Мы все из класса "Аниме"!

— Здравствуйте, дети. Елена Сергеевна строго наблюдала за своим классом. Не успело пройти и урока, как на классную руководительницу посыпались жалобы коллег за то, что её ненормальный класс натворил на английском. По словам первого очевидца (учительницы языка), проходил аукцион на тортики Муги. В итоге, урок сорвали, подрались Эл, Кей-он и Себастьян (по приказу Сиэля), весь класс — в тортике, и злая учительница языка в придачу. — Чем Вы думали, когда кинули леденцом в учительницу английского? Может, объясните мне? — Извините, — виновато опустила глаза Люси. — Это я не подумав. Леденец предназначался для Нацу. Только вот он, обладая исключительными способностями к футболу, перенаправил его на Ольгу Леонидовну. Простите нас. — Хорошо, — смягчилась Елена Сергеевна и задумчиво обвела взглядом класс. — Пока вы все творили чудеса на уроке, я придумала одну очень интересную вещь. Мы ещё не очень знакомы, поэтому, чтобы быстро узнать друг друга получше и сделать свод правил нашего класса, я ввожу… Дети не прекращали зачарованно смотреть на преподавательницу. Они уже готовились к войне с ней, если она предложит что-то неугодное, держа в руках яблоки (средство массового поражения) и тортики. Но то, что сказала Елена Сергеевна, не оказалось чем-то плохим. — Я ввожу Книгу Жалоб и Предложений. Тихий шёпот пронёсся рядами парт, каждый имел своё мнение про нововведение, но большинство решило, что ничего плохого эта книжечка им не сделает, книги вообще не имеют способности заставлять переставать смотреть аниме, и вообще, делать что-либо плохое, если это не Тетрадь Смерти. Но обложка у книги оказалась не чёрной, а красной, поэтому Ягами, Миса, Рэм и Рюук вздохнули спокойно. — В этой книге каждый из нас сможет предложить правило нашего класса, пожаловаться на чьё-то поведения, а я в конце дня всё прочту и решу, что правильно, а что — нет. Также, вы имеете право написать отзыв на чьё-то предложение, я учту каждое мнение. Лучше всего подписывать свои заявки. Все зашумели и опять забубнели, решая, кто что будет писать. В конце концов, почти все согласились что-то написать, поэтому Елена Сергеевна радостно села заполнять журнал, а её класс пошагал в кабинет Химии. В конце учебного дня, когда у учеников начинался последний урок, учительница решила поглядеть, что там понаписывали её подопечные. Ожидая чего-то сверхъестественного, она приняла таблетку и со спокойной совестью открыла красный блокнотик. Первое сообщение написал Себастьян, выводя каждую буковку своей алой ручкой: «Я хотел бы предложить (и мой господин тоже) ежедневное чаепитие. После последнего урока мы могли бы проводить „классный час“, разговаривая друг с другом, попивая чай, пожирая печеньки, тортики и сладости. Себастьян Микаэлис» Ниже писали другие ученики свои комментарии по поводу предложения. Почему-то отзывы вышли похоже на переписку в соцсетях, но на это учительница вежливо закрыла глаза. «Ооо да, мне это нужно, срочно. Хочу чай и вкусняшки. Плюсууую ++++. Юи.» «Я согласен, но только, если буду сидеть в обнимашках Себас-тяна: з. Грелль Саттклиф.» «Ладно, если хотите, я буду делать нам всем кушать. Мне не сложно! : з. Муги.» «Я тоже могу помочь. Себастьян.» «Я не против. Сиэль Фантомхайв.» «Я голосую „за“. И вместо Ягами тоже голосую „за“. Эл.» «Извините, я голосую » за«, но вначале пойду убью Эл. Ягами.» «Только яблочный пирог. Голосуем за яблочный пирог. Рэм и Рюук.» — Мдааа…— протянула учительница. — Видимо, их не изменить никогда. Придумать только — вместо уроков за 45 секунд, они загадали сорок пять минут чаепить… — Она в тот момент ясно поняла — логика этих детей необъяснима. Через несколько минут она опять вернулась к чтению жалоб и предложений. На этот раз обсуждение затянулось. «Жалуюсь на то, что Нацу пытался зажарить меня спичкой! Грей Фуллбастер.» «В ответ жалуюсь на то, что Грей ходит без школьной формы и без одежды в целиком! И носит кубики льда в сумке-морозилке. Нацу.» «Прошу прощения, что эти двое доставили Вам неприятности, Елена Сергеевна-сама. Эрза.» «Эрза-доно, Нацу-сама, у Грея-самы есть одежда, но она невидимая. Джувия.» «Нацу-сама? Ты серьёзно? Этот оболдуй не стоит похвал. Люси. P.S. Называй его братаном Нацу.» «Люси, не мешай моему авторитету. Нацу.» «Авторатету? Ты шутишь, Нацу. Геджиил.» «Геджиил-сама, Вы допустили ошибку в слове авторитету. С любовью, Леви.» «ФТшники, успокойтесь. У нас тоже проблема — жалуюсь на Юкине. Он меня убивает. Ято.» «Юкине хороший, он исправится. Хиёрин.» «Во-во. Слушай Ики. Юкки.» «А Эээл кушает сладости на уроках. Предлагаю казнить его. Ягами Лайт.» «Тш-шшш. Мы тут все кушаем. Мио.» «А Грелл написал на дверях класса краской… Рюук.» «Это ты об этих намёках про Себастьяна? Рэм.» Елена Сергеевна выскочила из своего кресла и ошалело вышла из класса. Она облегчённо вздохнула, не увидав никаких надписей. Преподавательница поняла, что её обманули и решила не верить больше с первого раза на подколки учеников. «Нет там ничего, я проверял. Сиэль.» «А я хочу пожаловаться, что Юи не хочет играть… Мио.» «Бесит, что учительница никак не попадается в мою ловушку из чернил. Ягами.» Елена Сергеевна улыбнулась, ни на йоту не веря словам ученика, но вдруг почувствовала, что её рука мокрая — та была полностью в черниле. «Измазал тетрадку, гадёныш,» — сердито подумала преподавательница, оценивая масштабы проблемы, пола в краске, тетрадь в краске. — Ох уж эти детки, — со злостью думала грязная учительница, вытирая пол. — Ох уж эти анимешники! Пакостники нашлись! Ну что ж, с такими я найду общий язык, учили меня, как с такими проказами бороться! С такими своеобразными мыслями она занималась уборкой, по-разному обзывая своих учеников. Ей, почему-то, совсем не хотелось смеяться, как от шутки. Мысленно сжигая всё вокруг в радиусе десяти миль, она утешалась мыслями о скором исключении деток и о санкциях: — Ягами Лайту запрещу общаться с Эл! Эл запрещу кушать сладости на уроке! Нет… Всем запрещу кушать сладости на уроке! И Цумуги не будет носить тортики! И будет покой в нашем классе и тишина! С намерениями Сатаны и Люцифера, она зло гоготнула и неожиданно успокоилась. Почему же анимешников не выгонят? Почему директор и учителя терпят таких бесов, чертов с лицами ангелов? — Странно… — протянулась учительница, протирая окна. В специальном «уборном» костюме она выглядела круче, чем без него. В класс зашли ученики и с глазами, похожими на нолики, смотрели на учительницу. — Капрал, — прохрипел Рюук. — Капрал Леви во плоти. Преподавательница не знала, что говорить, она хотела начать ругаться с детьми, но те вдруг поклонились ей и набожно прошептали: — Капрал… Капрал Леви… С того дня у классной руководительницы появилась кличка, все начали чрезвычайно уважать её, а преподавательница географии готовила планы по очеловечиванию своего класса.