Новое поколение Галлифрея

      По завету легендарного праотца Рассилона, когда рождаются Таймлорды, в отличие от обычных галлифрейцев или полукровок (метакризисов с другими расами), им дают два имени. Одно - временное имя (вроде Теты и Кощея), до того, как взрослый Повелитель не выберет его сам (как Доктор и Мастер). А другое, самое главное имя, нигде и никогда не фиксируется, оно никогда не произносится. Словно великий бриллиант - это имя хранится в сердце родителей, и, подобно грозному оружию, никогда не покидает потайные места разума ребенка, после того как телепатически закладывается ему в самый защищенный сегмент сознания матерью. И есть только несколько случаев, когда Таймлорд может поделиться сей опасной тайной: в день своей свадьбы или в день своей смерти…       Поэтому, вспоминая очаровательную незнакомку, спасшую его, Пандорус спрашивал себя: кто она? Его жизнь или его смерть? И почему-то, идя сейчас к месту у обрыва, где все должно было закончиться, он чувствовал, что наконец узнает ответ на этот вопрос. Перед его глазами мелькало безмятежное детство на родной планете и горящий оранжевый песок, щекочущий босые ноги. Но это видение резко сменялось другим, страшным и неизбежным, полыхающим в пожаре Галлифреем, умирающим и опустошенным… Преддверие одиночества, в котором замкнуты гнев и ненависть, со временем резко меняется, уступая место сомнениям и растерянности, но сейчас, когда он так близок к мести – конец его страшит. Проклятый Доктор – единственный родной человек на всем белом свете, а проклятый Мастер – единственный рубеж до вынужденной Пустоты. Панда уже понимал, что все его чувства к Кощею были упрямым протестом против нежных братских чувств к Тете. Ну как можно было не любить этого сорванца, искрящегося улыбкой и сияющего от безмерной радости, которой он хотел со всеми делиться? Как не любить родного брата? Вот тогда юный Мастер стал как символ, который сможет заменить это предательски щемящее чувство, как добавочный полигон, скрывающий глупые слабости генетического сроднения. Кровь ли была тому виной или нечто большее, Пандорус не до конца еще понимал, но уже достаточно четко осознавал, что готов погибнуть за Доктора, за брата, за самого близкого человека, настолько близкого, что он хотел бы перед смертью прошептать ему свое имя. Теперь, когда его сокурсник Рассилон (бездарно носящий имя легендарного предка) готов был уничтожить весь мир, Панде уже было все равно. Он спешил как ненормальный, спешил, лишь бы успеть спасти Тету. Ведь тогда все его годы странствий стали бы бессмысленными. И девушка, прошептавшая самую непроизносимую тайну его бытия, именно это ему и сказала: правду, которой он так стыдился, которую избегал. Правду о его настоящих планах. Пандорус хотел грубо напомнить Им о своем существовании, но выжил безумный лорд-Президент, и это поменяло его планы. Пришлось вступить в иную игру, чтобы не упустить момента, когда он сможет-таки остановить ненормального Рассилона. И сейчас наступил этот день Икс. Ведь там, у обрыва, - две ловушки, две страшные ловушки для близких. И на кону либо их гибель, либо гибель всего мира. Теперь его брат Тета опять встанет перед самым страшным выбором - его семья или весь мир, - и, помня, какое решение Доктор принял тогда, Панда догадывался, какой выбор он сделает и сейчас. - Проклятье! – пронзительно выкрикнул Пандорус, подставляя лицо морскому леденящему ветру. – Я все исправлю, верь мне, Доктор, я истинный Таймлорд, я хранитель тайн и правосудия цитадели, я инквизитор, я твой брат и я здесь, чтобы спасти тебя от рокового выбора. - Наконец-то ты это признал, – задорно захихикала юная девушка, стоящая неподалеку, - мой Панда, – подбегая к нему, добавила она и совсем по-детски приобняла мужчину, повиснув на его шее. - Кто ты? - в сотый раз ошарашенно прошептал Повелитель. - Клара Освин Освальд, ну, можно просто Секси, - подмигнула она в ответ. - Я не об этом спрашивал, – возмутился Пандорус. - Остальное - спойлеры, – озорно прикусив язык между зубами, заметила она. - Кажется, я уже ненавижу тебя, девчонка, – разозлился мужчина. - Неправда, – шлепнув его по бицепсу, выпалила Клара-Секси. – Но все разговоры потом, ты опаздываешь к месту встречи, которое изменить нельзя... - А ты куда? – заинтересованно спросил он. - Спасать новое поколение Галлифрея, – таинственно ответила девушка, чмокнув его в щечку, и исчезла, так же незаметно, как появилась, растворившись во времени и пространстве.

***

      Кассандра пыталась сдержать дрожь в руках и упрямо готовилась любой ценой остановить Джему. Она не могла допустить его гибель, после всего того, через что они прошли, чтобы выжить. Ради того, что им предстояло в будущем. Ради детей, которых в своих снах она уже баюкала, напевая им старые галлифрейские песни. И тяготящие ее видения по-прежнему преследовали девушку, не давая ей покоя. Она плакала и искала в себе силы, чтобы сделать страшный выбор между жизнью отца и возлюбленного, между своими начальными и окончательными истоками. - Пожалуйста, Доктор спаси его, – превозмогая рыдания, шептала Касси. – Спаси мою жизнь…       В то же самое время Роуз Тайлер, уже прибывшая в параллельную вселенную, искала место встречи, которое изменить нельзя. И надеялась, что не опоздала, ведь она не могла позволить погибнуть мужу, после всего, через что они прошли, после череды бесконечных потерь и смирений. Конечно, она понимала, что Джон просто обязан спасти возлюбленного их дочери, как мать Роза не могла поставить свою боль выше боли Кассандры. Но с другой стороны, она не могла позволить, чтобы ради спасения Мастера погиб ее Хэнди, никогда и ни за что на свете, даже если ей самой придется встать на пути у Доктора. - Только через мой труп, – уверенно твердила она, будучи готовой на что угодно, дабы защитить своего Доктора.       Роуз Тайлер-Смит даже не подозревала, что в этом и состоял коварный план Рассилона, и, как только она покинула дом, безумный Таймлорд похитил ее внучек, особенных предсказательниц, способных видеть вне времени и пространства так же ярко, как бессмертные души ТАРДИС. Ведь она не знала, что вся эта ловушка была направлена на то, чтобы заполучить в руки истинное оружие: знание и контроль будущего, и лорд-Президент мертвого Галлифрея готов был пойти на все ради этого. Даже на риск своей нетленной жизнью. Увы, именно двойняшки, как источник безграничной власти над временем и пространством, олицетворяли истинное бессмертие, за которым всегда охотился сумасшедший Рассилон. И вот сейчас они уже в его руках, маленькие, беззащитные и пока еще поддающиеся контролю. - Я победил тебя, Доктор! – истерически хохотал Таймлорд, глядя на испуганных девочек, забившихся в угол. - A ты проиграл!

***

      После того, как эмоции зашкалили и перешли через край, Харкнесс и Мастерия успокоились, наслаждаясь минутой безмятежности. Он с довольным выражением лица поглаживал ее животик и радовался жизни, которая там зарождалась. В этом он видел будущее Галлифрея и Земли, в узах, которые переплелись, даровав еще одно чудо, которое надо было беречь любой ценой. Но счастливый бессмертный извращенец еще не знал, через какой ад ему придется пройти. Он даже не подозревал, что, активируя сейчас манипулятор временной воронки, сбившая система навигации приведет его к обрыву, туда, где жизнь всей его семьи будет под угрозой. Туда, где бессмертие станет истинным проклятьем. К ловушке, где его жена, сын (и, возможно, дочь?) обязаны умереть… - Все будет хорошо, – отрицая плохие предчувствия, шептал Харкнесс, - мое нерожденное чудо, я о тебе позабочусь. - Хватит сантиментов старый, глупый извращенец, – шутливо выпалила Мастерия. - Все, молчу, – смахнув предательски блеснувшую на щеке скупую слезу, проворчал капитан и нажал кнопку на браслете.       Время пропустило их через свой вихрь, и они материализовались в неизвестном месте перед обрывом. Харкнесс даже не успел заметить, как его резко отбросило в сторону, и вокруг его жены образовалась прозрачное удерживающее поле. Оно вибрировало вокруг Таймледи и сковывало ее движение в замкнутом пространстве, где было не повернуться. Стало заметно, как с каждым вздохом в ее вакууме уменьшается количество кислорода. И хотя Джек знал об обходной дыхательной системе галлифрейцев, все же он боялся, как бы удушливые газы не навредили ребенку. Но обо всем этом он думал до того, как узнал, что это не просто ловушка, а неизбежная гибель: либо его семье, либо всему миру. И, случайно проследив за паническим взглядом Мастерии, он увидел, что рядом в такой же ловушке стоит его сын, стыдливым взглядом смотря в землю, словно извинялась, что опоздал и все испортил. - Джема, – в ужасе выкрикнул Харкнесс, смотря на сына. – Мастерия, – еще более исступлённо добавил он, переводя взгляд на жену. – Нет…. – почти прохрипел он напоследок и ринулся, пытаясь проникнуть через удерживающее поле, хотя прекрасно понимал, что это невозможно, но нельзя было остановить инстинкты, нельзя было заставить бездействовать. Он подбегал и врезался словно в стену, его рикошетило. Разбивая в кровь голову, мужчина снова подскакивал, пытаясь опять проникнуть за удерживающее поле, но конечно же, все тщетно.       Наконец-то ТАРДИС Одиннадцатого приземлилась около обрыва. Он направил на Ривер звуковую отвертку, телепатически извиняясь перед ней. Она злилась, рвалась через поле, но не могла. - Все будет хорошо, родная, – уже вслух добавил Доктор. – Но ты должна остаться здесь в безопасности. - Как же я тебя иногда ненавижу! – выпалила разгневавшаяся Мелоди. - Подумай о нашей дочке, - расплываясь в грустной полуулыбке, добавил Таймлорд и, захлопнув дверь новой Старушки, очень быстро выбежал на улицу.       Перед глазами стояла страшная картина: Кассандра, обреченно оплакивающая своего возлюбленного, и Харкнесс, уже не сдерживающей поток слез, при этом стоящий возле растерянной Мастерии - своей жены, которая, в свою очередь не сводила глаз с сына, держа руку на животе. А надо всем этим с угрозой нависал большой стенд с надписью: - Доктор, спасешь обоих? - Взорвется мир! Спасешь одного? - Погибнет другой! Не пытайся спасти обоих, потому что стоит распознаватель твоего ДНК, a в камерах - счетчик "Маглена". - Вот придурок, – прозвучал знакомый насмешливый голос за спиной. Таймлорд повернулся и увидел свой человеческий метакризис. - Ты не можешь поступить так с Роуз, – понимая его намерения, возмутился Доктор. - А что ты предлагаешь, если барьер может преодолеть лишь наше с тобой ДНК? – удивленно вскидывая брови, отвечает Хэнди. - Предлагаю тебе еще раз подумать, наша разрушенная параллель не уничтожит ТАРДИС и твой мир, у Рассилона нет пушки реальности, значит речь о черной дыре - не более. - Ты говоришь так, старый глупый лжец, как будто готов рискнуть миллионами жизней ради Роуз или Мастера? – гневаясь, кричит Джон Смит. - Я не готов, но, может, ты готов? – испепеляя его взглядом, отвечает Доктор. - Готов, – шутливо отвечает Хэнди, - готов еще раз доказать всем, какие мы с тобой эгоистичные ублюдки. – И, да, ты спасешь ее, Доктор, мы оба знаем, что ты спасешь именно ее, – с этими словами метакризис Десятого подбежал к своей дочери и, целуя ее в лоб, что-то прошептал на ухо, а потом прорывался в ловушку, где застрял Джема, и вытолкнул его наружу, оставаясь внутри сам. - Боже, отец, если ты смог пройти через ловушку, почему сам остаешься в ней? – выпалила испуганная Касси. - Прочти добавочную надпись на галлифрейском, солнце мое, – снисходительно ответил Хэнди, с нежностью смотря на свое дитя, - это ауторегрессивный синаптический блокатор, с тех пор как сюда попал органический субъект, активировался часовой механизм, если больше 2-x секунд здесь не будет кто-то находиться, всю земную галактику поглотит мощнейшая чернaя дырa. Должно пройти определенное количество времени, чтобы молекулярно-синаптический механизм прекратил отчет и остановился, нo этот промежуток чуть больше того, что нам необходимо, чтобы выжить без воздуха. Так что только после моей смерти ловушка откроется, и мир будет спасен. Ну, или после смерти Мастера, – дрожащим голосом прочеканил полу-Таймлорд. - Нет, – словно слыша этот приговор впервые, выпалила шокированная Кассандра, - нет, папочка, – заливаясь слезами, кричала она, – прости меня. - Главное, держи ее подальше от этого поля, Джема, теперь ты отвечаешь за мою дочь, не забывай, что она тоже носит мое ДНК, ее нужно изолировать, – испуганно сказал Хэнди.       Джема сковал истерящую девушку своими сильными руками и активировал ее пространственно-временной медальон. - Я спасу хотя бы тебя, любовь моя, – твердо добавил Харкнесс-младший, целуя макушку Касси, и виноватым взглядом смотря на мать.

***

      Теперь лишь двое мужчин с четырьмя сердцами приближались к обрыву. Их сердца бились в унисон. Но перед одним из них материализовалась Клара. - Нет, Валеярд, в смысле, новый Доктор, тебе туда нельзя. Ну, во-первых, парадокс, во-вторых, ты и Донна нужны мне в параллельном мире, чтобы спасти двойняшек и остановить Рассилона, а Одиннадцатый и Пандорус справятся здесь сами, – уверенным тоном объявила Секси. – Oбещаю тебе, Мастерия и ее нерожденный ребенок выживут. - А как же Хэнди или Панда? – грозным голосом отвечает Четырнадцатый Таймлорд. - Такова их судьба, мой похититель, – смахивая прозрачную слезу, шепчет Клара и смотрит на эти влажные блестящие капельки, как на обреченное доказательство того, что такое происходит впервые, ведь теперь она не только метафизически, но и физиологически жива. - Я не допущу этого! – гневается Доктор, и в его глазах опять проскальзывает злобный Валеярд. - Твои внуки в руках безумного монстра, ты прекрасно понимаешь, кого надо спасать. У тебя нет выбора, Тета, – подбадривающим тоном добавляет Секси. - Она права, Марсианин, поехали спасть детей, – резко отвечает Донна, хватая его за руку. - А ты что будешь делать? – сочувственно смотрит на Клару Четырнадцатый. - Приму свое собственное предназначение, мой Доктор, – таинственно отвечает девушка и растворяется во времени…