминал Посредника и даже попросила Глифа держать её в курсе, если удастся словить сигналы из космоса. Но Глиф молчал, так что сейчас учёная, вооружившись очередной кружкой крепкого кофе, пролистывала в сети информацию о системе Асгард, близлежащих звёздах… иными словами, убивала время, чтобы не потерять самообладание. Стоило ей прилечь отдохнуть, как уставшую голову наполнял целый рой неприятных мыслей: чем закончилась война? Выжили ли азари? Цела ли Тессия? А Земля? Сколькие из «Сопротивления» сумели спаслись? Разрушилась ли Цитадель при взрыве? Сумеют ли они выбраться с Терра Новы?       Но самую сильную боль Лиаре причиняла неопределённость, застанет ли она свою возлюбленную в живых.       Среди мглы и руин города, среди криков и очередей выстрелов Шепард придерживала Лиару, не давая ей потерять сознание. Капитан вызвала «Нормандию» прямо на поле боя, чтобы спасти напарников, рискуя целью миссии. Шепард довела Лиару до мостика фрегата и передала в руки Гарруса, приказав как можно скорее убираться из пекла. Жнец наблюдал за ними шестью ярко-жёлтыми глазами, уже прицеливаясь во фрегат. Лиара истекала кровью и падала на дрожащих ногах, но тянулась к Шепард и просила взять с собой в самый эпицентр опасных боевых действий. Она не могла бросить Джейн, позволить ей пойти к Лучу одной, в каком бы состоянии ни была сама. Лиара вырывалась из рук турианца и кричала, что пойдёт за ней, во что бы то ни стало. Что бы ни случилось, она найдёт её. Последний раз рука любимого человека коснулась её лица, нежность и болезненность прощания прощупывалась даже через стальную перчатку. Но когда Лиара прилетела на Цитадель, то обнаружила среди обломков только мёртвое тело.       Лиара очнулась от собственного крика. Ей снова приснился кошмар, который не отпускал уставшее сознание и возвращался, стоило учёной закрыть глаза. Где-то по кабинету летал Глиф, анализируя данные с терминала. Сфокусировавшись на нём, Т’Сони удалось понемногу вернуться в реальность. Новых сообщений на терминал Посредника не поступало. Никаких новостей от команды. Ничего. Лиара откинулась на подушку и прислушалась к стоявшей в кабинете непривычной тишине, которая больше напрягала, чем успокаивала нервы. Всё потому, что «Нормандия» не летела в пространстве Млечного пути. Не было слышно гудения двигателя, привычно убаюкивающего её, когда в иллюминаторе виднелись звёзды. Они были на мели, а значит ещё не вылетели по направлению к Земле.       На Терра Нове, такой чуждой для них планете, были видны только растения, род и природу которых учёная не могла определить. Всё же она была археологом, а не ботаником. К сожалению, здесь даже нельзя было надолго сойти с фрегата, чтобы прогуляться и освежить мысли. Жарким днём горячий воздух не наполнял лёгкие кислородом и сильнее напоминал о том, что они здесь только биологические гости. Можно было включить воздухоочистители и кондиционер в каюте, но между живым и искусственным воздухом была разница, которую учёная понимала интуитивно и эмпирически, но объяснить никому не могла.       Лиара вжалась лицом в подушку, от ткани которой пахло химизированной свежестью и чистотой. Невольно она снова вспомнила последнюю их с Шепард ночь на «Нормандии», когда фрегат пролетал последние световые годы до Земли, уже покрытой россыпью пожаров горящих городов. Перед глазами вместо стального потолка с кабелями показался иллюминатор, полный звёзд. Лиара тосковала по Джейн, такой близкой ей и любимой, но такой далёкой сейчас. Она не представляла свою жизнь без неё, без их общего будущего, без желанного спокойствия и мира. Пусть даже не всю. Лиара надеялась провести с Шепард хотя бы пятьдесят лет, но не оставить её до смерти.       Она приникла к ткани белья и попыталась снова погрузиться в дрёму, как вдруг почувствовала на щеке прикосновение. Не Шепард, нет, в комнате она была одна, Глиф всё также витал у терминала. Ощущение на коже было рождено её собственными текущими слезами.       Стоило успокоиться. Какой бы разбитой она себя ни чувствовала, Лиара знала, что нельзя ничего додумывать: ни плохого, чтобы изводить себя, ни хорошего, чтобы страдать ещё больше потом. Она заставила себя переодеться в костюм для выхода и покинуть кабинет. На жилой палубе стояла та же тишина, что в её каюте. Горела подсветка платформы, системы корабля работали в автономном режиме микроклимата. Т'Сони привела себя в порядок в душевой и собралась идти назад.       Только поднеся руку к панели лифта, она вдруг осознала, что направляется в каюту капитана. Бессознательное взяло своё.       Лиара прижалась лбом к холодному металлу двери, прежде чем войти. Сколько всего здесь произошло: их разговор после убийства Серого Посредника, предложение Шепард, их поддержка друг друга в тяжёлые минуты, их слёзы и горечь потерь, их объятия вечности, их любовь. Лиара опустилась на ослабшие колени и заплакала, зажав рукой рот, чтобы экипаж не услышал её рыданий. Этот жест успокаивал, как обращение к самой себе выпустить пар, но не заблудиться в волнах чувств. Она чувствовала себя одиноко, брошенной, особенно когда на корабле за ней не наблюдали всевидящие камеры СУЗИ.       Когда удалось стереть слёзы и остановить судороги в груди хотя бы на время, Лиара вошла в каюту, села в кресло капитана и огляделась, чтобы насытиться частичками личной жизни Шепард. По клетке на полке бегал хомяк, то смотря на азари своими глазками-бусинками через стекло, то снова убегая в домик. Рыбки и медузы в аквариуме давно бы умерли, если бы Шепард не купила автоматическую кормушку. Они были единственными обитателями палубы, способными видеть её сейчас в разбитом состоянии. Больше ни при ком Лиара не позволила бы себе дать волю чувствам.       На столе лежали книги, папки дел и выключенный рабочий терминал. В витринах красовалась коллекция моделей кораблей, на которую ушло целое состояние. Стояла фотография счастливой Лиары, ещё такой юной и наивной, сделанная на Цитадели несколько лет назад. Т’Сони коснулась рамки, и вдруг фото сменилось надписью, сделанной ровным почерком:       «Дорогая Лиара,       Все те годы, что ты была рядом, запомнились мне как самые насыщенные мгновения моей скромной человеческой жизни. Не каждому выпадает шанс найти своего человека, с которым можно быть собой, рассчитывать на взаимную поддержку в тяжелейшие моменты и делиться ценными чувствами и мыслями, зная, что ты будешь услышан и понят верно. Поверь, это случается совсем не часто, и я считаю, что мне невероятно повезло с тобой.       Я всегда уважала тебя, с первой нашей встречи, – за силу, за мудрость, за проницательность, за целеустремлённость и настойчивость. Ты принимала меня какая я есть, в любой ситуации, несмотря на фатальные ошибки, касающиеся судьбы миллионов, и сомнения, рождаемые тяжелейшими решениями, которые больше никто не готов был принять. Ты понимала меня, когда влиятельнейшие мира сего упрекали меня в паранойяльности и лжи. Верила в меня, как никто другой, даже когда весь мир, вернейшие люди и начальство отвернулись и приняли на веру мою смерть. Ты не сдалась. Ты была рядом, всегда, преданно следуя плечом к плечу в трудные минуты.       Тебе многое пришлось оставить позади и изменить в своей жизни, чтобы повысить шансы миллиардов жизней на выживание и склонить чашу весов в сторону справедливости, которой ты так пламенно желала, даже когда созрела и осознала, что справедливости не существует в природе. Власть и возможности сделали тебя более твёрдой и напористой, но не самоуверенной или самовлюблённой. Я всегда знала, что под броней и нейтральной маской сдержанности скрывается большое сердце, полное чувственности, нежности и безграничной любви. Благодарю тебя за то, что ты впустила меня в свой мир.       Никто из нас не был готов к этой войне. Никто не знал, что нужно делать. Даже я, хотя всем хотелось верить, что это так. Ты и всё, что связано с тобой, - то немногое, что придавало мне сил двигаться вперёд. Давать отпор войскам Жнецов - снова и снова, несмотря на ужасные потери, висящие камнем совести и вины на сердце. Я продолжала сражаться, даже когда сама не верила в наш успех. Ведь если бы мы проиграли эту войну, если бы я сдалась хотя бы на миг, я предала бы тебя и приложенные тобой усилия.       Я была потеряна до знакомства с тобой. Теперь же я навсегда буду потеряна в тебе. Что бы ни случилось, прошу, не меркни даже самой темной ночью. Я верю, что ты и в этот раз не сдашься и выстоишь.       С вечной любовью, Джейн».       Несколько лет назад, работая на Иллиуме, Т’Сони настроила фоторамку в своей спальне на прикосновения Джейн, чтобы только она могла прочесть скрытое послание. Видимо, получив его, Шепард решила использовать этот необычный способ шифрования и сделать подарок. Никогда прежде Лиара не слышала от Джейн более искренних слов, чем эти. Сейчас они были словно обращены к Т’Сони в будущее и оттого вызывали болезненные и в месте с тем нежно щемящие сердце чувства. Лиара отпустила нахлынувшие слёзы, которые сдерживала с таким трудом в течение нескольких дней.       Доктор Чаквас сидела в медицинском отсеке за написанием ежедневного отчёта. Она не любила бездействие, в котором легко было потерять рабочий стимул, поэтому проводила всё время за работой или покидала пост, только чтобы пообщаться с экипажем. Особенно с инженером Адамсом, с которым было приятно поговорить как о службе в Альянсе, так и об отвлечённых проблемах, даже если их взгляды сходились не всегда.       Сейчас, когда все отдыхали, Карин была единственной, кто услышала звук опускающегося лифта. Через окно кабинета женщина увидела, как на палубу вышла доктор Т’Сони и направилась в сторону кухни. Карин предположила, что Лиара наведалась в каюту капитана, чтобы пережить спутанные чувства в безопасном месте. За годы их совместных перелётов Чаквас довелось узнать характер Лиары достаточно хорошо, даже лучше, чем Вакариану и Тали’Зоре, которые оставались преданными друзьями с момента зачисления на фрегат. Она уважала богатые познания Т’Сони в области науки и истории, её неординарное мышление, а также силу её преданности капитану.       Иногда в перерывах между работой они пересекались, поскольку кабинеты находились рядом, засиживались за ланчем и рассказывали друг другу истории из прошлого. Им обеим это доставляло приятное послевкусие. Но такой расстроенной Карин видела Лиару только после падения Тессии, родины учёной. Тогда Т’Сони наведалась к Явику на инженерную палубу и, услышав в его тоне дерзость и высокомерие, готова была убить последнего в своём роде протеанина голыми руками… Разгорячённая Лиара поднялась в жилой отсек. Тали встретила её по пути и пыталась узнать, что случилось на миссии, но вышло только хуже. Если бы не поддержка Шепард, Лиара так и не пришла бы в себя. Что именно сказала ей капитан тогда в каюте, для команды оставалось загадкой.       Доктор Чаквас решила не оставлять учёную наедине со смутой в сердце и оказать поддержку хотя бы парой добрых слов. Подойдя к Т’Сони, она сказала:       - Даже азари нельзя пить столько кофе. Побереги сердце, и оно прослужит тебе ещё тысячу лет.       - Карин, - Лиара удивлённо обернулась. - Ты тоже не спишь?       - Уснёшь, когда вокруг такая тишина.       Т’Сони посмотрела на банку кофе, решая, стоит ли ей заварить очередную порцию или прислушаться к совету врача. Но размышления прервала доктор Чаквас, доставшая из буфета чашки.       - Предлагаю выпить чаю. Он полезнее и наполнит тебя теплом.       Лиара отметила ненавязчивую заботу женщины и впервые за долгое время улыбнулась, пусть и мельком. Теперь тишина не давила на них и наполнилась приятным молчанием. Они разлили напиток и устроились в столовой между кабинетами, каждая размышляла о своём. Разговор начала Карен:       - Как-то ко мне доставили рядового, оглушённого кроганом. Это было, когда я сама ещё не служила на «Нормандии». И отношение других рас к людям было не таким радушным. Парень поступил с переломами рук и травмой головы. Когда он пришёл в себя, я спросила для заключения, что случилось и из-за чего завязалась стычка. Знаешь, что он ответил? «Пусть знают, что мы тоже умеем постоять за себя». Тогда я приняла его поступок за безрассудство. Позже к нам на «Нормандию» присоединился Рекс и помог посмотреть на этот случай по-новому. «Немногое может изменить отношение крогана к кому-то, - говорил он. - Либо безрассудная храбрость, либо убийство сильного врага».       Лиара грустно улыбнулась, потирая кончиком пальца край чашки.       - Ты видела того солдата снова?       - Да, на Цитадели. Он стал майором. Извинялся, что был слишком юн и наивен, - доктор Чаквас поднесла к губам чай. – Иногда смотришь, в жизни происходят забавные совпадения. А может, она просто хочет, чтобы мы учились на своих ошибках.       Лиара смотрела на доктора, пытаясь понять, что именно та имеет в виду. Ведь Карин, как она помнила из бесед, причисляла себя к реалистам. Карин просто размышляла о жизни, олицетворяя судьбу как шутливую наставницу на пути, даже если сама не верила в высшие силы. Она ответила:       - Иногда мы встречаем людей, которые меняют нас. Может, Рекс и тот служащий изменили ваши взгляды. А вы - изменили их самих.       Доктор Чаквас засмеялась:       - Может, ты и права.       Внезапно на палубе прозвучал голос Джокера по корабельной связи:       «Эм… Народ? Говорит ваш обожаемый пилот. Мы словили сигнал. Повторяю, есть контакт с Землёй! Кто не спит, поднимайтесь сюда. Как можно скорее».       Карин и Лиара переглянулись. Азари поспешно допила чай, рассеянно кивнула женщине и побежала в сторону лифта. Карин уже начала убирать чашки и намеревалась вернуться в свой кабинет, как вдруг азари выглянула из-за стены и окликнула её:       - Карин!       - Да?       Лиара не знала, как выразить свою благодарность как можно короче.       - Спасибо тебе. За всё.       Доктор Чаквас, конечно же, ответила ей с понимающей улыбкой:       - Давай, беги скорее. Ты должна быть там.       В кабине пилота впервые с их полёта наблюдалось оживление. Звонкий голос Джокера был слышен даже из БИЦа:       - Командный центр, говорит пилот «Нормандии». Просим связать нас с адмиралом Хакетом.       - Джокер, что случилось? – спросила Лиара, стоило ей добежать до рубки.       - Понятия не имею. Ничего не трогал и вдруг словил частоту, – Джефф взмахнул руками, изображая волшебство, и снова обратился к микрофону. - Командный центр, говорит пилот «Нормандии». Просим…       - Командный центр Альянса, говорит адмирал Хакет. Как слышно?       У Лиары перехватило дыхание. Словить частоту на Богиней забытой планете означало для них вслепую ухватиться за спасительный канат.       - Слышим хорошо, адмирал.       - Где вы находитесь?       - Скопление исхода, система Асгард, Терра Нова. Просим срочной эвакуации, - на несколько секунд снова возникли неполадки. - Повторяю, просим эвакуации!       - Контакт неустойчив, мы стараемся улучшить связь с вами. Моро, ретрансляторы деактивированы. Вы можете долететь до нас?       - Адмирал, топлива хватит только поднять нашу птичку с планеты, - были слышны помехи, контакт с центром снова пропал. – Проклятье…       Лиара незамедлительно села в кресло рядом, открыла настройки системы и попыталась улучшить сигнал с их стороны. Как раз в это время подошли Тали, Гаррус и Трейнор. Джокер хотел ответить на очевидный вопрос товарищей, как вдруг изображение на экране появилось снова.       - Фрегат «Нормандия», говорит пилот. Как слышно?       - Слышно хорошо, Моро. Повторите сообщение.       - У нас нет топлива, но корабль цел. Все живы.       Команда заметила, как Джокер произнёс это без колебаний, но мельком посмотрел на тело СУЗИ.       - Хорошо. Мы вышлем спасательный корабль. Прибудут топливо, запасы продовольствия и минимум медикаментов. Ориентир – тридцать земных часов. Постарайтесь продержаться. Пока связь налажена, расскажите, что с вами случилось.       Джокер коротко пересказал адмиралу Хакету, как они спаслись от взрывной волны Горна и потерпели аварийную посадку. Как вычислили, где приземлились и что попали в западню. Как безуспешно пытались наладить связь и словить радиосигналы. Адмирал начинал понимать их положение. А сама команда – успокаиваться. Им это не снилось.       В ответ Хакет поведал об окончании войны. Адмирал держался профессионально, говорил чётко и по существу, его голос, как всегда, звучал уверенно, но на лице мужчины был заметен ряд морщин, которые выдавали глубокое сожаление о произошедшем.       - Мы понесли серьёзные потери. Все ретрансляторы и Цитадель разрушились. Горн активировался, но разлетелся в пыль. Те флоты, чьи колонии в пределах нашего скопления, улетели. Все расы выдержали сражение, кроме гетов. Синтетики отключились. Мы не знаем, почему. Возможно, это как-то связано с кодом Жнецов, о котором нас предупреждала капитан Шепард. Возможно, и ваш корабль не мог словить частоту из-за сбоя в системах. Сейчас проводится ремонт Цитадели по решению Совета. Мы оказываем помощь раненным. Та часть сопротивления, что на ногах, ведёт поиск пропавших. Вам сказочно повезло, что вы выжили.       Команда молчала. Каждый пытался переварить услышанное. Они знали, что, может быть, вернутся домой уже через несколько земных суток. Что их планеты и колонии целы и через несколько лет снова расцветут. Что Жнецы побеждены раз и навсегда. Даже потери, которые они понесли, возможно компенсировать отстройками городов и все иные проблемы решатся со временем.       Но оставался вопрос, который не решился задать никто, кроме Лиары:       - Хакет… Что с Шепард? Где она?       Адмирал не изменился в лице, но ответил ей мягче.       - Капитан в госпитале на Земле. Возвращайтесь скорее. Хакет, конец связи.       Лиара Т’Сони увлечённо обрабатывала информацию, поступающую со всех уголков галактики на терминал Серого Посредника. С тех пор как появилась возможность выйти в Экстранет, она не покидала кабинет. Даже в минуты усталости учёная обрабатывала информацию с планшета, настолько сильным казался прилив энергии. Лиара стремилась узнать, что происходило за всё то время, пока они были вне контакта с внешним миром, а информация лилась потоком.       Здесь же в каюте находилась Тали’Зора, которая с нескрываемым интересом наблюдала за её быстрой печатью по клавиатуре, дефрагментацией паролей, вскрытием архивов данных, мигающим списком поступающих сообщений, сменяющими друг друга со скоростью света вкладками... Но Лиара не замечала её ошеломлённого взгляда. Она давно привыкла, что узнать настроение Тали может только по интонациям голоса кварианки, а не по лицу, скрытому за фильтрующей маской.       - Ох, Кила… Чудо, что мы смогли настроиться на канал связи с Альянсом, - начала Тали, надеясь отвлечь учёную от работы хотя бы на пару минут. Безуспешно. – Уже через пару дней мы доберёмся до Земли.       - Да. Это великолепно, - обронила Т’Сони, не обернувшись.        - Я хочу сказать, Лиара, что беспокоюсь за тебя. Не нужно изводить себя работой. Шепард жива, уже скоро ты увидишь её.       - Я не извожу, Тали.       Лиара продолжала истязать клавиатуру с немыслимой гибкостью пальцев. Она печатала так быстро, что звуки клавиш терминала наслаивались друг на друга в один непрекращающийся тон.       - Я понимаю, ты беспокоишься за неё. Мы все беспокоимся. Но сейчас ты о ней ничего нового не узнаешь. Хакет бы отправил тебе письмо с деталями.       - Он уже отправил.       Тали не выдержала её холодного спокойствия:       - Тогда что ты там делаешь?       Ровно через секунду Лиара нажала комбинацию клавиш и отправила письмо. Это было её последним главным делом после девяти часов напряжённой работы нон-стоп. Выполнение гигантского объёма задач, выполненного в сжатые сроки успешно и продуктивно, доставило ей азартное удовольствие. Вроде игры с собой наперегонки. Т’Сони размяла шейные позвонки, потянулась, обернулась и ответила кварианке с насмешливой улыбкой:       - Что ж. Если тебе интересно, сейчас я отправила Мигрирующему флоту парочку тонн с продовольствиями и декстромедикаментами. Насколько помню, вы в еде прихотливы, но турианскую есть можете.       - «Парочку»… – спросила кварианка с подозрением, - это сколько?       - Может, не пару. Может, тонн шесть.       Тали тут же захотела извиниться за навязчивость и отблагодарить Т’Сони за помощь. Но не могла подобрать подходящих слов. Лиара решила нарушить возникший между ними барьер сама и присела рядом.       - Спасибо, Лиара. Я очень ценю, что ты помогаешь моему народу.       - Мне это ничего не стоило, - улыбнулась та.       По кабинету разносилось тихое гудение двигателя «Нормандии». Казалось, всё вернулось на круги своя. В лучшем свете. Лиара с блаженством откинулась на кровати, слушая любимый звук. Наконец-то без тревоги и страха уснуть.       - На Раннохе всё кажется спокойным, - продолжила она, не открывая глаз. - Только должна тебя огорчить. Все праймы, помогавшие вам на плантациях, и некоторые системы энергоснабжения отключились.       - Что ж, с этим мы справимся, - ответила Тали. - Главное, что у нас теперь есть своя планета. Свой дом. Может, какое-то время часть флота будет обитать на кораблях, как раньше. Но это лучше, чем ничего, - и добавила со смешком. – А с помощью Серого Посредника выживание нам гарантировано.       - Я тоже так думаю.       Лиара представила себе Тессию, на которой закончилась война, кристально чистое лазурное небо, освещающее разрушенные здания, построенные кварианцами в кратчайшие сроки. И жителей колоний, празднующих победу. То же могло бы быть и на планетах других рас. Она представила Цитадель, висящую над Землёй, разрушенную и окружённую ремонтными платформами.       Вторя её мыслям, Тали’Зора сказала:       - Жаль только, что Легион не увидел конца войны.

Земля, Солнечная система, Рукав Ориона

      После всего, что случилось на войне, работы у капитана Бейли стало только больше. После неожиданного притяжения станции Цитадель в Солнечную систему Жнецами и призыва военных Альянса в сопротивление у Бейли, впервые на десятки лет, появилась возможность посетить родную планету, на которой отдельной судьбой продолжала жить его семья. Да, ввиду обстоятельств сейчас он находился в Лондоне, а его жена и сын – в Нью-Йорке, но резкое сокращение пространства между ними вселяло надежду на возможную скорую встречу, когда будут улажены самые серьёзные вопросы по службе. Капитан Бейли надеялся договориться с Хакетом о переводе на материк Северной Америки, хотя бы на месяц в качестве заслуженного отпуска. Слишком долго он лгал себе в том, что не нуждается в общении с сыном, в воспитании которого и так не мог участвовать всё его детство из-за постоянных командировок.       Бейли сделал глубокий глоток воздуха, ещё полный пыли городских руин и синтетических веществ, используемых в космопорте для обслуживания кораблей. Даже он казался куда свежее и свободнее, чем атмосфера станции Цитадель, обжитой представителями всех рас и видов, которых ему только приходилось встречать. «В чёрту всю эту бумажную волокиту, к чёрту давление Советников. Пора отвлечься и лететь домой», - сказал себе капитан.       Он надеялся поставить точку в личной военной истории, но после того, как встретит команду капитана Шепард. Поэтому встреча экипажа «Нормандии» в космопорте на посадочной площадке была для него чем-то большим, чем выполнением служебного приказа от адмирала Хакета, – она была последним делом, которое капитан планировал закрыть, чтобы символично подвести итоги.       В этот час его окружали другие служащие Альянса – бригада медиков, солдаты, выполняющие роль охранников и запасных рук на случай критической ситуации, инженеров, готовых тут же начать обслуживание корабля. Когда ещё на их памяти «Нормандия», чудеснейший и быстрейший фрегат в распоряжении человечества, пролетал тысячи звёздных лет на нулевом топливе без использования ретранслятора? Никогда за всю историю эксплуатации, ни разу. Это был выматывающий полёт как для команды, так и корабля. Оставалось верить, что экипаж не столкнулся с трудностями при возвращении, жив и здоров.       По сообщению диспетчера, «Нормандия» успешно преодолела космическую орбиту Земли. Бейли представил, что мог бы увидеть экипаж из иллюминаторов корабля, прежде чем войти в атмосферу: явно не радужные облака, заселённые херувимами, и не светлую зарю. Космическое кладбище – обломки флотских кораблей, Жнецов, Цитадели, Горна и остального мусора, ещё не убранного после сражения, - неприятнейшее напоминание о потерях, которое будут убирать до победного, пока не сотрут всё до последней детали двигателя. В чём люди были великолепны, так это в навыке забывать свою историю.       Приближаясь к космопорту, Джокер подал просьбу о стыковке, не зная, что бригада уже ждала их сорок минут. С приятным знакомым свистом двигатели «Нормандии» сбавили обороты и затихли. Корабль плавно сел в стыковочном шлюзе на воздушной подушке, словно вернулся в руки давно оставленной матери. Мягко и чётко, за чем Бейли сразу узнал работу Джокера и был сердечно рад. Только один пилот знал, как управлять таким драгоценным фрегатом, чувствовал каждое его движение, если не сказать «стал его полноценной частью».       Когда открылась бортовая дверь, на мостике первым показался Джокер, защищая глаза от Солнца, успевшие отвыкнуть от излучения родной звезды. За ним спустились и другие члены команды. Бейли было совсем непривычно видеть корабль без своего капитана - и не важно, была бы им Шепард или адмирал Андерсон, ныне уже покойный.       Бейли дождался, пока весь экипаж, включая обслуживающий персонал, покинет фрегат. Встречающая бригада занялась обслуживанием и осмотром корабля. Капитан улыбнулся с хитринкой на губах, вокруг карих глаз пробежал рой мелких возрастных морщин, выдающих пожилой возраст мужчины.       - Вот и всё, ребята. Добро пожаловать домой. Все целы?       - Больше чем, - Джокер добрался до Бейли хромой походкой и отдал честь. – Корабль получил всего несколько царапин.       - Хорошая работа, Моро. Адмирал приказал встретить вас. Мало ли что, сами знаете. Ну что, - Бейли оглядел всех и махнул рукой, предложив следовать за собой, – отправляемся в Штаб.       Джокер не удержался от сарказма:       - Хакет снова так занят, что даже не поздравит нас с концом войны?       - Обещал отправить открытку на день N7.       Долгожданный выход на берег и ироничный юмор Бейли подняли боевой настрой. Гаррус, Джеймс, Тали и Лиара сели в шаттл с офицером СБЦ. Остальные разделились группами по пять человек и разошлись по другим челнокам. Когда все устроились, Бейли отдал приказ подняться. Добраться по воздуху до командного пункта было всё же быстрее и безопаснее, чем наземным транспортом. Ещё не все улицы Лондона расчистили от разрушений.       - Приятно вернуться на Землю, - произнёс Джеймс и вдохнул полной грудью. - Что успело произойти, пока мы загорали на Терра Нове?       - Поиски, - мрачно ответил капитан Бейли. - По большей части находим тела солдат, меньше раненных. Много хороших космопехов и морпехов полегло. Было бы хуже, если бы не год суровой подготовки.       Лиара Т’Сони открыла уни-инструмент, чтобы ознакомиться со списком погибших, и быстро нашла с помощью Глифа нужные документы на защищённых каналах сети Альянса благодаря тому, что Хакет любезно предоставил ей ключи доступа. На официальном сайте справочного центра, очевидно, мог быть залит разве что отфильтрованный список, - этот же пополнялся ежечасно, по численности был дольше в десятки раз и потому считался более достоверным. Лиара, не скупясь, разослала файл всем членам отряда и служащим «Нормандии», летевшим в это время в соседних шаттлах, чтобы у них появилась возможность с помощью быстрого поиска найти нужные имена. Некоторые люди ещё до подлёта к Штабу действительно нашли их: сослуживцев, друзей, родственников, знакомых. Весомые потери понесли все флоты, и потому каждый член отряда понимал, что чувствуют остальные, и не нарушал воцарившегося молчания.       - А как адмирал Андерсон? – всё же спросил Вега, нахмурив густые брови.       - Мёртв. И Кайден Аленко тоже.       Капитан Бейли заметил, как все внезапно притихли, и прервал их траур:       - Не всё потеряно. Много кого нашли.       Так как выживших в списке не значилось, присутствующие с интересом обратились к нему. Бейли помолчал, припоминая имена, которые могли бы заинтересовать членов команды, летящих с ним.       - Кто там из ваших… Тейлор жив. Как только отчитался по служебным делам, улетел к жене. Хвастался, что скоро станет отцом. В таком-то аду нельзя не порадоваться за него. Масани решил пока остаться на Земле. Джек тоже не подала заявку на отлёт. Если бы не её упорство, не знаю, как бы продержался юг. Кроганы не отправились на Тучанку. Сказали, с места не сдвинутся, пока не увидят Шепард.       - Может, кто-то ещё? Касуми Гото, например? – уточнила Лиара.       - Касуми никто не видел. Её сложно засечь, особенно в такой толпе, - Бейли припомнил ещё одно лицо. - А вот кто показался очень ярко, так это юстицар. Самара решила остаться, чтобы помочь выжившим. Наверно, из-за глубокого чувства долга перед пострадавшими в войне.       Люди, летевшие в шаттле с капитаном Бейли, с облегчением выдохнули. От ряда положительных новостей, пусть даже не связанных с ценными им людьми, появилось светлое чувство. Они обрели надежду пересечься со старыми товарищами, которых не было в списках погибших.       - В лазаретах для всех места не хватает, - тем временем продолжал Бейли. - Приходится отделять под лежаки целые здания, иногда частично разрушенные. Инопланетников почти не осталось. Флоты разлетелись по родным планетам, как будто они совсем не участвовали в боевых действиях на Земле. Совет молчит, все кредиты положили на ремонт Цитадели. Бюрократы…       Лиара оставила себе личную заметку, чтобы позже прочесть о стоимости восстановительных работ в колонизированных мирах разных рас. Она могла найти ценные сведения, которые позволят предсказать экономические курсы и вести более успешные политические игры. Может быть, даже кому-то помочь.       Тали’Зору заинтересовал другой вопрос:       - Совет Цитадели планирует оставить станцию над Землёй?       - Пока да. Но я не удивлюсь, если советники решат свернуть вещички и улететь в Туманность Змея, пока не начались перепалки, кто претендует на владение станцией.       Тали возмутилась:       - Но зачем? Здесь же проходило сражение. Здесь закончилась война!       - Откуда мне знать, - раздражённо пожал плечами Бейли. - Это же советники, они всегда паранойят.       В кабинете, убранном и оборудованном под зал совещаний, в несколько рядов стояли военные. Среди них был и майор Коутс, задачей которого было на этот раз отправиться на Цитадель для поиска информации о погибших людях. Шансы на то, что кто-то мог выжить среди пепелища, были равны нулю. На то, чтобы найти ценные документы, тоже, и потому ещё страннее выглядел приказ. Истинные задачи майора Коутса и его отряда оставались скрыты.       Команда «Нормандии» подошла как раз в тот момент, когда адмирал Хакет закончил отдавать указания. Лиара помнила майора с момента их первой встречи при финальном сражении на Земле. Она где угодно узнала бы морпехов по беретам и самого Коутса с его примечательным лицом, хотя не так часто встречала людей, чтобы различать их по тонким генетическим отличиям. Лиара пристально наблюдала за ним, пытаясь ответить себе мысленно на вопрос: как отряд майора выжил при штурме Луча? Может, ей мерещилось, и в рядах стоял вовсе не Коутс? Но нет, он самый, выглядел сосредоточенным и самым что ни на есть живым.       Майор Коутс отдал честь контр-адмиралу и покинул зал, выводя за собой отряд. Хакет, чтобы сразу привлечь внимание команды Шепард, сказал:       - Вижу, все в сборе. Хорошо. Капитан Бейли уже ввёл вас в курс дела?       - Частично, адмирал, - ответила Трейнор. – Капитан Бейли не сказал, зачем вы вызвали нас всех сразу после посадки.       - Чтобы прояснить важнейшие детали, - Хакет указал им взглядом на стоявшее через улицу здание. – Первое и самое основное: мы оборудовали для вас базу. Первые два этажа – для младших членов экипажа, по комнате на двоих. Для старших, - адмирал обвёл взглядом Вегу и инопланетников, - третий, по комнате на каждого. Здание небольшое и помещения тоже, но пока это лучшее, что мы можем вам предложить. Там сухо, тепло, стерильно, есть водопровод с фильтрами, чтобы вы чувствовали себя максимально комфортно в условиях чужой для вас биосферы. Если кто-то из вас собирается покинуть Землю, дайте знать и заполните заявки на вылет. Сейчас с междзвёздными перелётами дела обстоят туго, вылета придётся ждать несколько дней, а то и недель.       Адмирал говорил ровно, даже суховато, как по уставу. Но новость обрадовала экипаж, наконец-то можно было отдохнуть на ровном месте и прийти в себя после острого стресса. До Хакета донёсся металлический голос Вакариана:       - Адмирал Хакет, мы посовещались и решили, что не улетим, пока не увидим капитана Шепард. Хотя бы раз.       Ответ главнокомандующего был неожиданным:       - В таком случае должен вас огорчить. Капитан всё ещё лежит без сознания, и мы не знаем, когда она придёт в себя.       - Всё настолько плохо? – спросила Лиара, сдерживая тревогу.       Адмирал кивнул:       - Прогнозы неясные, лучше о состоянии Шепард осведомлены медики, - Хакет невозмутимо сменил тему. - Мы передадим вашим посольствам, что вы задержитесь здесь, пока не получится устроить вас в очереди на межпланетные шаттлы. И ещё мне нужно переговорить с некоторыми из вас, - адмирал посмотрел на Моро, Вегу и Т’Сони, - лично. В первую очередь с вами, доктор.       Лиара удивилась. Хакет не предупреждал её о том, что есть вопросы, которые требовали бы её присутствия прямо сейчас.       - Чем я могу помочь?       Адмирал жестом освободил остальных членов команды и не продолжал беседу, пока все лишние присутствующие не покинули зал совещаний. Нерешительно экипаж «Нормандии» вышел, оборачиваясь на сопартийцев.       Как только это произошло, Хакет прошёл до окон и опустил жалюзи, оставив лишь небольшие щели для просвета в зале. Запустил коммуникатор на столе, чтобы проверить, нет ли в помещении прослушивающих устройств. Делал он это по выработанной за десятилетия привычке. Хакет снова встал перед членами команды, внимательно рассмотрел их лица и только тогда перешёл к делу.       - Джек Харпер мёртв. Это подтвердили патологоанатомы, работавшие с его телом. Труп обнаружили рядом с устройством Жнецов, от которого исходил уже известный вам Луч. Как Призрак пролетел на Землю мимо нас, мы не знаем. Что там произошло и почему, тоже. Что действительно представляет интерес, медики идентифицировали начало кибернизации его организма.       Лиара вспомнила Сарена, перемещающегося по галактике с гетами на Властелине, и испытала ужас, сковавший её плечи. С Сареном у Лиары были свои личные счёты, даже если отчасти они были сведены ещё четыре года назад. Учёная прошептала:       - Святая Богиня… Может ли быть, что он?..       - Был одурманен Жнецами, как спектр Сарен три года назад? Возможно, доктор Т’Сони. И чтобы проверить это, нам нужна ваша помощь. Мы знаем, что вы сделали переадресацию каналов, когда были на «Кроносе» вместе с Шепард в последний раз.       - Вы просите меня передать вам доступ к разрушенной станции? Что вы собираетесь там найти, если ничего не осталось?       - Альянс был бы очень признателен вам за это. Неизвестно, что успело произойти на базах «Цербера», пока мы участвовали в войне. Нам нужна информация: записи систем наблюдения, координаты перемещения кораблей, персональные данные, архивы… Всё, что может пригодиться в расследовании. Но главное - коды доступа к главному терминалу Призрака.       Лиара задумалась, чтобы подобрать необходимые слова. Просьба Хакета была предельно понятной и чёткой. Она не могла позволить себе отреагировать слишком эмоционально. Но её выдало еле заметное нервное напряжение.       - Адмирал, сейчас Республикам Азари нужна моя помощь, и…       - Доктор Т’Сони, - мягко прервал её Хакет, - я уважаю ваш патриотизм. И мы тоже окажем вашему народу поддержку в благодарность за выполненную работу.       На самом деле Лиара больше беспокоилась о Шепард, чем о судьбе своего народа, который её вовсе о помощи не просил. Стоя перед Хакетом, возглавлявшим все флотилии на арене последнего боя, а теперь просящим её о помощи, она могла размышлять только о судьбе своего капитана. Лиара боялась, что Джейн лежит в госпитале при смерти, и, возможно, это был её последний шанс попрощаться с ней. Или, наоборот, если Шепард придёт в сознание, ей понадобится присутствие Лиары, как никогда раньше.       Серый Посредник и контр-адмирал Альянса Систем молча смотрели друг на друга.       - Я пришлю вам информацию, как только появится возможность, адмирал. Это не дело первостепенной важности.       - Понимаю ваше беспокойство, доктор. Но состояние капитана Шепард не зависит от вас. Как только Шепард придёт в себя, вам сообщат и выдадут пропуск на посещение. А доступ к терминалу «Кроноса» нужен сейчас. Вы поможете нам?       Лиара понимала его позицию. Хакет был не тот человек, с которым можно легко нарушить отношения. И они достаточно давно были во взаимовыгодном сотрудничестве, поэтому подобная просьба была вполне уместной. Но его слова звучали как трезвая реакция на знакомую стратегическую ситуацию. Слишком трезвая, чтобы ей могла последовать Лиара в текущих обстоятельствах. Доктор Т’Сони сделала паузу в дыхании на несколько секунд, чтобы успокоиться и не дать тревожным чувствам нарушить спокойный ход беседы и затуманить мысли. Напряжение между ней и адмиралом начало ослабевать, и она ровно произнесла:       - Не сегодня, Хакет. Вы её не знаете.       Вега покинул зал совещаний примерно через час после ухода доктора Т’Сони. По дороге в Штаб он ещё раздумывал над словами Хакета. Джеймс попросил об отсрочке решения, чтобы взвесить все «за» и «против». Но правда состояла в том, что лейтенант не знал, подходит ли он на предложенную роль.       После смерти лейтенанта Аленко от человечества в качестве спектра выступала только капитан Шепард, которая сейчас лежала без сознания в госпитале. Не было известно, пришла бы она в себя, а если да, согласилась бы она продолжить службу как член Альянса и спектр Совета. Хакет решил подготовиться заранее к любому возможному развитию событий и дал Джеймсу понять, что Альянс сейчас нуждается в таких людях как он, доказавших на войне свою преданность, и пригодился бы им в качестве агента, располагающего всеми полномочиями.       Ещё до войны Вега подавал заявку на вступление в программу спецподготовки N7 и успешно прошёл вступительный этап. Это не могло ускользнуть от внимания Хакета, отметившего высокие результаты лейтенанта. Несмотря на любовь Джеймса похвастать собой, он никогда не спешил рассказывать команде о достижениях по службе. Разве что Шепард как старшему товарищу, советы которой он ценил больше всех как важнейшего для себя авторитета.       Но принятие статуса спектра казалось Джеймсу слишком ответственным шагом. Эта должность шире и значительнее любой другой в военном деле как в правах, так и в обязанностях. Служба Совету ставится выше, чем служба военному командованию родной расы. Потенциально ими становятся лучшие из агентов и несут ответственность за каждое решение перед Советом Цитадели. Что казалось Джеймсу ещё более важным, именно спектры, после послов и советников, являются лицом своих рас и вызывают определённое отношение на межрасовой арене.       Вега восторгался не столько тем, что Шепард сделала для галактики, а в каком объёме и как. Шепард была образцом для всех космопехов Альянса, чёртовой иконой, идеалом воинственной женщины, борющейся за справедливое отношение к своему народу с времён, когда его ещё принимали за недоразвитую цивилизацию, не понимающую, с чем она столкнулась при выходе в космос. За считанные годы именно Шепард изменила восприятие человечества другими расами. Джеймс просто не мог себя сравнивать с капитаном. И потому не был уверен, что готов последовать её примеру, хотя всю жизнь делал именно это, и взять на себя столь высокую ответственность.       Внимание Веги привлекла толпа у входа в Штаб. Это оказались его старые товарищи ещё со времён обучения в академии. Солдаты жестами и криками пригласили Джеймса к себе, обменялись с ним новостями, вспомнили старых друзей, поздравили с окончанием войны. Именно от них, помимо прочих бытийных мелочей, Джеймс узнал настоящую обстановку на Земле.       Оказалось, что Бейли не преувеличивал, и инопланетные флоты, участвовавшие в войне, в прямом смысле слов «в спешке разлетелись по домам». Некоторые из рядовых были недовольны тем, что инопланетники оставили их в одиночку делать чёрную работу, не считая единичных отрядов и волонтёров, которые решили оказать помощь Альянсу и беженцам. В целом ситуация после войны была не безнадёжна, появилась надежда на будущее. Но чтобы достичь этого будущего, требовалось работать не покладая рук годы, если не десятилетия.       Джеймс шутливо приказал не сдаваться и продолжать в том же духе. Сам он планировал вернуться к военной службе через пару дней, когда отдохнёт от космических перелётов и суеты. Джеймс собрался вернуться на базу и привести себя в порядок, но заметил силуэт за углом здания.       Доктор Т’Сони.       На учёную никто не обращал внимания. Вероятно потому, что за Земле стало значительно больше пришельцев. Джеймс хотел окликнуть её, но не решился. Лиара удерживала себя руками за плечи, пытаясь сдержать плач. Лейтенант предположил, что она огорчена новостью о состоянии капитана.       В этой отрешённости и сдержанности Лиара напомнила Веге старую знакомую из колонии Фел Прайм. Прежде Джеймс, не колеблясь, подошёл бы и предложил помощь. Теперь же он не был уверен, что вмешиваться в отношения доктора Т’Сони и капитана Шепард было правильным. С другой стороны, учёная не могла пойти на базу в расстроенных чувствах. Может, ей бы повезло, и никто из отряда не задал нежелательных вопросов, но обсуждение состояния Шепард всё равно состоялось бы за общим столом, чем выбило азари из колеи.       Лейтенант решил подождать её. Прошло несколько минут, а Т’Сони всё не уходила, прикованная к месту, только меняла позу. Джеймс наблюдал со стороны, как она мечется: то соберётся идти, то снова застынет в беспокойстве, то сожмёт себя за плечи, то снова заплачет, закрывая руками лицо. Вега не знал, кто мучается больше - учёная или он, наблюдающий её борьбу с собой.       Т’Сони была отрешена от окружающей реальности так сильно, что не сразу заметила, как подошёл Джеймс. Лейтенант мягко произнёс мужественным басом:       - Док, с вами всё хорошо?       Лиара поспешила вытереть слёзы и мельком обронила через плечо:       - Да, Джеймс. Я скоро подойду.       Вега не хотел оставлять её одну. Нужно было срочно придумать что-нибудь, чтобы доктор Т’Сони не пошла к команде в расстроенных чувствах и не замкнулась в одиноком горевании. Вдруг его осенила идея получше, и он сказал:       - Я имею в виду, «Вы хорошо себя чувствуете»? - Лиара удивлённо посмотрела на лейтенанта, а тот ещё шире улыбнулся в ответ её реакции. - Если вам плохо, я могу договориться с другом из бригады. Он фельдшер, стоит тут неподалёку и может отвезти вас. В госпиталь.       Лицо Лиары, ещё полное слёз в блестящих глаза, словно осветилось. Она поспешила ответить, ухватываясь за такую хрупкую, случайную возможность:       - Да… Да, я ужасно себя чувствую. Мне нужна помощь.       Джеймс довёл её до стоявшей неподалёку машины. Для виду он поддерживал Лиару за плечи и даже удивился, как искусно азари изображает слабость и недомогание. На самом же деле Лиару измотали эмоциональные терзания так сильно, что подкашивались ноги.       - Парни, - крикнул Вега, - у нас проблема. Подбросите?       В старом здании госпиталя, построенном ещё в двадцать первом веке и неведомым образом уцелевшем под бомбёжкой Жнецов, помещение было расширено с расчетом максимально использовать пространство для работы медиков. На каждом этаже стоял пост регистратора и лежаки, часть которых вместе с солдатами перенесли в коридор, а часть - отделили ширмами из плотного брезента для военных палаток и грузовиков с продовольствием.       Лифты не работали, но сохранилась витая лестница. Лиаре и Джеймсу пришлось пройти через все этажи на ногах, чтобы узнать, где лежит капитан Шепард. Сотрудники смотрели на них с немым вопросом, почему посетители просто не обратятся в справочный стол. Но их мини-отряд не обращал внимания на удивление персонала и поднимался всё выше к цели.       Лиара вспомнила, как Хакет сказал им по прибытии, что стремился обеспечить для команды Шепард лучшие условия. Она усмехнулась: действительно, после спасения галактики не то, что целый этаж, – Хакет должен был выделить для Шепард целое здание. По иронии или нет, они обнаружили Джейн именно на последнем этаже и даже в отдельной палате.       И доктора Мишель, стоявшую у поста медсестры. Хлоя сразу заметила их краем взгляда и поспешила остановить:       - Что вы здесь…       Вега ответил ей, по-мальчишески небрежно пожав плечами:       - Здравствуйте, доктор. Мы пришли навестить друга.       Доктор Мишель отбросила недоумение, не в первый раз отметив прямоту Джеймса, которой он решал любые вопросы. Она отвела Вегу и Т’Сони в сторону, чтобы не мешать работе других врачей.       - Как вас пропустили сюда?       - А внизу был пост охраны?       Хлоя Мишель покачала головой: то ли в ответ на простоту лейтенанта, то ли в отказ их посещению, - и сказала:       - Положение капитана очень тяжёлое. Сейчас её лучше не беспокоить.       - Никто нам ничего не рассказывает про состояние капитана. Хоть вы расскажите нам, что случилось, в каком она состоянии?       - Я мало знаю, лейтенант. При сканировании тела Шепард мы обнаружили большое количество имплантов, отвечающих за функционирование чуть ли не каждого органа. Когда капитан поступила к нам, большая часть этих имплантов не функционировала. Признаюсь, я никогда такого не видела за всю медицинскую практику. Я не знаю, как она дождалась спасения, это настоящее чудо. Большую часть мы заменили на средства Альянса, но не все.       «Или произошёл какой-то сбой при полученных Шепард травмах, или часть церберовских имплантов отключилась вместе с технологиями Жнецов… Святая Богиня. Какие же технологии эти монстры применяли?» - с тревогой предположила Т’Сони. Джеймс тем временем продолжил опрос:       - Она не приходила в себя? Даже на короткое время?       - Нет. Она спит с тех пор, как её нашли. Это не кома, больше похоже на летаргию. Мы подаём питание через капельницы и круглосуточно следим за её состоянием через мониторы. Активность мозга, как и все другие биометрические показатели, остаются стабильными.       Лиара поддалась внутреннему порыву, уже не в силах терпеть затянувшуюся трагедию. Азари произнесла расстроено, делая ударение на каждом слове:       - Вы должны впустить нас.       Доктор Мишель пошатнулась от настойчивости и внезапной экспрессивности учёной:       - Доктор… Т’Сони, верно? Я помню вас, вы отличный учёный, важная персона науки. Поймите хотя бы вы, воспримите мои слова серьёзно. Неизвестно, как на состоянии капитана отразится чужое присутствие. Вы хотите для неё как лучше. Но может получиться и наоборот. Иногда у неё случаются приступы.       «Приступы? Какие ещё приступы, если она в летаргии, неврологические?» - Лиара начинала терять самообладание. В реальности ситуация звучала хуже, чем сообщил им адмирал. В висках застучала кровь, пульс ускорился, мышцы налились теплом и напряжением. Она не могла безучастно стоять и слушать доводы врача. Ей хотелось сорваться с места и броситься к двери палаты, где лежала Джейн. Импульсивный порыв сдерживал разве что разум и необходимость вести себя цивилизованно даже в сложные моменты жизни.       - Но одного из нас вы можете впустить, профессор? – вмешался Джеймс, не желая сдаваться. – Мы не собираемся докучать капитану и кричать гимны на всю больницу.       Доктор Мишель неотрывно смотрела на них. Она хотела помочь, искренне желала этого и искала возможность, потому что понимала, как травматично для команды в послевоенной ситуации могло сказаться отсутствие лидера. Но по указу к пострадавшему разрешалось пропускать только родных, и только если ситуация была критической. Она не была уверена, и потому спросила:       - Среди вас есть члены её семьи?       - Членов семьи нет. Но есть близкий… человек.       Джеймс кивком головы указал на Лиару. Т'Сони растеряно посмотрела на врача, никак не ожидая, что секрет об их с Шепард отношениях будет раскрыт таким нелепым образом. Но доктор Мишель не слишком удивилась: годы работы с пациентами в больнице Гуэрта на Цитадели стёрли её предрассудки относительно межвидовых отношений. Доктор раздумывала ещё с минуту о вероятных последствиях, которые могло повлечь её разрешение, но увидела в докторе Т’Сони серьёзную настроенность. Глаза азари горели. Несмотря на лабильное эмоциональное состояние, она продолжала стоять твёрдо, словно уже подготовленная к любому решению. Доктор Мишель кивнула ей и ушла, чтобы оформить бумаги для визитёра.       - Спасибо, Джеймс, - с ироничной усмешкой обронила Лиара. – Теперь вся Земля будет знать, что у капитана Шепард, легенды галактической войны, были отношения с азари-протеантологом.       - Всегда рад помочь, Док, - ответил ей лейтенант. - Передай Лоле привет, когда она придёт в себя.       Как и предупредила доктор Мишель, Шепард не приходила в себя. По всей палате было размещено медицинское оборудование, ритмично издающее уведомительные сигналы, и Лиара рассматривала мониторы, чтобы лучше понять состояние Джейн. Частота пульса была низкой, но в пределах нормы, сердце продолжало бороться за жизнь. Активность мозга оставалась стабильной. Температура тела была ниже нормативной на три градуса. Из-под одеяла свисал шланг питательной капельницы, вставленный через катетер в спящее тело.       Лиара подошла тихо и осторожно коснулась ладони Джейн. Та лежала безвольно и была холодной как лёд. Ниже пояса женщину удерживали ремни, пристёгнутые на случай конвульсий. Пострадали ноги: одна из них была сломана, вторая - вывихнута, о чём говорили туго наложенные шины. Живот был также перетянут – возможно, прокол или пробой. Были получены травмы при спасении из-под руин или ещё во время взрыва, Лиара не знала, но была рада, что позвоночник женщины оказался цел. Если бы Шепард получила более серьёзную травму, например, повреждение спинного мозга, то уже никогда не смогла бы ходить.       Всё тело капитана покрывали гематомы, особенно заметно они выделялись на бледном лице тенями вокруг глаз. Кожа в некоторых местах потрескалась, образовав ярко алые рубцы, похожие на те, что были на её лице после воскрешения «Цербером». Обычно короткие медно-рыжие волосы теперь были сильно взлохмачены и местами обесцвечены. Лиара не удержалась от соблазна коснуться и поправить их. Жёсткие, слегка обгорели.       Мысль о тёмном прошлом сменилась нежностью.       - Святая богиня… Сколько же ты пережила, Шепард?       Лиара наблюдала за её спящим лицом, слушала ровное, еле заметное, медленное дыхание и только в момент уединения с ней позволила себе успокоиться. Реальность совпала с ожиданиями. Шепард была жива и находилась рядом с ней, ещё теплилась надежда, что скоро она придёт в сознание. Такая родная и любимая, такая сильная и стойкая, и такая немощная сейчас.       После нескольких суток беспокойного сна Лиара была не в силах ждать, когда Джейн проснётся. Она прилегла на край кровати осторожно, чтобы не задеть её раны, и закрыла глаза, не отпуская руку. Лиара провалилась в глубокий сон мгновенно, как если бы не спала трое суток подряд.       Лиару разбудило ласковое прикосновение к голове. Чьи-то пальцы почти невесомо гладили её гребни, раздражая чувствительные нервы на окончаниях. Но она не могла заставить себя выйти из дрёмы, пока не услышала знакомый голос.       - Подъём, красавица. Уже день.       Т’Сони тут же вспомнила, что всё это время находилась в больничной палате рядом с кроватью Шепард. Она дёрнулась вверх. И правда, её разбудила Джейн, ещё прикованная к койке слабостью и травмами. Даже в тяжелом состоянии капитан одарила её улыбкой, чтобы подарить частичку доброты.       - Джейн… Хвала Богине, ты пришла в себя. Позвать медсестру?       - Она уже заходила, пока ты спала. Не беспокойся.       Голос Шепард звучал слабо, хрипловато, но ободряюще. Лиара приподнялась, чтобы обнять её, и схватилась за закружившуюся голову. Оправдываясь перед ней и перед самой собой, Т’Сони вспомнила и сказала:       - Прости, я слишком устала за последние дни. Помогала беженцам, проверяла терминал…       - Переживала за своего капитана, - продолжила за неё Джейн, спустив ладонь на щеку азари, – и опять не спала. Я угадала?       - Как я могла спать, не зная, где ты и что с тобой? И жива ли ты ещё?       - Но теперь ты знаешь. Ты здесь, со мной.       Между Джейн и Лиарой пробежала приятно обволакивающая волна биотической энергии. Они отдались в объятия вечности, разделяя друг с другом каждое ощущение, каждую невысказанную мысль и боль разлуки в этот миг, говорящие куда больше любых слов. Лиара теснее прижала её ладонь, всё сильнее погружаясь в такое знакомое пространство внутреннего мира любимой.       - Да.       Лиара встала, чтобы приоткрыть окно и впустить в помещение свежий воздух и свет. Небо переливалось ослепительной голубизной. Рассекая ещё серые от смога облака, вдали пролетали челноки и шаттлы. Даже из больничной палаты было слышно, как гудят их двигатели. Часть дорог расчистили от обвалов, но толпы беженцев ещё подбирал воздушный транспорт, чтобы отвезти их в космопорт. Где-то на развалинах у стен госпиталя обедал солдатский отряд, обмениваясь шутками.       Тут же вдали виднелись руины разрушенных многоэтажных зданий жилых кварталов, в которых когда-то кипела жизнь. Стены были испещрены лазерными разрезами, точно неаккуратными рваными ранами в бетоне. Дороги, по которым уже не ездили гражданские машины, налаживая транспортное сообщение города. Не было слышно радостных визгов детей на разбомблённой площадке. По жилам улиц не текли реки граждан. Никто не шёл на работу и иным личным делам из-за социальных обязанностей, как было ещё год назад в Лондоне, когда никто и подумать не мог, что когда-нибудь здесь, в эпицентре человеческой жизни, случится настоящая война.       Тишину комнаты прервал хриплый голос Джейн.       - Ты только посмотри. Даже не помню, когда видела мир таким в последний раз.       Шепард попыталась представить всё, что помнит из последнего прилёта на Землю. Но перед глазами прояснялась только ужасающая картина нашествия: бешенный бег, сверкающий Луч впереди, крики раненных, нескончаемые приказы по рации, режущий уши голос Жнеца и куча хасков, лезущих на них со всех сторон. Воспоминания обжигали и омрачали сознание.       Лиара вернулась к ней и взяла за руку. Но даже нежность не прогнала прочь обрывочные и оглушающие видения. Шепард вспомнила, как Жнец стрелял по ним из «Аида», по другим солдатам, подбивал машины. И как одна из них взлетела на воздух, сбив товарищей с ног. Как Лиара истекала кровью, и Шепард вызвала «Нормандию», чудом сумевшую приземлиться и подобрать её отряд на поле боя. Как она прошла по бортику до Лиары и коснулась её лица на прощание, не надеясь больше увидеть вновь.       Словно прочитав, о чём думает капитан, Лиара сжала ладонь Шепард чуть крепче и мелодично произнесла:       - Мы справились, Джейн. Всё закончилось.       Шепард отвернулась от её внимательного взгляда, чтобы скрыть расстроенное лицо, горячее от слёз. Она ещё не видела себя, но представляла ужасающие шрамы, которые чувствовала при шевелении кожи. Голова раскалывалась от боли. Кусочки памяти всё никак не стыковались между собой, и потому тревожили только сильнее. Она не могла собрать по кусочкам даже саму себя.       - Столько вопросов осталось, и ни одного ответа. Как мы только выбрались из этого ада? Как мы выжили посреди этого пекла? Почему выжили мы, а остальные – нет? Как нам теперь смотреть в глаза родственникам умерших?       Лиара осторожно поцеловала Джейн в лоб и прошептала, чтобы успокоить:       - Мы разберёмся со всем, что случилось. Вместе. Обещаю. Но сейчас тебе нужно отдохнуть, - она сделала паузу, дожидаясь ответа. - Хорошо?       Сковывающее напряжение медленно начало сходить, мысли успокоились, а вместе с ними отступала и боль. Лиара окружила Шепард своим теплом, энергией и любовью, и тем самым помогала лучше любых медицинских лекарств. Джейн подняла свободную руку, чтобы обнять её за талию и без слов попросить побыть с ней так ещё. После всего пережитого, наконец-то в спокойствии и тишине.       - Только если мой покой обещает охранять доктор Т’Сони.       Лиара улыбнулась в ответ. Когда Шепард стало лучше, она снова села и взяла её холодную руку в тёплые ладони, разглаживая вены на тыльной стороне, чтобы ускорить кровоток.       - Кстати, команда просила передать тебе привет.       - М, очень мило с их стороны побеспокоиться обо мне.       Джейн не подавала виду, но новость о том, что команда по ней скучает, обрадовала и заставила себя чувствовать нужной людям.       - И ещё - что они ждут твоего возвращения, чтобы поскорее отпраздновать победу. Обещали не улетать, пока не попрощаются с тобой.       - Алкоголики, - с губ Шепард сорвался тихий смешок. В рёбрах кольнуло. - Будет здорово увидеть их снова. Всех вместе.       Долгие речи утомляли, и потому они сидели молча и неподвижно какое-то время, пока Шепард не продолжила. Лиара ещё держала её прохладную руку и заметила напряжённое дыхание.       - Я так рада, что вы все смогли спастись. Что вы ушли живыми оттуда. Я бы никогда не простила себе, если бы с тобой что-то случилось.       Джейн снова прикоснулась к ней, погладив кончиками пальцев голубую кожу. Лиара хотела сказать, что теперь всё хорошо, но прикосновение было таким трогательным, что заставило её беззвучно заплакать. С Лиары сходило накопившееся за неделю напряжение. Она приникла губами к руке Джейн и попыталась сдержать слёзы хотя бы ненадолго, но те всё продолжали течь.