Ёжик в тумане

      После долгих ночных уговоров со стороны Изо Виста сдался и передал право на тренировку Ёжика Сатчу. Когда рёбра зажили, девушка с парными саблями в руках встала напротив улыбающегося кока. На бёдрах девушки покоилась неизменная перевязь с кинжалами. Вокруг, как обычно, собралась толпа зевак и любопытствующих. «Не посрами меня, покажи всё, чему научилась», — шепнул Виста на ухо, подталкивая к сопернику. «Командир, ну зачем вам этот геморрой со мной?» — подумалось начинающей мечнице.       Ни собственный командир в оппонентах, ни ребята, поддерживающие их, не радовали Ежа. Она думала лишь о том, как и умения показать, и мужчину не нашинковать. «Хотя… Ты сам на это подписался, Сатч. Никто за язык не тянул», — эта мысль придала спокойствия. Вдох-выдох, вдох-выдох. Кок сразу заметил, как изменился взгляд, став сосредоточённым, и поза перестала быть расслабленной. Сатч, посерьёзнев, ринулся в атаку.       Правой рукой кок нанёс рубящий удар сверху вниз, левой — снизу вверх. Девушка подставила свои клинки и прогнулась назад, как тростинка, настолько сильная была атака. Полшага назад, а потом, резко отбросив оружие мужчины, та со всей дури влепила ногой ему в грудь. Шатен отступил и попытался вздохнуть. «Открылся!» — прозвучало злорадное. Ёжик бросилась вперёд, клинки оставили в воздухе серебряный V-образный след. Сатч уклонился, но недостаточно быстро — послышался треск ткани, и по палубе покатилась пуговица, срезанная с рубашки. Шок, удивление и радость сменили друг друга на мужском лице, кок бьёт в спину: вполсилы, чтобы успеть остановить руку в случае чего. Сестра извернулась в каком-то нелепом, странном изгибе и приняла клинок на клинок. Её нога подвернулась, и в падении она потеряла одну саблю. В толпе раздался разочарованный стон, удержать его никто не пытался.       Шатен, чуть не упавший рядом из-за инерции, замахнулся уже двумя саблями. Девушка откатилась в сторону, встала на полусогнутых, клинок в правой руке, кинжал в левой. Сатч уже и забыл о том, что кинжалы у неё всегда под рукой. Она неторопливо выпрямляется, просчитывая в уме ходы, и понимает, что в любом случае её ждёт поражение. Но… даже проигрыш можно подать красиво, осталось только придумать как именно. Они вновь бросились друг на друга, обмениваясь ударами и уходя от них. Кок получил ещё несколько пинков, Ёжик допустила оплошность в защите и теперь щеголяла длинным порезом на правой руке. Она бьёт по колену, шатен воет и некоторое время прыгает на одной ноге. Девушка резко перешла в атаку, достав кинжал взамен второго потерянного клинка…       Тишина накрыла палубу. Шатен остановил свои сабли в опасной близости от шеи сестры и не дышал. Она не двигалась, а два её кинжала были направлены точно на горло кока. Кровь капала на доски из ран обоих.       — Ничья! — провозгласил Виста, и, спустя мгновение, четыре клинка выпали из рук. Ёжик сложила руки на груди мужчины и опустила на них голову, Сатч обнимает её и чувствует, как она дрожит. «Ты молодец!» — шепчет на ухо и уходит с ней в лазарет на перевязку.

***

      Уже после ужина девушка, перебирая запасы шерсти, вспомнила, что Изо просил её о пледе для себя. «Хм, какой же цвет выбрать?» — задумалась она. — «А что я об этом парюсь? Спрошу лично, а после схему набросаю». Уже занеся руку над дверью, чтобы постучать в каюту стрелка, Ёжик услышала разговор на повышенных тонах.       — Нет, Сатч, — рявкнул Марко, — я не позволю тебе тренировать её ещё и в рукопашке. Она же тебя сегодня чуть не убила!       — Ну, не убила же, — ухмыльнулся Сатч, вспоминая бой. — Она действовала аккуратно, стараясь не навредить.       — Ну, да, конечно, — язвил Феникс. — А кинжалы у своей шеи ты проигнорировал? Молчи, — заткнул он накама. — Ты не видел её в настоящем бою. В отличие от меня.       Девушка за дверью отступила, по-хорошему ей надо было уйти, не подслушивать старших, не мешать им вести дела. Но… любопытство сгубило не только кошку, и она осталась, прислонившись спиной к стене рядом с приоткрытой дверью, и внимательно ловила каждое слово.       — Она в одиночку вышла против команды кровавого Джека, — меж тем продолжил блондин. — Да, я прикрывал ей спину, но не более. Эти отбросы получили свою награду за насилие и торговлю людьми, и ты не хуже меня знаешь, чего они заслуживают. По исходу, когда никто из них уже не дышал, а я хотел узнать её состояние, она мне челюсть сломала. Одним ударом! — мужчина выделил голосом последнюю фразу. — И ещё добавила мне уже на «Моби Дике»! Она себя не контролирует в такие моменты, в её глазах смерть была! Ты понимаешь, что даже из простой заботы о тебе я не отдам её на твою тренировку.       Ёжик пыталась не закричать от ужаса, когда услышала об исходе того боя. Она руками сдерживала рыдания, рвущиеся из груди, слёзы текли ручьём. «Я их убила. Я их убила», — мозг сверлила одна мысль. — «Я чуть не убила Марко! Я чудовище, монстр!» Девушка рванула прочь от каюты, не слыша последующего разговора. Изо, чьего слуха достиг непонятный шорох, выглянул в коридор и, не обнаружив никого, закрыл дверь.       — Ты мне не доверяешь или ей? — спросил Сатч у старпома. — Насчёт тех пиратов — собаке собачья смерть. А насчёт Ёжика — ты не всё о ней знаешь. И поверь, побои — это не самое страшное, что с ней происходило.       — Подожди, Сатч, — перебил его Виста. — Ты хочешь сказать…       — Я ничего не буду говорить! — вспылил кок. — Не маленькие, своим умом дойдёте! Марко, плевал я на твоё мнение. Я беру её под свою полную ответственность! — с этими словами шатен вышел, оставляя накама размышлять над его словами.

***

      Ёжик не запомнила путь до своей каюты. Вот, вроде, только сидела под дверью у Изо, а теперь руки без участия сознания провернули замок. Ноги не держали, и она кулем опустилась на пол, рыдая во весь голос. «Я чудовище! Я чудовище!» — билась настойчивая мысль. — «Я монстр, не человек. Я их убила!» В стену настойчиво постучали, призывая к тишине, но она не обратила на это внимания. Девушке было не важно, что о ней подумали братья, живущие по соседству, она услышала мнение тех, на кого равнялась. На четвереньках подползла к столу и, кое-как встав, увидела себя в зеркале.       Лицо, перекошенное от гнева и плача, волосы, торчащие в разные стороны, глаза, покрасневшие от слёз. Весь этот вид вызвал ещё одну волну истерики. Дрожащими руками она притянула графин с водой и села на пол.       — Ну почему? — звучал шёпотом сорванный голос. — Почему даже после смерти ты преследуешь меня? Что это за насмешка судьбы — быть похожей на тебя и лицом, и голосом, и, чёрт возьми, поступками?! — девушка истерила и в то же время пыталась успокоиться, в памяти вновь всплыли слова Марко. — Что же делать, что делать? Как, как мне усмирить себя? Как обезопасить тех, кого люблю?       Ёжик отпила воды и откинулась на кровать, положив голову на матрас и уставившись в потолок. Деревянные доски успокаивали своими узорами и потихоньку злость на саму себя проходила. Мысли выстраивались в нужном порядке и, ухватив последнюю, девушку озарило.       — Люблю? А люблю ли? А если и правда люблю, то, значит, надо ставить блоки, кодировать себя, — усмешка в никуда, — кодировать, как наркомана, как пьянчугу распоследнего. А что ещё остаётся — дышать через раз, чихать через раз? Если сдерживать себя, то во время боя могут и убить меня или братьев. Что же делать? Не знаю. Не могу найти решения. Я в тупике. Впервые, — отчаяние захлёстывало волнами, как во время шторма Гранд Лайн.       Ёжик улеглась на пол, свернувшись:       — Слушаться командира, не перечить, не огрызаться. Перестать гонять парней с камбуза ножами, а перейти на слова. И сдерживать изо всех сил свои эмоции. Так себе план. Но за неимением другого можно попробовать, — с этими мыслями она и провалилась в тревожный, прерывистый сон, так и не принёсший поутру бодрости.