Рагнарок Старшего Бога Евангелиона

Над Ленгом, где скалистые вершины Штурмуют неприступный небосвод, С приходом ночи зарево встаёт, Вселяя ужас в жителей долины. Легенда намекает на маяк, Где в скорбном одиночестве тоскует И с Хаосом о вечности толкует Последний из Древнейших, миру враг.

— Г.Ф. Лавкрафт, «Маяк» из цикла «Грибы с Юггота» [1].

После разговора с отцом Синдзи отправился домой. Аска позвонила ему, когда он занял своё место в автобусе. — Да? — Привет, Синдзи. Как дела? Отец тебя не расстрелял? — поинтересовалась Сорью. — Нет — я пока жив. — О чём вы говорили? — Это не телефонный разговор… и я тебе не скажу, это секретно всё. Он меня просил. — Ладно. Мне скучно, Синдзи. Приходи, а то я с ума сойду, — пожаловалась девушка. — Сходи к Хикари, — посоветовал Синдзи. Почему-то ему сейчас не хотелось проводить время с ней. — Она сейчас возится с младшей сестрой Тодзи. Она бегала и свалилась в какую-то яму… короче, нашла себе приключений на свою жопу и получила. — Я сейчас не могу — я занят. Когда вернусь, не знаю. Это с Евой связано. — Они опять изучают твою синхронизацию? — Ага… Аска вздохнула. — Эх, ладно… Пойду поиграю во что-нибудь… — Поиграй. И не забудь, говорят, скоро прилетит Шестое Дитя, — напомнил Синдзи. — Может, ты с ней поладишь? Она тоже полуяпонка и неплохой пилот. — Я круче. Может быть поладим — не знаю… Ну ладно, пока, надеюсь, хоть ночью ты будешь спать со мной. — Да, Аска, к ночи я приду, — улыбнулся юноша на прощание. Она опять требовала внимания. Синдзи же сейчас хотелось покоя. Ему требовалось всё обдумать в очередной раз. Теперь он знал истинное назначение проекта «Е» — создание Рая на Земле. Вопрос: что это за Рай? Как он будет выглядеть? Каору оказался крайне скуп на подробности, а он — дурак! — постеснялся расспросить. Впрочем, возможно Каору не виноват: просто настоящий Рай невозможно описать словами. Также Синдзи обрёл понимание смысла слов его матери о прекрасном будущем. Она не хотела, чтобы её сын жил в отвратительном грязном мире, полном войн, смертей и жестокости. Она желала, дабы он стал свидетелем начала новой эры… Жаль, всё пошло по-иному. Его отец — безутешный муж — стремился воссоединиться с любимой женой, его любящей матерью. Интересно, мог ли Каору с его силами Ангела помочь им? В отличие от его матери, у матерей прочих пилотов не было никаких шансов вернуться. Им не посчастливилось оказаться агнцами, возложенными на заклание во имя светлого будущего. И не только они числились среди жертв. Среди них были и их несчастные дети, и погибшие жители Токио, и военные, отдавшие жизни в битве с Кайдзю, и сотрудники уничтоженных филиалов NERV, и преданый персонал Антарктической базы… Синдзи подозревал, что к этому всему стоит добавить длинный список имён журналистов, политиков, случайных свидетелей — и всех прочих, от кого избавился Комитет Содействия (они же SEELE), идя к цели, ибо не могли такие люди стать сильными мира сего без пролитой крови тех забытых жертв, кто стоял на пути. Они и к гибели его матери как-то тоже были причастны. Вот на что пошли люди ради высшей идеи, ради высоких целей, ради теоретического всеобщего блага. Воистину, они превзошли всех фанатиков и безумцев от религии, всех борцов-идеалистов, проливших реки невинной крови в смутах и революциях. Прежде, чем привести мир к Раю, дать узреть красоту Царствия Небесного, Синдзи видел: SEELE и их соратники уже привели его к порогу Армагеддона и дали посмотреть в бездну ада. SEELE либо зальют планету кровью, а потом спасут её, либо зальют кровью и просто погубят всех и вся. Отец был прав — они страшные люди. А чем он лучше? Он был той же породы: эгоист, мечтатель, не обделён умом, но, правда, трус. Может последнее и к лучшему — чего добились его отец и мать! Одному дьяволу ведомо, как далеко он — с такими-то задатками — мог зайти. Впрочем, у него всё ещё оставалось впереди. Его слова пообещал послушать Каору — ключ к исполнению замысла SEELE. Вот точно надо будет разузнать, что за Рай он всем уготовил, а то, как бы потом не пожалеть! Он вспомнил про Серебряный ключ. Вероятно, он есть далеко не у каждого. Зачем он был нужен Харлот, он не мог даже предположить — ибо, чёрт знает, чего могут хотеть жители этого Мира Снов. Похоже, эта ведьма с отвратительной зелёной мордой таки воспользовалась им для чего-то своего — дай бог, не вредоносного — и он ей перестал быть нужным. Попользовалась и честно вернула. Синдзи не хотелось с ней встречаться, несмотря на то, что она, по её словам, многое знала. Увы — но перспектива оказаться в тёмной коробке его не устраивала. Лучше не иметь дел с такими, как она. Синдзи пришла мысль снова поискать Рай в Мире Снов. Может, с Серебряным ключом в душе у него получится лучше. Ещё у него оставались припрятанные под кроватью наркотики, данные Харли Уоренном (бедняга, куда же он делся?). Синдзи опасался их использовать — кто знает какой эффект они дадут? Но с другой стороны, Уоррен принимал их и вроде ничего — от одной капсулы — точно ничего. Синдзи решился. Ему нельзя трусить и сомневаться — все его проблемы из-за страха и вечной боязни всего и вся. Если он хочет что-то найти, чего-то добиться, надо идти в путь через самые крутые дороги, если придётся. Юноша решился, он уверенно сжал кулак. Синдзи шёл домой осторожно, боясь попасться на глаза Аске. Сегодня ему требовалось свободное время и ему не хотелось честно говорить ей это — раз он уже соврал по телефону. Благополучно добравшись до своей квартиры, юноша сперва поел и отдохнул. Он долго лежал на диване с работающими наушниками и глядел в потолок. Ещё раз всё обдумав, он встал и достал из-под кровати пакетик с капсулами. — «Была не была», — подумал Синдзи, кладя в рот капсулу. После он запил её водой и опять откинулся на диване. Перед этим он вынул наушники и отключил трек. — «Будем надеяться, всё будет о`кей», — мысленно произнёс он, кладя руки под голову. Ожидая, пока таблетка подействует, Икари воспроизвёл в голове песню, что он только что слушал [2]: Say your prayers little one Don’t forget, my son To include everyone Tuck you in, warm within Keep you free from sin Till the sandman he comes Sleep with one eye open Gripping your pillow tight Exit, light Enter, night Take my hand We’re off to never-never land… Безусловно, она весьма подходила по духу. — We’re off to never-never land… — напел себе Синдзи. — We’re off to… never-never land… Стены квартиры медленно, но верно куда-то поплыли, комната потеряла очертания. — «Действует», — понял Синдзи. — «Меня штырит…» Телевизор исказился, диван куда-то отъехал… От столь ненормальных метаморфоз окружающей реальности ему стоило бы забеспокоиться, однако какого-либо волнение не появилось. Напротив, к Синдзи пришли спокойствие, лёгкость на душе и радость на сердце. Эффект даже у одной капсулы оказался не слабым. Силы покинули Синдзи. Зазвони сейчас телефон, он не нашёл бы сил даже протянуть руку. Незримые путы приковали его бренное тело к дивану. — «Как штырит», — Синдзи слабо засмеялся. Его почему-то сильно насмешило это слово. — «Ой, как штырит, мама моя… Может я слишком много принял? Надо было сперва пол капсулы…» Затем мысли стали путаться так же, как и окружающая реальность. Пару раз ему почудилось, что его звали. Потом диван прогнулся и сновидец провалился вниз, прямиком в серебристую дымку. Она затянула всё вокруг. Затем как бы частично просветлилась. На пару секунд Синдзи охватил страх, когда в ней ему привиделось, словно он заново очутился в Токио под падающими обломками. Синдзи опять увидел в огне и дыму скалящийся лик дьявола Габары, следом появилась зубастая пасть Годзиллы… — Нет! — вскрикнул Синдзи, закрывший руками. — Ай-йа! Уйди, блядь! Уйди! Кайдзю пропали столь же внезапно, как появились. Они просто исчезли в неясной серой дымке. Страх отпустил его. Юноша вновь ощутил умиротворение. Пусть где-то рядом во мгле прячутся монстры — ему всё равно. Ему так хорошо, тело такое лёгкое и невесомое — да он, наверное, уже в Раю! К чёрту NERV, к чёрту Годзиллу и его собратьев, к чёрту всё… — Рай, да… — в пол голоса пробормотал Синдзи, вспомнив зачем принял наркотик. — Я должен… искать… Рай. И дух Синдзи нырнул в серебристую дымку, в то время к его тело осталось лежать на диване, лишённое сознание. На пути Синдзи встали кошмары из прошлого. Они вознамерились остановить его. Из неземной субстанции, похожей на песок, собрались и ожили Кайдзю, Евангелионы, его отец с мертвенно-ледяным взглядом, школьные хулиганы с мерзко ухмыляющимися рожами, даже испугавшая его в далёком детстве большая чёрная собака выбежала с лаем… Но благодаря наркотику Синдзи стал почти бесстрашным. Только Кайдзю заставляли его вспомнить о таковой эмоции. Синдзи падал вниз, разбивая песочные фигуры. — Сгинь! Сгинь, ты моя пешка! Моя машина, уйди отсюда! — закричал юноша, звуком голоса сокрушая песочную Еву. — Вы меня не остановите! Кумонга выпустил паутину. Синдзи упал в её центр и повисел пару секунд. — Да пошли вы, я сказал! — Икари с силой ударил по липким путам, и те рассыпались, перестав быть преградой. — Ты мёртв, я убил тебя! — напомнил он следом Кумонге и паук с ужасом в чёрных глазах обратился в прах. — Вот так! — улыбнулся юноша, продолжая падать вниз. — Мёртвые должны лежать в могилах! Эта битва с призраками продолжалась ещё какое-то время — если так можно было сказать, ибо в Мире Снов нет времени в привычном понимании. Он сокрушил всех убитых Кайдзю, просто напомнив им, что они мертвы; он прогнал Годзиллу, Радона и Ангируса, сказав им, что они были посрамлены и бежали. Он сдул чёрную собаку с мыслью о том, что она уже давно подохла от старости… Тогда дошло до всех страхов, способных сражаться. На Синдзи накинулись несколько монстров из фильмов, которых смогли испугать его в детском и подростковом возрасте. Синдзи уничтожил их даже не напрягаясь. Кто он такой, чтобы бояться облезлого Фредди Крюгера, истыканных железяками сенобитов и мёртвых девочек, выпрыгивающих из туалетов? Он пилот Евы, он сражался и убивал реальных монстров, а этих вообще никогда не существовало! Потом на него бросился здоровый уличный янки с ножом, кто в средней школе вытряс из бедного мальчика не только деньги, но заставил его описаться. После он над ним долго смеялся, прежде, чем уйти покупать сигареты на полученную добычу. — О! И ты здесь! — завидев былого врага, Синдзи сразу перехватил руку с ножом. Он вывернул её. На неухоженном лице негодяя появилась гримаса боли. В его глазах сверкнул страх — такой же, какой был давным-давно в глазах маленького Синдзи, когда хулиган поднёс лезвие складного ножа к лицу мальчика. — Стой, бля! Я тебе денег, дам! — закричал он. Синдзи рассмеялся. Он вырвал оружие врага вместе с его рукой. Из раны пошёл серебристый песок. — Сука! Ты сдохнешь! — сказал Синдзи, поставив изувеченного хулигана на колени. — Моли о пощаде, блядь! — Пощади! — к огромному наслаждению завизжал янки, подобно обгадившейся недорезанной свинье. — Я не слышу! — Пощади, чел, блядь! Я всё, что хочешь сделаю! — пообещал парень, просовывая целую руку в карман. — Во те твоя мелочёвка! — Спасибо — не надо! Я хочу, чтобы ты сдох! — закричал Синдзи и стал кромсать лицо янки ножом. Он сперва лишил его глаз, а после изрезал щёки. Синдзи испытал огромной удовольствие от мести. «Убитый» растянулся у его ног, продолжая вопить от боли. — Погоди, — Синдзи расстегнул штаны. — Сейчас я положу конец твоим мукам… Синдзи испустил струю мочи на янки и тот растёкся в мокрую гадкую грязь. Победитель застегнул штаны и осмотрелся. Он по-прежнему пребывал в центре странной песчаной бури. — Ну, кто ещё?! — спросил он. — Кто ещё хочет получить?! Ответ на сей вопрос не заставил себя ждать — секундой позже, огромный Гендо Икари с грохотом предстал перед ним. Высокий, казалось, выше Кайдзю, чёрный и нависающий — с неизменным ледяным взглядом. Его громадные глаза, не мигая, взирали на мелкого отпрыска. Казалось, он мог убить взглядом, просто напросто выбив холодом из тела всякую жизнь… Но Синдзи не испугался. Он ещё больше разозлился. — Ты?! Поглазеть пришёл?! Сука! — Синдзи крепче сжал рукоять ножа. — Я выколю твои моргалы! Сорвавшись с месте, Синдзи ловко запрыгнул на грудь отцу-гиганту. Он схватил его бороду, сбросил очки и вонзил нож в правый глаз. В лицо юноше брызнула струя крови. В отличие от всех побеждённых фантомов, этот не распадался на то, из чего состоял, он кровоточил как живой человек. От неожиданности в сердце Синдзи ёкнул страх. Воспользовавшись этой слабостью, Гендо, взглядом целого глаза, отбросил отпрыска на серебряную песочную «землю». Синдзи упал на неё весь перепачканный кровью. Целая красная лужа разлилась перед ним. Кровь текла из повреждённого глаза великана, но тот, с неизменным ледяным спокойствием, сделал шаг. — Насекомое, ты бесполезен. Я никогда не любил тебя. И твоя мать тоже. Она использовала тебя, чтобы создать наш Рай. Тебе там нет места, — вымолвил исполин, и поднял ботинок. — Ты жалкий мусор, исчезни, Синдзи, — сказал он и опустил ногу. Синдзи оказался придавлен как жук. — Да?! — вдруг уверенно послушалось из-под ботинка. — Нет! Взгляд уцелевшего глаза командующего изменился. Ледяное равнодушие сменилось ужасом, как только отпрыск прорвал дыру в его стопе и таким образом освободился. Весь в крови, Синдзи снова подпрыгнул. Его безумная улыбка сверкнула одновременно с лезвием ножа. — Умри! Синдзи молнией вошёл в полный ужаса глаз. Прорвав яблоко, он провалился в мякоть. Рукой, лезвием ножа и зубами Синдзи обезумевшим берсерком прокладывал себе дорогу. Наконец, он прошёл голову насквозь и рассёк черепную коробку. Там он увидел свет… Туша отца-гиганта рухнула за окровавленной спиной сына. Он же, обернувшись с ухмылкой, побрёл к свету. Песчаная буря исчезла, явив полностью чёрное небо и башню. Последняя возвышалась над спокойной серебряной пустыней, на её шпиль словно была насажена белая звезда. Синдзи знал, ему следовало идти к этому волшебному маяку. Пройдя полпути, он обернулся. Тело и кровь отца исчезли. Его белая рубашка, тёмные брюки да светлые кроссовки снова оказались чистыми. Как напоминание о схватки с фантомами в его руке остался лишь трофей — в виде обыкновенного складного ножа. Убрав его лезвие, Синдзи сунул его в карман брюк — мало ли, пригодится. Где-то вдали, в свете звёзды на шпиле, угадывались очертания древних пирамид. В песке кое-где белели кости. На глаза Синдзи попался получеловеческий череп в ржавом шлеме. Возможно, тут когда-то произошла битва. Сейчас здесь никого не было, разве что в башне мог жить смотритель этого «маяка». Синдзи верил, наркотик не зря привёл его сюда, здесь он обязательно отыщет хотя бы намёки либо на Таларион, либо сразу на свой Рай. Башня вся целиком состояла из чёрного гладкого минерала. К её вершине вели наружные ступеньки, восходившие спиралью. Синдзи начал подъём. Башня вытягивалась к звезде на сотни метров. Скорее всего, её сотворил своими мечтами какой-нибудь художник-сюрреалист — как и весь окружающий пейзаж. Свет звезды не причинял неприязни глазам. Напротив, Синдзи чувствовал расслабление от призрачных лучей. Он преодолевал ступень за ступенью. Когда он шёл в голове появлялись вопросы о том, кто же живёт здесь. Кто мог пребывать в таком одиночестве посреди песков, костей павших воинов-нелюдей и заброшенных пирамид под этим жутким чёрным небом без звёзд? Ведь если бы не звезда на шпиле, здесь царила полная тьма. Пожалуй, Синдзи предпочёл бы колыхающееся багровое небо в холодной пустыне, где пролегала тропа к измерению Харлот, чем вот эту пропасть. Синдзи преодолел последнюю ступеньку и встал на балкон. Он сам и вся башня выше его состояли из прочного хрусталя. С балкона виднелась арка, ведущая вовнутрь башни. Пройдя по балкону, парень перешагнул порог арки. Его взору предстал обширный круглый зал с шестью колоннами. Он освещался двумя сгустками бездымного белого пламени, горевшими из труб, обвивших монолит посреди зала. Всё кроме каменного монолита и медных труб здесь состояло из того же хрусталя, что и балкон с внешней вершиной башни (вообще, вероятно, из хрусталя состоял весь верх этой конструкции). В призрачном освещении юноша не сразу заметил серебристую — как песок снаружи — фигуру возле одной из колонн. Прежде, чем он заговорил, обитатель башни обратился к нему: — Добро пожаловать, — его мужской голос прозвучал прямо в мозгу Синдзи, — проходи, не стой на пороге как гость нежданный. — А-да, спасибо, — Синдзи понравилось такое начало. Шагая по хрустальному полу, он приблизился к незнакомцу. Того скрывала полупрозрачная вуаль, переливавшаяся серебряными отблесками. Голову украшал серебряный убор в виде немеса древних фараонов. Хозяин «маяка» стоял к Синдзи спиной. Это насторожило юношу — он, что, не желал показывать своего лица? — Здравствуйте, — поздоровался Икари, остановившись в пяти метрах — на всякий случай. — Я… — Я знаю, кто ты и чего ищешь. Молвив это, обитатель башни встал боком. Его руки скрывали длинные рукава странного одеяния, лицо, кажется, закрывала бледная маска. Она не имела прорезей и изображала только широкий рот. На нос и глаза не было даже намёка. — Правда? О, я рад… — Синдзи слабо улыбнулся. — А кто вы… Вы случайно не Песочный человек? — пошутил он, вспомнив песню. Обитатель башни, кажется, усмехнулся, при том, юноше почудилось, словно его явно нарисованные губы дрогнули. — Имя — это просто набор слов, — рассудил слепой собеседник, — а слова, знаете ли, юноша, для меня ничегошеньки не значат. Посему зовите меня как хотите. — Хорошо, мистер Песочный человек, — улыбнувшись, согласился Синдзи. — Ты победил свои страхи, раз явился сюда, — похвалил Песочный человек. — Ты преодолел это испытание. Поздравляю тебя. — Спасибо. — Ты погрузился очень глубоко в Мир Снов. Ты миновал внешние суб-миры — такие, как путь к пещере Огня, её саму, здешнюю Землю, пустыню Ленг… Ты зашёл так глубоко, куда могут зайти только изысканные наркоманы, безнадёжно больные шизофреники и совершенно отбитые мечтатели, — поведал Песочный человек. — У тебя талант, парень. — Я рад, — не стал возражать юноша. — Но знаешь, в чём твоя беда Икари Синдзи? — В чём? Песочный человек помедлил с ответом. — Ты сам понимаешь в чём. Ты сам не можешь понять, что ищешь. Твой «Рай» слишком неточен, — сказал обитатель башни, проследовав к монолиту. Синдзи обратил внимание на него. В свете чисто-белого огня, он хорошо рассмотрел рисунки, выполненные резчиком очень добротно. Они изображали башню, с исходящими лучами и пирамиды подле неё. От шпиля к чёрному небу исходил один прямой луч. Он соединялся с чёрным солнцем. От этого светила во все стороны отходили волнистые линии. В его центре имелся раскрытый горящий глаз без зрачка. Под этим слепым солнцем возвышался жутковатого вида исполин со своей не менее устрашающей свитой. Формой своего тела он отдалённо походил на гуманоида, казался перекошённым и искажённым. Он стоял на трёх ногах с присосками вместо стоп, обладал двумя двупалыми руками и уходящей ввысь извивающейся головой-щупальцем… или языком. Да, эта голова скорее напоминала болезненно распухший язык. — «Языкоголовый!» — насторожился Синдзи, продолжая разглядывать его слуг — двоих меньших бесформенных существ со щупальцами. Они располагались на пирамидах по обе стороны от Языкоголового и играли на флейтах. Ещё несколько таких танцевали на небе вокруг слепого чёрного солнца. — Да, Он был здесь, но потом ушёл, — прочтя чужие мысли, спокойно пояснил Песочный человек. — Кто «Он»? Кто это? — указал на Языкоголового Синдзи. — Ты ведь слышал об Иных Богах? — задал риторический вопрос Песочный человек. — Конечно — слышал. Все сновидцы знаю о Них, об истинных владыках всего и вся. — Владыках? Типа галактические правители? — спросил Синдзи. Его собеседник в голос рассмеялся. Его рот разошёлся, открыв чёрную щель, откуда и вырвался смех. Синдзи передёрнуло — на его собеседнике не оказалось никакой маски. — Прощу прощения, — кашлянуло безглазое и безносое существо. — Где мои хорошие манеры? — Да ничего. Продолжайте. — Они правят не галактиками — что такое галактики для Их власти? Они властвуют над всеми измерениями, Вселенными и Мирозданиями. Они абсолютны. Глупцы возвысили Старших Богов, придумали, что они равны Иным Богам — но это чушь. Иные Боги просто их не замечают — как и всякую мелочь, вроде нас с тобой. Им нет до нас дела, — разъяснил Песочный человек, впервые повернувшись к Синдзи своим необычным лицом. Паренёк обратил внимание на золотую эмблему с горящим слепым глазом, закреплённую на немесе. — Нет дела? Ну, вот и здорово, — пожал плечами Синдзи, — ну слишком могущественны Они, чтобы иметь со мной дело. Мне же лучше. — Но ты слышал об их духе-посланнике? О, Ньярлатхотепе? Слышал, конечно. Он суть есть душа Иных Богов, Ползучий Хаос, их Всемогущий Посланник — Господь для одних и Сатана для других. Ньярлатхотеп способен принять любую возможную или невозможную форму, истинный же облик его скрыт за тысячами обличий и он таков, что кто увидит его — тот не останется в живых. Бойтесь его, молодой человек. Ты, конечно, извини меня, мелкая сошка — как и всё человечество — но мало ли, случится так, что ты чем-то навлечёшь на себя его внимание? — Песочный человек повернулся к монолиту. — Ладно, что я тебя предупреждаю, ты ведь привык рисковать, да? — Ну, не совсем… — Синдзи смущённо заулыбался. — Я вообще-то трус тот ещё. — Трус? Ну-ну. Если ты пришёл сюда, ты не трус это точно, — не согласился обитатель башни. — Я борюсь с этим как могу. — Желаю удачи тебе с этим. Кхм-кхм… — Песочный человек задумался. — Я, кажется, смогу тебе помочь. — По поводу Рая? — уточнил Синдзи. — Да. Я вижу в твоих мыслях… да-да, прости, знаю, тебе неприятно, но я просматриваю разум каждого, кто входит ко мне. А то вдруг кто-то со злом ко мне идёт? Обмануть меня старого как мир деда хочет… Я же должен знать. Это просто предосторожность. Меня не интересуют твои… сексуальные предпочтения. Синдзи смущённо заулыбался. Собеседник ответил на все промелькнувшие в его голове мысли. Ему было очень неприятно, что этот жутковатый телепат копался в его разуме, но ничего не поделать. Может, зато окажет помощь. Да и скрывать ему было нечего от этого существа — он пришёл к нему не со злом. — Таларион может дать тебе ответ, указать путь, — наконец, сказал Песочный человек. — Город Тысячи Чудес? Вы знаете, где он? — обрадовался Синдзи. — Да, я даже помогу тебе туда добраться — коль хочешь. — Хочу. — Вижу что хочешь… Только вот, будь осторожен, там небезопасно, — предупредил Песочный человек. — Я попрошу мою дочь отвести тебя туда. — Хорошо. — Ты её уже встречал однажды. Вот она, — молвил обитатель башни и обернувшись, Синдзи увидел в некотором роде знакомое лицо… точнее маску — а точнее не знакомую… Перед ним стояла Мэри, на сей раз её лицо скрывала разноцветная маска весёлого клоуна. — «Может она её лицо?» — подумал Синдзи. — Нет — это не лицо, это маска; она носит маски, дабы скрыть лицо, — пояснил Песочный человек. — Просто её лицо имеет очень явные черты её деда, моего отца. Ему в лицо если посмотришь — то сразу лишишься жизни. Так что не проси её показать тебе лицо ни при каких обстоятельствах. — Хорошо, спасибо, — поблагодарил за напарницу и уточнение Синдзи. — Я открою шлюз… — молвил Песочный человек и взмахнул рукой. Из-под его руки показалось грязно-серое раздвоенное щупальце — или нечто вроде этого — скорее что-то вроде языка змеи… Синдзи поморщился от отвращения перед всем чужеродным. — «Ладно, он мне помогает», — напомнил себе юноша. — «Хотел обмануть — принял бы облик по-симпатичней. Не виноват же он и все из его вида, что природа их наделила таким строением». Повинуясь жестам чужеродных конечностей, языки белого пламени удлинились и образовали воронку. В её центре, словно огромный глаз, распахнулся проход. Мэри притянула свою холодную — но слава богу, человеческую — руку Синдзи. Икари нехотя взялся за неё.  — Он ведёт в начало тропы, по которой можно добраться до Города Тысячи Чудес. Думаю, ты с Мэри быстро его достигнешь, — пообещал обитатель башни, втягивая конечности под рукава. — Ага, спасибо ещё раз, мистер Песочный человек, — поклонился Синдзи. Собеседник улыбнулся — расщелины его рта дотянулись буквально до ушей. Синдзи и Мэри шагнули в портал белого огня. — Удачи тебе! Будь осторожен, Икари Синдзи! — сказал обитатель башни на прощание. — Спасибо вам за всё! Удачи вам! — крикнул в ответ юноша. Он оказался не прав. Синдзи не стал оборачиваться и не увидел, как бледная маска с растянутой улыбкой сползла с Песочного человека. Глаз-шлюз захлопнулся, и пламя вернулось в норму. В его свете на хрустальной стене от тени Песочного человека к потолку с хищным шипением взметнулся длинный язык…