Завтра никогда не наступит

      Я понятия не имела, о чём можно разговаривать с этой женщиной, но и молчание, длившееся уже на протяжении практически десяти минут, не могло не нервировать. Меня радовал только факт того, что Миру забрала с собой Ульяна, чтобы не травмировать детскую нервную систему. — И как же так вышло? — донеслись слова до моих ушей. Нужно было тянуть время, пока не явится мой «муж», а значит буду косить под идиотку. — Простите? — не знаю как, но я выдавила из себя какое-то подобие вежливой улыбки. — Как так вышло, что вы стали женой моего сына? — если я пыталась вежливо улыбаться и говорить без злобы, то эта женщина не скрывала своих эмоций в отношении меня. — А что Вас так волнует? Факт того, что сын женился, или же факт того, что он не сказал об этом вам? — я усмехнулась, когда её ярко накрашенные красной помадой губы сложились в линию, а меж бровей появились складки. Я могла, конечно, быть вежливой и даже пыталась быть таковой, но, видимо, не судьба, эта женщина наводила на меня только негативные эмоции.       Просто я была уверена, что Алексей не рассказал матери о своей женитьбе. Она при любом раскладе нашла ему жену из своего круга. Может даже это та самая баба, которую я в самом начале напугала и выставила из дома, может какая-нибудь другая расфуфыренная, избалованная богатенькая девочка. Вадим рассказывал, что его старший брат живёт и работает за границей, потому что не может отказать матери ни в чём. Чисто маменькин сыночек, но с жёстким характером. Алексей действительно был таким, жёстким, властным, слово поперёк ему вставить нельзя, это я поняла ещё тогда, когда он был моим репетитором, но под всем этим в нём жил маленький мальчик, который хотел, чтобы его просто любили, а не хотели от него чего-то. Может быть, эта женщина и любит его как-нибудь по-своему извращённо, но всё равно ждёт от него денег в свой карман. Жаль момент знакомства с Вадимом, я не знала, кто именно его старший брат, скорее всего, убежала бы и не возвращалась никогда. Я долго не понимала, как сразу не сообразила, что они братья. Ответ пришёл намного позже, когда осознала, что просто не хотела видеть внешнее сходство, ведь они совершенно разные внутри. Многие спрашивали, почему я всё-таки бросила Вадима практически под алтарём, ведь мы были идеальной парой. Ответ пришёл сам, точнее, он прилетел из-за границы, чтобы познакомиться с невестой брата, и я поняла, что просто в очередной раз влюбилась в Алексея, а не в Вадима, и убедила себя, что так и должно быть, а остальное мне просто кажется. Тогда же ещё пришло осознание, что я так и не разлюбила противного репетитора, просто искала замену и нашла Вадика, а по итогу только сильнее полюбила Алексея и внесла его себе под кожу. — Тебе не кажется, что ты слишком много на себя берёшь? — из мыслей меня вывел ледяной, пропитанный ядом голос женщины, которая называла Алексея сыном. — Разве? Я просто задала вопрос, а вы сразу шипите и брызгаетесь ядом. Шкуру, случаем, не сбрасываете? — если у нас бой, то я его выиграю, и не важно, что случится позже. — Да, как ты смеешь, дрянь мелкая?! — оригинальностью, видать, она не блещет, жаль, а могли повеселиться. Меня забавлял тот факт, что эта женщина меня не узнала, а мы же когда-то хорошо общались до момента, пока её змеиная натура не вылезла наружу. — Никонова Олеся Борисовна, — спокойно произнесла я, — примите это и успокойтесь, а то ядом всё забрызгаете, — её голова дёрнулась, будто я зарядила ей пощёчину. — Неприятно слушать правду? — она как-то слишком быстро оказалась возле меня. Я старалась осадить человека только на словах, а эта женщина не скупилась на физический контакт. Сейчас по закону жанра любого фильма должен появиться Алексей и спасти меня, как принц на белом коне в чёрном дорогом костюме, но жизнь не фильм, и этого не произойдёт. Щека горела и начинала болеть после её не самого слабого удара. Кто-то может сказать, что сама напросилась и нарвалась, и в какой-то мере я буду с этим согласна. — Вы в курсе, что за такое можно и конечности лишиться? — я медленно поднялась со своего стула, видимо в моём взгляде читалась жажда крови, раз эта женщина отступила на целый шаг назад. Я же делала шаги только навстречу ей до момента пока она не упёрлась спиной в стену. Она не показывала своим видом, что ей страшно, но я видела это по взгляду, который смотрел и не мигал. Было странно смотреть на неё под таким ракурсом. Она била первой только потому, что ей никто никогда не давал отпор и не бил в ответ. Эта женщина всегда только доминировала и не боялась получить ответ на свои действия. Я же не собираюсь играть в её игры и подыгрывать. Я замахнулась, а она зажмурилась и только подставила щёку под удар.       Сейчас должен был быть ещё один закон жанра, когда Алексей спасает свою мать, а меня ненавидит, но и этому не суждено было сбыться, ибо моя ладонь остановилась в паре миллиметров от её лица так, чтобы она могла чувствовать её присутствие. — Вы — самое жалкое и низшее создание, которое мне встречалось. Человеком вас назвать нельзя. Я даже не стану марать руки о такую мразь, как вы, — она распахнула свои глаза, — запомните чувство, которое испытали минуту назад и миллион раз подумайте, чтобы совершить ещё раз эту ошибку. В следующий раз я сделаю то, что обещала не делать одному хорошему человеку. И это относится не только ко мне, но и к вашим сыновьям и внучке. Не дай Бог я узнаю, что вы подняли на кого-то руку, — я говорила спокойно и размеренно, несмотря на то, что щека горела и требовала холода, женщина слушала внимательно, иногда лишь сглатывая. — И ещё попрошу не лезть в мою личную жизнь с Алексеем. Это только наше с ним дело, — я отступила на два шага назад, чтобы пойти в ванную и окатить лицо холодной водой, — очень, надеюсь, что мы поняли друг друга.       Я хотела дойти до своей спальни, но кажется, моим желаниям не суждено было сбыться. Ноги перестали слушаться, руки начинали мелко дрожать, желудок скручивало в узел, а в голову начали лезть ненужные воспоминания о матери Кирилла. Дойдя до первой попавшейся двери, я с огромным трудом открыла её, а после трясущимися пальцами заперла дверь. Голова отказывалась работать, глаза что-либо видеть перед собой, а руки тряслись так, будто у меня какой-то приступ. Хотя почему какой-то? Обычная паническая атака перед болезненными воспоминаниями. Если до этого момента в крови бурлил адреналин, то сейчас он испарился и вновь стало страшно и больно. Именно поэтому я пила в таких ситуациях, чтобы такого не было, чтобы стало хоть немного легче.       Я закрыла глаза и прислонилась спиной к двери, постепенно оседая на пол. Что-то холодное коснулось ладоней. Не сразу, но до моего сознания дошло, что это был кафель, а значит мне повезло, и я оказалась в ванной комнате.       Желудок подвёл меня, поэтому уже через секунду я вскочила на ноги и держалась руками за ледяную раковину, сплёвывая желчь, рвавшуюся наружу. Это было немного иронично, поэтому я даже смогла ухмыльнуться собственным мыслям. Я хотела включить холодную воду, чтобы немного остудить всё ещё горящую щёку. Вот только мысли быстро оказались далеко в прошлом, вспоминая практически такую же ситуацию.       «Почти середина августа. Ещё тепло, совсем скоро начнётся первый курс, а значит и новая жизнь. По крайней мере, я так думала с того момента, как увидела свою фамилию в списках поступивших, но всё резко изменилось после последнего турнира по плаванью. Профессионально я никогда этим не занималась, но периодически участвовала в заплывах ради поддержания своего спортивного духа.       Победа далась мне с большим трудом. Всё шло как обычно, до момента пока не послышались крики со стороны бассейна. Скорее всего, я могла бы добежать, прыгнуть в бассейн и спасти хоть одну из родственниц, но всё было, как в тумане, ноги приросли к полу, и я не могла даже пошевелиться.       Дальше жизнь перевернулась на сто восемьдесят градусов. Похороны, истерики, крики, переезд отца и брата в неизвестном направлении. Мне они оставили записку в которой говорилось, что они любят меня и не хотят бросать, но у меня скоро начнётся новая жизнь и с мамой будет лучше, чем с ними на новом месте.       За каких-то несколько недель у мамы началась «депрессия», которую она заполняла алкоголем. И если это можно было как-то пережить, то встреча мамы и какого-то мужика по кличке Арс выбила не только почву под ногами, но и здравые мысли из головы. В один день он забрал нас из нашей уютной квартиры в хорошем районе, которую удосужился оставить нам отец, на самый отшиб города, куда даже полиция не очень жаждет приезжать. Я старалась не высовываться из своей «комнаты», когда они устраивали свои «посиделки». Не всегда получалось, но я пыталась. — Олеся, живо тащи свою задницу сюда! — услышала я на удивление трезвый голос.       Стоило мне только выйти из спальни, как в нос сразу ударил резкий запах алкоголя и табака. Мне казалось, что этими запахами пропиталась вся квартира. Мне совершенно не хотелось идти по направлению к голосу, но не сделать этого я тоже не могла. Лучше я к ним приду, чем они ко мне. — Здравствуй, — услышала я мужской голос, как только стопа коснулась порога комнаты. — Здравствуйте, — вторила незнакомому голосу, а в голове начала биться мысль, что голос знакомого мне человека. Мужчина сидел ко мне боком, поэтому я могла видеть только профиль, но даже так можно было различить правильные и черты лица практически высшего общества. Такие люди сюда даже мизинца ноги бы не сунули. Последние года четыре я была вхожа в дом таких людей, поэтому прекрасно знала, как они относятся к таким людям, как мама. — Ну, ничего себе, ты знаешь культурные слова и вообще умеешь разговаривать, — над ухом раздался противный и сладкий голос маминого сожителя. Уже в районе рефлекса вошло, что при его появлении я отпрыгиваю и врезаюсь либо в стену, либо в дверной косяк. — Ай, — вскрикнула я, ударившись рукой об косяк. На лице сожителя появился победный оскал, ибо ему нравилось, когда я его боюсь и, видимо, ему в принципе нравилась моя на него реакция. — Что же ты так неаккуратно? — мило и сладко спросил мужчина. — Простите, — промямлила я, потирая ушибленную руку. — И что же вы, Владислав Максимович, хотите от нашей дочери?       Я не сразу поняла, от чего меня передёрнуло больше: от имени и отчества мужчины, который сидел на стуле, или же от выражения мамы на слова «нашей дочери». «Зачем ты пришёл, Владислав Максимович?» — в голове вертелся только этот вопрос. Теперь стало понятно какой мужчина аристократической наружности мог прийти в этот клоповник. — Так, вышло, что я совершенно случайно и недавно познакомился с Олесей, — не говори, не надо, пожалуйста, — и хотел бы переговорить с девочкой, а в последствии и забрать из вашего… — Владислав запнулся, но быстро продолжил, — дома. — Правда? А что мы будем с этого иметь? В денежном эквиваленте, конечно же, — я увидела, как у сожителя загорелись глаза, а значит, если я соглашусь, то он присосётся к их семье, как пиявка. — Я не хочу, — чётко проговорила я, зная, что пожалею тысячу раз. — Что это значит «я не хочу»?! — практически фальцетом прокричала мама. Примерно такой реакции я и ожидала, но после того, как посторонний человек покинет квартиру, но, кажется, деньги ей были важнее и нужнее, чем дочь. — Олесь, давай мы сначала поговорим, — с нажимом проговорил мужчина, который когда-то не сдал меня в обезьянник. — Хорошо, только на улице, — Владислав повернулся ко мне лицом, и я не смогла отказать такому гневному взгляду, хотя обычно он смотрел на меня с добротой и даже нежностью.       Я не стала ждать мужчину, а просто развернулась и вышла в чём была на улицу. Я знала, что он начнёт меня уговаривать уехать с ним и больше не вспоминать об этом, но мне совершенно не хотелось подставлять под такой серьёзный удар его семью. Дочери Владислава четырнадцать лет и нельзя было допустить, чтобы она узнала, откуда её отец притащил какую-то девку, а про реакцию его жены, Марии Павловны, я вообще не хочу думать.       Я ходила к ним домой, даже помогала Владиславу с бизнесом, оказалось, что мне нравится сидеть по голову в бумагах, если в них разбираешься, но до данной минуты они не знали, кто и откуда я вообще. И пусть живём мы тут недолго, но это огромный отпечаток на их семье, если они всё-таки свяжут свою жизнь с моей судьбой. — Здравствуй, Михаил, — поздоровалась я, когда увидела высокого, грозного, но мягкого человека, если пообщаться с ним больше пяти минут. — Олеся Борисовна, — кивнул он, хмурясь, видать он тоже не в восторге от того, что я нынче живу здесь. — Просто Олеся. Не думал поменять профессию водителя-телохранителя на что-то менее опасное? А то в такие районы твоего босса заносит. Ужас просто, — моя попытка разрядить обстановку не увенчалась победой, ибо он мне так и не ответил, только губы стали прямой линией. Его большие, серые глаза смотрели на меня с неодобрением и каким-то осуждением, но это было понятно. Никто в здравом уме ещё и добровольно не стал бы жить в таком месте, — девушку бы тебе, детишек, семью, а то не молодеешь же. Сколько тебе? Двадцать восемь? Двадцать девять? — на это он лишь скрестил руки на груди. — Что значит «я не хочу»? — услышала я спокойный голос Владислава. — Как вы вообще узнали, что я здесь живу? — вопросом на вопрос ответила я, чтобы перевести тему и виноватой выставить не себя. — Это неважно, — видимо он знал, что я начну с этого вопроса, и тоном, говорящим, что ответа я не получу, продолжил. — Важно то, что ты здесь жить не будешь. И вообще, почему не сказала, что живёшь в таких условиях?! Приходит, улыбается, работает, светские беседы поддерживает, а на элементарный вопрос «Как поживаешь?» каждый раз врёт! — таким Владислава Максимовича я за четыре года знакомства ещё не видела. — Простите, правда, что не рассказала ничего, но не стою я того, чтобы вы так сильно ставили под удар свою семью. Представьте, что будет в вашем окружении, если оно что-то прознает? А оно прознает, так как этот… — до моего сознания только дошло, что я даже не знаю, как его зовут, — мужик, если один раз дать ему денег уже не отсосётся от вашей семьи. — Когда нас такое волновало? — с такой простой произнёс он. — Вас может и не волнует, но представьте, что сделают с Ульяной в её крутой школе? А с вашей женой на каком-нибудь приёме? Начнётся травля, СМИ сойдут с ума просто от сенсаций. Оно вам надо? — Почему ты так уверена, что они уже не знают? — он игнорировал половину моих слов, что не могло не бесить. — Мария Павловна была бы уже здесь, — произнесла я, а после продолжила, не давая вставить слова своему собеседнику, — я не стану подставлять вашу семью под удар, простите. Я отказываюсь от вашего предложения переехать к вам или в один из ваших домов. Или что вы там собирались мне предложить? — быстро проговорила я и ожидала любой реакции на мои слова. — Хорошо, тогда больше можешь не приходить в наш дом, пока не решишь покончить с этой жизнью, — холодно произнёс он и прошёл мимо меня к припаркованной машине, которая явно выделялась из всего пейзажа. — Это шантаж! — сказала я, а он остановился. — Иначе ты не понимаешь. Двери моего дома открыты только в том случае, если здесь ты больше не появишься никогда. — Она моя мама. Что будет, если он с ней что-нибудь сделает? — я просто хваталась за последнюю соломинку. — А что если ОНИ, что-нибудь сделают с тобой? — Владислав специально выделил местоимение, чтобы вразумить мою голову, но я не собиралась уступать, если у него такие условия, значит больше я не появлюсь в его доме и это наш последний разговор.       Я не стала ничего отвечать, просто пошла в свою судьбу, а жизнь, которую мне предлагал Владислав, лишь сказка, которой не бывает, к сожалению, в реальном мире. — Как ты могла отказаться, дрянь мелкая?! — с порога я услышала крик мамы. Я знала, что будет расправа, но не ожидала такой быстрой.       Я не собиралась отвечать, поэтому просто прошла мимо неё в комнату, где я смогу закрыть дверь на своеобразный замок. — Кто тебе разрешал уходить? — услышала я уже не самый трезвый голос маминого сожителя. В такие моменты я старалась просто молча пройти мимо и обычно получалось, он не замечал моего присутствия, но сейчас он был в бешенстве из-за этого моя спина резко почувствовала стену, боль отдалась во всём теле. — Я с кем говорю, я не пойму?! — я молчала, ждала, а может и выжидала пока он отступит на шаг, тогда у меня появится возможность бежать в комнату. — Завтра же ты позвонишь, пойдешь, мне насрать как, но свяжешься и согласишься! Мне плевать, что он будет с тобой делать! Мне нужны деньги, а то я зря тебя содержу, что ли?! — Нет, — это была ошибка, но я не смогла держать молчание. — ЧТО?! — вместе с этим криком, я услышала звон в ушах, а щека почувствовала сильный удар мужской ладони.       Дальнейших своих действий я практически не помню, помню только дикий крик и удары по двери, которая ещё немного и просто бы слетела с петель. — ОТКРЫВАЙ, — удар в дверь — шаг назад, ещё удар — ещё шаг. И так пока спина не упёрлась в подоконник. Августовский вечерний ветер прошёлся по спине, отчего я поморщилась, а ещё до разума начало доходить, что если дверь сломается, то единственным выходом будет это открытое окно…" — Олесь, — до затуманенного разума, начал пробиваться голос Льва и спокойные стуки в дверь, — Олесь! — уже громче и чётче. «Нужно ответить» — пронеслась мысль, но голосовые связки не слушались. «Ответь, давай» — ещё одна мысль. — Да? — всё-таки смогла выговорить я. — Всё в порядке? Ты там долго как-то, — я включила холодную воду и умыла ею лицо, чтобы мысли собрались в кучу и были здесь и сейчас, а не где-то в прошлом. — В порядке, просто задумалась, — ответила уже осознанно. — Точно? — его недоверие я понимала, ведь он знал, что у меня бывают такие приступы, из которых иногда сама я не могу выйти. Не знаю, как выгляжу в эти моменты со стороны, но моральное состояние отвратительное. — Не беси меня, — уже в привычной манере рявкнула я. Лев не ответил, а значит поверил или просто сделал вид.       Я подняла голову и увидела своё отражение в зеркале. Стало как-то страшно. От туши на ресницах по щеках были видны чёрные дорожки от слёз, а после ополаскивания лица холодной водой вся косметика неравномерно размазалась по всему лицу. И кто вообще говорил, что каждый день красить глаза в полностью чёрных оттенках — хорошая идея? А ведь когда-то я в принципе не пользовалась косметикой и гордилась этим. Мне нравилось, как я выгляжу, и максимумом того, чем я пользовалась, была туш.       Теперь надо было придумать как выйти и дойти до комнаты незамеченной, чтобы смыть всю косметику или, как говорит папа, штукатурку с лица. Головной мозг всё ещё отказывался нормально функционировать, из-за чего мысли путались, поэтому, понадеявшись на удачу, я просто вышла и направилась в «свою» комнату. Первый раз за долгое время мне повезло, и следующая комната оказалась моей.       Прошло минут сорок с момента, как я умылась и просто легла на кровать, глядя в потолок. Голова была пуста и отказывалась думать, но я понимала, что нужно подняться с кровати и позвонить Урагану, чтобы узнать, куда они поехали с Михаилом. Привычным движением я хотела достать телефон из переднего кармана, но что-то пошло не так, ибо его там не оказалось.       Наверное, я слишком резко встала, а точнее вскочила с кровати, что в глазах потемнело и моя тазовая кость оказалась опять на кровати. Ещё раз поднявшись с кровати, я начала искать телефон по комнате, пока в один момент не вспомнила, что на время готовки оставила аппарат связи на тумбе возле холодильника. А из-за того, что пришлось слишком резко покинуть поле боевых действий, я элементарно забыла про него. — Что за везение-то такое на мою голову сегодня? — не выдержав, почти прокричала я.       Я не знала, ушла ли эта женщина, точно так же, как не знала, пришёл ли Алексей. Я знала одно — моя нервная система просто не выдержит ещё одной встречи с этой надменной женщиной. Щека после удара была немного покрасневшей, а значит надо придумать, обо что такое я могла удариться лицом. — Тебе кто-то звонил, — от неожиданного голоса, который раздался сразу же, стоило мне пересечь порог кухни, моё тело само собой влетело в ближайшую стену. — Король, больной, что ли? Решил меня в могилу загнать раньше времени?! — проговорила я не самым мирным голосом, смотря на человека, который ел обед, который ему не предназначался. — Вкусно? — кажется, он не понял, что такого сделал или сказал, поэтому просто кивнул и вернулся к еде. — У моего сына вообще-то имя есть, — услышала я ещё один не самый приятный голос. — Ух ты, вы ещё здесь? — Я смотрю, ты не знаешь, что такое приличное общество и как в нём нужно разговаривать, — что-то изменилось. Она говорила иначе, чем час назад. Я посмотрела на Льва, он лишь пожал плечами на мой немой вопрос. — Я может и не знаю, что такое «приличное общество» в вашем поминании, но мне что-то не помнится, чтобы мы с вами переходили на «ты», — как только я договорила, до меня дошло, что поменялось в её отношении, поведении и даже голосе. Будь моё сознание чистым, а не затуманено прошлым, я бы сразу заметила, помимо Короля, своего «мужа». Если она решила быть вежливой и играть оскорблённую жертву, то я в этом спектакле участвовать не собираюсь.       Она была готова мне ответить, но мой телефон спас свою хозяйку от пустой болтовни. Я взяла аппарат в руку и увидела на дисплее, что меня вызывает абонент «Ёж» и фотографию, где я целую в щеку этого самого Ежа, по совместительству, который является братом Короля и Алексея. Специально, чтобы никто не понял, кто является Ежом, его лицо было закрыто смайликов. Даже если они подходили, чтобы посмотреть, кто решил мне позвонить, то только Лев мог догадаться, кто это, ибо он знал, как я называю его старшего брата. — Привет, Ёж. Что случилось? — он звонил только в самых крайних случаях, в остальных мы только переписывались. — Привет? Ты серьёзно? — недовольным тоном начал спрашивать абонент, — Зачем тебе вообще телефон нужен? Звонишь ей, а она не отвечает, — я убрала телефон от уха, ибо не шибко хотелось слушать причитания Вадима. — Привет ему передавай, — сказал Лев, когда увидел, что я отвела телефон от уха. — Как только причитать перестанет, — произнесла я и снова приложила телефон к уху. — Ты в курсе, что, как минимум, не культурно не слушать своего собеседника? — проговорил Вадим уже не таким враждебным тоном. — А я виновата, что ты причитал, как дед старый? И раз на то пошло, ты даже не поздоровался, — ответила почти в тон ему, но разница была в том, что я не могла сдержать улыбку от его цоканья, — Зачем звонишь? — в очередной раз спросила я. — Оксана взяла Женю, собралась и ушла, пока я был на работе, — проговорил он траурным голосом. — Опять? Что ты на этот раз натворил? — за последние два с половиной месяца Оксана уходит уже в четвёртый раз. — На этот раз от меня неприятно пахнет, — с какой-то издёвкой проговорил он, — я с ума сойду скоро, Олесь, честно. И самое главное, я не понимаю, что происходит. В первую беременность такого не было. Ни в начале, ни в конце, а тут какой-то ужас. Можно тушить свет, бросать гранату и падать, — а теперь в голосе слышалась усталость. — Нет, я понимаю, осталось две недели, все на нервах, но я уже не могу. — Насколько мне помнится, в народе это любовью зовут, — я хотела продолжить, но меня нагло перебили два голоса. Один донёсся из динамика, а второй со стула. — Ты же не веришь в неё. — У вас в голосах столько шока. Я прям не могу, — не дав начать говорить Ежу, я продолжила. — Король тебе привет передаёт. — Тогда понятно, — был мне ответ, — ему тоже тогда. — Потом. Ты позвонил, высказался, тебе легче стало, а ответ на вопрос, зачем ты звонишь, так и не прозвучал, — напомнила ему, хотя уже догадывалась, чего он хочет. — Найдёшь их? — простой вопрос, который вызвал во мне бурю эмоций. — Я на собаку ищейку похожа? — это был скорее риторический вопрос, на который не надо было отвечать, но у Льва был слишком длинный язык. — На ищейку нет, а вот на поводыря — да, вполне, — с важным видом, потирая подбородок, проговорила ошибка генной инженерии. — Час — полтора. Мне тут ещё кое-кого придушить надо, — смотря прямым взглядом на Льва, сказала я и хотела отключиться, но и тут не вышло. — Не, ты скорее два в одном, — услышала я смех из динамика телефона. — Серьёзно, Ёж? — Да, ладно, я отключаюсь. Пока, люблю, — привычная фраза, которой мы заканчиваем наш диалог. — До встречи, и я тебя, — в динамике послышалась тишина. Телефон отправился в задний карман джинс, а Лев понял, что пора бы уже спасаться бегством. — Знаешь, я вообще к Мире приехал. Раз её нет, я пойду, — показывая пальцем куда-то в район входной двери, говорил Лев. — Ой, я вообще опаздываю, так что побегу, — я кивала в ответ каждому слову Короля и делала маленькие шажки в его сторону, а он в свою очередь говорил и шёл задним ходом к выходу. — Куда это ты побежишь, Лёва? Я тебя ещё не придушила, — спокойно произнесла я, и в этот момент он сорвался с места и побеждал к выходу, а я за ним.       Со стороны это смотрелось не очень статно. Мне двадцать четыре, Льву двадцать, взрослые, здравомыслящие люди, которые бегают друг за другом и что-то выкрикивают. Король откровенно наслаждался сложившейся ситуацией и смеялся, не скрывая этого. Сколько бы я не тренировалась, практически взрослого мужчину в честной, в данный момент, погоне никогда бы не смогла догнать, физиология всё-таки всегда берёт своё. — Знаешь, Король, — говорила я, задыхаясь и упираясь ладонями в колени, — говорить мне тяжело сейчас, а ещё я может тебя и не догоню сейчас, но припомню ещё. Ты же знаешь, что я злопамятная и ударю в самый неожиданный момент, — не спрашивала, а утверждала я.       Пока я пыталась привести дыхание в норму, что не очень шибко и получалось, услышала какой-то грохот. — Ага, бей, только давай потом, а то я лёгкие прокурил свои, и после такой пробежки просто помру. Я вот полежу на этой зелёной травке, восстановлю дыхание и уеду куда-нибудь, — не знаю, что случилось с моей психикой пока мы бегали, но его слова и жестикулирование одной рукой в такт словам показались мне настолько смешными, что я села на ту самую зелёную травку и уже пыталась восстановить дыхание от смеха, который никак не хотел отступать. — Хватит ржать, конь, — услышала язвительные слова Льва, — а то вон травку зелёную буду вырывать и кидать в тебя. — Серьёзно? А лет тебе сколько, деточка? — сквозь смех и слёзы пыталась произнести я. — Кто бы сейчас про возраст говорил, — услышала я в ответ такой же смех. — Мне надо ехать, искать Оксану, — смех всё-таки прекратился, и я смогла встать с земли. — Давай лапу, Львёнок, — подойдя к нему и протягивая руку, в вежливой форме сказала я. — Я понимаю, что ты мне в итоге припомнишь мои слова, — принимая помощь, говорил он, на что я лишь закатила глаза. — А кто такая Оксана? — спросил Король, когда мы уже вошли в дом и оказались в первоначальной точке нашего импровизированного забега. — А вы всё ещё тут, — уже не спрашивая, а утверждая, проговорила я, обращаясь к женщине, которая сидела с отвращение во взгляде ко всему миру. — А я у сына в гостях, — как-то слишком мягко сказала она. — Поздравляю, фейерверков и бенгальских огней, увы, с собой нет, запустить и поджечь не могу, чтобы отпраздновать такое радостное событие, — кладя руку на сердце с трагизмом в голосе, проговорила я. — А может уже хватит устраивать здесь цирк? — первый раз за достаточно долгий срок я услышала голос «мужа». — Ух ты, ты говорящий, — только через пару секунд до меня дошло, что я сказала это вслух — Я это вслух сказала, да? — Ага, — шёпотом, как по секрету, поведал мне Король. — Тогда я краситься и на поиски, — произнесла я бодрым голосом, хотя хотелось исчезнуть от пронзительных глаз. — Я с тобой. — Краситься? — я посмотрела на Короля и продолжила мысль. — Тебе чего накрасить надо? — Серьёзно? У меня к вам нынче имеется много вопросов, — пробубнил он и пошёл в сторону лестницы. — И вообще, ты какая-то бодрая и слишком разговорчивая, — услышала я за секунду до того, как он скрылся за дверным проёмом.       Проигнорировав его слова и косые взгляды родственников со стороны «мужа», я пошла в том же направлении, что и Король. Я чётко чувствовала на себе тяжёлый взгляд и почему-то мне казалось, что именно сегодня меня ждёт первый разговор с «мужем» после долгого перерыва. «А в последний раз ты ему сказала, что вы повязаны», — прозвучал в голове мой голос. «Вообще-то я сказала, что мы связаны до следующего лета», — проговорила я про себя. «А может ты вообще хочешь, чтобы фикция стала реальностью?» — на такое заявление даже самой себе я не стала отвечать.       Первый раз, когда появился этот «голос» я подумала, что на почве множества прожитых стрессов у меня начала просто уезжать крыша вместе с фундаментом, ведь я действительно разговаривала и спорила с этим голосом. На тот момент мы были уже знакомы с Максом, и он мне объяснил, что это не голова у меня едет или развивается какая-то болезнь, а просто моё подсознание решило мне помочь и подсказать, как лучше поступить в сложившейся ситуации. Не знаю, как по-научному зовётся данный недуг, Макс пояснил, что это просто внутренний диалог, который ведёт каждый человек в своей голове. Он безвреден, если, конечно, не мешает нормально жить и функционировать в обществе. У меня такие «диалоги» появлялись достаточно редко, только в самой стрессовой ситуации, когда я не могла здраво осмыслить ситуацию. Именно этот голос мне говорил, как нужно поступить и во время подготовки к сессии, собранию в компании. Когда разум уже устаёт что-то запоминать, то в бой вступает внутренний голос, который «подсказывает» то, что ты думаешь забыл.       Чаще всего такие внутренние диалоги и голоса появляются, когда человеку не с кем поделиться бедой, счастьем или просто-напросто не с кем элементарно поговорить, именно тогда появляется голос, который выслушает и всегда ответит на пожирающие нас вопросы. В такие моменты нам не важно, что по своей сути мы сами себе отвечаем, помогаем и побуждаем на какие-то действия. Если голос появляется от усталости — это хорошо и безвредно, ты просто сам себе пытаешься помочь, а если этот голос присутствует постоянно, то нужно задуматься над своим окружением. Может его стоит поменять или наоборот обрести. — Чего хотел у меня спросить? — Король лежал поперёк кровати и что-то высматривал в своём телефоне. — Кто такая Оксана? — повторил он свой вопрос, который я оставила без ответа. — Жена Вадима, это вроде очевидно, — садясь на стул перед зеркалом, небрежно ответила я. — Это та самая Оксана, которая была третьей в вашей компании, когда вы пожениться хотели? Подружкой невесты она ещё была? — на удивление, память Льва его не подвела. — Да, она самая. Скажу сразу, что она никого не отбивала. Я бросила Вадима по другим причинам. — Знаешь, а он ведь на тот момент уже ушёл из семьи и отказался от всего, что связано с родителями, и поступил не туда, куда они хотели. — Он ушёл не из-за меня из семьи, если ты на это намекаешь, а когда он выбирал профессию, мы вообще не были знакомы, — я искала карандаш для глаз, когда решила повторить когда-то сказанные Льву слова. — Лев, твой брат счастлив. У него сын, через две недели появится дочь, хоть они и говорят, что будет ещё один пацан. Вадим работает на любимой работе, у него жена, которая любит его, а это говорит о многом. — И кем же он работает? Я просто не знаю, на кого он выучился. Не верю, что есть такая работа, которой можно наслаждаться, — я смотрела на Льва и понимала, что в физическом плане он повзрослел, а в моральном всё ещё пацан, который не принимает и не понимает многих вещей. — Он шеф-повар. Открыл небольшой ресторан и работает там. Оксана отвечает за финансы и персонал, а я помогла со стартом. Рассказала, что и как, почему и зачем. Точнее, я с папой. Я и сейчас помогаю, если что-то случается экстренное. — Класс, а я за него и Лёху учусь на экономиста, — он поднял большой палец вверх в подтверждение своих слов. А я немного опешила, ибо всегда думала, что профессию программиста выбрала ему мать. — Алексей тоже? — Да, ты не знала? — он сел на кровати и посмотрел мне в глаза через отражение в зеркале. — Он вообще в подростковом возрасте был буйным, неуправляемым, пил, дрался, а мама платила кому только можно, чтобы про её любимого сыночка никто не узнал, поэтому он сам выбрал, куда хочет поступать. Для всех он был идеалом, а на деле тем ещё уродцем. — Что изменилось? — я не хотела показывать интерес к персоне своего «мужа», но природное любопытство брало своё. — Лет семь или восемь назад он кардинально поменялся. Думали влюбился, что девушка поменяла в лучшую сторону, а на деле оказалось, что он всё-таки сломался и прогнулся под маму, как и все. — Понятно, — я не знала, что ещё можно было сказать. Мне даже в голову не могло прийти, что Алексей был полной противоположностью себя. — Ладно, хватит на сегодня информации. Тем более я уже наштукатурилась, а значит можно ехать и искать, — как бы невзначай я перевела тему разговора. — Скорее, вынюхивать, — намекая на недавний разговор, проговорил Король. — Лев! — рявкнула я, но, взяв себя в руки, продолжила, — шагай отсюда, переодеться надо. — Ухожу-ухожу, — подняв руки вверх, промолвил этот клоун и вышел из комнаты.       Я понятия не имела, где искать Оксану, поэтому решила сделать элементарную вещь и просто ей позвонить. Когда я познакомилась с Вадимом, Оксана была уже влюблена в него и первое время люто меня ненавидела за то, что я забрала у неё парня. Хотя, на тот момент он не смотрел в её сторону, как на девушку. Он сам рассказывал, что она ему подруга, почти, как сестра. А так как я думала, что люблю Вадима, то просто радовалась такому раскладу. Я понимала, что это плохо, но я в какой-то мере даже наслаждалась тем, как она реагировала на нашу пару и на предстоящую свадьбу. Наверное, именно поэтому я пригласила её в подружки. Только сейчас я понимаю, какой была идиоткой, делала больно человеку, который хоть и ненавидел, но всегда помогал и никогда ничего не просил взамен. Я её всегда считала странной и недалёкой. — Уже нажаловался? — после пяти гудков услышала язвительный голос подруги. Я включила громкую связь и пошла к шкафу, чтобы сменить одежду. — Ты могла просто ему сказать, чтобы он не душился одеколоном, который ты ему подарила, а не забирать сына и уходить, — в таком же тоне произнесла я. — Знаю, но я их сама выбирала и всегда любила, — в голосе слышалось отчаяние, — я совершенно не понимаю, что происходит. Почему я такая? Лесь, что делать-то? А если после родов это не прекратится? Он же бросит меня. Зачем я ему такая неадекватная и бешенная? Это сейчас он терпит, а потом? Я же люблю его, — к концу словесного потока я услышала дрожь в её голосе, а значит скоро будет и истерика. — Только не реви. Женьку не пугай. Он же с тобой? — я не сообразила сразу, что она могла отвести сына к своей маме, а сама бы типа пошла гулять. Тёща же могла наврать зятю, думая, что защищает дочь. — Со мной. Я не стала ехать к маме. Волновать её лишний раз. — Где вы? Я сейчас приеду и отвезу вас к Вадиму. — В нашем парке, — можно было в принципе и догадаться, что она поедет в какое-то памятное место. — Скоро буду, — сказала я и нажала на красную кнопку на экране телефона.       Привычными движениями я закинула в рюкзак телефон и ключи от дома, от машины я всегда оставляла в прихожей на крючке, чтобы точно знать, что они там. Какого было моё удивление, когда я их там не обнаружила. — Алексей Дмитриевич, не могли бы вы вернуть ключи от машины? — зайдя в кабинет Алексея, предварительно постучав, вежливо проговорила я. — Какие ключи? — подняв на меня взгляд полный не понимания, спросил «муж». — От Ройса. Они на крючке возле входной двери висели. — Когда я пришёл, они там и висели. Я не трогал, — отстраненно проговорил он и вновь опустил взгляд в светящийся экран ноутбука. — Если бы они там были, я бы, наверное, не пришла. Тем более, я спешу, — я старалась говорить спокойно, но время поджимало, и эмоции не хотели сидеть спокойно внутри. — Повторю ещё раз. Я их не трогал. Мне они не нужны, я с водителем езжу на другом транспорте, — вздохнув проговорил Алексей. Только сейчас я заметила, что он какой-то другой. Видимо, встреча с матерью и для него не прошла мимо. — Хорошо, запасные есть? — он посмотрел на меня, как на больную и отвечать не стал. — А другая машина? — я надеялась на положительный ответ. — Нет. Тебе лучше найти ключи. — Это вам лучше позвонить своей матери и услышать, что она «случайно» положила их к себе в сумочку, — я даже не успела договорить, а на телефон Алексея пришло «смс». Я заметила, что он усмехнулся, посмотрев на экран. — Видимо, я права. Нашла лишний повод притащиться сюда, — почти выплюнула последнюю фразу. — Она моя мать и может быть здесь, когда угодно и сколько угодно, — спокойно проговорил он. — Да, пожалуйста, меня предупреждайте только об этом, чтобы меня тут не было. Мне нужна машина, — в очередной раз проговорила я. — Ничем помочь не могу. Мама только завтра может привезти ключи. — Здорово, просто прекрасно, — проговорила я и быстро покинула кабинет. — Король, ты где? Скажи, что ещё не уехал, — других вариантом у меня не осталось. Только как позвонить Льву. — Нет, в машине сижу, — я сбросила вызов и направилась в нужном направлении. — Можешь десантироваться и отдавать мне ключи. Твоя мамаша забрала от Ройса, чтобы завтра была причина вернуться, — открыв водительскую дверь, протараторила я, ибо слишком спешила. — Только перетащи из Ройса кресло, а то Женьке два всего, — Лев что-то бубнил себе под нос, но выполнил мою просьбу.       Я первый раз сидела за рулём кабриолета, были достаточно странные ощущения, хотелось открыть крышу и почувствовать свежий воздух, но я понимала, что сейчас нельзя этого делать. Сначала нужно забрать подругу и крестника, а потом прокачусь с ветерком. — Приветствую, ходячий гормон, — доехав до парка, я быстро нашла Оксану. Именно в этом парке и на этой лавочке Вадим сделал предложение Оксане, от которого она не смогла отказаться. — И тебе не болеть. — Что за гробовой тон? Пошли, отвезу тебя мужу. — Нет. Он меня бросит. Перед глазами так и стоит, что рожу, а он меня выгонит за мою неадекватность, — я села рядом с ней на лавочку и начала слушать бред беременной девушки. — Он знает тебя с восемнадцати лет: все твои косяки, весь твой характер, твоё ребячество порой — и не ушёл. Вы любите друг друга, Женька растёт, дочь скоро родится, не теряйте этого. Тем более, вы дополняете друг друга, он спокойный, а ты безбашенная, он готовит, а ты ненавидишь это, — я бы продолжила, но Оксана начала смеяться. — Странно слышать это от тебя. Человека, который хотел выйти замуж за него и всячески издевался надо мной и моими чувствами к нему. И вообще с чего ты решила, что дочь? Вадим уверен, что сын. — Дурой была я. Думала, что любила этого Ежа. Нет, люблю его, но не так. Потому что интуиция. А вообще нужно вам было узнать пол ребёнка и не ругаться. — Ты не веришь в любовь, но говоришь, что любишь. Сюрприз решили устроить себе. — Да, это странно. Я знаю, что любовь есть и я её ощущаю, но не между мужчиной и женщиной. Как ваша, например, — я не знала, как это можно объяснить, но это было правдой. — Просто однажды ты очень сильно любила и это закончилось ужасно, поэтому ты и не хочешь вновь в неё поверить. Тебе барьер в голове нужно сломать. — Возможно, — тихо проговорила я, а потом уже громче, — поехали, отвезу вас домой. — Ведьма, — услышала я весёлый детский голосок, а потом в моё тело влетело, что-то тяжёлое. — Евгений, вот расскажи мне, почему «Ведьма» ты говоришь, а «Олеся» нет? Это твои родители постарались, да? — ребёнок обнимал меня и смеялся. — Мы ничего ему не говорили, он сам, — ага, я так и поверила. — Вообще, это было его вторым или третьим словом. — Прекрасно, тебе помочь, каракатица? — Оксана нахмурила брови и отрицательно покачала головой, — Хорошо, тогда пойду пристегну этого мелкого поганца к креслу. Я пристегнула Женю к креслу и уже хотела идти обратно к Оксане, как услышала её громкий, нервный голос. — ОЛЕСЬ! Кажется, мы едем не к Вадиму, — повернувшись, я увидела, как она держится за живот, — я кажется рожаю. — Какой рожаю? Ещё две недели, тебе завтра в больницу до конца срока. Оксан, не смешно, — я не знала, что делать, и кажется вела себя, как типичный мужчина в шоке. — Я рожаю, Олесь, — сквозь зубы проговаривала она. — В машину! Быстро! Живо!       «Господи, что я несу?!» — дальше всё происходило, как в замедленной съёмке. Мозг заставлял делать действия на автомате. Я быстро схватила телефон и начала звонить Кристине, которая была главным врачом в больнице и моей хорошей знакомой. Только одна фраза, и она всё поняла. Дальше ключ в зажигание, нога на педаль газа. И ехать как можно быстрее в больницу.       Нам повезло, что больница находилась в десяти минутах от парка и мы добрались быстро. Я передала Оксану в руки опытным врачам, а сама пошла за крестником. Уехать я бы элементарно не смогла, позвонить Вадиму и рассказать обо всём тоже, он и так в свои двадцать пять закрашивает седину, оставалось только ждать. — Мама? — Женя умный мальчик, всё понимает, различает цвета, фигуры, животных, но мало говорит, практически молчит особенно с незнакомыми людьми. — Сейчас пойдём к маме, — проговорила я и взяла ребёнка на руки. — А ты вырос, настоящий мужчина, — он не улыбался, и казалось, что вот-вот заплачет.       Мы поднялись на нужный этаж и сели на мягкий диван. Сейчас оставалось только ждать Кристину, которая должна выйти и сказать, что всё хорошо. Я верила, что так и будет, ибо нельзя такое знать наверняка. «Ни с Оксаной, ни с ребёнком ничего случиться» — и снова здравствуй внутренний голос. Я не хотела слушать ни кого-то из людей, ни своё подсознание.       Я не знала сколько прошло времени с тех пор, как мы приехали, знала, что у Жени было несколько истерик. Он звал маму и папу, а я могла только обнимать и говорить, что мама с папой скоро приду. Врать детям нехорошо, но так нужно. — Олесь, — услышала я знакомый голос — это была Кристина.       Этой женщине было уже за сорок, но она никак не воспринимала, когда я называла её на «вы». Её это оскорбляло и задевало. — Как Оксана? — первое, что спросила я, встав с дивана. — Всё хорошо. С ней и с дочкой, всё хорошо, — спокойно и с улыбкой проговорила она. — Слава богу. Это значит я выиграла спор, — уже более воодушевлённо проговорила я. — Оксана просила передать, чтобы ты Вадиму ничего не говорила минимум до завтра, а то у него голову снесёт, — Кристина улыбнулась, кивнула и удалилась по длинному коридору к себе в кабинет. — Женя, — он посмотрел на меня своими невинными серо-голубыми глазами, почти как у матери, — мы сходим к маме завтра, — он сразу начал говорить «Нет» и мотать головой. — Сейчас я хочу познакомить тебя с твоим дядей. Он высокий, красивый и, прямо как ты, неразговорчивый.       Женя успокоился, но не очень-то хотел куда-то ехать. Когда мы вышли из больницы стало понятно, что были мы там достаточно долго для того, чтобы стало темно. Доехав до дома Алексея, я начала думать, как он отреагирует на Женю, но выбора мне не оставили, поэтому придётся сегодня оставить его с собой.       Я не доставала телефон с тех пор, как бросила его в рюкзак, а оказалось, что там много интересного, например, пять пропущенных от «Ошибка прошлого», десять от «Ёж», двенадцать от «Король» и двадцать от «Ураган» и множество сообщений в различных приложениях.       Первым делом, я написала Вадиму, что сегодня Оксана и Женя останутся у меня и главное, чтобы он не звонил, ибо разозлит Оксану, а нам это не нужно. После прочитала сообщение от Ульяны, что Лена с дочкой дома, Миру тоже отвезли домой и передали отцу, и что она тоже поехала домой и всё расскажет родителям. Сообщений было слишком много и большим потоком, поэтому пришлось искать только нужные. — Крестник, готов к новым знакомствам? — ответа не было, ибо этот ребёнок заснул.       Не знаю, какими силами, но у меня получилось расстегнуть ремни и достать ребёнка, не разбудив. Я так и не посмотрела, который час, поэтому заходила в дом аккуратно, чтобы не разбудить ни Женю, ни кого-то ещё. — Теперь дети? — услышала я недовольный голос за спиной, — сначала брат, потом непонятная девчонка, а теперь ребёнок? Кто дальше? — Только не кричи, он проснётся, испугается и будет плакать, а я устала его успокаивать, — я повернулась к Алексею лицом, — вообще-то это не просто ребёнок, а твой племянник, имей совесть. — Мама? — проснулся. — Где мама? — Завтра к маме поедем, — у Жени опять началась истерика.       Я с укором посмотрела на «мужа» и глазами говорила: «Ну, что счастлив?». И тут в голову пришла сумасшедшая мысль, но других вариантов не было. — Евгений, я вам обещала новые знакомства. Он, конечно, не папа, но за волосы потаскать можно, — с этими словами я отдала ребёнка Алексею и продолжила. — Вы с Вадимом почти одно лицо, только ты выше, а он в плечах шире. Может он успокоится, — и на наше удивление, так и произошло. Женя внимательно смотрел на Алексея, а Алексей смотрел на меня ошарашенным взглядом, обещая убить. «Что же, нас ждёт весёлая ночка» — пронеслось у меня в голове, когда ко мне подлетела Мира и начала рассказывать, как прошёл её необычный день.