"Треугольник"

Бал был в самом разгаре. Просторный зал, подобно кубку с вином, переполнился симфонией звуков. Музыканты, одну за одной, наигрывали приятные мелодии, легкие и незатейливые, аккомпанируя оживленным разговорам богато разодетых господ. Время от времени нет-нет да раздавался чей-то возглас или звонкий смех, что впрочем не мешало оркестру продолжать "нести службу". Наученные богатым опытом, музыканты прекрасно знали, что музыка во время подобных мероприятий была не более чем фоновым шумом, сопровождающим обсуждение последних новостей и сплетен. Элизабет откровенно скучала. Днем она плохо спала и теперь разом навалившаяся усталость камнем тянула ее вниз. Жестко зашнурованный корсет мешал дышать, а вычурная шляпка, прикрепленная уймой шпилек, больно давила голову. "И зачем я вообще согласилась на это празднество?" — размышляла женщина про себя, раздраженно обмахиваясь веером. А все из-за глупых советников: именно они настоятельно порекомендовали королевской чете почаще устраивать разнообразные приемы и балы для "поддержания интереса к их драгоценным монаршим особам". За мужа Сиси говорить не могла, однако ей, с недавнего времени, постоянное, пристальное внимание не только не льстило, но и претило; особенно сегодня. Бедная женщина только и мечтала что поскорее уйти в свои покои, снять, наконец, эту отвратительную, неудобную одежду и забыться сном. Конечно же, это было невозможно. От безысходности императрица тяжело вздохнула и перевела взгляд с опостылевшей резвящейся толпы на зеркальную стену неподалеку. С некоторого времени, вместо гордости, собственное отражение вызывало у Элизабет лишь чувство глубокой досады. "Куда делась та красивая, молодая девушка, коей я была раньше? Моя свежесть никогда больше не вернется. И на что я вообще потратила свою молодость? На дворцовые интриги?" Не в силах больше выносить эту всепоглощающую тоску, женщина напоследок взглянула в свои уставшие глаза и резко отвернулась. Неотступно преследовавшая ее тошнотворная мысль о том, что из-за замужней жизни она превратилась в дряхлую старуху, непривлекательную и скучную, сводила Сиси с ума. "А ведь мне еще нет и тридцати." Присутствуя на подобных мероприятиях, Элизабет все чаще ловила себя на мысли, что ей решительно нечем себя занять. Будучи юной девушкой, она обожала танцевать, красуясь перед гостями блистательной красотой; она любила болтать с высокопоставленными особами и ловить на себе их восхищенные взгляды, которые так тешили ее самолюбие. Теперь же все кануло в лету. Теперь Элизабет была нужна лишь как декорация, передвижная кукла, приложение к мужу. Ради приличия она, конечно, обязана была присутствовать, однако, каждой находящейся в этом зале душе было прекрасно известно, что реальной власти в руках Сиси нет и никогда не было. Если бы императрица Баварская внезапно растворилась в воздухе, ничего ровным счетом не изменилось бы. Ее муж прекрасно справился бы без нее и глазом не моргнув. Обменявшись парой ничего не значащих фраз с гостями, в очередном приступе скуки, Элизабет скользнула взглядом по присутствующим парам. Столько молодых и свежих девушек: как невинно они улыбаются, как смущаются, когда с ними говорят молодые люди. А этот нежный оттенок кожи, румянец, горящие глаза... Сиси снова поймала собственноп отражение в начищенной до блеска поверхности зеркала и ее лицо показалось ей отвратительной серой маской по сравнению с юной свежестью присутствующих здесь аристократок. Это открытие было последней каплей. Щелкнув веером, императрица резко поднялась и направилась в свои покои. "Все в этом проклятом дворце высасывает из меня жизнь. Такими темпами я скоро стану похожа на высушенный ходячий труп", — женщина стремительно шагала по коридору, стук ее каблуков звонко раздавался в обволакивающей тишине. Наконец, достигнув спальни и раздраженно захлопнув дверь, Сиси и не заметила, погрузилась в полумрак. Звуки музыки слабо достигали этого крыла: Элизабет собственноручно позаботилась о том, чтобы ее покои ничто не могло побеспокоить. Слабо сощурившись, императрица досадливо нахмурилась. "Стоит ли мне позвать прислугу? Здесь ужасно темно, хоть глаз выколи. Попробуй еще найди свечу в этом беспросветном мраке. Да и к тому же, кому-то все равно нужно помочь мне скинуть эти невыносимые одеяния." Мысль была резонной, но приносящей дискомфорт: физический и ментальный. Сиси не хотела никого видеть, ни с кем говорить. А потому, покачав головой, императрица решила сделать все самой. Отворив двери спальни, женщина впустила в свою обитель полосу тусклого света. С большим трудом нащупав на столе подсвечник с еще недогоревшими свечами, Сиси схватила один из огарков и направилась в коридор. Выпростав руку наверх, женщина подожгла коротенький фитиль о закрепленный на стене канделябр и, прикрывая неровное пламя свечи ладонью, осторожно побрела обратно в покои. Но, стоило ей только склониться над столом в попытке поджечь остальные свечи, как в дальней части комнаты громко хлопнула створка окна. Дернувшись от неожиданности, Элизабет резко вскинула голову. Перед ней, словно явившись из-под земли, стоял человек. Мужчина в черном одеянии практически сливался с темнотой, однако его белое лицо и серебристые волосы будто светились словно луна, отражающая свет. Вскрикнув от неожиданности, женщина отшатнулась и выронила огарок. Лишь чудом ковер не воспламенился от лизнувшего его огонька; издав тихое шипение, пламя быстро погасло, так и разгоревшись. Комната, освещенная лишь одной-единственной свечой, до которой Сиси успела дотянуться прежде, чем перепугаться до полусмерти, снова погрузилась в полумрак. —"Ну, что же вы делаете, Ваше Высочество? Неужто хотите устроить в моем присутствии ритуальное самосожжение?" — насмешливо спросил Тодд, наклоняясь, дабы поднять оброненный огарок. —"Будь ты проклят! Ты напугал меня! — грозно отозвалась императрица. — Зачем ты пожаловал? Неужели я не достаточно ясно дала тебе понять, что твои ухаживания мне не интересны?" Тодд проигнорировал ее ледяной тон и, елейно усмехнувшись, положил поднятую свечу на стол. Он нарочито медленно снял плащ и повесил его на спинку стула, как бы обозначая, что собирается пробыть здесь некоторое время. Элизабет негодовала. Сегодняшний вечер итак не задался, и лишь мысль о том, что с этого треклятого бала можно уйти и, наконец, уединиться, сдерживала ее гнев. Однако этим планам не было суждено сбыться. Вдруг, откуда ни возьмись, нарисовался этот несносный, назойливый кавалер, не понимающий слова «нет»! —"Я хочу провести остаток вечера одна! — продолжила Сиси и, сделав несколько шагов к двери, показательно остановилась; затем она вперила в несносного гостя суровый взгляд. — Так что прошу на выход." —"Как вы грубы сегодня, — в своей обычной, саркастичной манере ответил Жнец и сел в кресло, демонстративно закидывая ногу на ногу. — Боюсь, моя дорогая, я вас разочарую. Я не собираюсь никуда уходить в ближайшее время. Только если вы меня хорошо попросите", — добавил мужчина с ядовитой улыбочкой и тихо рассмеялся, с упоением наблюдая за тем, как хорошенькие черты лица Сиси искажаются от бурлящего внутри возмущения. «Вот же негодяй, — гневно подумала женщина, от бессилия сжимая кулаки. — Еще и потешается надо мной. Веселится! Нет уж, мой господин, мы будем играть по моим правилам, я не доставлю вам больше удовольствия лицезреть меня униженной. Раз уж честным путем избавиться от вас не получится, я выживу вас отсюда, так и знайте!" Элизабет улыбнулась Тодду натянутой, дежурной улыбкой и вальяжно опустилась в кресло напротив. Нисколько не смущаясь присутствия постороннего, женщина ловко расправилась с лифом платья и, издав удовлетворенный звук, отбросила ткань в сторону. Затем, приняв свой самый светский вид, Элизабет притворно жалобно произнесла: —"Ты пришел послушать о моих заботах? Очень мило с твоей стороны. Мне как раз некому было пожаловаться". Блондин лишь фыркнул в ответ. Его откровенно забавляло, когда Сиси пыталась его третировать. Их словесные дуэли были, в буквальном смысле, самой живой частью его времяпровождения. — "Полагаю, мне стоит воспринимать твое молчание как знак согласия. Тогда, пожалуй, я начну. Пока я в очередной раз служила передвижной декорацией на приеме моего дражайшего муженька, меня заняла одна мысль. Тебе интересно, какая? — спросила императрица, принявшись вытягивать шпильки из свой прически. Ожидаемо не дождавшись от своего собеседника никакого ответа, женщина продолжила. — Я думала о том, как же много вокруг молодых девушек. Прямо-таки зло берет, — протянула она кисло, освободившись от половины украшений в волосах. — Мне кажется, моему мужу стоит перестать приглашать этих пигалиц. Только душу травят". Со вздохом Элизабет сняла шляпку и швырнула ее через весь стол. Головной убор угодил Тодду точно в руки. "Неужели Ее Высочество так сильно завидует? — ядовито пропел Жнец и уловил как глаза Сиси недобро сверкнули. — Полно вам, эти девочки еще совсем юны, у них вся жизнь впереди. Не то что у нас. На вашем месте я бы поменьше думал о других, и побеспокоился о себе". И припечатал своей слащавой улыбкой полученный результат. «О, если бы он не был уже мертв, я бы убила его вот этими самыми руками, — подумала Сиси, вытаскивая острую длинную шпильку из своей прически. Она бросила мимолетный взгляд на шею Жнеца и всерьез задумалась, не вогнать ли ему эту шпильку куда-нибудь. Куда-нибудь поглубже и побольнее. —"А знаешь, что еще занимает мой ум в последнее время? Мне до одури надоело делить супружеское ложе с мужем, хоть вешайся! — резко перевела тему Элизабет и белесые брови Тодда тут же изогнулись от неподдельного удивления. Скрыв победоносную ухмылку, женщина отметила про себя, что смогла-таки пошатнуть холодную уверенность этого невыносимого нахала. — Я, конечно, невыразимо счастлива, что более не делю с ним одну комнату, но все же. Когда мне приходится исполнять супружеский долг, я испытываю невероятное отвращение. Лежу с закрытыми глазами и думаю о том, когда же все это поскорее закончится, — с раздражением произнесла императрица. Последняя шпилька упала на стол и струящиеся волосы рассыпались Элизабет по плечам. Тодд сохранял напряженное молчание. И хоть выражение его лица оставалось холодным, словно айсберг, взгляд его глубоких синих глаз был донельзя красноречив: мужчина лихорадочно обдумывал, как бы еще съязвить. Такая неожиданная смена темы разговора явно сбила его с мысли. "Молчишь? Ну, молчи. Я только начала", — отметила про себя Сиси удовлетворенно, отбрасывая волосы на спину. — "Я бы очень хотела завести молодого любовника, — деловым тоном продолжила женщина, с наслаждением наблюдая за каждым малейшим изменением в лице собеседника, — может, хоть это поможет мне снова почувствовать себя живой. Желаемой. Я уже составила довольно большой список кандидатов. Хорошо быть императрицей, есть из чего выбирать." Конечно же Сиси врала напропалую. Не было у нее ни списка, ни ухажеров. Но так хотелось отыграться на ком-нибудь за этот отвратительный вечер, а Тодд как раз подвернулся под руку, этот напыщенный, высокомерный индюк! То, с каким апломбом он раз за разом изрекал очередную патетическую бредню, вызывало у Сиси кривую усмешку. Видит Бог, на нем совсем не жаль оторваться. Жнец вымучено улыбнулся в ответ на это заявление. Он решил особо не подавать виду, что слова Элизабет его хоть как-то уязвили, но желваки так и ходили по его бледным точеным скулам. О, ему было прекрасно известно, как эта женщина умела спускать с небес на землю, стоило ей только захотеть. Не стоило лишний раз ей об этом напоминать. — "Неужели? — только и смог выдавить блондин. — Очень рад за тебя". — "О, благодарю. Как бы то ни было, у меня все-равно остается небольшая, но неприятная проблемка: мамаша моего супруга постоянно бдит меня, как курица-наседка. Без ее ведома никто здесь даже не чихает. Даже мой муж прыгает перед ней на задних лапках, как собачка. Сложно будет скрыть от нее факт наличия любовника. А если меня с кем-то заметят, то у меня точно будут неприятности, — Элизабет пробормотала почти слышимо, углубившись в размышления так, словно и впрямь подумывала обзавестись поклонником, и практически забыв, ради чего она, собственно, подняла эту тему. — Единственным безопасным вариантом остается встречаться за чертой города. Столько мороки, и все потому, что мой муж мне противен". —"Может, мне выдвинуть свою кандидатуру? — произнес Тодд вкрадчиво и наклонился вперед в кресле. — Со мной у тебя не будет никаких проблем. Меня никто не заметит даже если я буду сидеть у императора на голове". "Вот так предложение, — протянула женщина с деланым удивлением. Внутри она смеялась как сумасшедшая. В голове одна за другой проносились фразы, которыми можно навсегда отвадить Тодда от себя, одна жестче другой. — Раньше ты лишь предлагал мне прогуляться с тобой в загробный мир, а теперь уже согласен со мной возлечь? Это, определенно, прогресс. И как я могла упустить из виду, что у тебя так сильно расширился комплект услуг?" Поймав на себе острый, темный взгляд, Элизабет возликовала. Ей так редко удавалось обойти Жнеца в словесной перепалке, что сейчас дыхание буквально клокотало у нее в горле. —"Он и не сужался. Тебе нужно было всего-лишь попросить", — холодно отозвался Тодд. Мужчина откинулся в кресле, оттягивая ожерелье у себя на шее бледными пальцами с явным раздражением. «Вот тебе на, — с предвкушением подумала Сиси, — я добилась того, что он отвел взгляд. Просто с ума сойти! Неужели он действительно обиделся? В жизни не видела его таким." —"Попросить? О чем? Не думаю, что девственнику есть что мне предложить. Или в загробном царстве есть возможность на ком-то потренироваться?" — бросила женщина небрежно, но от взгляда, которым ее одарил Тодд, у Сиси перехватило дыхание, словно кто-то набил ее горло ватой. Охота шутить тут-же отпала. Мужчина смотрел так пронзительно и остро, что Элизабет почувствовала, как мурашки табуном пронеслись вдоль позвоночника. Определенно, за теми невероятно необдуманными словами должна была последовать мгновенная реакция. Но чтоб такая? —"Что бы я ни делал, ты никогда не станешь воспринимать меня как мужчину", — полу-утвердительно произнес Жнец и его слова тяжело повисли в воздухе. Сиси молчала. В начале этой словесной дуэли, идущей по знакомому сценарию, ее переполняла уверенность в собственной правоте. Эта странная, нетипичная реакция вечно хладнокровного Тодда выбила ее из колеи. Императрице практически захотелось забрать последние неосторожные слова обратно. Казалось бы, за что ей испытывать стыд, если она так хотела задеть своего заносчивого посетителя за живое? Сиси добилась чего хотела, да только это не принесло ей желаемого удовлетворения, а только оставило неприятное послевкусие во рту. Не в силах более смотреть на уязвленного собеседника, женщина вперила взгляд в свои сложенные лодочкой ладони. Некоторое время она рассматривала рисунок ткани на юбке, надеясь, что Тодд, не на шутку разозлившись, оставит ее одну. Однако она ошиблась. В какой-то момент до ее слуха донесся скрип кресла. Жнец стоял от Элизабет в нескольких шагах. От глубоких дум между его бесцветными бровями залегла глубокая складка. Тодд словно бы пытался решиться на что-то. Сиси на мгновение показалось, что сейчас он заберет свой плащ и просто растворится во мраке. Она ошиблась дважды. Тодд неспешно снял сюртук и повесил его на кресло, поверх плаща. Воздушная рубашка из тонкого темного шелка слегка просвечивалась, пропуская сквозь себя жемчужное сияние гибкого, поджарого тела. —"Что ты делаешь?" — тихо спросила Элизабет, в недоумении нахмурив брови. Ответа она не получила. Впрочем, как и всегда. Ей оставалось только наблюдать за тем, как блондин вытягивает рубашку из высоких брюк, как его пальцы ловко расстегивают сапфировые пуговицы. Не в силах отвести взгляда, женщина смотрела как завороженная. На ум ей пришел тот день, когда к ней впервые прикоснулся муж. Тогда, уединившись, наконец, с императором в спальне после пышного торжества, Элизабет была смущена и напугана, стеснялась толком смотреть на обнажившегося супруга, осмеливаясь лишь на короткие взгляды. Но Франц-Иосиф всегда был всего лишь человеком. У него никогда не было такой сияющей, словно звездная пыль, кожи, глаз, похожих на два зимних озера, смотрящих на нее с иссушающим жаром. —"Неужели моя милая леди думает, будто я никогда не видел, как люди занимаются любовью?" — усмехнулся блондин, делая еще несколько едва слышимых шагов по направлению к Сиси. Императрица не шевелилась. Она, кажется, даже забыла как дышать. Элизабет отмерла лишь в момент, когда горячие губы чувственно прижались к безумно пульсирующей венке на ее шее. Ловкой змеей белоснежная рука скользнула под слой юбок. «Подумать только, и почему я никогда не ощущала ничего подобного? — подумала женщина невольно, блаженно прикрывая глаза. Пальцы, скользнувшие по ее колену, разжигали в Элизабет доселе невиданное желание. — Быть может мне уступить ему один раз? Раз уж он так сильно хочет мне услужить. Я ведь все равно ничего не теряю». И решив все же поддаться искушению, со слабым протестом в голосе, Сиси деловито произнесла: "Только не смей пользоваться моментом, негодяй. Я слежу за тобой". — "Всенепременно, моя госпожа", — ответил ей Тодд и умопомрачительно улыбнулся. Почувствовав, как румянец заливает ее лицо, императрица поймала себя на мысли, что ни в жизнь не могла бы представить себе, как неожиданно закончится ее сегодняшний вечер.

***

      Сиси отдыхала в постели, прикрывшись простыней, и думала о странных поворотах судьбы. Как вообще могло так получиться, что самый невозможный, раздражающий и бестактный мужчина на свете сейчас делит с ней одну постель? Чем больше Элизабет об этом думала, тем больше поражалась себе. И, в конце концов, отбросив попытки понять свою непостижимую женскую натуру, императрица перевернулась на бок. Вместо тяжелых дум она решила занять себя рассматриванием умиротворенного лица любовника. Одинокие мысли блуждали в ее голове: всегда ли Тодд был таким? Настоящий ли это облик Смерти, или он сотворил его специально для того, чтобы соблазнять скучающих императриц вроде нее? Был ли он когда-нибудь человеком? И если был: он выглядел так же? Это определенно невозможно. Ведь у людей не бывает настолько идеальной кожи, таких сверкающих волос, такого непревзойденного тела. Поддавшись любопытству, женщина откинула одеяло и принялась рассматривать то, чего в сумраке вчерашней ночи ей было увидеть не дано. Впервые она видела Тодда обнаженным при дневном свете и ей на миг показалось, что к ней спустился не иначе как сам Аполлон. — "Хватит так нагло глазеть, — рассмеялся блондин неожиданно, поворачивая голову и распахивая глаза. — Вы, миледи, не в картинной галерее". Элизабет издала смешок, но смотреть не перестала. Хитрая улыбка растянула ее губы. — "Это еще что за ухмылка?" — приподняв четко очерченную бровь, спросил Тодд с явным весельем в голосе. Незаметно он подтянул одеяло обратно и прикрыл стратегически важные места. — "Я всего-лишь подумала о том, что если бы тебе пришлось убегать от моего мужа по коридору голышом, служанки наверняка потеряли бы сознание от переизбытка чувств," — хихикнула Сиси, прежде чем полностью осознать, какую похабность только что изрекла. Какое неподобающее поведение для императрицы! — "О чем ты таком думаешь, маленькая грешница?" — лукаво сощурился Жнец и навис над Элизабет, закрывая собой просачивающиеся сквозь окно лучи солнца. Его пепельные волосы соскользнули у него с плеч и тяжело упали по обе стороны от лица императрицы, создавая подобие полога. "Прочитай мои мысли и узнаешь", — игриво подумала Сиси в ответ и приподнявшись на локтях, запечатлела на подбородке Жнеца, прямо под губами, сладкий поцелуй. — "Видит Бог, ты доведешь меня до греха", — промурлыкал Тодд с деланой угрозой, склоняясь еще ниже. Внезапно, в коридоре послышались шаги, и с каждой секундой они все приближались. —"Элизабет, милая, ты уже встала?" — голос императора прорезал тишину подобно громовому раскату. "Боже, это же мой муж! Я сама себе накаркала!" — только и успела подумать Сиси, покрываясь холодным потом. От страха ее так подбросило над кроватью, что она нечаянно угодила своими губами точно в губы Тодда. Ничего не произошло. Никакой роковой ошибки, никакого угасания жизни, уж наверняка. Повисла неловкая пауза, во время которой женщина пыталась понять, почему же она до сих пор не умерла от смертельного поцелуя новоиспеченного любовника. —"Элизабет?" — так и не услышав ответа, продолжал допытываться Франц-Иосиф, недовольно стуча костяшками пальцев по дереву. Кажется, еще минута, и он начнет барабанить в дверь ногой. —"Да-да, одну минуту. Я одеваюсь!" — жалко проблеяла Элизабет, заглядывая Жнецу в глаза с немым вопросом. Мужчина был поразительно, чертовски спокоен. "Похоже что он знал, что ничего не случится, но морочил мне голову все это время! Какой же он все-таки мерзавец! Удавлю собственными руками!" —"Тебе пора уходить", — зло прошептала Сиси, отпихиваясь мужчину несдержанным движением, и вылезши из кровати, сдернула со стула пеньюар. — "О, не беспокойся, у него нет шансов меня увидеть", — беспечно отозвался Тодд и нарочито медленно вылез из кровати, словно рисуясь. Сиси нахмурилась и, запахнув одежду, решительно двинулась к двери, начисто игнорируя бесстыдное поведение Жнеца. Благоверный муж с порога окинул ее взволнованным взглядом, точно пытаясь понять, что у жены в голове. Сиси же одарила мужчину притворно заинтересованным взглядом и затем, приглашающе махнув рукой, прошествовав обратно в покои. Она села на край кровати и выдавила дежурную улыбку. — "Ты что-то хотел?" — спросила Сиси так мило, как только могла. Тодд тем временем совершал променад по комнате, мелькая у императрицы перед носом своими голыми телесами и бросая в ее сторону игривые взгляды. Он собирал свои вещи с возмутительной медлительностью, как-будто и не собираясь облачаться вовсе. Сиси подавила тяжелый вздох, фиксируя не моргающий взгляд на муже и старательно игнорируя нарисовавшиеся неподалеку бледные ягодицы. Всех к черту! С Тоддом она потом разберется. Сначала надо пережить разговор с муженьком. — "Разве у меня должен быть повод чтоб зайти к супруге? — тем временем отметил Франц-Иосиф недовольно, скрестив руки на груди. — Все ведь в порядке?" — "Все замечательно", — будничным тоном ответила императрица, наблюдая, как Тодд подходит к ее супругу с шальной усмешкой и явным желанием поглумиться. — "Мои дальние родственники приезжают на выходных, у нас снова будет прием. Я подумал, что стоит предупредить тебя заранее". Элизабет ответила ему вежливым кивком и бросила беглый взгляд на Жнеца, который вовсю потешался над бедным монархом, пристраивая ему "рога" на голову. — "Мсье, мне кажется, вам наставили рога. Вы олень, мсье. Раскройте глаза шире и сами увидите", — ерничал блондин, вовсю пользуясь тем, что император не имел ни малейшей возможности ему противостоять. Сиси незаметно закусила щеку, изо всех сил сдерживая рвущийся наружу смех. Она кидала короткие взгляды то на своего благоверного, то на Тодда, мысленно сравнивая. Они были словно земля и небо: Франц-Иосиф, такой приземленный и обычный, скучный невзрачный мужчина, стоял здесь по среди ее комнаты, а рядом с ним было воистину неземное создание. "Какой интересный все-таки намечается треугольник", — отметила про себя Элизабет и довольно улыбнулась. Впервые за долгое время ей не было скучно.