Лабиринт

Место, где оказались заперты все ее одноклассники, а теперь и сама Маринетт, было таким же каменным мешком, как и первый "зал" Лабиринта. Красный кирпич стен, казалось, насквозь пропитался водой, зарос лишайником и мхом. В углублениях между кирпичами жили пауки - Маринетт видела краем глаза их маленькие круглые тельца, качающиеся между непропорционально длинными и тонкими коленчатыми лапками. Прямо под трубой, из которой выпала Маринетт, была вмонтирована ржавая решетка канализации, в которую, видимо, стекала вся вода. В левой стене чернела массивная окованная железом дверь, над ней на короткой цепи качалась лампа с осколками лампочки. Маринетт отметила про себя, что их стоит забрать с собой. Не полноценный нож, но вполне может сгодиться. Маринетт безумно хотелось спросить совета у Тикки, но делать это при всех было определенно лишним. — Когда уже она придет, — капризно протянула Буржуа, полируя пилочкой ноготь. — Моя прическа становится ужасней с каждой минутой! — Не волнуйся, Хлоя, Ледибаг обязательно придет спасать нас! — Сабрина закивала, как китайский болванчик, не решаясь на те жесты поддержки, которые обычно проявляют настоящие друзья. — Нас? Ледибаг придет спасать меня, — вздернула нос Буржуа. Маринетт немедленно захотелось заявить, что она и пальцем не пошевельнет ради заносчивой, высокомерной, злобной, истеричной... — Конечно придет, — убежденно кивнул Адриан, похлопав Хлою по плечу. — Ледибаг всегда приходит. В его голосе была железная уверенность в своей правоте, и Маринетт вдруг стало стыдно и горько. Она их всех подводит. Она подводит его. И тут же пришло осознание - нет. Все не так. Маринетт может быть Ледибаг и без маски, и без суперсил. Маринетт может внушить им уверенность, внутренняя Ледибаг уже подсказывала ей слова. Ледибаг вела ее, когда она встала напротив них, все еще грязная и мокрая, в одной балетке, и трижды хлопнула в ладоши, привлекая внимание. Один раз она уже руководила ими. Возможно, это поможет им довериться ей по новой? — Ребята! Что за дверью? — Никто не знает, — буркнул Адриан — Она заперта, — добавил Макс. — Отлично! Кто бы ни запер нас здесь, он не сможет вечно поддерживать такую масштабную иллюзию, как этот Лабиринт. Возможно так же, что нас заперли Ледибаг и Кот Нуар, чтобы им не пришлось отвлекаться на наше спасение. Скоро стемнеет, нужно готовиться переждать ночь: выбрать самое сухое место, выставить дежурных, распределить поровну имеющуюся еду и воду. Туалет во втором правом ответвлении трубы, в одиночку не ходить. Все ясно? По рядам пронесся шепоток. — И почему это ты командуешь? — Хлоя выступила вперед и ткнула Маринетт пилочкой в грудь. Маринетт скосила взгляд вниз и заметила, что ногти у мисс мира спилены почти до мяса, и это странным образом придало ей сил. Маринетт спокойно отвела от себя руку с зажатой в кулаке пилочкой: — Если ты знаешь другой выход из ситуации, Хлоя, то сейчас самое время предложить его. — Я. звоню. отцу, — выплюнула Буржуа и демонстративно достала телефон. Маринетт собиралась сказать, что это бесполезно... — Это бесполезно, — Адриан со вздохом покачал перед носом у давней подруги детства своим мобильным. — Акума глушит любую сеть. — Неправда, — Хлоя топнула ногой и надулась. Адриан прыснул в кулак, и та окончательно обиделась. Пребольно толкнув Маринетт плечом, Хлоя направилась к Сабрине - зализывать непереносимые душевные раны и картинно страдать. *** Еды и воды ни у кого предсказуемо не оказалось, как и лишней пары обуви для Маринетт. Одинокую балетку пришлось оставить в углу и понадеяться, что чудесное исцеление вернет все как было - все-таки это ее любимая пара, привезенная тетей из Китая. Весь остальной свой каждодневный костюм Маринетт пошила специально для этих балеток. Некоторую неловкость она ощутила, развешивая на трубе свои мокрые насквозь штаны, пиджак и футболку, но ее с лихвой компенсировал тот факт, что теперь Маринетт с гордостью носила одолженные Адрианом вещи. — Никогда не любил бокс, — сказал он, буквально впихивая ей в руки свою сменную одежду. — Так что я даже благодарен этому злодею. Он явно проигрывает по злобности мсье Тибо. Адриан скорчил недовольную мину, чего обычно себе не позволял в силу безупречного воспитания. — Этот мсье Тибо настолько ужасен? — быстро спросила Маринетт, уже видя, что он собирается вернуться к Нино и Максу. — "Вы не умеете драться, мсье Арест", — передразнил Адриан. — "Сколько раз я должен подмести вами пол, чтобы вы поняли, что вы не стоите ни гроша из вашего огромного состояния?", "Деньги отца испортили вас", "Наглый щенок, не слушающий, что ему говорят!"... Маринетт не могла себе представить, чтобы к сыну Самого Габриэля Агреста кто-то посмел обратиться "наглый щенок". — ...а еще он ненавидит Ледибаг, представляешь? — продолжал меж тем Адриан. — Однажды я сильно довел его, и он сказал, что я дерусь, как Ледибаг! Он, кажется, думал, что оскорбил меня этим... — И что ты ему ответил? — Маринетт даже заикаться перестала от любопытства. — Сказал, что если он прозанимается еще лет десять, то сможет так же, — усмехнулся Адриан. — Застрять здесь со всеми вами гораздо лучше его занятия, сама понимаешь. Честно говоря, я этому даже рад. Отец редко позволяет мне приводить гостей, тем более - с ночевкой. Адриан протянул ей спортивные штаны из мягкой серой ткани и футболку - вызывающе красную, в крупный черный горох. Маринетт тут же поняла, что безумно хочет увидеть Адриана в чем-то, что так явно связано с ней (пусть и с геройской версией ее). — Кое-кто фанат Ледибаг, да? — подошедший Нино толкнул Адриана кулаком в плечо. К удивлению Маринетт, Адриан смутился. Он был очарователен, но момент быстро прошел, и он сделал страшные глаза: — Ты даже не представляешь, насколько прав! — Брось, чувак, да все парни бывают влюблены в Ледибаг, — авторитетно заявил Нино, а потом мстительно добавил: — Но обычно они перерастают это к двенадцати! Маринетт слишком увлеклась прокручиванием в голове фразы "влюблены в Ледибаг", и потому не услышала ответа Адриана. Дальше топтаться возле друзей было как-то неловко, да и просто холодно. Сжав в руках майку, Маринетт взглядом попросила Алью о помощи и пошла к трубе, заталкивая подальше некоторые свои вполне очевидные опасения. После переодевания в теплое, сухое и принадлежащее Адриану Агресту жизнь сразу стала казаться легче. — Молодец, — шепнула Алья, покосившись на вьющуюся поблизости Хлою. — Ты прекрасно держалась. — Спасибо, — рассеянно отозвалась Маринетт. Сейчас и в момент разговора тело контролировала Ледибаг. Не было никакой личной заслуги Маринетт в ее спокойствии, ведь Леди не имела права ни на ошибку, ни на заикания в присутствии парня ее мечты. — Я так горжусь тобой! Ты умница! Как тебе удалось? — взбудораженно прошептала Сезер, вцепившись мертвой хваткой начинающего журналиста в рукав футболки. — Я думала о Ледибаг и... — Дай пять! Это было бес-по-доб-но, — Алья подмигнула и забрала у Маринетт ее мокрое белье, которое некуда было девать. Маринетт благодарно кивнула подруге, надеясь, что манипуляции с бельем остались незамеченными. Алья поспешила присоединиться к набирающей обороты игре в карты, а Маринетт последовала за ней. На карты пожертвовали несколько листов скетчбука Натаниэля, Аликс набросала масти и подписала обозначения. Сели прямо на землю, выбрав наиболее сухое место и наперебой принялись обсуждать, во что играть. Маринетт не вникала, мыслями она была далеко. Нужно было поговорить с Тикки, и это не терпело отлагательств. *** Через час окончательно стемнело. Лампа над дверью, затрещав, включилась - от нее по брусчатке и сырым каменным стенам разлилось желтое пятно. Маринетт со странным чувством заметила, что дверь обзавелась крыльцом в две ступеньки и железными загнутыми перилами по обеим сторонам крыльца. Никто больше не обратил на это внимания. Ступеньки были деревянные, скрипучие, затертые будто бы множеством ног. Маринетт села на них, опершись лопатками на дверь. На коленях у Кима, вжавшись лицом ему в шею, мирно посапывала Хлоя. Клевали носом Роуз и Джулека, Аликс все еще спорила с Максом, рядом с ними сидела Сабрина, изредка поглядывая в сторону Буржуа. Милен и Иван то ли спали, то ли просто замерли в объятиях друг друга. Алья о чем-то говорила с Натаниэлем, убедительно жестикулируя. Кинув быстрый взгляд в сторону трубы и убедившись, что никто на нее не смотрит, Маринетт принялась пробираться к темнеющему в стене металлическому ободку. Он становился все тоньше с каждым часом, будто врастая в стену, и если она хотела трансформироваться, то это явно лучше сделать сейчас, пока труба окончательно не закрылась. Она ушла довольно далеко вглубь трубы и присела на корточки, собираясь поговорить с Тикки. Квами выглянула из кармана адриановых брюк, но не взлетела - она была слабой и уставшей. — Маринетт, здесь опасно. — Тоненький голосок Тикки отразился от стен. — Нужно уходить. Лабиринт меняется, но я не могу понять, как. Чем больше времени вы в нем, тем сложнее будет выбраться, я чувствую... — Что же делать? — спросила Маринетт. Ей снова начало казаться, будто она не одна в трубе. — Как нам отсюда выбраться? — Я не знаю. Я слабею, вряд ли мне хватит сил на новую трансформацию, — вздохнула Тикки. — Дождись Кота Нуара. Вам надо искать первоисточник. Очистите акуму, и все станет, как было. — Хорошо, — решительно кивнула Маринетт. Ей стало будто бы легче, хоть никакого реального плана так и не появилось. Для себя она решила дождаться утра и действовать по обстоятельствам. Маринетт надеялась, что к утру Тикки наберет достаточно сил и трансформирует ее. До этого она никогда всерьез не думала о том, что с ней станет без привычных способностей Ледибаг, не осознавала, насколько она на них полагается. В трубе было тихо, оглушающе тихо. Пробираясь назад, Маринетт вдруг услышала странный звук - будто что-то тяжелое медленно тащат по камню. Звук исчезал, стоило ей замереть, и возникал снова, когда она продолжала путь. В боковой коридор прямо из-под ее ног метнулась крыса, еще одна сидела ровно по центру трубы, поднявшись на задние лапы. Ее глаза-бусинки отражали свет телефонного экрана. Крыса не двигалась, только дрожали длинные белесые усы, которыми животное поводило из стороны в сторону. — Брысь, — прошипела Маринетт и топнула на нее ногой. Крыса не пошевелилась, продолжая слепо смотреть на девушку. — Тикки, почему она не уходит? — Просто пройди мимо нее, — посоветовала квами. Маринетт осторожно сделала шаг, потом еще и еще, пока не оказалась вплотную к замершему зверьку. Крыса смотрела точно на нее, поворачивая за ней свою острую треугольную мордочку. Ни на секунду не выпуская крысу из поля зрения, Маринетт обошла ее, вжавшись в металлическую круглую стенку трубы. Под пальцами крошилась ржа. — Маринетт... — пискнула Тикки. Впереди, метров через десять, была еще одна - такая же неподвижная, неестественная и жуткая. Маринетт оглянулась: пройденная крыса все еще смотрела на нее, а труба утопала во мраке. Пройти вторую крысу оказалось легче. Мимо третьей Маринетт почти пробежала. Ее сердце колотилось в горле. Она видела других замерших крыс в ответвлениях труб и слышала все тот же скребущий звук. Казалось, его источник прямо за тонкой стенкой трубы. Через один поворот Маринетт, наконец, увидела знакомый желтый свет и услышала голоса своих одноклассников. Она вылезла из трубы, испытав ни с чем не сравнимое облегчение. Крыльцо отрастило себе третью ступеньку, пока ее не было. *** Ночью Маринетт чудились сквозь сон блуждающие по стенам тени и все тот же звук, что не отпускал ее в трубе, но усталость прошедшего дня давала о себе знать - она не проснулась, даже когда дверь с той стороны начали скрести маленькие коготки. Красная квами, дождавшись, пока подопечная провалится в сон окончательно, подлетела к притворяющемуся спящим Плаггу. Он мгновенно скинул с себя сонное оцепенение и перебрался из нагрудного кармана на плечо, а с плеча Адриана на его спортивную сумку. Тикки села рядом, не переставая шевелить усиками. Квами была слепой с рождения и "видела" этот мир, сканируя окружающее пространство собственной магией. Давний то ли заклятый друг, то ли лучший враг нервничал, она видела, как часто и сильно пульсирует его жизнь и магия, слишком большая для такого маленького тела. — Здравствуй, — тихо сказал он на древнем, давно забытом языке, и это странным образом успокоило Алую. Пусть из всех сородичей с ней оказался именно Плагг, это было гораздо лучше полного одиночества. Люди... не могли понять ее. — Приветствую тебя, Приносящий Несчастье, — так же тихо ответила она. — Много веков минуло с нашей последней встречи. Тебе не стоит ждать от меня беды. — Как и тебе от меня, Алая. Времена, когда мы были самыми опасными детьми Творца, давно прошли. — Я все еще могу проклясть тебя, — предупредила Алая. — Я все еще могу отомстить, — усмехнулся Приносящий Несчастье. Оба вспомнили заливаемые раскаленной магмой Помпеи и клубы черной вулканической пыли, застилающей небо. Она приняла ответ и продолжила после небольшой паузы: — Тебе известно, зачем я здесь. — Известно, Алая, — снисходительно кивнул Приносящий Несчастье. — Мне льстит твой интерес, но я знаю не больше твоего. Этот Лабиринт для меня загадка. — Ты лжешь, — спокойно сказала она после небольшой паузы. — Лгу, Алая, — легко согласился он. — Поверь, у меня есть причины лгать, и для тебя же лучше не соваться в это дело. Алая задумалась. Близость Приносящего Несчастье претила ей, но требовалось проверить его слова. Он с равной вероятностью мог солгать ей и в этом, сокрыв мотив вместе с информацией, но мог так же сказать правду, и тогда к нему стоит прислушаться. Она потянулась к нему своей силой; он был так слаб на ее фоне, всё равно что свеча при солнце, и слабый укол совести кольнул ее - сколько тысячелетий назад она отобрала у него почти всю магию? Оставив почти беззащитным, почти смертным. Не сказать, чтобы он этого не заслуживал. Мгновенное касание - и Алая отдернулась от него. Что ж, на этот раз самый древний лжец этой вселенной (за исключением, возможно, Творца) решил поведать правду. — Ты можешь ненавидеть меня, — сказала Алая, четко разделяя слова на слоги, и сейчас она странным образом стала похожа на ту древнюю себя, которую Приносящий Несчастье любил столь же сильно, как позже ненавидел. — У тебя есть на это причины. Но поклянись, что откроешь, что тебе известно, если опасность будет угрожать Маринетт! — Ей всегда угрожает опасность. Никто не застрахован от упавшего с неба камня, — Приносящий Несчастье пожал плечами. — Я сам решу, когда открыть тебе свои догадки. — Если она пострадает... — Зрячий ведет слепого, а не наоборот, — жестко отрезал он и взлетел, ставя точку в их коротком разговоре. Алая вернулась к спящей Маринетт, чувствуя острую потребность разрушить что-нибудь. Не совершает ли снова ошибку всего их рода, решив довериться Приносящему Несчастье? И чем ей придется за это доверие заплатить? *** На разложенной по трубе футболке Маринетт лежал маленький предмет. Она подошла ближе и собиралась уже смахнуть его, как вдруг поняла, что именно это было. Божья коровка, еще живая, была приколота к футболке маленькой дизайнерской булавкой из тех, что всегда лежали в резной шкатулке у Маринетт на рабочем столе. Насекомое отчаянно билось, насквозь проткнутое булавкой, а после затихло. Над мертвой божьей коровкой возвышалась изящная булавка, выполненная в виде Эйфелевой Башни.