Подарок Шинигами или перерождение

Белые стены комнаты… Белый потолок и белый пол… Белая дверь… Коричневая тумбочка… Бледно-красный ковер с монами Клана Узумаки и Клана Намикадзе. Спираль и знак бесконечности с наложенными на него песочными часами… Серый стул… И главный элемент декора: прозрачный двухметровый кристалл посередине комнаты в который помещена девочка. Вот уже третий день в эту комнату приходил красноволосый мужчина лет пятидесяти- пятидесяти пяти. Вот уже третий день, он приходит и смотрит печальным и усталым взглядом на ту, что так похожа на его мать — Узумаки Мито. Да, Вы не ослышались этот человек первенец Узумаки Мито и Сенджу Хаширамы — Узумаки Хизэо. Сын Бога Мира Шиноби. Дядя Сенджу Цунаде, которая знаменита как великий медик этого времени, очень сильная женщина, последняя Сенджу и, как ни странно, Великая Неудачница. Дедушка Узумаки Кушины. Последний Узукаге. И звание, которым в последнее время он дорожил больше всего — прадедушка Узумаки Наруто и Мамока. После уничтожения Узушио он поклялся защищать тех людей из Клана, что он смог уберечь. Их было всего четырнадцать, но этого хватило на новый смысл жизни. Перед ними, он был человеком, что давал надежду. Больше двадцати лет они держались. Надежда, что начала умирать уже давно, почти до конца погибла, но… Но вдруг появилась она, и вновь разожгла огонь надежды, который казалась бы уже не вернуть и не возобновить. И они пошли за ней, ведь почувствовали — она не предаст никогда. И тогда, он вновь поклялся, но уже не всем, а себе. Он убережёт их, детей, что остались один на один против всех. Ненависть была вокруг них всю их жизнь, но они не сдались и продолжали бороться. И теперь три Клана называли её Мамока-но-Ками. Разумеется, это говорилось в шутку, когда её не было рядом, ведь никто​ не хотел обидеть их маленькую, но уважаемую ими – Химе, но каждый понимал, что эта правда. В этих словах, не было иронии или насмешки, она была любима всеми. Он понимал и видел как ей сложно. Она не хотела быть всем для них, она лишь хотела уберечь. Несмотря на свой возраст, она приняла сложное решение, быть сильной для всех и не показывать свою слабость никому. И знаете, она следовала ему всегда. И как бы ему не хотелось помочь ей, единственное, что она себе позволяла это обнять его и, пустив одинокую слезу, прошептать «Не волнуйся, Хи-джи, я сильная, я справлюсь, всегда справлялась, надо лишь больше силы…». Он верил, но не мог перестать волноваться. Он понимал, что насколько бы трудно ей не было сейчас, потом будет труднее. Намного. И единственное, что он мог дать им – это сложные, но действительные тренировки и незримую поддержку. Когда он впервые увидел этих двух детей, он не сразу поверил, что это действительно дети. Но стоило, лишь сказать, что они присоединятся к ним, их лица просияли улыбки. Не много позже, в их глазах появилась усталость, и захотелось порвать всех их обидчиков в клочья, но перед этим подвергнув, их самым страшным пыткам​, а детей окружить любовью и заботой. По глазам остальных, он понял, не он один это чувствует. Многим было понятно, детям не хватает семьи и родительской заботы. Все, и Узумаки, и Учихи, и Намикадзе замечали и пытались исправить это. Да что говорить о взрослых, если даже дети считали своим долгом при каждой возможности обнять, спросить хорошо ли они покушали и т.п.? И больше всех, это делали малыши Сенджу, которых смогли найти на работорговных рынках. И хоть их пристроили в семейные пары, где не было детей, они не до конца оправились и полностью доверяют только его правнукам. Другие дети не обижались на них за то, что их дорогая не-сан проводит с ними больше времени, ведь они знали, что у детей здесь нет соклановцев. Каждый раз, когда он видит, как она с грустной улыбкой рассказывает множеству детей, что сели вокруг неё сказки, его сердце разрывается и, итак огромное, желание защитить возрастает. И сейчас, смотря на тринадцатилетнюю блондинку, с волосами по колена в разовом, однотонном платье до стоп, он испытывает вину, хоть и понимает, что даже если бы всё было по-другому, она поступила бы также. Но от этого не менее паршиво на душе…