***
Через 15 минут я уже сидел в кабинете директора. Иниро встретил меня с какой-то натянутой улыбкой, а потом… как-то погрустнел, что-ли. Он сидел и смотрел в окно, попивая маленькими глоточками чай. Что-то случилось… Может, спросить? А моё ли это дело? Не моё, но… Он перестал улыбаться, а улыбка у него добрая, как у волшебника… Ну спрошу. Была не была! — Иниро, у тебя что-то случилось? Может, поделишься? Молчит. Всё так же сидит и смотрит куда-то на улицу. Я хотел ещё раз спросить, но он, тяжело выдохнув, начал говорить: — Моя девушка, Роза, она… Мы расстались пять дней назад… Я… Я не могу отойти от этого факта. Я… Я считал, что люблю её, люблю по-настоящему, но, как оказалось, она меня не любит. Совсем не любит… Я ей и правда был нужен только из-за денег… Я не знаю, что делать… Скажи мне, что делать дальше, Томас? Я не понимаю, что происходит. Мне вроде и легко было с ней остаться, но… Остался какой-то осадок… Я теряюсь. Чувствую себя, как котенок, который потерял маму… Не самое приятное чувство, но… — он замолчал. Расстались, значит. Она ему изменила что-ли? Похоже, что так… Или нет? — Иниро, Роза изменила тебе с другим? — Да… с моим другом. Он не был лучшим другом, но я доверял ему. Я не хочу его убить или ещё что-то. Мне совсем не хочется мстить или что-то такое. Но мне и не плевать на этот случай. — Как вы расстались? — …Я должен был задержаться в школе на 2-3 часа и прийти домой позже, чем обычно. Но мне удалось вырваться пораньше. Я пришёл домой уставший, но, тем не менее, довольный. Пока не зашёл в спальню… Она скакала на его члене, как наездница на коне, но это было не самое обидное… Понимаешь, Томас, мне Роза такого не позволяла. Только миссионерская позиция и больше ничего. Я долго смотрел на это… И вообще нечего не испытывал, хотя нет, у меня было лёгкое отвращение. Она не получала ни грамма удовольствия, но продолжала скакать на нём, будто специально. Они ещё долго занимались «сексем» (если это так можно назвать), меняя позы, но в результате Розе пришлось делать минет, потому что партнёр так и не кончил. На это я уже смотреть не стал и просто пошёл спать на удобный диван. На следующий день вежливыми словами выпроводил её и всё. Она не извинялась, не просила остаться. Просто взяла и ушла, но напоследок кинула фразу: «Ты ещё прибежишь ко мне, жалкий подкаблучник, ведь больше ни одна сучка не сможет тебя ублажить, как я.» Может, она права? — В чём? В том, что ты прибежишь или в том, что только она может тебя ублажить? — Оба варианта… — он оторвал взгляд от окна и посмотрел на меня. Мой диагноз: Депрессия и банальный недотрах. — Скажи, когда ты в последний раз испытывал настоящее удовольствие от секса? — Года два назад, ито это была нанятая проститутка… — Что тебе мешает вызвать «девушку лёгкого поведения» и опять получить кайф от секса? — Пробовал… — И как? — Он не встал. — Ты стал импотентом? — Нет, не совсем, просто… — Кто тебя возбуждает? — Мм ну не знаю. — Я имею ввиду: парни или девушки? — И те и те в какой-то степени. А что? — Что тебе мешает вызвать парня-проститутку и посмотреть, возбудишься ты или нет? — Не это не то… Не мог же я стать геем? — Ну почему сразу геем? Почему не бисексуалом? — Бисексуалом? А ты тогда какой ориентации? — Я би, можно сказать, с рождения. — И как это? — Как это что? Как одновременно можно трахать парня и девушку? Так я тебе скажу, что со спины разницы никакой. Вот совсем. — И это приятно? — Ну… Всё зависит от партнёра. Бревно оно и в Африке бревно, вне зависимости от пола. А так… Заниматься сексом с опытным парнем довольно приятно. Тот не будет настаивать на более продолжительные отношения. В общем, то, что надо. Советую попробовать. Могу даже телефончик одного «знакомого» написать, — сказал я, смотря на задумчивого директора. — Хм, спасибо за совет, Томас, но нам уже пора на «праздник», а то опоздаем! — Хорошо, побежали, — сказал я, уже мчась к выходу. — Томас, — остановил меня Иниро. Я повернулся и вопросительно посмотрел на него, — Оставь телефончик, я попробую «получить удовольствие», — сказал он, протягивая мне ручку и бумажку. Я подбежав, быстро написал номер и помчался к своему классу, — До встречи, Томас, и спасибо! — долетело мне в спину. Как же приятно помогать хорошим людям. А плохих людей я буду посылать на три или четыре буквы. А если не пойдут по-хорошему, то пошлём по плохому. Это мы тоже умеем. Добежав до своего класса, я с удовольствием отметил, что пришла только половина, и учителя нет. Сев на своё место, я достал наушники и, одев их на голову, погрузился в мир музыки. Уставившись в окно и наблюдая за людьми на улице, отбивал ритм песни на парте.Take me to church, (Отведи меня в церковь,) Iʼll worship like a dog (Я буду служить, словно собака,) At the shrine of your lies. (Перед святыней твоего обмана.)
Ну и бред я, конечно, иногда слушаю. Но мне нравится эта песня. Жизненная, можно сказать. Гомофобы, конечно, есть, но они, по-крайней мере, не принимают активные действия против людей с нетрадиционной ориентацией. (Ориентация Север, я хочу чтоб ты верил, я хочу, чтоб ты плакал…) Посмотрев на часы, я с удивлением отметил, что уже 8:40, а это значит, что пора идти «строиться». На самом-то деле мы будем сидеть в кожаных креслах в самом большом актовом зале, а те, кто отвечают за всю эту бурду, будут обустраивать классы для проведения «торжества гениев» или «кто во что горазд». Самое главное сейчас — это сделать так, чтобы тебя не заставили помогать. Я уже хотел бежать к выходу, когда меня остановил «сухарь». — Мистер Вагнер, и куда это вы помчались? — И вам доброе утро, профессор Грим. Мчусь на поиски приключений, как и всегда, — мило улыбнулся я. — Похвально, похвально. Вы же поможете своему классу с подготовкой? Ведь так? — растянул он свои губы в улыбке. Страшной такой улыбкой. (Умгу, обкакаться можно XD.) — Конечно. С чем помочь? — Нужно зайти в два класса: в один отнести, из другого забрать. Справишься? — Да конечно. Только что, куда и откуда? — Вон ту белую коробку в класс 11B. Оттуда взять синюю коробку и отнести в 11A. Кто-то из них даст тебе пакет, в котором бутылка вишневого вина и коробка конфет. Это принести мне. Поняли? — Да, мистер Грим. — Замечательно, Томас. Можете приступать. Мне вручили коробку и выставили за дверь. И вот я один одинёшенек иду фиг знает куда, с фиг знает чем и фиг знает за чем. Даже класс не сказали. «Уж послала, так послала.» — вспоминается мне фраза из одного мультфильма. И самое интересное то, что никого нет. Ни одной души. Вымерли все, блин. А, нет, кого-то вижу. Эта же Лина! — Ли… — тьфу, чуть не позвал. Забыл, что у нас всё «совершенно секретно». Как к ней тогда обратиться? — Девушка! Девушка, подождите! — она обернулась. Увидев меня, она улыбнулась, но быстро спрятала улыбку. Вальяжно откинув волосы, она посмотрела на меня взглядом королевы. «Снизошла на общение со мной, жалким смертным, » — крутилось у меня в голове. — Что тебе, парень? — спросила она. Голос Лины был спокойным, но искорки смеха проскальзывали в, казалось бы, обычной фразе. — Я ищу класс 11B. Мне надо отнести туда коробку. А школа такая огромная, что я заблудился! Не можешь мне помочь? — Конечно. Я как раз из этого класса. Пошли, тут недалеко. И мы вместе со Стир медленно шли по коридорам, обмениваясь словами приличия. Так, дойдя до класса, мы расстались возле входа. Она вошла первая, а через несколько долгих минут я зашёл следом. В классе все копошились, как тараканы. Я попытался привлечь внимание, но остался проигнорированным. Сколько бы я не «кашлял» и не стучал в дверь. Плюнув на эти пустые действия, я решился на слова: — Муравьи в муравейнике! Львы в стае! Обратите, мать вашу львицу, на меня внимание! Иначе стая акул в лице моего класса унесёт у вас добычу! — я потряс коробкой. Что самое шоковое, они обратили на меня внимание. — Ты вообще кто? — спросил кто-то. — Что ты здесь забыл? — вперёд вышел парень в очках. — И вам не хворать. Меня к вам послали с этой коробкой, а вы вместо того, чтобы «отбирать добычу», решаете, какие зановесочки повесить в «логове»: чёрные с кружавчиками или розовые с рюшечками! Если что, я за чёрные! Вот, это ваше, — я вручил коробку тому пареньку в очках, — Где коробка, которая должна быть доставлена в класс 11A? — А ты из C что-ли? Коробка вон там, на парте. И спасибо, что донёс! — сказал паренёк, унося коробку куда-то в угол. Взяв коробку, я пошёл к выходу, но, остановившись, развернулся. — Я тут новенький, поэтому не знаю, куда идти. Вы меня «пошлите», но укажите точные координаты, а то если я не дойду — вернусь обратно! — сказал я. Все посмотрели на меня с интересом. — Ха, и правда новенький! А у тебя планшет есть? — сказал всё тот же очкозавр. — Дома — есть, здесь — нет. Я вообще приходить не планировал. Меня заставили, — сказал я, грустно вздохнув. — А ладно! Лин, а Лин, проводишь нерадивого? — Хорошо. Что-то ещё надо? — спросила Стир. — Не, пока ничего. Ты только вернись, лады? — Конечно, куда вы без меня-то! — откинув волосы на спину, Лина пошла на выход, и я поплёлся за ней. В этот раз мы не разговаривали, и она, проводив меня до двери, ушла обратно. В этот раз дверь была закрыта, и я, изловчившись, смог постучать три раза. В ответ послышалось сухое «Открыто», и я, толкнув дверь, вошёл внутрь. — Привет… — …ты кто? — послышалось с двух сторон. Повертев головой, я сначала подумал, что у меня двоится, но, проморгавшись, понял, что передо мной стоят…близнецы! — Привет… Я почтальон Печкин, принёс посылку для вашего маль… класса.- сказал я, мысленно ударив себе по голове. Какой, блин, Печкин? А ну ладно, они походу не заметили. — Акулёнок что-ли? — спросил, тот что справа. — Ага. «Мамочка» послала к львам, а потом к нам, воронам, — ответил второй. — Может вы уже возьмёте эту чёртову коробку и отдадите мне пакет с вином и коробкой конфет? — Ага. Давай её суда! — один из близнецов с голубыми глазами забрал у меня коробку. — Держи, это то, что ты просил, — протянул мне пакет второй близнец с серыми глазами. Заглянув в неё и убедившись, что все на месте, я пошёл к входной двери, благо, дорогу я заполнил… примерно. Сказав простое «пока», я уже толкнул дверь, как меня схватили за руку и потянули назад. Совершенно случайно закрыл глаза, а когда открыл, встретился взглядом с чистым серебром. Меня прижимали к стене всем телом, а пакет стоял рядом. Не, я вполне понимаю, что сейчас происходит, но тупой вопрос всё равно слетает с моих губ: — Ты что делаешь? — А что, не видно? Совращаю малолетних… Тебе же лет 16, да? А мне 17, и я буду сверху! — хищно улыбнувшись, он стал наклоняться к моим губам. Не, блять, не позволю. Кусаю его за плечо и освобождаю руку. Опираюсь на стену и толкаю его ногами. Удар по коленям, под дых, и кулак в лицо. Отряхнув руку, подул на ударенные костяшки, взял пакет, вышел из класса и направился к своему кабинету. Через каких-то 10 минут я отдавал пакет Аластору и, спросив, где находится мед кабинет, пошёл туда. Костяшки начали кровоточить. Кабинет был на одном этаже с C классом, поэтому я быстро дошёл туда. Там я, показав медсестре руку, попросил перебинтовать её, чтобы не сильно выделяться на праздновании. Женщина 40 лет по имени Мари быстро обработала и забинтовала мне руку. Она бы с удовольствием отпустила меня домой, но не может. Дав горстку карамелек, она отпустила меня и попросила зайти на чай, потому что, с её слов, я самый вежливый из всех, кто когда-то приходил к ней. Милая женщина. Вот будет с кем пообщаться на переменах, а то только музыка да книги. С директором мы общаемся перед или после уроков, но на переменах я не могу застать его в кабинете. Эх, так ну и куда мне идти? Повертев головой из стороны в сторону, я понял, что потерялся. Сделав Facepalm, я тихо произнёс: — Какой, блядь, пьяный архитектор строил это прибежище Сатаны?! — Ну ничего и не пьяный, а вполне трезвый. И не прибежище Сатаны, а храм науки, и то, что тут учился сын Сатаны, дело не меняет! — произнес какой-то раздражённый женский голос. Подняв глаза, я увидел девушку. Она была прекрасна: белые волосы струились по ровной спине, тёмно-коричневые, почти чёрные глаза смотрели на меня с интересом и укором. Я бы влюбился, если б не одно но: у неё не было ног, это раз, а во-вторых, она призрак. Как я это понял? Да она, блять, летает под потолком, и её кожа бледно-прозрачного цвета! Призрак, твою мать! В школе! Зашибись! Томас, Томас, дурка по тебе плачет, и давно. Пора записаться. Божечки ты мой, так ещё плюс ко всему жуткий недотрах, раз мне приведение симпатично! — Пф, пить надо меньше, парень. И тебе не мерещится, я на самом деле существую и живу здесь с времён основания! — Ещё скажи, что ты это здание строила! — А вот и скажу! Это я создавала чертёж и эскиз этого здания! Это я знаю каждую лазейку в этом «храме», пусть его и перестраивали! А ты вообще кто такой и что здесь забыл? — Я ученик этой чёртовой школы, в которой так просто можно потеряться! — Если бы не летал в облаках, не потерялся бы! — Надо было школу нормально строить! А не делать тут лабиринт Минотавра! — Заткнись! — Сама заткнись! И она замолчала, так же как и я. И чего это я сорвался на неё? (Дебил потому что.) Я же никогда не кричал на девушек. (Всё бывает впервые.) Надо извинится. (Удачи! Обиженная женщина — страшная женщина, да ещё и призрак! Ей вообще терять нечего.) Да, пожалуй, извинюсь. — Ты это… прости, что накричал. Это, наверное, стресс. Я просто… сплю плохо последнее время, да ещё и этот «День Величия», и рожу пришлось кое-кому набить, да ещё и в школе потерялся… Не день, а полное дерьмо… Прости.- я посмотрел на приведение. Она смотрела будто сквозь меня и о чём-то думала. Как потом… — Тебя мучают кошмары, да? — спросил она, посмотрев на меня с какой-то нежностью и пониманием. — Я не злюсь и не виню тебя, с кем не бывает, ты всего лишь ребёнок, так что… всё хорошо. Пошли, я проведу тебя к людям. А то тебя там ищут. — Кто? — спросил я, расслабившись. — Нынешний директор этой школы. Он бегает по коридорам, спрашивая у каждого про тебя. И называет тебя Том. Это твоё имя? — скорее утвердила. чем спросила девушка. — Да, моё. А тебя как зовут? — Прозерпина. Но можешь называть меня Зерпи. — У тебя имя архидемонессы, покровительствующей разрушениями, катастрофами и стихийные бедствиями? Очень странно, но красиво. — Спасибо. А твоё имя характеризует человека, который хорошо понимает других людей и спокойно реагирует на любые воздействия со стороны. Твой характер противоречит твоему имени. — Да, ты права. Но мне нравится это имя. Его дал мой отец, хотя мать была против. Она хотела назвать меня… Эдуарт. Спасибо папе, я избежал участи быть педиком по имени, а не по ориентации. — Ты забавный, Том. Приходи ко мне как-нибудь, а то тут так одиноко. — сказала она, улыбнувшись. Она довела меня до библиотеки и исчезла. А я стоял и пялился на то место, где только что была Зерпи. Как меня окликнули. Это был Иниро. — О, Томас, еле нашёл. Господи, где ты был? У нас осталось 10 минут! Боже, Томас! Давай быстрее. — Да-да, уже иду, иду. — и я как в трансе последовал за Иниро. Чувство опасности так и не покидало моё сердце.Грядёт что-то ужасное. Что-то, что полностью изменит весь мир.