"Мой верный рыцарь"

Впрочем, ни её подробности, ни убранство зала, ни количество гостей Симу не волновало, ибо стоило ему соприкоснуться пальцами со своим женихом, как словно током ударило. Серебристо-серый и алый взгляды встретились, казалось первый вопрошает: - Ты будешь со мной всегда? Я так тосковал без тебя, и понял это, только когда нашел тебя. Второй словно отвечал: - Навеки. Я так долго искал тебя. Влюбленный очнулись, когда золотистый свет вокруг их переплетенных рук впитался в кожу, образуя причудливую вязь мерцающих татуировок. Многие гости ахнули, только у Истинных Пар брачные узоры имели такой вид. Айлонилис крепко прижал к себе Симала, вдохнул запах жасмина, исходивший от него и счастливо пробормотал: - Ты – мой, а я твой… - Всегда вместе. – шепотом откликнулся парень, охваченный щемящим чувством облегчения, что теперь он на своем месте, он «цел». Долгий, нежный поцелуй, и молодожены с трудом отрываются друг от друга. - Уважаемые лорды, мы с супругом очень благодарны вам, что вы почти наш праздник своим присутствием. – начал приветственную речь князь Бладстора, косясь на мужа вопреки этикету, но гости легко простили это несоответствие, потому что Истинные Пары встречаются не так часто, как хотелось бы, и на чужое счастье смотреть так приятно. Кимал промокал слезы умиления платочком, Милаш гордо поглядывал соседей, а Вимар бочком пытался отодвинуться от молодого светлого эльфа, «евшего» его глазами. «Заканчивай, повторяешься и пошел на второй круг». – раздался мысленный голос Воррена в голове Айлонилиса. – «Объявляй пир, а уж об остальном я позабочусь, потерпите полтора часа»? «Спасибо, Ворри»! – выдохнул князь, взглядом поблагодарив консорта, и пригласил гостей в бальный зал. Сегодня он был объединен с банкетным, потому что у эльфов принято развлекаться на манер земного фуршета – легкие закуски, вина, разговоры и танцы. Функцию тамады на себя неожиданно взял супруг императора, прибывший к родственнику по-простому, без соблюдения строгого этикета: - Милорды, давайте поднимем бокалы за Истинную Пару! – Симал покраснел, потупил глазки и прижался к мужу. – Пусть каждый из присутствующих найдет свою! – желтые глаза сверкнули на семейство Ла Верров. Столь желанный тост был с энтузиазмом поддержан. Далее, здравницы сыпались одна за другой, с небольшим перерывом на танцы, и вскоре гости ощутимо покачивались. Если б Север был в состоянии оценить обстановку, он бы подивился умению Воррена напоить столь разношерстную компанию. Под предводительством консорта, задравшего до колен подол золотистого блио, высшее общество проскакало что-то похожее на земную лёнку-ёнку, и потому-то исчезновения новобрачных никто не заметил. Никто, кроме: «Наконец-то! Теперь можно расслабиться». – удовлетворенно кивнул Воррен. – «Сейчас будут конкурсы»! – полудроу всегда отличался авантюрным характером и взрывным темпераментом, но искусно прятался за маской ледяной сдержанности. Однако, на свадьбе кузена решил не сдерживаться, все равно наутро многие примут воспоминания за пьяный бред. А если нет, то на что же родовые умения? Мало кто знал, что супруг императора мог уболтать кого угодно, на что угодно, а в сочетании с виртуозным владением прикладной магией воистину становился опасен. Именно эти умения Воррен продемонстрировал сейчас, заменив вино в бокалах гостей на орочий самогон и прикрыв иллюзией. Зелье зеленых воинов валило с ног всех, тем более в таком количестве. Да, и сам консорт неплохо поразвлекся, устроив конкурсы на раздевание, игры в бутылочку и тд. Пока Воррен разносил зал и спаивал гостей, Айлонилис привел Симу в спальню, прижал к стене: - Мой малыш! - Твой. – тонкие пальцы Симал сжали черное с золотой вышивкой блио, дернули – снимай! – голос повелительно звякнул хрусталем. – Я так по тебе скучал! - Я тоже! – выдохнул дроу и усилием воли, сдержал свое нетерпение, отодвинулся – подожди, я не хочу тебе навредить. - Тебе ли не знать, чем мы в школе занимались, и как тщательно я готовил себя для тебя. – выразительно говорил Север, наступая на пятившегося мужчину и раздеваясь, сбрасывая предметы гардероба прямо на пол. – Если ты сейчас ничего не предпримешь, я тебе сам изнасилую! – серебристо-серые глаза сверкнули предвкушением, язычок быстро облизал розовые губы. Изящная, обнаженная фигура в лучах заходящего солнца, падавших через высокие окна, казалась мечтой. Топазы, вплавленные в серебро на его шее, сверкали, усиливая впечатления нереальности. Айли подбросило, сердце защемило от нежности, затем ошпарило ужасом, вдруг это просто сон. Дроу метнулся, схватил юношу, приник к его губам жарким поцелуем и застонал: сладкая реальность. Они лихорадочно целовались, ласкали друг друга, Сима чуть не плакал, путаясь в церемониальных тряпках мужа, но тот щелкнул пальцами и одежда испарилась. А дальше, дальше все было замечательно. Север вскрикнул, когда в него вошло толстое, длинное, и заскулил, поторапливая. Ночь была долгая, тягучая. Быструю страсть сменяла щемящая нежность, возлюбленные узнавали тела друг друга, ведь души их давно слились. Впереди предстояла долгая жизнь, но и Сима и Айли твердо знали, что вдвоём они пройдут её до конца, и после не расстанутся. Едва над Бладсторскими болотами занялся рассвет, как на площадке перед донжоном материализовался высокий мужчина с пронзительными синими глазами. Его перепутанные длинные бронзово-рыжие волосы закрыли спину до бедер. Он решительно направился на поиски мужа, отодвинув с дороги полупьяного дворецкого, пытавшегося отвесить куртуазный поклон. Путь в бальный зал был отмечен неподвижно лежавшими телами, но император не обратил на них внимания, храпят, пованивают перегаром, чего волноваться. А вот в самом зале мужчина нахмурился, его желтоглазое сокровище, растрепанное, в одном нижнем белье лихо отплясывало гоблинские танцы под ручку с каким-то мужиком и орало неприличные песни. - Ворри. – лягнул металлом голос супруга. Полудроу сфокусировал косящие глаза на муже, радостно просиял и отсалютовал бутылкой самогона во второй руке: - Лююююсииик! Мой люююбииииимыыый! Это мой мууушшш, такооооой. – обратился консорт к собутыльнику и многозначительно закатил глаза. - Пьянь. - беззлобно фыркнул император, сгреб своё сокровище в охапку и телепортировался во дворец. А в Бладсторском замке протрезвевшие гости гадали, померещилось ли им явление «домашнего» императора или лучше забыть этот эпизод. Единогласно сошлись на том, что чего только спьяну не привидится. Его Величество Люсэнделиан отличался суровым нравом и ревностью, не приведи Боги, что-нибудь не то подумает. Супругу-то ничего не скажет, а вот другие прочувствуют на себе монаршее неудовольствие. Впрочем, даже самые наглые сплетники не могли представить, что император полдня пробегал с тазиками вокруг зеленого Воррена и отрывался от государственных дел на писк: «Люсик»! ЭПИЛОГ. Ближе к вечеру самые нестойкие гости, первыми свалившиеся на вчерашнем празднестве, очнулись, привели себя в порядок и сползались в банкетный зал на ужин. Молодоженов, естественно, не ждали и не осуждали, а вот приглядеться друг к другу, чтобы потом рассказывать в салонах, как барон Д танцевал на столе и какой изумительно зеленый цвет лица у маркиза Н. Семейство Де Лимонаров представлял один Вимар, с мрачным видом ковырявшийся ложкой в тарелке: «Сима, хвала всем Богам пристроен, родители с него пример берут, а мне что делать? Нет, я очень рад за них, но я тоже очень хочу счастья, понимания». – размышлял синеволосый парень, сверля взглядом масленку перед собой. В старших классах школы он, как и многие юноши мечтал найти истинную любовь. Сначала Вимар принял за неё своего кавалера – лорда Аринеля, сына лорда Лимиэля, друга старшего отца. Но очень скоро, понял, что ошибался, когда спустя восемь месяцев отношений, застал эльфа в пикантной ситуации. Не слушая оправдательного лепета, юноша молча ушел, и чего ему стоило закрыть своё разбитое сердце толстым слоем льда, знает только он сам. Поначалу Аринель порывался что-то объяснить, но натыкался на равнодушный взгляд и прекратил попытки. Вимар же старался найти утешения в чужих постелях, но ни с кем не испытывал того единения, спокойствия и нежности. Старший сын Де Лимонаров думал, что болезненные отношения в прошлом, но на свадьбе брата его место было рядом с неверным любовником, да и счастливые лица разбередили рану. - Не выйдет. – раздался над головой певучий голос. Парень в изумлении вскинул глаза и поморщился. На соседний стул плюхнулся молодой эльф, длинные светлые волосы перевиты бисерными шнурками, светло-зеленое блио вышито серебром. Он решительно взял юношу за руку – хватит! Это пора прекращать. Ты так и не выслушал меня, а я, дурак, не настоял сразу. – Аринель помолчал, пресекая попытку покрасневшего Вимара вырваться. – Маркиз Солей навязывался мне, и я очень сожалею, что ты не увидел, как я его ударил. В моём сердце всегда был только ты. Я с нетерпением ждал твоего первого сезона, мечтал завоевать твою любовь. - Зачем тебе это надо? – сквозь зубы прошипел парень, краснея толи от близости возлюбленного, толи от светских сплетников, развесивших уши. – Поигрался со мной и… - Я люблю тебя, и всегда любил. – просто сказал тот, уверенно встречая ошарашенный взгляд сине-серебристых глаз. Не развывая зрительного контакта, эльф поцеловал запястье Де Лимонара. Вимара словно обдало теплой волной. Вся обида, горечь, разочарование поднялось из глубины души, мешая дышать, парень метнулся прочь из зала, забился в какую-то нишу и расплакался, воя в голос. Сильные руки обняли его, прижали к горячему телу: - Поплачь, мой kbvsq, станет легче. – эльф баюкал возлюбленного в объятиях, целовал в виски, макушку. Наконец, слезопоток прекратился, Де Лимонару было немного стыдно за свою истерику, но на душе царил покой, а стоило встретиться с сине-зелеными глазами, и сердце дрогнуло: - Н-н-неу-же-ж-елл-л-лл-ли н-не п-п-про-тттивно? - Нет, зато теперь тебе легче, и мы можем оставить свои обиды и начать сначала. – Аринель приник к губам юноши. Тот прикрыл глаза, всецело отдаваясь чувствам. Почему-то сейчас Вимар верил, что все у них получиться. Пора отпустить прошло, они оба наделали ошибок, но надо их преодолеть и не портить жизнь. - Рин… - выдохнул парень, прижимаясь к эльфу, словно стремясь слиться в одно целое. - Мар, мой любимый. – шало улыбаясь ответил Аринель, потираясь носом о щеку Де Лимонара. - Так тепло, так хорошо. – чуть слышно выдохнул Вимар, ластясь к любимому. Кто бы мог подумать, что резкий, ехидный лорд может быть таким чувствительным. - Мы близки, возможно, когда-нибудь станем Истинными. – дразнящим шепотом ответил светлый эльф, и покрепче прижал к себе вздрогнувшего парня. – Я это понял почти сразу, но… - Забудь. – палец коснулся губ. – Это уже не важно. Грохот за углом заставил возлюбленных вздрогнуть: - Подслушали! – ахнул Вимар, и попытался броситься на разборки, но эльф со смехом перехватил его. - Пусть, все равно, свадьба в конце недели. - Чья? – затупил юноша. - Наша. – ласково пояснил Аринель, и приобняв парня за талию, повел в свою комнату. – Какая теперь разница? В самом деле, никакой. Только герцоги Де Лимонар с этим не согласились, и спустя пару часов ворвались в гостевые комнаты светлого эльфа, где возлюбленные пили подогретое вино и разговаривали. Милаш сдернул сына с колен Аринеля, подхватил под «брюшко» и понес к выходу, а Кимал укоризненно качал головой: - От вас, милорд, я не ожидал такой легкомысленности. Вы же не думаете, что раз вы… - Церемония нашего бракосочетания состоится ровно через неделю. – с достоинством заявил эльф. – Как раз общество немного придет в себя. – он сорвался на встревоженный тон – куда вы несете моего мужа? - Рииин! – вопил Вимар, ерзая в руках отца. – Отпустите! - Какой еще муж? - Свадьба? – всерьез заинтересовался Кимал и скомандовал мужу – уноси Мара, а я тут церемонию обсужу. То лето в империи было богато на свадьбы счастливых возлюбленных, словно Боги были на редкость благосклонны к своим детям. Тем временем на Земле. Прошло больше года после гибели мужа, Юля поправила шаль на голове, встала с колен, смахнула пыль с фотографии Максима: - Симочка, верю, что тебе хорошо в другом мире. Ты же хороший человек и притягиваешь к себе людей. Звук тяжелых шагов отвлекли девушку от разговоров, она шмыгнула носом и улыбнулась белобрысому великану: - Юль, я вот, цветочки принес. – он протянул восемь алых гвоздик. Их руки коснулись друг друга на зеленых стеблях, и оба вздрогнули. Сердце молодой вдовы забилось, в душе словно колокольчики зазвенели, она как впервые разглядела надежного, как скала Погребельного. У мужчины же защемило в душе, такой хрупкой выглядела Пернатых, такой юной, как и когда он её увидел в первый раз, когда Максим знакомил друзей с невестой. Игорь сразу понял, что влюбился, но глядя, как Макс и Юля смотрят друг на друга, отступил. Впрочем, сейчас, он сделает все, чтобы завоевать любимую: - Гм… Юль, прохладно, давай в кафешке посидим? Девушка осторожно положила цветы к подножью памятника, и подняла лукаво сверкнувшие глаза на мужчину: - Давай. Парочка под ручку ушли с погоста, а на фотографии Максима Северова застыла удовлетворенная улыбка, словно он был рад, что оставленные им нашли своё счастье. Поздно ночью на подоконнике сидела полосатая кошка и смотрела на звездное небо. Мелькнула яркая вспышка, Василиса утробно мявкнула и спрыгнула в комнату. «Теперь я спокойна, хозяину хорррошо. Теперь хозяйку в хорррошие лапы пристрррроить». – она легла на подушку Юли и басовито замурчала, нагоняя хорошие сны.