Горемычная

Начала накатывать нереальная, всеобъемлющая апатия. Совершенно непонятно для чего жить дальше. Все красивые слова, которые, за большие деньги, готовы сказать таким как я психоаналитики, я и сама себе сказать могу. Только это ничего не меняет… Я слепая, безногая и одинокая. Да, у меня есть подруги, но у них свои семьи и висеть камнем на шее — это не мой вариант. Да, я не нуждаюсь в деньгах, у меня есть дом, пособие и сбережения, но жить ради того чтобы есть и ходить на горшок — обалденная перспектива, ничего не скажешь. Еще и полугода не прошло, как все это случилось, а я уже готова выть на луну, не хуже Люпина. Я бы, наверное, смирилась со многим, если бы у меня остались мои книги, но даже это утешение абсолютно недоступно для меня. Время тянется как резина, вязание обрыдло до невозможности. Впереди никаких перспектив. Мерлин, знала бы, запаслась бы каким-нибудь быстродействующим ядом. Это у маглов с таким товаром сложности, а маги сами себе ядоделы: вышел в огород, набрал травок, пару раз в котле черпаком помешал и готово. Это, пожалуй, впервые, когда я полностью опустила руки. Практически ничего не ем. Девочка стала это замечать, переживает бедняжка. Так что, только ради ее спокойствия, за совместными ужинами стараюсь хоть что-то съесть. Однако, даже пища кажется вся какой-то одинаково картонной. Хорошая погода для конца мая, бездумно сижу в инвалидном кресле в саду, ноги укутаны пледом, почему-то они все время мерзнут. Вокруг о чем-то переговариваются птицы, шелестят листья. Жизнь… окружающий мир живет. — Миссис Кросс, ну что же вы. Опять целый день в саду просидели. Вы же промокли и замерзли. Ну как же так? — голос дрожит и срывается, бедная Фелиция, опять я ей испортила настроение. — Не переживайте, мисс. Все со мной в порядке, я просто задремала. Отпаиваюсь малиновым чаем, покорно глотаю какие-то порошки, садимся ужинать, а потом эта славная девушка бережно укладывает меня спать. Я не пытаюсь себя убить… пока нет. Действительно просто засиделась в саду, не спала, но была в каком-то странном медитативном состоянии, не заметила, как село солнце. Вроде бы даже слегка моросило? А может, и нет. Я теперь очень часто не обращаю внимания на то, что происходит вокруг меня. Зачем?

***

Конечно, после встречи с миссис Нотт, я экстренно сменила место жительства. Однако, далеко уходить не стала, просто переселилась за несколько кварталов. Обозначила для себя первоочередные задачи: врач и поиск постоянного жилья. Говорят, что, если поступаешь правильно, то вселенная будет помогать тебе во всем. А ведь магия уже помогла мне, не показав наследнику рода, что его любовница беременна. Совершенно неожиданно, когда я обедала в кафе, недалеко от гостиницы, ко мне подсела милая бабулечка. Автоматически просканировав ее, увидела, что та сеточка, которую я наблюдаю вокруг волшебников, у нее окружает только магическое ядро и совсем не выходит «на поверхность». Надо же, как интересно, подумалось мне, видимо сквиб? — Извините меня за мою навязчивость, милочка. Я смотрю, вы читаете объявления о продаже жилья? — Да, мэм. Я подыскиваю небольшой сельский коттедж. — Так мне вас сам Мерлин послал, дорогая. Я даже вздрогнула от неожиданности. В центре магловского квартала, совершенно ничего не зная обо мне… — О, не волнуйтесь так, дорогуша, — покровительственно похлопывая по моей руке, продолжала она. — Я очень хорошо вижу ауры, моя милая. И у вас она просто замечательная, чистая, сильная. Так что не пугайтесь, я не сошла с ума и никогда бы не заговорила с обычной маглой. Так о чем это я… — неожиданно как будто растерялась старушка. — Да! Так вот. Моя внучка забирает меня к себе. Возраст, милочка, что уж тут скрывать. Только не хочу я продавать свой домик кому попало, вот и гуляю по городу. Вот вас нашла, — приветливо улыбается, поглаживая, зажатую между своих ладоней мою кисть. — Давайте я вам его покажу. Вам непременно понравится. И деткам вашим там тоже будет хорошо. Совершенно не слушая моих возражений, меня настойчиво потянули к автобусной остановке. — Знаю- знаю. Не переживай, дорогая, мы не будем аппарировать. Деток надо поберечь. Все у тебя будет хорошо. Дезориентированная, оглушенная, покорно иду за женщиной как околдованная. Вот только всеми фибрами души чувствую, что плохого мне не желают. Час спустя мы выходим из автобуса, с одной стороны поля и холмы, с другой стеной стоит лес, в который убегает небольшая тропинка, которую с дороги-то и не видно. Через пару километров деревья расступаются, и мы оказываемся на берегу речушки, переходим через каменный мост, весь изрезанный рунами и оказываемся у небольшого коттеджа. — Ну, вот и он. Сюда к тебе никто не придет. Мостик он не простой, заговоренный, не пригласишь, так никто его и не увидит. — Но почему вы не оставите все это своим детям или внукам? — недоумеваю я. — Это же такое наследие. — Обленились они, милая моя. Обленились совершенно. У всех дома уже есть, да на источниках. Старшие детки так и вовсе в менорах с мужьями живут. А здесь источник уснул давно, я вот так и не смогла его разбудить. Вот и не интересует их моя избушка. Будет стоять пустая, заброшенная. Мне такое не по сердцу. Чувствую, что время мое скоро придет. Да и тяжело уже одной, хочу немного с внуками пожить, правнуков побаловать. Чувствую я, что все у тебя получится, девочка. — Я… — Не противься. Пошли, я все тебе покажу. Домик у меня небольшой, мне как-то и не надо было больше. Я сюда перебралась после гибели моего Якоба. Детки тогда уже большенькие были, вот я и спряталась подальше ото всего мира. Тяжело, деточка, жить с половиной сердца. Так то… — закручинилась старушка. — Уж больше года ищу я хозяина для своего дома и, наконец, нашла. Благоволит тебе магия, деточка, благоволит. Непременно получится у тебя пробудить источник. Легче деток растить будет. Только условие здесь одно есть, если будут к тебе приходить жители лесные, ты их не обижай. — Ой, не могу! Ты бы себя видела, — неожиданно развеселилась старушка, увидев мое ошарашенное лицо. — Не прошу я тебя лесником стать, или ветеринаром. Ох, насмешила старую. Просто не обижать. Сможешь — подкормишь, коли голодный год будет. Захочешь, подлечишь, коли знания будут. Тут недалече Жерар живет, вот он любит животными заниматься. Они все к нему идут. А для жителей этого коттеджа просто зарок такой есть, ни в коем случае не обижать лесных жителей. Вот и все. Вот так, спустя три часа, осмотрев и вправду невеликий коттедж и прилегающую территорию, я оказалась в нотариальной конторе волшебного квартала Эдинбурга, подписывая купчую на коттедж «У реки». Договариваемся, что платить я буду частями. Сейчас пять тысяч галеонов и по пятьсот галеонов ежемесячно в течение следующих двух лет. Было бы, конечно, меньше, сумей я расплатиться сразу, но я не могла себе позволить остаться сейчас совсем без денег. По моим прикидкам в банке у меня должно было накопиться тысяч пятнадцать, но, поскольку колдовать в ближайшие девять месяцев, а лучше год, я не смогу, то стоило подстраховаться. Однако, меня ожидал нехилый такой сюрприз, когда мы пошли в отделение Гринготса. Сняв пять тысяч, я решила поинтересоваться точным остатком средств на своем счете. Не знаю, о чем думал Льял, когда это делал. Возможно, посчитал, что не до конца выполнил условия нашего соглашения? Просто хотел мне помочь? Я не знаю, но на моем счету неожиданно оказалось неучтенных десять тысяч галеонов. Если вы думаете, что я благородно решила отказаться от этих денег, то вы на мой счет заблуждаетесь. Поклявшись про себя, что сделаю все возможное и невозможное, чтобы наш ребенок ни в чем не нуждался, попросила переоформить договор, так как могу выплатить сумму полностью. Итого, коттедж обошелся мне в четырнадцать тысяч галеонов. Зато отныне у меня был свой дом с потенциальным источником и довольно внушительная лесная территория, примыкающая к нему. Пришлось обратиться в артефакторную лавку, чтобы мне зачаровали портключ по заданным координатам. Вроде бы колдовство это не затратное, но рисковать я не желала. Отныне любые заклинания для меня табу, до тех пор, пока я не рожу. Эта деятельная старушка не отпустила меня после заключения договора, а вцепившись в мой локоть, с настойчивостью бультерьера потащила меня к своему доброму знакомому, оказавшемуся частнопрактикующим целителем. Так что мало того, что миссис Мактавиш подарила мне дом, она еще и познакомила меня с мистером Локсли, который стал со временем нашим семейным врачом. Вот так, неожиданно, не пробыв и пары дней в Эдинбурге, я оказалась владелицей собственного жилья и личного медика. Целитель Локсли оказался тоже мужчиной почтенного возраста… для магла, но маглом-то он не был, да и сквибом, очевидно, тоже. Так что выглядел он очень представительно, Мерлин мой, везет мне на знакомства с мужчинами, однако, смеялась я про себя. Оказалось, что он когда-то качал на коленях малышку Одетту (ту, которая позже стала миссис Мактавиш). На вид ему можно было дать лет семьдесят — подтянутый, строгий, знающий себе цену, с посеребренными висками и львиной каштановой гривой, ну и, естественно, выше меня, сантиметров на двадцать, пожалуй. Эти заговорщики, уяснив для себя, что, несмотря на свое происхождение, я собираюсь придерживаться строгих правил и ограничить себя в магии, быстренько, под белы рученьки отвели меня к мастеру защиты, чтобы он перенастроил плетения вокруг коттеджа на меня. По-моему, старичкам было невыносимо скучно, вот они и развлекались как могли. Да я и не возражала, собственно говоря. Забавно, конечно, что старушка оказалась однофамилицей библиотекаря из Хогвартса, но чего только в жизни не случается. Последующие дни потекли довольно однообразно: я прибиралась, вспоминая свое детство в приюте, используя исключительно ведро с водой и тряпку; совершала некоторые покупки, пользуясь многочисленными портключами, созданными ранее. В общем, обживалась на новом месте. Было непросто, не из-за бытовых неурядиц или чего-то такого, а потому что рука сама тянулась к палочке, все же я половину жизни с ней не расставалась, и вдруг такие ограничения. Подумывала даже убрать ее подальше, но целитель отсоветовал, много умных слов говорил, но я для себя уяснила, что что-то там с направлением потоков личной магии завязано, и мой мозг отключился, отказавшись вникать в обилие медицинских терминов, с которыми его пытались ознакомить. В результате, приходилось себя жестко контролировать, а ведь я и без палочки колдовать уже навострилась. Так что постоянная бдительность, как заявлял незабвенный персонаж поттерианы. Недалеко от дома, пользуясь тем, что снега все еще не было, расчистила полянку, выложила ее каменными блоками, закупленными в самом обычном магловском строительном магазине и стала готовиться к Йолю. Хорошо, что на варку зелий ограничений было немного, так что все необходимое для проведения ритуалов я могла сварить самостоятельно. Заняться мне было особенно нечем, так что все свое время я посвятила проведению ритуалов и первого марта, проснувшись после очередного из них, меня прямо-таки потянуло в подвал дома. Спустившись, я буквально застыла с открытым ртом. По центру небольшого помещения прямо из каменного пола бил небольшой родник, в углублении накапливалась вода, но не переливалась через камни, его обрамляющие. От ограждения, если внимательно присмотреться, буквально намеками, во все стороны как будто прорастали небольшие побеги плюща. Я сумела пробудить источник. Он пока что был нейтральный, но скоро день весеннего равноденствия, и столь явный намек на возможность образования рода упускать было бы непростительно. Мой милый доктор пару месяцев назад просветил меня о том, что деточек будет двое. К марту довольно ощутимым стал отток личной магии, восстанавливалась я все еще быстро, на здоровье это не отражалось, но и срок-то еще был всего четыре месяца. Ритуал основания рода и простой, и сложный одновременно. Как только вольешь свою магию, чтобы начать ритуал, если Великая откликнется на твой призыв, ощущаешь ее пристальное внимание — сначала тебя рассматривают как под рентгеном, но очень осторожно, я бы сказала бережно. Очевидно, такая аккуратность была связана с моим деликатным положением. Для нее не существует тайн, бесполезно пытаться что-то утаить, она заглядывает в самые потаенные уголки твоей души. Потом мне показывали, что станет доступно моим детям, если мне будет даровано право основать свой род: здоровое потомство, сильная чистая магия, родовые дары, уважение магического общества (на что я не могла про себя не хмыкнуть скептически); все это сопровождалось весьма красочными и соблазнительными образами. Все это обрушивается на тебя за доли секунд и буквально погребает под собой. Смутно помню ужас предложения пожертвовать своим ребенком и свою лихорадочную торговлю с Великой. Это со стороны все кажется простым, а там ощущаешь себя ничтожной букашкой, до которой снизошло божество. В голове пусто, выбор кажется таким простым. Как это ни глупо, мне тогда вспомнились многочисленные русские народные сказки, в которых всяческая нечисть просила у попавшего в беду человека отдать в оплату за помощь того, чего дома не ведаешь. Конечно, это оказывался новорожденный наследник. Я не знаю, что меня тогда выручило, эти ли мои несуразные мысли или все же имелся у меня внутри некий стержень, который позволил мне не сломаться и выдержать давление божественной силы, но все закончилось так, как закончилось. В купели рядом с бьющим из-под земли ключом образовался камень рода, небольшой, с кулачок новорожденного ребенка, а стены стали покрываться прорастающим сквозь камень плющом, еще неявным, только намекающим о своем существовании. — Нарекаю тебя Офелия Морна* Ирвин*, да не пресечется твой род отныне и до скончания времен. Сначала огнем опалило левое запястье, а затем средний палец. Вот только никаких сил удивляться или что-то рассматривать у меня уже не было. Опустошенная, на подкашивающихся ногах, поднялась и упала на диване в гостиной, не имея ни сил, ни желания тащить свою бренную тушку в спальню. Отоспавшись, умывшись и перекусив, не удержалась и спустилась в подвал. Хотя, так называть его отныне нелепо. Теперь, это небольшой ритуальный зал. Моему удивлению не было границ, когда я увидела, что над камнем висит небольшой полупрозрачный кокон. Подойдя поближе, присмотрелась, внутри явно было какое-то небольшое существо. Оболочка была теплой, упругой и довольной плотной. Решив ничего пока что не предпринимать, поднялась наверх. Попивая чай, пыталась вспомнить, было ли о чем-то подобном написано в книгах, которые я читала ранее. Хоть убейте меня, но в голову ничего не приходило. Пролистала несколько фолиантов и… пусто. Единственное, что пришло в голову, это домовик. Ну, да поживем, увидим. И правда, спустя месяц регулярного проведения ритуалов благодарения, растения, оплетающие комнату, обрели «плоть», а кокон лопнул, и на свет появилась милая домовушка, которую я назвала Флоппи. Поговорив с отчаянно смущающейся малышкой, не могла не похвалить себя любимую. Благодаря тому, что я не ленилась и не жадничала, проводя ритуалы, Фло выросла очень сильной и одаренной. Оказывается, чем больше вкладывается будущим хозяином сил, тем лучше будет обучен домовик. Если бы я халтурила, то получила бы домовушку в свое распоряжение уже через неделю после ритуала образования рода. Правда, она была бы как новорожденный, которого надо всему обучать, ухаживать за ней, кормить и поить. А так я настолько хорошо подпитывала кокон, что она там росла и училась, училась. Как? А Мерлин их знает. Это собственная магия домовых, недоступная волшебникам. Старшие учат, вот и весь сказ. С тех пор жить стало веселее. Фло взяла на себя все хозяйство, а мне оставалось только готовить приданое для своих детишек. Шила, вышивала, украшала детскую. Время от времени готовила что-нибудь вкусненькое. Фло наблюдала и перенимала все очень быстро. По весне достала из сундука многочисленные кадки с цветами, подаренными мне когда-то Льялом. Всплакнула, как водится. В общем-то, мне очень повезло: никаких токсикозов, перепадов настроения и прочей напасти у меня не было и в помине. Животик был уже довольно большим, ну так и немудрено, с двойней-то. Однако, передвигалась я довольно резво, ноги не отекали, спина до сих пор не болела. Спасибо мадам Трюк, ее уроки и дальнейшее поддержание себя в хорошей физической форме, замечательно меня выручали. Мой целитель не мог нахвалиться на меня, сетуя, что современные женщины совсем перестали уделять этому внимание. Вот в его временааа… Посмотрев, как я работаю, а мне приходилось отныне шить мантии и прочие свои поделки, если не вручную, то используя швейную машинку, Фло стала мне помогать. Я намечала мелом рисунок, она раскраивала. Я складывала детали в нужной последовательности, она сшивала. Потом мы садились с ней за альбомы с узорами и выбирали что-нибудь интересненькое. Спустя пару месяцев, Фло уже начала импровизировать. Так что мне оставалось только вышивать руны, благо здесь колдовать не требовалось, а та толика силы, которую я при этом выпускала, за колдовство не считалась. По крайней мере, мистер Локсли меня успокоил, что это нормально, естественный отток магии, который не влияет на здоровье детей. Мне стало гораздо легче после образования рода. Магия источника стала ощущаться как теплое море, которое плещется вокруг постоянно, омывает тебя, забирая с собой все горести и тревоги. Конечно, я тосковала. Разговаривала с ним мысленно постоянно. Его фотографии были и в гостиной, и в спальне. Частенько, даже засыпала с одной из них в обнимку. И рассказывала, рассказывала ему обо всем: как себя чувствую, чем занимаюсь, как растут дети. А потом взяла и стала записывать все это в дневник. Незаметно подкралось лето, и 15 июля 1963 года я спускалась в ритуальный зал, дабы провести имянаречение, укачивая на руках своих детей. — Нарекаю тебя Адриан Ирвин, — сказала я, окуная сына в воды источника. — Адриан Крейг* Ирвин, — прошелестело в ответ. — Нарекаю тебя Чара Ирвин, — окуная дочь. — Чара Айли Ирвин — откликнулась магия. Счастливая и полная сил я поднялась наверх, где меня ожидали Флоппи и целитель Локсли за праздничным столом. — Позвольте представить вам наследников рода Адриана Крейга Ирвина и Чару Айли Ирвин. Дети были уложены в колыбельки, а мы сели отметить столь важное событие. — Примите этот дар от чистого сердца, целитель, — сказала я, протягивая мужчине праздничную мантию, весь низ которой широкой полосой опоясывали целые связки рун. Да и по основному полотну мантии рун было предостаточно, просто они не были видны на первый взгляд, так как вышиты были нитями тон в тон с основной тканью. — Да благословит ваш род Великая, — принимая дар, традиционно ответил целитель. А она и так благословила, в противном случае мои дети не получили бы от нее вторые имена. Поэтому, я была счастлива безмерно, пообещав себе, что буду наслаждаться жизнью, несмотря ни на что.