Рагнарок Старшего Бога Евангелиона

Огненно-чëрное облако вздымалось, вздымалось, расширялось, катясь под странными углами за пределами пространства и времени. Он трещал и шипел, когда рос, зазубренные персты молний пронзали темноту. Оно пульсировало, фиолетовое сияние вспыхивало подобно протуберанцам, подсвечивая края постоянно растущего грозового фронта. Перед ним катилась группа меньших демонов-облаков, танцующих в ритме неземной ужасной мелодии. Наконец, разорвало ткань пространства и времени — там, где по прежнему бытию ему не место, где его быть не должно. Вселенную разорвал воющий безумный гул. И, полная чёрных когтей, аморфно-пламенная амёба росла с угрожающей скоростью — расширялась, пульсировала, бешено уничтожая и пожирая всë на своëм пути, не оставляя после себя ничего. Великие цивилизации по всей Вселенной пали перед натиском безумия. Смеясь и раздирая вакуум своим безумием, Он оглашал ход бешеными трубами, вознося свою хриплую мелодию рока по всему сущему, возвещая всему сущему приготовиться к приходу Хаоса, Демона-Султана, Верховного Господа и Творца всех вещей. Те цивилизации, которые знали о Слепом Боге-Идиоте, ждали в отчаянии, наблюдая, гадая, что вызвало Пробуждение, гадая, кто виноват. Хаос, Демон-Султан, часто называемый в Мире Снов по имени Мана-Юд-Сушай, шёл, его рëв, вой, маниакальный смех разрывали атмосферу. Потрескивающие нити фиолетовых молний протягивались и заставляли исчезать планеты, звëзды и галактики. Безумный вой Султана демонов и его свиты уничтожал всë сущее, от великих цивилизаций до низших форм жизни, выползших из луж первозданной тины… Но поначалу на Земле астрономы различали только огненное облако, которое всë разрасталось в космических вратах, то зиял прорыв из точки сингулярности, из Абсолютного Хаоса, что пребывал до сего мига вне времени и пространства. Знающие шептались: — Где Султан? — Вон! Вон!.. Ньярлатхотеп, Ползучий Хаос, выбрался весь постоянно меняющейся, взирая тысячью лиц, он вытягивался змеем, и его свитой служили двое столь же аморфных флейтистов — братья-близнецы. И за ними — бесчисленные низшие божества или ангелы: Ктулху, Хастур, Итаква, Йиг, Зар и Ллойгор, Тсатхоггуа, Дагон, Даолот, Атлач-Нача и многие, многие другие. Громовыми раскатами весь образ мира потрясла труба чудовищного Ньярлатхотепа-Архангела. Земля сотрясалась. Землетрясения бушевали в Калифорнии, Мексике, Китае и Турции. По всей Тихоокеанской гряде вулканы чрезвычайно активизировались, извергая повсюду расплавленную лаву, топя острова, разрушая курорты, сжигая и хороня людей заживо. В Пакистане и Бангладеше из берегов вышли разрушительные и смертоносные наводнения, над Тихим океаном бушевали тайфуны, с Карибского бассейна обрушивались ураганы… Люди почувствовали, что в них всë затрепетало, прояснело, и они увидели запредельное, как видимое земное. За мгновение перед этим у NERV всё зашевелилось к бою, произошло невообразимое смятение: закрутились как в дымке все Евы, как пыль, сдуваемая эфирным ветром, и были когтями и щупальцами схвачены и брошены в прожорливую пропасть посреди гибнущего космоса, столь ужасную, что её невозможно описать. Во мгновение ока рухнули гордые мечты человеческого и богоборческого безумия! Совершилось. Воцарился Ньярлатхотеп-Вседержитель и его Султан! Рухнули мечты самоутверждения, дозревшие до безумия, а с ними разрушалась и прежняя тварь, которую безбожники вообразили самобытной. Весь мир запылал в огне. Небеса свëртывались, как до конца исписанная хартия, уже более не нужная. На их тёмном фоне, освещëнном багровым пламенем, сыпались звëзды и преображались миры. Былое отходило в небытие. Мана-Юд-Сушай танцевал. Танец Ньярлатхотепа творил всë новое, и всë изменялось, всë проникалось новой силой. Безграничный чëрно-красный купол упраздняемого космоса пронизывали золотисто-фиолетовые просветы Абсолютного Хаоса, сходящего свыше Небесным роком на то, что прежде было Вселенной. Рождались новое небо и новая земля. Трубы Азатота гремели, воскрешая мëртвых и как бы призывая их к отчëту на Страшном Суде, ибо со смертью времени и смерть умерла. Иудеи, христиане, мусульмане, бахаисты и прочие монотеисты увидели Того, кому поклонялись, и преисполнились ужасом характерного оттенка. Философ Плотин смог увидеть То, что он называл «Благом», и также разделить этот ужас. Зороастрийцы подумали, что это проклятый Ариман, Злой дух, но вот-вот их светлый Ормазд спасёт, и тогда на них от Ньярлатхотепа пришло озарение, что на самом деле Ормазд и Ахриман всё это время были за одно. Ползучий Хаос — не ручной лев, чтобы Его можно было уложить в рамках каких-то жалких людских соображений… и Он не обещал быть добрым. Не могли остановиться трепетные, искажëнные ужасом тени мëртвых, увлекаемые невидимой силой туда, где клокотала и бурлила бездна, уже готовая поглотить осуждëнных по рождению. Свершилось! Воцарился Азатот Вседержитель! Мгновение спустя Солнце исчезло, а Азатот двинулся дальше, распластавшись веером, словно толчок ядерного взрыва… всë на пути Султана было уничтожено, материя растворилась в энергию… затем энергия рассеялась, пока не осталось ничего. И, в конце концов, бурлящий Ядерный Хаос Азатота прошёл через врата в другое космическое царство, царство странных планов и углов, вернувшись туда, откуда он прибыл. И в пламенном клубящемся облаке кроваво-фиолетовые вспышки стали менее яркими, менее частыми, чёрные когти-лапища поубавили свою свирепость, и дальше словно бы большая двустворчатая раковина закрылась, и Султан демонов Азатот снова заснул. И в мечтах космического Ваятеля формировалась новая Вселенная… Змей Веков укусил хвост, Вечности Круг замкнулся. Айони широко раскрыла глаза. Она лежала на постели, в своём шикарном золотом дворце, который она себе возвела в карманом измерении. Взгляд дрожал. Она приподнялась, почувствовала резкую жажду… В день, когда Йог-Сотот появился в Иокогама, Айони потеряла сознание. Вся Мировая Душа отозвалась на сошествие Бога. — «Какие кошмарные события происходят». Айони шагала по улице одного из старинных городков Италии. Сюда она бежала после инцидента в Лондоне. Айони, конечно, теперь тщательно выбирала местность. Девушка знала, что в Италии тоже присутствуют свои ячейки NOD. Почти в любом крупном городе мира тысячи культистов скрываются под масками приличных граждан. В Италии с ними сражается древний католический орден. Рыцари Святого Иеронима тайно расправляются с приверженцами культа Древних, по негласному одобрению светских властей. Айони зашла в одну старую церквушку. Здесь хранились тайные документы. Священник знал о том, что она должна была здесь появиться. Айони вскоре сидела в очень затхлой комнатушке. Ей выдали несколько старинных записей, со времён Римской Империи. Из них она могла узнать о существовании культа Дагона в Лиерганесе — в рыбацкой деревне в Испании на Средиземном море, жители которой сотни лет назад заключили договор с Глубоководными. В обмен на поклонение Дагону и союз с глубоководными они будут получать каждый день больше рыбы, чем ловят за месяц. Гибриды в конечном итоге превзошли численность обычных людей. Они совершали набеги на римские торговые суда, пока не были вырезаны. Айони узнала про женский культ в Антиохии, посвящённый чудовищу Ут’Уллс-Хр’Херу, живущему в пещерах. Дважды в месяц женщины выходили в масках, сделанных из содранной человеческой кожи, и в прозрачных халатах. Они заманивали мужчин, обещая исполнить их самые возмутительные сексуальные желания. Там они накачивали бедолаг наркотиками, их насиловали, сдирали кожу перед Ут’Уллс-Хр’Хером, а затем скармливали их. Айони узнала о последователях Дагона, их культ состоит из сотен людей и гибридов, живущих в Тире (Финикия), поклоняющихся Дагону. Подводные пещеры и туннели соединяли Средиземное море с храмом, который глубоководные использовали, чтобы совершает набеги на торговые пути с Египтом. Последователи Ураху — колдуны, поклоняющиеся Великому Древнему Шудде-Мьеллу. Это культ, существующий тысячи лет, был основан пустынными кочевыми племенами, которые прибыли с юга Аравийского полуострова. Каждые пять дней колдуны приносили в жертву Шудде-Мьеллу человека, не являющегося членом племени. Жрецы Мелькарта — культ в Тире (Финикии), состоящий в основном из богатых и влиятельных граждан, чьи храмы расположены по всей Сирии. Они также были активны в Северной Африке. Предполагалось, что поклонение «обычному» языческому богу служило прикрытием для культа Ктугхи — огненного элементаля с Фомальгаута, ибо его дети, разумные шаровые молнии, сторожили храмы. Ей попался на глаза трактат инквизитора Поля Кайо — Imperium de Daemon. В нём говорилось о некой сущности, подобной той, чьей инкарнацией является сама Айони: Волшебник сказал следующее: Даот-Йол обитает в Другой Холодной Пустоши, мире, далёком от царства Неведомого Кадата, под которым дремлет Гиперборея во всем своём богохульстве. Даот-Йхол — это холод, который замораживает душу и дух, но не живую плоть. И существует великий страх перед Ним, поскольку произнесение Его Имени заставляет Ктулху корчиться во сне смерти, а Ньярлатхотепа содрагаться». Айони улыбнулась над такой наивностью. К этому материалу прилагались данные о том, как очередные горе-исследователи обнаружили лагерь инуитов-полуглубоководных, посвятивших себя поклонению Торнасуку-Ктулху, Дагону и Левиафану, «Белой Смерти». Даот-Йола якобы можно вызвать с помощью эллиптического серого камня, который был украден шаманом из тёмной башни, в которой обитали загадочные трёхпалые безглазые существа. Этот камень в конечном итоге унаследовал его правнук, шаман племени инуитов на западно-гренландском побережье, поклонявшегося Ктулху, и из страха держал его в ящике и считал даже думать про него — страшным табу. — Мне нужно найти информацию про Орден Розы и Креста, — Айони взглянула на священника, когда он нарушил её покой. — Есть много информации о них, но я не думаю, что она скажет вам что-то интересное. Священник вдруг взялся за следующие документы. — Возможно, вам будет интересно узнать вот что. Айони взялась за бумагу. Гамлет очень аккуратно чистил перо на подстилке. За чтением девушка уснула. Ей приснился сон. Крестоносцы идут сквозь пустыню. Мужи с изображением крестов на шлемах. У них такие же символы на щитах. Среди них на конях едут те, у кого открыты лица, и те, у кого лица закрыты плотными шлемами. Все они собрались перед пышным священником, рядом с ним держат символы веры. Главный священник даёт благословение главному крестоносцу. Рыцарь Васкар де Гайллон — очень красивый мужчина с длинными волосами, без растительности на лице, настоящий эльф. Очень высокий лоб, резкие черты лица, угловатый подбородок. А вот главный священник — достаточно неприятный мужик с чёрной бородой, с выбритой лысиной: — Всякий, кто может слушать, услышьте призыв! Всякий, кто может говорить, восхваляйте Господа! Ступайте вперёд, божьи воители! Излейте гнев Господа на это скверную землю! Господь наш, защити слуг своих! Васкар де Гайллон ехал во главе всего воинства крестоносцев. У всех пышных знамёна. Могучие кони, брутальные воины. — Бог призвал нас взять в руки мечи, чтобы нести смерть магометанам и восстановить эту священную землю! Все эти магометане — мужчины, женщины и дети должны увидеть свой конец. Гнев Господа спадёт лишь когда кровь всех этих магометан хлынет по земле! Воинство подходит к крепости, там — мусульмане, поднимают своё оружие, все готовы встретить крестоносцев. Священник кричал лозунги. Началась яростная схватка, сразу всё пошло по очень жестокому сценарию. — Прославляйте Господа! Возвеличьте имя его! — священник кричал, пока мусульмане не превратили его в ежа. Он внушал им такую ненависть, что они не пожалели на него стел, пущенных с луков. Крестоносцы бились яростно — сам Васкар сшибался верхом на коне. Наконец битва завершилась — среди множества трупов Васкар пал на колени перед святыней. — Молитесь ему! Воздавайте хвалу Ему! Не наши мечи принесли победу нам в этот день, но милость Христа, нашего Господа и Спасителя! Васкар стоял на коленях и с пылом фанатизма кричал. Шлем снят, кровь на лице. — Его святейшество обещал нам спасение за нашу службу здесь, но я гарантирую вам, что ни одна душа не найдёт покоя, покуда хоть один магометанин будет ходить по этой земле, а сейчас… да помолимся! Он держал поднятый меч. Война продолжалась… Айони увидела странников и свиток. Послание в лагерь близ Дамаска. О его жене Марианне. О также о двух его дочерях. Симпатичная женщина, её подросшая дочь, ещё одна — совсем маленькая. — Боже! — Васкар аж закричал. — Нет, не верю! Айони увидела женщину в постели — в крови и гное, изуродованную тяжкой болезнью. — Она ужасно выглядит, — звучал врач. — Ей не жить. Васкар охвачен ненавистью, в нём кипела кровь, ненависть, боль, а ещё прямо в душе разверзлась пустота, которую он попытался удовлетворить ужасным насилием. Грохот, звон мечей, ржание лошадей, стоны умирающих и ужасный, кровавый закат над пустыней. Айони исполнена отвращения: — Безумный маньяк! Васкар хотел умереть в бою, чтобы побыстрее увидеть своих близких. Изломанные, сломленные, они идут через пустыню… Крестоносец указал на каменный памятник, стоящий прямо посредине пустой земли. — Гауптман! Барон Гауптман! Вы изучали знания местных… Что это за?.. — Да, я встречал этот знак в колдовской литературе и слышал о нём в устных преданиях. Айони осознала, что это культовое место жрецов Мелькарта. Их религия пропала века назад. Это оказалась большая затычка — на ней знак культа Мелькарта. Чёрная корона с тремя шипами — или что-то в этом духе, от них исходя своего рода лучи. Усилием лошадей, крестоносцы свалили этот камень. Сам Васкар во главе нескольких рыцарей спустился по ступенькам, выбитым в камне, в подземное убежище. В сознание ударил образ — чёрный пламень, белые молнии, потусторонний голос… Айони перевернулась во сне. Перед глазами Васкара бежала вся его жизнь, а в конце — образ кричащей, умирающей жены в крове и гное. — Господи, в течение десятилетий я ходил по этим землям, проливая кровь магометан в твою честь. Ты позволил моей семье погибнуть. Но не забрал и меня, и вот теперь, Боже, почему ты привёл меня в это место? — Бог? — прозвучал голос во тьме. — Твой бог покинул тебя. Я услышал твою речь, полную боли и гнева. Я понимаю тебя, сэр Васкар де Гайллон, — звучал голос из тьмы. Полный любви и сочувствия. Но очень странной, зловещей. — Вот почему я направил тебя сюда. Васкар ответил: — Это правда, что душа моя наполнена гневом, но я не вижу причин верить тебе. Скажи мне, древний, у тебя есть имя? — Имя? Да… Давным-давно ещё до появления известной тебе вселенной, мой Бог дал мне имя. Имя моё — Мелькор. Айони дрогнула, заметив золотую дымку позади себя, в ней — две алые фары. — Ты! — Айони обернулась к нему, резко оторвалась от печальной судьбы Васкара. — Это мой бывший Учитель, — ответил Христиан Розенкрейц. — В Азии он известен как «Чёрный Майтрея». Он принадлежал к Первородной Расе Предков, как и я. Он вёл войну с «Богами Мифов Ктулху», пока не понял, что от них, от вселенского зла, невозможно избавиться… Тогда Мелькор решил уничтожить мироздание, заразив своей волей к смерти самого Мана-Юд-Сушаи… Он не менее опасен, чем Боги Мифов Ктулху или иные сущности. Я должен рассказать тебе обо всех опасностях. Пока Боги Мифов сражаются с NERV, есть другие силы, которые ждут своего момента… — Бог отнял у меня жену и детей, чтобы испытать мою веру! — Васкар де Гайллон пал на колени посреди адского и живого чёрного огня. На лице проступили ужасные вены. — Мой поход, моя миссия веры… подошли к концу здесь. Бог обмана, я проклинаю тебя! Без сомнений, так же, как когда-то… я принял твоё слово, сейчас я плюс на него, в это олицетворение лжи! Ты слышишь меня, Боже?! — взглянул Васкар в пылающий мрак, где открылись два ярко-белых глаза. — Я буду проклинать твоё имя даже после смерти! — Васкар де Гайллон, пустота в твоём сердце достаточно глубока, чтобы принять мой дух. Стань моим сосудом, с помощью которого я укажут человечеству путь к спасению. К уничтожению мира. К мести всей реальности за боль и пережитый крах надежд… Айони увидела, как жуткая огненная чернота заполняет собой тело этого человека, как два белых молниеносных глаза теперь пылают внутри плотских, привычных глаз этого человека. Айони раскрыла веки, обнаружила себя в тесной комнате. Гамлет сидел рядом, шевелился в сумеречном углу. Девушка, в свете компактного электрического фонаря, продолжила изучать записи. «Несколько рыбаков обнаружили его судно плывущее по течению недалеко от Корсики. Они проводили его людей в свою деревню… Сейчас он со своими сообщниками пребывает в тайном монастыре «Лоурдес». Отряд церкви приближается, жители видят их и приходят в трепет. — Хозяин! — кричит первый безумец перед монастырём. — Я здесь ради тебя! Я принадлежу тебе, и готов служить тебе, Учитель! Множество еретиков кланяются ему. — Яви нам милосердие, Учитель! — Забери меня, Учитель! — Избавь меня от Света! — Покажи нам свою силу! — Позволь нам служить тебе, Учитель! — Покажи нам свою тёмную субботу! — Освободи нас от земных страданий! — Мы будем ждать тебя, Учитель! Все эти чумазые крестьяне пребывают в чёкнутом экстазе. Голый Васкар де Гайллон закован в цепи — рыцари арестовали еретиков. Взгляд — совершенно нездешний, исполнен силы и некой зловещей мудрости. Он явно намерен что-то сделать через призму этой хрупкой телесной оболочки… Айони резко вышла из этого созерцания. — Мелькор? Это как-то связано с творчеством Толкина? — Толкин ничего не придумывал — он принимал сигналы из Хроник Акаши, из части Мировой Души, отвечающей за хранение информации, — дал ответ Христиан Розенкрейц. — Я не хочу знать продолжение его истории! Ты хочешь мне всё это показать, чтобы рассчитывать на некоторые мои действия, — Айони резко встала. Она прошла насквозь красную маску с золотыми глазами. Прозрачная, она парила в воздухе, теперь в таком цветом сочетании. — Я просто хочу тебе рассказать, что даже если NERV каким-то чудом победят CCD, ничего не закончится, — вещал Розенкрейц. — Что от меня хочешь?! — взглянула на него Айони. — Мне нужно добыть Мнимую Еву. — Кого? — Тайное оружие Первородной Расы. Его не могут использовать CCD, но его мог бы использовать мой бывший Учитель, падший Старший Бог, желающий всё разрушить. Мне нужна твоя помощь, чтобы захватить Мнимый Евангелион. С его помощью мы сможем пересоздать Вселенную, согласно нашей воле. Говорящая маска-призрак парила под потолком. Айони сузила взгляд: — Нет, я не буду в этом участвовать! Ктулху, Мелькор, ещё хер знает кто! Нет, не буду! Айони собралась и покинула церковь, вышла рано утром на улочку и направилась по дороге. Гамлет хлопал крыльями, сопровождая её в пути. Девушка вскоре нашла себе лошадь — она никогда не училась ездить, но с помощью ментальной силы легко могла контролировать животных. *** Голый лес — Акира бежит сквозь него, босые подошвы уже чувствуют наличие противника вне прямого обзора. Вокруг очень мало снега. Акира побежал к ничем не примечательной территории — это, само собой, всего лишь иллюзия. Взмах катаны рубит её. Часть деревьев впереди исчезает, появляется небольшой лагерь. Он набит боевиками — все они принадлежат к расе мири нигри. Это предки тхо-тхо, скрытно живущие в Пиренеи. Внешне напоминают лысых горилл с чертами амфибий и тхо-тхо, их головы либо сглажены, либо заострены, они носят людскую одежду. Ростом выше тхо-тхо, с людей. Кто-то их них схватил автоматы, кто-то оружие Йит, кто-то зачарованный жезл с энергией Й’глай, кто-то ритуальный ятаган Барзаи. Акира всех их рубил, нарезал — аура отклонения отводила в сторону что капли крови, что вражеские выстрелы. Мири нигри призывали своего творца Чхаугнар Фаугна. Акира косил их, потому как знал, что они защищают Гит’ха — Отца чумы. Он появился среди них — мужчина в грязной больничной одежде, тоже босиком, с пустыми глазами, внутри его головы пылает неземной цвет. Рядом с ним находится волшебник мири нигри. — «Мадзюцу кайдзин!» [«Кайдзин-маг»] — прозвал его Акира. Он носил синюю шапку, чёрный костюм и плащ-накидку, левая часть которого была красной, а правая — чёрной. — Вам лучше бежать, мой господин! — Кайдзин-маг возвёл жестом мистический барьер, искажающий свет, сквозь который пробегали разноцветные разряды. Кайдзин-маг черпал силу от Чхаугнар Фаугна, Акира оказался отброшен. — «Кайдзин-маг маленький, но сопоставим с большим Кайдзю!» Гит’х просто взлетел. Акира метнул в него одну из своих катан — Кайдзин-маг устремил руку к ней, захватил телекинезом. Орудие остановилось прежде, чем один из Миллиона избранных оказался поражён. Акира наносил удары по барьеру, вкладывая максимальную силу — он его пробил. Кайдзин-маг бросил несколько фиолетовых шаровых молний — с его пальцев слетали искры, быстро вырастая в шары. Акире пришлось отбивать их катаной, шары отлетали в сторону, сжигали палатки и бегающих вокруг мири нигри. Кайдзин-маг, закончив их бросать, сложил руки. Вокруг Акиры образовался прозрачный пузырь — запустил в небо. Акира вложил достаточную силу, чтобы прорезать его. Он метнул катану — Кайдзин-маг вложил всю метафизическую волю в то, чтобы остановить орудие. Меч замер перед физиономией мири нигри в синей шапке. Акира спрыгнул там, где находилась вторая катана. Во вторую руку он взял ятаган Барзаи, выпавший от обугленного боевика. Пиджак слетел, у Акиры появилась дополнительная пара конечностей — они вынули копии ятагана и катаны. Кайдзин-маг спешно озвучивал заклинание, сплетал вокруг себя прозрачно-хрустальный кокон. Акира вонзил в него с наскока сразу четыре орудия. Миг спустя фигуру в плаще двух цветов, разорвало на куски, голова в синей шапке улетела на струе крови. Брызги залили поле боя. Акира, с обнажённым торсом, выпрямился, огляделся. Он подбросил ногой автомат в воздухе, схватил рукой — скосил оставшихся боевиков. — Дерьмо! — главный враг сбежал. Именно Гит’х, как сообщил Розенкрейц, должен распространять и поддерживать инопланетную порчу. Акира взял пиджак, просунул сквозь него руки, вернул катаны в ножны и двинулся сквозь уничтоженный лагерь… *** Гендо и несколько важных персон в составе NERV собрались на очередное совещание. В этот момент здесь появился японец с длинными волосами, в одежде штатного охранника базы (но едва ли он был им изначально, если учесть его не-армейскую причёску), парень вышел буквально из стены, на которой предварительно появилась тень. Он открыл пальбу — Гендо, когда нападавший поднимал пистолеты-пулемёты, успел снять перчатку и подняться. Пули теперь отскакивали от щита-многогранника — АТ-поле эмбриона Адама отбивало всё это. Телепортер снова ушёл в тень. Появился с другой стороны — Гендо в принципе не нужно было наводить руку туда, где он хотел возвести барьер. Стрелок с длинными волосами пропал в тени. Синдзи занимался групповым сексом с Аской и Мисато. Аска на четвереньках, Мисато стоит на ногах, наклоняя при этом торс. Начальница опускает руки и захватывает рыжую подчинённую за груди. Синдзи трахает Аску в вагину, сосёт анус Мисато и одновременно втыкает ей руку в вагину. Мисато кончает, жидкость обильно смачивает пальцы Синдзи. Во время оргазма Мисато, её анус сжимается и захватывает язык Синдзи внутри. Синдзи от этого достаточно заводится, чтобы вскоре извергнуть сперму в Аску. — Дурак Синдзи кончил, а я ещё не кончила! — пожаловалась Аска. — Ничего, сейчас помогу тебе, — пообещала Мисато. Синдзи, с улыбкой, направился в душ, когда Мисато раздвинула ноги и взялась ртом и языком ублажать Аску. Синдзи стоял под душем. Почувствовал угрозу. Из тени выбрался террорист с длинными волосами. — Хотел убить руководство NERV и всех пилотов — а у вас секс. Я не хочу чувствовать себя половым извращенцем и убивать вас во время этого. — Кто вы такой?! — Синдзи обернулся и увидел ствол, наставленный на себя. Уже слушался сигнал тревоги. — Синдзи! — Мисато появилась здесь и тоже попала под прицел противника. — Меня зовут Ишиномори, — заговорил он, желая выговориться, — больше десяти лет назад Комитет ставил на мне незаконные эксперименты в Токио-2! Они обещали сделать меня Высшим существом, но лишь изуродовали меня! — У вас же присутствует суперсила, Ишиномори-сан, — обратил внимание Синдзи, по-прежнему держа поднятые руки, как и Мисато. — «Как же вовремя я кончила», — Аска заглянула в ванную из-за её плеча. — Вы даже смогли телепортироваться в Геофронт, защищённый каббалистикой, — ещё обратил внимание Синдзи. — Это — ерунда по сравнению с тем, что мне обещали! Я ненавижу вас! Я ненавижу человечество! Я хочу, чтобы Земля погибла! Потому я решил убить руководство NERV и всех пилотов! И телепортер повалил выстрелы — все пули уши в сторону, вонзились в плитку, застряли там. Эти пули в миллиметрах разрезали воздух вокруг Синдзи! Те, которые он пустил в Мисато, тоже прошли мимо. — Мне очень жаль, что вы дошли до такого, — Синдзи посмотрел с сочувствуем, после чего, чтобы защитить Мисато, кинулся на него. Удар кулаком в грудь, даже защищённую бронежилетом, отбросил его, он проехал спиной по полу, отправил несколько выстрелов в потолок. Ишиномори хотел что-то ещё сказать. Снова появилась голая Мисато — на этот раз с табельным. Синдзи неприятно закрыл глаза, когда прозвучал её выстрел. — Ишиномори устроил переполох в NERV, — доложил Розенкрейц. Акира, Широ и Хитоми стояли в окружении уничтоженного гнезда Гяосов. Очень много обугленных мини-Кайдзю. Несколько расколотых яиц, внутри которых видны эмбрионы монстров. Широ дематериализовал голову Зераку. Розенкрейц сообщил подробности. — Ишиномори неплохо сражался в рядах Комитета со всякой мелочёвкой NOD. Вот так он ликвидирован жирную ячейку Эзотерического ордена Дагона. Розенкрейц явил образ — куча зилотов SEELE, множество американских морпехов, Габриэлла и Ишиномори, волосы обоих развевает ветер. Вокруг — огромное количество шогготов и гигантских глубоководных. Ишиномори присел на корточки, коснулся рукой земли. Тень от руки широко охватила всю поверхность. Орда монстров печально погрузилась в портал, утонула в море теней. Когда Ишиномори выпрямился, остался только смрад. — В Геофронте, благодаря огромному количеству каббалистических оберегов, Ишиномори не мог использоваться своё Море Дирака на полную. Потому был убит при попытке уничтожить пилотов и руководство. Акира, Широ и Хитоми услышали хлопот крыльев. — Мамочка вернулась, — повернул голову Акира. Гояс, размером с типичного Кайдзю, спустился сюда. Его очень расстроил такой вид гнезда. Он раскрыл пасть, воздух задрожал, золотой лазерный резак приготовился. Широ призвал пасть Зераку в достаточном размере, чтобы она сперва прожгла глотку противнику, а потом врезалась ему в тушу. Супер-Гяос упал на спину, в сторону от них. В момент прожигания горла, энергия, собранная для выстрела, разорвала череп и глотку. Труп повалился считай без головы. Розенкрейц пояснил: — Супер-Гяос — венец быстрого развития Гяосов. Он уже обладает полноценным АТ-полем. Его детёныши уже сразу будут Супер-Гяосами, только маленькими. Никому такие слова не понравились. — Теперь, после смерти этого Ишиномори, остался только один кандидат, да? — задал вопрос Акира. — После того, что наделал Ишиномори, у нас мало шансов наладить отношения с NERV… *** Айони покинула Италию и отправилась в Испанию. Ранняя зима, стояла хорошая погода, взгляд в основном созерцал сугубо мирные пейзажи. Айони даже расслабилась. В один момент, когда Барселона уже была не столь далеко, лошадь почувствовала неладное. Сама Айони уловила на себе чуждый и опасный взгляд. — Гамлет, будь рядом со мной. Опять в воздухе злоба этих тварей. Айони дальше уже не могла расслабиться. Лошадь шла вдоль шоссе по направлению в Барселоне. Остановилась, Айони отвела её подальше от проезжей части. Лошадь пощипала траву. Айони вспомнила битву при Каррах. Во время одного из снов, она увидела похожий пейзаж. Там два выживших легионера Римской республики внимали голосу Ньярлатхотепа. Ползучий Хаос оценил их мужество и предлагал им командовать своей армией нежити, чтобы повести войну против всего живого. Несмотря на то, что один из двоих поддался воле Ньярлатхотепа, другой сохранил достаточно здравомыслия, чтобы сопротивляться. Он убил своего товарища вместо того, чтобы позволить тьме опуститься на мир. Вот так Айони бросало сквозь века. Айони уловила чужое присутствие. Грохот под землёй. Лошадь испугалась. — Что за?!. Земля просела. — Хтонианцы?! «Нет, я бы уловила их телепатические сигналы!» Вскоре из недр вырвалась подземная хрень, похожая на бледно-серого червя, с набором склизких конечностей на конце. Похожа на хтонианцев, но не то всё же. Нет характерной фаллической головы, нет таких щупалец, более похожих на щупальца кальмара. Иной оттенок шкуры. — Дхоул! — Айони теперь уловила его пение. — Ничего! Она усилием воли порвала его на куски — резкое ментальное напряжение, верхнюю часть монстра расщепило в зловонные брызги. Все они разлетелись так, чтобы не покрыть саму Айони. — Фу! Пиздец! Айони погнала лошадь. Навстречу ей — вспышка сумеречного мерцания. Лошадь испугалась особенно, Айони выставила руку, выдержала прямое попадание энергетической атаки. Сознание сразу же захватило образ группы лиц на расстоянии. Они там как раз появились. Перешли в видимый спектр. — Айони Скай! Мы, Братство Зверя, искали тебя! Человек в вальяжной одежде девятнадцатого века из чёрных тканей, на голове красовалась чёрная же шляпа с округлыми полями. Округлые черты физиономии, смесь азиатских и европейских кровей, кожа свежая и пластичная. В ушах — серьги, руки — в белых перчатках с оккультной символикой, на пальцах — перстни, в зубах — кубинская сигара. Вокруг — ряды тёмных адептов: у них бурая ткань на голове, как у средневековых палачей, чёрные ритуальные одежды, красные кресты. В руках — оккультные орудия, главным образом — жуткие, загнутые серпы. Как обычно, сразу куча вот таких вот элитных боевиков-псайкеров. — Барон Гауптман! — Айони знала о нём. — Вы жили на Земле с эпохи Крестовых походов, меняя тела! Неужели возраст не научил вас осторожности?! — Научил, Ведьма! Научил! — барон взмахнул руками — возвёл тёмный купол над Айони. Вокруг сгущается мрак, электрические разряды бегают по всей этой конструкции. Силовое поле давит. Оно какое-то особое. — «Братство Зверя специализируется на призыве дхоулов! В этот раз они отвлекли меня! Заняли позицию, чтобы манипулировать мистическими венами планеты!» Тёмный купал начал сжиматься. — Я тщательно готовился к бою с тобой, — Гауптман напрягал пальцы, словно бы пытаясь сжать нечто невидимое перед собой. — «Это закрытое измерение представляет собой Мнимое пространство, связанное с этой реальностью не напрямую, а через нуль-мерное пространство, так что выбраться оттуда очень нелегко!» Айони утратила связь с внешним миром. Она не могла уловить какие-либо души или мысли из-за предела этого окружения. Её аура пронизывала лошадь, помогала ей выживать. Лошадь скакала по нефритовой тверди, вокруг — оттенок оникса, как туман или что-то вроде этого. Вдруг из контуров иного оттенка сформировался гигантский образ барона Гауптмана. Айони широко раскрыла изумрудные глаза, попыталась поразить врага своей сверкающей энергией оттенка этого минерала. Барон играючи поймал рукой её атаку, отразил. — Дерьмо! — Айони кое-как заблокировала собственную же энергию. — Ху-ху-ху! Ну как тебе, а, Айони Скай? Барон Гауптман пропал. Появился в таком же виде с другой стороны — взмахом руки обрушил россыпь мелких красных яйцевидных предметов. Падая на нефритовый пол, они рвались с красным оттенком. Айони отступилась, накрылась защитным колпаком. Барон не смог её пробить. Вот так дальше продолжался этот бой — барон держал её тут и постоянно наносил разные удары. Колдуны Братства Зверя стояли по периметру и охраняли зону боя, где земля продолжала проседать. В небо появился Зераку — Широ, Акира и Хитоми стояли на его голове. Эфирный дракон сейчас полностью материализовался. Десятки метров, теперь это полноценный Кайдзю. Боевики Зверя подняли взгляды, испугались. Адепты больше обратили внимание на него. Хитоми первой спрыгнула, преодолела почти километр, ровно встала на ноги, раскрыла руку, направленную в сторону врагов — вспышка энергии распылила в пепел толпу культистов. — Мегагерц! — барон Гауптман вскинул рукой, чтобы призвать подконтрольного Кайдзю. Дхоулы под землёй открыли своим пением портал — сквозь него материализовался боец должных размеров. Землю разорвало. — Кайдзю! — Широ закрылся руками. Мегагерц напоминал большого антропоморфного мотылька со странными, похожими на уши крыльями. Голова похожа на летучую мышь, зубы обнажены, уродливый нос. Шкура в основном чёрная, с белыми гребнями, проходящими по ней. Кажется, они соответствуют положению определённых костей под ней, таких как его грудная клетка и бедренные кости. На верхней части ног Мегагерца видны ряды красных выпуклостей, кажется, они его броня или ещё некая защитная система. Зераку и Мегагерц столкнулись. Акира хотел атаковать в голову Мегагерца — спрыгнуть прямо на него с головы дракона — но возникла угроза для Хитоми. Мегагерц мог наступить на неё. Девушка смогла пока проскочить под его ногами. Акира спрыгнул к ней, схватил там её и своим прыжком вырвался из пространства между ног Кайдзю. Мегагерц поборолся с головой Зераку. Потом подпрыгнул. Широ запрокинул голову, Мегагерц летел в небо. Зераку открыт пасть. Взгляд Мегагерца проявил ментальное воздействие, дракон из-за этого ослаб, не смог использовать дыхание. Широ пришлось защищаться — он задвинул крылья, ноги Мегагерца встали на них, пробить не смогли и спрыгнули с них. — Нужно освободить Айони! — Акира оставил пока Хитоми и ринулся к куполу. Барон Гауптман выставил руку, сформировал сгусток тёмной плазмы, остановил с её помощью катану, окутанную АТ-полем. Колдун оскалил лицо в гневе. Акира фехтовал теперь с ним. Они быстро перемещались — барон останавливал плазмой его катаны. Акира выкладывался. Летели искры. Барон бормотал заклятие, обращался к Великому Древнему Ниогтхе. Айони вспомнила об этом Тёмном Боге — Ниогтха, Нугуза, Нёкжа — «Призрак Красной Бездны» и «То, чего не должно быть». Его можно изгнать эликсиром Тиккун и заклинанием Вак-Вираж. Айони смогла пробиться сквозь мнимое пространство — лошадь выпрыгнула из пробоины в барьере, которую создала Хитоми своей атакой. Мегагерц снов прыгнул. — «Какой прыгучий!» Широ отвёл Зераку назад. Взгляд Мегагерца серьёзно угнетал дракона. Вражеский Кайдзю спрыгнул перед ним, врезал по очереди руками в голову ящеру. Ответный удар массивными костяными штуками на крыльях не привёл к успеху. — Ублюдок! — Айони использовала свои ментальные силы для того, чтобы перекрыть взгляд Мегагерца. Зераку рьяно схватил его теперь челюстью за физиономию, поднял и швырнул. После чего обрушил наконец огненное дыхание, распылил противника взрывом. Мелкие ошмётки посыпались шквалом. Хитоми в это время движением руки высвободила энергию, порвала в такие же мельчайшие кусочки дхоулов, которые выбрались из рыхлой земли. Это, конечно же, были самые мелкие дхоулы — с поезд каждый. — Ах! Какая жалость! — барон очутился в окружении троих равных бойцов. Айони, Акира и Хитоми. Естественно, Акира, через свои босые подошвы, и Айони, через свою мистическую связь с планетой, почувствовали, как из недр поднимается что-то ещё. Жуткое и нехорошее. Вокруг Гауптмана сквозь землю просочилось нечто, смахивающее на тёмные водоросли, обёрнутые прозрачной плёнкой. В сознании появился образ зловещего багрового ока, окутанного такими вот тёмным водорослями, оно в них утопало, то возникая, то исчезая, возможно, моргая. Такие вот конечности обхватили бывшего рыцаря Христа. — Ниогтха покровительствует мне — прощайте! Барон снял шляпу и обнажил лысину. В улыбке блеснули золотые зубы. Пиджак Акиры слетел, он вынул вторую пару катан. В четырёхруком режиме, он вполне мог бы пробить Гауптмана. Но Ниогтха заставил барона исчезнуть, буквально провалиться под землю. Айони и Хитоми одновременно устроили там телекинетический взрыв — глубокий кратер остался на месте бегства чернокнижника. — Он распался на элементарные частицы и скрылся в толщах планеты! Уверена, его эго уцелело, потому он сможет восстановиться! — Айони разозлилась. — Ты в порядке? — Акира первым делом подошёл к ней и спросил об этом совершенно искренне. Катаны исчезли в ножнах на поясе. — У-ф! Бывало похуже! — Айони понравилось такое внимание к себе. Акира кратко улыбнулся ей и пошёл искать свой пиджак под завалами земли… В Барселоне началась паника — жители бежали из города из-за признаков Кайдзю. Никто пока не погиб (если не считать колдунов Братства Зверя), но все уже очень сильно перепугались. Айони, Акира, Хитоми и Широ стояли на одной из крыш и глядели на город. Внимание, естественно, привлёк знаменитый собор Святого Семейства. Ребята понимали, что своим нахождением здесь ставят под удар весь город, но решили хотя бы пару часов провести в нормальной обстановке. Насколько её можно было назвать нормальной, когда росла такая паника. Улицы забили автомобили. В то же время многие жители со смирением бродили по тротуарам или сидели дома, выполняли свою привычную работу — многие решили, что раз Дамоклов меч навис над всеми, то рыпаться не стоит. Ребята выбрали квартиру такой семьи паникёров (способность Айони созерцать недавнее прошлое, помогла им в этом убедиться). Здесь в их распоряжении очутились неплохие хоромы. Акира, как обычно, вышел из душа, обернул себя полотенцем. Айони же сейчас очутилась посреди дивана, согнула колено и вытянула другую ногу, небрежно подкрепилась сладким тортом, который здесь нашла. — Признаться, Акира-кун, ты — самое приятное зрелище за последние месяцы, — прокомментировал она его нагой торс. — Спасибо, — легонько улыбнулся Акира. Они уже сообщили ей о том, что это Христиан Розенкрейц прислал их. Он выяснил, что в NOD всё ещё считают Айони большой помехой для своих планов и намерены её уничтожить. — Напасть на тебя собирались позже, — Широ осматривал чужой дом, — похоже, Гауптман почуял наше вмешательство и решил как можно быстрее с тобой расправиться. Далее Широ сам отправился в душ. Хитоми в это время колдовала на кухне. Когда она вернулась, когда все сели за стол, Хитоми громко и эмоционально заявила: — Айони, теперь после Чёрного понедельника, после Ядерных бомбардировок, после всего ужаса на Ближнем Востоке, после Звезды Полынь — после всего этого ты намерена помочь нам спасти мир?! Победить Кайдзю, Пришельцев, NOD, CCD, SEELE и призвать NERV к ответу за ужасные эксперименты?! — Мне нет до всего этого дела, я хочу, чтобы от меня все отвалили. Такой циничный тон Айони чуть не заставил Хитоми вспылить. Широ и Акира тоже напряглись. Спокойнее всего отреагировал Акира, по крайней мере внешне. — Айони, я прошу тебя. Помоги нам, — вот что сказал он. Спокойно и по-своему гордо. — Помоги нам добыть Мнимую Еву. Я не знаю, можно ли доверять этому Розенкрейцу. Но я чувствую, что должен попытаться. Мир рухнет, если мы не справимся. Айони отнеслась к его словам серьёзно. Она жевала молча, думала. — Ну, Скай, отвечай?! — громко потребовала Хитоми. Широ положил ей руку на плечо, призывая держать себя в руках. Айони, очень внимательно поглядев на лидера этой троицы, сказала: — Хорошо, я согласна, Акира. Но учти, я оставляю за собой право уйти в любой момент, можете на меня не надеяться. Я думаю только о себе и мне плевать на весь мир. Пусть он катится в тартарары — мне на это наплевать. Я просто хочу разобраться во всём и избавиться от тех, кто идёт за мной по пятам. — Пока нам достаточно этого, — кивнул Акира. После чего он встал и достал кольцо Розы и Креста — то самое, которое уже показывал ей, кажется, Широ. Айони понравился зелёный цвета, она поместила его себе на палец. Как только это случилось, девушка почувствовала глубокую связь с Розенкрейцом. Жажда власти, нечто очень тёмное и злое, а также безумная жажда порядка. Жизнь слишком хаотична, слишком непредсказуема, слишком вольна — могучий разум стремится подчинить её себе, превратить в послушный и покорный механизм. Машина. — «Какая гадость!» — Айони, конечно, узнала в этом многое от себя. Её собственная неприязнь ко внешнему миру лежала в такой же душевной потребности. Видеть и осязать порядок. — Дитя Судьбы, — звучал Христиан Розенкрейц, — я готов разделить с тобой будущую власть над Вселенной. У нас схожие желания. У нас схожее предназначение. Айони слушала его, тряхнула головой: — Посмотрим. Хитоми и Широ остались в квартире. Акира и Айони вызвались сейчас сходить за покупками. Они могли существовать благодаря собственной сверхъестественной энергии, но более полезно для их организма было питаться обычным путём. Айони в своём привычном плаще, который ей нравился, с вороном на плече. Акира накинул лёгкое пальто, по-прежнему шагал в брюках и босиком. Никто не обращал на него внимание, в том числе на ножны катан. Айони чувствовала, что от него исходит аура, которая позволяет подсознательно контролировать восприятие окружающих. Обычные люди не обращают на него внимание, как бы странно он не выглядел. У Акиры также не обнаружилось никаких проблем, чтобы ходить без обуви здесь по совсем неглубокому снегу. — Акира-кун, ты правда хочешь спасти мир? — они говорили на японском, потому испанцы их не понимали. — Если честно, у меня нет цели. То есть я хотел бы сражаться за всё хорошее против всего плохого, и у меня совсем нет представления о том, чтобы я ещё хотел. Возможно, я хотел бы близкого человека — возлюбленную, например. Акира говорил об этом совершенно спокойно. — Ха-ха-ха! — Айони восприняла это как намёк. — Ну ты сказал! Она хлопнула его по плечу. Хотя, конечно, разумом Айони поняла, что Акира едва ли питает к ней серьёзные чувства. — Айони, я увлекаюсь кэндо, считается, главное в этом искусстве — цель. Выбор и понимание цели. Для меня само действие — цель. — Ну вот и замечательно! — они дошли до супермаркета, вокруг которого толпились паникёры. Полицейские пытались их утихомирить. Акира и Айони остановились, глядели на толпу. Девушка легко сконцентрировалась. Толпа успокоилась, все даже сами этому удивились. Акира и Айони подождали пять минут, пока народ разошёлся. После чего прошли за покупками. Айони сунула фантики из-под конфет продавцу. Они вышли с сумками, полными продуктов. Все четверо вкусно поели, особенно много сладостей пошло в ход. — Мы должны отправиться в Австралию, где находится древняя столица расы Йит — Пнакотус, — Широ достал оккультную книгу и раскрыл её. — Пнакотические манускрипты, — Айони почувствовала, как от текста веяло древностью. Все закончили пить чай. На следующий день было решено начинать. Широ и Хитоми уединились — как обычно, у них произошла сплошная ваниль лицом к лицу. — Ты занимался сексом с кем-нибудь ещё? — раздевалась Айони. — Нет, я всё это время тратил энергию на борьбу с монстрами. Акира разделся. В сознание Айони пробежали образы — борьба с мегагирусами и гяосами, мечник старался в первую очередь защищать обычных людей и уничтожал мелких кайдзю, которые ускользали от NERV и Самообороны. Айони и Акира обнимались, целовались и обхватывали друг друга. Акира лежал на Айони, трахал её, снова довёл девку до оргазма и извергся в неё. Акира дальше опирался на руки, мужские длинные тёмные волосы спадали к лицу Айони, румянец проступил на щеках. Акира аж заставил скрипеть кровать. Айони кричала под ним, вскинула руки и оставила несколько красных следов на его плечах. Он извергся, залил её спермой второй раз на одной эрекции… Все четверо оделись и взяли большие сумки с едой и прочими вещами. Подняли пальцы с перстнями. Широ читал заклинание из Пнакотических манускриптов. Потолок обратился в удивительно голубое небо. Прыжок — все четверо встали посреди Большой пустыни Виктории. — Это — песчано-солончаковая пустыня в Австралии, — оглянулся Широ, — самая большая пустыня на территории Австралии. Множества небольших песчаных холмов, за ними — пастбищные равнин, между холмами — участки с плотно набитой галькой поверхностью, виднеется край солёного озера. Широ перевернул несколько страниц. — Мы все видели этот город во снах? — Хитоми прокрутила в голове воспоминания. — В нём жили разумные раки-конусы… — Ага, они были фашистами и убивали своих неполноценных детей, — вспомнила Айони. — Пришельцы Йит путешествовали из мира в мир и вселялись в тела других существ, — добавил Акира. Широ нашёл нужное заклинание и все начали его читать — все подняли кольца. Прокатилось землетрясение, пошатнулись холмы, из солёного озера вырвалась тёмная башня без окон. Из песка восстало всё то невероятное скопление дворцов, куполов и арок, которое все четверо видели во снах. Когда всё это замерло, затмив на время голубое небо густейшей пылью, взору во всём своём великолепии предстала монументальность и строгая форма арочных перекрытий, чем-то напоминавшая постройки времен Римской империи, как обратила внимание Айони. Все четверо двинулись к Пнакотусу и разглядывали его колоссальных размеров полукруглые окна, гигантские двери и множество пьедесталов или столов, каждый высотой с нашу обычную комнату. Все видимые участки каменной кладки были покрыты затейливой резьбой — изогнутые линии, пересекаясь и расходясь под всевозможными углами, создавали впечатление математически выверенной композиции и в конечном счёте образовывали всё те же странные иероглифы. Гранитные блоки чудовищной величины, из которых сложены стены, имели — судя по линиям стыка — выпуклую верхнюю часть, идеально подогнанную под вогнутую поверхность следующего ряда кладки. Лестниц нигде нет, так же как не было ни одного прохода шириной менее десяти метров. Здания поднимались на сотни метров. Полукруглые окна, колоссальные плоские крыши с высоким зубчатым парапетом. Айони вспомнила о том, что раньше прямо на этих крышах были разбиты сады. Каждая улица между этими зданиями, шириною в добрых шестьдесят метров. Здания сильно отличались одно от другого по внешнему облику, но редко какое из них не достигало ста пятидесяти метров в поперечнике и трёх сотен метров в высоту. Иные простирались на несколько сотен метров по фасаду, а иные врезались вершинами в пыльные, теперь окутанные мраком небеса. Всё это было построено из некого подобия бетона с использованием того самого изогнутого типа кладки, который уже попался на глазах раньше. Крыши плоские, часто с зонами для небольших садов, как и почти всегда с зубчатыми парапетами. Иногда четырём идущим попадались на глаза террасы, приподнятые над уровнем земли, открытые площадки — Айони вспомнила, что, когда город был жив, там находились широкие поляны посреди сплошного моря растительности. На определённом расстоянии друг от друга стояли грандиозные тёмные башни цилиндрической формы, далеко возвышавшиеся над остальными строениями. В отличие от последних, эти башни имели однотипную конструкцию и казались намного более древними. Айони напомнила, что они были древними даже в те века, когда Пнакотус был молод. — Эти башни построили пришельцы, с которыми сражались йиты, — вспомнил Широ. — Я чувствую, что они ещё здесь, — Акира замедлил шаг и пощупал пыльными босыми подошвами дорогу. — Они ещё здесь, в недрах земли. — Ага, летающие полипы — йиты не могли украсть их тела и потому ненавидели их, — вспомнила Айони. Башни выложены из прямоугольных базальтовых глыб и слегка сужались от земли к закруглённым верхушкам. Ни в одной башне не было окон или иных отверстий, кроме огромных дверей внизу. Айони разглядела ещё несколько зданий поменьше, по своему архитектурному типу схожих с цилиндрическими башнями. Вокруг этих угрюмых сооружений как будто концентрировалась атмосфера страха и скрытой угрозы — та же самая, что расползалась от запечатанных люков, которые встречались в некоторых местах. Айони вспомнила, что раньше здесь пестрили зеленью разбросанные всюду сады. В них гигантские папоротники — иногда зелёные, а иногда бледные, цвета поганки. — Вы всё правильно сделали, — возникала золотая маска Христиана Розенкрейца с пронзительным, красным взором. — Пора вам взглянуть на Детей Адама и Евы. Такие слова заинтриговали всех. Зераку подвёз их. Вскоре все очутились возле радужного здания, особенно большого даже на фоне всего остального. Кольцами четверо заставили массивные двери опуститься. Все четверо вошли, по мере их движения открывались люки и окна, свет даже сквозь пыльное небо дал им увидеть четыре гуманоидные машины. Евангелионы восседали на колоссальных изумрудных тронах! Маска Розенкрейца поочерёдно появлялась напротив каждого из них и сообщала их имена: — Аван, Авель, Каин и Сиф. Первый Евангелион, названный в честь апокрифической супруги Каина, казался изящным и немного хрупким, будто это и вправду девушка. Броня — зелёная и белая, её наслоение выглядело удивительно естественно. Голова белого цвета с единственным круглым подобием глаза прямо посередине «лба». Грудь — зелёная, как и плечи, торс — белый, с тонкими зеленоватыми линиями, подобно немного накачанному прессу. Предплечья и руки — белые, лишь на тыльных сторонах ладоней присутствовал зелёный. Ноги — зелёные, ступни — белые, они наводили мысль о чём-то вроде ботинок. Каин напомнил Еву-02, только броня чёрная. Красными, впрочем, оставались его узкие глаза, верхняя часть ступней и голеней, а также кисти рук и часть предплечий, будто облачëнные в рукавицы. Каин, отливавший чернотой, казался немного жутким, и в нём чувствовалась особая скрытая сила. Акира сразу понял, что это его мех. Он просто создан для сражений, несмотря на то, что броня не слишком его выделяла по части прочности или массивности. Акира долго не мог отвести взгляд от этого робота. Хитоми же, глядя на него, вздрогнула, ей почудилось, что взгляд Каина — живой и осмысленный. Авель выглядел почти полной копией Каина, только броня его была не чëрно-красной, а бело-красной. Глаза — то ли светло-голубого, то ли белого цвета, а в облике чувствовалось немного больше гибкости, чем у «старшего брата». Голова — белая, только по «щекам» шли две горизонтальные красные полосы к затылку. Его вид как раз успокоил Хитоми, хотя она и сама не понимала, почему. Акира и Широ тоже продолжительно задержали взгляд на Авеле. Сиф сильно напомнил Акире серийных Евангелионов, которых он видел во снах — там он с ними сражался. Броня — белых и голубых цветов и тонов, обманчиво тонкая и на общем фоне фигуры почти незаметна. Размерами Сиф немного больше, чем первые три. На «голове» — три глаза светло-голубого цвета, в отличие от «слепых» серийных Ев. Акира вдруг проявил романтичность — захватил Айони за руку, пальцами объял её пальцы. — «Ха-ха, проявил-таки желание! Ну, хорошо, и я проявляю!» — Айони захватила пальцами его в ответ. Не успели любовники отдаться этой нежности, как под ними дало о себе знать движение. Кроме Детей Евы здесь было кое-что ещё. — Почему эти мехи называются именно «Детьми Евы»? — задал вопрос Широ. — Они же раньше Ев NERV?.. — О, это долгая история, — глаза Розенкрейца сузились. В этот момент Айони и Акира, второй — благодаря ногам — почувствовали, как прорываются летающие полипы. Ветер завыл снаружи, пыль начала собираться в плотные столбы. Розенкрейц поторопил их: — Быстрее, садитесь в Детей! Вы знаете, какой принадлежит кому. Все действительно это безошибочно поняли — только Хитоми быстро и волнительно проговорила это вслух. В открытое пространство заглянули столбы пыли, внутри которых кружились тёмные сигарообразные, вертикально стоящие объекты. Акира обнажил катану. Айони широко раскрыла ладонь. У Акиры возникло ощущение, что он разрубил ветер. Щупальца ветра противно коснулись пиджака и расстрепали волосы. Катана точно рассекла одного из летающих полипов, он расплескался в песок. Айони порвала такового телекинезом. Широ призвал голову и шею Зераку. — Отойди, Акира, я с ними разберусь! — дыхание дракона затопило огнём окружности перед радужным заданием. Все столбы поглощены им, когда пламя сошло — четверо увидели жидкое стекло по всему протяжении поверхности. Вслед за этим из открытых люков рванули ещё летающие полипы. — В Детей — давайте! — торопила их Хитоми, не пытаясь даже использовать собственные силы. — Быстрее! Все прыгнули, при своих возможностях они легко очутились каждый на голове своего Юнита. Айони — на Аван, Акира — на Каине, Широ — на Авеле, Хитоми — на Сифе. Как только каждый из них встал на броню, на спинах открылись контактные капсулы. — Не беспокойтесь, — счёл должным сообщить Розенкрейц. — LCL заполнит лёгкие и будет снабжать организм кислородом. Внутри всё было как у Евангелионов, в том числе кресло под пропорции человека. Точно не для конических, ракообразных существ, в чьих телах в ту эпоху жили йиты. Айони и Акиру это поразило — оба об этом подумали: — «Поразительно! Зная будущее за десятки или даже за стони миллионов лет, они сделали для нас эти машины!» Для ног были отдельные ниши, а перед руками — округлые ручки-рычаги с курками и кнопками на внутренней стороне. Опять же, придуманные точно для людей. На вершине этих ручек — шарики, закреплённым в своих пазах и свободно вращавшиеся. Широ испытал приступ ужаса и сразу догадался, что за ним стоит Зераку. К счастью, он смог его вынести. — Нам не нужен контактный комбинезон? — Акира это уже и так понял, просто решил расспросить об этом. По завершению синхронизации открылся обзор со стороны лица. — Когда вы приняли эти кольца, — Дети Евы двинулись, — вы отдали своим гигантам слепки своих личностей. Если Евам нужны души матерей пилотов, то Детям подойдут ваши слепки, — вот что сообщил им Розенкрейц. Айони, Акира, Широ и Хитоми покинули изумрудные троны и вывели свои машины из радужной крепости. Снаружи бесновался рой летающих полипов — такое впечатление, что вокруг разразилась песчаная буря, среди которой копошились эти личинки или черви. В контактной капсуле каждого пилота появился небольшой экран, висящий в пространстве, использующий технологии голографии, на нём отображались лица пилотов. — Я первая! — Айони раскрыла руки Дочери Евы. — Понимаю, — Акира развёл руки Каина. Авель и Сиф повторили жест. АТ-поле разошлось по городу — весь Пнакотус оказался очищен от летающих полипов, их растворило в янтарном мареве. Подсознательно все пилоты желали увидеть солнце, потому песчаная буря разом осыпалась. Всё осыпалось. Солнце теперь свободно светило над Австралией. Небо — удивительно голубое. — Это, как вы понимаете, — прозвучал Розенкрейц, — сущая ерунда. В древности я защитил Пнакотус той же техникой, которой Ктулху защищает Р’льех. Теперь, когда Пнакотус открылся, сюда нагрянут Надзиратели. Их поставили в своё время Старцы, чтобы сторожить Пнакотус, чтобы никто не мог покинуть барьер или войти в его пределы, чтобы попробовать завладеть его ресурсами. — Это Кайдзю? — задала вопрос Хитоми. — Да, но эти Кайдзю-надзиратели значительно мощнее большей части тех, кто топтал Японию. На поверхности Луны забил гейзер пыли, сквозь поверхность прорвались трое. Каору, спящий возле Марк-06, слегка дрогнул и приоткрыл глаз. Спутник SEELE засёк их, система MAGI выдала им имена: • Триакс — причудливое существо, напоминающее черепаху, но имеющее большой клюв и глаза с жёлтыми радужками, которые отделены от остального тела стебельками — эта деталь придавала ему сходство с земными улитками и слизняками. Конечности Триакса короткие и коренастые, напоминают ноги слона. Раковина Триакса тёмно-зелёная. • Кроллар — отдалённо напоминает сороконожку. Он длинный и вытянутый, со множеством драконьих лап по краям. Голова напоминала динозавра, губы — квадратные и розовые, отчасти его внешний вид напоминает пиявку. У Кроллара жёлтая шура и розовое подбрюшье. Рот полон острых клыков. Присутствует большой рог на голове. • Риан — необычное существо с большой дискообразной головой и огромными челюстями. У него желтовато-зелëная кожа с чёрным пятнами. В полёте он напоминает четвероногое, его передние конечности заканчиваются одиночными когтями, задние конечности напоминают плавники, хвост — такой же плавник. Из спины выходит пара лезвий. Все трое летели и входили в атмосферу очень близко друг к другу. Триакс находился справа, Риан — в центре, Кроллар — слева. Айони увидела их мысленным взором, когда закрыла глаза. — Их трое и она выглядят сильнее обычных Кайдзю — я думаю, мы их победим, — сказала она. — Розенкрейц-сама, у нас есть какое-нибудь оружие? — задал вопрос Акира. Он хотел меч. — На тот случай, если нашего обычного АТ-поля окажется недостаточно. — Да, — Розенкрейц открыл в радужном здании ангары, внутри которых хранилось вооружение. Акира и Айони легко управляли движениями своих Детей, Сын и Дочь Евы первыми подошли к оружию, вынули его. Здесь хранились квант-мечи и корпускулярные пушки. Первые напоминали обычные средневековые мечи, с крестообразной гардой и полосой толстой стали, опоясывавшей кулак для дополнительной защиты. Меч можно было брать и двумя руками, и одной. Заточенные части клинка, при активации, мерцали серебром и едва слышно гудели. Корпускулярные пушки выглядели как те, которые сконструировали в NERV. Акира сразу взял меч, после чего взглянул на Широ и Хитоми: — Я думаю, вам стоит перейти в дальний бой. Широ и Хитоми с молчаливым согласием приняли в руки пушки. Айони тоже взяла в руки ствол. Направила его в небо. Тонкий фиолетовый луч пронзил свод близко от Солнца, достиг троицы Кайдзю, когда Надзиратели уже спустились в атмосферу и снизили скорость. Прямое попадание наткнулось на единое АТ-поле. — Не вышло! Слишком прочное АТ-поле! — Айони это поняла даже без показаний приборов. Вокруг пилотов появились всякие надписи и обозначения на японском. Широ и Хитоми больше ориентировались на них. — Но все вместе мы же можем их уничтожить?! — занервничала Хитоми. — Я в этом уверен, — Широ рационально подавил своё собственное волнение. — Мы можем уничтожить их. — Я пойду первым, — Акира сделал несколько шагов в сторону свободного пространства за городом. Пушка Айони ещё перезаряжалась, когда Надзиратели уже опустились. Широ и Хитоми выпустили фиолетовыми лучами. Риан уже при подходе вытащил из спины свои органического вида лезвия, присоединился когтями к ним. Теперь его передние конечности напоминали пропеллеры вертолёта. Вот так они быстро вращались — как щитами, Риан принял них них попадание одного луча. Триакс втянул голову и конечности, принял на панцирь свой луч. Всё отразилось — фиолетовые лучи отскочили, попали в землю. На горизонте поднялись два пыльных облака от взрыва. — Ого! — Широ изумился. — Обычного Кайдзю такая штука валит с одного попадания! — Тогда пойду я, — Акира побежал им навстречу. Он невероятно легко управлял Каином, словно это было его второе тело. Айони охватила своим АТ-полем пушку, чтобы усилить её и вот прямо сразу довести до конца перезарядку. Первым, с кем встретился Акира, был Кроллар. Серебряное лезвие столкнулось с рогом — Акира хотел отрубить голову, Кроллар же очень легко управлял собой — динозавр-сороконожка запросто перехватил квант-меч рогом, встретил его с лезвием. Клинком надавил на этот костяной выступ, смог его остановить. Квант-меч не смог его срубить. Клинок отлетел, Акира сам удивился, что не смог справиться с одного удара. — «Обычных Кайдзю я побеждал даже сам по себе!» Теперь Акира оказался вынужден защищаться — Каин встретил выпад рога, отбросил его назад. Голова с рогом дёрнулась, динозавр рыкнул. Кайдзю был мощным, но тоже не мог сразить Каина с тычка. Произошли ещё столкновения, Акира заблокировал мечом ещё один выпад рога. Он мог увеличивать длину. В следущий момент Акира поднял ногу, врезал под голову Надзирателю. Триакс, целиком находясь внутри своего панциря, полетел к Каину, пытаясь его одолеть тараном. Айони была уверена, что Кроллара любовник прикончит, потому выстрелила в Триакса. Панцирь оказался пробит, полетели фрагменты, Кайдзю врезался в землю, его протащило. Акира в этот момент резанул клинком Кроллара по голове. Потом вонзил его в рот. Ещё несколько движений, голова слетела. Киан на всякий случай раздавил эту голову ногой. Благодарить Айони ему оказалось некогда — Риан пикировал на Авеля и Сифа. Пропеллеры, как полагалось, легко могли бы нарезать Сыновей Евы. Акира рывком кинулся туда. Айони видела, что Триакс ещё жив — ценой своего разрушения, панцирь спас владельца от смертельной травмы. Показался клюв, вытянулись глаза на стебельках, монстр побежал теперь на своих слоновьих ногах. Риан прекратил пикирование на Авеля и Сифа, потому как Каин мог бы поразить тогда его в бок. Риан встал на свои задние плавники, он легко мог стоять на них и двигаться как человек. Этот Надзиратель без проблем руководил своим руками-пропеллерами. Акира парировал его био-клинки, после чего выставил АТ-поле. Им он слегка отбросил Риана. — Я его!.. — Айони прыжком встала за спину Акира, своим АТ-полем долбанула Кайдзю. — Широ, Хитоми — добейте второго! Корпускулярные пушки завершили перезарядку. Триакс бежал на Айони и Акиру, намереваясь тараном и клювом поразить одного из них. Акира, не обращая на него внимания, поразил квант-мечом Риан, разделил ему голову, прямо от глаза. Айони охватила АТ-полем био-клинки врага, теперь эти «винты» нарезали самого Надзирателя. Широ и Хитоми выстрелили одновременно — фиолетовые лучи распылили Триакса: Кайдзю оказался уничтожен на сей раз полностью, пылающая волна раскидала мельчайшие кусочки. Риан добит ногами Каина. Все Дети Евы замерли на окраине города. Пилоты секунду молчали, потом выразили радость. — Это было всё же не очень сложно. Сильные Кайдзю, но слабее, чем Гидора или Годзилла, — Айони дала им такую оценку. — Розенкрейц-сама, что нам делать теперь? — спросил Широ. — Вы должны пробудить мою физическую форму, — пояснил Розенкрейц. — Нужно, чтобы ритуал не прерывали. Когда я обрету воплощение, впятером мы сможем открыть врата в измерение, где находится Мнимая Ева. Вы можете пока отдохнуть, я сейчас, когда город поднялся, должен буду задействовать Колокол Йит. — В таком случае я хочу поспать, мне надо, — Широ спросил, как ему покинуть контрактную капсулу. Авель выпустил её, пилот несколько минут извергал из себя LCL, после чего спрыгнул на крышу одного из зданий. Широ телекинезом развёл пыль вокруг, после чего сосредоточился на образах из сна. Он вспомнил Пнакотус во времена, когда город населяли многочисленные конические жители с вытянутыми шеями и этими руками с подобием клешней. В результате прямо среди пыли возникли сады. Цветы — мелкие, бледные и совершенно незнакомые в нашу эпоху — высажены в клумбах различной конфигурации и во множестве виднелись просто среди травы. Айони вспомнила, что на отдельных террасах или в разбитых на крышах садах можно было увидеть более крупные и яркие цветы хищных форм. Затем Широ вспомнил про гигантские грибы и разбавил ими пейзаж. Пахли они специфически, но не отталкивали. Широ снял с себя мокрую от LCL одежду. Положил в рот снотворное. Хитоми, чтобы быть рядом с ним, выбралась следом. Все сейчас сняли одежду, положили её высыхать среди травы. — Мы прямо реально как первые люди из Библии, — Айони окинула взглядом окружение. Хитоми не стала снимать нижнее бельё. Айони без проблем разделась полностью, после чего окунулась в растения, среди которых ей было приятно. Одним взглядом она дала понять, что желает от Акиры. Он сам, с улыбкой, последовал за ней. Голые мужчина и женщина обнялись и слились в поцелуях. Айони очутилась на траве, Акира склонился над ней и немного посмотрел в лицо, после чего поспешил опуститься лицом к бёдрам. — О, да!.. Айони шире их раздвинула. Акира ласкал ей клитор и влагалище ртом и языком. Айони закусила губы. — А-аа-х! Рука Акиры легла на руку Айони. Он взглянул теперь на неё снова. Его губы, в женском соку, коснулись и потом глубоко слились с губами Айони. После этого член Акиры нырнул в Айони. Мужчина, держа торс над женской грудью, совершал движения. Айони стонала, он молчал и сжимал рот в напряжении. Айони очутилась через несколько минут в позе раком. Акира довёл её так до оргазма, когда она кончила, он позволил себе сбросить сперму. Айони оседлала его, скакала и хваталась за груди. Когда девушка с красным лицом выжала из себя оргазм, она взялась скакать теперь с другой стороны, положила руки на колени Акиры. Он теперь уже с очень звучным стоном изверг сперму в девушку. В третий раз они совокупились на боку и также выжали по оргазму. Потом остались просто лежать на траве и глядеть в небо. Хитоми удивилась, с чего это Широ так поспешил уснуть. Он явно волновался и заснул только по той причине, что употребил очень сильный транквилизатор. Широ бежал по песчаным ступенькам, спрыгнул с них в самом конце. Парень хотел появиться там, где сейчас находится Рэйн из Санколла. Он закончил бег по лестницы, очутился среди жёлтых колонн, которые держали голубую крышу с дырой, возникшей от возраста этого помещения. Вокруг — очень высокие зелёные деревья, нежно-зелёная крона, сквозь которую сюда светит солнце. Здесь на лианах перемещались обезьяны, размером с человека каждая — по их души выбралась розовая змея, достаточного размера, чтобы открыт пасть и вот прямо за секунду слопать одну такую обезьяну. Деревья здесь такие же гигантские, а крона находится очень высоко. Эротические статуи — поваленная статуя фараона с голой грудью и золотой лирой в руках; серая статуя нагой девы в маске с рогами. Ещё здесь присутствует рисунок стереотипного белого человека с ружьём в окружении египетской, ритуальной символики. — «Похоже, это чьи-то сны по мотивам «Копий царя Соломона», — подумал Широ, шагая по белому песку. — «Нужно найти Рэйна из Санколла. Теперь я могу избавиться от этого Зераку. Теперь, когда у меня есть Авель, мне он не нужен». Рэйн из Санколла летел на крылатом коне. Придворные гадатели сообщили ему, что в этом путешествии он встретит Широ. Потому убийца драконов уже настроился на это. Пегас летел под красным небом, ближе к горизонту оно становилось более нежным, песочным и светлым. На краю — тёмное-синие горы. Пегас приземлился там, где находятся древние руины — очень много статуй и изображений нагих красавиц в египетском антураже. Одна хозяйкой восседает на троне, другая, наполовину обломанная, вскидывает руки-крылья к небу, одна, нагая, но в вытянутом головном уборе, изображённая на стене, сражается со скелетом. Рэйн с улыбкой созерцает их: — Жаль, я не могу вас соблазнить. В красном небе зажглись два золотых глаза, они буквально раскрывались так, как если бы веками им служило само полотно красного неба. Рэйн напрягся, его пегас испуганно встал на дыбы. — Кто вы?! — Я — Ультаратхотеп, Золотой Король. Спаситель миров от Хаоса. Ты чувствуешь мою жажду порядка, Рэйн из Санколла. Последний вслушался в ощущения. — Что-то я сомневаюсь, у вас уж как-то много… злобы для доброго божества, которое любит маленьких котят, — решил Рэйн из Санколла. После чего взглянул на низко летящий объект — это была Амано Сиратори, наиболее глубинная часть психики ворона Гамлета. — Всё верно, — прямо с неё сюда спрыгнул красивый темноволосый юноша с красными глазами, в золотых украшения, в тёмных облегающих штанах. Встал босыми подошвами на песок. — Он врёт о себе, — смело указал на него Айон, наиболее глубинная часть психики Айони. — Врёт? — Рэйн обнажил кристаллический Меч непревзойденной красоты. — Лгут обычно для того, чтобы погубить. Тебе совсем не боязно выдавать себя за одного из самых величайших Старших Богов с Ориона и Бетельгейзе? — Однажды я уже выдавал себя за своего Учителя. Так что я не боюсь называться чужим именем. После такого ответа, Розенкрейц чуть сузил веки, после чего раскрыл глаза, чёрные вертикальные зрачки посреди золотого «белка» аж расширились. Рэйн и Айони закричали, схватились руками за головы, пали на колени. Меч непревзойденной красоты выпал из рук. Рэйн аж оказался в шоке, не понимая, как он, такой сильный, смог пасть от одного только взгляда! — Да, мне не хватает силы других богов. Но моего могущества достаточно, чтобы повергнуть вас одним только взглядом! Я не стал бы правой рукой моего Учителя, будь я настолько слаб, чтобы не поставить вас на колени вот так просто! — торжествовал Розенкрейц, покуда Рэйн и Айон корчились от боли на песке. Они не могли использовать ни одной из своих способностей. Розенкрейц вновь сузил небесные веки — Рэйн и Айон смогли расслабиться, истекая потом на песке. — Говорят, делить постель с женщиной не столь приятно, как прекращение моего недовольного взгляда, — прокомментировал Розенкрейц. — Кто ты такой?! — выкрикнул Айон, садясь пока на свои пятки. Рэйн блевал сейчас рядом. — Я уже говорил об этом спящему «я» Инквизитора. Но повторю: я действительно был ангелом из свиты павшего Старшего Бога, который ныне «заперт за Дверями Ночи». Проще говоря, он «убит», но может вернуться к жизни накануне «Битвы битв». Я знаю, что он будет пытаться заполучить Мнимую Еву. Я только хочу успеть сделать это раньше него. Ну, и спасти мир, конечно. Чтобы удовлетворить мою жажду порядка. Когда Рэйн закончил блевать, Розенкрейц ему сообщил: — Рэйн из Санколла, пока мне нужно, чтобы ты отказался сейчас от встречи с моим Авелем. Как только Розенкрейц озвучил это своё пожелание, Айон широко раскрыла глаза в ужасном осознании: — Каин и Авель — их же не зря так зовут, верно?! — Ты проницателен, Инквизитор. Поверь, между нами много общего. Давай будем вместе править Галактикой? — насмешиливо предложил Розенкрейц. — И что ты мне предложишь? — задал вопрос Айон. — Что предложишь за то, что я позволяю тебе принести в жертву Широ ради чуждых мне наполеоновских планов? — Я отдам тебе Арктический камень, который заключает значительную часть твоих сил в материальном мире, Даот-Йол, — Розенкрейц сейчас назвал своего собеседника этим именем. Айон, подумав, усмехнулся: — Может быть я-то с удовольствием принял твоё предложение. Но ты должен будешь соблазнять мою бодрствующую часть потому, что она принимает решение. У меня же нет свободы воли. — Я это знаю. Я всего лишь бросил пробный камень, — Розенкрейц остался доволен этим общением… Голые Акира и Айони проснулись среди растений. Розенкрейц появился перед ними в виде привычной маски. Вместе с ней здесь протянулась рука такого же золотого тона, просто парящая в воздухе на том уровне, где бы она находилась, будь Розенкрейц гуманоидом. — Вот — Арктический камень, как я обещал. Айони очень смутно помнила, что Розенкрейц обещал ей его. Она взяла реликт в руку. — Вижу, вы стали достаточно сильны, чтобы активно влиять на материальный мир, — обратила внимание Айони — Верно. На территории этого города в моих силах одним только взглядом уничтожить весь Токио-3, к примеру, со всеми его технологическими защитами и каббалистическими оберегами. И это только взглядом — то есть даже не специальной атакой… Сейчас вся эта сила будет направлена исключительно на достижение ещё большей силы. Рука Золотого Короля исчезла. «Маска» взглянула на радужное здание. — Я подготовил Колокол Йит. Мы должны спешить — сюда уже приближается Левиафан со своей армией Супер-Гяосов. Они как раз намерены выбрать момент, когда я буду не способен сражаться во время ритуала. Так как влезать пришлось в LCL, ребята проделали это в нижнем белье. Только Айони накрыла себя плащом. Вот так все четверо заняли Детей Евы. Пока они готовились, Розенкрейц рассказывал им про этого Левиафана. — Среди четырёх великих первенцев Ктулху наиболее важной для него остаётся Тайная дочь — Ктилла, способная рожать ему аватары от других Древних. От акульего бога Рондари-Бин`Кейна она родила аватару, которую часто путали с ним и также называли его «Отцом всех акул». С древних времён Левиафан бороздил воды у побережья острова Даркуотер, пожирая китов и других крупных морских существ. Во времена разговора в сознании у слушателей появился облик ракообразного, с несколькими глазами, с кучей торчащих острых конечностей, впрочем, черты змея и акулы тоже проступали в этом зловещем образе. — Обнаруженный местными коренными жителями в 14 веке, он развратил их разум, вынудив их поклоняться ему и в конечном итоге принести себя в жертву. В 1600-х годах европейские поселенцы во главе с преподобным Джоном Виквудом прибыли на остров Даркуотер и поклонились Левиафану, в конечном итоге также принеся себя в жертву. В 1847 году его физическое тело, на тот момент чрезвычайно слабое, было убито китобоями из города Даркуотер и названо «Чудесным уловом»; но поедание его плоти прокляло жителей города, подчинив их своему влиянию и превратив в культистов, поклоняющихся Ктулху. В 1924 году частный сыщик Эдвард Пирс прибыл в Даркуотер и в конце концов наткнулся на «труп» Левиафана, вернул его жизни и позволил сбежать обратно в океан. С тех пор Левиафан, как назвали его люди, выросшие в христианской культуре, значительно увеличился, он отбросил форму личинки и перешёл во взрослую, в преддверии «Битвы битв» его мистическая сила выросла до уровня мощных Кайдзю. Взрослый Левиафан накормил своей плотью Гяосов, благодаря чему смог подчинить их стаю. Сейчас он будет здесь, чтобы захватить Колокол Йит. Раньше Пнакотус находился под защитой того же заклятия, которое защищает Р’льех — оно делает тебя неуязвимым, но не позволяет совершить первый шаг. — Что такое Колокол Йит? — задал вопрос Широ. — Был такой злой божок из свиты Азатота — по имени Сук’Наат. Старшие Боги победили Сук’Наата и разделили его на три части: одна в комете под названием Айин, другая — в одной статуе, в то время как третья генетически передавалась сквозь многие поколения разнообразных существ. Все они обладали могущественными магическими силами. Главная их внешняя особенность — золотые глаза. Метафорически, эта сила известна как «Золото Рейна». Так вот — я получил силу многочисленных таких существ, собрав её внутри своего колокола. На протяжении миллионов лет я её собирал. Так что с помощью части силы Сук’Наата, с помощью «Золота Рейна», я смогу воссоздать себе могущественное материальное тело. Тогда мы впятером откроем Врата, ведущие к Объекту «Голгофа» — к древнему реликту, из которого мы извлечём Мнимую Еву. Ещё Розенкрейц добавил: — Чтобы получить туда доступ, нам необходимо исполнить роли Гигантов Света и их Вождя — братьев Адама и Лилит. Есть семь Семян Жизни, наши Юниты станут Сосудами Адамов, в то время как я сам — Сосудом их Вождя. Нас для ритуала надобно ровно пятеро. В кабинах появились фрагменты Свитков Мёртвого моря, говорящие об этом, в том числе изображение пяти созданий, похожих на безликие скелеты в пышных одеяниях и носившие за плечами множество крыльев. Вознося какие-то ритуальные копья, четверо из них стояли перед пятым, очень высоким, в какой-то пышной митре на голове. В их облике, вернее в стиле изображения, читалось нечто шумерское. Все они возносят молитвы к некому заумному кресту в небе. Широ и Хитоми потерялись среди всех этих терминов и образов. Акира их схватывал и пытался задать какой-нибудь вопрос. — Что случилось с теми, кто отдал свою силу Колоколу? — в итоге Акира озвучил вопрос, который хотела задать Айони. — Они сделали это добровольно, — спокойно ответил Розенкрейц. — Это всё ради спасения мира от Древних Богов. Четверо будущих Сосудов Адама встали вокруг радужного здания. Вытянули руки. Радужные цвета разлились вокруг, АТ-поля резонировали. Пока всё это происходило, компьютеры сообщили о приближении Левиафана и тысяч Супер-Гяосов! Айони взяла в руку Арктический камень, в голове появилась точная уверенность, что Акире суждено убить Широ. — Процесс запущен, — сообщил Розенкрейц. Четыре тёмных креста, высотой с километр, поднялись в разных сторонах столицы Йит. — С юго-запада на нас будет атаковать Левиафан. Он — пойдёт в прямую атаку. Его будет с юго-востока поддерживать Шудде-Мьелл, чьи крупные дети, при наличии поблизости самого Роющего, могут использовать АТ-поле. Гяосы и элитные хтонианцы могут повредить Детям Евы, когда их АТ-поля находятся в базовом состоянии. Роющих будет держать моя армия. В разных частях города выбрались древние боевые мехи, напитанные мощью Розенкрейцера. Большая их часть выглядела одинаково: антропоморфные, синих и серых цветов, с квадратными головами и похожими туловищами, вообще с преобладанием всего угловатого, прямоугольного и квадратного. Их вид даже показался очень потешным. Широ прозвал их «Итазуран» [1]. Розенкрейцер утверждает, что в пределах города итазураны обладают способностью генерировать своё АТ-поле для того, чтобы пробивать сопоставимых противников. Они примерно равны Супер-Гяосам и элитным хтонианцам. Среди них присутствовали два полноценных Юнита, сопоставимых с Кайдзю: • Трицефалон (его так назвал сам Розенкрейцер) — он выглядит как металлический диметродон, чья пластина на спине — часть диска зубчатой пилы; вместо головы у Трицефалона выходя три очень гибкие и длинные металлические змеи, предающие ему сходство с легендарной Гидрой. • Меха-Конг — механическое подобие гигантской обезьяны, чьё тело сделано из гадкого, коричневого металла — лицо, руки и грудь светло-коричневые. Лицо выглядит достаточно забавно. У него связка гранта на поясе и здоровый пистолет-пулемёт в руках. Розенкрейцер сообщил: — Сейчас… Широ, Хитоми, займитесь обороной от Левиафана. Мне хватит усилий одних только Акиры и Айони, чтобы завершить ритуал. Широ и Хитоми обменялись взволнованными взглядами, но оба оказались совершенно готовы к тому, что теперь их звёздный час. Авель и Сиф вышли к рою гяосов. Каждый из них — Супер-Гяос, то есть полноценный Кайдзю, с полноценным АТ-полем. На каждом из птероидов в качестве погонщика восседало либо Звёздное исчадие Ктулху, его миниатюрная копия размером с двухэтажный автобус, либо, не уступающий им по размерам, высокопоставленный глубоководный-жрец. Некоторые из наездников вооружены чешуйчатыми трезубцами или кристаллическими жезлами с энергией Й’глай. Среди роя летел кошмарный, пронзительно-белый гибрид акулы и змея, со щупальцами по протяжению всего организма, с парой чёрных, косых глаз. У него на голове присутствовали острые выступы, вдоль позвоночника произрастали такие же. Голова напоминала змея, но черты акулы также явно выступали в этом облике. По команде Левиафана, все гяосы открылись рты, стало ясно, что единовременный залп всех золотых лазерных резаков наверняка сильно повредит Сыновей Евы. Айони, схватив Арктический камень, выпустила психическую волну. Гяосов пронзила боль, их выстрелы теперь полетели либо туда, откуда они почувствовали опасность, либо тупо в город и в землю, либо даже друг в друга. Сыновья Евы расширили АТ-поля, щиты-многогранники выдержали такие попадания. Акира и Айони спокойно все пережили. Пушки Сыновей Евы получили такое усиление, что могли стрелять без перезарядки. Фиолетовые лучи легко пронзали летунов. С иного направления наступали хтонианцы — монстры, похожие на гибрид червяка, кальмара и мужского полового члена, покрытые очень плотным слоем кислотной жидкости. Толщина атакующих особой была не меньше десяти метров, а длина не меньше ста. Они не могли выкопаться на территории города, потому выбрались из земли очень близко от него. Их выбирались сотни штук. Итазураны обстреливали их из гранатомётов. Прямое попадание начисто убивало, непрямое только ранило — хтонианцы очень быстро восстанавливались. В их числе быстро появилось Исчадие Уббо-Сатлы — оно напоминало собой нечто среднее между кровавой селезёнкой и огромной амёбой, по краям которой находилась бахрома псевдоподий. Исчадие пожирало останки погибших хтонианцев и брызгало или обмазывало целебной слизью. Айони знала, что Роющие уязвимы к воде — потому не удивилась, когда каналы и люки города наполнились водой. Те хтонианцы, которые прорвались сквозь гранатомёты, тепер растворялись в воде. Исчадие Уббо-Сатлы стремительно подобралось к жидкости, начало её выпивать и перерабатывать в целебную слизь. Гранат оно не очень боялось — пение хтонианцев возвело вокруг него самую прочную ауру. — Эти хтонианцы, — пояснил Розенкрейц, — готовят путь для Шудде-Мьелла. Из-за ограничений, наложенных Старшими Богами, он не может вот так без подготовки появиться на поверхности планеты. Хтонианцы своим пением проложат ему дорогу. У итазуранов кончались гранаты, в ближнею бою хтонианцы легко их побеждали благодаря своей кислоте, которая легко плавила базальт. Гяосы пикировали, лазерными резаками поражали защитников, они легко делились на части, после чего у них обычно рвался сразу весь боекомплект. Айони решила поинтересоваться, что это за работы — она использовала телепатию… и обнаружила, что по крайней мере в некоторых из них находятся капсулы с замурованными представителями расы Йит, с кучей подключённых к них проводов. Внутри этих тел с клешнями, вытянутыми головами, с хоботом-раструбой, туловищами-конусами заключены самые разные умы. Внутри одного мозга Айони уловила сознание советского танкиста, который сражался в бою за Сталинград прежде, чем очутился тут. Солдат эпохи Наполеона, римский легионер, несколько бойцов НАТО… Айони поняла, что Розенкрейц похитил множество пленников и заставил их пилотировать свои машины. Несколько Итазуранов перешли на сторону нападавших, потому как хтонианцы смогли телепатически прорваться в их умы и пообещать освобождение. Трицефалон использовал такие же лазерные резаки, как и Гяосы, но в отличие от них металлические змеи могли поддерживать постоянный луч очень долго и очень изящно и точно метать своими головами в разные стороны. Таким образом Трицефалон нарезал этих птероидов гораздо быстрее и эффективнее, чем каждый из них в отдельности мог нарезать и пронзать своих врагов. Меха-Конг больше поддерживал и прикрывал Гяосов, стрелял из своего пистолета-пулемёта, а также вспыхивал взглядом — использовал световую атаку для того, чтобы сбивать прицелы противников. Меха-Конг кулаком, пинком или прихватом прибивал хтонианцев, выстреливал в них тросами и пропускал свкозь них убивающий ток. Сыновья Евы выстрелили в самого Левиафана. Он приказал своим марионеткам закрывать себя, они снижали потенциал корпускулярок. Сам Левиафан в толщину возле головы достигал почти пятидесяти метров, в длину он превышал километр. Его чешуя переливалась скользкой и холодной белизной. Левиафан полыхнул взором, использовал психический удар, который поднял Сыновей Евы и швырнул их. Гяосы после этого налетели на них… Акира рванул — что в этом понравилось Айони, так это то, что он даже не спросил дозволения у Розенкрейца. Парой квант-мечей он нарезал гяосов, головы и всё прочее посылалось. Окружающие Гяосы из своих лёгких выбросили туман, который окутал Каина. Обычные сканеры не могли увидеть сквозь него. Акира теперь ориентировался с помощью подошв. Каин обратился сейчас в настоящий шар из серебряных мечей, птероиды нарезались в салат. За одну секунду погибало до нескольких десятков Кайдзю. Их золотые резаки попадали в клиники и отражались обратно, враги погибали теперь от этого, падали, горящие и взрывались. Широ, немного подумав, призвал голову Зераку, дракон втянул в себя туман Гяосов. После того, как всё стало видно, Широ выдохнул его пламенем. Дикая зависть Широ к Акире привела к тому, что очень плотная струя огня протянулась в небо, после чего рванула там таким смерчем, что сотни падающих Гяосов посыпали, просто разваливаясь. Сам Левиафан выдохнул водой (откуда она там изнутри него бралась?), целое цунами, выпущенное под давлением, столкнулось с огнём Зераку. Обе атаки погасили друг друга, небо затянуло колоссальное облако водяного пара. Дождь очистил чёрно-красный доспех Каина от крови Кайдзю. Сейчас, когда он замер, Левиафан покрыл своё брюхо белыми шипами, после чего выстрелил ими словно роем сверкающих копий. Акира подпрыгнул, копья истыкали высотки, многие из них обрушились, подняли облака пыли. Левиафан отдалился. Акира приземлился там, где Аватар Ктулху только что был. Нарезал попутно несколько подвинувшихся под руку Гяосов. Хитоми до того стреляла в Кайдзю, которые пытались зайти с другой стороны. Сейчас, когда они там закончились, она взялась бить по Левиафану. Увы, корпускулярки мало ему вредили, вокруг него действовала хорошая аура отклонения — фиолетовые лучи разве что слегка его задевали. Широ, немного отдохнув, решил убрать голову дракона. Он чувствовал, что сейчас, в кресле Авеля, не только он один сильнее. Зераку тоже стал сильнее. Он рвётся. Широ нужно его держать. Айони наблюдала со стороны. Десяток Гяосов подлетели к ней, она с такого расстояния порвала их просто телекинезом. Девушка подумала, что Хитоми может стать сильнее. Айони обратилась к ней с помощью Арктического камня… Эксперимент. Пусть отец никогда не говорил ей об этом. Пусть он обещал, что всё будет хорошо, что это лишь научные исследования, Юкари прекрасно понимала, что это всё очень серьёзно и опасно. Хитоми… её сестра-близнец, так похожая внешне, но такая другая внутри. Робкая, застенчивая, нерешительная. Лишь иногда в ней проскакивала та же уверенность и твёрдость, что прочно сидела в сестре. И поэтому Юкари старалась опекать её, не давать в обиду. Ей было всё равно, с кем связан отец и какие цели он преследует. Отец и мать не имели для неё особенного значения. Главным для неё всегда, должно быть, с самого момента рождения, оставалась сестра. Учёные ещё много раз проверяли, каковы способности к регенерации. Краем уха она однажды услышала, что они должны становиться тем сильнее, чем серьёзнее нанесëнная травма. И однажды, чтобы проверить это, ей выстрелили в сердце. Искорежённый кусок металла потом доставали во время операции, проведенной без всякого наркоза. Они исследовали, как сильно она чувствует боль по сравнению с обычным человеком. Точно так же. Ни повышенной чувствительности, ни меньшего порога боли. Всё, как и у обычных людей. Абсолютно всё. За исключением того, что тело удивительно быстро регенерировало и не давало умереть. Во время другого эксперимента ей отрубили кисть левой руки. Новая выросла примерно за месяц, хотя весь этот месяц ей было мучительно больно, а обезболивающих окружавшие её люди в белых халатах не выдавали. Наверняка тоже ради какого-нибудь опыта. Она терпела всё, лишь бы Хитоми ни в чём не нуждалась. Она вытолкнула Хитоми из-под колёс джипа, потому что знала, что не может умереть. Вот только она не учла, что те, кто устраивал эксперименты, не хотели бы, чтобы о них узнали. Её объявили умершей. Изолировали вместе с сестрой и стали снова проводить эксперименты. Правда, все это явно проходило второпях, лабораторию сворачивали, намереваясь то ли закрыть, то ли перенести куда-то. А Хитоми… Хитоми исчезла из её жизни. Навсегда — теперь Юкари отчётливо помнила это. Пустота и холод отступили. Перекрученные фрагменты образов, разбитые, растëртые в порошок куски мозаики встали на свои места, превратившись в пугающе реалистичную картину. И глядя на неё, почти сразу из потайных глубин разума, будто вырвавшись на свободу, разломав все запертые двери, приходило понимание. — «Я — не Хитоми. Я — Юкари!» Вспышка трёх глаз Сына Евы, так похожего на серийный Юнит. Возвращение подлинной личности вылилось в серии взрывов. Она раскрыла руки Сифа и десятки огненных крестов от её Анти-АТ-поля раскинулись в небе. Гяосы распались в химический бульон и пролились дождём. Теперь их стало ещё меньше. Осталась только четвёртая часть от всего изначального числа. Накануне Акира схватился с самой Белой Смертью — с самим Левиафаном. Враг выбрасывал изо рта струи воды, теперь она моментально замерзала и превращалась в небольшие айсберги. Такие падали остриями вниз. Каин бежал между падающими ледяными скалами, каждая из которых по размерам превосходила Сына Евы. Пробежав через них, он применил свой главный приём — призвал дополнительную пару рук с копиями мечей. Левиафан встретил его потоком воды, блокировал его сплошной струёй. Акира с усилием прорвал её, высоко прыгнул среди брызг… Его сбил выстрел красного Гяоса. Не веря, что его атаку сбила какая-то мелочь, Акира летел вниз. Левиафан врезал по нему хвостом, Киан отлетел очень далеко. Обычные Гяосы сразу рванули к нему, оба квант-меча выпали из рук (вернее, их выпало четыре штуки, но одна пара исчезла сразу, вместе с парой дополнительных рук). — Да пошли вы нахер! — Акира в ярости раскрыл АТ-поле, порвал ближайших Гяосов, он отбросил дальних, только один из них смог прорваться — красного цвета. — Это Гипер-Гяос, — предупредил Розенкрейц, — его откормили молоком Шуб-Ниггурат. Гипер-Гяос столкновением смог отбросить Каина. На спине восседал гигантский глубоководный-жрец Дагона. По его приказу красный монстр раскрыл рот, выстрелил длинным языком. Острое окончание проткнуло доспех. Акира рванул в ярости, схватил врага за шею, сломал и оторвал его голову. Потом раздавил пальцам голову дагонита. — Ничего такого, — Акира хотел было броситься к своим мечам, как вдруг Каина охватила дрожь. — Гипер-Гяос запустил в тебя вирус бешенства, — поставил диагноз Розенкрейц. — Акира, сейчас ты будешь минуту бездействовать. — Я прикрою! — сюда прибежал Широ, схватил один из мечей Акиры. Сын Евы с АТ-полем. Левиафан плюнул острой ледяной скалой, многогранник разбил её. — Я — в атаку! — теперь Юкари схватила меч и, с оскалом на лице, ринулись на Левиафана. Акира усомнился — а зря: Сиф наскочил на Левиафана, несколько ударов, белый змей получил тяжкие раны, его щупальца улетели, нижняя челюсть оказалась разделена на две части. Пинок ему в лоб отбросил всю эту громадину, Юкари следом разделила на две части конец его хвоста. Левиафан запустил рой шипов, Юкари расщепила их в химический кисель. Левиафан выплюнул ледяную глыбу, Сиф разрубил её мечом. Два Гипер-Гяоса — на одном из которых находился высокопоставленный глубоководный, а на другом — исчадие Ктулху, зашли каждый со своей стороны, выбросили острые языки, окутав те своими АТ-полями… Юкари просто заставила их лопнуть в брызги своим Анти-АТ-полем — их вирусные острия отскочили от доспеха Сифа. Мощный взрыв. Он порвал на куски обычных Гяосов. Левиафан на треть обращён в ошмётки, облез, бьётся в агонии, один его глаз вытек, второй висит на нервах. Великий Ктулху гневно шевелится во сне, заставляя бежать от себя всех ближайших служителей. Юкари собралась нести смертельный удар его Аватаре. — Давай, Широ, помоги Хитоми! — ещё когда только Гипер-Гяосы собрались напасть на Сифа, Акира приказал товарищу поступить так. — Хорошо! — Широ ринулся с мечом наперевес. Как только взрыв Юкари прижал к стенке Левиафана, кольцо Широ ударило его током. Зрачки Широ изменились, став зрачками Зераку! Квант-меч опустился. — Широ! — Акира в ужасе уставился. Айони промолчала, она ожидала чего-то такого, но даже её охватил шок! Авель разделил Сифа на две части, вертикально, от среднего глаза до таза. Прямо прошёл по капсуле — Юкари погибла мгновенно, полная радости. Даже сам Ктулху-Левиафан удивился. — Широ, что ты наделал?! — Акира мог только это озвучить. Он увидел, вертикальные зрачки сменились теперь на обычные глаза. Кошмар Широ, в котором он, от лица Дракона, убивал своих друзей, обернулся в реальность. И тогда Широ закричал от отчаяния и ужаса. Как только прозвучал крик, ему поспешил ответить звон колокола. — Мне нужно было маленькое жертвоприношение, — пояснил Розенкрейц своим неизменным тоном, исполненным извечного, плохо скрытого высокомерия. — Небольшая тонкость теургии. — Ах ты! — даже у Айони не нашлось слов от такого мерзкого предательства! — Не бойся, умереть теперь нужно только Широ. Ты, Айони, и Акира, твой любовник, вы будете живы, когда ритуал закончится, — вот что ответил Розенкрейц. Радужная крепость начала идти трещинами. Колокол Йит хорошо слышался над всем Пнакотусом. Началась материализация Великого короля Йит. — Нет! Нет! Нет! — Широ, совершивший убийство возлюбленной, теперь впал в окончательное отчаяние. Розенкрейц начал читать заклинание из Naturom Demonto: Утро не настанет! Утро не придёт! Гипер-Гяос выбрал верный момент. Вирус бешенства заставил в глазах Широ снова появиться зрачки дракона. Златый сумрак утерян — Снята с бронзы позалота! Мечты прогнили, Отравленные опиумом! Акира всё понял: — Широ!.. Широ, я умоляю, борись с ним! Раздавлено горло — оборвались песни! Широ всегда завидовал Акире. Зераку устремил Авеля с оружием наперевес против Каина. Акира среагировал быстро — притянул АТ-полем квант-меч из руки Сифа. Герой не сможет помочь — Любовь не принесёт плоды! Появись, Дракон! — Боюсь, — вмешался своим голосом Розенкрейц, — Широ больше нет. Если не смерть Хитоми… Как только два меча столкнулись, Левиафан начал восстанавливаться — он проглотил Сифа, благодаря этому процесс пошёл очень быстро. Но Розенкрейц воплощался под звон Колокола Йит столь же стремительно. — Это Пнакотическая фантасмагория, узри, Айони! Вот это будут видеть все, кто захочет увидеть Ультаратхотепа, Золотого Короля, противника Ньярлатхотепа! Пнакотическая фантасмагория состояла главным образом из металла и проводов. Её центральная часть представляла собой светящуюся зелёную сферу, заключённую в изящную решётку. Кажется, там теперь изумрудом переливался материал, из которого ранее были изготовлены четыре трона Детей Адама и Евы. Из неё вырастала огромная красная роза. Дальше возвышались желтоватые шланги, трубы и наносы. Выше — свинцово-серая металлическая оболочка, на которой изображались человеческие черепа. На этой оболочке крепилась ещё одна большая красная роза, поменьше предыдущей. Ещё сбоку из этой оболочки вытягивались как минимум три смутно-человеческие металлические руки. Выше всего — нечто вроде паука, медузы и осьминога, из чёрной резины и нефти, с парой горящих золотых глаз — такова голова Пнакотической фантасмагории. Вырастала вся эта башня из огромного скопления кривых металлических труб и более тонких серых проводов. Это столпотворение визуально напоминает коническое туловище представителей расы Йит, вернее тех организмов, в чьи тела они вселились, когда десятки миллионов лет назад проживали в Солнечной системе. Там гудела и расползалась целая мешанина всего такого — глаза не могли уследить за каждой деталью этого механизма. Некоторые трубы были очень большими и состояли из цилиндрических элементов. Слева — наиболее крупная такая конструкция, на ней видна удивительно ясная, голубая линза. Справа такое — многочисленные тёмно-красные проводки входят в более серый, однородной шланг-трубу, с двух сторон, такая штука больше пребывает в воздухе. Фиолетовые шары проглядываются через сплетения кабелей в основании. И справа, и слева от центральной башни в воздух вздымаются две руки — они выростают откуда-то сзади башни, состоят из очень гибкой и тонкой материи, на них несколько суставов. Они заканчиваются своего рода ладонями, на которых изображены светящиеся золотые глаза. От таких ладоней исходят очень длинные пальцы с когтями, их непропорциональные размеры делают их сопоставимыми с габаритами башни. По краям всё это окружено чёрными сферами, которые очень плотно покрываются светящимся золотыми изображениями глаз. Они просто лежат. Позади из этой штуки восстают многочисленные металлические кресты. Всё это окружено зловещей, лиловой, тёмной аурой. Главным образом она концентрируется вокруг главных конечностей и вершины. Всё это постоянно растёт. Золото Рейна давало ему огромную власть. — Какого размера будет ваше тело, когда вырастет до конца?! — задала вопрос Айони. — Он будет достаточно большим, чтобы одной ногой раздавить Дуврский пролив [2], — нарочито житейским тоном пояснил Золотой Король. Всё это сопровождалось уже теперь больно звучащим в ушах, высокомерным презрением. — Но не бойся, я постараюсь быть осторожен… Не смотри на меня так, Айони. Только так у нас будут шансы прорваться ко Мнимой Еве. А сейчас… Розенкрейц взглянул на Левиафана, который закончил восстановление. Раз — его всего распылило! Ктулху дрогнул в сомнамбулической агонии! — Один лишь мой взгляд в этой форме стал мощнее в сотни миллионов раз!.. — довольно прокомментировал Розенкрейц. Вот так боевой Аватар Ктулху оказался обращён в пыль всего лишь одним взглядом. По меркам лже-Ультаратотепа, это даже не была атака. Айони поразилась, насколько велико могущество Золота Рейна. Шудде-Мьелл пробил собой четвёртую часть города — магма и сера, падающие камни сокрушили цилиндрические базальтовые башни. Среди праха мелькали летающие полипы и обычные хтонианцы с дхоулами, брошенные очень высоко при появлении самого Великого Роющего, буквально выбитые из недр. Дождь кислоты, которая плавит базальт за секунды, и пылающие скалы и плотные комья магмы вместе обрушились на другие части Пнакотуса. Исчадие Уббо-Сатлы вскипело и испарилось. Гяосы низвергались и гибели вместе с наездниками. Шудде-Мьелл более километра в длину, он поёт. Бедолага Трицефалон пропал среди щупалец прямо сразу — Шудде-Мьелл съел его и не заметил. Меха-Конг оказался подброшен, прямо в полёте он несколько раз оттолкнулся ногами и руками от летящих пылающих скал. Он врезался в фаллическую черепную коробку Шудде-Мьелл, подорвал пояс гранат. Там случился средних размеров ядерный взрыв. Роющий не получил от этого никакого вреда. В конце концов он настоящий Великий Древний. Розенкрейц также запел, направил свои руки против него… Айони, увлечённая сражением километровых громадин, только по причине личной привязанности к Акире, сейчас взглянула на бой Каина и Авеля. Братья были равны — сосредоточенный Акира и безумный Широ не уступали друг другу ни в чём! Квант-мечи пылали серебром и постоянно сталкивались друг с другом, очень звонко, они ярко мельтешили оружием. Айони почувствовала, что полностью теряет себя. Столько всего происходит — сама ситуация ужасным образом кружит голову! — «Что мне делать?!» Она поняла — Розенкрейц рассчитывает, что она будет всё время помогать ему теперь — ведь ей больше нечего делать — так она стала его марионеткой. И Акира тоже. Сбылось зловещее обещание Короля Осени. Тогда Айони решила бросить весь свой талант на то, чтобы вонзиться в сознание Розенкрейца! Сейчас, когда он занят борьбой с Шудде-Мьеллом, это можно сделать. — «Держись, Акира»! Предельно усилив себя Арктическим камнем, Айони ворвалась в ментальный мир Розенкрейца… Да… Мудрец с Востока — древний учёный, великий маг, знавший времена, когда наука называлась алхимией. Верховный жрец Мелькарта; с помощью огненной стихии он дурачил детей Ктугхи и вынуждал их сторожить свои храмы. В Средние века эпохи людей Розенкрейц возглавлял небольшое оккультное общество, название которого сегодня сгинуло во тьме времени, но тогда оно называлось орденом Веритианцев. Переломным моментом в истории этого общества стала ожесточённая дуэль самого Розенкрейца и «Странствующего еврея», ныне известный как Кил Лоренц, которая закончилась победой бессмертного представителя самого известного народа на Земле. Розенкрейц и его соратники были вынуждены присягнуть новому «королю магов» в верности, что положило начало новому Обществу как великой организации, которая контролирует мир — SEELE. Фантасмагория режет когтями тушу Шудде-Мьелла, Роющий громко кричит, с головных щупалец брызгами летит кислота. Розенкрейц разрушается от неё, но его механизм восстанавливается быстрее, чем кислота успевает нанести ему серьёзный вред. А ещё они оба постоянно поют. SEELE — огромная тайная организация, состоящая из великих учёных, магов, ведьм и даже демонов. Орден SEELE был основан ещё в Средних веках небольшой группой оккультистов, и к двадцатому веку стал невероятно влиятельной организацией, получив способность контролировать практически всю человеческую цивилизацию из тени. Шудде-Мьелл валится на бок, руки Фантасмагории прижимают его… «Зелёные камни» — осколки великой Изумрудной Таблицы Гермеса Трисмегиста (одной из форм Ньярлатхотепа), в которой аккумулированы все знания алхимии, существовавшие в мире с самого его рождения. Именно её фрагменты лежат в основе перстней Рыцарей Розы и Креста. Из фрагментов Скрижали выращены троны Детей Адама и Евы, сейчас они формируют сердце Фантасмагории, в то время как Золото Рейна даёт силу. Шудде-Мьелл удирает обратно в гигантскую дыру, диаметром более километра, откуда поднимается жидкая магма. Вместе с ним туда проседает земля, туда улетают целые цитадели Великой расы Йит и складываются тёмные цилиндрические башни летающих полипов… Розенкрейц, изображая верность SEELE, прибыл в Японию, под которой заключена Чёрная Луна, и основал розенкрейцерскую Академию Отори. Айони поняла, что эти планы несколько отходят от всего остального, потому не стала прослеживать здесь его мысли. Розенкрейц мог одновременно проворачивать сложные планы сразу в нескольких вселенных и даже временных линиях. Он действительно был одним из Первородной Расы. Такой же бессмертный, как Адам, Лилит, их Инквизитор, Гиганты Света, Ямата-но ороти, Каору Нагиса, Уббо-Сатла, Ктулху и Ньярлатхотеп, как все остальные, Розенкрейц мог перерождаться, пребывать на грани сна и фантазии, менять телесные оболочки как одежды, жить на разных планетах и странствовать сквозь эпохи. Майрон («Восхитительный»), Тар-Майрон, («Восхитительный король»), Таиэрн Ортхэннэр («Крылья пламени»), Аннатар («Даритель даров»), Артано («Благородный кузнец»), Гортаур («Ненавидимый ужас»), Зигур («Чародей») — но более известный в наши дни как Тёмный Властелин Саурон — «персонаж» книг профессора Толкина. Толкин, похоже, лишь служил приёмником для хронологии всего того, что творил этот Саурон в какой-то из альтернативных временных линий. Имя «Саурон» означает «мерзкий, зловонный», и может быть переведено как «ненавидимый» или «отвратительный». — Да, это имя больше всего тебе подходит, — изрекла Айони. Акира бился с Зераку, не обращая внимание на что-либо ещё. Чёрной-красный Каин прыгает на сотни метров, танцует среди падающих зданий. Бело-красный Авель вспыхивает глазами — то там, то там восходят огненные кресты. Акира уклоняется или отражает рукой энергетические атаки. Он не используется свои, потому как до сих пор не решился серьёзно бороться с Широ. Гяосы и хтонианцы, живые и мёртвые мелькают фоном. Каин в один момент пинком отбрасывает Авеля. Полётом, Евангелион пробивает собой восставший почти вертикально кусок улицы. Он пролетает сквозь него и замирает на своей спине, до этого он протаскивается по ней. Взгляд пылает, бело-красный Сын Евы пребывает в состоянии покоя несколько секунд, среди осколков сооружения летающих полипов. Рукой подбрасывает себя, становится среди клубов пыли и серы, осколки базальта падают дождём. По его доспехам постоянно барабанят мелкие камешки. Дракона страшно злят крики Акиры, призывающие Широ прийти в себя. Зераку уничтожил Широ внутри их общего ментального мира, сжёг огнём в тот самый миг, когда парень поддался отчаянию. Волшебный изумруд внутри перстня ранее держал его, но сейчас почему-то очень сильно помог. Внутри Авеля живёт слепок Широ, он мешает, он слышит голос Акиры и, в меру сил, держит Зераку. Управление Сыном Евы происходит через центральную нервную систему тела Широ, внутри которого сейчас осталось сознание одного только дракона. Авель не позволяет превзойти Акиру. Зераку этого всегда хотел. Понимая, что сил его недостаточно, он решил сбросить прежнюю оболочку, которая напоминала ему до боли отвратительный облик человека. Дракон вложил силы в достойный удар — воткнул меч в землю и пропустил ударную волну. Она хорошо отбросила Киана, породила множество крестообразных взрывов, распылила всё вокруг. Пока Акира приходил в себя, броневые пластины Авеля раскрылись, явили красное ядро. Оно забурлило как жидкое, сквозь него вынырнул свирепый дракон. Первые две секунды небольшой, но за следующие пять он увеличился до размеров стандартного Кайдзю. Шкура, похожая на нефть, жгуты медузы в качестве гривы, мощные костные пластины вместо мембраны крыльев. Хвост отбросил Авеля. Зераку сейчас полностью принадлежал к материальному миру и не нуждался более в том, чтобы кто-то поддерживал здесь его существование. Он выдохнул огнём, вынудив Акиру встать в плотную оборону. Щит-многогранник держал этот протуберанец. — Акира! — Айони хотела сейчас помочь, на что концы пальцев одной из рук Фантасмагии схватили её Аван. — Стой! Это ритуал! Это так надо, чтобы появилась Мнимая Ева! Саурон (теперь Айони только так его называла про себя) указал прямо на голубое небо. Да, сейчас оно стало таким, очистилось во всего лишнего. В него потянулись огромные руки, и с их помощью Саурон порвал идеально-голубую гладь. Да, Айони увидела, как когти Фантасмагории буквально порвали ткань мира. Прямо так, как Синдзи в Иокогаме порвал ткань реальности с помощью Серебряного Ключа, Йог-Сотота и Девятого Стиха. «Врата Ада», «Мнимое пространство», «Негативное пространство», «Антивселенная», «Моря негативного вакуума» — Айони вспомнила эти термины, которые болтались в умах учёных из NERV, призванные описать то, что она видит. Сейчас за этой дырой пролегал уже конец всей известной реальности. Пылающие, объятые огнём колёса, покрытые глазами, тысячи в один момент сошедшихся солнц, поющие ангелы, подобные множеству крыльев, обёрнутых вокруг кошмарных лиц, круговорот каббалистических схем и древ — всё это лишь попытки сознания вообразить запредельное. Саурон сконцентрировал всю мощь Золота Рейна в своих механических руках, чтобы одной грубой силой прорубить вход в Страну Идей. Айони, щуря взгляд, увидела по ту сторону холст, залитый грязными, серыми, размытыми, коричневыми, оранжевыми и соляными цветами — в центре которого чёрными линиями протягивался огромный объект. Очень длинный крест, где ближе к вершине, его одновременно пересекает ещё два креста. Короткие перекладины у вершины есть везде, кроме самой долинной части основного ствола. Как показало увеличение, весь Объект «Голгофа» покрыт красными ангельскими письменами. — Ты же не думаешь, что я устроил это отвратительное предательство ради своего личного удовольствия?! — задал риторический вопрос Саурон. — Нужно, чтобы один стал «Воплощением Надежды», а второй — «Воплощением Отчаяния». Только тогда наша Мнимая Ева получит форму, чтобы мы могли захватить её. Чтобы подключиться, нам нужно два ключа… — Вы обманули! — всё же закричала Айони, сейчас на глазах навернулись слёзы. Широ и Хитоми больше нет. Едва ли они значили для неё много. Но Айони всё равно хотела плакать по ним. От того, как они надеялись на то, что Саурон спасёт мир. — Я их не обманул. Я только умолчал о том, как мы будем контролировать Мнимую Еву. Акира видел, как перед двумя вытянутыми руками Каина многогранник продавливается. Пилот страшно потел, прямо чувствовал голой кожей адский жар. Если бы он уже не находился в одних трусах, то сорвал бы сейчас с себя всё. На экране Каина пошёл текст, перстень пульсировал. Акира озвучивал заклинание, которое теперь само двигало язык, ровно как и понимание, что это — шанс на спасение: Я — мужество Зигфрида. Я — мудрость Беовульфа. Я — осуждение Георгия. Я — гнев Сусаноо. Я — небесное наказание Михаила. Ты будешь рассечён моим клинком. Ты будешь нанизан на моё копьё. Ты будешь пронзён моей стрелой. Ты будешь отравлен моей чашей с ядом. Ты будешь испепелён моим проклятием [3]. По мере озвучивания слов, АТ-поле как-то специально настроилось против дракона. Когда Рэйн из Санколла спал в своём мире, ему снилось, что он — Акира. Зераку почувствовал присутствие известного охотника на драконов. Дыхание иссякло. Зераку, в ярости прорычал, осознал, что не может пробить АТ-поле. Он дематериализовал хвост, сделал его полупрозрачным, просунул через Авеля. Перстень после этого пропал с пальца Широ. Он очутился внутри Зераку, преобрёл его свойства. Пока Акира отдыхал, Зераку быстро перестроился. В такой форме эфирный дракон больше напоминал какой-то органический космический корабль. Массивные костяные конструкции, которые ранее представляют собой его крылья, сомкнулись с тушей и стали представлять теперь боковые элементы обтекаемого фюзеляжа. Вперёд показалась голова, позади, как плавники или щупальца кальмара, вытягивались чёрные лентовидные конечности. — «Ультимативная форма!» — Акира приготовился к финальному раунду. Он притянул АТ-полем себе корпускулярные пушки. Выстрел фиолетовым лучом — Зераку исчез, Акира зря выкосил очередной квартал высоток. Выстрелы пошли в разные стороны — Зераку очень проворно уходил от попаданий фиолетовыми лучами. — «Какой быстрый!» Зераку пропал. — Что?! Куда он?! — Он в 50 километрах над нами, — сообщил голос Каина, говорящий тоном самого Акиры, — он намерен поразить нас тараном. — Ты мой слепок внутри Сына Евы? — Акира совсем не удивился. — Да. У меня есть данные от спутника SEELE. Это будет удар метеорита. 49 000 метров над уровнем моря, — докладывал Каин. — Он начинает ускоряться. 48 000. 22 000 метров над уровнем моря, скорость превысила 40 000 км/ч. — «Самый большой кратер на Земле, кратер Бэрринджера, был образован метеоритом диаметром около 30 метров! Любой объект с такой массой легко может стереть с лица Земли целый город!» — понеслось в голове у Акиры. — 8 000 метров над уровнем моря! Акира вспомнил кое-что из древних времён, образы, которые приходили ему в голову во время медитаций. Смертельное заклинание, Каин сжал кулак: — Свет, сияй в этом мире! Нет такой тьмы, которую ты не мог бы озарить! Не страдай от жажды, не терпи глад, а возвращайся в небытие! Конец Лемурии! [4] АТ-поле собралось в руке — Акира встретил этим шаром Зераку. Янтарь поглотил в себя весь Пнакотус. В самом эпицентре Сын Евы сотворил область бесконечно растущей температуры и область бесконечно давящей массы, внутри которой сгинул ужасный дракон. Всё угасло, хлопок и тонкая струйка дыма от кончиков пальцев. Каин замер, опустил устало руку. — Я больше не хочу участвовать в твоих многоходовочках! — закричала тут Айони со слезами на глазах. — Саурон, тебе нельзя давать Мнимую Еву. Ты — отвратительный, лживый и подлый урод! Ты передал тех, кто тебе доверился! Думаешь, я буду хоть минуту тебе после этого доверять, Саурон?! — Широ мёртв, — сообщил Каин. Акира видел его труп внутри кабины Авеля, лежащего перед ним. Ничего не говоря, Акира принял квантовый меч из руки павшего Сына Евы. Киан зашагал, оставив позади бело-красного брата среди обломков. — Розенкрейц, ты использовал нас для своей грязной игры! — обвинил его теперь Акира. — Но зато наши планы почти достигнуты, — Саурон-Фантасмагория указал одной из своих конечностей на Объект «Голгофа». — Да, я умолчал про жертвы. По крайней мере Широ я готовил на заклание с самого начала. Но жизнь одного стоит принести в жертву, чтобы спасти миллиарды. Условия ритуала выполнены. Каин убил Авеля. — Откуда мне знать, что это не наглое враньё?! Ты предал нас, а потому — я убью тебя, Розенкрейц! Каким бы здоровым ты не стал! — Акира шагал прямо на Пнакотическую фантасмагорию, чьи размеры уже превышали километр с половиной. — Акира, — прозвучал голос Каина, — это будет твоя последняя битва. — Я знаю, но за Широ и Хитоми надо отомстить! Если Розенкрейц — спаситель мира, то с такими спасителями миру и врагов не надо! Глаза Каина полыхали, Акира бросился, прыгнул прямо в лицо Фантасмагории. Саурон попытался остановить его рукой… Акира вынул вторую пару мечей — своим приёмом в четыре руки он разрубил на многие мелкие кусочки страшную кисть противника. Даже Золото Рейна не помогло. Айони в этот момент через свою часть Скрижали связалась с памятью Саурона. Да, действительно, после убийства Авеля, Каин достаточно эволюционировал, чтобы овладеть Мнимой Евой. А чтобы убить этого титана, Пнакотическую фантасмагорию, недостаточно сокрушить материальное тело — всё это будет мгновенно восстанавливаться до тех пор, пока у божества не иссякнет энергия. Единственный способ закончить битву мгновенно — использовать атаку столь мощную, что её воздействие превзойдёт лимит реконструкции и регенерации противника. Рука восстановилась над маленьким Каином. — «Даже если Саурон-лже-Ультаратотеп потратит слишком много энергии, он не умрёт, а вернётся в свою базовую форму Золотого Короля, чтобы по подготовленному пути Йит, сбежать из этой временной линии». У Каина появились нимб и светоносные крылья, аура порвала окружающие пальцы Саурона. Они заставили исчезнуть в себе весь Пнакотус. Объект «Голгофа» пропал. Над ними теперь по-прежнему нависало просто чистое, ясное небо. — Как видишь, — перед самым взором Пнакотической фантасмагории появился Айон, он держал руки на груди и насмешливо взирал, — твои циничные методы не привели к благой цели, о, «Эффективный менеджер», именно потому что они были циничными. — Меня разрывает! — прокричал Саурон-лже-Ультаратотеп, его Пнакотическую фантасмагорую накрыло крыльями света — в которых она стремительно попросту сдувалась. — Глупец, мир был почти спасён! Дальше очень яркая вспышка над Великой пустыней Викторей. И всё вновь угасло с тихим хлопком. Когда Айони открыла глаза, то увидела, что чёрно-красный Каин стоит перед ней. Мечи опущены, вокруг — останки причудливых инопланетных зданий и бесчисленные фрагменты Фантасмагории. Мёртвый Акира сидел в кресле. Мёртвый Широ лежал, Авель — тоже. Останки Сифа можно было разглядеть на том месте, где взгляд Саурона, распылил Левиафана. Километровые кресты по краям города низвергнуты в пыль и обломки. Гяосы и Итазураны выглядывают останками, у одного из последних разбита выпавшая капсула, в смертных муках замирает танкист, чьё сознание вытащили со Сталинградской битвы. Хобот-раструба издаёт последние стоны умирающего. Среди щебня покоится левая голова Трицефалона, отрезанная Гяосом до того, как этот Кайдзю целым телом оказался сожран Роющим. Хтонианец разлагается в канале с водой. Лежат уродливые монстры, рождённые Исчадием Уббо-Сатлы — они ничего в жизни не видели, кроме этой борьбы, которая для них, возможно, длилась не более нескольких секунд. Всё навалено, всё свалено, завалены вскрытые подземные пустоты, где-то залиты магмой, а где-то водой из солёных озёр. — Глупец! — Саурон в эфирном облике Золотого Короля, в облике парящей маски с яркими глазами, предстал перед угасшими глазами Каина. Сын Евы стоит посреди замершего поля битвы. — Ты обесценил жертву своего друга и жертву своей подруги, жертву её сестры, жертвы всего моего проекта; ты обесценил тех, чьи мечты и чьи золотые глаза я отдал Колоколу Йит; ты обрёк человечество на гибель в этом таймлайне. Планы Ньярлатхотепа будут исполнены — и слабоумный Азатот перестроит теперь облик мира согласно его воле. А даже если настоящий Агатодемон сможет его остановить, то мой бывший Учитель доберётся до Мнимой Евы и обратит всё в тлен. Я буду пытаться его остановить и дать миру Короля, который его заслужил… Золотом Рейна может обладать лишь тот, кто отринул любовь в самом широком смысле — я, Золотой Король, не люблю никого из вас. Ты предал меня, Куроно Акира! Я бы плюнул на тебя, будь у меня уста из плоти. Да, его план рухнул, но у него ещё много прочих — Саурон покинул эту реальность. Айони. Она… она просто очень горько и больно зарыдала, оставшись одна посреди мертвецов и руин!