Мой любимый хранитель

-Чёрт. Моя голова... - первое что услышала Дарина, когда проснулась-пибикание какого-то медицинского аппарата. Это очень сильно действовало на нервы, как и белые стены больницы. Вдруг, ей пришло осознание того, что она не в комнате Чанёля, а в больнице... В своём теле... "Но... как так?" Дверь в в палату со скрипом открылась, и в неё вошла медсестра с ежедневным осмотром. Ей было лет 40, но рыжие волосы и веснушки на щеках делали её много моложе. Она была невысокого роста и имела очень хорошую фигуру. Увидев пациентку, лежащую здесь уже больше месяца, она немного опешила. Дарина повернула голову в сторону шума: -Здравствуйте! -Здравствуй... Тарасова Дарина. -будто для себя сказала медсестра, посмотрев карточку пациентки. -Как давно пришла в себя? -Пару минут назад. -Хорошо. Подожди немного, я позову врача. -после этих слов медсестра удалилась. Девушка так и осталась сидеть в палате, повернув голову к окну. Там, за окном, кружились жёлтые, багровые, красные и оранжевые листья, танцуя одинокий вальс, и падая на грязную землю, укрывая её, словно одеялом, ковром. Цвет листьев напоминал Дарине волосы Чанёля... Странно, но по закону жанра, Дарина должна была забыть обо всём случившемся или воспринять всё как сон и жить дальше. Но она помнила каждое мгновение, проведённое вне своего тела. Сейчас, вспоминая это, Дарина может лишь грустно улыбаться, а её сердце лишь сжиматься и тяжелеть , заставляя хозяйку неприятно морщиться. Но девушка решила себя успокоить мыслями, что всё будет как раньше, и она скоро обо всём забудет. Прерывая мысли пациентки, в палату зашла всё та же медсестра вместе с престарелого вида мужичком. По надетому на него халату и свисающему с шеи стетоскопу, Дарина догадалась, что перед ней стоит её врач. У "дяденьки", как про себя назвала его девушка, была бородка, походившая на ту, которая была у хирурга Преображенского из советского кинофильма "Собачье Сердце", снятого по одноимённой повести Михаила Булгакова. Правда наш врач, в отличие от Филиппа Филипповича, казался суховатым и стручковидным. Молодость духа выражалась лишь в глубоких серо-голубых, казавшихся слепыми, бегающих глазах и резких движениях. Врач, пробежавшись взглядом по Дарине, подошёл к ней и дал команду медсестре снять показания с приборов, журя её за то, что та сразу не догадалась их записать. -Здравствуй! Я твой врач Дмитрий Дмитриевич Преображенский. С момента попадания в больницу и до сегодняшнего дня ты была под полным моим присмотром. Ирина Анатольевна Борменталь-Дмитрий Дмитриевич указал на медсестру, которая тут же подняла голову, услышав своё имя, - так же принимала активное участие в описании твоего состояния. С ними ты сможешь ознакомиться позже. А теперь, -он присел на рядом стоящую табуретку, рассматривая отданные ему Ириной Анатольевной результаты приборов. -скажи мне, как ты себя чувствуешь? -Всё хорошо. -Дарина внимательно рассматривала своего врача. В его лысине отражался свет из окна, что заставляло девушку улыбнуться и отвлечься от обременяющих мыслей. -Нигде не болит, не тянет, не ноет? -Дарина мотнула головой из страны в сторону. Врач ещё раз взглянул на результаты, в мед. карточку и на пациентку. -Что ж, это, я должен признаться, удивительно. Мало того, что ты прибывала в коме 4 степени, через пару часов мы таки смогли тебя из неё вывести, так ещё и на протяжении последних двух дней твои жизненные показатели очень сильно ухудшились. Мы думали, если честно, что ты скоро скончаешься... -на этих словах Ирину Анатольевну передёрнуло. Она толкнула Дмитрия Дмитриевича в бок, мол пациенту нельзя так говорить.-Я всё правильно сказал, Ирина Анатольевна. Она должна знать всю правду своего состояния. Но прости нас за такие мысли...-сказал он, обращаясь уже к Дарине, и, склонив голову, резко осел. -Но не важно. Поскольку теперь твои показатели стабилизировались, через неделю мы сможем тебя отпустить домой. Поскольку, ты не пропустила так много, ты сможешь снова пойти учиться. твоим подругам мы немедленно позвоним. Они принесут тебе вещи. А сейчас, ты пока отдыхай. Скоро Ирина Анатольевна принесёт тебе...-парень посмотрел на часы, висевшие над кроватью, -О! Уже обед. Ну, я пожалуй пойду. Загляну к тебе сегодня вечером. -Дмитрий Дмитриевич уже собирался выходить из палаты, как вдруг резко повернулся и спросил, - Дарина, а тебе нравятся книги? -Да. -Дарина активно закивала головой. -А какие книги тебе нравятся? -Врач выражал явную заинтересованность в данном вопросе. -Ну, я люблю книги об искусстве... Ну знаете, про великих художников, их картинах... -девушка начала вспоминать, что раньше она очень часто зачитывалась подобной литературой, обсуждала её с преподавателями или с подругами. Такие обсуждения затягивались либо до конца пары, либо до утра, когда уже поздно спать и ещё рано вставать. Эти воспоминания вызвали у Дарины мягкую мечтательную улыбку, которая не смогла ускользнуть от серо-голубых резвых глаз. -Что ж, хорошо. А теперь отдыхай. -Врач, вместе с медсестрой вышли, вновь оставляя Дарину в одиночестве. Та, погружаясь снова в свои мысли, поняла, что как раньше уже не будет. Никогда. Она не сможет забыть, времени, проведённого рядом с, теперь уже любимым, парнем. Его голос звучит у неё в голове, стоит ей закрыть глаза, как его образ предстаёт перед ней, а его, так полюбившиеся Дарине, рыжие волосы будто уже проходили сквозь тонкие пальцы девушки, словно лёгкий шёлк. Она зависима от него. Он не просто наркотик для неё, он-воздух, которым она дышит, вода, которую она пьёт. Даже пространство, в котором находится Дарина, словно пропиталось им, как и она сама. "Мне нужно справиться! Я должна попробовать жить с этим! Должна! И я смогу!"