Naruto: История Сэдэо Узумаки

Проснувшись, Умеко не спешила открывать глаза. Да и сложно было это сделать - веки как будто налились свинцом, а в голове тупо стучал чугунный молот. Во рту было сухо, и весьма неприятный привкус, как будто девушка что то съела дохлое. Так плохо Умеко себя еще никогда не чувствовала, даже когда еще был жив ее старший брат, который весьма любил гонять сестру по полигону до полного изнеможения. К боли в мышцах и ранам на теле она привыкла, а вот жуткая головная боль стала для нее откровением. Открыв глаза, первое что она увидела - это была бутылка воды. Ни секунды не раздумывая, девушка потянулась к ней, и открыв, начала жадно пить. Ками все-таки существует! Утолив первую жажду, девушка огляделась. Рядом с ней, в спальном мешке дрых Учиха. У его изголовья так же стояла бутылка воды. А вот в дальнем углу, где спало это бесклановое существо, никого не было. Только, аккуратно свернутый мешок. Умеко вновь прикрыла глаза. Мысли шевелились неохотно, словно тягучий кисель, но Умеко силой воли разгоняла их, пытаясь вспомнить события вчерашнего дня. Собственно, патрулирование и сам бой не без усилий, но вспомнились. Кишки, перерезанное горло какого-то мужчины, и ее собственный завтрак рядом с ним. А вот события у костра, после первой чашки саке, расплывались, оставляя в голове лишь сосущую пустоту. Но какой из шиноби иллюзионист, если он не знает как устроен мозг, и как с ним работать? Это конечно не уровень Яманака с их мозголомными техниками, но все же. Игнорируя чуть притупившуюся боль в голове, Умеко сосредоточилась на вчерашнем вечере. Вот она протягивает чашку вперед за горьким пойлом, и тут же опрокидывает ее в себя, практически не ощущая никакого вкуса. Коноховцы, в чьих глазах так привычно было видеть презрение, сейчас ведут себя на удивление мирно, подливая им саке. Будь чуть внимательней, Умеко бы заметила в их глазах искорку понимания и даже некоторой грусти. Но нет, сейчас перед ее глазами стоит только ее первый убитый враг. Ее с самого детства готовили к жизни шиноби. Тренировали, обучали, рассказывали о том, с чем придется столкнуться, и как психика, казавшаяся нерушимой, легко ломается в различных ситуациях. Вот и сейчас, как будто второе Я, Умеки, видело ее со стороны. Это второе Я, понимало, что находится в стрессе, вызванным кровью. Что эта заторможенность, отсутствующий взгляд, и даже некоторая апатия - нормальные реакции организма. Но сам факт, что это происходит именно с ней - был слишком невероятен. Одно дело читать, слушать об этом... И совершенно другое ощущать это все на себе. Протягивая в очередной раз чашку вперед, глаз девушки неожиданно отмечает рядом со своей рукой, другую руку, также протягивающую чашку вперед. С некоторым трудом, сфокусировав взгляд, Умеко отмечает рядом с собой Ичиро, который судя по всему, не сильно отстает от девушки в ее занятии. А вот их третьего "товарища", что-то не видно. Мутным взглядом всматриваясь в лица шиноби, что-то тихо обсуждающих между собой, Сэдэо находится у самого костра. В отличии от них, в его руках нет чашки. И задумчивый взгляд, смотрящий прямо в огонь - весьма ясен. Впрочем, ее мысли на этом долго не задерживаются. Почувствовав вновь тяжесть наполненной чашки саке, девушка отработаным движением опрокидывает. Неожиданно, в памяти всплывает еще один фрагмент. Умеко шатаясь, идет по лагерю. Точнее пытается идти, поскольку даже с ее тренировками шиноби, удержать равновесие после такого количества саке, выглядит как сверхзадача. Тем не менее, если она смогла как до выбраться из посиделок, значит способна дойти и до их палатки! Делая шаг вперед, Умеко летит лицом в снег. Следующий момент из памяти более ясен - Умеко вырываясь, всячески поносит Сэдэо, а он не обращая на это внимание, продолжает идти вперед, с лицом монаха, познавшего Истину. И это еще больше ярит девушку, заставляя все больше и больше прикладывать силы чтобы освободиться. Сдуру, она даже попыталась было попробовать применить какую-то технику, но этот безродный ткнул ей куда то в шею, и хаотичный поток чакры что она уже ощущала у себя в руках, криво пытаясь создать технику, иссяк. Девушка покраснела. Учителя не раз вдалбливали ей в голову, что может произойти с шиноби, если он пьяный или под воздействием нервно-паралитического яда, начнет применять техники. В лучшем случае, техника не получится, бездарно потратив запас чакры. А вот в худшем... Тут варианты разные: от оторванных рук, до такой же оторванной головы, в зависимости от силы чакры и степени "везучести" шиноби. Однако благодарности к Сэдэо, остановивший это, она не испытала. Наоборот, в душе еще больше поднялась волна раздражения и злости на того, кто стал невольным свидетелем ее позора. И ее желание унизить его, стало еще сильнее. От злости Умеко чуть ли не трясло, и мозг требовал немедленных действий. С трудом открыв глаза, девушка вылезла из своего спального мешка. *** Я сидел на берегу озера, задумчиво смотря на незамерзающую зеркальную гладь. Нам несказанно вчера повезло. Те шиноби что атаковали нас - сделали грубую ошибку. Зря, я вчера ругался, боясь что по одиночке нас сомнут. Они ведь тоже посчитали, что мы как и все - лучше работаем в команде, нежели по одиночке. Строго говоря, так оно не должно было быть. Ведь клановых сюда редко кто ссылает, а рядовые шиноби не имеют действительно сильных индивидуальных техник. И им даже в голову не могло придти, что они наткнутся сразу на трех клановых генинов, у которых командная работа - даже хуже чем во время обучения в Академии. Там, у всех нас были стандартные техники, и мы знали как наиболее эффективно подстроиться под них. А сейчас... Каждый из нас что-то умеет, но не спешит делиться своими знаниями с другими. Ведь знать технику, значит знать ее слабое место. А кто захочет, что бы человек, которому ты не особенно доверяешь, знал твои слабые места? Эх, Сакумо-сенсей, Сакумо-сенсей... Не успели вы по-настоящему привить нам важность командной работы, и безусловное доверие между собой - как ее фундаментальную часть. И вроде бы спаринговались вместе, но... Ни особенностей, ни уязвимостей друг друга так и не знаем. Да толку сейчас возмущаться и искать виноватых? Нужно думать что делать. Хотя, что тут думать? Надо тренироваться объединить наши тренировки. И если с Ичиро особых проблем не предвидится (парень довольно часто прислушивается к голосу разума), то вот Умеко... Мда, заносчивость и упрямство - страшное сочетание. Интересно, будь она мальчиком - стал бы я такое терпеть? Или сразу бы съездил по лицу, доказывая кто тут прав, а кому надо заткнуть свою гордость подальше в жо... Эм, в ректальное отверстие. А так... Нет. Не то чтобы я боялся бить девочек - нас от этого в Академии довольно быстро отучили. Просто я знал, что в отличии от парней, хорошая встряска прекрасному полу не помогает, а наоборот укореняет в правильности мысли. На то он и противоположный пол. Мда, задачка. И ведь без малейшего представления что делать! А еще, я не мог понять ее отношения ко мне. Безусловно, среди клановых множество шиноби, что презирают бесклановых. Те же Хьюга - яркий пример. Собственно это бич любого общества, где есть явное кастовое деление. Но, такое отношение не подразумевает под собой потоки брани, и постоянно демонстранционного пренебрежения. Она же клановая! Где ее гордость, достоинство?! И почему, она ведет себя так только со мной? С другими бесклановыми, в Академии, она вроде бы так не общалась. Правда я в этом не уверен. Честно говоря, кроме Асуки и тройки будущих санинов, я ни с кем из Академии толком даже не знаком. Даже по именам не всех помню. Да и сложно было как-то интересоваться повседневной жизнью, постоянно мотаясь из школы в госпиталь. Правда, только потом, когда мы начали ходить на миссии, я осознал насколько свободными были те времена. Но я не жалею. Ибо точно знаю, сила - требует жертв. И отнюдь не маленьких. Интересно было другое. Неся вчера ее в палатку, и терпя ее удары, я задавался вопросом - почему я все это терплю? Более того, довольно спокойно, а иногда даже внутренне смеясь над ее оскорблениями? Может, потому что я чувствую себя старше? Или потому что имел куда более неприятный опыт оскорблений? Или может чувствую вину за то, что она находится здесь? Наверное, все вместе. *** Возвращаясь в лагерь, я наткнулся на Умеко, которая металась по лагерю в поисках кого-то. То, что искала она меня, понял я, когда случайно попал в ее поле зрения. Ибо юная глава клана мгновенно оказалось возле меня, и потрясая кулаками налетела с бранью. Умеко разве что слюной не брюзжала, когда проходилась по моим родственникам и по мне самому. Честно говоря, меня сильно удивляло то, что эта пигалица умеет так орать утром, во время похмелья. А то, что оно у нее было - я не сомневался. Синяки под глазами, засыхающие губы и легкая сморщенность от своего же собственного крика. Поразительная девочка! Морщится - но кричит. На саму ругань, смысл которой сводился, как я посмел прикоснуться к главе чужого клана(О, Ками!), я не обращал внимания. О том же, что она была пьяная в хлам, и не смогла сделать больше трех шагов от костра, тактично не упоминалось. Не из вежливости, а из простого понимания, что это бесполезно. На прекрасный пол, вообще слабо действуют доводы разума, особенно тогда, когда в них говорят эмоции. Так стоит ли тратить на это свои силы? Да и мне было чем заняться, вовремя этого потока речи, - я сосредоточился чтобы сохранить серьезное лицо. Нет, серьезно, вы когда-нибудь видели ругающихся маленьких девочек? Взрослые - пытаясь оскорбить, знают, что ничто не бьет сильнее чем правда. А вот дети - этого еще не знают, поэтому вместо действительно оскорбительного монолога, я слышал лишь весьма интересные цветастые обороты, в тщетной попытке задеть меня. Мне хотелось лишь рассмеяться, и откровенно говоря, мне стоило больших усилий чтобы сдержаться. Не хотелось портить отношения с ней еще больше. Если это конечно возможно. Дети в этом возрасте - весьма ранимы, и как взрослый (ну серьезно!) я должен действовать соответственно. Умеко безошибочно почувствовав что все ее оскорбления и угрозы пролетают мимо, резко замолкла. Пытаясь прожечь взглядом во мне дыру, чтобы хотя бы взглядом показать мое истинное место в деревне, гордо (как ей самой показалось) ушла. Я же облегченно выдохнув, потопал в палатку. Пора было приводить в чувство Ичиро, раз уж наша принцесса сама смогла оклематься. Привести в чувство парня оказалось несложно. Помогла бутылка воды, заботливо оставленная мною у его спальника, и природный иммунитет шиноби к большинству ядов. Поэтому спустя всего лишь полчаса, Ичиро выглядел вполне вменяемым человеком, хоть и с несколько бледным лицом и шатающейся походкой. Но небольшая разминка, на которую я вытащил его - позволила избавиться и от этих последствий неудержимого потребления алкоголя. - Ичиро, как ты оцениваешь наш вчерашний бой? - начал беседу издалека я, когда отдышавшись, мы присели на поваленное дерево. - Нам повезло - мрачно ответил парень, и чуть задумавшись добавил - очень повезло. Я выдохнул про себя - здесь мы с ним солидарны. - Ичиро, как думаешь, если бы мы действовали вместе - шансов у нас было бы больше? - риторический вопрос. Но помня, про некоторую клановую гордость, стоит быть осторожным. - Ты предлагаешь..? - сразу правильно понял меня Учиха, и поколебавшись всего мгновение ответил - согласен. - Правда, есть одна загвоздка... - тяну я, - Курама-сан... - Я поговорю с ней - понятливо кивает Ичиро. Нет, определенно, этот парень мне чертовски нравится! Простой в общении, не кичится своей родословной. Да и по имени могу с ним общаться - он сразу попросил называть его именно так. Правда, заметил я, что если в разговоре всплывала фамилия Учиха - Ичиро неприятно морщился, как будто само упоминание клана было весьма неприятным для него. А вот Умеко я не отваживался называть иначе, кроме как Курама-сан. Во избежание, так сказать. Не то что, это было бы каким-то сильным оскорблением (как ни крути - мы сокомандники), но слушать очередную порцию помоев на мою невежественную и бесклановую шкуру - я не хотел. Тем более, тогда еще искренне верил, что сдав экзамен на чунина, мы с ней быстро расстанемся. Сейчас же, когда наша жизнь сделала такой крутой поворот - лишний раз драконить девочку, тоже смысла не было. - Тогда ты не против, сейчас провести небольшой спарринг? *** Эта тренировка отличалась от всех других, которые были у нас. В первую очередь потому что мы не с бросанием железа и техник в друг друга, а с обыкновенной беседы. Ичиро рассказал о своих техниках огня, в частности об уже известных мне "огненных цветах", "великом огненном шаре" - который парень тренировал последнее время, и все никак не мог его толком применить, ибо эта техника была слишком затратной, да и требовала для подготовки аж целых две секунды. Вечность - по меркам битв шиноби. Также узнал о некоторых особенностях тайдзюцу Учих, связанные с использованием их главного оружия - шарингана. Правда, Ичиро пока еще не мог использовать эти проклятые глаза, а потому и его тайдзюцу было откровенно слабым. Конечно, мне хотелось повторить огненные техники Ичиро, чтобы хоть как-то разнообразить свой арсенал, но... родства со стихиями у меня не было. От слова - вообще. Поэтому пришлось стоять и всего лишь завистливо наблюдать. Сам же я поделился техникой печати малого барьера, который несмотря на попытки повторить Ичиро - ни к чему не привели. Хотя парень пробовал скорее из любопытства - ибо, не родившись Узумаки, сложно иметь действительно хороший резерв чакры для этой техники. Зато разработка нового тайдзюцу с использованием игл - весьма привлекла внимание Учихи. Не только особой ценностью взять врага живым, понятной только шиноби, но и оригинальностью. Сейчас - мало кто еще знает что сенбоны можно применять как оружие, а не только в лечении. Техника мистической руки - помогающая заживлять раны, и искать внутренние повреждения - были признаны тоже весьма интересными, и так же бесполезными для напарника. Хоть тонкий контроль чакры, необходимый для техники, был куда ближе Учихе, но тратить три года на совершенствование даже не боевой техники, Ичиро не хотел. Да и мало кто бы захотел - наверное поэтому действительно стоящих ирьенинов так мало. После, соблюдая предельную осторожность провели спарринг. Без наставника, готового защитить или остановить слишком опасную технику, было весьма стремно направлять оружие на товарища. Но, не тренироваться не могли - от этого зависят наши шансы на выживание. Тренировка прошла под водой, и, для меня мягко говоря была весьма необычной. Держать постоянную концентрацию чакры в организме, чтобы просто не замерзнуть в этой воде - было слишком непривычно. А вот Учиха, чувствовал тут себя уже как рыба в воде. Ну или птица в воздухе, или кунай в дерьме (в хороших людей, кунаи не бросают). Ему-то приходилось постоянно отрабатывать свои техники тут, ибо огненные шары в зимнем лесу - слишком яркая и звучная цель. Во время спарринга пришлось еще быстро вспоминать Академические упражнения на подводное дыхание - от десяти до 15 минут под водой, без проблем. А те, у кого есть сродства с водяной стихией, говорят могут вообще жить под водой. Брр... Как хорошо, что большинство нормальных шиноби все же предпочитают сражаться на суше. Возвращались мы в лагерь если не довольными, то точно в приподнятом настроении. *** После нашего первого боя - немного что изменилось. Мы все так же ходили по этому маршруту, все так же без сенсоров. Были вдвойне осторожны, и даже ставили небольшие примитивные ловушки. Как проговорился один из местных шиноби - примитивные ловушки, лучшее средство от действительно сильного врага. Заметив столь простую ловушку, начнет подозревать о западне, и искать куда более хитроумные ловушки. Принять же тот простой факт, что боевое патрулирование ведут генины... об этом вряд ли кто сможет подумать. Да и шанс на то, что кто-то в них все же попадется всегда есть. Раз в столетие, и демоны вырываются из клеток. Сильнее всего наверное было только изменение в местных шиноби. Нет, они не стали более разговорчивы, а печати апатии не ушли с их лиц. Все так же никто не хотел тратить свое время на наше обучение, но... Советы они нам давали. Странные, но всегда серьезные и действенные. Так, один из них даже привел в свою палатку, чтобы показать как правильно ее установить. - Осторожнее - шиноби показывает тонкую леску у самого порога, - не стоит ее задевать, если только не хотите проверить сколько взрывных печатей лежит под палаткой. - Вы сумасшедшие! - не сдержалась тогда наша принцесса, во все глаза рассматривая столь грубую ловушку, - а если кто-то из вас случайно заденет ее? Чунин снисходительно посмотрел на Умеко. - Девочка, ты понимаешь куда ты попала? Здесь идет война! - Подумаешь - уязвлено ответила Умеко, весьма серьезно обидевшись на пренебрежительное "девочка", - все равно чунин или джонин не попадутся на эту примитивную ловушку! - Профессионалы ошибаются только на мелочах - серьезно ответил шиноби, и подняв руку, останавливая возражения куноичи, добавил - но это ловушка не для них, а для вас. Если будет ночное нападение - уйти так, лучший из возможных вариантов. Так, мы поняли, что основой всех ухищрений и ловушек в лагере, было одно - не дать захватить себя живым. Не потеря военной силы противника, сражаясь до последнего, ни важные сведения о количестве и составе противника - нет. Только одно - не дать выжить себе, в безнадежной ситуации. На нас больше не смотрели тяжелым взглядом у костра, и мы получили возможность слушать редкие разговоры воинов между собой. Слушать, но не участвовать в них. Как правило, обсуждались лишь противники с которыми довелось столкнуться - какие техники они применяли, и как удалось их убить. Но даже эти крохи весьма сильно помогли нам - показывая на что стоит обращать внимание в поединке, и как стоит действовать в нем. В наших тренировках был и серьезный недостаток, имя которому - Умеко. Девчонка наотрез отказалась участвовать в общих тренировках, и тем более рассказывать что-то о своих техниках. Несмотря на все попытки Ичиро достучаться до нее, и голос разума о том, что мертвым техники не нужны, гордая принцесса Курама стояла на своем. Вот уж действительно, кривой кунай только переплавка исправит. И честно говоря, хотелось бы махнуть на девчонку рукой, буркнув что-то вроде: "Идиотка, сама напрашивается сдохнуть", но подлости не хватило так поступить. В конце концов, пусть она и куноичи, успевшая уже убить человека, но все еще остается ребенком. Именно поэтому, мы с Ичиро взяли на себя обязательство присматривать за ней на патрулировании. Это было мягко говоря, по-идиотски, нам бы самим выжить, а тут еще за кем-то присматривай, но Ичиро неожиданно поддержал эту идею, и с горем пополам нам удавалось ее воплощать. Жизнь начинала входить в однообразную колею.