Охота на лис

Будь начеку: я чувствую их в темноте — Хищные взгляды, знамение в черной воде… Дом на болоте для тех, кто собьется с пути Убежищем станет, но на карте его не найти. (С.у.м.е.р.к.и. — Тени Чернобыля) — После наших прошлогодних похождений подобные подземелья вызывают у меня не самые приятные ассоциации, — Стрелок осторожно потыкал в заменяющую пол решетку подобранной где-то арматурой. Конструкция, вроде бы, держалась, но кто мог дать гарантию, что решетка не развалится, стоит кому-то из команды на нее наступить? Мегабайт посветил между прутьями. — Там высоко, — заметил хакер. — И все заросло каким-то дерьмом, — луч фонарика мигнул и погас. — Зараза! Батарейки сели! — Надеюсь, ты взял запасные, — хмыкнул Змей. Прошло несколько часов после того, как маленький отряд, отделавшись от преследовавших его солдат Черного Дозора, собрался на опушке леса возле жилища Лесника. Сам Лесник, старик в залатанной куртке и шапке-ушанке, таких неуместных в Зоне, встретил незваных гостей без враждебности. О терках между сталкерами и натовскими военными он знал, однако старый отшельник держался в стороне. В конце концов, он просто жил здесь. Он позволил сталкерам отдохнуть в своем убежище. Объяснил им, как добраться до Лиманска — словно они были не в Зоне в момент, когда не всякому можно было довериться. Словно они находились там, на Большой Земле, и старик рассказал заблудившимся путешественникам, как попасть в ближайший населенный пункт. Судя по всему, Лесник все же следил за сталкерской сетью — к тому же, Змея, Воробья и Стрелка он знал лично. Должно быть, во многом благодаря этому недопонимания не возникло. Команда предложила ему уйти в Лиманск к остальным — сейчас, когда по Зоне, словно голодные звери, рыскали и солдаты Черного Дозора, и прихвостни Рока, оставаться в одиночестве было слишком опасно. Но Лесник категорически отказался покидать свой дом — его не смогли заставить уйти отсюда ни первая, ни вторая катастрофы, ни «Монолит», ни мутанты. Отряд не стал задерживаться в гостях у старика — им следовало как можно скорее отыскать своих. Но связь слишком сильно сбоила, и достучаться до ушедших в Лиманск не получалось. К счастью, еще до атаки наемников предводители сталкерского союза отметили несколько мест в Лиманске, где можно было устроить лагерь. Потому маленькому отряду не пришлось бы исследовать каждый квадратный метр — нужно было просто заглянуть в места, отмеченные на карте. Если остальные прорвались в Лиманск, команда Змея их найдет. «Просто»! Просто это было на словах. А на деле они не знали, живы ли еще их товарищи и добрались ли они до Лиманска — как и не знали точно, что ожидало их в городе. Не говоря уже о том, что до места назначения еще нужно было дойти, что тоже не так-то легко. Взять хотя бы первое препятствие — насквозь проржавевший решетчатый пол, под которым разверзла голодную пасть бетонная пропасть. Впрочем, решение этой проблемы нашлось быстро. Посветив сквозь решетку возле одной из стен, Змей заметил, что в этом месте пол поддерживает снизу весьма толстая балка, о чем свободовец и сообщил товарищам. Сам он, как и всегда, взял на себя роль первопроходца. В отличие от памятного путешествия по катакомбам под Агропромом, в этот раз переправа прошла удачно — решетка скрипела и шаталась, но держалась. На ржавой решетке неприятные сюрпризы, вопреки ожиданиям, закончились, но бдительность группа не ослабила ни на йоту. Даже если обстановка казалась мирной, не стоило забывать о многочисленных опасностях Зоны. Тем более, под землей. Развилка, толстая металлическая дверь, порядком изъеденная коррозией — к счастью, без хитрых замков, хотя с ржавым вентилем пришлось повозиться. За ней туннель круто уходил вниз — Лесник говорил, что он проходит под дном реки и заканчивается в подвале какого-то здания в Лиманске. Кто и зачем проложил этот ход — как, впрочем, и десятки или даже сотни других туннелей, лабораторий и помещений неясного назначения под Зоной? Сейчас вряд ли нашелся бы тот, кто мог бы дать ответ на этот вопрос. Но то, что подземные коммуникации в этих местах весьма обширны, знал любой сталкер. Ходили слухи, что под Припятью под землей находится чуть ли не еще один город. Кто-то верил в эти байки, кто-то относился к ним скептически. Но факт оставался фактом: вся Зона под землей была изрыта, словно облюбованный кротами участок земли. Естественно, об этих подземельях ходило множество баек, в основном — жутковатых. И, как мог судить, исходя из своего опыта, Алекс, все основания для сочинения подобных историй были. Достаточно вспомнить его собственные знакомства с катакомбами — даже без мутантов и аномалий они навевали чувство тревоги и заставляли дергаться от каждого шороха. Туннель оказался подтоплен — видимо, со временем вода все-таки проточила себе путь вниз и понемногу заполняла рукотворную полость под землей. Отряду пришлось идти по щиколотку в темной стоячей воде, припахивающей гнилью и железом, бросая перед собой болты и прислушиваясь к тихому плеску. Надели респираторы — может быть, мерзкий кисловатый запах и не был опасен, но осторожность редко бывает излишней. И на Большой Земле бывали случаи, когда рабочие или просто экстремалы задыхались в коллекторах, чего уж говорить о Зоне?.. В свете фонарей казалось, будто это не вода скрывала от глаз пол туннеля, а смола или гудрон. И кто знал, что таила она под гладкой поверхностью?.. «Скорей бы выбраться, — невольно подумал Алекс. — Что бы ни было в Лиманске, это лучше, чем чертовы катакомбы». Но, каким бы неприятным ни казался подземный коридор, соединяющий шахту в Рыжем Лесу с подвалом универмага в Лиманске, команда не встретила в нем ни одного мутанта, а единственной замеченной по пути аномалией оказалась спрятавшаяся на сухом участке пола «Жарка». Эхо искажало звуки — казалось, то кто-то вздыхал над ухом, то словно некто скреб когтями стены. Но детекторы жизненных форм ничего не показывали, а лучи фонарей выхватывали из мрака лишь покрытые плесенью стены и ржавый металл. Наконец, путь преградила еще одна шелушащаяся от ржавчины дверь, правда, не столь основательная, как та, через которую Алекс и его друзья попали в туннель. Тем не менее, проблем она доставила, пожалуй, даже больше: заперта она оказалась почему-то изнутри на простой засов, а вот открыть ее оказалось весьма затруднительно. Петли проржавели, и чертову дверь попросту заклинило. Пришлось Алексу трансформировать руки в «молоты» и высаживать неожиданное препятствие. Будь эта дверь такая же, как та, что была в шахте — и вряд ли эта попытка увенчалась успехом. Оставалось только благодарить тех, кто в свое время пожадничал и решил обойтись куда как менее прочным вариантом. Опасения Алекса насчет того, что подвал, в котором заканчивался ход, мог оказаться логовом мутантов или вражеским укрытием, не подтвердились. В подвальчике было темно, сыро, но пусто. Еще одна дверь, в этот раз — прогнившая деревянная, — и отряд наконец-то выбрался наверх. Лиманск встретил их тишиной. Не то, чтобы это могло удивить. Для Зоны тишина — обычная картина. Но почему-то именно это место на первый взгляд показалось Алексу тихим и мирным. Казалось, в нем застыло время. Алексу доводилось бывать в Припяти, печально известном городе-призраке, но Лиманск совершенно не был на него похож. Городок располагался на холмистой местности, и потому улочки были кривыми и неширокими. Вместо панельных многоэтажек на холмах теснились небольшие дома высотой в два-три этажа, украшенные белыми колоннами и лепниной. Их стены были выкрашены поблекшей и облупившейся за почти тридцать лет светло-желтой краской. Когда-то между ними располагались небольшие уютные дворы, ныне превратившиеся в почти непролазные дебри, но сквозь заросли можно было разглядеть потемневшие и пооббитые гипсовые скульптуры, ржавые качели, лестницы и горки. Пока Мерсер с любопытством осматривался по сторонам, Змей и Мегабайт пытались связаться с основными силами. Сеть барахлила, и, если не выйдет достучаться до своих, Алексу и его товарищам придется обследовать все возможные места стоянки. — Надеюсь, они в Лиманске, — Дэйв оторвался от экрана своего КПК. — А если нет? То что мы будем делать? Змей ответил не сразу. — Обследовать все точки. И ждать. Но ждать не пришлось — КПК Мегабайта пискнул, сообщая о принятом сообщении. Открыв его и пробежав глазами по строчкам, парень просиял: — Они здесь! Новиков пишет, что они заняли позиции на старом недострое и рядом с ним. Вот, черт, — добавил он с досадой. — На карте все было понятно. А вот на местности… — А вот на местности все еще проще, — ответил ему Воробей. — Ай да наши, заняли господствующую высоту! Он махнул рукой в сторону заметной издалека и возвышающейся над крышами домов недостроенной многоэтажки на холме. Некоторое время спустя, Лиманск, стройплощадка — …А потом мы получили сообщение. Вот, собственно, и все, — закончил свой рассказ Алекс. — Честно говоря, мы опасались, что остальные не доберутся до города, или город окажется опаснее, чем мы ждали. Сталкеры расположились на стройплощадке и во дворе, находящемся под холмом, на котором высился недострой. В целом все это напоминало самую настоящую крепость — внизу дома стояли вплотную друг к другу, между ними и склонами холма высились баррикады — остатки защитных сооружений, возведенных во время войны группировок «Монолитом». Окна нижних этажей были заколочены досками — но, тем не менее, в них оставались смотровые щели. Старые деревья во дворе могли скрыть находившихся внизу от глаз пилотов вертолетов, если вдруг аномальный фронт ослабнет настолько, что позволит дозоровцам использовать воздушную технику в этом районе. Можно сказать, место было отличным — если бы не лагерь фанатиков под боком и необходимость воссоздавать каналы поставок практически с нуля. Аванпост «Монолита» находился на самом севере Лиманска. Конечно, господствующая высота была занята сталкерами, но кто мог знать, какими силами располагали сектанты? В любом случае, город они наверняка знали лучше. Сейчас Алекс, Змей, Воробей и Стрелок находились в импровизированном штабе в одном из домов, докладывая предводителям о том, как, собственно, они отделались от хвоста. Те действия команды одобрили, но настоятельно попросили больше подобного не устраивать — по крайней мере, не согласовав действия с лидерами. Что дальше? Сколько они смогут продержаться здесь, в Лиманске? Или, раз уж начали действовать активно, следовало продолжать, а не ждать вновь у моря погоды? В любом случае, пока не заработают вновь каналы поставок, не стоило лезть на рожон. Сейчас необходимо было беречь припасы — страхующая команда, не участвовавшая в штурме базы Синдиката и соединившаяся с остальными силами после боя, конечно, кое-что прихватила с покинутой теперь базы на Армейских складах, но на долгое время этого «кое-чего» хватить не могло. Также некоторое количество боеприпасов, медикаментов и пищевых концентратов были припрятаны еще до штурма в тайниках на юге Рыжего Леса — но их еще нужно было принести. Но дозоровцы не знали о туннеле, ведущем в Рыжий Лес. Не могли знать. А значит, сталкеры могли им пользоваться — но осторожно, так, чтобы не привлечь внимания врагов. К счастью, временный подъемный мост, некогда связывавший Лиманск с Рыжим Лесом, обрушился во время одного из выбросов. Значит, у дозоровцев не было возможности попасть в Лиманск по земле. Но если они прознают про туннель, будет плохо. Будет очень плохо. А если о подземном ходе узнают монолитовцы, то, скорее всего, обрушат его. Увы, но у выхода нельзя было поставить постоянного наблюдателя — довольно большое расстояние от базы, почти неисследованный город. Часовой-одиночка подвергался слишком большой опасности. Группа же могла привлечь ненужное внимание. Оставалась и еще одна проблема: Майя. Лагерь сталкеров в заброшенном городе — совсем не подходящее место для ребенка. И слишком опасное. Но, с другой стороны, как иначе быть? Вряд ли удалось бы переправить девочку за Периметр. И вряд ли с таким раскладом согласился бы Джеймс Хеллер: что, если его дочь вновь угодит в руки врага? — Кажется, я знаю, что делать, — после недолгих раздумий сообщил Стрелок, когда Алекс поделился с ним этими соображениями. — Не знаю, как ты, а я могу назвать только одно место, где она будет в безопасности и где ни Дозор, ни Рок и его шестерки до нее не доберутся. — Да? — изогнул бровь Мерсер. — Дом Болотного Доктора, — пояснил друг, явно удивленный непонятливостью мутанта. — Дозор даже с вертолетами туда попасть не сможет — это место вроде… аномалии, что ли. Но, сам, небось, слышал — его и выбросы стороной обходят. И не выпрыгнет внезапно что-нибудь агрессивное. Сам понимаешь — лучшего места не найти. — Понимаю, — Алекс кивнул, признавая правоту товарища. — Осталось убедить в этом Джеймса. Затон, окрестности лесопилки, ближе к вечеру Хамелеону было страшно. Может, наемнику и постыдно было это признать, но такого страха он не испытывал еще никогда в жизни. Тем не менее, он был бойцом, и потому, подавив страх, он выполнял возложенную на него задачу. Хамелеон понимал, что в этой охоте ему и его соклановцам отведена роль расходника. Приманки. Но что-то изменить было невозможно. Потому что в схватке с адской тварью все же был шанс уцелеть, но если они вздумают бунтовать, им конец. И, нет, никто из проштрафившихся бойцов Синдиката не мог в таком случае рассчитывать на быструю смерть. Самое мягкое, что могли бы с ними сделать монолитовцы, эти цепные псы Рока и его хозяев, — им попросту прострелили бы суставы и оставили подыхать. Или на съедение зверью, это кому как повезет. Но то, на что они сейчас охотились, было намного опаснее любого мутанта. Растянувшись в цепь, отряд прочесывал подлесок. Хамелеон понимал, что если Гончая затаилась где-то здесь, отбить ее нападение не получится. Не выйдет даже сообщить о местонахождении твари. Зачем Року понадобилась эта бестия? На кой черт он вообще создал это ходячее воплощение кошмара и теперь желал получить его обратно живым? Для каких целей ему нужна была Гончая? Или же этот безумец собирался создать на основе этого чудовища новое ходячее оружие для уничтожения всего, что имеет неосторожность шевелиться? Хамелеон знал, что этот монстр мог приобретать способности своих жертв. Сейчас бестия наверняка являлась ходячей коллекцией всех жутких умений обитателей Зоны, что делало ее практически непобедимой машиной смерти. Хамелеон как-то с трудом верил в то, что чудо-приборы, выданные всем принимающим участие в охоте командам, могли ее остановить… Невидимость, как у кровососов. Подкожный панцирь, подобно тому, что есть у псевдогиганта. Сверхразвитые слух и обоняние, как у слепых псов. Это только то, что успели заметить наблюдатели. А чем еще могла разжиться проклятая скотина? Что, если она овладела пси-способностями контролера? Или сожрала парочку бюреров, мутантов-карликов, владеющих телекинезом? Или еще что похуже? «Да ну к черту. Того, что есть, уже достаточно». Может, еще в Мертвом городе стоило бы плюнуть на все и уйти к сталкерам? С другой стороны, вряд ли они приняли бы в свои ряды наемника. К тому же, у Хамелеона имелась работа. И эта работа еще не была закончена. И дело было не в страхе или жадности. Он должен сделать все, чтобы остановить Рока. Все, что в его силах. И вряд ли бродяги могли бы помочь ему в этом деле. В любом случае, здесь, в рядах сторонников ученого психопата, у него было больше шансов помешать делам последнего — или хотя бы информировать его врагов. Хамелеон знал, чем все это может грозить не только ему, но и, как бы по-голливудски это ни звучало, всему миру. И к черту мир, наемник не принадлежал к числу героических дураков, готовых сломя голову нестись спасать мир, на который бойцу было, в общем-то, плевать. Вертится — и черт с ним. Просто родные Хамелеона, ради которых он пошел когда-то в Зону, ради которых замарал руки по локоть в крови, тоже были частью этого мира. И именно поэтому он не мог отступить. — Всем группам — прекратить поиски, — внезапно ожившая рация прервала столь несвоевременные размышления. — Объект нейтрализован. Повторяю, всем отрядам прекратить поиски и выдвигаться к точке сбора. Хамелеон вздохнул спокойнее — по крайней мере, становиться закуской для непобедимой бестии ему не придется. К юго-востоку от этого места, Изумрудное Черная бестия застыла, словно изваяние. Теперь, обездвиженная испускаемыми сразу несколькими излучателями пси-импульсами, она не представляла опасности — однако все приборы закрепили на ее теле при помощи ремней. К счастью, заряд батарей был рассчитан на несколько дней непрерывного использования. Харон окинул зверя оценивающим взглядом. Захват этой бестии живьем стоил жизни трем его бойцам, но приказы Хозяев не подлежали обсуждению. Гончая должна быть доставлена в Красную Зону целой и невредимой. Что ж, так и будет — если только этим планам вновь не помешает чье-то несвоевременное вмешательство. А сам Харон и его люди смогут приступить к следующему заданию — уничтожению Мерсера и его товарищей. Эти четверо надоедливых выскочек слишком долго были бельмом на глазу у монолитовцев и Хозяев Зоны. Пора было избавиться от них. На следующий день, к западу от Лиманска — Считайте меня ненормальным, но я люблю эти места, — Стрелок улыбнулся, подставив лицо солнцу. День, уже потихоньку клонившийся к закату, выдался солнечным и теплым. Ветер всколыхнул полынь. Это растение, вообще встречавшееся в Зоне очень часто, здесь захватило все поле, через которое лежал путь отряда. Воздух был напоен терпким запахом. — Сколько ее здесь, — проговорил Воробей, с улыбкой кивая Майе, которую вел за руку. — Из-за этого растения здешние места и получили свое название. Надо сказать, девочка держалась молодцом. После того, как сталкеры обосновались в Лиманске и убедились, что можно взять хотя бы небольшую передышку, Майю отпаивали чаем с успокоительным, а отец девочки и сержант Егорова старались отвлечь ее от всего, что недавно произошло. Конечно, для того, чтобы все пережитое хотя бы немного забылось, понадобится немало времени, но, по крайней мере, дочь Джеймса перестала бояться каждого шороха и понимала, что находится среди хороших людей. А как иначе? Папа ведь сказал, что они друзья. Несмотря на неприятный побочный эффект в виде головной боли, девочке все же дали «переговорный» артефакт, понимая, что ей же будет спокойнее, если она будет понимать, что говорят окружающие ее люди. После того, что пережила девочка, говорящие сплошь на чужом языке люди не поспособствуют успокоению. — А почему? — удивилась Майя, взглянув на молодого сталкера снизу вверх. Конечно, было бы лучше, если бы рядом шел отец, но Джеймс, как заметили сталкеры, был хорошим бойцом, и потому во время перехода находился среди замыкавших. В любом случае, он был здесь, рядом, а не где-нибудь. — Это ведь полынь. Сорвав одно из растений, Воробей протянул его Майе: — Какого цвета стебелек? — Черный, — ответила девочка. — А стебель раньше называли былинкой. Потому полынь и называют еще чернобыльником. То есть, «черный стебель». А поскольку полыни тут всегда много было, и город так назвали — Чернобыль. — Понятно, — кивнула Майя с таким серьезным и важным видом, что Воробей не смог сдержать улыбки. Алекс, шедший последним, слышал весь этот разговор, но отвлекаться не мог — он должен был следить за окрестностями. В путь к Болотному Доктору они отправились ввосьмером, не считая Майю. Шрам идею Стрелка и Алекса одобрил, заодно и возглавив группу. Отправился с группой он по одной простой причине: мало кто, кроме него, умел обращаться с «Компасом», а без него покинуть Лиманск было сложно. Тем более, в их команде лучше наемника эти места знал только Стрелок. А второй знающий проводник определенно не был лишним. На этом маршруте они вряд ли встретили бы дозоровцев — что им делать в этих пустынных местах, к тому же, изобилующих пространственными аномалиями? Но быть уверенными в этом на сто процентов было нельзя. Бдительность ослаблять не стоило ни в коем случае. — Эй, Алекс, — окликнул Мерсера Джеймс, не оборачиваясь — он шел впереди мутанта, следя за тем, что происходило слева от отряда. — Да? — сам Алекс был замыкающим, и потому тоже не отрывался от наблюдения за местностью. Но пока что обстановка, вроде бы, была спокойной. Однако это не значило, что в следующую секунду она не могла измениться. Джеймс после долгого разговора согласился с планом новых товарищей оставить Майю у Болотного Доктора — благо, об этом человеке слышали даже военные во всех секторах Периметра. Но только при одном условии: он, Джеймс Хеллер, пойдет с группой и лично взглянет на этого Доктора — и тогда уже решит, можно ли довериться ему. Остальные с этим согласились, понимая, что иначе бывший морпех поступить попросту не может. Главное, что он отлично понимал, что Майе не место в лагере сталкеров, на который в любой момент может обрушиться вражеский удар. — Эти Верхние Болота*… Насколько они опасны? Подумав несколько секунд, Мерсер ответил: — Восточная их часть, где находится дом Доктора, насколько я знаю, спокойное место. Там не водится хищников — по крайней мере, таких, что могли бы представлять угрозу. Но иногда появляются фантомы. Они могут здорово напугать, но вреда не наносят. То ли иллюзия, то ли призраки, черт их знает, — об этом Алекс знал лишь с чужих слов и надеялся, что они не расходятся с правдой. — Болот в Зоне вообще много, но Верхние Болота куда спокойней, скажем, Затона или Болот, которые находятся к югу от Агропрома. Зато, как я слышал, там много хвостов**. — Кого? — переспросил Хеллер, и его голос мигом приобрел нотки настороженности. — Хвосты, одна из местных пород грызунов. Совершенно безобидные существа. Правда, очень любопытные. У них длинные раздвоенные хвосты, потому их так и назвали. С юга послышались звуки выстрелов. Но группа не замедлила шаг — было ясно, что стреляли далеко, скорее всего, где-то в мертвом Городе или даже дальше. Тем не менее, это обстоятельство лишний раз напомнило Алексу о необходимости соблюдать бдительность. — Твои приятели говорили, что мы пойдем через болота ночью, — продолжил Джеймс. — Ты уверен, что они не спятили? — Уверен, — Алекс кивнул, несмотря на то, что собеседник этого не видел, да и на Верхних Болотах мутанту бывать пока что не доводилось. Но раз так говорят люди, которым Алекс доверял, как себе, и которые знали эти места… пожалуй, не стоило играть в подозрения. — В некоторых местах здесь действительно безопаснее ночью. — И еще потому, — вклинился в разговор Стрелок, шедший третьим с хвоста отряда, — что в топях много болотницы — фосфоресцирующей водоросли, которая растет только в трясинах и глубоких бочагах. Правда, там много комарья. Но ничего, прорвемся. Скоро доберемся до края болот и останемся там, пока не стемнеет. Благо, ждать недолго. Спустя примерно час пути ничего, казалось бы, не изменилось — разве что в воздухе появился запах тины. Никаких прочих признаков болота пока что видно не было, но Шрам скомандовал остановку. Место казалось довольно мирным — просто нагромождение валунов, — но Алекс сразу же заметил кострище: видимо, в этом месте часто останавливались бродяги, державшие путь на Верхние Болота. Рядом с валунами щедро разрослись какие-то кусты с закрученными штопором ветками — подобного не встретить на Большой Земле. Впрочем, в Зоне встречалось множество мутировавших растений, уже мало чем подходящих на то, от чего они произошли. Взять хотя бы стеклоцвет — и кто бы подумал, что эти тонкие нити, напоминающие стеклянную паутину, на самом деле ничто иное, как изменившийся под воздействием многих факторов мох? Поскольку идти через топи до темноты было нельзя, а о многочисленных недоброжелателях забывать не следовало, Шрам поделил команду на две смены: пока одна следила за местностью, вторая могла отдохнуть и проверить оружие и снаряжение, и наоборот. Костер разводить не стали — дым в любом случае будет заметен издалека, а привлекать чужое внимание не стоило. — Дальше поведу я, — напомнил Стрелок, хотя это и было оговорено. Наверно, из всех присутствующих никто не ориентировался в этих местах лучше, чем он. Уже смеркалось — еще немного, и Алекс и его товарищи вновь отправятся в путь. Чтобы не мучаться с распределением смен, сталкеры просто тянули жребий — в результате Алексу выпало стоять первую смену в компании Воробья, Мегабайта и Джеймса. Благо, это не ночевка — до полной темноты оставалось не больше пары часов. Постоять пару часов — не проблема. Мерсер ловко взобрался на самый большой валун высотой, пожалуй, в полтора человеческих роста — с одной стороны, его могли заметить с расстояния, но, с другой, и он видел дальше. Мутанту досталось наблюдение за южным направлением — пожалуй, самым опасным, ведь именно к югу от этого места усиливал свои позиции самый опасный сейчас враг. И главный враг Алекса. О том, что представлял из себя Черный Дозор, Алекс Мерсер знал больше, чем кто-либо из его соратников — и имел все основания для ненависти к этим ублюдкам в военной форме, для которых другие люди были не более, чем пушечным мясом. Но еще сильнее «темный» ненавидел того, кто возглавлял дозоровцев в Зоне. Роберта Кросса. Парию. Алекс мысленно вернулся к схватке на Ростке. Мутант вспоминал бойцов, убитых практически без сопротивления, и собственную беспомощность в тот момент, когда Пария обрушил на него ментальный удар. Тогда Кросс без труда справился с Алексом, и, если бы не своевременное вмешательство вооруженных гаусс-пушками Змея и Стрелка, скорее всего, воспоминания Мерсера принадлежали бы теперь его старому врагу. Но ужасающая способность, которой обзавелся Пария, заставляла задуматься — и мысли эти были отнюдь не радостными. Еще тогда, год назад, в Нью-Йорке, Роберт Кросс оказался страшным противником — что уж говорить о нем теперь. А вот у Алекса больше не было прежних сил. Не то, чтобы в последние несколько месяцев этот факт сильно расстраивал мутанта, но сейчас, в противостоянии с Парией, они бы очень пригодились. «Черт бы тебя побрал, Кросс! Если уж тебе так не терпится посчитаться со мной за прошлое поражение, то какого черта ты впутываешь сюда тех, кто не имеет к этому вообще никакого отношения? Или дело в чем-то еще? Не просто же так ты совал сюда нос еще до первой вспышки «Черного света» в Нью-Йорке…» Пока Алекс наблюдал за окрестностями и, параллельно с этим занятием, размышлял над сложившейся ситуацией, свободная смена внизу вела разговор. — Честно говоря, то, что дозоровцы тогда рванули именно за нами, кажется мне глупостью с их стороны, — с явным сомнением в голосе проговорил Змей. — План-то мой был, если судить объективно, дурацкий. — Потому что за вами рванули не все, — невозмутимым тоном ответил ему Шрам. — Но вы отвлекли их внимание. Им понадобилось время, чтобы разобраться, и это дало нам фору. За это время мы успели пройти через пространственную аномалию. Те, которые отрезают Лиманск от всей остальной Зоны, телепортируют пытающихся пройти через них назад. Без «Компаса» дозоровцы просто не смогли найти путь, и потому у них не получилось последовать за нами — по словам ребят, оставшихся наблюдать, они убрались обратно после нескольких бесплодных попыток преодолеть аномалии. На несколько минут вновь воцарилась тишина — только шелестела от ветра трава, да вдалеке выли слепые псы. Слишком далеко, чтобы всерьез опасаться. Хотя, судя по голосам, стая была немаленькая… Сумерки сгущались, и горизонт уже подернулся сизой туманной дымкой. На западе, где-то за редким леском, там, где должны простираться Верхние Болота, по небу словно разлили красную и оранжевую краски. Эти цвета совсем не были похожи на тот густой багровый оттенок, в который окрашивалось небо в преддверии выброса. Если аномальная буря всегда вызывала у Алекса ассоциации с кровоточащей раной, то закат больше напоминал пожар. Возможно, окончательно стемнеет даже быстрее, чем они ожидали. Что ж, тем лучше. — А я вот слышал, что Верхние Болота опасаются не только из-за трясин и фантомов, — поведал меж тем Воробей. — Сам не видел, но мужики говорили на базе, что, дескать, живет там страшная тварь… — Как нелестно ты отзываешься о Болотном Докторе, — фыркнул Змей. — Ох, смотри, Леха, придешь ты к нему с лишними отверстиями в тушке… Последние слова свободовца потонули в смехе остальных — не слишком громком, но заразительном. Не выдержав, Алекс улыбнулся. Змей — он такой, в любую байку вставит свои пять копеек. — Да иди ты, — ничуть не смутился рассказчик. — А только вот тертые говорят, что именно из-за этой-то твари по болотам днем не ходят. Только вот говорят, что она и ночью иногда охотиться выходит. У нее еще и способности почти как у контролера. Сама здоровенная, ходит на двух ногах. Глаза светятся, зубищи, как ножи. А еще у нее две башки. — И четыре причиндала, — вновь съязвил Змей. — Да блин, зараза анархистская, не нравится — не слушай, чем тебе байка не угодила? — с притворным возмущением воскликнул Воробей. — Возможно, тем, что в дозор тебя поставили не байки травить, — вместо Змея ответил ему Шрам. — Намек понятен? — Понятен, — раздосадованно буркнул парень. — Все, я молчу. Алекс хмыкнул. Возможно, новичка бы эта страшилка про тварь с болот и напугала. Но Мерсер успел повидать столько опасных созданий, со многими из которых ему приходилось сражаться, что даже существуй эта зверушка в реальности, вряд ли бы его напугала возможность встречи с ней. Заставила бы соблюдать осторожность, да, но не посеяла бы страх. В конце концов, после встреч с черной бестией или Кроссом страшные истории могли разве что повеселить. Как и планировалось, привал закончился с наступлением темноты. Место во главе отряда занял Стрелок — ему предстояло выполнить роль проводника. В остальном же порядок движения остался прежним, разве что третьим с конца теперь шел Воробей. Майю вела за руку Дана, идущая в середине группы. Алекс не мог не заметить того, что девочка притихла и озиралась по сторонам — ночное путешествие через болота явно пугало ее. Наверняка еще и сыграла роль рассказанная Воробьем страшная история. Это взрослые отнеслись к байке скептически, а вот на ребенка она явно произвела впечатление. — Не бойся, — словно прочитав мысли Алекса, обратилась к Майе его сестра. — А если появится то чудовище, про которое вот он говорил? — девочка указала на Воробья. — Не надо показывать пальцем, это некрасиво. Нет, это чудовище не появится, — произнесла Дана мягким успокаивающим голосом, — потому что его не существует. Воробей его выдумал. Правда ведь, Воробей? — с этими словами девушка обернулась, наградив молодого сталкера убийственным взглядом. Тот смущенно кашлянул. — Э-ээ… Да, это правда, — пробормотал он. — Нет никакой твари с болот, ее придумали, чтобы людей пугать и чтобы всякие нехорошие люди сюда не ходили и не вредили Доктору. Сочиненное на ходу объяснение Воробья, конечно, звучало нелепо, но Майя, похоже, поверила и несколько успокоилась. — А какой он? — спросила она. — Доктор? — послышался впереди голос Стрелка. — Да. Он добрый? — Конечно, — теперь роль рассказчика взял на себя Игорь — благо, было достаточно тихо, ему даже не пришлось особо повышать голос. — Он всем помогает, и людям, и животным. А еще у него есть собака. — А она кусается? — Нет, она кусает только злых людей. Несмотря на то, что солнце давно уже село, на Верхних Болотах не было темно. Тропу, которой вел команду Стрелок, окружали поросшие травой кочки и бочаги. И сквозь стоячую воду было заметно зеленоватое свечение. И его было много, очень много — топи буквально заросли болотницей. Эта водоросль предупреждала людей об опасных местах — что особенно было удобно на тех участках пути, когда приходилось прыгать с кочки на кочку или идти по щиколотку в воде, чувствуя, как пружинит под ногами болотная почва. Кое-где были проложены гати, причем некоторые, судя по всему, были сделаны уже сталкерами. Встречались и деревянные мостики разной степени сохранности. Тем не менее, совсем развалиться им не давали — Алекс заметил, что некоторые мостки явно пытались подновить. Это совсем не удивляло, учитывая, что этим маршрутом пользовались отнюдь не два-три человека. Пожалуй, самыми громкими звуками были кваканье лягушек и жужжание комаров — или каких-то очень похожих на них кровососущих насекомых. К счастью, обычного репеллента от комаров вполне хватало для того, чтобы защитить себя от укусов — Алекс и остальные обработали им открытые участки кожи еще во время привала. Но, тем не менее, противный навязчивый писк здорово раздражал. Когда в стороне от тропы раздался крик — пронзительный, душераздирающий, — Алекс против воли резко обернулся на звук. Его товарищи, как один, остановились. Сперва мутант ничего не увидел. Лучи фонарей скользнули по глади озерца справа от тропы — и выхватили из мрака человеческую фигуру. Приглядевшись, Алекс поморщился: вид у нарушителя спокойствия был крайне неприглядный. Его одежда — кажется, гражданская, — превратилась в щедро заляпанные кровью и грязью лохмотья. На левой руке отсутствовала кисть, и острый скол кости торчал из распухшей плоти. Лица было не разглядеть — его скрывал капюшон потрепанной штормовки. «Зомби?» Существо подняло голову, и даже видавший всякое Алекс едва не вздрогнул: лица у зомби не было. На костях черепа мутант не заметил ни клочка плоти. Однако ходячий мертвец каким-то образом умудрился издать нечленораздельный хрип — и поковылял к сталкерам. Однако раньше, чем кто-либо успел что-то предпринять, Хеллер вскинул винтовку. Хлопнул одиночный выстрел — и отвратительный пришелец исчез. Не упал, не скрылся в темноте, а именно исчез, словно растворившись в воздухе. — Фантом, — констатировал Шрам. — Но реакция хорошая, боец. — Я видел, что это хренов призрак. Этот урод, будто святой, шел прямо по воде, — ответил бывший морпех, опуская оружие. — И на воде не было ряби. Алекс почувствовал укол стыда. Он-то, увлекшись разглядыванием призрака, совсем не обратил внимания на эти детали, а вот Хеллер заметил сразу… — Тогда зачем стрелял? — Чтобы не поперся за нами. К тому же, ты сам говорил, что от них иначе не отделаться. — Привидеться здесь может кто угодно, хоть псевдогигант, — после паузы добавил наемник. — Главное, не проморгайте настоящих, если появятся. Им еще несколько раз встречались фантомы — снорки, нападавшие, вопреки характерному для этих мутантов поведению, не издавая ни единого звука, кровосос, почти неотличимый от настоящего, люди, зовущие на помощь и исчезающие посреди топей. Пусть они и не представляли реальной угрозы, но зрелище впечатляло — Алекс вынужден был признать, что пробрало даже его. «Темному» хотелось добраться, наконец, до дома Доктора и хотя бы немного отдохнуть от вида стенающих во тьме призраков. Поглядывая на сестру, мутант подумал, что ее, возможно, одолевают те же мысли — Дана старалась не смотреть по сторонам и рефлекторно втягивала голову в плечи при любом доносившемся с болот постороннем звуке — будь то громкий плеск воды или крик какой-то ночной птицы. Майю и вовсе колотило — фантомы здорово ее напугали, пусть все и говорили ей, что те не могут причинить никакого вреда и просто пугают. Вот только это помогало плохо — а чего еще ожидать, раз у них самих мурашки по коже от всего этого? — Достали эти чертовы призраки, — сердито проворчал Воробей. — Вот где охотники за привидениями, когда они так нужны? — Если что-то очень странное появилось по соседству, кого ты позовешь? *** — наигранно бодрым голосом откликнулся Стрелок. — Спокойно. Почти пришли. Впереди, метрах в ста, забрезжил свет, так не похожий на гнилостно-зеленоватое свечение болотницы. Он не был похож и на свет фонаря. И Алекс поймал себя на мысли, что всей душой надеется на то, чтобы источник света оказался окном дома. Надежды не обманули Алекса — через несколько минут почва под ногами стала более сухой, и впереди можно было увидеть небольшой хутор. Именно хутор, а не развалины — здания поддерживались в относительном порядке. Несколько угадывающихся в темноте построек и большой дом, окна которого так приветливо светились в темноте, были обнесены довольно целым забором. Возможно, когда-то хутор был больше, но использовалась только наиболее целая его часть. Когда группа уже подходила к дому, дверь им навстречу открылась. В дверном проеме стоял среднего роста человек в брезентовом плаще. Так как источник света находился за его спиной, разглядеть встречающего было затруднительно, и Алекс невольно прищурил глаза. — Пришли наконец-то, — чуть ворчливо проговорил незнакомец. — Я уж собирался вам навстречу пойти. Ну, раз уж вы добрались — милости прошу в мою скромную обитель. Час спустя — Вы правильно сделали, решив привести девочку сюда, — Болотный Доктор, седой мужчина лет шестидесяти с небольшим на вид, взглянул на Амайю, которая в этот момент незаметно пыталась скормить его питомцу, крупному псевдопсу, кусок колбасы. Тот упорствовать не стал и с удовольствием принял угощение. Легендарный эскулап Зоны оказался самым обычным человеком — по крайней мере, на вид. Простое лицо, короткая седая борода, и в глазах, в отличие от того же Ксенона, ничего особенного. Человек как человек. И не скажешь так, что живая легенда Зоны. Еще в Лиманске Стрелок связался с Доктором, рассказав ему о текущей ситуации, и тот согласился с планом сталкеров. Теперь же хозяин дома вместе с гостями расположились на достаточно просторной кухне — и сталкеры только что закончили подробный рассказ обо всем, что случилось в последние дни. — Зона — это закрытая экосистема, — продолжил Доктор, — и последствия появления в ней чужеродных форм жизни вроде этих… охотников и гидр — я верно запомнил их названия? — непредсказуемы. Кроме того, судя по вашим рассказам, откуда-то появилось существо, совмещающее в себе признаки и здешних животных, и появившихся под влиянием «Черного света» мутантов? — Да, — Алекс кивнул, всеми силами отгоняя дрему — сегодняшний поход почему-то сильно утомил его. Впрочем, он еще успеет отдохнуть: Доктор предупредил о выбросе, который должен был разразиться следующим днем, и предложил переждать аномальный катаклизм и гон в своем доме. Не сказать, что Мерсера радовала задержка — а вдруг в это время Черный Дозор или монолитовцы перейдут в наступление? — но все же отдых ему явно бы не помешал. — Но сомневаюсь, что оно, чем бы это существо ни являлось, появилось само. Его создали. В этом я уверен. — Это не лишено логики, — заметил присутствующий здесь же Брэдли Рэгланд. — По крайней мере, кто-то должен был доставить в Зону «Черный свет». Алекс был искренне рад вновь увидеть ученого живым и здоровым. В который раз парень порадовался тому, что Рэгланд находился здесь — в месте, которое находилось в стороне от всех склок. Этому человеку нечего было делать на передовой, ведь он был исследователем, а не бойцом. — Полагаю, коллега, — кивнул ученому хозяин дома, — что это мы вряд ли сможем выяснить. Но если это существо, как вы предполагаете, — Доктор вновь взглянул на Алекса, — создали, то кто и с какой целью? Мерсер немного виновато развел руками: — Я могу лишь предполагать. Эндрю Рок, ученый ГЕНТЕК, связанный с О-Сознанием — у него свой интерес к Зоне. И именно на базах группировок, так или иначе связанных с ним, появлялись эти мутанты. — Что эта мелочь, — поморщился Хеллер. — Во время операции «Монолит» нас атаковал голиаф — десятиметровая агрессивная махина, но, к счастью, тупая, как пробка. Как они сумели перевезти в Зону это? И после этого, еще недавно, когда Душман натравил меня и мою команду на Мерсера, он показывал мне фотографию. Не знаю, монтаж это или нет, но там был четвертый блок, обросший биомассой. И чьих рук это дело? — Вопросы, ответить на которые мы не можем — во всяком случае, пока что, — вздохнул Доктор. — Что ж, пока что есть и более насущные проблемы — например, вирус. Здесь, в Зоне, остановить эпидемию будет сложно. А значит, нужно ее предотвратить. Александр, вы работали над «Черным светом», верно? — Верно, — кивнул Мерсер, подавив зевок. — Я создал его из другого штамма, «Красного света». И в данный момент я помню, как работал над ним. — Это можно назвать удачей. Я рассчитываю на вашу помощь в этом вопросе. — Само собой, Доктор, — Алекс кивнул. — Все, что в моих силах — как только я разберусь с Кроссом и его шестерками. — Мы разберемся, — поправил друга Стрелок. — Запомни уже, что ты не один. Пока по Зоне разгуливают эти психопаты в военной форме, на любом начинании можно ставить крест. Могильный. — Посмотрим, — теперь зевнул уже Змей. — Ну вот, Коготь, заразил ты меня своей зевотой. Алекс отхлебнул еще чаю из кружки и поморгал, отгоняя сонливость. Впрочем, как мутант успел заметить, не только он боролся со сном — остальные тоже выглядели усталыми. И, разумеется, это не смогло укрыться от глаз гостеприимного хозяина. — А теперь пора закругляться с разговорами, — твердым, не допускающим возражений тоном произнес Доктор. — Говорить о делах будем утром, на свежую голову, а сейчас вам нужен отдых. Сон в спокойной обстановке. Несбыточная мечта последних дней. Не нужно дежурить по очереди, не нужно вздрагивать от каждого шороха. Покой и безопасность. В последние дни Алекс Мерсер успел забыть о том, что это такое. Да и вообще, когда он в последний раз спал на нормальной кровати? «Темный» даже подумал сперва, что не сможет уснуть — слишком он успел отвыкнуть от подобной обстановки. Но, вопреки ожиданиям, отключился Алекс почти сразу же, стоило его голове коснуться подушки. А вот сны оказались тревожными. Мерсер видел Нью-Йорк, обезображенный эпидемией и боевыми действиями. Сам мутант словно смотрел на город с высоты птичьего полета. Но почему небо было красным, словно перед выбросом? Картина сменилась. Теперь Алекс видел Зону. Он стоял на холме, глядя на громаду Саркофага. Точнее, о том, что перед ним Саркофаг, мутант мог догадаться только по виду окружавшей колоссальное сооружение местности: видимые стены печально знаменитого четвертого энергоблока покрывала темно-красная биомасса, под которой не было видно бетона. Отростки багровой пульсирующей дряни тянулись в стороны от здания, словно щупальца гигантского чудовища. Четвертый энергоблок превратился в исполинский улей. Картина опять сменилась — и снова перед Мерсером предстал Нью-Йорк. Он стоял на Таймс-сквер, там, где некогда насмерть сражался с Элизабет Грин. Об этой схватке напоминал глубокий провал в асфальте в том месте, где из-под земли вырвалась исполинская тварь, которой, словно роботом в фантастическом фильме, управляла Мать. «Перекресток Мира» превратился в уродливую пародию на самого себя. Все та же биомасса расползалась по асфальту и стенам зданий, и без того пострадавших за время эпидемии. Это место напоминало даже не призрак некогда полной жизни площади — скорее, изуродованный гниющий труп. Вместо множества людей Таймс-сквер была заполнена зомби — мычащими, покрытыми опухолями и язвами изуродованными оболочками. Но, приглядываясь к слонявшимся рядом зараженным, Мерсер с ужасом понял, что узнает их. Мимо неловко ковыляли те, что некогда были его друзьями. Алекс резко распахнул глаза, выныривая из бездны кошмара. «Это был просто сон, — мысленно сказал парень сам себе, пытаясь унять бешено колотящееся сердце. — Всего лишь страшный сон». За окном уже светало. Алекс потряс головой, отгоняя наваждение. Ему всего лишь приснился кошмар — должно быть, сказывались события последних дней. Неудивительно — сколько раз он и его друзья за это время рисковали собой, балансируя на лезвии ножа? Скорее всего, страх потерять товарищей принял вид кошмарного сна. А улей на станции… Должно быть, это из-за рассказа Джеймса. Тем не менее, кошмар оставил неприятный осадок в душе. Решив, что он больше не заснет, Алекс, встав с кровати, привел себя в порядок и тихо покинул комнату. «Подумаешь, встал чуть раньше, чем собирался». Пройдя на кухню, мутант присел на табуретку, решив дождаться, пока проснутся остальные, здесь, а заодно и подумать. Но последнего не вышло — мирную тишину нарушил голос: — Вижу, вы жаворонок. Хозяин дома появился совершенно незаметно, и Мерсер мысленно обругал себя за невнимательность. Хотя сейчас он находился в безопасном месте, оплошность была серьезной. Что, если он допустит ее вновь, но уже совсем в другой обстановке? — Можно сказать и так, — разумеется, Алекс не стал говорить о том, что его разбудил кошмарный сон. К тому же, он почти не погрешил против истины. — Раз вам все равно не спится, Александр, не сочтете за труд удовлетворить мое любопытство? Это пойдет на пользу не только мне, но и вам, и многим другим. Памятуя вчерашний разговор, Мерсер не сомневался в том, что речь пойдет о «Черном свете» или порожденных им мутантах. Что ж, пожалуй, с Болотным Доктором этой информацией можно было поделиться — хотя бы потому, что этот человек не использует ее для создания очередного биологического оружия. Отшельник, считающий смыслом своей жизни лечение всех живых существ — и людей, и мутантов, — никак не мог сойти за очередного маньяка-милитариста вроде Питера Рэнделла, Роберта Кросса и им подобных. — Разумеется, Док, — сокращение само собой вырвалось у Мерсера, и он тут же устыдился этого. Но легендарный эскулап Зоны и бровью не повел. — Доктор Рэгланд многое рассказал мне о «Черном свете» и его действии — но вы, как он говорит, знаете об этом еще больше — возможно, больше, чем кто-либо другой. Ведь вы работали над созданием вируса, вы случайно выпустили его, и, более того, способны получать знания с помощью… — хозяин дома прищелкнул пальцами, ища нужные слова. — Как вы это называете? — Поглощение, — ответил Алекс. — После того, как я попал сюда, эта способность была утрачена. Но я могу получать воспоминания мертвых, при условии, что тело относительно свежее и у него цела голова. — Удивительно. Я изучал на досуге данные о прочих мутантах, порожденных вирусом. Как я понял, вы, своего рода, unicus? Мерсер кивнул. — Да. Но я не знаю, почему вышло так, почему я стал тем, кем стал, а не превратился в зомби или охотника. Доктор окинул Алекса внимательным взглядом. — Возможно, дело в какой-то незначительной, на первый взгляд, детали? — предположил он. — Вы помните, как именно заразились? Алекс передернул плечами. Да, он помнил это — но хотел бы забыть. Момент, навсегда изменивший и его жизнь, и жизнь миллионов людей. Но того, что сделано, уже не изменить… Собравшись с мыслями, Мерсер, наконец, ответил: — Да, помню, хотя и не во всех подробностях. Но это не самые приятные воспоминания. Но если это важно, я расскажу. Бежать. Убираться отсюда. Сейчас эти слова были единственной отчетливой мыслью Алекса Мерсера, когда тот выбежал на перрон, тяжело дыша и затравленно оглядываясь по сторонам, словно загнанный зверь. Впрочем, сейчас он мало чем отличался от загнанного зверя. Возможно, отправиться на Пенсильванский вокзал с самым опасным из известных на данный момент вирусов в пробирке было не лучшей идеей. Но Алексу не из чего было выбирать. Они преследовали его — так же, как и других участников проекта. Они, чертов Черный Дозор, попросту убивали тех, кто участвовал в проекте «Черный свет», который возглавил Алекс. А теперь убийцы явились по его душу. Ах, если бы Алекс знал, на что себя обрекает, согласившись на участие в этом проекте!.. Но мог ли тогда молодой талантливый ученый знать о том, чем все закончится? Теперь же бежать было некуда. Они преследовали его — Алексу не нужно было видеть их, чтобы знать это. И сейчас, стоя на пустынном перроне, ученый вдруг отчетливо понял, что загнал себя в ловушку. Работая над вирусом, Алекс Мерсер и его коллеги были уверены в том, что пытаются найти идеальное лекарство — так им говорили. На самом же деле их использовали, чтобы создать биологическое оружие. И вот теперь, когда работа над «Черным светом» была закончена, в ученых больше не было нужды. И они знали слишком много лишнего. Когда один за другим стали погибать при странных обстоятельствах его коллеги, Алекс принял решение. Отправив по почте свой рабочий ноутбук сестре, которая до этого расследовала для Мерсера некоторые слишком странные дела ГЕНТЕК, корпорации, на которую работал молодой ученый, Алекс уничтожил все образцы. Все, за исключением одного — того, что находился сейчас в кармане куртки парня. — Стой! — раздалось за спиной. — Руки за голову. Бежать было некуда. Смерть его настигла. — А теперь поворачивайся. Медленно. Алекс выполнил приказ. Теперь он мог видеть своих палачей — двух солдат Черного Дозора в полной экипировке, вооруженных штурмовыми винтовками, и мужчину в штатском, целившегося в Мерсера из пистолета. Некуда бежать. Что он успеет сделать до того, как эти трое его пристрелят? Алекс понимал, что доживает свои последние секунды. Однако жажда жизни не желала признавать это. Не позволяла смириться. Выхватив из кармана пробирку, молодой человек молча продемонстрировал ее преследователям — как будто это как-то могло ему помочь… — Положи пробирку на пол и отойди, — приказал мужчина в штатском. Ужас вновь затмил разум Алекса. Он знал, что будет дальше. Стоит ему выполнить требования, как его убьют. И если не выполнит — убьют. Он умрет в любом случае. И тут накатила ярость, одержавшая верх над страхом смерти. Эти трусливые ублюдки, убивавшие безоружных людей, явно чувствовали себя хозяевами положения. Что ж, сейчас они узнают, как сильно ошибаются на этот счет. Алексу уже нечего было терять — но так он хоть как-то сумеет отомстить своим убийцам. Размахнувшись, Мерсер швырнул пробирку себе под ноги. Звон бьющегося стекла — и вот уже убийственное содержимое растеклось по полу небольшой лужицей, над которой вились красноватые испарения, истончаясь, словно растворяясь в воздухе… А затем прострекотала короткая очередь — и Алекс почувствовал сильный удар в грудь. Спустя пару мгновений пришла боль, ко рту подступила жидкость с металлическим привкусом. Ноги подкосились, и Алекс рухнул на колени, а затем повалился на осколки пробирки. Последним, что видел Алекс Мерсер, был человек в штатском, корчащийся на полу в предсмертных конвульсиях. А затем боль отступила — осталась лишь тьма. …А через несколько часов Мерсер пришел в себя на прозекторском столе в морге корпорации ГЕНТЕК. Он помнил лишь свое имя — и, как выяснил в ближайшие же минуты, уже не являлся простым смертным. — Я выпустил джинна из бутылки, — Алекс отвел взгляд. — Пусть я был не в себе, но этот факт ничего не меняет. — Вот как, значит, — собеседник задумался. — Может быть, это и ответ? Если я правильно понял, в вашем случае вирус попал в кровь, когда вы были при смерти. Возможно, именно поэтому вы сохранили человеческие облик и разум? — Это звучит… логично, — Мерсер кивнул. А ведь это действительно могло оказаться правдой. Впрочем, испытывать эту теорию мутант все равно бы не рискнул. — А что до других мутантов, подобных вам? — Я встретил всего двух таких, — помедлив, ответил «темный». — Элизабет Грин, она же — объект «Мать»… Она была заражена за много лет до вспышки «Черного света» в Нью-Йорке. В ее теле вирус нашел идеального хозяина, но она была безумна. Второй — ее сын, Роберт Кросс, он же — Пария. Под этим кодовым именем он был обозначен в документах ГЕНТЕК, которые однажды попали в мои руки. Он никогда не был человеком — то есть, он был заражен еще в утробе матери. И мы можем только гадать, что у него на уме. Странно, что теперь он использует в качестве позывного свое прежнее кодовое имя… На несколько секунд в комнате повисла тишина. Доктор молчал, что-то обдумывая, после чего медленно кивнул: — Благодарю вас за подробный рассказ, Александр. А теперь — о том, что меня особенно интересует. Ваша сестра пережила эпидемию, как и многие другие — возможно, в их случае иммунная система одержала верх над вирусом… или же они стали его носителями. Но, чтобы знать это наверняка, нужно провести исследования. Однако это дает надежду на то, что «Черный свет» и его последствия можно победить… Но мне понадобится ваша помощь. Ваша и вашей сестры. — Вы можете рассчитывать на меня, — для того, чтобы не допустить распространения вируса, Алекс готов был приложить все силы. И сотрудничество с Болотным Доктором в этом деле наверняка можно было считать удачей. — Но решать за Дану я не могу. — Разумеется. Я не прошу вас дать немедленный ответ, но все же — это очень важно. Спустя пару часов, когда команда собралась в полном составе, прерванный вечером разговор продолжился. Дана, как и Алекс, выразила готовность помочь Болотному Доктору в его исследованиях. В конце концов, во время первой вспышки похитивший девушку вожак охотников притащил ее в главный улей, рассадник вируса, где скрывалась Элизабет Грин — однако Дана не заразилась. И хотя пока что нельзя было со стопроцентной уверенностью утверждать, что она не является носителем вируса, эти факты давали надежду на то, что у нее выработался иммунитет к «Черному свету». А если так, то возможность создать вакцину все же была. А потом хозяин дома неожиданно стал из-за стола. — Кого бы вы ни увидели, не беспокойтесь. Здесь никто не причинит вам вреда, — и вышел из кухни. Спустя несколько секунд скрипнула входная дверь. Вскоре Доктор вернулся, а за ним… Джеймс, едва не опрокинув табуретку, вскочил на ноги и поспешил закрыть собой дочь. Почти все отшатнулись или потянулись за отсутствующим оружием, которое лежало сейчас в комнатах, — и лишь Стрелок и Брэдли Рэгланд никак не отреагировали на увиденное. Должно быть, успели привыкнуть. Ну, и Шрам сохранил завидное спокойствие. Впрочем, Мерсеру иногда казалось, что этого человека вообще невозможно вывести из равновесия. За отшельником-целителем гордо шествовала крупная химера. Алекс, сперва отреагировавший так же, как и почти все его товарищи, спустя миг взял себя в руки — он заметил уже знакомый шрам от когтей на лапе хищницы. Как ни странно, но это определенно была та же самая химера, которую Мерсер недавно встретил в Рыжем Лесу. Видимо, зверь тоже узнал Алекса. Фыркнув, химера подошла к «темному» и ткнулась носом в его руку. — Привет, — Алекс, не сдержав несколько растерянной улыбки, потрепал зверя по загривку. Доктор, наблюдавший за этой сценой, тоже улыбнулся: — Я вижу, вы уже успели познакомиться с Оникс. — Оникс? — переспросил Мерсер. — Так я назвал ее, когда нашел среди топей еще детенышем. — Если бы не она, меня убили бы дозоровцы, — признался Алекс. — А потом она показала мне дорогу к пространственной аномалии. Мне даже показалось, что она разумна. Химера вновь фыркнула — в этот раз уже высокомерно-обиженно. Словно говорила «Я-то разумная, чего о тебе, двуногий, не скажешь». — Так и есть, — ответил Доктор — Можете в этом не сомневаться. — Подождите-ка, — наконец, вышел из ступора Змей, — я что, не сплю? Ручная химера, которую наглаживает наш мутаген… И почему ты не рассказал про нее тогда, в лесу? — А вы бы мне поверили? — фыркнул Алекс не хуже химеры. — Верно, мы бы решили, что ты спятил, — хмыкнул Стрелок. — Ты гляди, а мне Оникс никогда не позволяла погладить себя. — Так она, наверно, видит в Сане чуть ли не родню, — съязвил Воробей. — Ручная химера… теперь я видел все. Хотя это здесь она мирная — но где гарантия, что за пределами этого дома она нас не тронет? — Не тронет, — заверил молодого сталкера Доктор. — Теперь она запомнит вас. — А вы в этом точно уверены? — Мегабайт опасливо покосился на Оникс, которую Алекс продолжал почесывать за ушами. — Это ведь дикий зверь. Разве можно точно знать, что у нее на уме? Болотный Доктор взглянул на хакера со снисходительной улыбкой. — Молодой человек, — произнес он, — то, что Оникс не говорит на человеческом языке, еще не значит, что она не разумна. Она понимает все, что мы говорим — а мы при желании можем понять ее. Тот артефакт, который вы используете для преодоления языкового барьера, может позволить общаться с местными разумными существами. Если знать, как это делается, естественно. Когда, наконец, все отошли от легкого шока, вызванного появлением химеры и ее поведением, хозяин дома и его гости вернулись к прерванному обсуждению. Разумеется, команда готова была оказать любую помощь в деле предотвращения новой вспышки «Черного света», какая только окажется в их силах. Но всерьез заняться этим они смогут лишь после того, как Черный Дозор прекратит охоту на сталкеров и в Зоне вновь воцарится относительное спокойствие. Вот только пока операцию возглавляет Роберт Кросс, дозоровцы не уберутся за Периметр. По сути, все вопросы уже были улажены, и, если бы не разразившийся чуть позже полудня выброс, команда вернулась бы в Лиманск этим же днем. Но из-за аномальной бури и гона предстояло задержаться. И Алексу этот факт откровенно не нравился — он не любил оставаться в стороне, когда ситуация оказывалась накаленной до предела. А что, если за это время дозоровцы перекроют все пути в Лиманск? А что, если они уже каким-то образом вторглись в город? А если на базу напали монолитовцы? А если… Алекс решительно отмел в сторону эти откровенно паникерские мысли. Путь в Лиманск дозоровцам не найти. База хорошо защищена. За один день ничего не случится. — Дана, — Алекс обернулся к сестре, — может, ты останешься здесь? — Что? — переспросила девушка, недовольно нахмурившись. — Здесь безопасно. Лучше тебе будет остаться здесь, с Майей. — Остаться здесь и постоянно думать о том, что тебя и остальных, возможно, уже нет в живых? Отсиживаться в безопасности, пока вы там сражаетесь с этим ублюдком Кроссом? Нет. Я не хочу вновь потерять тебя — в этот раз уже навсегда. Я иду с вами, и это не обсуждается, — сказав это, она вышла из кухни. Стрелок тоже поднялся со своего места и, осторожно обойдя совсем по-кошачьи развалившуюся на полу Оникс, подошел к Мерсеру. — Ты все равно ее не отговоришь, — он ободряюще хлопнул друга по плечу. — Не унывай. Она сильная. Ты ведь и сам это знаешь — твоя сестра сможет позаботиться о себе. — Зато за вами нужен глаз да глаз, — с иронией в голосе заметил наблюдавший за развитием событий Шрам. — Друзья-сапоги, постоянно умудряетесь найти редкостные неприятности на свои головы. Начинаю подозревать, что вы родственники. — Это не мы ищем проблемы, а они нас ищут, — пожал плечами Алекс. — Итак, по-моему, план действий совершенно ясен. Пункт первый: возвращаемся в Лиманск. Пункт третий: разбираемся с Робертом, чтоб его, Кроссом и выкидываем дозоровцев к чертовой матери за Периметр. Только вам не кажется, что чего-то здесь не хватает?.. *Локация, вырезанная из «Теней Чернобыля», должна была находиться где-то к северу от Янтаря **Грызуны-мутанты, придуманные Анной «Fraulein Stein» Сигаевой, присутствуют в ее повести «Лик» ***Слова из песни об охотниках за привидениями