Депрессия в стиле Вонгола

/Всегда благодарна за ПБ и отзывы/ — Как ты могла не подумать о ловушке! — орал Гамма, нервно расхаживая по шикарному номеру отеля «Бостон Харбор». Бьянки равнодушно наблюдала за его метаниями и подпиливала сломанный ноготок. Бьякуран и Генкиши — серьёзная проблема, но и она, однако, Ядовитый Скорпион. И не стоит сбрасывать со счетов Тсунаёши. Она, может, и юна, неуклюжа, наивна и совершенно альтруистична, но она всё ещё Небо Вонголы. Если она захочет, она размажет по стенке их всех вместе взятых. Бьянки всегда чувствовала в ней эту силу. В номере они находились одни. Джессо и Вонгола, а так же Джинглио Неро уединились в соседнем, чтобы обсудить, очевидно, довольно сложную ситуацию. Слежка, Вонгола, свободные киллеры, верность и предательство… Сейчас решалось многое. Гамма бесился, но Бьянки знала, что их позовут, когда придёт время. Так всегда поступали мафиозные семьи. Не давали права голоса проигравшим. Правда её беспокоило присутствие гражданских: Киоко и той забавной девочки-косплеера. Что делали здесь они, да ещё с Тсуной? Конечно, Реборн всегда таскал их за собой то ли мёртвым грузом, то ли мотивационным залогом… Бьянки снова задумалась, а так ли уж прав был Реборн, пытаясь сломить Тсуну… Дверь в номер распахнулась, и в жизни Бьянки началась новая полоса. Они начали с составления договора. Три семьи: Джессо, Джинглио Неро и безымянная семья Тсуны. Полностью равноправный договор между Хранителями колец Маре, Аркобалено Неба и принцессой Вонголы. Юни заметила, что Тсуна всё равно потомок Примо, нельзя списать её со счетов. В итоге появились Блэк и Уайт Спелл и Отряд 27. Первые отвечали за боевую часть, вторые за техническое развития, последние за разведку и шпионаж. Тсуна планировала вернуться в Японию и собиралась забрать с собой Бьянки с Гаммой. Они не были её Хранителями, но как раз Грозы и Урагана не хватало Тсуне. Бьянки мечтала о жаркой Японии, а Гамма, не желавший возвращаться в Семью после своего предательства, хотя Юни его ни в чём не винила, увязался с ними. Бьянки думала, что не последнюю роль тут сыграло мягкое тепло Тсуны. Бьякуран оставался в Америке, чтобы закончить обучение, а Юни возвращалась в Италию, чтобы представлять вновь организованную Семью Мельфиоре в Альянсе. Спустя сутки Бьянки всё ещё находилась в шоке. На борту шикарного самолёта, полностью выкупленного Бьякураном Бьянки устало откинулась в кресле. Самолёт летел прямым рейсом из Бостона в Токио. Как за два года изменилась жизнь Бьянки! Уходя из Вонголы едва ли она могла представить, что когда-нибудь снова вступит на гостеприимную землю Японии, но вот, она здесь, и через несколько часов ей предстоит то, чего не было даже при возвращении в Италию: возвращение домой. Бьянки покачала головой: Тсуна организовала собственную семьи и заключила договор с Бьякураном. Про него ходили весьма неприятные слухи, но он не показался Бьянки злонамеренным. — О чём ты думаешь? — шепнула она задумчивой Тсуне, которая сидела рядом и иногда хмурила тонкие брови. — Нам нужны кольца, — так же тихо ответила Небо и подняла глаза. — Кольца Вонголы больше недоступны нам, но они всё ещё нужны нам. — Не так-то легко раздобыть кольца, — ответила Бьянки. — Чаще всего они — реликвия семьи, не так много колец существует в мире. Кольца Вонголы, кольца Маре. Если кто и может рассказать что-то о кольцах, то это Талбот. Мастер-оружейник, который работает на Вонголу со времён Примо. — Но тогда… — Тсуна удивлённо подняла глаза, и Бьянки качнула головой. — Никто не знает, сколько ему лет. Он скрывается, не появляется на людях, но связаться с ним стоит попробовать. Быть может, он не откажет принцессе Вонголы, — Бьянки пожала плечами. — Но ты не уверена, — кивнула Тсуна и посмотрела в иллюминатор. — Почему ты вернулась? — спросила она через мгновение и перевела на Бьянки такой взгляд, что та смутилась. — Потому что я никогда и не уходила, — неловко пояснила она, опуская ресницы. — Потому что Гокудера дурак, раз выбрал Авеля. Потому что Авель разрушает Вонголу. И потому что я не хочу другого Неба, кроме тебя. Я свободна, я могу выбирать, и я выбираю тебя. Тсуна улыбнулась, чуть краснея и сжала руку Бьянки. В аэропорту Токио Кёя мгновенно затерялся в толпе, спеша по каким-то своим неизвестным делам. — Отлично. Он всегда такой? — тут же поинтересовался Гамма, прикрывая глаза от жаркого яркого японского солнца. Тсуна бросила на него, высокого и светловолосого, короткий взгляд и улыбнулась. — Это же Хибари-сан. Он появляется, когда нужен, но никогда не остаётся с нами. — Придурок, — беззлобно пробормотала Хана. — Точно, — согласился Гамма. — Хранитель должен быть рядом. Тсуна пожала плечами, на собираясь ничего доказывать. Ей достаточно было знать самой. — Но он рядом. Она провела их через таможенный контроль и направилась к чёрному внушительному фургону, рядом с которым крутились ребята Кёи. Тсуна едва заметно улыбнулась. Ну вот: и ей не потребовалось слов. Кёя всегда рядом. В Кокуё они оказались быстро. Бьянки только и раскрыла рот, не веря в волшебное преображение парка. — Это всё Кёя, — улыбнулась Тсуна. — А он парень шустрый, — усмехнулся Гамма, устраиваясь в кресле. Шоичи привычно скользнул за компьютеры, лично проверяя, что произошло за время их отсутствия, не доверяя никому, кроме себя. Он успел создать чат Мельфиоре и теперь шифровал соединение. Остальные устроились вокруг. Кёя в последний миг залез в окно, и так на подоконнике и остался. Тсуна заняла место рядом с Шоичи у всех на виду. Она немного выдохнула и прокашлялась. — Итак, — начала она. — У нас теперь есть защита, и, я думаю, наша деятельность не сильно изменится. Мы ведь и раньше добывали и продавали информацию. Бьякуран просил заняться расследованиями, какими, я пока не знаю, но всю информацию он будет нам предоставлять, и никто не запрещает нам её перепроверить. А в это время Бьякуран и Юни узнают, что происходит в Альянсе, и мы попытаемся, — Тсуна неловко пожала плечами. — Попытаемся убедить их… защищать людей. Гамма расхохотался. — Так это твой план, принцесса? — спросил он, мотнув головой и утирая воображаемые слёзы. — Сделать мафию хорошей и доброй? — Вонгола Примо создал мафию для защиты, — уверенно сказала Тсуна. — Я хочу, чтобы они вспомнили об этом. — Ну-ну. И как только Юни на это повелась, — пробормотал мужчина. — Эй, — вскинулась Хана, — Юни тоже так считает. — Ладно-ладно, — Гамма поднял ладони. — Как Генкиши на это повёлся? — Но босс-то — Юни, — заметила Киоко, и Гамма закатил глаза, сдаваясь. — Хорошо, допустим, — сказал он. — Как ты собираешься это сделать? — он повернулся к Тсуне. Та вздохнула и сцепила руки. — Я хочу попробовать найти Талбота. Он сделал кольца Вонголы, возможно, сможет, сделать их для нас. Это наш первый шаг. Бьякуран попытается повлиять на Альянс, и действовать мы будем через него. Нам нужен авторитет, который сейчас теряет Вонгола, а для этого придётся очень много поработать. Когда Альянс окажется в критическом состоянии, он даже не сразу поймёт, что политика, которую проводит Мельфиоре совсем не та, что раньше проводили они. Гамма уставился на неё как на восьмое чудо света, пока все остальные пытались осознать масштаб предстоящего безумия. Тсуна не говорила ещё, что планирует в отношении своей бывшей Семьи, но то, как ловко она перевернула глупость Авеля… — Это невероятно, — протянул Гамма. — Ты просто невероятна. И ты действительно думаешь, что это сработает? Тсуна пожала плечами. — Я не смогу быть боссом мафиозной Семьи. Я — не босс, и я не мафия, но я… не могу сидеть сложа руки. Нам стоит попытаться. Гамма хмыкнул, складывая руки на груди и всем своим видом выражая скептицизм. — Но Талбота лет сто никто не видел. Причём в прямом смысле, — заметил он, приподнимая брови, с исследовательским интересом оглядывая Тсуну. Та поёжилась, не зная, куда деть руки и чувствуя себя в прямом смысле голой. В Японии не слишком-то ценили повышенное внимание, тем более, его не любила сама Тсуна. — Это не значит, что его нельзя найти, — парировала Бьянки, склонив голову. В ней — в голове, — украшенной тяжёлым пучком тёмно-малиновых волос наверняка уже бродили полезные мысли. Она кинула короткий взгляд на Тсуну, перевела его на кивнувшего Базиля, который лучше оставшихся представлял, о чём говорила Тсуна, и снова посмотрела на девушку. — Я могу попытаться найти что-то в архивах Вонголы, — подал голос Шоичи, отвлекая всех на себя, и тут же скривился. — В смысле, он же вроде как входит в Вонголу, наверняка у них есть что-то про него. Тсуна кивнула. — Тогда пусть Шоичи ищет, и Кёя, — она осторожно перевела взгляд на подоконник, — Может, Фонг что-то знает. Спроси его. Кёя хмыкнул, давая свой однозначный ответ. Тсуна чуть улыбнулась. — Хана, расскажи всё Гамме и Бьянки. Мне бы хотелось, чтобы они помогли нам, если планируются задержаться, — Тсуна перенесла вес с носков на пятки и обратно, с неуверенностью глядя на гостей. — Да, кстати, чем вы здесь, собственно, занимаетесь? — спросил Гамма, будто только сейчас вспомнив об этом. Разумеется, он выделывался. Хана хмыкнула и поднялась. — Идёмте, я расскажу. *** Тёмный силуэт терялся в темноте ночи. Сначала один, а затем и второй охранник упали с перерезанными глотками. Света на складе отродясь не включали, опасаясь привлекать ненужное внимание. Всего несколько бомб Пламени, и особо секретный склад Вонголы с разработками взлетел на воздух, погребая под собой не только тайны Вонголы и людей. Игра началась. *** Занзас лениво перелистывал папку с отчётом от шпионской семьи Тазорро и заинтересованно хмыкал, раздражая этим большую часть членов совета. Не то чтобы он делал это не специально. Скуало за его спиной закатывал глаза, заставляя опасаться, что они у него так и останутся. — А чем эти, — Занзас пощёлкал пальцами, чем заставил поморщиться несколько старых хрычей, — Как их там, а! Отряд «Двадцать семь» вообще занимаются? — М-мы не знаем, — заикаясь пискнул мальчонка Тазорро. Занзас кинул на него обжигающе-ледяной взгляд. — То есть? — спросил он. — Н-ну… Они вроде как продают информацию. Не всем. И не всегда. Они… — Обладают кодексом чести, достойным Первого Вонголы, — перебил всех Бьякуран — новичок в Альянсе, но нельзя было не пустить сюда владельца колец Маре. — Они не продали вам информацию, вот вы и злитесь. Но вообще-то они на рынке уже пару лет точно. Занзас хмыкнул. Бьякуран ему нравился. Наглый, самоуверенный, жёстко, но относительно чисто ведущий дела. Он не нравился всем остальным. — Что правда, то правда, — согласился Занзас, дружелюбно кивая Бьякурану. Тот в ответ оскалился. Обмен любезностями состоялся. — Нужно их найти, — сделал вывод Авель, чинно складывая папочку. — Нафига? — удивился Занзас. Ну появилась маленькая мафиозная семья, ну продают они информацию, руководствуясь каким-то своими принципами — ну и что? Какое дело Альянсу до них? — Они действуют не в рамках Альянса, — пояснил Авель. — Куча семей действуют не в рамках Альянса. — Вот именно! — Авель встал, и Занзас закатил глаза, забывая, что тоже может остаться так на пару со Скуало и даже не собираясь слушать очередную бредовую космополитскую речь. Более отборную дичь представить было сложно. Судя по кислым рожам и изменившимся позам членов Альянса слушать Авеля не собирался никто. — Множество семей ещё не познали чувства единения, когда все мы действуем как одно целое! Мы должны показать им это, объединить их под одним знаменем и дружно ебаться в задницу, представляя розовых единорогов… — сказал Авель пылко. Или он сказал совсем не это, но Занзасу было наплевать. Он шумно вздохнул, даже не пытаясь проявить уважение и сделать вид, наткнулся на мученически-осуждающий взгляд Тимотео и злорадно ухмыльнулся. Хорошо, ему тоже было больно наблюдать за гибелью Вонголы, но он сделал всё, чтобы это предотвратить, так что его руки чисты. В фигуральном смысле. И он спас собственную семью — что было куда важнее. Он подал условный знак Скуало и постучал по закрытой папке с отчётом. Как бы там ни было, в одном Авель был прав: хоть что-то узнать о новой семье стоило. Чтобы при случае не проявить неуважения хотя бы. Или, наоборот, проявить его. Скуало должен передать приказ дальше в Варию, а Луссурия уже разберётся, что с этим делать дальше. Он, хоть и петух, но петух свой, преданный. И даже не очень тупой. А Занзас собирался пообщаться с этим таинственным Бьякураном. После того, как переживёт речь Авеля, разумеется. Но в этот раз Авель развернулся на полную. Он вещал полчаса кряду, и устали абсолютно все. Если вначале кто-то думал использовать слишком наивного и мечтательного мальчику (который интриги и заговоры жопой чуял, но всё равно стремился к какому-то мифическому с любой стороны розовому миру с единорогами), но все быстро поняли, что нового Вонголу проще игнорировать. Всё равно Авель не видел и половины из того, что творилось. А вторую половину умело и глупо оправдывал. Не глупый в общем-то паренёк, который мог бы начать новую эпоху, но вместо этого он старательно уничтожал прежнюю, не думая предлагать ничего взамен. Не мафия, а сплошной позор. Занзас дивился, почему его до сих пор не подвинули. Однако верхушка Вонголы почему-то считала, что лучше хоть какой-то вариант, чем их отсутствие. Традиции, что б их. Занзас считал наоборот. Он устало посмотрел на часы и хлопнул ладонью по столу. — Так, это всё, конечно, очень мило, дадим нашему замечательному Авелю флаг в руки и пусть он бежит электричке навстречу и занимается объединением, а мы займёмся более прозаичными вещами, например тем подрывов склада оружия и токсичных материалов, который произошёл на прошлой неделе. Есть у кого-то годные варианты? — Занзас скосил глаза на Авеля, будто бы спрашивая его одобрения, но тот лучезарно улыбнулся и сел на место, тут же зашептав что-то блаженному Ямамото. Скуало скривился и отвернулся. Он особо тяжело переживал потерю талантливого ученика, способного заменить его на посту Императора мечей. — Итак, — поднялся Дино, — Кому-нибудь что-нибудь известно об этом нападении? — спросил он. Главы семей Альянса покачали головой. Тупой вопрос — покачал головой Занзас. Было б кому что известно — давно бы уже занялись плотным расследованием, а насколько он знал, все только и делали вид, что очень сожалеют. Склад на девяносто процентов принадлежал именно Вонголе, потому что только у неё хватало денег на все эти дополнительные разработки пламенного оружия, так что никто и не почешется, пока их самих не тронут. Занзас вздохнул и закрыл глаза: произошло то, чего они с Дино боялись. Появился кто-то, кто не желал жить по вековым устоям мафии и собирался устроить хаос. Занзас скосил глаза на Бьякурана: уж слишком вовремя появился выскочка. Он, конечно, нравился Занзасу, но это не значило, что он не понимал его силы и его опасности. Бьякуран вёл себя как придурок, но таковым отнюдь не являлся. Занзас хмыкнул. — Ладно, — решил он, обрывая бессмысленные разговоры: никто ничего не знал и никто ничего не смог выяснить за неделю. Занзас твёрдо знал одно: нападения продолжатся, и враг непременно выйдет на свет, потому что иного объяснения, кроме как привлечение внимания, у этого подрыва быть не могло. Конечно, заманчиво лишить Вонголу оружия, но на этом складе хранились не слишком удачные экспериментальные образцы, которые могли бы пригодится в будущем, но лучше бы никто об этом не знал. Особо секретный, но в принципе бесполезный объект. Взорвали именно его. Заявили о себе. И сразу же сделали ошибку: если про этот склад узнали, значит, в Семье есть крыса. Наверняка, все заинтересованные это уже поняли, так что в словах стоит быть осторожнее. В который раз Занзас порадовался, что его Хранители все верны ему, и что в Варии такое большое значение имеет именно личная преданность. Его ближайший круг точно не мог предать, а всем остальным можно сообщать только часть сведений. Никто не предаст тебя до конца, если никто не знает всей информации. А с собственными Хранителями они давно научились общаться почти без слов. Хлопнув по столу и этим заставив вздрогнуть парочку не особо смелых боссов, Занзас продолжил: — Кто у нас там первый по расследованиям? Моро? Вот пусть и расследуют, а там посмотрим, — поднялся он. — За сим откланиваюсь, не желаю больше участвовать в этом балагане. Занзас кивнул всем сразу и никому конкретному и направился к выходу. Скуало молча пошёл за ним. Стоило им выйти, оба выдохнули. — Ну и свинарник, — выплюнул Занзас и поморщился. — Моро — идиоты, передай, — кому там можно передать? Верно, никому… — Каваллоне? — уточнил Скуало. Занзас прикрыл глаза. — Понятия не имею. Может, и Каваллоне. Надо, чтобы кто-то из наших побывал на этом складе. Все идиоты, — вздохнул он.  — Таков мир, — пожал плечами Скуало, и вместе они направились было к выходу, но не успели. — Помощь не нужна? — беззаботно поинтересовался Бьякуран, обгоняя варийцев. Занзас остановился, мрачно глядя на пришельца. Тот не отреагировал, продолжая меланхолично вытаскивать зефир из пачки и поедать его с почти неприличным чмоканьем. — Какого рода помощь, врой! — наконец громогласно осведомился Скуало. Бьякуран поморщился, зажав одно ухо. — Не так громко, эй, — бросил он Скуало и посмотрел на Занзаса. — У меня есть ресурсы, которые я могу включить в расследование. В моей Семье есть кое-кто, кто умеет и любит искать, анализировать и сопоставлять информацию. Если ты найдёшь парочку толковых оперативников, которые осмотрят место взрыва, я могу их подключить. Хотя, — Бьякуран снова поморщился, — Неделя уже прошла, какие там следы. Надо бы найти тех, кто осматривал место первым. В любом случае, я уже передал имеющуюся информацию на обработку, так что имей ввиду, что не все здесь идиоты. От лица Юни Джинглио Неро и своего собственного семья Мельфиоре хотела бы заключить с вами договор о сотрудничестве, — Бьякуран протянул Занзасу руку. Тот бросил оценивающий взгляд на собеседника. Высокий блондин в светлом костюме, в чертах которого явно прослеживались азиатские корни во втором-третьем поколении. Оттого Бьякуран имел немного более узкий разрез всегда прищуренных лиловых (это линзы такие?) глаз, который создавал ощущение, что стоящий напротив мужчина смеётся над вами, но жёсткий контур губ и уверенная осанка никак не давали представить его местным клоуном. Да, Бьякуран был смешливым и саркастичным, с хорошо подвешенным языком, но опасным и умным. Занзас хмыкнул и пожал протянутую руку. — Мы подумаем. — Мой телефон, — Бьякуран протянул визитку. — Свяжитесь, если вам будет что сказать. И — до встречи. Приятно было пообщаться, — он резко развернулся и лёгкой походкой ушёл прочь, помахивая пакетиком с зефиром. Скуало приподнял брови. — Интересный тип, — сообщил он. Занзас усмехнулся и промолчал. Тем временем довольный прошедшей беседой Бьякуран размышлял о произошедшем. Он готов был поспорить, что начинается что-то интересное. На снимках склада виднелся занимательный след, и, если его догадки подтвердятся, парочка идей у него есть. Вздохнув и легкомысленно поболтав подвеской-зефириной в воздухе, Бьякуран направился к выходу из особняка на вертолётную площадку. Ради дурацкого Альянса он потратил три дня на перелёт из Америки в Италию и возвращение, а всё было зря. Ничего полезного не узнал. Впрочем, кое-что было: сам Альянс. По их с Тсуной задумке, именно Бьякуран с Юни должны были представлять Семью официально, а Тсуне действовала до поры скрытно. Но сколько же сил стоило попасть в Альянс! В это сборище старых идиотов! Пока рассматривали заявку, пока проверяли кольца Маре — как будто они могли их проверить! Талбот не откликнулся на вызов Вонголы, и даже умница Шоичи не смог его найти за прошедшие месяцы. Впрочем, Бьякуран не терял надежды. Шоичи был очень способным мальчиком. И каким забавным с этим его страхом общества! Зато с ним можно поговорить о чём угодно, Шоичи не умел осуждать. Он не хотел и не собирался осуждать. Так же, как и сам Бьякуран. Мужчина весело усмехнулся, садясь в вертолёт. Вонгола даже представить себе не может, во что вляпалась! Нападения, Тсуна, которая планировала выйти из тени, и он сам — великолепный и ужасный. Вертолёт поднялся в воздух, унося Бьякурана и его коварные планы. Что-то назревало. *** На Талбота они вышли почти случайно. Вернее, нет. Старик однажды просто появился в Намимори в компании двух высоченных охранников, затянутых в офисные костюмы. — Твою мать! — заорал Шоичи, подпрыгивая на своём месте за мониторами. Хана подавилась попкорном, едва не упав со стула. — Что случилось? — забеспокоилась Киоко, не давая подруге умереть. — Сука! — выругался Шоичи и сразу же покраснел. — Талбот в городе! — заявил он. — Мы два месяца его искали, а он просто взял и появился! — Ну, может, он потому и появился, что искали? — неуверенно предположила Киоко. На разведку отправились Бьянки — потому что она хоть немного знала о Талботе; Базиль, потому что умел вести переговоры и Наги, потому что могла всех прикрыть. Конечно, вокруг дома Наны — а именно туда отправился Талбот, — стояла выставленная Кёей охрана, а сам он скрывался где-то неподалёку. Тсуна переживала. Все они оставались следить за происходящим у мониторов в Кокуё, благо Кёя позаботился, чтобы практически каждый (если не каждый) уголок Намимори просматривался наружными камерами. Талбот совсем не скрывался. Подспудно, может, он и знал о наблюдении за каждым его шагом, но не дал понять этого ни одним движением. Он говорил громко, размахивал руками, в одной из которых сжимал странный посох и не выпускал его ни на секунду. Два безмолвных охранника стояли за его спиной практически неподвижно. Талбот искал Тсунаёши, и честно сказал об этом почти с порога. Или, наоборот, врал, говорил полуправду, чтобы скрыть нечто большее. Тсуна склонялась к тому, чтобы пригласить Талбота в Кокуё, Хана не верила никому. Гамма её поддерживал. — Ты даже не представляешь, насколько он может быть опасным, — настаивал он, сжимая плечо Тсуны и заставляя её чувствовать жар его тела и краснеть, — Он делает кольца. Кольца Пламени! Он сделал кольца Вонголы! Кто знает, что он может и умеет? Не смотри на его безобидный вид и повязку на глазах. Разве он похож на слепого? Тсуна неловко склоняла голову, но не могла до конца согласиться с Гаммой. — Почему тогда он появился только сейчас? — говорила она. — Ходят слухи, что появился некто, кто хочет подмять под себя Вонголу, — неуверенно вставил Шоичи, отворачиваясь от мониторов. — Бьякуран нам передавал сведения о Вонголе. — Вот! — воскликнул Гамма. — Ну и что это доказывает? — Хана скептически подняла брови. — Едва ли этому Талботу есть дело до Вонголы, он ведь не откликнулся на их призыв, когда Бьякуран вступал в их Альянс. Я против того, чтобы приглашать его сюда, но в Кокуё по крайней мере хорошая защита, и в худшем варианте развития событий, мы сможем сбежать. — Но ведь здесь речь идёт об убийствах, — напомнила Тсуна. — Талботу может и нет дела до Бьякурана, но, может, его волнует неизвестный преступник? Гамма качнул головой. — У Талбота всегда на уме что-то своё. Он может вообще не знать о происходящем в мире, а может подозревать или знать то, чего не знаем мы. — Я считаю, мы должны пригласить его в Кокуё, — настояла на своём Тсуна. Гамма всплеснул руками, но не стал дальше возражать. Вот так Талбот и оказался на их Базе. Кряхтя, он уселся в предложенное кресло и окинул их всем взглядом из-под повязки. Тсуна поёжилась: хоть Талбот и не мог их видеть, но ощущение сканирующего взгляда не проходило. — Что привело вас сюда? — вежливо спросил она, нервно поводя плечом, но не отводя глаз от морщинистого лица Талбота. Тот ухмыльнулся уголком рта и прокашлялся. — Ходят слухи, будто бы Вонгола отказалась от своей принцессы. Кёя фыркнул откуда-то от окна, остальные кто закатил глаза, кто покачал головой. Талбот усмехнулся. — Мне Вонгола не указ, я делаю, что хочу и не во что не вмешиваюсь, — сказал он. — Тогда что вы делаете здесь? — проницательно спросила Бьянки. — Что хочу, — в тон ей ответил Талбот. Тсуна качнула головой, не в силах понять, какой тон разговора ей выбрать. В переговорной царило напряжение. Ни Талбот, ни Семья Тсуны не спешили раскрывать карты. Так могло бы продолжаться довольно долго, но Тсуне претили тайны и экивоки. — Мы искали вас, — сказала она негромко, наклоняя голову и всматриваясь в лицо Талбота. Тот кивнул. — Я знаю. И это меня заинтересовало: что надо от меня отвергнутой принцессе Вонголы? За спиной Тсуны, — она чувствовала, — напряглись её друзья. Она одна из них не понимала, почему такие проблемы с кольцами. Хотя, конечно, это знак силы, знак власти… Тсуна бросила ещё один короткий взгляд на лицо старика и вздохнула. — Кольца. Талбот расхохотался, широко раскрывая рот и запрокидывая голову. — Кольца! — воскликнул он, тряся головой. Тсуна вздрогнула и напряглась, сжимая пальцы в кулаки. Она ошиблась? Он будто бы насмехался над ними. Но где она ошиблась? Она опустила взгляд на свои колени и плотно стиснула руки в кулаки. Как ей теперь быть… — А знаешь что? — внезапно проскрипел Талбот, успокаиваясь, — Это будет даже забавно, — он снова потряс головой и ударил посохом об пол, тяжело поднимаясь. — Будут вам кольца, смотрите, не пожалейте, — он подал руку своему охраннику. — Мне нужно помещение и материалы, — сказал он. Спустя мгновение Тсуна встряхнулась и поднялась следом. Она кивнула Кёе, чтобы тот подготовил рабочее место Талботу и вежливо улыбнулась. — Спасибо, — сказала она, чувствуя огромное облегчение. Как будто с её плеч и правда скатился огромный камень, который не давал ей дышать. Талбот хмыкнул, кивнул и направился вслед за Кеёй. Охранники двинулись за ним. Когда он ушёл, Тсуна закрыла лицо руками и выдохнула. Киоко обняла её за плечи. — Всё хорошо, ты молодец, — пробормотала она Тсуне в ухо. — Я знаю, — хмыкнула та и выдохнула. Талбот пригрелся в подвале Кокуё. Он обустроил себе странную кузницу: Тсуна никогда, ни в одной книжке такой не видела. Но, возможно, всё дело было в том, что Талбот работал не над обычными вещами: он ковал кольца Пламени. Иногда он вылезал из своего убежища со странными предметами в руках, и тогда все обитатели базы старались как можно незаметнее испариться на задания или по каким-то своим делам: уж больно придирчив оказался Талбот в своих странных изысканиях. Ему не нужен был размер пальца, он измерял никому непонятные параметры, делал это много, часто и успел всех замучить. Тсуне казалось, что что-то идёт не так: ведь с каждым разом Талбот становился всё мрачнее и азартнее, а она по опыту общения с Реборном и Гокудерой могла сказать, что такое сочетание редко заканчивается чем-то хорошим. Тем не менее, Талбот обещал сделать им кольца, и Тсуна почему-то ему верила, хотя и предполагала, что всё не будет так просто: подвох буквально помахивал перед носом длинным хвостом. Её Интуиция не замолкала ни на мгновение. С тяжёлым сердцем Тсуна готовилась. От Бьякурана приходили тревожные вести: случайные нападения перерастали в полномасштабную войну против Альянса, и целей этой войны не знал никто. И Бьякуран с Шоичи, проведя огромную аналитическую работу не смогли сделать иного вывода, кроме печального: уничтожение. Кем бы их враг ни являлся, он не собирался брать пленных. Увы, никто из нынешних врагов Вонголы не подходил на эту роль. Тимотео, как сообщил Бьякурану Занзас, даже вспомнил, что была одна семья, которая могла бы желать Вонголе мести, но позабытые всеми Шимон не только оказались не причём, но и вскоре пострадали сами. Виновных не нашли, и Шимон пришлось присоединиться к Альянсу, каким бы сильным их недовольство ни было. Про Шимон никто не знал, их союзниками были они сами, ни сил, ни влияния Вонголы они не имели. Они стояли в трёх шагах от уничтожения, и сами это понимали. Тем более, что Шоичи, покопавшись в истории семьи сделал вывод, что всё недовольство Шимон связано исключительно с недопониманием. Никто и никогда их не предавал, и он, как и весь Двадцать седьмой отряд, считал, что лучше бы донести эту мысль до Шимон. Впрочем, для этого ещё было время. Сейчас на повестке стоял вопрос о неизвестном мстителе и то, что Авель даже не шевелился, чтобы его поймать. Хана считала, что проблема замечательно решилась бы, устраивай нападения сам Авель, но сводный братец Тсуны оказался чист как слеза. К великому огорчению Бьякурана, на дух не выносившего святошу, который вроде и разбирался в политике, но предпочитал считать, что все сказанные слова тут же по волшебству претворяются в реальность. Не мог же он в самом деле так думать? Бьякуран, уставший от проповеднических речей очень быстро, не переставал жаловаться на это Тсуне и сетовал, что она была бы куда лучшим лидером, чем её брат. Тсуна сомневалась, но Бьякуран тут же напоминал, что она уже была этим лидером. Но Двадцать семь — возражала Тсуна — всего лишь маленький отряд друзей. Спустя несколько месяцев Талбот закончил. Он собрал всех в главном зале Кокуё и выложил на стол простую чёрную шкатулку с вензелем. — Вот! — объявил он с неподражаемой гордостью, будто все должны ему поклоняться. Возможно, так оно и было, но члены Двадцать седьмого только настороженно посмотрели на шкатулку. Тсуна втянула сладкий весенний запах из окон: только распустилась сакура, - и с дрожью протянула руку, но её перехватил Кёя, незаметно переместившийся с подоконника к креслу. Талбот хмыкнул, а остальные только обменялись понимающими взглядами: все хорошо знали, что Кёя души не чает в своём Небе, но делает вид, что это не так. Кёя поднял шкатулку на уровень глаз, внимательно её осмотрел и даже прошёлся едва заметной волной Пламени, а после хмыкнул и передал в руки Тсуне. Талбот на эту проверку и глазом не повёл, только терпеливо постукивал своим посохом по ноге. Тсуна открыла шкатулку, являя взглядам семь весьма простых колец, сделанных из странного переливчато-серого металла. Кольца расширялись к основной своей части, превращаясь в нечто похожее на печатку, и на каждом из них был изображён знак атрибута. Тсуна обвела пальцем кольцо Неба: в нём чувствовалась сила, но она не имела окраски. Просто сила, которая ждала, когда её направят. Нечто подобное Тсуна чувствовала и в кольцах Вонголы, только значительно слабее. Она невольно задумалась: это потому что и она тогда была слабее или потому что эти кольца сделаны специально для них: для неё и её Хранителей. — Это не окончательная их форма, — проскрипел Талбот, и Тсуна вздрогнул, поднимая на мастера взгляд. — Они изменятся со временем, с вами изменятся. Однажды им потребуется ремонт, возможно, и тогда они могут и вовсе перестать быть кольцами — примут другую форму. Это сильнейшие кольца, которые я делал, и больше я делать кольца не стану. Помни о том, что ты принцесса, Савада, и кто бы ни хотел это изменить, они не смогут, — Талбот тяжело поднялся и похромал к двери. Слепота ему вовсе не мешала. Тсуна так и не успела у него спросить, что значат его слова, захваченная странным оцепенением. Талбот исчез так же, как и появился. В прострации она взяла кольцо Неба и надела на средний палец левой руки. Остальные кольца разобрали: Гамма — Грозу, Бьянки — Ураган, Кёя — Облако, Киоко — Солнце, Базиль — Дождь и Наги — Туман. Как только последнее кольцо коснулось пальцев Хранителя, все они засветились призрачным цветным Пламенем и погасли, плотно сомкнувшись до нужного размера. Теперь все они почему-то гораздо сильнее чувствовали связь между ними, и то, чему раньше они не придавали значения, обрело и второй смысл. Тсуна вздохнула, поднимаясь и расправляя складки на платье. — Что ж, Бьякуран просил нас поучаствовать во встрече Альянса. Я думаю, мы, наконец, можем это себе позволить.