***
Всю следующую неделю я провёл в госпитале Конохи. Не столько залечивая раны физические, сколько залечивая раны душевные, пытаясь смириться с произошедшим. Персонал весьма чутко относился ко мне и старался лишний раз не докучать, позволяя мне проводить дни напролет в одиночестве. Принять и пережить… Кажется, так учил меня наставник, говоря о неизбежных потерях на пути шиноби. Но как пережить то, что всего этого можно было избежать?! КАК?! ЧТО Я ДОЛЖЕН БЫЛ СДЕЛАТЬ ДЛЯ ЭТОГО?! Я ведь перепробовал всё… Слёзы душили меня, но глаза оставались сухими. В какой-то момент я задался вопросом: «А что дальше?». Честно говоря, я не знал. Попытаться собрать остатки клана? Те, которым посчастливилось быть вне поселения? Но кто я для них? Десятилетний ребенок, отлученный от главной ветви и изгнанный из клана. Попробовать стать шиноби Конохи? И при первой возможности отомстить Облаку и Камню? Хотя, насколько я помню, это сделает Коноха, и причём довольно быстро, не позволив этому конфликту вылиться во вторую мировую войну шиноби. Или нет? Как же сложно ориентироваться в этом времени! Мысли о второй попытке нарушить дальнейший канон я гнал от себя. Почему-то сейчас я был уверен, что это невозможно. То, что в прошлом мире было всего лишь сюжетом, авторским произволом, здесь — закон мироздания. И нарушить его невозможно. Выбрав дорогу, чтобы уйти от судьбы, именно там её я и встречу. Гаденький голос где-то позади меня шептал, что я могу убежать. Забиться в какую-нибудь глушь и забыть про все заботы. Забыть про вторую и третью войну, плюнуть и на четвёртую, нисколько не мешаясь судьбе. В конце концов, закончится ведь всё хорошо? Пусть через боль и страдания сотни тысяч людей… Но они бы всё равно умерли. Не сегодня, так завтра. Да и опять же, без страданий не выковывается истинный дух человека… А я смогу весьма неплохо устроиться. Хоть у меня и минимальное обучение ирьенина, но даже оно будет весьма ценно где-то в глуши мира. Создам семью, и проживу спокойную, настоящую и полную жизнь… В злости я ударил кулаком в стену. Пусть я и никчёмен, но становиться трусом, спасающим только собственную шкуру?! Никогда! Да и наивно думать, что эхо будущих событий не докатится хоть до какого-то тёмного угла этого долбанного мира! И все мои мечты о счастливой жизни разобьёт уже суровая реальность, к которой я в этом случае точно не буду готов. Что же делать? В один из таких дней мучительного раздумья ко мне заглянула Мито Узумаки — пожилая вдова первого Хокаге и, по совместительству, моя приёмная бабушка. Хотя смелости назвать её хоть раз бабушкой у меня язык не поворачивался. Уж слишком строго и солидно она выглядела. А ещё, именно она была одной из первых, кто не стеснялся открыто критиковать действия Главы о его приюте беспризорника. Стоит ли говорить, что разговор вышел тяжёлым?***
Дверь отворилась, впуская пожилую женщину с ярко-красными волосами, туго заплетёнными в хитрый узел на затылке. Сильный волевой взгляд, на дне которого плескалась затаённая боль, показывал, что недавняя трагедия хоть и не сломила её, но не прошла бесследно. Пройдясь по палате, осматривая её, она подошла к единственному стулу у кровати и присела на него. — Добрый день, Сэдэо-кун. Я рада, что хоть кому-то повезло спастись из нашего клана, — уголки губ Мито-сан чуть дрогнули, скрывая презрительную улыбку. — Пусть и последнему его члену… Мой смешок заставил ее прерваться и нахмуриться. — Твоё неуважение говорит лишь о том, что я была права в своих попытках избавить главную ветвь от тебя, — сквозь зубы пробормотала эта женщина, — И если бы не эта ситуация, я, как настоящая Глава, ни секунды не потерпела бы тебя в своей семье! — Вам нет нужды беспокоиться об этом, Мито-сан, — с лёгким поклоном я вновь не удержал смешок, — Советом Старейшин и Главой клана за день до нападения я был изгнан не только из семьи, но и из клана. Больше порочить Вас и вашу семью я не стану. Правда, вместе со мной уйдёт и Ваш девиз, которым вы так гордились. «Узумаки своих не бросают», кажется, так? Мито-сан казалась озадаченной моим известием. Об этом решении ей, видимо, никто не успел сообщить. Но женщина быстро нашлась. — Скорее всего, произошла какая-то ошибка. Речь всегда шла о твоём исключении из главной ветви семьи, а не из клана. Наш клан очень редко изгонял кого-либо, а если это и происходило, то причина была куда серьёзней, чем просто недостаток способностей. Горький смех тихо разнёсся по комнате. — Не было никакой ошибки, Мито-сан. Я лично присутствовал на этом собрании, и их решение официально подтвердил мой оте… Маширо-доно. Женщина нахмурилась. Произошло что-то, что было вне её понимания. Столько лет она уговаривала своего сына отказаться от этого ребенка, и сколько лет он его рьяно защищал. Даже когда ему вынесли вердикт о его более, чем скромных потенциальных возможностях шиноби, Маширо лишь отодвинул его от себя, так и не отказавшись от него. А тут изгнание, и сразу из клана! Далеко не каждый преступник мог заслужить такое наказание. В этом мире в одиночку не выживают. Клан — это единственный шанс жить более-менее безопасно и счастливо. А изгнанники тут же становятся вожделенной целью не только врагов клана, но и охотников за головами. — Как бы то ни было, сейчас я — Глава клана. И я предлагаю тебе вновь стать Узумаки и забыть этот досадный инцидент. — Нет, — я покачал головой, — Боюсь, что теперь клан Узумаки не представляет для меня ценности. И, если честно, я жалею, что этого не произошло раньше. — Глупый мальчишка, ты хоть представляешь, что значит жить в этом мире без поддержки клана?! Даже без находящегося на грани уничтожения? Пусть мы и потеряли людей, нашу деревню, но наши знания, наши союзники остались с нами! — неожиданно взъярилась женщина. — Знания без людей быстро угаснут, но даже с людьми большинство свитков из вашей деревни уже уничтожены или украдены. Ваши сокровищницы осквернены, и слишком мало надежды, что у вас получится вернуть хоть часть былого величия. А союзники… Где были Ваши союзники, когда мы три дня держали оборону?! Где были они, когда я отсылал им письма с просьбой о помощи с печатью Главы клана?! Где были Вы, когда я добивался Ваших аудиенций, крича об опасности союза Облака и Камня?! Почему Вы не предотвратили это?! Я ведь предупреждал Вас. Я ВЕДЬ ПРЕДУПРЕЖДАЛ ВАС!!! — в конце я сорвался на крик. В горле стоял ком, мешая говорить, а глаза вновь зачесались, но как и раньше остались сухими. Мито-сан выглядела ошеломлённой моим эмоциональным выступлением. Однако, стоит отдать ей должное: она довольно быстро пришла в себя. — Хватит, — Мито-сан поднялась со стула, — Твоя истерика здесь неуместна. Моё предложение о вступлении в клан будет актуально до твоей выписки. Подумай об этом на трезвую голову и сообщи о своём решении мне. Ты найдёшь меня в башне Хокаге. У самой двери женщина остановилась и, не оглядываясь назад, произнесла: — Ты не единственный, кто потерял свою семью. Но сейчас мы можем лишь принять это, и спасти остатки того, что осталось. Дверь за ней бесшумно закрылась.***
Сегодня я смог впервые самостоятельно подняться с постели. И первое, что я сделал — подошёл к зеркалу. От-туда на меня смотрело измождённое лицо ребёнка. Короткие серебристые волосы, красные радужки глаз и глубокие тени под ними. Оголив торс от больничной рубашки, я осмотрел места ран. Там сейчас виднелись только тонкие, затянувшиеся рубцы шрамов. Мир Шиноби практичен, никто особенно не заботится о внешней красоте. Дверь открылась, и в палату вошёл Окомура-сан. — Доброе утро. Вижу, Вы чувствуете себя уже намного лучше, — улыбнулся мужчина, — Жалобы есть? Дождавшись отрицательного кивка, Окомура-сан все же заставил меня обратно лечь в постель и, используя сканирующую технику, проверил моё самочувствие. — Да, у Вас действительно всё в порядке. Как я уже говорил, Ваша живучесть и выносливость Узумаки действительно поразительна. Сегодня Вы ещё останетесь на ночь в больнице, а завтра — на свободу, с чистой совестью и лёгким сердцем! — пошутил мужчина. Окомура-сан вообще был весьма позитивным человеком, несмотря на его работу ирьенином. Раньше мне казалось, что они все поголовно молчуны, как мой прошлый учитель. Было приятно осознавать, что я ошибался. — Благодарю Вас, Окомура-сан, — лёгкий поклон, — Может быть, Вы поможете решить один вопрос? — Всё, что в моих силах, — улыбнулся Окомура. — Я хотел бы стать шиноби Конохи. Это возможно? — Да, Мито-сама, насколько мне известно, уже договорилась о приюте клана Узумаки и сейчас активно организует поиски уцелевших. — Окомура-сан, я не принадлежу к клану Узумаки. Скорее, я теперь обычный сирота. У меня есть шансы на легализацию здесь? Мужчина задумался, и кроме задумчивости на его лице не отобразилось ни одной эмоции удивления или интереса, к причине, по которой я больше не являлся Узумаки. Есть ещё на свете умные и тактичные люди! — Думаю, да. Вы можете отдельно зарегистрироваться в администрации Хокаге как беженец. А после подать заявление на обучение в Академию. Правда, Вы несколько старше их обычного приёма… Но думаю, Вам пойдут навстречу, если Вы сможете продемонстрировать минимальные качества управления чакры. Я грустно усмехнулся. Управлять чакрой я умел, а вот её объём оставлял желать лучшего. — Вам также понадобятся деньги, чтобы снимать жильё. Обучение в Академии бесплатное, но до первых миссий Вас допустят весьма нескоро. — Деньги у меня есть, — запнулся я на секунду, небольшие сбережения у меня действительно были, правда, я не уверен, что их хватит хотя бы на пару месяцев, — Но мне бы не помешала подработка. Вы можете что-нибудь посоветовать? — У Вас клановое образование? Я кивнул. — В какой специальности вы обучались? — Ирьенин. — Правда? — брови Окомура-сана удивленно взлетели вверх. — А что Вы умеете? — Передача чакры, заживление внешних рассечённых и ожоговых ран первой и второй степени, знаю анатомию человека, при необходимости могу оказать полный спектр первой помощи без использования чакры, немного разбираюсь в ядах и лекарственных растениях. — Неплохо, — рассмеялся Окомура-сан, — Кто бы мог подумать, Узумаки и ирьенин… И тут же прекратил смеяться, осознав, что только что допустил грубость. — Прошу прощения, Сэдэо-кун. У Вас весьма неплохая база для ирьенина E-класса. Я смогу немного подтянуть Вас, и через полгодика, думаю, Вы вполне достигните D-класса. Насчёт оплаты не беспокойтесь, её вполне хватит на проживание и питание. А когда сдадите экзамен на повышение квалификации, она ещё увеличится. Вы могли заметить, что наш штат всегда неполон, и возможность получить хоть немного обученного ирьенина для нас подарок небес. Насчёт Академии я тоже позабочусь, чтобы работа не мешала ей. Правда, моё предложение будет актуально только, если у Вас не возникнет никаких вопросов с легализацией в Конохе. Тут уж я Вам ничем помочь не могу, — мужчина печально развёл руками. — Благодарю Вас, Окомура-сан. Вы дали мне больше, чем я ожидал, — и вновь краткий поклон, — А насчёт ирьенинов и Узумаки… Знали бы Вы, сколько умели наши ирьенины благодаря фуиндзюцу… — Хм, будет интересно это услышать. Ваш бывший клан, несмотря на своё могущество, был слишком закрытым, и нам мало чего известно о методиках вашего лечения. И ещё, позвольте мне дать вам совет, Сэдэо-кун. Сейчас, как бесклановому человеку, Вам не стоит делать такой акцент на церемонии и ритуалы. Мы, ирьенины в госпитале, собственно, как и многие шиноби в нашей деревне, привыкли общаться проще. Этикет и ритуалы у нас встречаются только на особо торжественных и официальных мероприятиях. — Благода… Спасибо, Окомура-сан, — чуть непривычно вывернул я, — Постараюсь изжить эти издержки образования. Позвольте мне задать последний вопрос. Есть новости о Камне и Облаке? Мужчина, ещё секунду назад сверкавший улыбкой, нахмурился. Помолчал и неохотно выдал: — Боюсь, что нет, Сэдэо-кун. Всё, что нам известно — это то, что их армейские корпуса отступили в свои деревни. Наши шиноби смогли лишь перехватить ряд незначительных отрядов. Мы, как и вы, горим желанием отомстить им, но пока что у нас нет сил, чтобы затеять войну сразу против двух скрытых деревень. — Спасибо за откровенность, Окомура-сан. Хотя меня несколько смущает, что Вы так честны перед ребёнком. Не боитесь, что я ускачу из деревни мстить врагам? — Не стоит принижать мой интеллект, Сэдэо-кун. Я прекрасно знаю, что на войне детей не остаётся. Они либо взрослеют и становятся мужчинами, либо погибают. И, судя по Вашему взгляду, я вижу перед собой шиноби, а никак не ребёнка. Но если я всё же ошибся в своей оценке, и Вы действительно «поскачите» один против всех армий… Это Ваше право. Мы идиотов тут не очень-то любим: они долго не живут и всегда портят нам статистику. — Благодарю ещё раз Вас за откровенность, Окомура-сан. Надеюсь, мы с Вами увидимся в ближайшие пару дней.