Письмо из Хогвартса

- Давно не виделись, Леон, - знакомо растягивая слова, мягким грудным голосом сказали из темноты. – Убери свет и отойди от окна, пожалуйста. Ты сюда приехал или пришел? - Решил вот прогуляться на сон грядущий. Заодно лично убедиться, что слухи насчёт тебя правдивы, - мужчина, не сводя взгляда с арбалета в руках ночной визави, послушно отступил вглубь просторного кабинета, принадлежащего Анжеле. – Что ты здесь делаешь, Ада? Да еще ночью, и явно без разрешения хозяев… - в серых глазах Кеннеди плясали чертики. – М? Шпионка, шумно выдохнув, аккуратно сложила оружие и убрала за спину: - Как выразилась бы твоя подруга Миллер, курю бамбук, вместо того, чтобы заниматься полезными делами. - И на чем же Анжела тебя так мощно подсекла? Как заставила работать на неё, да еще и в качестве федерального агента? – Леон сделал шаг навстречу к азиатке, не сводя выразительного взгляда с жетона на её шее. – Как она тебя вообще смогла поймать, м? - Она не принуждала меня, мистер Леон Скотт Кеннеди, - покачала головой отставная разведчица, медленно подходя к нему вплотную. – Сказать вам, сэр, что в моем шпионском ремесле главное? Кеннеди протянул руки, бережно взял Аду за талию и с глухим стоном притянул к себе. После почти двух лет без нее стиснул в объятиях так, что у него самого перехватило дыхание от их близости. Он устал без неё, смертельно устал. Лишь когда она снова оказалась рядом, он понял, как сильно он по ней тосковал. Обнял до дрожи, правой ладонью гладя спину прильнувшей к нему женщины, а левую запустив в густые иссиня – черные волосы, распуская небрежный тяжелый узел на затылке, так что блестящие пряди в беспорядке рассыпались вокруг её лица. С удивлением и радостью Леон отметил, что волосы очень сильно отросли за время этой долгой разлуки, достигнув середины спины. Переместив руку с её затылка на щёку, осторожно поднял Аде голову, чтобы крепко поцеловать в губы. - Ну? – провел шершавыми пальцами по нежным скулам. – И что в вашем ремесле главное, мисс Вонг? - Теперь я снова госпожа Марико Токамура, - Ада, чмокнув подушечки его пальцев, взяла в ладони небритое лицо Леона. – Анжела, изучив все связанные со мной документы, сочла, что имя Ады Вонг слишком серьезно скомпрометировано, реабилитация мне не поможет. Она говорила, что я, как те женщины, которые в годы той войны ради помощи партизанам ложились под фашистов, так и останусь сволочью, преступницей и шлюхой в глазах общественности. Поэтому мы решили вернуть меня к моим, как выразилась твоя напарница, истокам. Бабушка Эбоси, само собой, взбеленилась, стоило ей узнать, но вежливые люди предложили ей плеваться ядом как можно дальше от меня. - Вы так и не сказали, госпожа Марико, о главном, - Леон боролся с желанием схватить её на руки, унести в одну из гостевых спален, чтобы отметить там их долгожданную встречу. Анжела их, конечно, прибьет обоих, если застукает за веселыми безобразиями в этом старом каменном доме, но Кеннеди уже было все равно. - Главное, Леон, - грустно высвободилась из его теплых рук шпионка, - это вовремя уйти. Выбрать правильный момент, чтобы остановиться. Поэтому я и не стала сопротивляться, когда Крис с Анжелой задержали меня на вокзале в Гарвардвилле. Твоя приятельница предложила мне сделку, я согласилась, - она тяжело вздохнула. Обнимая Аду и слушая её краткий рассказ об аресте, имевшем столь серьезные последствия, Леон самыми грязными словами ругал сенатора Тримбла, по вине которого Кеннеди проторчал, считай, два чертовых года в Йемене, и всё самое интересное пропустил. Проторчал, не зная ровным счетом ни черта о судьбах дорогих ему людей. Кеннеди не знал, куда делась Ада после их расставания на башне Квад, не знал, спаслись ли с нефтяной платформы Шерри и Джейк, не знал, живы ли Крис с Пирсом. Не обладал он и информацией об участи Хелены. Где она? На свободе или в тюрьме? Жива ли она вообще? Как дела у его названной сестры Клэр? Что там с Ханниган? Он ничего не знал. А приехав сегодня утром назад, был поставлен перед фактом: Ада Вонг, оказывается, давно обосновалась под боком у его старой приятельницы. Эту новость, кстати, ему преподнесли в столь двусмысленном виде, что он, оценив поганый намек остряка своим коронным правым хуком, первым же рейсом вылетел в Гарвардвилль. Номер в отеле он снимать не стал, решив сделать Аде вечерком сюрприз. Её адрес ему, когда Леон пришел в местное отделение ФБР, дать отказались. Велели, если ему так надо, обратиться к Миллер, оказывающей Аде протекцию. Смотрели, кстати, в сторону. Старательно прятали глаза, когда Кеннеди, не дозвонившись до подруги по её старым номерам, попросил соединить его с Анжелой напрямую и сейчас. Сотрудники Федерального Бюро и тут пошли в отказ, шепотом сообщив Леону, что «не велено тревожить». Кем и почему? Родня мужа так распорядилась, ибо Анжела в данный момент болеет. Давно. В какой клинике она лежит, ему не сообщили по причине того же «не велено». Врачебная тайна, агент Кеннеди. Тон, каким с ним разговаривали, ему тоже о – о - очень не понравился. У него появилось ощущение, будто люди рады несчастью, случившемуся с Миллер. Побившись головой о стенку минут пятнадцать, Кеннеди плюнул, решив выйти на любимую женщину привычным путем, а именно через её сотовый телефон. Спасибо навигаторам. И Аде, так и не удосужившейся сменить номер, с которого она послала ему сообщение в ночь, когда их пути на башне Квад разошлись. Дорога в старый каменный коттедж, выстроенный еще прадедом Анжелы, заняла у Леона около пяти часов. Тридцать минут рейсовым автобусом, дальнейший путь он проделал пешком, размышляя над странным поведением федералов. Они или врали ему в глаза, или чего – то не договаривали. Плохо прикрытое злорадство, когда ему говорили о болезни Анжелы, тоже не прибавляло оптимизма. По пути в лесной коттедж Кеннеди определился: он встречает Аду, забирает её из домика, и все интересующие новости узнает от неё. Если они найдут время. Приблизившись к дому, Леон понял, что она сюда тоже пришла пешком: рядом не было ни машины, ни мотоцикла, ни вертолета. Что бывшая шпионка все еще находится в коттедже, он понял, глядя на экран своего смартфона: красная точка своего положения не меняла. Входная дверь была, разумеется, заперта изнутри, но много лет назад Анжела вручила ему ключ и сказала, что Леон может пользоваться домом, когда захочет. Он тогда из вежливости взял, но за прошедшие одиннадцать лет не приехал сюда, ни разу. Когда Миллер звонила, предлагая ему взять Шерри с Клэр и приехать на уик-энд, говорил, что да, можно было бы, но год за годом совместный отдых откладывался. Как и понравившийся Анжеле дайвинг. А потом Миллер вышла замуж, и вопрос сам собой увял. Вспоминая приятельницу, Леон напрасно гнал прочь непреходящее чувство вины. Эта женщина, её симпатии к нему, перешедшие позже в страстную любовь, со дня знакомства были мужчине в обузу. Достойного повода разорвать эти крайне дискомфортные для него отношения он найти не мог, бросить её в беде было бы подлостью, почему и приходилось все одиннадцать лет надевать маску. Были моменты, когда он презирал себя. Но Ингрид, с которой он как – то раз поделился своей проблемой, его успокоила, сказав, что ему не в чем себя винить. Он же не соблазнял влюбленную в него женщину, ища себе предмет для курортного романа. И не пользовался ею, чтобы подняться по карьерной лестнице. Он просто дружил с ней. А сейчас он еще и переживал за неё, стоя на пороге дома, словно построенного для съемок фильма ужасов. Добротное строение, возведенное из каменных блоков, насчитывало два этажа. Окна первого представляли собой узкие бойницы с мощными наружными ставнями. Второй ярус выглядел более привлекательно, там, как ему говорила приятельница, находились спальни, кабинет и то, что в семье Миллер называли «малой» гостиной. Большая располагалась внизу, и была совмещена со столовой. К ней примыкали кухня и две кладовки. Душевых комнат тут не предусмотрели, ванная, одна на весь немаленький дом, примыкала к кухне, откуда надо было носить горячую воду. Туалетов было два. Оба внизу. Электричества в доме не провели. Войдя в просторный холл, Леон закрепил на голове специальный ободок с мощным фонариком, включил свет, и медленно двинулся вперед. Романтика, ничего не скажешь. Тлен, мрак и запустение. Вся пленка, защищавшая мебель, покрыта ровным ковром из пыли, зеркало в прихожей затянуто паутиной, от полотняных дорожек тянет плесенью. Когда же Анжела сюда приезжала в последний раз? И что тут делает Ада? Он уже смертельно устал от шпионских игр, поэтому, ограничившись беглым осмотром первого этажа, легко взбежал на второй. Его армейские ботинки не позволяли ходить беззвучно, но сегодня ему и не надо было прятаться. Он равнодушно скользнул взглядом по стеллажам с книгами, что стояли по обе стороны широких коридоров, и вошел в самую большую из пяти верхних комнат – кабинет. Аду он обнаружил там, шпионка, не выпуская из рук любимый арбалет, изучала стоящие на застекленных полках издания. После первых их жарких объятий, когда оба просто наслаждались друг другом, азиатка снова помрачнела. Сделав над собой усилие, высвободилась из рук Леона и отошла к окну. Она явно кого – то ждала. Либо опасалась. -Я согласилась, - повторила Ада, на цыпочках приближаясь к опущенным шторам, чтобы осторожно выглянуть наружу. – Мы условились, что сначала я помогу твоей бедной приятельнице расследовать исчезновения девочек, а потом Крис заберет меня к себе. Но все наши планы полетели к чертям после её смерти. Анжелы больше нет, Леон. Её убили. Прости. Он неслышно проследовал за Адой, кончиками пальцев поднял ей голову, чтобы посмотреть в теплые карие глаза: - Анжела убита? – не веря собственным ушам, спросил мужчина. Ада кивнула, беря ладонь Леона в свою, и прижала его руку к своей щеке: - Они рассчитывали, что ей хватит избиений, голода и нескольких суток блужданий по лесу, но твоя напарница оказалась крепче, чем они думали. Им пришлось добивать её в больнице, я уверена. Её состояние понемногу стабилизировалось, Анжелу даже перевели из реанимации в обычную палату, но спустя два дня наступило резкое ухудшение, и она умерла. Сработано чисто, ни один эксперт не подкопается. А от меня решили избавиться менее кровавым методом. Сегодня утром я уже имела приватный разговор с главой города и шефом здешнего отдела ФБР. Попросили уволиться. По пресловутому личному желанию. Уволиться и покинуть Гарвардвилль. Я для вида отказалась, намекнула, что могу устроить здешним властям много проблем при помощи жалобы на самый верх. Меня высмеяли. Люди, повинные в преступлении, уже известны, их вычислили, благодаря грамотным действиям силовиков и скоро задержат, к моим же словам никто прислушиваться не станет. Более того: здешние бонзы решили замять и похищение, и все три убийства, чтобы не сорвать предстоящий визит августейшей особы. Приуроченный к открытию Института медицины катастроф. Начальник местного отделения ФБР был с протеже Анжелы Миллер предельно вежлив, но тон его исключал любые возражения. Суть его аргументов сводилась к тому, что она, Ада Вонг, крайне нежелательный кадр в здешнем подразделении Бюро. В городе тоже. И пусть президент подпишет хоть сто приказов о прекращении её уголовного дела по реабилитирующим основаниям, её статуса эти бумаги не изменят. Она – пария, её терпели только благодаря заступничеству госпожи Миллер и её супруга – сенатора, да покоятся они оба с миром. Этой парии никто не поверит. Что президенту Грэхему, что новому директору ФБР нужны вразумительные доказательства, голословные обвинения они не примут. После гибели Анжелы Аде Вонг, или Марико Токамуре, или кто она там еще, совершенно ни к чему оставаться в Гарвардвилле. Пусть Ада Вонг пишет заявление на увольнение и едет, куда хочет. Главное, чтобы Ада Вонг покинула город, где живут порядочные люди. И не мутила воду накануне приезда британской королевы. Азиатка была профессионалом, она умела избегать эмоций, давая Леону только сухие факты. Умерла Анжела Миллер, носившая после замужества фамилию Маклейн, тринадцать часов назад. Её муж, сенатор Димитр Маклейн, погиб, месяцем раньше, защищая беременную жену и пятилетнего сына от бандитов, напавших на их дом. В ту ночь они убили, помимо конгрессмена, няню старшего ребенка, которая уже спала этажом выше, и даже не подозревала об опасности. Просто для того, чтобы не было свидетелей. С семьи сенатора затем потребовали выкуп в размере двухсот миллионов долларов. Спрашивается, откуда настолько дикая сумма? Ответ прост: отец молодого политика обладал состоянием, лишь немногим уступающим знаменитому Биллу Гейтсу. В списке богатейших людей мира Маклейны занимали второе место. - Няню, ночевавшую в комнате мальчика, бандиты застрелили во сне, - говорила шпионка, глядя прямо перед собой. – Димитр не прожил и сутки, он умер в операционной, эти подонки избили его, прежде чем забрать из дома Анжелу и малыша. Леон спросил, где конкретно была Миллер на момент похищения. Ада сказать не могла. Ясно одно: супруги Маклейн уже собрались лечь спать (к этому выводу азиатка пришла, увидев окровавленную пижаму, снятую с Анжелы в клинике), когда в их дом проникли убийцы. Никто из членов семьи позже не смог ни дать отпор, ни сообщить в полицию. Короче, бандиты жестоко избили хозяина и увели из дома его беременную жену вместе с маленьким сыном. Димитр Маклейн пытался преследовать похитителей, даже сумел выползти на улицу, но не сумел добраться и до ворот: потерял сознание. В шесть утра его, уже агонизирующего, обнаружил молочник, ежедневно привозивший кефир, творог, сыр и масло по заказам сенатора. Он же и полицию вызвал. - В полицию звонил молочник? - Да, Леон, - шпионка свернула волосы в роскошный толстый узел. – Как мне успела написать Анжела, позвать на помощь у них шансов не было. Муж, увы, по своей сути тихий офисный работник, разве что высокопоставленный, а она носила второго ребенка. И напали на них поздно вечером, когда уехали гости. Охраны в доме её муж из принципа не держал. Она попробовала схватить телефон, но его у неё сразу отобрали. Срок беременности Миллер, по словам Ады, был большим, шел седьмой месяц, в течение которого Анжела не переставала мучиться токсикозом. Были и другие трудности, сильно ограничивавшие подвижность и притуплявшие реакцию бывшей напарницы Кеннеди. Восстановить картину ночной трагедии Леон мог только с объяснений азиатки, а шпионка опиралась на свой опыт и выводы, сделанные в результате осмотра места преступления. Плюс те несколько фраз, что нацарапала в её блокноте Миллер перед смертью. Более чем странную просьбу, оставленную Анжелой в записной книжке Ады, азиатка вообще не хотела брать в расчет из-за откровенно бредового содержания послания. Взлома, в привычном понимании, не было. Для того чтобы открыть входную дверь, похитители использовали качественный дубликат. Далее похитители спокойно вошли и… - Вот тут мне трудно сказать, Леон, - Ада опустилась на длинный диван возле одного из книжных шкафов. – Либо бандиты застали их обоих в одной комнате, либо сначала избили Димитра, а потом уже пошли наверх. Анжела не успела дать вразумительный ответ, мальчик же с того дня, как я его обнаружила и принесла домой, молчал. Потом его вообще вывезли за границу, в целях безопасности. На столе гостиной мы обнаружили записку с требованием выкупа. Отпечатков, естественно, похитители не оставили. - Ты вправе знать, Леон, - шпионка посмотрела ему в глаза. – Местная полиция, ФБР, и семья самого сенатора не позволила нам вести следствие, как положено. Они хотели избежать огласки. Избежать любой ценой. О похищении мальчика и его беременной вторым ребенком матери не было сказано ни слова в здешних СМИ, все переговоры с преступниками велись в условиях строжайшей тайны. Якобы для того, чтобы сохранить заложникам жизнь. Ада об инциденте узнала лишь потому, что в то утро у неё заканчивалось дежурство, она той ночью принимала экстренные сообщения, и вызов, сделанный молочником, приняла Вонг. Она же, прибыв в дом Анжелы, обнаружила записку, из которой стало известно, что за жену и сына «гестаповского ублюдка» надлежит выложить двести миллионов долларов мелкими купюрами. Срок на сбор денег – двенадцать часов. Потом захватчики начнут убивать похищенных ими заложников. Медленно убивать. Медленно и страшно. Патриарх семейства, барон Амикус Маклейн, папаша Димитра, сначала платить отказался. Он не вступает в переговоры с вымогателями. Так и ответил им, когда один из похитителей позвонил в поместье. Ада, вычислив, откуда связались с бароном, ринулась на окраину Гарвардвилля, но в заброшенной промзоне уже никого не было. Азиатка обнаружила лишь старый сотовый телефон, одну из первых моделей «Филиппса». Сим – карта никакой полезной информации не дала. В памяти у неё значился один номер. Тот, по которому бандит вызывал старшего Маклейна. На самом аппарате ни единой отметины. Чистая работа. Следующие одиннадцать часов царила мрачная тишина. От репортеров, приехавших брать у семьи интервью, нападение на дом сенатора, его смерть в больнице и похищение Анжелы с малышом скрыли. Родители Димитра превосходно владели собой, ни единым жестом не выдавая себя. - А как же молочник? – тронул руку Ады Леон. - Ему приказали молчать, - сжала его пальцы шпионка. – Шеф припугнул его тюрьмой за разглашение чужой личной тайны, если парень станет болтать. Вечером люди, забравшие Анжелу с Дэрилом, позвонили опять. Глава семьи подтвердил свое нежелание платить. В трубку хмыкнули и попросили не обижаться. Ада, как и в случае с первым звонком, отследила его, примчалась на место, чтобы найти там еще один замусоленный телефон. На этот раз была примитивная ранняя версия «Нокии». В памяти всего номер. Отпечатков пальцев нет. - А утром в поместье подкинули конверт, - продолжала Ада. Там лежали прядки белокурых волос и вырванный окровавленный ноготь с французским маникюром. Записки не было. Экспертиза сообщила, что локоны, которые были не сострижены, а грубо выдернуты, принадлежат ребенку, ноготь же – Анжеле. Кто принес этот конверт, неизвестно, его кинули к прочей почте в ящик. Двое суток стояла тишина. Ада методично обыскивала все места, где можно было насильно поселить женщину с маленьким ребенком, и проверяла здешних маргиналов на предмет возможной причастности к похищению. Глухо. На исходе второго вечера Маклейнов снова потревожили. Мужской голос спросил, долго ли «гестаповские ублюдки намерены ковыряться». Не нужна семейке овуляшка – так хоть обсоска выкупите, пожалейте выродка. - На этот раз вызов длился долго, они мучили Анжелу и мальчика, чтобы те кричали, - азиатка порылась в кармане, вынимая диктофон и затем пряча его назад. – Отчетливо слышны были звуки ударов, когда ногами бьют. Твоя приятельница, пока её пинали, еще пробовала малыша успокоить. Потом они дали трубку ей. Анжела, отчаянно хватаясь за остатки выдержки, попросила заплатить требуемую сумму. Если не за нее, так хотя бы выкупить из плена Дэрила. Глава семьи, похоже, только тогда и понял, что похитители настроены серьезно. Принцип «я не веду переговоры с преступниками» дал трещину. Старик, уже потерявший сына, явно не хотел лишиться внука, и сказал, что готов пойти на уступки. Но для начала попросил снова дать ему поговорить с невесткой. Ада, сидевшая тогда рядом со старшим Маклейном, собственным ушам не поверила, услышав вопрос, который старикан задал Анжеле. Шпионка на несколько секунд впала в ступор. Глава семьи интересовался, от кого жена его сына понесла свое второе дитя. - Папаша мужа предложил ей честно признаться в том, кто отец ее, не рожденной дочери. В их клане, мол, женщины издревле рожали только мужчин, значит, девочка не от мужа. Велел ей сказать ему правду. Иначе никакой выкуп за нее платить не будут, - Ада высвободила руку и встала. Анжела ответила, что ни разу не изменила мужу. Правдивость ее слов может подтвердить генетическая экспертиза после рождения дочери. - Маклейн допустил, что формально его невестка была хорошей женой, но мало быть верной, когда речь идет о сексе, надо быть преданной супругой во всех областях брака, - Ада села на подлокотник одного из пяти дубовых кресел напротив письменного стола. – Следующая претензия заставила меня усомниться во вменяемости старика. Амикусу Маклейну было интересно узнать, в силу, каких причин Анжела вышла замуж за его единственного сына. Ею двигала любовь, или чувство безысходности, когда она сказала «да», и позволила Димитру надеть на свой палец обручальное кольцо? Кто стоял перед её глазами в день свадьбы? С кем на самом деле она ложилась в постель каждую ночь? И кого видела отцом своих детей? Маклейн сказал, что если Анжела солжет, ей и ребенку суждено умереть. Никакого выкупа за них не дадут. Димитр погиб, а без него старшему Маклейну ни Миллер, ни мальчик с девочкой не нужны. Пусть уж лучше их род вообще прекратит существование, чем будет обязан своим продолжением лживой дряни, годами обманывавшей мужа. Анжела сначала заплакала, умоляя свекра спасти хотя бы Дэрила, потом все же покаялась в многолетнем грехе. Да, Димитра она не любила, выбрала его потому, что её родители настаивали на изменении социального статуса дочери (устали от слухов и вопросов, почему Анжела не замужем). Но она была верна своему мужу. Тон Амикуса был ровным и холодным, пока он вежливо обрывал невестку, искавшую оправдания своей лжи. Имя, глава семьи требовал имя того, с кем на самом деле жила Анжела все шесть лет брака. - Он вынудил её сознаться, назвать ему тебя, - Ада обхватила себя ладонями за плечи, словно в приступе внезапного озноба. Анжела всхлипывала, и шептала, что глубоко раскаивается, но в течение супружеской жизни с Димитром она в мыслях и мечтах была женой другого мужчины. Она любила и продолжает любить Леона Кеннеди. В течение всего этого разговора Ада боролась с желанием надавать свекру Анжелы пощечин. Он должен вырвать невестку и внука из лап вымогателей, вместо того, чтобы читать тут мораль. Свекор, назвав жену сына подлой шлюхой, согласился заплатить выкуп. Но при одном условии: Анжела должна уйти из их семьи. До родов она может жить в особняке мужа, но после появления на свет дочери госпоже Миллер надлежит убраться вон. Одной, без детей. Их станут воспитывать дед и бабушка. Анжела безропотно ответила «да», после трубку у неё отняли. Похититель продиктовал условия, на которых семье Маклейн вернут мальчика. И если «гестаповский ублюдок» будет хорошо себя вести, ему разрешат заплатить за женщину. - Маклейну приказали собрать половину запрошенной бандитами суммы, причем в неновых мелких купюрах и доставить деньги к главному корпусу старого Академгородка, расположенного в двенадцати часах езды от Гарвардвилля. Первую часть выкупа отвезла Ада. Выделенную ей машину тщательно обыскали перед рейсом, с самой «посланницы» начальник отделения лично снял все украшения, даже подаренный Леоном золотой кулон с тремя сапфирами. Боялся, что Вонг прихватит с собой следящее устройство. Заставил её передать его ассистентке кольца и три браслета. Сказал, что слишком хорошо знает, кто она, и чем успела прославиться. Не надо рисковать. Одному Богу известно, что сотворят с малышом и Анжелой похитители, если накроют Аду в компании «жучка». Выкуп она доставила около девяти вечера. На воротах Академгородка Ада увидела прозрачный пакет с телефоном внутри. Тоже примитивная «пилотная» модель «Филипса». На экране светился конверт, означающий входящее сообщение. Текст состоял из одного слова: «Звони». Ада набрала номер. Ответили после четвертого гудка. Для начала потребовали выгрузить сумки с деньгами из машины и двигаться далее пешком до здания администрации. Унести торбы общим весом больше ста килограммов одной было нереально, Ада с трудом могла поднять два баула за раз, вследствие чего шпионке пришлось сделать десять кругов. Оставляла она сумки в замусоренном холле первого этажа, за стойкой администратора. Внеся новую пару торб и сложив их в указанном месте, Вонг замечала исчезновение предыдущей партии. - Они следили за мной, Леон. Может, в течение всего пути. Или только на площади перед зданием и в самом доме. Прятались вымогатели, надо отдать им должное, профессионально. Она никого не увидела, зато ей, когда азиатка вздумала оглядеться, тут же позвонили, предложив не делать глупостей и поторопиться, если она хочет, чтобы Анжела с мальчиком остались в живых. Кое – как доставив последние три сумки (две на плечах, третью тащила волоком), она обессилено рухнула на пол около стойки и сама вызвала бандитов. Мужчина, поздравив её с успешным выполнением миссии, сказал, что малыша уже отпустили, он убежал в город. - Сама их обсоска найдешь, - злобно фыркнул он. – Академгородок не так уж велик. Далее ей велели уйти с площади на соседнюю улицу. Ада спросила, можно ли поговорить с Анжелой. Собеседник, зло, хохотнув, ответил, что «гестаповской паскуде» и так сделали незаслуженное одолжение, подарив её ублюдку жизнь. - Ты для начала с личинкой разберись, красавица, а потом уже думай о шлюхе, что под фашистского выродка сама легла. Все, хорош болтать. Разбей телефон и иди искать мальчишку. Тебе еще его мамочку спасать. Время работает против тебя. Лишившись пусть и плохого, но все, же средства связи, шпионка на какой момент приуныла. Помощи ждать глупо, от детской психологии она далека так же, как Стивен Хокинг от футбола. Где искать пятилетнего ребенка, прошедшего через ад похищения? Куда идти? Но Ада Вонг не была бы Адой, если бы просто сдалась. Вернувшись в здание Администрации, она обшарила все этажи. Не найдя там ни ребенка, ни Анжелы, ни, Слава Богу, похитителей, азиатка спустилась вниз и конфисковала из-под стеклянной витрины карту города. Заведений для детей было всего три. Обычная школа, музыкальная и детский сад. Вспоминая образ жизни Дэрила, обе школы шпионка отсекла. Прежде всего, до средней дорога долгая, около часа, истощенный и напуганный ребенок не сможет проделать такой путь самостоятельно. Да и рано ему туда ходить. В «музыкалке» укрыться он тоже не мог, ибо с первых минут обучения возненавидел игру на скрипке. Бедного Дэрила, коему Анжела торжественно всучила инструмент, сказав, что теперь есть, кому воплотить её детскую мечту, спустя шесть месяцев ежедневных скандалов, истерик и визга «Не хочу!» перед каждой поездкой забрал из заведения обычно тихий и безответный Димитр. Ада прекрасно помнила, как сильно супруги разругались в её присутствии, обсуждая времяпровождение мальчика. Димитр, пусть и страстно любивший жену, пригрозил Анжеле разводом и лишением родительских прав, если она не прекратит навязывать сыну свои представления о жизни. Не хочет ребенок заниматься музыкой – его право. - В тот день они с Дэрилом выбросили дорогую скрипку в мусор, и Димитр отвез мальчика в парк развлечений, на каруселях кататься. Я в первую секунду обрадовалась, подумав, что мальчик побежит прятаться туда, где ему нравилось проводить время с папой. Развернув сорванную со стены карту, Ада просто зашипела от злости: никакого парка с аттракционами в Академгородке не выстроили. - Я тогда впервые за много лет ощутила чувство полной беспомощности, Леон, - она запустила руку в карман на правом бедре. – Стояла на площади и мучительно соображала, в каком направлении бежать. Детский сад тоже был на порядочном расстоянии от того здания, куда я носила выкуп. Еще раз, изучив схему, азиатка вздрогнула. В десяти минутах ходьбы есть маленькое отделение ФБР! Дэрил любил ходить туда вместе с мамой. Увы, коттедж, эта жалкая пародия на офис, оказался заколочен. Ада, не в силах совладать с собой, от души долбанула по створке ногой. Обошла вокруг участка, ища лазейки, в которые мог бы протиснуться мальчик. Ничего. - В общем, я решила обыскать все сооружения, что были в этом Академгородке, Леон. Обошла все дома, заглядывала в каждую щель. Звала его. Сына Анжелы она нашла глубокой ночью. Мальчик спрятался в здании единственной на все поселение амбулатории. Забился под кровать в одной из палат на третьем этаже и трясся, глядя прямо перед собой. На свое имя, когда шпионка окликнула его, не отозвался. - Он пробрался в клинику через разбитое окно первого этажа, - Ада вынула из кармана на бедре маленький, очень толстый ежедневник, перехваченный алой лентой. Около получаса она упрашивала малыша вылезти наружу, понимая, что применять силу опасно, ребенок испугается еще сильнее. Когда, наконец, Дэрил выполз, опираясь на левую руку, шпионка онемела от ужаса и ярости. Правый глаз малыша полностью заплыл, левый превратился в узенькую щелку. Светлые волосы стояли торчком из-за застывшей в них крови, губы мальчика тоже были безжалостно разбиты. Осмотрев руки маленького заложника, Ада обнаружила два скверных перелома. И ни на одном пальце не осталось ногтей… - Скоты, что похитили его, приказали мне вытащить из карманов и положить на капот машины аптечку, я даже перевязать его раны должным образом не могла. Когда я носила выкуп, эти сволочи, мой медицинский набор унесли с собой. Вместе с водой и бутербродами, что я приготовила для мальчика. Сняв с себя майку, Ада разорвала её на полоски и осторожно замотала кисти Дэрила. Взяла малыша на руки и вернулась к джипу. - Они прострелили мотор и шины прокололи, - жестко усмехнулась Вонг. Удобнее перехватив молчащего ребенка, Ада, двинулась назад, в Гарвардвилль. Уже начинало светать, их могли увидеть посторонние люди, а бандит предупредил, что если она и мальчик попадутся кому – то на глаза, и история с похищением выплывет, Анжелу убьют. Понимая, что за ней могут следить, она ушла с шоссе и двигалась по лесу. Трассу здесь, очевидно, прокладывали когда – то напрямую через чащу, поэтому опушки не было, сразу начинались густые заросли. Она двигалась вдоль проезжей части, держась на расстоянии примерно в сто пятьдесят – двести метров от дороги, внимательно следя за тем, чтобы не попадаться на глаза автомобилистам. За шесть с половиной часов пешего марша мимо нее промчались десятки машин в Гарвардвилль и из него, но, ничьё внимание она не привлекла. Кроме одного мощного армейского джипа. Автомобиль вначале стремительно пронесся мимо, затем водитель резко затормозил, вернулся назад и медленно поехал вдоль обочины, подозрительно вглядываясь в заросли. Через десять минут он и вовсе припарковал своего монстра неподалеку от бездействующей автобусной остановки. Покинул уютный салон и направился прямиком к Аде, на ходу вынимая из кобуры пистолет. Она, крепко обняв Дэрила и шепотом попросив не шуметь, скорчилась за густыми колючими кустарниками в надежде, что мужчина не заметит их. - Размечталась я тогда, мистер Кеннеди, - Ада протянула Леону ежедневник. – Думала, что хорошо спряталась, но он все равно увидел нас. Минутой позже их с незнакомцем взгляды скрестились. Мужчина навел на неё оружие и ровным голосом велел выйти на открытое место. В другое время она бы показала наглецу мастер – класс, но сейчас в её объятиях лежал пятилетний мальчик, чьё состояние требовало срочного вмешательства докторов, на ней самой из одежды остались кружевной черный бюстгальтер, камуфляжные брюки с вышивкой и бежевые мокасины, так что о поединке пришлось забыть. Ада, не сводя глаз с «Карателя» в руках мужчины, медленно вышла на середину поляны. - Я не знала, кто он, Леон, - Ада встала с подлокотника и проследовала к книжным полкам, как можно дальше от любимого. – Подумала, что он один из похитителей. Лишь когда себя назвал, успокоилась. Она встретилась с Керком Крэнстоном, бывшим сослуживцем Анжелы. Они около трех лет вместе работали в штаб-квартире ФБР, пока Миллер не вернулась в Гарвардвилль. - И он отлично знал, кто я, - Ада тускло улыбнулась. Агент Крэнстон тихо спросил её, что она делает в этих зарослях, да еще и с сыном Анжелы на руках. Отставная шпионка рассказала ему об утреннем вызове в поместье, тех отрывочных фразах, что произнес Димитр до приезда врачей (обычная «Скорая» к сенатору не ездила, был контракт с частной клиникой), записке на столе в кабинете, и операции по спасению мальчика. Где сейчас Анжела, жива ли она, Ада не в курсе. Крэнстон слушал, её, не перебивая. Когда она умолкла, снял с себя куртку и отдал ей, одновременно забирая Дэрила. Посмотрел на безучастно взирающего вокруг мальчика и сказал, что если они в ближайшее время не выведут Дэрила из шока, ребенок может умереть. Надо вызвать сюда «Скорую». Ада с желчной усмешкой просветила его насчет секретности. Проблема не только в том, что огласка убьет Анжелу, семья её мужа заинтересована в сокрытии похищения. Честь рода, видите ли. И нежелание ввязываться в скандал, способный отразиться на грядущих положительных переменах, в результате которых свекор Анжелы может встать во главе новейшего, не имеющего аналогов ни в США, ни в Европе Института медицины катастроф. Керк был очень внимательным слушателем, ни разу не перебил ее. Когда она закончила, попросил обождать, он сходит, проверит дорогу. В Гарвардвилль они приехали после наступления темноты. Агент Крэнстон позвонил Маклейнам, сказал, что мальчик спасен, но нуждается в срочной помощи врача. Ада тоже не в лучшем состоянии. Отец Димитра холодно бросил, что Вонг взрослая женщина, обязанная стойко переносить все тяготы выбранной профессии. Приказал доставить Дэрила к ним домой и повесил трубку. По дороге в Гарвардвилль Ада спросила о причинах отъезда Анжелы из Вашингтона. Керк сквозь зубы буркнул, что сейчас не то время, и выжал педаль газа. Аду Маклейны пустили не дальше порога. Забрали у неё Дэрила, поручили малыша заботам врачей, выслушали отчет шпионки и попросили Вонг уйти. Начальник местного отделения Бюро сообщил, что она со дня похищения в отпуске, на работу ходить не стоит. - Посоветовал мне съездить на курорт, развеяться, - язвительно улыбнулась Ада. Естественно, что она осталась дома. Привела себя в приличный вид, днем посетила офис, чтобы расписаться в приказе, и вечером снова появилась на пороге дома Маклейнов. К немалому удивлению шпионки, впустили её без всяких проволочек. В гостиной сидели патриарх семьи с супругой и Керк. На вопрос, звонили ли похитители, ответили утвердительно. Вызов поступил через час после ухода Ады, длился минуты две. Похититель дал Анжеле связаться со свекром, затем велел собрать вторую половину выкупа и ждать дальнейших указаний. Ада спросила, какую историю придумали родственники, чтобы в участке, который возглавляла Анжела, не возникло лишних разговоров. Старик Маклейн, кривя рот, выдавил басню про болезнь. И не забыл сказать, как обрадовались люди, узнав, что хоть неделю поживут без грозного надзирателя, коего представляла собой госпожа Миллер. Керк поправил, что Анжела теперь Маклейн. Пожилой мужчина раздраженно отмахнулся от него, попросив говорить после того, как ему разрешат, а также найти себе пристанище на хорошем расстоянии от их дома. Аду выпроводили одновременно с Крэнстоном, дав обещание перезвонить, как только злоумышленники объявятся вновь. Она и Керк ушли. Он вел ее по улице и мрачно молчал. Затем тихо выругал давнего знакомца Ады Влада Цепеша. Мол, все эти несчастья по его вине. Живи Анжела в Вашингтоне, этой трагедии не могло произойти. Азиатка удивленно спросила, причем тут Влад, которого она знала с самой его лучшей стороны. Цепеш жестко пресекает любые проявления офисной дедовщины, всегда защищая своих людей от любых нападок. Керк назвал Влада подонком, и сказал, что имени ублюдка слышать не хочет. Во всех неудачах и страданиях Анжелы виноват агент Цепеш. Завидуя её успехам, разрушил карьеру самой своей грозной конкурентки. Ублюдок, мразь, подонок и подлый негодяй. Ничего более конкретного Вонг от него не дождалась. В течение следующих двух недель она жила, мучаясь неизвестностью. Ни одного звонка. Никаких писем. Никаких угроз. Тишина. Ада очень аккуратно проверила, взяв на помощь Крэнстона, все кажущиеся ей подозрительными места. Ничего. Везде чисто. Две недели ни звука. - Я уже начала опасаться, что ее убили, - шпионка отдала Леону свой дневник. – Но она выжила. И даже сумела сбежать. Вернулась домой. - А как родственники поступили с Дэрилом? – спросил азиатку Кеннеди. – Неужели оставили дома? - Хуже, - Ада все же не выдержала и обняла его. – Той же ночью малыша вывезли в Европу. Куда конкретно, мне не сказали. Не мое дело. Азиатка страшно разозлилась, ведь она мальчику теперь не чужой человек, и вправе знать, где спрятан бедный малыш. Свекровь Анжелы жестко указала Аде на её место, напомнив, что Вонг и на работе, и тут терпят по одной причине: жена ее сына облагодетельствовала шлюху. - Мальчик, пройдя курс лечения, в Штаты больше не вернется. Вот все, что мне сказали. Детский психиатр, присутствовавший при этом разговоре, попросил Аду не обижаться на родных малыша, и не искать мальчика. Ребенок перенес тяжелейший стресс, результатом которого стала почти полная потеря памяти. Очнувшись после обморока, Дэрил ничего и никого не вспомнил. Он не мог рассказать, кто его украл из дома, где их с мамой держали, не мог описать внешность «плохих дядей», как назвала похитителей бабушка. - Странная какая – то амнезия у него, Леон, - азиатка скользнула кончиками пальцев по шее Кеннеди. – Деда и отца помнит, бабку тоже, спокойно их по именам назвал. Но когда речь зашла об Анжеле, оказалось, что мальчик ее забыл. Психиатр сказал, что рассудок мальчика пытается защититься, вытеснив все причинившее боль. Можно, разумеется, восстановить ребенку память, и вернуть воспоминания о матери, но негуманно подвергать Дэрила еще и этой пытке. Не дослушав умное словоблудие, азиатка откланялась. Когда она проходила мимо зеленого лабиринта, созданного из какого – то колючего кустарника, ей послышались тихие стоны. Поплутав между прихотливо изогнутыми аллеями, Ада наткнулась на Анжелу. Миллер лежала, скорчившись, всю пижаму заливала кровь, и было заметно, что приятельница Леона уже не беременна. При звуке шагов Анжела охнула и попыталась отползти, но, узнав в подошедшей женщине Аду, успокоилась. Шпионка сорвала с себя куртку, укрыла ею Миллер и позвонила в поместье. Врачи на вызов прибыли через пять минут. По пути в больницу Ада хотела поговорить с Анжелой, но не получилось. Миллер невнятно звала то сына, то Леона, ни разу не упомянув мужа. - Она, как и мальчик, была невменяема, пока её везли в клинику. Все пыталась мне сказать что – то, но речь было слишком трудно разобрать. Более – менее разборчиво она произносила имена. Твое и сына. И то недолго. Она начала сильно хрипеть, я запретила ей разговаривать. Описать похитителей и назвать место своего заточения она тоже не сумела. Аде осталось довольствоваться выводами, сделанными на основе наблюдений в «Скорой» и осмотре в приемном покое (ВИП – зал, само собой). Анжелу, как и ее сына, жестоко избивали. Все лицо представляло собой сине – черный кровоподтек. Сломана правая рука, сильно повреждена нижняя челюсть и множество других, менее серьезных ран. На руках – обрывки веревки. - Мой начальник лично забрал их на экспертизу, - Ада подняла голову, чтобы посмотреть Леону в глаза. – Опять ничего. Только следы Анжелы. Ночь азиатки провела в клинике, ожидая известий о состоянии Миллер. На рассвете врач разрешил Вонг пройти в палату. Анжела уже проснулась и лежала, глядя в потолок. Первым делом она попыталась узнать новости о сыне, но из-за сломанной челюсти и повреждений гортани говорить не могла, женщины общались письменно. - Я задавала ей вопросы, она писала на них ответы, - Ада открыла дневник на нужной странице. Само нападение Анжела помнила смутно, ей накануне было нехорошо, она рано легла. Вроде её кто – то тронул за плечо. Или с неё стащили одеяло. Или она услышала подозрительный звук, и пошла проверить.… Или… Она не может точно сообщить. Очнулась уже в каком – то помещении с каменными стенами. Рядом плакал Дэрил. Она исследовала место своего заключения, понимая, что убежать будет трудно. На потолке горела одна тусклая лампочка, сидеть было негде. В углу стояло большое, дурно пахнущее ведро. Долгое время она с сыном сидела, глядя на дверь, потом снаружи лязгнул замок, и створка открылась. Вошли двое мужчин. Один схватил за волосы её, второй поймал Дэрил. Малыш стал кричать и сопротивляться, но мужчина с размаху ударил его по лицу, сопроводив пощечину фразой «фашистский ублюдок». Она ринулась защищать сына, сумела даже оцарапать обидчика, однако сила была не на ее стороне. Дэрила отшвырнули в сторону, а её, повалив на пол, избили ногами, не забывая оскорблять. Избили, бросили на пол, и ушли, забрав с собой мальчика. Следующие часы Анжела колотилась в дверь, умоляя сказать, что незнакомцам нужно, и прося вернуть сына. Ни звука. Сколько прошло времени, Миллер понятия не имела, но могла предположить, что она просидела одна около суток. Затем мужчины снова появились. Больше она не кидалась на них. Напротив, стала упрашивать отпустить мальчика. В ответ – молчание и новое избиение, после которого она потеряла второго ребенка. Перед тем, как уйти, один из двух мужчин вырвал у неё ноготь. Напарнику сказал, чтобы тот взял образец у мальчика и отослал его родным. После ухода мучителей Анжела потеряла сознание. Очнулась от ведра ледяной воды и отчаянного визга сына. Рванулась на помощь, но обнаружила себя привязанной к стулу. Закричала, умоляя не трогать Дэрила. Её вынудили замолчать, ударив по лицу. С мальчика спустили штаны и сказали, что раз его мать тут орёт и качает права, ублюдка придется примерно выпороть. Злоумышленник присел перед Дэрилом на корточки и спросил, хочет ли ребенок домой. Получив утвердительный ответ, сокрушенно закачал головой и объяснил, что никакого «домой» пока не будет. Надо дедушке с бабушкой позвонить. Кое – что у них попросить. Сунул малышу телефон, велел набрать номер кого – то из родных. Дэрил сказал, что не знает как. Мама считает, что ему еще рано пользоваться такой дорогой вещью. Анжела робко вклинилась, моля дать аппарат ей. Мужчина отнял у Дэрила «Филипс», и снял со стены ремень. Во время порки малыш страшно кричал, извивался, и звал маму. Палач, хладнокровно избивавший ребенка, ровным тоном поучал, что орать бесполезно, наказывают Дэрила за его плохое поведение. Он же не хотел заниматься музыкой? Не хотел. Все те месяцы, что мама водила его в такую хорошую школу, позорил родных своими публичными истериками? Позорил. Так что же он сейчас визжит и просит прекратить? Раньше надо было думать. Вот если бы он был хорошим мальчиком, слушал и делал, как мама велит, никогда бы тут не оказался. Кстати, его мама с ними согласна. Она же сидит, и не бросается его защищать. Стало быть, мама на их стороне. Малыша забили до потери сознания, причем второй из двух мужчин специально не выключал телефон. Хотел, чтобы дед и бабка слышали. Кинув бессознательного Дэрила в его камеру, бандиты отвязали Анжелу от стула, снова избили и дали «Филипс», чтобы она убедила родных заплатить выкуп. Свекор, прежде чем дать «добро», спросил, какие чувства она питает к своему мужу. В других условиях она бы солгала, чтобы сохранить брак, но когда речь шла о жизни сына, раскололась. Честно призналась, что ни единой секунды не любила супруга, просто терпела его. Ради родителей и личной выгоды. - Кстати, Ада… - сипло прервал её рассказ Леон. – Как отцу мужа удалось выяснить истинные намерения Анжелы относительно Димитра? - Психиатр, сукин сын, сдал её папаше мужа, - с необычной для себя злостью ответила азиатка. – Твоя приятельница, уже после вступления в брак, обратилась к профессиональной помощи, чтобы избавиться от чувства к тебе. Так и не смогла. А милейший док, эта сволочь, был давним другом Маклейна – старшего, и прочил свою дочь на место Анжелы. - Понятно… Заканчивая переговоры, первый мужчина опять посадил Миллер на стул, диктуя, как следует упаковать выкуп и куда его везти. Другой же взял малыша и выволок его из комнаты. Дикие крики и свист ремня сообщили Анжеле, что экзекуция над её ребенком продолжилась… - Она не могла сказать, сколько часов провела в обмороке, - Ада накрыла широкую ладонь Леона. – Когда пришла в себя, увидела, что дверь ее темницы открыта, и рядом никого нет. Плачевное состояние не помешало ей обследовать свое узилище в поисках сына. Дэрила она не нашла, зато нарвалась на обоих тюремщиков. Мужчины заставили ее «обслужить» их обоих, разрешили попить воды и даже дали поесть черствого хлеба. Вопросы о мальчике пресекли угрозой снова избить малыша, если она будет и дальше доставать их своим занудством. Остальные события из её памяти почти стерлись. С уверенностью она могла сказать одно: в плену её и сына держали долго. Врозь. Мальчика она не видела со дня переговоров. - Как ей удалось сбежать? – Леон начал пролистывать дневник шпионки, испещренный записями, рисунками и схемами. – И куда похитители дели тело девочки? Миллер просто бросили умирать в том подвале. Или не в подвале. Помещение было похоже на военный бункер. Или это был не бункер? Она не знала. Просто очнулась после забытья, увидела незапертую дверь и вышла в коридор. О том, что ее снова могут избить за попытку сбежать, она не думала. Ее волновали только дети. На этот раз в длинном широком туннеле оказалось пусто. Только в мусорном ведре лежал раздувшийся детский трупик. Она хотела оплакать дочку, затем похоронить, но, не было, ни времени, ни возможности. Ей же надо думать о живых. О сыне. Она осмотрела подвалы. Пусто. Только темные тесные каморки с кроватями в углах. Туалет имелся. Всего один, и явно не для обитателей тех узких комнатенок. В туалете, кстати, обнаружилась еще одна страшная находка: курточка Дэрила, испачканная кровью. И два трупа. Молодая женщина в алом хиджабе и девочка, чей возраст не достиг полутора лет. - Дана Райан и её дочь, - закусила губу Ада. – Твоя подруга сразу опознала обеих. Мать и дочь якобы уехали. Куда, госпожа Райан не сказала. Вот такие, как выражаются в России, пироги, Леон. Анжела могла сделать одно: она запомнила, где лежат тела. Обычным путем, через дверь, выбраться не удалось, но была тут хорошая вентиляция. Миллер вылезла наружу, воспользовавшись шахтой. - Она не знала, в какие места попала, Леон, - прикрыла глаза азиатка. – Просто шла, куда смотрела, запоминая все необычные детали. Не удивляйся: за всю свою жизнь в Гарвардвилле она ни разу не посещала лес. Миллер показалось, будто на месте этой чащи раньше было хорошо укрепленное поселение. Остатки каменной кладки продолжали сопротивляться лесу, хотя древесные стволы уже высовывались из узких окошек. Анжела обследовала и это строение, ища сына. Потерпев неудачу, к вечеру добралась до шоссе и медленно двигалась по обочине. Какой конкретно дороге, Анжела сказать не могла. Может, шоссе, ведущее в аэропорт. Час прибытия в поместье тоже назвать не сумела. - А пряталась потому, что слышала разговор похитителей, - Ада, устав бороться с собой, уткнулась в широкую грудь Леон. – И огласки боялась. Тут весь город трясется, как бы чего не случилось. Лишь бы не оскандалиться перед приездом королевы и парочки других важных персон. Нашла ее, как уже известно, Ада. По пути в клинику взять показания не удалось, но утром, когда Анжела полностью пришла в себя, азиатка сумела с ней поговорить. Вернее, говорила Ада, одновременно записывая свои вопросы в дневник, Анжела ответы давала письменно. - Мало я собрала информации, Леон, мало, - ругала себя шпионка. – Надо было и то сооружение найти, и с мальчиком пообщаться, и.… Много чего стоило тогда сделать. Но не сделали, ни черта. Начальник офиса ФБР сказал, что шума поднимать нельзя, Анжела имеет право прийти в себя. Скандал может навредить Гарвардвиллю. И вообще, извольте приступить к работе, мисс Вонг, ваш отпуск кончился. Ада вернулась в офис. Отставная шпионка больше перекладыванием бумажек занималась, нежели работала. Анжелу после скучных дежурств навещала. Она шла на поправку, ради сына. Её даже из реанимации перевели, в простую палату. - Она пролежала там два дня, потом умерла. Успели поднять обратно в реанимацию, твоя подруга попросила вызвать меня. Анжела прожила ровно столько, сколько нужно было, чтобы нацарапать в записной книжке шпионки одну – единственную фразу. Содержание ее заставило Аду подумать, что Анжела перед смертью сошла с ума. - Читай сам, Леон, - Ада открыла страницу. – Что это? Кеннеди, убрав руку с ее талии, взял книжку: - Тут написано… «Найди крестражи». Что за бред? - А я тебе, о чем говорю? – Ада убрала дневник в карман. – Она эти книги о Гарри Поттере считала дурновкусием и свидетельством недоразвитости человека. И перед смертью попросила заняться поиском крестражей. У тебя есть… Она хотела сказать «соображения», но в улицы послышался шум вертолета, а через неплотно закрытые шторы пробился яркий свет прожектора. - Быстро! – азиатка указала на камин. Леон метнулся вместе с ней к высокому, в человеческий рост, очагу, окаймленному грубым необработанным серым камнем. Огонь тут давно не разводили, пепел, если он был, тщательно выметен, тяжелая почерневшая от времени кочерга повешена на мощный крюк в виде птичьей лапы. Узорчатая каминная решетка, изображавшая геральдические лилии, отодвинута в самый дальний угол комнаты, и поставлена вдоль стены. Залезая вслед за Адой в камин, Леон полагал, что она хочет пересидеть неурочный визит в дымоходе. Каково же было его удивление, когда он понял, что очаг, на самом деле, ведет еще в одно, крохотное по размерам помещение, вход в которое преграждает узенькая дверь. Ада, предварительно посветив себе фонариком, забралась в каморку первой, за ней, бочком, протиснулся Кеннеди. - Извините, мадам… - Мадмуазель… - тихо поправила Вонг. - Ненадолго лягушке хвост, милочка, - крепко прижал ее к себе Леон, закрывая дверцу. Он хотел еще пошутить, но тут раздались тяжелые шаги, и Кеннеди умолк. На второй этаж, грохоча армейскими ботинками, вошли трое. Одного из них, Керка Крэнстона, Леон знал по рассказам своей приятельницы. Агент Крэнстон, высокий, атлетически сложенный черноволосый мужчина лет сорока пяти на вид, носил модный военный «ирокез», оставлявший виски наголо выбритыми, короткие усы и бородку в стиле Генриха Четвертого. Карие глаза обычно смотрели холодно, сейчас же в них можно было прочитать лишь боль и бессильную ярость. Длинный белесый шрам, проходивший через правую щеку, резко выделялся на смуглом от загара небритом грубом лице. Его спутникам, мужчине и женщине, Леон дал бы от тридцати, даже меньше. Мужчина был чуть ниже Керка, тоже забывший о бритве брюнет, чьи волосы выглядели так, словно их обладатель пять минут назад свалился с сеновала. Фигура, как и у Керка, выдавала в нем военного. Или агента ФБР. Джинсовая рубашка с длинными рукавами, разгрузочный жилет, и камуфляжные штаны, заправленные в высокие ботинки. Женщина своими повадками напомнила Леону пантеру: стройная, гибкая, с тонкой талией и соблазнительной линией бедер, она, в отличие от обоих мужчин, двигалась беззвучно, хотя и на ней красовалась тяжелая обувь, жилет и набедренная кобура. Огненно – рыжие волосы затянуты на макушке в толстый растрепанный хвост. - Что ищем, Крэнстон? – лениво спросила она, направляя свет в камин. Леон, прильнувший правым глазом к узкой щелке в двери, сердито зажмурился. Уступил место Аде. Шпионка на ощупь вынула диктофон, включила и вернулась в объятия правительственного агента. - Любые источники информации, Мэйрин, - безжизненно ответил Керк. – Диски, карты памяти, дневники. Все, что сумеем найти. Только ищите аккуратно. Мэйрин издала раздраженное «ффф», лохматый брюнет проворчал, что хватит их воспитывать, не дети они уже. Открыл первый из восьми ящиков письменного стола, перебрал лежавшие в нем предметы, вынул тонкую школьную тетрадь, победно вскинул над головой: - Есть! Пролистнул несколько страниц, и заржал на весь дом: - Ёпперный театр.… Надеюсь, тезке президента она эту хрень не присылала… Керк стремительно прошествовал к коллеге, отнял тетрадку, захлопнул, свернул в трубку и стукнул ею парня по макушке: - Заткнись, Игги. И работай. Женщина, проверявшая книжные полки, тихо, но так, чтобы слышал Крэнстон, съязвила: - Пашите, смерды, не удостоившиеся чести, луна еще высоко.… Да перестань ты лезть в мензурку, Керк. Сам знаешь, кто тут виноват. Мне жаль, что она так страшно умерла, но оплакивать её вместе с тобой лично я не намерена. Слишком многое пришлось бы преодолеть. Она ловко обыскала шкаф, и аккуратно закрыла стеклянные дверцы: - У меня пусто. Крэнстону, в отличие от неё, повезло: он, порывшись в груде безделушек, сваленных кучей на подоконнике, нашел флэшку. Вставил в принесенный ноутбук, нажал опцию воспроизведения… Игги на всю комнату грубо выматерился, Мэйрин, назвав Анжелу сукой, выключила видео: - Скотина… Ада, сидевшая у смотровой щелочки, пожала плечами, не понимая, почему запись с экзамена так сильно разозлила рыжеволосую. Мэйрин же продолжила буйствовать, ругая Миллер совсем уж нецензурными словами: - Ну, не сволочь ли?! Кто ей позволил? Кто ей разрешил утаивать доказательства? Сука.… Не смотри на меня, Керк! Сука она… Игги подошел к женщине, крепко обнял одной рукой, второй забирая карту памяти: - Я сам доставлю, Крэнстон. Извини. Керк, кивнув, повернулся к ним спиной, чтобы заняться ящиками комодов и стеллажей. Судя по тому, с каким раздражением он откладывал вещи в сторону, информационной ценности они не имели. Зато развеселили его спутников. Игги, открыв фотоальбом на середине, захохотал на весь дом: - Ну, ё – маё… Звезда фотошопа… Керк рыкнул «Дай сюда!», выхватил из рук ржущего напарника пластиковую книжку и быстро её пролистнул. Игги, покрутив средним пальцем у виска, вышел в коридор. Захлопали дверцы книжных шкафов – агент ФБР методично обшаривал книжные полки. Четверть часа в доме простояла тишина, прерываемая шорохом выдвигаемых ящиков, шелестом страниц, да ехидными смешками Игги. Мэйрин и Керк работали в гостиной. Сидя в своем убежище, Ада с Леоном отчаянно напрягали зрение и слух, молясь о том, чтобы федералы ничего интересного не нашли. Так и случилось. Игги, обшарив все шкафы за пределами гостиной, а также оставшиеся четыре комнаты, принес партнерам только пять толстых общих тетрадей. Их содержание агент прокомментировал длинной витиеватой матерной тирадой, и уже знакомым издевательским смехом. - Поэтесса, мля! – швырнул одну из находок Мэйрин. – Бэлла Ахмадулина… Мэйрин наугад открыла, прочла пару строчек и согнулась в приступе истерического хохота. - Мамочка родимая, да тут Байрон курит в сторонке! Интересно, она Кеннеди свои стихи декламировала? - Не – а, он от неё успел свалить заре навстречу, пока она его в период отпуска окончательно не «заныряла», - распахнул вторую тетрадку Игги. Ада, осторожно развернувшись к Леону лицом, вопросительно выгнула брови. Любимый мужчина неопределенно пожал плечами и скорчил забавную рожицу. Давай, мол, позже обсудим. Под веселье федерала, который, зажав пальцами нос, гнусаво читал произведение Анжелы, Ада успела переменить позу. - Цирк с макаками, бляха муха… - Игги кинул поэзию Керку. – Заберешь эту хрень, или не нужна? Крэнстон гневно сверкнул глазами, явно намереваясь хорошенько вздуть обоих наглецов, потешавшихся над Анжелой, но ему помешал яростный вопль Мэйрин: - Вот же скотина двуличная! Игги, ты только посмотри! Плутарх с Платоном, мать их за ногу!!! Она ловко вынимала, срывая с книг бархатные черные обложки, знаменитую сагу о Мальчике – Который – Выжил. Все семь романов, плюс бонусы в виде сказок барда Биддля, путеводителя по игре в квиддич и перечня фантастических зверей. Два тяжелых тома об экранизации, а на десерт оказался волшебный сундучок, скрывавший фильмы. - Сучка… - обессилено выдохнула Мэйрин, положив на стол «Дары Смерти». – Двуличная жопа. Так, а тут у нас что? Божешки ж мои… Под маской энциклопедии прятались романы, написанные в жанре иронического детектива. Те самые, которые покойная приятельница Леона презирала, называя чтивом для недоразвитых людей. И вдруг у неё самой целый шкаф набит «недостойными внимания книжонками». Ада запустила руку в карман, вынула свой дневник, и открыла на странице, где Анжела, уже непосредственно перед смертью, попросила найти крестражи. Федеральные агенты, тем временем, не прекращали издеваться. Мэйрин, найдя на полке желтоватый конверт с сургучной печатью, вынула лежащий там листок, исписанный зелеными чернилами, театрально откашлялась, и сквозь душивший её хохот сообщила коллегам, что Анжела Миллер, проживающая по такому – то адресу, зачислена в школу чародейства и волшебства Хогвартс. Занятия с первого сентября, сову надлежит слать не позднее 31 июля. На той же полке, за «Господами Головлевыми», Мэйрин обнаружила результаты теста, на основании которого Анжела попала в Гриффиндор. - Это уже клиника, мальчики… - прорыдала она, бросая оба конверта поверх «Даров Смерти». - И нашей удостоившейся чести сучке грубо польстили, определив на факультет льва, - Игги брезгливо подцепил кончиками пальцев тетрадь со стихами. – Её послал бы лесом даже дядя Салазар. Потому что слизеринцы хоть и хитрецы, но всё, же не конченные ублюдки. Керк разъярённо повернул Игги лицом к себе, и попросил выбирать слова, ведь агент Периш говорит об Анжеле. Ада, прекратив на время наблюдение, пристально взглянула на Леона. Любимый мужчина тяжело вздохнул, и чиркнул пальцем по горлу. Азиатка поняла намек, и подвинулась, чтобы дать Кеннеди возможность продолжить слежку. Агент Периш вырвал ворот рубашки из руки Керка: - Конченная мразь она! Вот что мы с Мэйрин ей сделали? Ничего дурного! Но Мейрин из-за этой сучки загремела в Оружейку, ребенка потеряла после всех перегрузок, а я четыре года по тюрьмам шарахался, типа под прикрытием работал, и не мог своей жене ничем помочь! За то, что мы не хотели вылизывать твоей сучке жопу! Еще мы муж и жена, а твой Ангелочек считал, что супругам нельзя работать вместе! Кумовство и предвзятость, надо же! На себя бы посмотрела, сука *банная… Ада сидела в теплых объятиях Леона, и не верила собственным ушам. Оказывается, Анжела, возглавляя отдел по расследованию тяжких насильственных преступлений против личности, где работали Периш с женой, проводила политику тирании, пестовала любимчиков и третировала, как только могла, всех, кто не желал прогибаться под её капризы. Игги с Мэйрин припомнили Керку и какой – то журнал дисциплины, и задолбавший французский маникюр, за отсутствие которого Миллер наказывала, лишая премиальных, ежедневные унизительные придирки ко всем, у кого хватало сил ей перечить, попустительство и оскорбительное бездействие, приведшее один раз к настоящему взрыву насилия в, казалось бы, мирном офисе. Это когда некая Джулия, устав от вошедших в систему насмешек, издевательств и хамства коллег, на вульгарный шлепок по заду, сопровожденный привычным обвинением в воровстве, ответила вспышкой агрессии, разбив о голову обидчика бутылку шампанского, заботливо припасенную для визита президента США. А некто Лола, с подачи той же Джулии, чудом сохранила жизнь и скальп. - Позволь тебе напомнить, Крэнстон, - прошипел Периш не хуже василиска. – Жену Влада обвинили в краже, без каких – либо оснований! Твоя сучка Анжела сама засунула тот конверт в книгу, забыла, и повесила вину на другого человека. А когда эти шакалы стали Джулию из офиса выживать, не вмешивалась, предлагала жене Цепеша самой решать все проблемы с Лолой и остальными козлами! Тебе напомнить про тот обыск и личный досмотр, когда Джулию вынудили раздеться в присутствии нескольких мужиков? «Сопротивление – признание вины», так? Торквемада в юбке, бля! - Ты прав, Игги, - Керк отошел от него. – Но позволь и мне тебе память восстановить. Анжела, поняв, что совершила ошибку, сама повинилась перед шефом. Мэйрин, убиравшая книги назад в шкаф, презрительно повела плечиком, и с кривой ухмылкой сказала, что те деньги попали к директору. В ином случае хрен бы сучка открыла правду. - Между прочим, она ведь и «кражу» конверта с деньгами, и тот инцидент с бутылкой замяла, боялась, что вымпелы с грамотами злые дядьки отберут, - Периш вернул серию о Гарри Поттере на стеллаж. – Всё тряслась над статусом лучшего отдела в Бюро. Если бы конверт она нашла сама, она бы ни словом не обмолвилась. - Зачем тогда вы двое согласились помогать мне? – Керк сложил тетради со стихами в один ящик письменного стола. - Только потому, что она теперь жертва, - Игги направился к выходу. – Её убили. И хотят скрыть убийство. Но, ни одно преступление не должно остаться безнаказанным. Вот почему мы здесь. Спускаясь по лестнице, агент Периш громко рассуждал о сработавшем законе бумеранга. Сучке, мол, так в обратку прилетело, что страшно думать. За все пакости разом поплатилась. Ему жалко только малыша. Ребенок не виноват, что родился у суки. Керк и Мэйрин шли следом. Он мрачно молчал, а она горячо поддерживала рассуждения мужа, попутно сочувствуя Владу, который до сих пор разгребает проблемы, оставшиеся после «правления» Анжелы. Шум взлетающего вертолета сообщил, что незваные гости отбыли. Посидев еще минут десять, Ада и Леон вылезли наружу. Отставная шпионка пребывала в близком к шоку состоянии. Неужели Игги и Мэйрин все эти злые слова говорили об Анжеле? Той самой Анжеле, что с самого первого дня, как азиатка приступила к работе в местном офисе ФБР, помогала вновь прибывшей адаптироваться к неприятным условиям службы и враждебно настроенному коллективу? Той Анжеле, что с таким теплом и нежностью говорила о Леоне? - Леон, и чего я не знаю? - Вообще ничего, - Кеннеди обнял женщину. – Ты видела только то, что она хотела тебе показать. Идеальную оболочку. Её настоящую ты не знала. Ада обвила обеими руками шею Леона: - Может, продолжим дома? Она грустно улыбнулась, видя, как округляются его серые глаза. Леон растерянно заморгал, помотал головой: - Дома?! – оторопевшим шепотом. - Дома, - шепотом повторила шпионка, приникая к его губам. Леон не просто обнял её, отвечая на поцелуй, Кеннеди сгреб женщину в охапку, так что её ноги оторвались от пола. Глухо застонав, он запустил руку под тонкую майку цвета хаки… Телефон, пока неясно чей, разрушил всю идиллию противным пиликаньем. Ада и Леон, оторвавшись друг от друга, несколько секунд задыхались, пытаясь прийти в себя. Азиатка, ошеломленно моргая, спросила, чей аппарат пищит, ее или Леона. Кеннеди вынул свой смартфон, покачал головой: - Кажется, у тебя. Ада извлекла из нагрудного кармана «Нокию», нажала клавишу вызова: - Да, Эбби? Что говорила собеседница шпионки, Леон не слышал, но по реакции азиатки понял: быть беде. Брови Ады гневно соединились на переносице, глаза сердито сузились. Она очень тихим нехорошим тоном произнесла: - Значит, и вам дали двенадцать часов… Основания? Ясно… Эбби, кому они хуже сделали, вынудив вас уехать? Нет, она тут непричастна. Хорошо, буду знать. Насчет меня тоже давно решено, Эбби. Думаю, что до конца месяца мне поставят те же условия, что и всем остальным… нежелательным элементам. Да, конечно. Держитесь. Она убрала телефон обратно: - Понеслась нелегкая. Наш старый добрый Сайлент Хилл. Эбби и её родным велено собирать чемоданы, утром их вывезут из Гарвардвилля. Удаляют всех, на чьей репутации есть пятна. Мне Эбби посоветовала принять предложение отцов города, пока не поздно. Бывшая сослуживица Ады ничего конкретного не сказала, тихо радовалась, что не уволили, а перевели в другой филиал ФБР. Теперь вот вся семья спешно пакует вещи, чтобы успеть на самолет. - Думаю, что мне уже завтра вечером, когда я выйду на «кладбищенскую» смену, предлагать отъезд из Гарвардвилля станут более настойчиво, - Ада медленно высвободилась из рук Леона, и пошла к книжным полкам. Она вытащила все семь романов о Мальчике – Который – Выжил, сундучок с фильмами, сказки Барда Биддля, книгу о квиддиче, справочник по фантастическим зверям и оба глянцевых тома об экранизациях. На всякий случай просмотрела все издания, стоявшие в шкафу. Больше ничего особенного. Кроме пьесы «Конь», фотокниг по миру Гарри Поттера, и альбома «Один день из жизни Дэниела Рэдклиффа». - Их тоже заберем, Леон, - Ада выложила вещи на стол. – Вдруг что – то интересное найдем. Кстати, ты знал об её увлечении? Агент покачал головой: - Понятия не имел. Да и не стремился я к особой близости с ней, Ада. Ладно, уходим… По дороге к автобусной остановке оба говорили мало, берегли силы. Леон наслаждался обществом Ады, а отставная шпионка пыталась систематизировать полученную в лесном коттедже информацию. Анжела, видимо, что – то натворила там, в Вашингтоне, даже если после смерти о ней говорят с такой дикой злобой. Не добавил ей оптимизма и Леон, открытым текстом, назвавший бывшую напарницу лживой лицемеркой. «Ты видела только то, что она хотела тебе показать». Мило. Ада, идя рука об руку с Леоном, вспоминала все свои разговоры с Анжелой, ее манеру общаться и работать. И руководить. Начальником Миллер была жестким. Но справедливым. За провинности наказывала, отличившихся подчиненных поощряла. Единственное, что она карала сразу и жестко – увольнением – это офисную травлю. Даже если ловила сотрудника на двусмысленных шутках или дискриминационных высказываниях. А еще она хотела вернуться в столицу. Тут, в Гарвардвилле, ей было тесно, скучно и неинтересно. Люди здесь жили тихие, жизнь вертелась вокруг университета и его потребностей. Преступления в здешних краях были редкостью и совершались, в основном, залетными гастролерами. Так что Анжеле, при ее деятельной натуре, на родине нечем было заняться. Она каждый день (и это при скользящем графике) приходила в офис перекладывать бумаги, читать методическую литературу и муштровать персонал. Пока два года назад не пропала Кирстен Скотт, падчерица местного богатого пасечника. Тщательный осмотр её комнаты дал понять, что девушка сбежала, благо возраст, восемнадцать лет, уже позволял принимать решения. В письме, оставленном для матери и отчима, Кирстен сообщала, что она хочет жить своей жизнью. Её мама в шестнадцать лет уже работала, и она тоже намерена всего добиться сама, без протекций и покровителей. Никаких ценных вещей девушка не взяла, унесла только деньги, заработанные на автомойке. Нашли её через три дня. Ну, как нашли: тело подбросили на пасеку отчима девушки, оставив труп возле разоренного улья. - Причиной смерти стал удар по голове, - на ходу рассказывала Ада. – Прежде чем убить, её долго и жестоко избивали, все ребра были сломаны. На руках и ногах следы от тонкой веревки, но она не подвергалась сексуальному насилию. И одета была очень странно. Словно участвовала в прослушивании на роль. Варьете или кабаре. В Гарвардвилле таких заведений нет. Мать была шокирована её нарядом, сказала, что её девочка никогда бы не опозорила себя и родных таким костюмом. Вульгарный черный кружевной корсет на алом атласном чехле, чулки – сеточка, лаковые белые ботфорты на платформе, панталоны и юбочка. Лицо покрывал толстый слой театрального грима. Спустя неделю исчезла вторая девочка, Диана Тротт, дочь окружного судьи. Сценарий аналогичный предыдущему. Умерла Диана, как и её сверстница, от сильного удара по голове. Труп подбросили к дому. - На сегодняшний день у нас уже восемь таких девочек, - Ада с благодарной улыбкой оперлась о руку Леона. Все до единой девушки исчезли из домов на фоне полного благополучия. Все оставили письма с подробным объяснением причин ухода в самостоятельную жизнь. Все были найдены около их домов. На самих телах ни единого отпечатка. Ничего. - Мне подобные случаи не попадались, Ада, - Леон радостно ускорил шаги, видя шоссе. - Зато я уже такое видела, - азиатка тоже прибавила ходу. – Во время войны в бывшей Югославии. Тоже девчонки пропадали десятками. Всех находили забитыми до смерти. И ни одна из них не была изнасилована. Йошида говорил, что убийца может быть либо евнухом, либо импотентом. Искать надо человека с проблемой по интимной части. Леон высказал мнение, что преступник, с большой долей вероятности, кастрат. Небедный кастрат. И «развлекается» он уже второе десятилетие. Действует, имея, по крайней мере, одного сообщника. Или же одну, потому что девушки – подростки сейчас бдительны, и от незнакомого дядьки убегут, а вот вид респектабельной дамы сразу усыпляет подозрения. Дамы, явно связанной с шоу – бизнесом, если судить по одежде, найденной на трупах. Пока Кеннеди с Вонг ждали автобус в Гарвардвилль, обсудили планы на ближайшие дни. Леон сделает вид, будто не знает о смерти Анжелы, но навяжется в помощники по делу об убитых девочках. Заодно аккуратно прощупает семейку сенатора. Было у него чувство, что к гибели его безголовой приятельницы приложили руку свекор со свекровью. Они уже выбрали сыну девушку из своей среды, а Димитр им все планы спутал, взяв в жены Анжелу. Он хорошо помнил свадьбу, где был одним из свидетелей. И Димитр, и Миллер, и родители обеих сторон выглядели довольными, однако он несколько раз перехватил более чем выразительные взгляды, которые старшие Маклейны бросали на Анжелу. Отец и мать жениха были в ярости. На эту свадьбу пришла и бывшая невеста Димитра. Чтобы сделать Анжеле мелкую пакость, Элеанор надела черное платье и шляпку с траурной вуалью, да еще и во время торжественной фотосъемки пролезла в первый ряд. С молчаливого одобрения родителей Димитра. Дальнейшие события только укрепили подозрения Леона. Кеннеди уже после вынужденного возвращения подруги в Гарвардвилль провел расследование и выяснил несколько интересных фактов. Лола, конечно, все отрицала, но пара распечаток, заставили мерзавку расколоться. - Родители Димитра заплатили ей, чтобы она втерлась в доверие к моей приятельнице, - Леон поднялся, видя подъезжающий транспорт. – Предполагалось, что Лола поможет им организовать подставу, и Анжела в глазах мужа станет изменницей. Но на роль секретного агента господин Маклейн выбрал не того человека. Лола начала свою игру, только укрепившую брак Анжелы с Димитром. По пути в город Леон и Ада молчали. Она дремала, положив голову ему на плечо, а он, украдкой взяв её руку в свои, гладил тонкие пальцы и думал, как ему напроситься к Вонг в напарники. Кое, какие неутешительные выводы из слов Ады он уже сделал, понял, что на работе её просто терпят. Значит, в компаньоны к ней мало кто захочет пойти. А он, как ни крути, правительственный агент с серьезными полномочиями.