Дело было весной

— Их там полторы дюжины, — заявил лорд-командующий, — и королевский бастард впридачу. Надо их осмотреть, и как можно скорее. Симуран Кассель проглотил горячее, подернувшееся отвратительной пенкой молоко, поморщился, кивнул и обхватил глиняную кружку ладонями в надежде хоть как-то согреть озябшие руки. В начале зимы в трапезной было жарко — настолько жарко, что можно было сидеть в одной полотняной рубахе. Однако теперь дров едва хватало на то чтобы отапливать жилые покои, и здесь было ничуть не теплее, чем на улице. В локоть ему ткнулся влажный собачий нос — усевшийся возле широкой скамьи чёрный волкодав с вожделением смотрел на уставленный блюдами стол. Поколебавшись пару мгновений, первый разведчик стащил с тарелки кусок ветчины и бросил его псу. Тот в мгновение ока сожрал подачку и вновь уселся, чинно обернув пушистый хвост вокруг задних лап. Собаку эту Симуран купил года четыре назад где-то под Староместом — он в то время работал вербовщиком и ездил по всему Вестеросу, лютней и песней зазывая людей в Ночной Дозор. Когда они вернулись на Стену, лорд-командующий долго ругался, однако так и не решился пристрелить полугодовалого кобеля, который уже тогда был вдвое крупнее любой собаки на псарне. Скрипнула обитая железом дверь и в трапезную влетел молоденький строитель Шон. Глаза у него были большие и испуганные, а широкое плоское лицо цветом не уступало снегу. — Там, у ворот... Там... там... Милорды, вы должны это видеть! Мерцающий неверным рыжим цветом фонарь плыл впереди, разрезая предрассветные сумерки. Несущий этот фонарь Шон что-то сбивчиво объяснял лорду-командующему, выдыхая пар при каждом слове. Симуран его едва слушал: его занимало другое — чуткий нос облачённого в пёсью шкуру брата обонял тянущиеся от ворот запахи, и запахи эти обращали нутро оборотня в стылую воду. Мертвецы. Там лежат мертвецы. Они шли по прорубленному в толще ледяной Стены тоннелю, и эхо их шагов терялось во мраке извилистого и узкого коридора. Трижды путь им перегораживали вмороженные в вековечный лёд металлические прутья и трижды им приходилось останавливаться и ждать, пока лорд-стюард отыщет нужный ключ и отопрет скрепляющие их цепи. Ворот как таковых в Глубоком Озере не было: их превосходно заменяли две тяжёлые створки из морёного дуба, сохранности ради заложенные на три засова. Сейчас эти засовы как попало валялись на утоптанном снегу: по всей видимости, насмерть перепуганный строитель не сумел должным образом затворить дверь. От приоткрытых створок сквозило. Лорд-командующий, хмурясь, толкнул створки ладонью, шагнул вперед... И застыл, словно к месту примороженный. Позади него хором выругались мейстер и первый строитель, а Симуран ощутил, как к горлу подкатывает липкий ком тошноты. За воротами действительно лежали мёртвые. Отсечённая от тела голова, отрубленные руки и клочья одежды соседствовали с цепочкой человеческих следов — совсем еще свежих. Сизые предрассветные сумерки не спешили уступать место кособокому зимнему солнцу, однако чёрная одежда Ночных Дозорных была слишком заметна на белом снегу — не требовалось никакого труда, чтобы увидеть, куда уводит страшный след из разрубленных на куски тел. На север, туда, где начинается Зачарованный Лес и ветви серо-зелёных страж-древ тесно переплетаются с пушистыми еловыми лапами. — Я тут вчера перчатку потерял... Ну, когда мы возвращались... — промямлил Шон. Он был бледен, дышал через рот и на изрубленные тела старался не смотреть. — Думал, сегодня утром поищу... Прихожу... А они тут лежат... — Понятно. — Мрачно оборвал его лорд-командующий. — А теперь позови сюда этого сукина сына Тео Риверса, и поживее! Дважды повторять ему не пришлось — молоденький строитель аж подпрыгнул и канул в темноту ледяного коридора, покинув на снегу фонарь. Мейстер нагнулся, сгрёб голову за оттопыренные уши и оторвал её от земли. Лизнувший стекло фонаря язык пламени осветил заросшее густой щетиной лицо покойника. — Хостер Ярвик. — Он за дровами уезжал дней шесть назад, — припомнил лорд-стюард Чигген Торрент, аккуратный человек с бородкой клинышком. — Голову ему отрубили чем-то тяжелым и острым — топором, я думаю, — заявил мейстер, оглядывая эту самую голову с разных сторон. — Потом разрубили тело на куски и... С остальными, мне кажется, поступили так же. — Ну и кто же мог с ними такое сделать? — Спросил мастер-над-оружием Кевин Костейн. Он не провёл в Ночном Дозоре и полугода, а потому совсем ничего не знал о землях к северу от Стены. — Я думаю, Мясник поработал. — Предположил лорд-стюард. Мясником прозвали одного из одичалых главарей, чья шайка прославилась своей жестокостью даже среди жителей Застенья. Черных Братьев Мясник ненавидел, и всех, кто попадал к нему в руки, рубил на куски. — Я могу пойти и посмотреть, где заканчивается след. — Выговорил первый разведчик. Лорд-командующий нахмурился еще больше, однако кивнул. Варг закрыл два глаза, открыл третий, человечья кожа сползла с него, будто плащ, и он очутился в шкуре громадного чёрного волкодава. Мир вокруг потерял краски, сделавшись чёрно-белым, зато в нос ударила сотня запахов. Пёс обошел пахнущих сталью и варёной кожей людей и принялся обнюхивать следы. Острый запах давно немытого человеческого тела и прелых шкур мешался с отвратительным смрадом мертвечины. Одичалые, шепнул голос глубоко внутри. Двое. Коротко взлаяв, пёс побежал по следу. Людей-из-за-Стены и вправду было двое. Самец и самочка шли к Стене из самого Зачарованного Леса, оставляя за собой след из разрубленных на куски Чёрных Братьев. След длился и длился. Заиндевевшая рука, отрубленная по самый локоть, нога в дырявом валенке, человеческий торс, замотанный в исподнюю рубаху... Чуть дальше обнаружилась голова сира Хью Окхарта, того самого, что две луны назад уехал к заснеженным хребтам Клыков Мороза. Уехал и живым уже не вернулся. Последняя птица прилетела со стороны гор двенадцать дней назад и принесла с собой тревожные вести. Те вороны, что оставались с разведчиками, теперь лежали тут же — восемь смёрзшихся тушек со свёрнутыми шеями. Голоса высших офицеров стихли в отдалении. Волкодав перестал принюхиваться к останкам Чёрных Братьев, теперь он просто шёл по следу, проламывая тонкую корочку наста мощными лапами. Позади оставались изрубленные в куски тела тех, кто ушёл в разведку с сиром Окхартом или уехал по дрова с Хостером Ярвиком. Неправильно это было. Неправильно и странно. Одичалые всегда славились своей наглостью, однако последние полвека они и носу не казали из Зачарованного Леса, никогда не приближавшегося к ледяной Стене ближе, чем на полмили. След обрывался примерно там, где он думал — у самой кромки леса. Затянутая в чёрную перчатку рука стискивала вывороченный из земли корень, следы одичалых уводили в чащу. Пёс развернулся и побежал обратно к Стене. Варг выскользнул из шкуры волкодава и вернулся в свою собственную. — Ну так что там? — След идет до самого леса. Я насчитал двадцать три головы, — ответил Симуран, отбрасывая назад занавесившие глаза чёрные волосы. — Чьи хоть головы? — Сир Окхарт и все его люди, Тэдд-Полудурок и одноглазый Джо. — Кассель слизнул кровь с загрубевших и потрескавшихся от мороза костяшек. От матери-дорнийки ему досталась смуглая, не боящаяся никакого солнца кожа, только вот какой от этого прок здесь, в краю вечной зимы? — Сир Окхарт? — Мейстер поглядел на первого разведчика снизу вверх, в глазах у него читалось изумление. — Вы точно уверены? — Точно. Не поленились ведь, от самых Клыков Мороза притащили, с-сволочи. — А почему именно от Клыков Мороза? — Влез мастер-над-оружием. — Может, они на Стену возвращались, когда на них напали? И вообще, почему это мы должны верить какому-то перевертышу с его блохастой шавкой? "Блохастая шавка" немедленно оскалилась и заворчала. — Спокойно, Демон, спокойно, — шепнул Симуран, пальцами нащупывая плотный ошейник из варёной кожи. Если пёс на этого говнюка кинется, проблем потом не оберешься. — Этот перевертыш — офицер Ночного Дозора, тринадцать лет прослуживший на Стене и не раз доказавший свою преданность братству, — тихо напомнил лорд-стюард и одарил мастера-над-оружием полным презрения взглядом, — чего нельзя сказать о некоторых из присутствующих. Всем, даже последнему полотеру в Глубоком Озере было известно, что Кевин Костейн получил свою должность исключительно благодаря тому, что приходился лорду-командующему дальним родственником. Изрытое оспой лицо мастера-над-оружием побагровело от гнева. Он открыл было рот, явно собираясь что-то ответить... Послышался шум шагов и из ледяного коридора вышли две замотанные в чёрное фигуры. От той, что поменьше, ощутимо разило вином. Опять налакался, скотина. Бастард мелкого лордика из Речных Земель Тео Риверс в свои двадцать пять лет не без оснований считался самым пьющим и самым бесполезным человеком во всем Ночном Дозоре. Дни свои он проводил в поисках выпивки или лекарства от похмелья, а по ночам бредил, утверждая, что Иные засели у него под кроватью. При всем при этом он оставался наивен, как ребенок: таскал с кухни вино и закуску и был искренне уверен в том, что за Стеной живут грамкины со снарками. Тридцатилетний Симуран в сравнении с ним казался умудренным жизнью старцем. Риверс окинул снежную целину пьяными глазами... Лицо его исказилось от ужаса. — Матерь всеблагая, это же... — Тела твоих братьев по оружию, — промолвил Симуран, разглядывая пьяницу с высоты шести с чем-то футов своего роста, — одичалые принесли их сюда сегодня ночью. Сегодня ночью ты должен был дежурить на вершине Стены. Где ты был, когда они их тут раскладывали? — Так это... На вершине Стены... Вы меня сами в караул ставили, милорд, вы же помните... Только вот я не видел никого, клянусь всеми семью пеклами! — Орден строителей никогда не позволял Зачарованному лесу приближаться к Стене ближе, чем на полмили. Почему же ты не увидел этих ублюдков? Может быть, тебе Иные глаза вынули? Или ты опять пил? — поинтересовался лорд-командующий. — Милорд, да я всего немного... — Знаю я твоё "немного"! Одичалые скоты режут наших братьев, точно свиней, и глумятся над ними, как хотят, а Тео Риверс знай себе пьянствует! Думаю, ледяная камера поможет тебе протрезветь. Кассель, проводи! Скрипнула деревянная дверь, щёлкнул ключ в замке и провинившийся дозорный оказался заперт в отведенной под карцер клетушке. Симуран развернулся на пятках, сунул ключи в карман куртки из сыромятины и двинулся вдоль конюшен. Демон следовал за ним, точно большая чёрная тень. Из-за угла появился сутулый стюард Уолтир. — Милорд Кассель, там новобранцы приехали. Куда их девать прикажете? — Отведите их на тренировочный двор, а я сейчас приду. С плоских серых небес сыпал мелкий колючий снег, семьсот футов ледяной Стены казались почти что прозрачными. Выросший на Севере Симуран не назвал бы этот день холодным, однако столпившиеся возле арсенала новички его мнения явно не разделяли. Как и говорил лорд-командующий, их было девятнадцать и, насколько Симуран мог судить, среди них не было ни одного мужчины старше двадцати двух лет. Был здесь рыжий детина лет восемнадцати, были братья-близнецы, едва достигшие четырнадцатилетия... Оба невысокие, светловолосые и светлоглазые, они казались отражением друг друга. К близнецам жался укутанный в шерстяное тряпье щуплый большеглазый мальчуган лет десяти, за ним следовал широкоплечий жестколицый юноша, на дублете у которого была вышита окровавленная луна Винчей... Завершал нестройный рекрутский ряд высокий и гибкий юнец лет шестнадцати. Толпа беспокойно колыхалась и гудела на дюжину голосов. Симуран встал посередине двора, кашлянул, призывая к тишине, и начал говорить: — Добро пожаловать в Ночной Дозор! Моё имя Симуран Кассель, я — глава ордена разведчиков. Лорд-командующий поручил мне осмотреть вас и узнать степень вашего мастерства во владении оружием. Но для начала мне бы хотелось узнать ваши имена. Толпа загудела пуще прежнего. Рыжий детина оказался Гартом из Ланниспорта, закутанный в шерстяные тряпки малыш проблеял, что его зовут Сид... За близнецов представился тот, что стоял справа: — Меня Геральт зовут, — тут он для убедительности ткнул себя пальцем в грудь, — а он Герберт. — А почему твой брат сам не представился? — Удивленно спросил Симуран. — Он не может, — неохотно пояснил парень, — вы уж простите моего брата, м'лорд, только он совсем немой — лорд Старк ему язык за клевету отрезал. — Ага, зато ты трещишь за двоих, — высказался рыжий Гарт. Симуран кивнул, делая в памяти зарубку. Жестколицый юноша от дома Винчей назвался Дагоном, гибкий шестнадцатилетка коротко кивнул в знак приветствия и заявил, что зовут его Айтварас Пайк. Даже если бы первый разведчик не знал фамилии, которой на Железных Островах клеймят всех незаконнорожденных, он ни за что не перепутал бы этого юнца с кем-то другим — бастарда Дейрона Таргариена невозможно было с кем-нибудь спутать. Кровь древней Валирии подарила ему красивое лицо с высокими скулами, бледную кожу и лиловые глаза, однако собранные в короткий хвост волосы были черны аж впросинь. Одет он был куда лучше доброй половины рекрутов, за левым плечом виднелась оплетённая кожаным шнуром рукоять меча. После короткого знакомства настало время осмотра. Симуран впустил рекрутов в арсенал, приглядел за тем, чтобы они не похватали боевые мечи, посадил Демона на вделанную в стену цепь и вышел на улицу. Дело затянулось до полудня. Как того и следовало ожидать, добрая половина рекрутов видела железные мечи хорошо если второй раз в жизни, а потому совершенно не умела ими пользоваться. Малыш Сид слишком близко ставил ноги, а непомерно тяжёлый для него одноручник стискивал двумя руками, вследствие чего уронил его, не успев как следует размахнуться. Порозовел, поднял меч, но тут же уронил его снова. Глаза у него сделались виноватые, а лицо — совсем красное. Он вновь потянулся к непокорному оружию... Симуран махнул рукой, прекращая пытку: — Ладно, хватит уже... С близнецами дело обстояло ничуть не лучше. Немой кидался на него яростно, но бестолково, говорящий атаковал слишком уж неуверенно. Гарт пользовался мечом, как кинжалом, Дагон явно был привычен к топору. Единственным, кто стоил хоть чего-то, был королевский бастард. Тупой, покрытый пятнами ржавчины тренировочный меч, был, наверное, в сто раз хуже того, что он привез с собой, но даже с этой тупой железякой он сумел показать все доступное ему мастерство. Сталь в его руках часто и зло свистела, рассекая по-зимнему морозный воздух, тщательно затупленные мечи сшибались с металлическим звоном, а Айтварас все уворачивался и отскакивал; на губах у него цвела вдохновленная улыбка. Он был неплохим бойцом, и, пожалуй, лучшим из тех, что приехали нынче утром... Но и он в конце концов выдохся и пропустил короткий жёсткий удар, отправивший его на утоптанный до каменной плотности снег. Когда последний рекрут со всего маху шлепнулся на землю и заявил, что сдаётся, Симуран спустил волкодава с цепи, проследил, чтобы рекруты вернули оружие на место, а потом коротко объяснил им, как пройти в трапезную. Сам он направился в совершенно другую сторону — ему, как и прочим высшим офицерам, требовалось трапезничать за одним столом с лордом-командующим. Расположенные под самой крышей Длинной башни палаты лорда-командующего встретили его ошеломительными запахами съестного и хрустящим под унтами тростником. На столе остывал котелок с мясными щами, высшие офицеры негромко переговаривались друг с другом. Разговор шёл о найденных утром трупах. — Похороним нынче вечером, — твёрдо, как о решёном, заявил лорд-командующий. Потом он поднял взгляд, увидел вошедшего в солярий Симурана и пса при нём и коротко спросил, — как они? — Зелены, как летняя трава, — ответил первый разведчик, усаживаясь за стол, — половина даже меч держать не умеет. Но из бастарда, пожалуй, будет толк — он хорошо дерётся. — Так, значит, завтра тренировки начинать? — Спросил Кевин Костейн. — Послезавтра, — поправил его лорд-командующий, — пусть оклемаются с дороги. Симуран удовлетворенно кивнул и принялся за еду. За окном падал снег.