Примечание Автора:
Ребята, давайте сразу условимся кое о чём. 1) Рейацу — духовное давление. 2) Рейрьёку — духовная сила/энергия. 3) Рейши — духовные частицы. И да, я буду так писать, даже если кому-то/кого-то непривычно/режет глаза/отталкивает/раздражает (нужное подчеркнуть). Так для меня проще и удобнее, ибо: 1. Рейацу — духовное давление. 2. Рейрьёку — духовная сила/энергия. 3. Рейши — духовные частицы. 4. Денрейшинки — духовный телефон. 5. Сейрейтей — дословно означает «двор чистых душ». 6. Рейшихенканки — Духовные Обменщики. 7. Рейраку — Духовные Нити. На всякие «реацу», «реяцу», «реятсу» и т.д. можете не надеяться. Также сразу хотелось бы обозначить разницу между рейацу и рейрьёку. Основы первых двух арок, «Временный Шинигами» и «Спасение Рукии», слегка переиначенные под моё субъективное понимание. Рейацу — духовное давление, иными словами высвобожденная духовная энергия, рейрьёку. Сама же рейрьёку — сила, находящаяся в пределах тела. Полностью скрыть рейрьёку чертовски сложно, если не невозможно. Рейацу имеет любое живое существо, ибо каждая душа имеет рейрьёку. Просто уровень силы может быть крайне мизерным, а значит, давление тоже будет не особо ощутимым. Рейацу и рейрьёку состоят из рейши. Рейацу можно контролировать, а также чувствовать с расстояния. Кроме того, оно имеет цвет и, при большом количестве духовной силы, форму, олицетворение. (Вспоминаем розовую кошку Ячиру, скелет Кенпачи и оскалившуюся мордаху, напоминающую его маску Пустого, Ичиго из арки СР). И, ребята, давайте дружно забьём на то, что в последующих арках Кубо словно позабыл об этом и стал везде тупо пихать рейацу вместо рейрьёку,Искренне ваша AElizabeth
***
«У детей нет ни прошлого, ни будущего, зато, в отличие от нас, взрослых, они умеют пользоваться настоящим». (с) Ж.Лабрюйер***
Ичиго пять лет
— Стойте, Ваше Высочество! — быстрый топот и отчаянный крик. — Не делайте этого! Тройка офицеров Ванденрейха, с бледными от страха лицами, смотрела на маленького мальчика, сидящего на подоконнике распахнутого настежь окна. Морозный воздух проникал в коридоры дворца, но сейчас их волновало далеко не это. — Остановитесь, Куросаки-сама! — на ломаном японском заговорил один из офицеров, мужчина среднего возраста с пышными чёрными усами. — Вы можете пострадать. — Да ничего со мной не будет! — отмахнулся мальчишка. — И вообще, я вас за собой не звал. Чего припёрлись? Те не нашлись с ответом. Хотя бы потому, что рыжее недоразумение специально говорило слишком быстро, зная, что его очередные няньки не в ладах с языком страны Восходящего Солнца. — Ну, раз так… — Его Высочество поднялся на ноги. — Я, пожалуй, пойду дальше. Сам. И выскочил в окно. — Принц!.. — Ваше Высочество! — Куросаки-сама!.. Квинси бросились вперёд и, чуть не вывалившись из многострадального окна, стали лихорадочно озираться, но на заледеневших ступенях перед дворцом, куда оно выходило, никого не оказалось. — На что уставились? — раздался за их спинами звонкий детский голосок. Несчастные няньки обернулись и увидели Юграма Хашвальта с наследником трона на руках. Лицо Грандмастера, как и всегда, ничего не выражало, но в ярких голубых глазах можно было различить едва заметное неодобрение. Учитывая, что обычно в них и вовсе ничего не отражалось, такое проявление эмоций в исполнении Юграма было равносильно оглушительному крику до самого Дворца Короля Душ. — Герр Грандмастер Хашвальт! — офицеры согнулись в глубоком поклоне. Несколько мгновений стояла напряжённая тишина. Молчал советник Его Величества, молчали и его подчинённые. — Юграм! — надул губки мальчик, всё ещё сидя у блондина на руках. — Они совсем за мной не смотрели, Юграм. Единственного из провинившихся, того, который понимал японский, едва не хватил инфаркт. — Ясно, — негромко произнёс Великий Магистр после небольшой заминки. Офицеры приготовились к самому худшему. — Свободны. Дважды повторять не пришлось — «нянек» и след простыл. — Зачем Вы это сделали, Ваше Высочество? — с лёгким укором и тяжёлым вздохом поинтересовался Хашвальт у рыжего проказника, стоило посторонним удалиться. — Кронпринцу Ванденрейха не полагается выпрыгивать с третьего этажа в холод. Вы могли пострадать и, как минимум, простыть на морозе. — Рука в белой перчатке закрыла массивное окно. На второй всё ещё сидел мальчишка. — Да ну тебя, Юграм, — надулся так называемый кронпринц. — Совсем ничего не понимаешь в развлечениях. — Более того, почему Вы всё ещё разговариваете на этом языке? — проигнорировал блондин реплику своего господина. — Вы прекрасно владеете немецким. Не было нужды смущать ответственных за Вас офицеров. — Ты. Не умеешь. Развлекаться, — повторил Куросаки, нахмурив рыжие бровки. И вновь тихий, но невероятно тяжёлый вздох от Штернриттера «В». Многого он в последнее время натерпелся. Куросаки Ичиго жил во дворце Великой Империи, Зильберне, уже полгода. Когда ему было четыре, его мать Куросаки Масаки умерла во время преждевременных родов вместе со своими дочками-двойняшками. Семь месяцев Ичиго жил вместе с отцом, Шинигами по имени Шиба Ишшин. Однако, когда в Шаттен Берайхе узнали о том, что последний Куросаки воспитывался Проводником Душ, пусть и своим собственным родителем, то захотели «отгородить» его от «дурного влияния». Вернее, так думала большая часть чистокровных Квинси, воспитанная по всем традициям и канонам. А официальный приказ отдал сам Император, Яхве Юба Бах, который в последние годы, чувствуя возвращение своих сил, время от времени приходил в себя после многовекового сна, раздавал указания, в основном, лично Хашвальту, и опять проваливался в беспамятство. Бывшего капитана десятого отряда устранили, хотя, как подозревал Грандмастер, тот был живее всех живых, а самому Ичиго стёрли часть воспоминаний, чтобы не травмировать детскую психику. В итоге про отца он ничего не знал, как и про так и не родившихся младших сестёр. Про мать же имел почти полную информацию: чистокровная Квинси, последняя Куросаки, если не брать в расчёт её сына, талантливая и сильная. Исключительно для Ичиго — любящая и заботливая мать. Ну, а зачем маленькому ребёнку знать про Пустого Ховайто? Такие мелочи, в самом деле. Куросаки официально объявили кронпринцем и взялись за его обучение. Вернее, взялся лично Хашвальт. Учил немецкому и английскому языкам (на первом назывались практически все техники Квинси и просто общались между собой в Шаттен Берайхе, на втором были названия других техник и шрифты Звёздных Рыцарей), игре на музыкальных инструментах, помогал улучшить физическую подготовку, обучал манипулированию рейши. Даже развивал наследнику такие вещи, как логику, хитрость (хотя у Ичиго этого и так было в достатке), политическую грамотность, умение влиять на собеседника и ловко уходить от прямого ответа. Со слов самого Юграма, это были навыки первой необходимости для следующего Кайзера. Сам будущий Император с этим не был согласен, но оспорить выбор предметов не мог. Вообще, если посмотреть чисто поверхностно, именно Хашвальт был главной нянькой для наследного принца. Учил его, присматривал за ним, утешал его и, пользуясь своей властью, наказывал провинившихся перед Его Высочеством. Чуть что не так: «Юграм, помоги!», «Юграм, объясни!» и «Юграм, скажи им!». Вроде бы полгода — невероятно маленький срок, особенно для того, кому больше тысячи лет, но сейчас казалось, что так было всегда. Что коридоры Зильберна всегда были заполнены топотом, шумом, криками и детским смехом. — Да ладно тебе, Юграм, — отмахнулся Куросаки, проворно спрыгивая с рук Советника Императора. — Пошли, я лучше покажу тебе, что снова нарисовал Базз! — Карие глаза зажглись неподдельным восторгом и энтузиазмом. — Опять на главных воротах? — почти безразлично уточнил Хашвальт, позволяя пятилетнему мальчику взять себя за руку и потянуть вперёд. — Нет, на этот раз это внешняя стена главного штаба Связующего Отдела, — широко улыбнулся наследник. Юграм вновь тяжело вздохнул. Базз-Би был головной болью даже большей, чем Ичиго.***
Ичиго шесть лет
— Ваше Высочество, зачем Вы это сделали? — устало спросил Грандмастер у Куросаки. — Сделал что? — на советника взглянули абсолютно невинные карамельные глаза, но Звёздный Рыцарь «В» изучил кронпринца слишком хорошо. — Эту, с позволения сказать, зарисовку на дверях в тронный зал. — Но это не я! — Что Базз-Би сказал Вам, Ичиго-сама? Юграм редко называл его по имени и ещё реже обращался по-японски, хотя прекрасно знал этот язык. Значит, дело плохо. — Что ты сильно бить не будешь, — пробурчал наследник в ответ, настороженно следя за лицом Советника Императора. А затем, видя, что буря ещё не началась, торопливо затараторил. — Но я сам всё отмою, честно! Не надо ругать Базза! Он просто одолжил мне краски. И Аскина тоже не надо, он просто пропустил меня в ту часть дворца! Я ведь сам уговорил его! И Эса, пожалуйста, не наказывай, он просто подбросил мне пару идей для рисунка… Великий Магистр Штернриттеров впервые за много лет не сразу нашёлся с ответом.***
Ичиго семь лет
— Юграм, смотри, смотри! — кронпринц скакал чуть ли не до потолка тренировочного зала и, радостно сверкая глазами, хвастался новым достижением. — Мой собственный Хайлиг Боген! — Мои поздравления, Ваше Высочество, — покорно ответил Хашвальт, наблюдая за восторженным наследником, который впервые собрал свой собственный Священный Лук. — В его возрасте ты так не умел, — хмыкнул подошедший сзади Базз-Би. Грандмастер кинул на него косой взгляд. Вновь съязвить Штернриттеру «H» помешала первая в жизни Ичиго Хайлиг Пфайль, которая по неопытности стрелка полетела не по тому курсу и, чуть не угодив Баззарду Блэку в голову, вонзилась в стену за спинами Звёздных Рыцарей, подорвав её ко всем чертям. Ошарашенными выглядели не только Ичиго и Базз-Би, у которого за одно мгновение вся жизнь пронеслась перед глазами, но и Юграм, чьё удивление было видно лишь по приподнятым бровям и сомкнутым на голых рефлексах на рукоятке меча пальцам. — Так держать, Вашество! — бойко воскликнула Бамбиетта Бастербайн, появившись в дыре, там, где раньше была ровная стена. Осмотрев нанесённый ущерб, Штернриттер «E» важно кивнула головой и, подняв вверх большой палец, гордо произнесла. — Вот что значит моя школа!***
Ичиго восемь лет
— Вот что значит настоящий наследник, — вздохнул рядовой солдат Ванденрейха, обсуждая последние новости со своим товарищем во время дежурства. — Представляешь, Его Величество только-только очнулся, а уже захотел познакомиться со своим преемником! — Оно и не мудрено, — кивнул его собеседник. — И, представляешь, что Его Высочество учудил? Он назвал Императора странным стариком и заявил, что волосы у него такие же длинные, как и у герра Хашвальта! — Что? — опешил солдат. — Как его ещё не казнили? — Совсем дурак, что ли, — возмутился первый. — Это же кронпринц, ему за такое полагалось наказание, а не смертная казнь. Но он не получил даже этого! Его Величество разрешил господину Куросаки называть себя так, как ему угодно! — Да ну, враки, — не поверил второй. — Честное слово! — А ты откуда всё это знаешь? — Герр Базз-Би, как и все Штернриттеры, присутствовал при представлении Императору наследника и потом рассказал всё своим офицерам. А от тех информация просочилась дальше. Так что я ничего не вру, Альберт! — И как юный господин теперь называет Его Величество? — Стариком. Только по-японски. Звучит, насколько я знаю, как «оссан».***
Ичиго двенадцать лет
— Не могу понять, как Его Величество это терпит! — в негодовании прорычал майор первой роты под руководством Штернриттера «Q». — Мелкий негодник только и делает, что путается под ногами, проявляет неуважение ко всем великим воинам и героям войны… — Тише, Вильгельм, — с опаской зашептал его собеседник, майор второй роты под руководством Штернриттера «R», воровато оглянувшись по сторонам. — Не кричи так. Сам знаешь, какая здесь слышимость. Не дай Император, услышит кто-нибудь из Звёздных Рыцарей. — Какая, к чёрту, разница, Фридрих! — раздражённо отмахнулся Вильгельм. — Ты только вдумайся в сложившуюся ситуацию. Какой-то мальчишка, с кровью в сотни раз грязнее моих сапог после маршировки во время ливня, смеет так фамильярно обходиться с Его Величеством, герром Грандмастером, Штернриттерами… Он смеет называть себя Куросаки, тем самым смешивая с мусором память о великом роде японских Квинси, которые верой и правдой служили нашему славному Кайзеру и храбро сражались против Шинигами! Это непрос… — Могу я поинтересоваться, о ком Вы столь нелестно отзываетесь, майор Штольц? — тихий голос и рука в белоснежной перчатке на плече Вильгельма. Разгорячившийся Лучник, чьё лицо мгновенно оттенком слилось с его формой, медленно обернулся и не своим голосом ответил: — Г-герр Хашвальт?.. — Для Вас — герр Грандмастер Хашвальт, майор Штольц, — тем же тихим и оттого угрожающим голосом произнёс Штернриттер «B». — Не заставляйте меня повторять вопрос. Майора первой роты словно током ударило. Он в ужасе отшатнулся от советника, сбросив со своего плеча его руку, и, развернувшись к блондину лицом, стал неловко и нервно жестикулировать, пытаясь придумать достаточно толковое оправдание. — Господин, это не то, о чём Вы подумали… — заюлил он. — Обсуждение членов императорской семьи в столь оскорбительном тоне и недостойном контексте — тяжёлая форма государственной измены, — спокойно и невозмутимо отчеканил Хашвальт. — Карается смертной казнью, — рука в белой перчатке легла на пояс, туда, где висел тяжёлый и смертельно опасный в умелых руках меч-клеймор. — Господин Магистр!.. — взмолился Штольц. Пальцы сомкнулись на рукоятке. Казалось, в следующую секунду раздастся звук вытягиваемого из ножен лезвия, оглушительно громкий в гробовой тишине, воцарившейся в одном из коридоров замка. Но вот на локоть правой руки Императора легла ещё совсем детская ладонь, не давая обнажить меч. — Ваше Высочество, — Хашвальт покорно убрал руку с рукояти и легко поклонился. Косой взгляд льдисто-голубых глаз заставил Вильгельма Штольца и Фридриха Мюллера, трясущихся от страха за свои жизни, упасть на колени, низко склонив головы. — Не трогай их, Юграм, — хрипло попросил Ичиго, который выглядел непривычно бледным и подавленным. Хашвальт проницательно взглянул на своего принца и слегка наклонил голову, давая понять, что повинуется приказу-просьбе. Комментарии были ни к чему, всё и так очевидно: Куросаки, как и сам Штернриттер «B», слышал всё от первого и до последнего слова. — Пошли, Юграм, — так же бесцветно произнёс кронпринц и, избегая смотреть на майоров, направился дальше по коридору, ни секунды не сомневаясь, что его наставник и верный слуга последует за ним. Хашвальту хватило одного мимолётного взгляда на двух Квинси, которые всё ещё стояли на коленях, чтобы невербально передать им: «Это ещё не конец. Казнь не отменяется». А затем он последовал за своим господином. Юграм заговорил, только когда Штольц и Мюллер остались далеко позади. — Вы не будете задавать вопросов? — А что толку спрашивать, — пожал плечами Куросаки. Взгляд карих глаз словно остекленел. — Эти и так всё сказали. — И продолжил после небольшой заминки. — Мой отец был Шинигами. — Как Вы пришли к такому выводу, Ваше Высочество? — решил уточнить Хашвальт, нисколько не удивившись. Наоборот, сейчас он испытывал неуместное и даже абсурдное чувство гордости за своего, с позволения сказать, ученика. — Я не сомневаюсь в том, что моей мамой действительно является чистокровная Куросаки Масаки, — начал вслух рассуждать Ичиго. — А если бы мой отец был простым человеком, то я просто считался бы полукровкой. Так резко выражаться об обычном гемиште они не стали бы, ведь таких полно среди офицеров и рядовых. Иметь детей от Пустых невозможно, значит, остаётся только один вариант — Шинигами. — А почему Вы сказали «был»? — и конкретизировал, поймав взгляд кронпринца. — Именно «был» Шинигами, в прошедшем времени, господин. — Меня бы здесь не было, будь он жив, верно? — вновь пожал плечами наследник. — Вас не смущает, что Вы воспитаны убийцами своего родного отца? — острый взгляд холодных голубых глаз впился во всё ещё бледное лицо Ичиго. Тот на мгновение словно ушёл в себя, а затем без колебаний произнёс: — Ни капли. Юграм, глядя в неестественно прямую и напряжённую спину кронпринца, неосознанно нахмурился. Куросаки Ичиго был невероятно умён, силён и талантлив для своих двенадцати лет. В чём-то был даже мудрее и взрослее большинства взрослых. «Но он всё ещё ребёнок», — с какой-то неясной печалью заключил Хашвальт. Просто ребёнок. Просто…