Die schwarze Sonne des Wandenreiches

      — Ичиго-сан, — шагнул вперёд Исида, выставляя вперёд правую руку с крестом.       — Не надо, — покачал головой тот. — Я сам с ним разберусь.       — Но я задолжал ему реванш, — упрямо поджал губы Урюу. Что примечательно, пальцы от креста немедленно убрал.       — Ваша задача сейчас дойти до Башни Раскаяния и вытащить Рукию, — решительно отрезал Куросаки. — Я догоню вас, как только разберусь здесь.       Некоторое время Лучники испытывающе смотрели друг на друга, пока Исида не отступил, тяжело вздыхая и поправляя очки.       — Тебе лучше догнать нас как можно быстрее, Ичиго-сан. Я ведь знаю, ты хочешь спасти Кучики-сан своими руками. Так что поторопись.       — Можешь не волноваться об этом, — хмыкнул Штернриттер.       — Ты думаешь, что я вас пропущу? — крикнул лейтенант, обнажая меч. — Да хрен там плавал!       — Ты думаешь, что я позволю тебе остановить нас? — передразнил его Куросаки противным голосом, активируя Зееле Шнайдер и не забывая по-дурацки гримасничать. — Да хрен там плавал!       Абараи, коротко рыкнув, бросился вперёд, и Ичиго остановил удар его Занпакто лезвием Режущего Души. Исида, Гандзю и Ханатаро бросились мимо дуэлянтов к лестнице.       — Я убью тебя! — в слепой ярости воскликнул Ренджи. — Реви, Забимару!       Куросаки увернулся от звеньев Занпакто и, воспользовавшись Хиренкьяку, оказался за спиной Шинигами. Реакция фукутайчо не подвела, и он вовремя ушёл в Шунпо.       — Не думай, что сможешь победить меня! — опять закричал мужчина. — В Мир Живых высший офицерский состав приходит с ограничивающей печатью, чтобы избежать лишних жертв среди обычных душ в Генсее. Накладывать ограничители в Сейрейтее не имеет смысла, так что сейчас я в пять раз сильнее, чем при прошлой нашей схватке. У тебя нет ни шанса!       — О как загнул, самоуверенный придурок.       — Ну, знаешь, Ренджи-кун, — насмешливо хмыкнул Ичиго, — в тот раз я тоже сдерживался по определённым причинам. Попробуешь составить мне конкуренцию?       Куросаки не стал повторять свой трюк из прошлой схватки — отражать и парировать все выпады голыми руками. Не то чтобы ему не хотелось использовать Блют Вене или ещё что-нибудь в том же роде. Просто эта техника делала прочной кожу, а не одежду. Белые перчатки было жалко до слёз, о чём Звёздный Рыцарь и сообщил фукутайчо своим обыденным голосом с капелькой иронии. С малю-юсенькой такой капелькой.       Как кронпринц уже говорил, подстебнуть врага — дело святое. И безотлагательное, если этот самый враг крайне вспыльчивый и сам по себе терпеть твою рожу не может до усрачки. Куросаки даже удивился такой прыти. Вот что значит стимул.       — Позволь задать вопрос, Ренджи-кун, — проговорил Квинси, в очередной раз парировав удар Зееле Шнайдером. — Что тебя связывает с Рукией?       — Не твоё собачье дело! — рявкнул тот в ответ, снова атакуя и закипая от мысли, что этот рыжий ублюдок снова ни во что его не ставит. Иначе как объяснять эту глухую и показушно-ленивую оборону с полным отсутствием какого-либо наступления?       — Рукия говорила, что родом она из Инузури, семьдесят восьмого района Южного Руконгая, — настойчиво продолжал говорить Ичиго. — И что в благородную семью Кучики её приняли сорок лет назад. Даже ранг третьего офицера не даёт права общаться с аристократами так свободно, как ты общаешься с Рукией. А лейтенантский пост ты занял не так давно, так что вы не успели бы настолько сблизиться. Твоя манера боя, твоё поведение, твои повадки… Не ошибусь, если скажу, что ты тоже из Руконгая, да ещё и служил раньше в одиннадцатом отряде, верно? Скажи прямо, вы с Рукией знакомы с тех времён, когда она ещё не была Кучики. Я ведь прав?       — И что с того? — практически прорычал Абараи.       «Какого чёрта этот ублюдок столько знает?».       Даже если предположить, что Рукия целыми днями только и занималась, что рассказывала этому человеку о порядках Общества Душ, он всё равно не мог столько знать. Не должен был.       Так же, как и не должен был быть сейчас здесь и размахивать перед носом Ренджи своим клинком.       Он, чёрт возьми, не должен был биться ради Рукии, в то время как сам Абараи не делал ничего!       — Да так, — пожал плечами Куросаки, вновь пропустив острые звенья Забимару в считанных дюймах от себя. — Просто пытаюсь понять, почему ты с таким упорством желаешь Рукии смерти. Что же тобой движет, Ренджи-кун? Зависть, что частью благородного дома стала такая же оборванка, как и ты? Ревность? Обида?       — Заткнись! Всё не так!       — Так объясни мне, — не отставал Ичиго. — Я не слепой и вижу, что ты категорически против её казни. Почему же ты тогда сражаешься на стороне приговоривших Рукию к смерти?       — Заткнись! Заткнись! Заткнись!.. — каждый выкрик сопровождался яростной атакой.       — Ты своими же руками отвёл её на эшафот, Ренджи! — сплюнул Лучник, без особого труда увернувшись.       — Закрой рот! Если бы не ты, её приговор не был бы столь тяжек!       Наследный принц, прыгнув над головой Шинигами, взмахнул Зееле Шнайдером у самого лица фукутайчо. Очки и повязка, держащая огненную гриву собранной, разлетелись на части, а лоб Проводника Душ украсила кровоточащая царапина.       Чёртов лейтенантишка бесил до умопомрачения. Вот какого, спрашивается, Меноса? На его лице всё написано прямым текстом, а упёртый баран отрицает очевидное и, похоже, врёт сам себе. Он головой вообще думает? В чём смысл кого-то обвинять и ждать с моря погоды, когда Рукия сейчас сидит в тюрьме и ожидает своей смерти?       Ичиго его не понимал. Не хотел понимать и не хотел признавать, что Ренджи действительно дорожил юной Кучики. Ибо с дорогими сердцу людьми так не поступают.       — Если бы не ваше чёртово Общество Душ с херовой судебной системой, — вскипел Куросаки, сбросив свою очередную маску иронии и ложного равнодушия, — то Рукии не пришлось бы проходить через всё это! Именно поэтому она сейчас торчит в тюрьме для особо опасных преступников, в клетке из секкисеки без возможности восстановить свою рейрьёку, и думает, что заслужила смерть! Ты знаешь её дольше меня и потому должен понимать, с каким мазохизмом Рукия берёт ответственность за всё происходящее вокруг на себя, так что не смей делать сейчас такое лицо! К тому же, — парень исчез в Хиренкьяку и появился уже за спиной лейтенанта, — разве это не похоже на добропорядочных и незаслуженно обвинённых людей? Придумать себе причину для такого наказания, взятую откуда угодно, но не из формулировки официального приговора.       «Переговоры окончены».       Абараи стремительно обернулся, но всё равно не успел — Штернриттер превосходил его в скорости даже больше, чем на голову. Пара Хайлиг Пфайль пробила ему колени, по одной на каждое, заставляя коротко вскрикнуть и позорно упасть пластом на землю. Кровь брызнула в разные стороны, и Ренджи казалось, что он слышал хруст собственных костей.       — Если ты рассчитываешь на своего капитана, — холодно заговорил Ичиго, — то можешь смело топить в себе эту надежду. Раз он до сих пор даже не почесался ради спасения Рукии, то и дальше нечего ожидать.       Куросаки направил лук точно в лоб Ренджи, но замер, стоило тому заговорить.       — Стой! — отчаянно воскликнул Шинигами. — Как?! Как ты собираешься спасти её? Кроме меня есть ещё одиннадцать лейтенантов. Более того, ещё тринадцать капитанов, превосходящих фукутайчо по силе. Ты понимаешь, что тебе придётся победить всех их? Ты сможешь?       — Какая разница, сколько вас, — пожал плечами Ичиго, и в его глазах сверкнула сталь. — Я просто уничтожу каждого, кто встанет у меня на пути. Вот и всё.       — Тогда…       Абараи сверлил пристальным взглядом лицо Звёздного Рыцаря, а затем, словно найдя в нём то, что искал, даже не пытаясь убрать с лица волосы или утереть кровь, застилающую глаза, в буквальном смысле пополз к Куросаки практически на четвереньках, оставив за спиной свой Занпакто.       Ичиго даже не шелохнулся, когда чужие пальцы судорожно вцепились в его штанину. Лишь опустил взгляд на лицо Ренджи, показывая, что слушает его.       — Знаешь, Квинси, ты чертовски прав. Я знаю Рукию с самого детства, когда мы вместе крали воду для выживания в Инузури. Я стал Шинигами только потому, что Рукия захотела вырваться из Руконгая и жить в нормальных условиях Сейрейтея. Поэтому и только поэтому мы и поступили в Академию Духовных Искусств. И, когда ей предложили стать частью благородного дома, я отпустил её. Говорил себе: «Не лезь», «Не мешай». Но сейчас, если подумать, — хрипло забормотал он, и у Куросаки рука не поднялась прервать эту самую настоящую исповедь, — наверное, я просто испугался. Потому что я, чёрт возьми, действительно бродяга до мозга костей. Я ненавижу себя. Я лаю на звезду, но… у меня нет мужества, чтобы прыгнуть и сорвать её. Я… так и не смог ни разу победить… Кучики-тайчо. С тех пор как Рукия ушла, я тренировался каждый день, но всё равно проигрывал. Он слишком силён. Сразиться и вернуть Рукию… для меня это было не более чем мечтой. Квинси… Куросаки!.. Быть может… это недостойно мужчины… быть может, у меня уже нет права говорить это… но я хочу попросить тебя. Пожалуйста… Я умоляю! Спаси Рукию!       Голос Ренджи дрожал, кровь заливала его лицо, а боль от полученных ран выбивала из головы все мысли, но он всё равно поступил правильно. Оказавшись слишком слабым, он передал эстафету другому и даже догадался сначала обозначить, насколько ему дорога та, ради чьего спасения он согласился умолять своего врага.       Вот только он не мог знать, что не было абсолютно никакой нужды в этой просьбе. Принц Света сделал бы то, ради чего пришёл сюда, вне зависимости от того, сколько лейтенантов и капитанов склонили бы перед ним головы.       И точно так же Абараи не имел ни малейшего понятия, что этим откровением он спас свою жизнь.       «Рукия не обрадуется твоей смерти, и только поэтому я не пробил тебе череп, идиота кусок».       Ичиго на мгновение прикрыл глаза, но ответил негромким и уверенным голосом.       — Разумеется.       Пальцы Ренджи разжались, и Шинигами полностью упал на землю, словно силы вмиг покинули его.       Куросаки продолжил свой путь, развеяв на рейши Хайлиг Боген.

***

      — Чёрт, что же вы сделали с этими охранниками?       Кронпринц нагнал свою «команду», когда они только ступили на мост, ведущий к Башне Раскаяния. Вопрос же касался бессознательных тел стражников, валяющихся неподалёку.       — Ну, у меня с собой был транквилизатор для душ с невысоким уровнем рейацу, Шинтен, — улыбнулся Ханатаро, обернувшись. Выглядел он, как и всегда, немного виновато и рассеянно, наводя на мысли, что выглядит он так большую часть времени вне зависимости от ситуации и обстановки. — Вы вернулись, Куросаки-сан.       — Слишком долго, Ичиго-сан, — произнёс Исида, привычным движением поправив очки. Несмотря на недовольный голос, во взгляде синих глаз сквозило некоторое облегчение и удовлетворение. — Я уж думал, что придётся вытаскивать Кучики-сан своими руками, не дожидаясь тебя.       — Ещё чего, — фыркнул Лучник. — Давайте пошустрее, что ли, а то стоим тут и болтаем, как бабки старые. Рукия прямо там, поторопимся.       Рьёка быстро пересекли мост и остановились у высокой подъёмной двери с крупными кругами, расположившихся вертикально, в ряд. Ямада воткнул громадный ключ странной формы куда-то в пол, и дверь сама по себе стала подниматься вверх с тихим скрежетом, вытряхивая откуда-то сверху пыль и каменную крошку.       Хотя, разумеется, это тот ещё вопрос, откуда седьмой офицер медицинского подразделения мог знать о том, как следует обращаться с ключом от одной из лучших тюрем Общества Душ…       — Сейчас посмотрим на эту красавицу, которую хотят спасти сразу несколько парней, примчавшихся аж из другого измерения, — ухмыльнулся Гандзю, бросив любопытный взгляд в темноту неосвещённой камеры.       Внутри, буквально в десятке метров от входа, в абсолютно пустом помещении стояла Рукия. Босая, с красным ошейником на шее, подтверждающим её статус опасной преступницы и позволяющий членам Отряда Кидо сковывать её сразу несколькими способами, в лёгком белом кимоно, перевязанным такого же цвета оби, которое напоминало внутреннее косоде шихакушо. Лицо было бледным, да и вообще красноречиво показывало, насколько Кучики осунулась за это время. Тем не менее огромные синие глаза с фиолетовым отливом оставались такими же живыми и в данный момент передавали крайнюю степень удивления.       Конечно, Ренджи как-то намекнул ей, что в Сейрейтей вторглись рьёка, предположительно, парочка Квинси, один из которых имел огненно-рыжие волосы, но… Но она, приговорённая к смерти, даже не надеялась на спасение. Не смела надеяться.       — Ичиго? — тихо спросила она, опасаясь, что всё-таки свихнулась от одиночества и собственных терзающих мыслей в этой чёртовой башне.       От долгого молчания говорила она хрипло, а сейчас, когда Рукия, спустя столько дней, наконец произнесла его имя, голос дрогнул. Из груди вырвался судорожный вздох.       Внутри Кучики всё тоже отчаянно дрожало. Так же, как и она сейчас, боясь поверить в происходящее. Боясь вновь загореться желанием жить. Боясь обрести надежду.       — Не смей делать такое лицо, — хмыкнул Куросаки, а затем неожиданно тепло улыбнулся. Не широко, не ярко, не насмешливо, а именно тепло. Так, что эту ауру вокруг него можно было потрогать руками. — Я пришёл за тобой, Рукия.       Его слова словно эхом всё повторялись и повторялись в голове девушки, пока она не моргнула, пытаясь перебороть своё внутреннее оцепенение.       Не сон. Не галлюцинация. Реальность.       — Что?.. Но, Ичиго…       Пустые слова сейчас не значили совершенно ничего. Ибо Рукия сейчас только и могла, что повторять их вперемешку с именем этого… невероятного человека.       — Эй, не вижу растроганных лиц, радостных криков и слёз счастья, — шутливо попенял Куросаки, делая шаг вперёд. Тёплый взгляд янтарно-карих глаз обжигал замёрзшую в своём одиночестве девушку. — Только не говори мне, что я зря сюда тащился, по пути собрав вот эту стрёмную компашку.       — Как? — тихо спросила Кучики, прижимая к груди свои маленькие кулачки в тщетной попытке скрыть мелкую дрожь.       «Только не плачь, только не плачь! Он же про слёзы только пошутил, не плачь!».       — Какая разница, — мотнул парень головой. — Главное, что ты в порядке, и мы вытащим тебя отсюда.       Ни на секунду они не разорвали зрительного контакта.       — Рад, что с Вами всё в порядке, Кучики-сан, — вклинился Урюу, улыбаясь маленькой Шинигами уголками губ и нарушая повисшую тишину.       — Исида…       Рукия обвела взглядом лица тех, кто пришёл сюда, за ней. Улыбающиеся Квинси, так же робко улыбающийся Ханатаро, не весть как здесь оказавшийся, и… Она вздрогнула, посмотрев в глаза последнего вторженца. Холодные, выдающие одновременно и крайнее потрясение, и жгучую ненависть.       — Взрывной Водоворот Несогласия, — сорвалось с её губ, когда она увидела символ на одежде этого молодого мужчины. — Ты… Ты из семьи Шиба?       Её лицо вмиг окаменело, приняв странное выражение.       — Э? Вы знаете друг друга? — Ямада переводил взгляд с Рукии на Гандзю.       Лучники, синхронно почуявшие неладное, насторожились.       — Да, я её знаю, — сдавленно ответил Шиба, не переставая пилить Кучики взглядом. Прежде никто из всех присутствующих не слышал от него таких интонаций. — Я никогда не забуду… это лицо. Это она… та самая Шинигами, убившая моего брата!       Широ в подсознании грязно выругался. Пожалуй, впервые Ичиго был с ним настолько солидарен.       — Что Вы говорите, Гандзю-сан! — воскликнул Ханатаро, глядя то на Шибу, то на Кучики уже с испугом.       — Тело брата было покрыто ранами, нанесёнными мечом. — Голос дрожал не то от злобы, не от боли ужасных воспоминаний. Глаза пылали нездоровым маниакальным блеском. — У него была разрублена шея и проткнута грудь. Если бы он сражался с Пустыми, как он мог умереть от меча?! — повышая и повышая тон, брюнет сорвался на крик. На вмиг потемневшее от боли и ярости лицо было страшно взглянуть. — В конце концов, она сама это сказала! Она сказала: «Я убила его»!       — Всё в порядке. Он говорит правду, — едва слышно вздохнув, заговорила Рукия и обратилась уже к Гандзю. — Старший член семьи Шиба, твой брат, Шиба Кайен был убит моими руками.       Гандзю с перекошенным лицом рванул в сторону Богини Смерти, и слабые руки Ханатаро его не удержали. Однако за мгновение до того, как он схватил бы эту паршивку за отворот кимоно, его руку жёстко остановили. Взгляд Шиба остановился на лице Ичиго, появившегося в Хиренкьяку прямо перед ним менее чем за секунду.       — Мне плевать, кто кому и что сделал, — заговорил Куросаки непривычно серьёзным и холодным голосом. — Но если ты её хоть пальцем тронешь, я снесу тебе голову, перед этим оторвав руки ко всем чертям.       Твёрдые и недрогнувшие пальцы, покрытые недвусмысленно светящимся узором Блют Вене, намекающе сжали предплечье Гандзю. Тот рыпнулся, но вырваться не смог, а хватка не ослабла ни на йоту.       — Не стоит, Ичиго, — подозрительно спокойно произнесла Рукия.       Штернриттер посмотрел на девушку, стоящую совсем рядом с ним, по левую руку. Её лицо всё ещё было странно застывшим, а глаза, некогда сияющие вполне настоящими эмоциями, сейчас были словно потухли и лишились жизни.       — Если это сделает он, — продолжила Проводница Душ, — то я не испытаю сожалений по поводу своей смерти. Это будет честно и правильно.       Рыжеволосый Лучник пристально вгляделся в лицо своей подруги — действительно готова к смерти или же это просто блажь, навеянная чувством вины и заключением в тюрьме?       «С другой стороны, какая мне вообще разница!».       — Это не имеет значения, — озвучил Куросаки свои мысли. — Уж прости, Рукия, не хотелось бы становиться между тобой и твоим прошлым, но вынужден проигнорировать твоё мнение. Ты не умрёшь.       — Что? — с неё мгновенно слетел образ этакой мученицы, смиренно ожидающей погибели. — Какого чёрта? В чём смысл спасать человека, с чьим мнением ты даже считаться не хочешь?!       Поразительно, как быстро она пришла в себя в присутствии этого рыжего нахала!       — Отказываюсь считаться только в данной конкретной ситуации, — поправил её Ичиго. — Не подскажешь, кто именно из нас пел о том, как ему жаль, цитирую, «становиться пятном позора на чести Куросаки Ичиго из-за его невыполненной клятвы», причём по его же вине. А, Рукия?       Шинигами вздрогнула, сделав большие-большие глаза от удивления. Откуда, Менос его подери, он всё это знал?       — Не дури, — продолжил парень. — Я уже говорил, что никому не позволю отнять у тебя жизнь. По крайней мере, не раньше моей собственной смерти.       — Но ведь!.. — взбрыкнула Кучики.       — Нет, — отрезал Белый Монах. — На моём веку ты точно не отправишься на перерождение. Я не собираюсь стоять и смотреть, как этот, — короткий, но донельзя выразительный взгляд в сторону Гандзю, — с твоего же согласия отвинчивает тебе голову. Ну уж нет.       Рукия и Ичиго упрямо посмотрели друг на друга. Исида, которому это напомнило время, проведённое в Мире Живых, в очередной раз поразился, насколько же похожи эти двое друг на друга, особенно в своём упрямстве. Как говорится, что в голову втемяшится, обратно уже не выдавишь.       — Мы пришли сюда спасти Вас, Кучики-сан, — решил Урюу вмешаться. — О чём и тебе, Гандзю-кун, следовало бы вспомнить.       — Я не собираюсь помогать Шинигами! — взвился Шиба, чьё лицо всё ещё было непривычно перекошенным. — Особенно этой!       — Значит, ты шустро убираешься с нашей дороги, — спокойно и оттого чертовски угрожающе произнёс Куросаки, заставив своего дальнего родственника покрыться холодным потом от чисто инстинктивного страха.       Одним резким движением он отбросил Гандзю на несколько метров в сторону, не удостоив даже взглядом.       — Уходим.       — Подожди, Ичиго!..       Очередные доводы Рукии Штернриттер смёл бескомпромиссно, быстро и решительно — и тоже одним движением. Банально схватил поперёк тела, подбросил в воздух аки мягкую игрушку, заставив девушку сдавленно пискнуть, и, поймав, устроил у себя на руках, эффективно заблокировав ей лишние движения. Чтобы эта горе-мученица «случайно» не заехала ему по лицу или ещё чему-нибудь своими костлявыми руками-ногами.       Стоило Куросаки сделать шаг за порог камеры, как Кучики, слабо дёрнувшись в его руках, обмякла, лишившись уже привычного влияния секкисеки.       На удивлённый взгляд Исиды кронпринц пояснил:       — Этот камень вытягивает духовную силу и не даёт попасть ни одной малейшей рейши ни туда, ни обратно. От сил Рукии и так одни крохи на донышке остались, а после заключения здесь её рейрьёку вконец истощилась. Она ещё в сознании, но крайне слаба.       Пара Квинси и пара Шинигами только-только ступили на мост, как давление чужой силы обрушилось на них. Рукия мелко задрожала, а когда рейацу некритично для Лучников и весьма ощутимо для неё усилилось, чуть не лишилась сознания. Её тело было полностью парализовано, не в состоянии даже слегка дёрнуться.       — Это!.. Это же!.. — выдавил из себя Ямада, ссутилившийся и втянувший голову в плечи от чужой мощи, глядя на того, кто приближался к ним по мосту неторопливым и степенным шагом.       — Кучики Бьякуя! — практически прорычал Куросаки одновременно с дрожащим голосом Ханатаро.       Вторженцы приготовились к сражению. Исида, верно расценив ситуацию, вышел чуть вперёд и слегка загородил собой Ичиго с Рукией на руках. Черноволосая Шинигами сейчас не могла устоять на ногах, только не под этим духовным давлением. А их главной задачей было спасти её, так что решение было принято молниеносно и без колебаний.       — Надо же, — заговорил Кучики-старший, останавливаясь от рьёка в десятке с лишним метров. — Я почувствовал духовную силу из камер Башни, но и предположить не мог, что презренные чужаки смогут добраться сюда за считанные часы.       — Надо же, — азартно оскалился Куросаки. — Я надеялся на активное сопротивление и смертельную опасность для нашей группы, но и предположить не мог, что Готей-13 настолько размяк за века мирного существования. Какой стыд, Бьякуя-сан!       Бог Смерти сощурился от такого фамильярного обращения. Рейацу усилилось, поставив Ханатаро на колени позади Квинси и выбив из груди Рукии судорожный вздох. Ичиго даже не шелохнулся, а Урюу лишь сильнее нахмурился, упрямо сжав зубы.       — На этот раз вы не уйдёте от меня живыми, — всё так же спокойно и равнодушно проговорил двадцать восьмой глава Благородного Дома Кучики.       — Это мы ещё посмотрим, — ядовито усмехнулся рыжеволосый Белый Монах.       Воздух практически затрещал от жажды крови и готовности сражаться до победного конца.       — Ну-ну, Кучики-тайчо, зачем же Вы так, — неожиданно раздался мягкий и добродушный голос.       За спиной рокубантай-тайчо возник высокий мужчина в капитанском хаори. Длинные белые волосы слегка развевались на ветру, а тёмные брови над зелёными глазами взметнулись вверх от удивления, когда новоприбывший Проводник Душ увидел, кто именно защищает его подчинённую. Конечно, он слышал отчёт капитана шестого отряда и читал версию событий от лица Абараи Ренджи в письменном варианте. К тому же, ему докладывали, что вторженцы действительно были Квинси, но всё же… Слишком хороша была память у того, кто по возрасту лишь слегка уступал Грандмастеру Ванденрейха и потому помнил большую часть истории противостояния двух рас.       — Ещё один капитан, — негромко прошипел Исида, напрягаясь пуще прежнего.       — Укитаке Джуширо, — мгновенно опознал его Куросаки.       Одновременно с ним подала голос Рукия:       — Укитаке-тайчо!       Мужчина быстро справился с удивлением и, встретившись со взглядом своего младшего офицера, тепло улыбнулся.       — О, давно не виделись, Кучики, — проговорил он так, словно они встретились где-то в парке с кучей благоухающих цветов, а не на продуваемом всеми ветрами мосту, когда Квинси и Шинигами были готовы броситься друг на друга. Один благороднорождённый брюнет и один рыжеволосый эхьт уж точно. — Ты похудела. Как самочувствие?       — Х-хорошо… Спасибо, капитан, — растерянно ответила девушка.       Этот порыв весело поболтать никак не вязался с агрессией и готовностью сражаться и убивать, пропитавшими воздух.       — Что Вы забыли здесь, Укитаке-тайчо? — холодно осведомился у коллеги Кучики-старший.       — Ну, на самом деле искал тебя, чтобы поговорить о твоём отношении к приговору Рукии-чан, — тёплые зелёные глаза приобрели жёсткое выражение, но лишь на мгновение, — а затем, к собственному удивлению, обнаружил тебя рядом с Башней Раскаяния в компании этих молодых людей.       Пока капитаны вели праздную беседу, основная часть которой передавалась невербально, через жесты и взгляды, что вполне свойственно и аристократам, и большинству образованных Шинигами, разменявшим сотню лет, рьёка решили время зря не терять.       — Одному из нас придётся остаться и отвлечь их, — тихо проговорил Ичиго.       Рукия взглянула на него с явным испугом, и винить её было нельзя. Решительность была написана у парня прямо на лице.       — И это буду я, — так же тихо оповестил Исида.       — Придурок, ты понимаешь, что тебя просто убьют?       — Да, я прекрасно осознаю это, Ичиго-сан. Но посуди сам, наша первостепенная задача — спасти Кучики-сан. Ты быстрее меня и сможешь унести её как можно дальше. А там свяжешься с Йоруичи-сан, и вы покинете город.       Капитаны слухом, собственно, обделены не были.       — Это не имеет значения, — холодно отрезал Бьякуя, обращаясь одновременно и к рьёка, привлекая их внимание, и к Укитаке, отвечая на его последнюю фразу. — Я убью жалких вторженцев здесь и сейчас.       — Капитанам запрещено активировать Шикай и Банкай в пределах Сейрейтея, — парировал Джуширо, поворачиваясь к чужакам так же, как и Кучики-старший. — Особенно здесь. Это нарушение первой степени.       — Мне нет нужды высвобождать Сенбонзакуру ради этого.       Стальные глаза вперились в Квинси. На лице Укитаке неподвижной маской застыло его слегка померкнувшее выражение добродушия.       — Бегите! Бегите же! — взмолилась Рукия севшим голосом.       Её мутило от мысли, что эти мальчишки пострадают, спасая её жизнь.       — А ну стоять! — неожиданно раздался вопль из-за спин Лучников.       Вперёд необузданным сайгаком выскочил Гандзю.       — Ты! — вырвалось у офицера тринадцатого отряда.       Белые Монахи смотрели на младшего брата Куукаку с явной настороженностью.       — Вы что, думали, что я так просто отпущу этому Кучики его грешки? — с вызовом проговорил тот. — Пф! Бегу и падаю!       Теперь все присутствующие смотрели на члена семьи Шиба с недоумением. И как на умалишённого в отдельно взятом случае.       — Если бы этот, — небрежный взмах рукой в сторону замершего Бьякуи, — не принял эту вашу Рукию в свой клан, она, скорее всего, не оказалась бы в тринадцатом отряде и не убила бы моего брата. Так что это и на его совести тоже!       Чудеса логики — несравненное достоинство большинства Шиба.       — Ты — брат Кайена? — удивлённо воскликнул Укитаке, слегка изогнув брови.       — С ума сошёл? — одновременно с ним запротестовала Рукия. — Это же…       — Если что, перед Куукаку-сан мы оправдываться не будем, — фыркнул Ичиго, никого из них не слушая. — Спасибо.       Его глаза буквально кричали Гандзю: «Никудышный ты актёр! Мог бы выдумать отговорку и получше!», однако передавали также и согласие на его безумную затею.       — Это только моё дело! И вас оно никак не касается, так что отвянь со своей благодарностью, — вяло огрызнулся Шиба, отводя взгляд в сторону.       Штернриттер на это лишь хмыкнул.       — Урюу, хватай мальчишку. Мы уходим.       — Что? — искренне возмутилась Рукия. — Ичиго, ну ты-то чего? Здесь двое капитанов, его могут убить одним только давлением!       Но Куросаки был глух к её словам. Исида схватил за локоть Ханатаро, и эти четверо скрылись в Хиренкьяку.