Солдат войну не выбирает...

— Вот он, наш герой и спаситель человечества от страшных рептоидов с планеты Казтанар из звездной системы Мелидау-Даан, знакомьтесь — Орэн Уоллес Хейли! — новый министр обороны Матиас Леони лично пришел в госпиталь пожать руку раненому герою. Прошлый министр погиб вместе с девятью миллионами жителей Земли во время первой из многочисленных космических атак пришельцев, чей внешний вид очень напоминал гибрид человека и рептилии. Сами пришельцы сойти на Землю не соизволили и издалека забрасывали планету бомбами и ракетами невиданной до сих пор силы и мощи. Материнский звездолёт инопланетян находился в тысячах и тысячах километров вдали от Земли. Поэтому приходилось только догадываться об их намерениях и целях по отношению к землянам. Перехваченные радиопередачи и видеоматериалы помогли лучшим учёным и инженерам собрать ударное оружие, способное уничтожить материнский корабль этих тварей и одержать полную победу над ними. Человечество передало сообщение о том, что посылает двух глав Объединённого правительства Земли (жителей на планете осталось настолько мало, что все люди объединились в одну страну) на переговоры с рептоидами с целью полной и безоговорочной капитуляции планеты, пока хоть крохи человечества ещё живы. Рептилии, о чудо, поверили. И вот две недели назад последний оставшийся в живых полковник военно-воздушных сил Максимилиан Силон и его второй пилот лейтенант Орэн Уоллес Хейли отправились на смертельно опасное задание — довезти оружие до главного материнского корабля пришельцев, вступить с ними в контакт и взорвать свой шаттл внутри корабля врагов. Никто из них даже и не мечтал вернуться домой, это было задание смертников. Поэтому оба альфы оставили записанное пятиминутное обращение к народу с призывами к миру и согласию для общей помощи пострадавшим, но выжившим землянам. Надо признать, что никто не мог утверждать с уверенностью, что впервые созданное оружие такой силы справится с поставленной целью. Были использованы осколки вражеских снарядов и на их основе созданы новые сплавы и химические соединения. Но всё получилось — материнский корабль рептоидов взорвался и атаки на планету полностью прекратились. Матиас Леони, тогда только избранный министр обороны, пошел против желания Объединённого правительства Земли и отправил космолёт на поиски уцелевших героев: «Мы своих не бросаем!». Никто не верил, что летчики могут выжить и многие, как и правительство, считали, что поисковая операция заранее обречена на провал, а значит является расточительной в такое трудное время, когда все силы брошены на восстановление планеты и каждая капля топлива на вес золота. Матиаса даже заключили под стражу, но через двое суток космолёт вернулся с раненым, сильно обожжённым, но все-таки живым лейтенантом Хейли. Вот тогда он и стал национальным героем всех времён и народов — спасителем человечества и самым знаменитым альфой на Земле. Что самого Хейли совсем не радовало. Остаться в двадцать пять лет искалеченным уродом с обожжённым лицом не самое большое счастье в мире. Полковник и единственный друг погиб, даже в последнюю секунду спасая Орэна. Об этом никто не знал, но Максимилиан попросил захватчиков через компьютер показать Орэну их корабль, чтобы "поговорить без лишних ушей", его вывели из центральной залы корабля, куда рептилии всосали шлюзами их шаттл, и отвели в сторону, что и спасло жизнь лейтенанту. Он вылетел через взорвавшийся люк коридора в открытый космос, там его и подобрали потом спасатели. Орэн был в скафандре и с кислородной маской, так как земляне не знали, какой климат будет внутри корабля пришельцев. Скафандр деформировался и раскалился, но всё-таки помог лётчику выжить. — Спасибо, господин министр, — голос, раздававшийся через кислородную маску сильно отличался от записанного две недели назад в обращении к землянам, — вы спасли мне жизнь. У меня раньше не было возможности лично сказать об этом, но я знаю, что вас даже арестовали из-за спасательной операции. Спасибо, что вернулись за нами, — одинокая слеза скатилась из-под повязки. — Не за что, полковник, — министр привёл с собой горстку оставшихся в живых журналистов, и встреча записывалась для трансляции по только вчера восстановленному телевидению. — Господин министр, кхе-кхе-кхе, я всего лишь лейтенант, — хрипло ответили из-под повязок. Будучи альфой и военнообязанным Орэн старался не становиться тряпкой, но дикая боль от ожогов на лице и груди затмевала всё на свете: и голод, и жажду, и желание сходить в туалет (альфа даже не чувствовал, что там ниже пояса вообще происходило). Хотя положительный эффект от боли тоже был.Он слышал, как врачи говорили о переломах рук и ног, но никаких неприятных ощущений в конечностях не чувствовал, они просто не двигались, значит боль — нет, вот так — Боль! — затмевала и это. Пошевелиться Орэн не мог, плакать и кричать боялся, в последний раз такая выходка закончилась тем, что его накачали обезболивающими до полной потери сознания и он надолго перестал вообще что-либо соображать. А хотелось оставаться в сознании, чтобы знать, что его ждёт и что сейчас происходит с их родной планетой. — Нет, дорогой мой, вы — полковник! Ну, перескочили парочку-тройку званий, с кем не бывает, а бывает только со спасителями человечества! Поздравляю вас, полковник Орэн Уоллес Хейли! — журналисты и другие присутствующие в палате начали аплодировать и скандировать «Ура!». — Рад служить планете Земля! — ответил новым отзывом, появившимся только недавно в военное время, взволнованный новоиспеченный полковник. — Мы знаем, что вы, полковник Хейли, лежите тут совершенно один, может быть, мы в состоянии чем-нибудь вас порадовать? Чего бы вам хотелось, мистер Хейли? — спросил один из журналистов омега. — Мне бы хотелось умереть… Но этим вы меня порадовать, к сожалению, не можете. У меня даже элементарного заражения крови не может быть, так меня тут бдят наши уважаемые медики… Все присутствующие и сам министр замерли в шоке, камера перестала снимать, такие пораженческие настроения нельзя было показывать перед оставшимся населением. Люди ждали не этого… — Что ты, парень, тебе же только двадцать пять, тебе ещё жить и жить, — начал один из присутствующих. — Зачем мне такая жизнь, парализованное уродливое чудовище… Ещё две недели назад я мечтал о своём омеге, создать семью после окончания войны, растить детей. Кому я теперь таким нужен, разве что меркантильным, охочим до лёгкой наживы омегам, я ведь теперь «спаситель человечества», — раздался горький смешок, — интервью по телеку и бешеные гонорары за издание мемуаров. — Нет, вы не парализованы! — вмешался кто-то из лечащих врачей. — С позвоночником у вас всё в полном порядке, а руки и ноги не двигаются только из-за переломов, всего пара месяцев, и вы встанете на ноги. — Сможете вернуться в строй! — обрадовался министр Леони. — Начнёте преподавать лётное дело подрастающему поколению, например. — Нет, я не хочу. Никогда в жизни не смогу больше видеть шаттлы и самолёты! Ещё одного раза в небе я точно не переживу! — слова раненого полковника перешли в истерику, и министр понял, что подвиги не проходят без психических последствий. — Хорошо, и не надо! — министр повернулся к журналистам и гостям героя, и молча, двигая лишь руками и мимикой лица, начал просить всех двигаться к выходу из палаты. — Когда поправитесь, сообщите нам, кем бы вы хотели работать и где. Для вас всегда найдётся вакансия, или, может быть, захотите отдохнуть пару лет — это тоже легко можно устроить… — Нет, я хочу работать и приносить пользу обществу. Я хотел бы быть воспитателем в омежьем детском доме. Возникла пауза — полная мёртвая тишина — никто из присутствующих даже в страшном сне не представлял каким уродливым монстром будет выглядеть герой Хейли после снятия всех бинтов. Сильно обгоревшее лицо и шея, изломанные руки и ноги у двухметрового и стокилограммового накачанного альфы, как такого подпустить к маленьким несчастным омежкам, потерявшим на войне родителей, и так пережившим шок от постоянных бомбардировок инопланетян. — Очень хорошо, что вы уже определись. Теперь выздоравливайте и сможете приступить к работе, а мы пока найдем вам омежий детский дом поближе к вашему новому дому, — спокойно произнес министр. Сейчас ни в коем случая нельзя было лишить героя единственного стимула к жизни и выздоровлению. Остальные присутствующие молчали, было так тихо, что слышно даже шелест листьев от лёгкого ветерка за окном. — Вы ничего плохого не подумайте, раз мне не суждено иметь своих детей, то хотелось бы помочь вырастить чужих. Сейчас многие остались без родителей, — голос Орэна ожил и звучал куда более уверенно. И это ощущения счастья израненного героя нужно было сохранить во что бы то ни стало. — Да, конечно. А теперь отдыхайте, полковник.