«Всякий человек есть творец своей судьбы». (с) Саллюстий
***
Ичиго пятнадцать лет
— «Не забудьте, Ваше Высочество», «помните, Ваше Высочество», — передразнивал Куросаки своего наставника. — Тьфу ты, аж тошно. Словно я ребёнок.
Рыжеволосый принц, выйдя из Тени, оказался прямо перед фонарём на какой-то улочке. Был вечер.
— И нет в Мире Живых ничего страшного. Подумаешь, могут Пустые и патрульные Шинигами встретиться. Я же не такой идиот, чтобы попадаться им. Да и не в первый раз спускаюсь. Всего лишь без сопровождения, велика разница, — всё бухтел и бухтел наследник на чрезмерно, как ему казалось, беспокоящегося Юграма.
Но затем Ичиго отмахнулся от собственного же раздражения и с любопытством огляделся.
— Однако в этом городе я ещё не был, — удовлетворённо кивнул сам себе Куросаки.
Выйдя из переулка, в который его занесло, Квинси неторопливо пошёл вперёд, разглядывая многоэтажные здания, проезжающие мимо машины и, конечно же, прохожих людей. Те в ответ засматривались и оборачивались на необычного парня. С ярко-рыжими волосами и полностью белоснежной одеждой необычного покроя Ичиго словно вышел из другой реальности и эпохи, что, собственно, было недалеко от правды.
Всплеск рейацу, а в следующую секунду страшный грохот прервали праздный осмотр местных «достопримечательностей» юного принца. Напуганные люди бросились в разные стороны, крича и прося о помощи. Куросаки же шагнул в тень ближайшего здания и, повторяя себе, что не нарушает данных Юграму обещаний, стал наблюдать, не в силах сдержать своего любопытства.
Вот, разрушив стену соседнего здания, на тротуар выскочил крупный Пустой. Следом за ним выпорхнула маленькая фигурка, в которой Ичиго из-за расстояния и клубов пыли и дыма не сразу узнал Шинигами. Блики света, отразившегося от лезвия Занпакто, звук рассекаемого воздуха и рёв Падшей Души. В какой-то момент Штернриттер «A» был уверен, что патрульный расправился с этим Пустым, но был вынужден кардинально изменить своё мнение, когда чёртов монстр, замахнувшись своей лапой, снёс фигурку Проводника Душ, как какую-то мошку.
— Права была Бамби, моё любопытство и стремление всем помогать сведёт меня в могилу, — пробурчал себе под нос Куросаки, скидывая длинный плащ с символом Ванденрейха на спине, под которым вместо классической формы была простая белая рубашка с длинными рукавами, чёрный галстук и простые белые брюки.
Тем временем безобразный Пустой, игнорируя нанесённые Шинигами раны, побрёл к Проводнику Душ, явно намереваясь им перекусить.
— Стой, где стоишь, гадина, — угрожающе оскалился Ичиго, мгновенно появившись перед масконосящим с помощью Хиренкьяку. На запястье блеснула цепочка с Крестом Квинси.
Молниеносный выстрел, Хайлиг Пфайль, переполненная мощью, а в следующее мгновение — треск разрушающейся маски и шелест растворяющихся в воздухе духовных частиц.
— Эй, Шинигами, ты там жив? — бросил Куросаки через плечо, развоплощая Хайлиг Боген. Но, когда ответа не последовало, парень обернулся полностью и, чуть обеспокоенно нахмурившись, произнёс громче. — Шинигами, я к кому обращаюсь!
В ответ снова тишина. Кронпринц, старательно давя в себе плохое предчувствие, шагнул вперёд, в ещё не до конца развеявшееся облако дыма и пыли. Почувствовав слабое рейацу, Квинси направился туда и наткнулся на тело, лежащее среди обломков и кусков разлетевшейся стены. Неизвестный Проводник Душ лежал лицом вниз, так, что были видны лишь чёрные волосы, сейчас серые от осевшей пыли и каменной крошки. Но, что удивительно, вместо чёрного, как ночь, шихакушо на нём была лишь белая юката и ни намёка на Занпакто.
— Помер, что ли? — искренне удивился Ичиго, присев рядом с пострадавшим. — Я, конечно, слышал, что, когда Шинигами умирает, его Духовный Меч разрушается, но, блин… Невозможно окочуриться от одного лишь удара! Я тут, значит, надрываюсь и прихожу на помощь, а мне в ответ оставляют лишь труп! — искренне возмутился Лучник.
«Даже рискнул разоблачить Империю», — мысленно дополнил он.
— Этот Пустой был ядовитым, идиот, — глухо простонал «труп».
— О, так ты жив, Шинигами-сан! — воодушевился Ичиго.
— Меня зовут не Шинигами, — раненый поднял голову, — а Кучики Рукия, — и в итоге оказался раненой.
— Приятно познакомиться, Не-Шинигами Кучики Рукия, — широко улыбнулся Штернриттер, доброжелательно заглядывая в синие глаза. — Я — Квинси, Куросаки Ичиго. — Рыжеволосый посмотрел куда-то в сторону, а затем снова на спасённую Проводницу Душ. — Чувствую, приближаются твои друзья, так что без помощи ты не останешься. Береги себя, Не-Шинигами! — задорно воскликнул он, поднимаясь на ноги и исчезая в стремительном Хиренкьяку.
Шиба Ишшин, спешивший на помощь принцессе клана Кучики на пару с Урахарой Киске, разминулся со своим родным сыном, которого не видел больше десяти лет, буквально на минуту.
***
Ичиго мирно дремал, удобно расположившись на траве в парке, когда на него опустилось нечто, пахнущее цветочным кондиционером для белья.
— М? — рыжий сел, сонно протерев глаза рукой, и на автомате стащил с себя тряпку, которой его накрыли. — Что?
— Ты потерял, — произнёс довольно спокойный и приятный голос.
Куросаки поднял взгляд и с удивлением узнал в низенькой девчонке ту самую Шинигами, которой он помог вчера вечером. С ещё б
ольшим удивлением — свой потерянный плащ в той самой «тряпке», которую на него сбросили. И перед этим, видимо, даже постирали.
— Спасибо, — поблагодарил Ичиго, недоуменно взглянув на Проводницу Душ. А потом, заметив внешний вид новой знакомой, приподнял брови в вопросительном жесте, неосознанно скопировав Хашвальта. — Гигай?
— Верно, — кивнула Кучики, присев на траву рядом с Лучником. — Тот Пустой, как я и сказала, был ядовитым.
— И теперь ты не можешь сражаться? — поинтересовался Куросаки. — Ведь твой Занпакто исчез.
— Временно, — пожала плечами девушка.
И пусть она старалась выглядеть невозмутимой, кронпринц Ванденрейха заметил, что ей было некомфортно. Правда, непонятно, из-за чего именно. То ли из-за искусственного тела, то ли из-за самого Квинси, который вчера практически спас ей жизнь.
Некоторое время они оба молчали, а затем заговорил Ичиго.
— Ты же патрульная? — скучающим тоном поинтересовался он, словно ему совсем не интересно и он задал этот вопрос только потому, что дальше молчать было неуютно и неприлично.
— Нет, патрули проходят в каждом городе раз в несколько месяцев и надолго не задерживаются, — покачала головой брюнетка. — Я же ответственная за Каракуру на весь ближайший месяц. В это время здесь не должны проходить патрули.
А затем Проводница Душ резко замолчала, вспомнив, что разговаривает не с кем-нибудь, а с Квинси, чей род был уничтожен такими же Шинигами, как она, двести лет назад. Ну, по крайней мере, Рукия сама так считала.
— Понятно, — тем же безразличным тоном ответил Куросаки, развалившись на траве и подложив под голову сложенный в несколько раз плащ. — А как ты будешь убивать Пустых, если не можешь воспользоваться своим Духовным Мечом?
— Я неплоха в Кидо, — не очень уверенно отозвалась Кучики.
— М-м-м, — протянул Штернриттер, наблюдая за медленно плывущими облаками. — Собралась драться с помощью Демонической Магии, когда в тебе ни капли духовной силы?
Шинигами дёрнулась и удивлённо посмотрела на парня.
— Я же Квинси, помнишь, — хмыкнул он. — Мы прекрасно чувствуем такие вещи. — А затем совершенно внезапно как для Рукии, так и для себя предложил. — Если хочешь, могу помочь тебе с твоими обязанностями.
— Что? — в очередной раз удивилась Шинигами.
«Кто меня за язык-то дёрнул, — мрачно подумал Ичиго, стараясь ничем не выдать своих эмоций внешне. — Блин, Кучики, откажись. Серьёзно, так будет намного…».
— Я согласна, — заявила брюнетка, решительно скрестив руки на груди.
— А? — Куросаки был уверен, что ему послышалось.
— Я согласна, — повторила Шинигами, поднимаясь на ноги. — В этом маленьком городке за месяц будет не так уж много Пустых, поэтому, думаю, твоё вмешательство не будет сильно заметно. И вообще, — девчушка тряхнула волосами, — это ты виноват!
— А?! — от такого заявления бедный Лучник чуть не подавился травинкой, которую до этого мирно жевал.
— Если бы не ты, тот Пустой убил бы меня.
— И в чём же логика? — возмутился парень.
— Если бы я погибла, — терпеливо начала объяснять Рукия, — то в Обществе Душ об этом непременно узнали бы. И тогда в Каракуру послали бы другого дежурного. И нам с тобой не пришлось бы сейчас рисковать равновесием душ между мирами и обманывать моё начальство.
«Охренеть вывод!».
Штернриттер вскочил на ноги вслед за офицером Готей-13.
— Пф! — самодовольно ухмыльнулся Куросаки. — Так уж и быть, я помогу тебе.
— Ты же сам предложил! — настала очередь Кучики возмущаться.
— Защитив тебя, — проигнорировал рыжий её реплику, — я взял тебя под свою ответственность. И если я сейчас не помогу тебе, то все мои старания будут напрасны. У тебя будут проблемы в Сейрейтее, значит, это будет считаться проколом в мою смену. Я не могу позволить чему-то подобному запятнать свою честь.
Проводница Душ вздрогнула, настолько слова парня напомнили ей о её старшем брате Бьякуе.
Ичиго посмотрел девушке прямо в глаза.
— Клянусь гордостью Квинси, я помогу тебе, Кучики Рукия, — и провёл пальцами по груди, прямо напротив сердца, образуя Квинси Цайхен, в древнем и священном жесте Лучников.
— Клянусь честью Шинигами, я никогда этого не забуду и не останусь в долгу, Куросаки Ичиго, — брюнетка так же серьёзно посмотрела в ответ и сложила руки перед собой, словно держала обнажённый Занпакто.
Слова были произнесены вслух и отныне не существовало пути назад.
***
— Идиотка! Ты сделала
что?!
— Не нужно так кричать, — спокойно ответила Рукия, даже не взглянув на возмущённого до глубины души Штернриттера.
— Зачем, ну зачем?! — простонал тот. — Человеческая школа мне нафиг не упала, так почему?
— Пусть и Квинси, но ты всё ещё человек, — строго проговорила Кучики. — Конечно же, тебе нужна школа. К тому же, среди людей так интересно.
При этих словах девушка мечтательно улыбнулась. У парня дёрнулся глаз.
— Если интересно
тебе, это не значит, что в авантюру надо втягивать и
меня, — процедил он. — Не нашла лучшего применения для Заменителя Памяти?
— Да хватит уже, Ичиго, — простодушно отмахнулась Рукия. — Нам пора. Нехорошо опаздывать в первый же день в новой школе.
И мелкая проказница выскочила за дверь квартиры, которую снимал Куросаки, оставив на его кровати пакет со школьной формой.
— Жду тебя на улице! — раздался её голос уже снаружи.
— Чтоб тебя, Кучики! — в дверь прилетела пустая коробка из-под пиццы.
Но делать нечего. А серая форма старшей школы Каракуры была кронпринцу Ванденрейха очень даже к лицу.
***
Асано Кейго, несмотря на свою репутацию, всегда боялся неприятностей. Мелкие или крупные, но переделки, если они были не такими уж безобидными хотя бы самую малость, очень беспокоили его. Именно поэтому парень избегал их изо всех своих сил.
Недавно перешедший в их класс Куросаки Ичиго был словно олицетворением разного рода проблем.
Высокий, широкоплечий, длинноногий и в меру мускулистый с золотистым оттенком кожи и правильными чертами лица новичок притягивал взгляды. Но было что-то странное в глубине янтарно-карих глаз, в его движениях, в манере говорить и держать себя. Нет, даже не так. В них сквозило безмолвное предупреждение, практически на уровне интуиции. И Кейго чувствовал это каждым квадратным миллиметром своего тела.
Куросаки открыто улыбался, а у Асано словно вдоль позвоночника пробежало какое-то членистоногое.
Ичиго взлохматил свою рыжую гриву, а Кейго чуть на ровном месте не споткнулся.
Новичок, услышав нечто нелестное про цвет своих волос, лишь по-доброму ухмыльнулся, а главный шут всей первой параллели старшей школы Каракуры подумал, что поседеет от ужаса. Настолько это было
страшно. Столько
угрозы скрывала за собой обманчиво расслабленная поза. Настолько
пугающим был контраст между светлой улыбкой и холодными глазами, полными жёсткого расчёта и тем, что Кейго назвал бы жаждой крови, если бы имел чуть больше опыта в таких делах.
Впервые Асано встретил в своей жизни
реально жуткого человека. А человека ли?..
***
За две недели в Генсее Ичиго натерпелся больше, чем за десять лет в Шаттен Берайхе. Казалось бы, всё должно быть наоборот. Разве можно сравнивать общество обычных обывателей с профессиональными солдатами и убийцами? Или это у Куросаки не всё в порядке с головой? Так или иначе, ему упорно казалось, что это все вокруг буйнопомешанные, но никак не он сам.
Взять хотя бы его, с позволения сказать, одноклассников. Юграм обязательно охарактеризовал бы их как «бесполезное мясо», а Базз, с присущим только ему юмором, назвал бы ещё, по сути, совсем желторотых птенцов «юными прожигателями жизни», ссылаясь на свой дар.
Как же этих двоих сейчас не хватало.
Асано Кейго, припадочный идиот, которому, похоже, просто нравилось дёргать всех вокруг, шарахался от Ичиго, как новобранец от вставшего не с той ноги Эса Нодта. Стоит заметить, что новичкам с непривычки казалось, что Штернриттер «F» не в духе круглые сутки и без перерывов. Сначала Куросаки это забавляло, но спустя всего лишь несколько дней надоело. Вам ведь тоже не понравились бы постоянные взгляды, полные настороженности и животного страха?
Арисава Тацуки, ещё одна припадочная. Мало того, что всё время гоняет всех, кто под руку попадётся, так ещё и лично его за что-то невзлюбила. Надоедливая и чересчур наглая девчонка. И как только Иноуэ Орихиме может с ней общаться?
Про эту шатенку, богиню кулинарии местного разлива, Ичиго тоже мог много всего рассказать. Странные блюда, странные выходки и просто непрошибаемая наивность. Если бы Штернриттер «A» был чуть менее жалостлив, Иноуэ со своими детскими замашками и писклявым голосом тоже вызывала бы в нём только раздражение. А так только какое-то сочувствие и осознание, что рано или поздно найдётся мудак, который разобьёт девчонке её золотое сердечко и сорвёт с неё розовые очки.
Из остального сброда кое-как выделялась только Чизуру (фамилию рыжий Лучник запамятовал), и то лишь из-за своих драк с Арисавой и шутливых приставаний к Иноуэ. По крайней мере, Ичиго хотелось надеяться, что они были шутливыми.
И если бы кто-нибудь попросил кронпринца Незримой Империи назвать самых нормальных и адекватных учеников в его классе, то он без раздумий ткнул бы пальцем в Коджиму Мизуиро и Садо Ясутору. И запомнились, в отличие от оставшейся серой массы, и в общем балагане, как правило, не участвовали. Были бы все такими.
За десять лет обучения у Высшего По Рангу Из Ордена Рыцарей Звёздного Креста, самого Юграма Хашвальта, Ичиго отточил свои навыки во многом. И от всех остальных товарищей-Лучников набрался всякого. В том числе и антипатию к Генсейским Квинси, имеющим крайне негативную репутацию в Ванденрейхе. Их открыто называли крысами и трусами, которые отсиживались в Мире Живых, пока все остальные сражались и проливали кровь, свою и чужую, во имя Великого Кайзера и Империи. Всё, что осталось у Генсейских «предателей», это чистота крови (крайне сомнительная, если вспоминать истинный и ныне устаревший смысл этого термина) и всего лишь небольшая часть настоящей силы Квинси. И то, первое уже лет двести как было неактуально, ибо эти недоучки позорно проиграли Шинигами. Если бы это не обеспечило Ванденрейху ещё б
ольшую безопасность и не убедило Проводников Душ в том, что Лучники практически полностью истреблены, Штернриттеры собственными руками казнили бы выживших.
Ичиго не любил, когда другим навязывали своё субъективное мнение, однако во многом был согласен с бойцами Ванденрейха. И потому был просто чертовски «рад», когда встретил Исиду Урюу, наглого мальчишку-гемишта по рождению, который кичился своей чистокровностью и вёл себя крайне высокомерно даже с обычными людьми, понятия не имеющими ни о Пустых, ни о Шинигами и прочих. Больше всего бесило то, что он действительно был редкостным эхьтом, по истинному, духовному, смыслу, но вечным выпячиванием своей чистоты крови, которую он неправильно понимал, лишь позорил всех остальных.
Тот день Куросаки сможет забыть очень и очень нескоро.
Шла третья неделя пребывания кронпринца в Генсее. Ичиго и Рукия шли домой. Так уж сложилось, что мелкой Шинигами негде было жить, поэтому она обосновалась в шкафу на съёмной квартире кронпринца, отказавшись от другого, более удобного места.
— Постойте, — раздалось за спиной.
Компаньоны обернулись к Исиде Урюу, вызывающе сверкающему очками.
— Хочу задать вам вопрос, — холодно продолжил он, не дождавшись какой-либо определённой реакции. И, одарив пронзительным взглядом Ичиго, процедил сквозь зубы. — Каково быть предателем, который якшается с грязными Шинигами?
Естественно, Куросаки вмиг вскипел. Но позор ему, наследнику трона, если он поведётся на такую дешёвую провокацию. Поэтому, вместо того, чтобы впечатать голову зарвавшегося юнца (хотя, технически, они с Исидой ровесники) в ближайшую стену, Ичиго лишь изобразил на лице абсолютно равнодушное выражение а-ля камень с лёгким оттенком презрения. Высокомерная маска получилась в разы лучше, чем у Урюу. В конце концов, кто тут настоящий принц?
— Ты это сейчас серьёзно? — переспросил рыжеволосый, словно действительно сомневался, пошутил сейчас очкарик или нет.
— Абсолютно, — таким тоном только лёд для коктейлей штамповать.
— Тогда давай поговорим, Урюу, — Ичиго развернулся к парню лицом и, на мгновение скосив взгляд на Рукию, перешёл на немецкий. — Не думаю, что устраивать разборки на глазах у чужаков, это хорошая идея. Verstehst, Gemischter?
В синих глазах визави промелькнуло удивление напополам с раздражением от такого обращения, однако Куросаки всё-таки поняли. Ну, если не брать в расчёт Рукию, которая переводила обеспокоенный взгляд с одного Лучника на другого.
— Что тебя конкретно не устраивает, Урюу? — чуть насмешливо продолжил Штернриттер.
Он был слегка удивлён. Всё-таки никто не отменял стереотип, что Генсейские Квинси, особенно из Японии, позабыли свои корни и на языке своих предков могут сказать только, дай Император, название Священного Лука.
— Ты, — прямо ответил Исида, сцепив зубы от злости. Этот рыжий ублюдок выводил его из себя одним своим видом. — Ты, твоя чёртова прихлебалка-Шинигами и ваше присутствие в моём городе!
— О, с каких это пор Каракура принадлежит роду Исида? — протянул Ичиго, сделав вид, что пытается что-то вспомнить. — Кажется, я что-то путаю. — Если бы не сама ситуация и едва заметные ехидные нотки в голосе, то выражение замешательства на честном лице Куросаки казалось бы абсолютно искренним. — Ох, мои извинения, никогда не был силён в территориальных вопросах, — рыжий с сожалением развёл руками.
— Ты!.. — прошипел не хуже свирепой змеи Генсейский Лучник. Его так не бесил даже собственный отец.
— Я, такой забывчивый и, к превеликому сожалению, не разбирающийся в отдельно взятых темах и направлениях, — театрально покивал головой рыжеволосый. — Увы и ах, герр Исида.
— Хватит придуриваться! — не выдержал брюнет. — Я серьёзно с тобой разговариваю!
— Пра-авда? — опять протянул Звёздный Рыцарь. — Ох, прости, я до последнего думал, что ты решил попрактиковаться со мной в актёрском мастерстве. В кружке рукоделия такому мастеру, как ты, наверняка уже наскучило, не так ли?
— Прекрати немедленно!..
— Вот блин, зачем же так кричать? — более опытный из этих двух Квинси демонстративно поковырял в ухе. — Прости меня ещё раз, я погорячился. Тебе надо пойти на вокал. Голосок у тебя покруче мимики будет. — Полюбовавшись на выражение лица Исиды, Ичиго исправился. — Хотя сейчас мне кажется, что твои шансы поступить и туда, и туда равны. В общем, решай сам, Урюу, я тебе кто, подружка? Иди с кем-нибудь другим посоветуйся.
От ярости у брюнета покраснели не только уши и лицо, но и шея. Он открывал и закрывал рот, как выброшенная на берег рыба, и не мог выдавить ни звука. Руки мелко дрожали.
— Хорошо постарался, Король. Пять чёртовых баллов из пяти! — рассмеялся во внутреннем мире Широ.
— Ичиго? — растерянно подала голос Рукия.
Всё это время она просто стояла и смотрела на перепалку двух Лучников. Вернее, как один из них кривлялся и строил из себя невесть что, а второй кричал и злился. Из их диалога она не поняла ни слова, так как немецким, увы, не владела.
— Всё в порядке, — отмахнулся Квинси Ванденрейха, но не смог сдержать довольной улыбки. — Мы просто немного поболтали. Урюу-кун уже уходит. Правда, Урюу-кун?
— Что? Нет! — запальчиво воскликнул опомнившийся Исида. Затем он словно вспомнил о своём образе холодного и высокомерного Белого Монаха и, поправив очки так, что они загадочно сверкнули, пафосно произнёс. — Куросаки Ичиго, я бросаю тебе вызов. Защити свою честь Квинси или исчезни отсюда навсегда.
— Ты бы меня ещё на Святую Дуэль вызвал, — фыркнул нисколько не впечатлившийся и не проникшийся кронпринц, но, увидев непонимание в глазах оппонента, фыркнул ещё раз.
«Так, значит, о традициях мы знаем немного, если не ничего вообще, — подумал рыжеволосый. — Про Святые Дуэли в нашей консервативной Теневой Зоне всё ещё помнят, а в Мире Живых, значит, позабыли».
— Какого Меноса я должен принимать твой вызов? — хмыкнул Ичиго. — Это не Хайлиг Дуэль, так что моя гордость Квинси может смело послать нахрен тебя и твои заскоки, Урюу. Вот зачем оно мне надо, а?
Визави недовольно и даже как-то растерянно поджал губы. Незнание о традиционных поединках Лучников заставляло его чувствовать себя глупо и уязвимо. К тому же, он явно не предполагал, что противник так запросто пошлёт его в далёкие дали. Скорее всего, он рассчитывал, что у Куросаки окажется такое же гипертрофированное самомнение, ошибочно именуемое гордостью Квинси. Отсутствие запасного плана вынудило его импровизировать.
— Чего и следовало ожидать от прихлебателя Шинигами, — зло бросил очкарик, неумело пытаясь вывести противника из себя.
«Как я и думал», — не без удовольствия хмыкнул Ичиго. Этого четырёхглазого он читал, как открытую книгу. Он, конечно, не дьявольски проницательный Юграм и не всезнающий оссан, но эти двое обучили его более чем достаточно, чтобы щёлкать намерения такой зелёной мелочи, как Исида Урюу, на раз-два.
— Хо, а ранее ты говорил, что это Рукия моя прихлебательница. Какой ты неопределённый, Урюу-кун, — не удержался он от издёвки, добавив в голос побольше игривых ноток.
— Заткнись! — вспылил брюнет. — Нет абсолютно никакой разницы, кто из вас пресмыкается перед другим! Это в любом случае отвратительно — якшаться с Шинигами! И поэтому ты в любом случае всего лишь жалкий предатель!
Кучики недовольно поджала губы и покосилась в сторону Куросаки, поражаясь его выдержке.
— И в чём же выражается моё предательство? — изобразил искреннее любопытство Штернриттер.
— Не строй из себя дурака!!!
— Кое-кто вот-вот сорвёт голос, — хмыкнул болтливый Широ.
— Как ты можешь так просто стоять и смотреть на Шинигами? — продолжал надрываться Исида. — Более того, разговаривать с ней и даже помогать? Проводнице Душ, чьи соратники виновны в том, что наш народ потерял всё!
Повисла напряжённая тишина. Рукия смотрела то на одного Квинси, то на другого. Лицо Ичиго словно окаменело.
— Вызывать на Хайлиг Дуэль того, кто не имеет о ней ни малейшего понятия, ниже моего достоинства.
От арктического холода в, казалось бы, безразличном голосе вздрогнула не только Кучики, но и Исида. Контраст между прежним шутливым тоном и нынешним пугающе-угрожающим поражал и вселял нехорошие предчувствия.
— Тем не менее, — продолжил Куросаки, — оставить без ответа тебя, Исида Урюу, отныне я не имею права. Я принимаю твой вызов. Называй правила и условия.
Лучник Мира Живых вздрогнул, встретившись с непроницаемым взглядом янтарно-карих глаз. Но он не мог отступить сейчас, когда упрямый противник, наконец, согласился сразиться с ним. Поэтому он заговорил, храбрясь и пытаясь держаться более уверенно.
— Кто убьёт больше Пустых и понесёт при этом наименьший ущерб — победитель.
Холодная маска Ичиго треснула, когда он увидел Приманку в руках Исиды. Чёртова игрушка была не больше монеты, но могла принести кучу неприятнейших проблем.
Однако нестись вперёд на Хиренкьяку и останавливать безумца рыжеволосый не спешил. Он не привык отказываться от своих слов и потому просто не мог сделать шаг вперёд. Он принял вызов и даже милостиво позволил противнику навязать свои правила и, фактически, своё поле боя, самоуверенно полагая, что он справится со всем. Однако сейчас расклад неожиданно изменился. Одно дело — легкомысленно гадать, какие правила установит оппонент, и рассчитывать на прямой бой один-на-один. В своих силах кронпринц не сомневался ни капли. После всего, что он прошёл, и после всех тех усилий, что в него вложили Штернриттеры и Император, у него просто не была права на какие-либо малодушные сомнения. Но совсем другое — когда зарвавшийся мальчишка, из которого плещет самоуверенность и самодовольство совсем без оснований, затевает беспросветную глупость века и подвергает риску жизни обычных, ни в чём не повинных людей.
— Чем ты думаешь, придурок?! Не стой столбом!
— Останови его, Ичиго. Быстрее!
Голоса обитателей внутреннего мира наследного принца зазвучали одновременно и слились в один громкий крик, однако Куросаки без проблем понял их и стряхнул наваждение. Действительно, какая, чёрт подери, разница? Какой толк в этих принципах, когда на кону жизни огромного количества людей? В конце концов, речь идёт о простейшей человечности, морали и, чтоб вас всех, о главном долге каждого Квинси.
Штернриттер в мгновение ока оказался рядом с Урюу, но было уже поздно — Приманка применена и развеяна. С минуту на минуту в город начнут прибывать толпы Пустых.
Маска ложного хладнокровия слетела с наследника престола окончательно, и он схватил очкарика за воротник рубашки и с немыслимой для Генсейского Лучника силой приподнял над землёй.
— Маленький ублюдок, — зло прошипел он.
Рейацу и духовная сила начали выходить из-под контроля, и Ичиго едва сдержался. Ни этому недоразвитому, ни стоящей позади него и порядком удивлённой Рукии не следовало знать, насколько он в действительности силён. Поэтому он продолжил скрывать свой истинный уровень и лишь слегка выпустил своё рейацу, позволив ему едва ощутимо придавить Исиду и Кучики. Почти незаметно, но очень говоряще.
От гнева своего хозяина золотистая духовная сила вспыхнула в янтарно-карих глазах. Урюу со смесью страха, удивления и негодования смотрел в эти дикие и чертовски угрожающие глаза, не в силах вырваться ни из рук их обладателя, ни из их собственного плена.
— Когда это всё закончится, — продолжил Куросаки слегка дрожащим от едва сдерживаемой ярости голосом, — я подробно расскажу тебе, в чём заключаются твои ошибки и как быстро тебе следует их исправить. Поверь, на своих ногах ты после этого от меня не уйдёшь. А сейчас тебе следует шустрее шевелить задницей и убить побольше Пустых. И запомни, — наследник Яхве Баха слегка опустил Исиду вниз так, что его лицо оказалось прямо напротив лица второго Лучника. И, так как Ичиго был выше, ноги Урюу доставали до земли только кончиками пальцев, — я сломаю тебе ровно столько костей, сколько человек сегодня пострадает из-за твоей выходки. Усёк, бестолочь?
Звёздный Рыцарь разжал пальцы, и его оппонент рухнул на асфальт.
— Идём, Рукия, — бросил Куросаки, разворачиваясь на каблуках и подходя к Шинигами быстрым шагом.
Далее он, даже не глядя на своего дальнего родственника, подхватил непривычно молчаливую Кучики под локоть и вместе с ней ушёл в Хиренкьяку.
