Смерть на моей стороне

Стоял штиль. Чёрное море ласково омывало камешки крымского южнобережья, палило летнее солнце. На голубом небе не было ни облачка. Марина перевернулась с живота на спину, после чего, пролежав в таком положении десяток минут, встала на ноги. Ступив на долю секунды на горячую гальку, женщина возмущённо пробормотала что-то себе под нос. В конце концов, сделав глубокий вдох, она резко побежала вперёд. Вода казалась идеальной. Она не была холодной, но её прохлада остужала всё тело после солнцепёка. Кроме Марины на пляже толком никого не было — за вещи можно было не переживать. Ещё бы, ведь её Сашенька не поскупился на командировку. Пусть это место и считалось санаторием, но было ничем не хуже самых дорогих гостиниц. При входе на территорию всего гигантского комплекса действовал пропускной режим. Вспоминая все эти тонкости, Марина улыбалась и уплывала вдаль. Море нежно обволакивало её тело, принося в дар свою живительную прохладу. Выйдя на берег, женщина вновь увалилась на своё пляжное полотенце. Под мокрыми ногами галька уже не казалась такой невыносимо горячей, однако уже спустя каких-то пять минут пришлось надевать сандалии, чтобы пройти незначительные несколько метров. Под вечер прохладнее не стало, но без палящего солнца было всяко легче передвигаться. Сжимая руку друг другу, улыбались и Марина, и Саша. Это была их первая совместная вылазка, их продолжительный роман только стартовал. Жена мужчины, конечно же, уже обо всём догадывалась, но боялась подать голос: материальное благополучие было превыше всего. Марине же было на это всё как-то плевать, ведь видела она в Дубровском не столько денежный мешок и начальника, сколько человека. Ей близки были в тот момент его интересы, приходилась по вкусу его внешность, речи слушать его она могла часами. Конечно, со временем самая яркая влюблённость прошла, а интересы были уже не так связаны, но бросать друг друга никто не собирался. И вот уже надвигалась полночь. Они сидели друг напротив друга в ресторане на ялтинской набережной. К удивлению, весь зал был забит другими людьми. Марина даже умилилась, когда какой-то парень напротив них сделал своей избраннице предложение руки и сердца. На какой-то миг тогда стало грустно, ведь от Саши такого она, как ей самой тогда казалось, никогда бы не услышала. Однако женщину и без того всё устраивало. Если вдумываться, она сама не знала, движет ею действительно влюблённость или её корыстливый характер. Однако время показало, что по большей части дело действительно было во влюблённости, которая после переросла в настоящую любовь. Работать вместе было сложно, но оба к этому со временем привыкли. Изначально сплетен в коллективе не хотелось, но когда они появились, то и воспринимать их стало проще. Марина приняла образ легкомысленной, а Александр даже не покидал своё амплуа бабника. К слову, мужчина сам не понимал, как настиг его подобный ярлык, но что-либо делать с ним не хотел — ему льстил этот статус. Следующая их поездка была в Европу. Марина часто засматривалась на французских мужчин, а Саша то и дело на это обижался, хотя сам не упускал из виду француженок. За ту неделю они много раз ссорились и столько же мирились. Понятное дело, в постели. И их это устраивало. Никто не высыпался, оба ходили по городу уставшими. Зато были удовлетворены собой и друг другом. Вдруг всё вокруг поплыло. Исчезал Крым, исчезала Франция. Стало темно и страшно. Открыв глаза, Марина поняла лишь одно: это конец.

***

Лиза резко проснулась. Стоило ей открыть глаза, как всё её тело и душу сковала гадкая, холодная тревожность. Она быстро встала на ноги и побежала к Константину, после чего принялась его будить, стараясь при этом не шуметь. Когда мужчина, наконец, проснулся, девочка попросила выйти с ней на улицу. Широков взял с собой карабин. — Мне жалко Марину, — Горева едва не плакала. — Она всё… Её укусили. Она ведь не будет больше человеком. — С чего ты это взяла? — Константин наблюдал за спящей женщиной через открытые двери заправки. — Я видела, как это происходит с другими. Сначала они такие же, как все. Как ты, как я. А потом их кусают, — девочка опустила глаза в пол. — Они начинают болеть. Как будто сильно простудились. А потом умирают и становятся такими… Зомби? — Солнышко, — Константин присел на корточки напротив Лизы и положил руки на её маленькие плечи. — Но ведь ты и Марина — необычные девушки. — Нет! — крикнув, она сбросила руки Широкова с себя. — Ну и что? Она всё равно не справится с этим. Я знаю! Знаю это! А ты… А ты… Ты не веришь! — Я верю тебе больше всех на свете, — честно признался мужчина. — Просто я не хочу, чтобы Марина умерла. — Я тоже, — Лиза вытерла первые слёзы, которые у неё не получилось сдержать. — Но мы правда ничего не сделаем. — Сделаем, — Константин звучал грустно. — Пожалуйста, возьми аптечку и иди в машину. Лиза послушалась. Когда Широков остался один, он тихо заплакал, обнимая карабин. Для него это было странно, но он смог полюбить Марину как женщину, даже не прикасаясь к ней. Он понял весь смысл этого чувства. Осознал, что если будет счастлива она, то будет хорошо и ему. Да, он ревновал, и в целом временами было неприятно знать, что она с другим, но, знакомясь с Александром ближе, Широков убеждался, что он не так плох, как казалось изначально. Мужчина всячески помогал им двоим по возможности, где-то в глубине души надеясь на то, что однажды они разбегутся. Марина то и дело вздрагивала во сне. Подходить к ней Широков не осмеливался. Когда она попыталась встать, мужчина напрягся. Он снял своё оружие с предохранителя, прицелился. Как только женщина встала и пустыми глазами посмотрела на него, Константин выстрелил. Он простоял ещё с минуту на месте после того, как женское тело упало на землю. Сев в машину, Широков погрузился в тишину — Лиза молчала, ведь понимала, что сейчас не до её слов. Она видела, что Константин потерял не просто знакомого или друга, а единственного любимого человека. Для девочки же Марина стала лучшей подругой как минимум за отсутствием других. Но ещё больше она грустила по Роме. Лиза словно чувствовала, что он ещё жив, или просто хотела в это верить. Ничто не шумело, кроме двигателя, но и тот в какой-то момент заглох — кончился бензин, да и аккумулятор скоро бы так же предательски сдох. Лиза теперь несла аптечку, а Константин шёл рядом с карабином и двухлитровой бутылкой воды. Впереди виднелся город. Грела только мысль о том, что он так же пуст, как и вся до него дорога. Незнакомое место встречало путников не только рассветом, но и редкими гниющими трупами у обочин. Вонь от них, что невероятно била в нос сначала, со временем стала незаметной. Несколько магазинчиков, на полках которых криво что-то лежало, были разграблены гораздо раньше, чем в них зашли Лиза и Константин. Заражённые были, но создавалось впечатление, что людей они боятся как чёрта лысого. Это одновременно пугало и радовало Широкова, а вот его маленькая спутница была предельно спокойна. — Они все меняются, — объясняла она. — Это «революция» называется? — Эволюция, — поправил мужчина. — Они живут так, как им проще и безопаснее. — А ты-то откуда знаешь? — Самой интересно, — Лиза улыбнулась. — Просто знаю. Константин, пока они шли по городу и заходили в разные магазины, много думал. Скорее всего, здесь тоже были военные. Возможно даже, они разделяли мысли и какие-либо умыслы Фоменко. А, быть может, просто ставили целью истребить всех заражённых. Или здесь был кто похуже их всех вместе взятых, что также не особо радовало. Если с «зелёными человечками» ещё можно было договориться, то обычные гражданские иногда были гораздо хуже. Это могли быть сектанты, а могла быть самая настоящая преступность, в которой мужчина некогда погряз. Вариант с сектантами казался Широкову наиболее отвратительным. Мало того, что он считал их людьми бесполезными, так ещё и был уверен, что именно они виноваты в большинстве проблем современного государства. Впрочем, так он относился всегда не только к сектантам, но и к представителям различных религий. Мужчина нервно улыбнулся, выстроив у себя в голове целый вариант подобной секты, поклоняющихся гниющим «живым» трупам. Однако поток мыслей пришлось довольно быстро прервать. Как только Лиза закричала, Константин рухнул на асфальт — по затылку ему пришёлся удар прикладом.