Черный Замок

«Я хочу, чтобы вы кое-что проверили для меня, ребятки». Слова Отца не сулили ничего хорошего. Дэй горестно вздохнул — о быстром возвращении домой нечего было и мечтать. Эйльрих строго посмотрел на него — возражения неприемлемы ни в какой форме. Первым пунктом назначения был Мэйтис, точнее, его глухие окраины. Дэй недолюбливал столицу. Слишком шумно, слишком многолюдно, да еще и Линор неподалеку. Эйль ехидно улыбнулся, услышав его мысли. «Можем заглянуть к ней в гости, радость моя! Уверен, ее фрейлины будут очень рады тебе…» «Сводня!» — зашипел в ответ Дэй. Он еще много чего хотел добавить и про Эйля, и про всю его родню, но не сказал ни слова, когда услышал тихий, серебряный смех своего любимого. «Займитесь уже делом, паршивцы!» — рявкнул Замок в их головах. — «А миловаться дома будете!» Дэй густо покраснел и зло посмотрел на невинно улыбавшегося Эйля. — Дело! — пролаял Блэки, выпрыгивая из заплечной сумки. А дело, конечно же, оказалось, грязным и кровавым. Они отправились в подвал заброшенного дома на окраине. Ни смертных, ни полудемонов вокруг не было — все словно вымерло. «Пришлось применить парочку охранных запечатывающих и отпугивающих заклинаний», — пояснил Замок. Темный остов дома показался Дэйю зловещим. Особенно впечатлили его пустые окна. Он не мог объяснить, но подходить к дому, да еще и спускаться в подвал, ему совсем не хотелось. «Дэй», — голос Эйля в его голове был строгим голосом Наставника. — «Это просто старая развалюха, в которой ночуют бродяги». Дэйриил не стал с ним спорить и покорно пошел следом. Боковым зрением Дэй успел заметить мелькнувшего вдалеке, высокого, худого незнакомца, полностью скрытого бесформенным, черным балахоном. «Темный Лорд…» — услышал он змеиный шепот в своей голове. Дэй моргнул и снова пристально посмотрел вдаль. Улица была пуста. Эйль на мгновение крепко сжал его руку. Когда они приблизились, Дэй, наконец, понял, что именно ему не нравилось. Он ничего не чувствовал, абсолютно ничего. Любое строение, в котором жили люди, даже, если и жили очень давно, всегда было пропитано их жизненной силой, памятью, эмоциями. Здесь же было пусто, словно ничто живое вообще никогда не приближалось к этому месту. По напряженным плечам Эйля Дэй понял, что не один он почувствовал эту неестественную пустоту. Но Эйль ничего не сказал. Он быстро запрыгнул в окно без ставень. Дэй немного замешкался, но все же последовал за ним, правда, не так ловко — из-под его ботинок посыпалась старая штукатурка. «Эйль…» «Тихо, чертенок…» Эйльрих раскидал ногами мусор на полу и безошибочно нашел тяжелый, металлический люк, под которым начинался спуск в подвал. Отец все еще был рядом с ними, но молчал. Дэйриил едва ли не кожей чувствовал его напряжение. И Эйль, и Дэй почти одновременно перешли на Истинное Зрение. Стертые бесчисленным количеством ног старые каменные ступеньки были покрыты толстенным слоем пыли, но на них были отчетливо заметны следы босых ног и грубоватых женских сапожек, такие носили простолюдинки, желавшие казаться знатными леди. «Эйль», — в голосе Отца были просительные интонации. Дэй ни разу не слышал, чтобы Замок так говорил с Эйльрихом. «Да, Отец», — беззвучно прошептал его старший брат. А затем Дэйриил едва не закричал от ужаса. Замок… завладел телом Эйля, добровольно его в это тело впустившим. Дэй смотрел на своего любимого расширенными от страха глазами. «Это ненадолго, Дэй», — попытался успокоить его Эйльрих, голос его звучал тихо и глухо, откуда-то издалека. — «Отцу нужно попасть во внешний мир». Дэй согласно кивнул головой, он боялся говорить. Они спустились в огромный, сырой подвал, стены и потолок которого утопали во тьме. Подвал освещали забытые кем-то, маленькие магические светильники. «Не забытые, а оставленные здесь, для меня», — тихо сказал Замок голосом Эйля и Дэйриил вздрогнул. Он лишь согласно кивнул. Выпотрошенный, обезображенный до неузнаваемости труп лежал в центре подвала, в огромной луже темной, запекшейся крови, среди начертанных на полу и светящихся в полутьме Рун Древнего Языка. Вокруг трупа были разбросаны внутренности и обрывки одежды. Не изуродованным осталось только лицо, точнее, верхняя его часть, рот, щеки и подбородок были превращены в кровавое месиво. Спутавшиеся черные волосы слиплись от крови. Широко открытые, остекленевшие глаза бессмысленно уставились в покрытый плесенью потолок подвала. Замок коснулся запекшейся крови рукой Эйля. Дэй снова вздрогнул, но не отвел глаз. «Местная проститутка», — брезгливо сказал Отец голосом Эйля. — «Одна из самых дешевых». Дэйю вдруг показалось очень знакомым все вокруг. — Я… уже видел подобное, — сказал он вслух. — В Цитадели. «Мучительная человеческая смерть очень полезна для твоих Темных родственников, Дэй», — согласился Замок. — «Особенно, если они ослаблены». Дэйриил только кивнул в ответ. «Отец!» — гневно крикнул Эйль, на мгновение вернув контроль над своим телом. Блэки, выпрыгнувший из заплечной сумки Эйля, быстро побежал и скрылся где-то в глубине подвала, мгновением позже он вернулся и притащил в зубах заляпанный кровью, истрепанный, шелковый кошелек, в котором громко звенели монеты. Черный горностай бросил кошелек к ногам не Эйля. «Ей щедро заплатили», — в голосе Отца снова была слышна брезгливость. «Труп оставили здесь, напоказ, чтобы ты нашел его», — как можно спокойнее сказал Дэй. — «Кто-то подает тебе знак, Отец». Дэй вновь посмотрел на убитую. «В ней была Темная кровь», — прошептал он. «Да, ты наблюдателен, Темный мой Сын», — голос Замка сделался насмешливым. — «Конечно, твои родные всегда выбирают для таких ритуалов кого-то, хоть чуточку похожего на них». «Теперь… ты ведь отпустишь Эйля?» «Еще нет». … Воронка серебряного портала глухо схлопнулась за их спинами. Поле. Вытоптанная пшеница. Еще один окровавленный труп. Тускло светящиеся Руны Древнего Языка на земле. Жертвой оказался старый крестьянин. Его убили так же, как и безымянную проститутку в Мэйтисе. — Может быть, стоит поговорить с людьми из деревни? — спросил Дэй, глядя на темные очертания домов вдалеке. — Бессмысленно, — вслух ответил ему Отец голосом Эйля. Дэй снова вздрогнул. Он вспомнил Цитадель, вспомнил, как кто-то невидимый, бестелесный, говорил с ним голосом Государя, смотрел на него глазами Государя, касался его руками Государя… — Дэй?! — в голосе Замка послышался гнев. — Только не вздумай сравнивать меня с НИМ!!! Замок больно ударил его по щеке Силой. Голова Дэйя мотнулась в сторону. — Да, Отец, — покорно ответил Дэйриил. — Вот и молодец, — Не Эйльрих улыбнулся ему знакомой белозубой улыбкой. — Отпусти его, Отец, — прошептал Дэй. — Да не убудет с него, чертенок! … Трупов было всего пять. Женщина бродяжка в приграничном, северном городке, Орсе, мало чем отличавшегося от деревни и двое смертных браконьеров, одного из которых убили в Йоне, западной провинции, в небольшом лесу, неподалеку от жилища местного феодала, а другого — у мелководной реки Найас, на северо-востоке. Каждый раз, когда они находили новый труп, Отец касался рукой Эйльриха запекшейся крови жертвы. …Не Эйльрих ополоснул руки в мутной, холодной воде маленькой речушки. Блэки бегал вокруг трупа и что-то быстро тявкал. — Вернулся! Вернулся! Вернулся! — четко различил Дэй. Похоже, Блэки пролаял это исключительно для него. — Что ж, теперь можно и домой, — вновь улыбнувшись знакомой Дэйю до боли белозубой улыбкой, сказал Отец. В воздухе появилась серебристая воронка портала. — Не пойду, пока не отпустишь Эйля! Дэй слышал собственные слова, словно со стороны. Он замер, ожидая, что Замок просто испепелит его на месте за подобную дерзость. Но Отец только рассмеялся. — Мне так нравится быть внутри него, Дэй. — Знаю, и мне это НЕ нравится! Резкий порыв ледяного ветра едва не сбил не Эйльриха с ног. — Да ты ревнуешь! — Эйль только мой! Дэй все еще не мог поверить, что посмел сказать подобное. Замок снова засмеялся смехом его любимого, а затем… отпустил Эйля, да так внезапно, что Эйльрих зашатался, словно пьяный. Дэй бросился к нему, обнял… и, не стесняясь Отца, впился в губы. «Дэйриил, не здесь…» — словно в забытьи прошептал Эйль, но ответил на его поцелуй, грубый, собственнический. «А ну марш в портал, черти!» — Замок явно был доволен увиденным. Дэй отстранился от Эйльриха и, густо покраснев, не оглядываясь, прыгнул в серебряную дымку портала. Эйль последовал за ним. Последним в портал запрыгнул Блэки. От усталости слипались глаза. Они едва не свалились спать прямо в одежде, но Эйль все же сумел прошептать заплетающимся языком Слова Власти. Получилось только с третьего раза. Их форма и ботинки, подобно жидкости стекли на пол. Они одновременно забрались под одеяло и улеглись, прижавшись друг к другу, в центре огромной кровати. Эйльрих закрыл глаза и мгновенно заснул, его дыхание сделалось глубоким и размеренным. Последовать его примеру у Дэйя не получилось — ему вдруг резко расхотелось спать, ведь рядом был его Эйль… шикарный, обнаженный… Дэйриил отбросил в сторону одеяло, да так и замер, любуясь… Белоснежная кожа, тренированное, абсолютно лишенное жира тело, спутанные серебряные волосы, разметавшиеся по подушке… Дэй коснулся губами его губ, теплых и сухих. Не получив никакого ответа, Дэй поцеловал любимого в подбородок, затем в шею. Эйль улыбнулся, заворочался, но так и не открыл глаз. Дэй перевернул его на спину и начал целовать ключицы, плечи. «Дэй…» — голос в его голове был тихим и сонным. Дэйриил мягко касался губами рельефной груди. Эйль снова заворочался. Дэй облизал соски, мгновенно сделавшиеся твердыми от его прикосновений. Кончиками пальцев он погладил прокачанный пресс, на котором отчетливо были заметны небольшие кубики. Затем поцеловал теплого и сонного Эйля в солнечное сплетение. «Чертенок, люблю тебя…» Дэй начал целовать живот. Он с трудом сдерживался, чтобы не начать кусаться и царапаться. «Только… дай поспать…» Дэй ласкал его, дразняще, едва прикасаясь к идеальному тренированному телу. Ему вдруг захотелось перецеловать каждый сантиметр гладкой, белой кожи, касаться, замирая от восторга, рельефных мышц… и… разбудить обладателя этого тела… исключительно ласками и поцелуями… «А потом все будет… радость моя…» — беззвучно прошептал Эйль и перекатился на бок. — Я не хочу потом, я хочу сейчас! Не встретив никакого сопротивления, Дэй снова перевернул его на спину и продолжил там, где остановился — на плоском, лишенном жира животе. От прикосновений его влажных, горячих губ, от едва ощутимых ласк Эйльрих начал чаще дышать. Дэй принялся водить рукой по его невозбужденному члену, и он начал твердеть от этих прикосновений. Дэйриил облизал его, затем взял в рот и начал сосать. Его руки слегка сжали бедра… Дэй почувствовал солоноватый вкус смазки… «Чертенок… чертеночек… ну пожалуйста…» Дэй отстранился. Эйльрих был возбужден, но продолжал лежать с закрытыми глазами. «Я получу тебя, красавец!» — прошептал Дэйриил. Он перекинул ногу через спящего Эйльриха и потерся упругими бедрами о твердый член. Эйль тихо застонал. «Здесь и сейчас». «Паршивец!!!» Эйль резко открыл глаза, казавшиеся темными в скудном свете догорающих в камине дров. Сильные руки сжали плечи Дэйя. Эйльрих потянул его к себе, на мгновение замер, сердито глядя в два янтарных омута и чувствуя горячее дыхание на лице, а затем сжал в крепких объятиях… до боли… до удушья… приник к бесстыдным, сладким губам и подарил долгий, страстный поцелуй. Дэй не сопротивлялся, он позволил Эйльриху перехватить контроль, позволил перевернуть себя на спину. Он застонал от восторга, когда Эйль навалился на него всем телом, подмял под себя и вдавил в кровать. Шелковые волосы Эйля коснулись его лица, шеи и плеч… Дэй ощутил приятную щекотку на коже… «Мой Эйльрих». Вновь впившись в его губы, Эйль дразняще провел рукой по его жесткому члену, влажному от смазки. Дэй выгнулся под ним и застонал в поцелуй. «Ты всегда получаешь то, что хочешь, радость моя…» Эйль погладил его между бедер. Дэйриил дернулся, когда почувствовал его палец, проникающий внутрь… «Эйльрих! Не могу ждать…» «Чертенок…» Пальцев было уже два… Эйль задел его простату. Дэй выгнулся дугой и тихо, протяжно застонал. Сердце сорвалось в галоп, по венам, вместо крови побежало пламя. Эйльрих снова коснулся его простаты… Дэйриил закричал… Он хотел, чтобы Эйль остановился… но одновременно… он боялся, что Эйль остановится… прекратит свою сладкую пытку… Снова… Дэй больше не принадлежал себе… Эйльрих накрыл его губы своими и начал целовать… властно… грубо… Дэй подчинялся… отвечал на его поцелуй… Снова… Дэй задыхался… но только крепче прижимался к нему… «Эйль… милый…» Он снова начал пить Серебряную Силу… Кожа Эйльриха впитывала его Тьму… «Эйль… родной…» Снова… От Серебра закружилась голова… Эйль на мгновение оторвался от его губ… Дэй, не моргая, смотрел в потемневшие, синие глаза и судорожно, шумно дышал… хватая ртом воздух… Снова… его стон оборвался, когда Эйльрих впился в его губы… «Эйль… любимый…» Дэй дернулся, словно в конвульсии, когда перестал чувствовать пальцы Эйля внутри… «Эйль…» Его тело, растравленное, разгоряченное… жаждало большего… чем просто ласки… Эйль коснулся его бедер… сжал и приподнял их… Дэй согнул в коленях ноги… Дэй не сопротивлялся, но и не помогал ему… Эйль вошел в него… резко и быстро… немного больно… Дэйриил застонал, дернулся под ним и на мгновение замер, схватил его за плечи… Эйльрих начал двигаться в нем… все быстрее… Дэй напряг и сжал бедра, Эйль взвыл и снова завладел его ртом в жадном, собственническом поцелуе… Пальцы Дэйя больно впились в его плечи, но он просто не заметил этого… Дэйриил выпил слишком много его Силы… В глазах помутилось… Но Эйльрих не останавливался… Для него существовал только Дэй… слишком прекрасный… слишком желанный… чтобы отвлекаться на всякие мелочи… От его оргазма Эйль едва не потерял сознание… Их связь давно уже стала и проклятьем и благословением одновременно… Дэй, ощутив его путаное сознание, поделился с ним Тьмой… Пламя взметнулось и бешено взревело в камине… Эйль почувствовал его горячую сперму на животе… Дэй дернулся, застонал… вновь больно сжал его плечи и притянул его к себе… он, наконец, смог остановиться и перестать пить Серебро… Эйльрих, находившийся на границе между бредом и явью, кончил в него с глухим стоном… опустошенный… он распластался на груди Дэйя, вновь вдавив его в кровать… рука Дэйя нежно погладила его по спине и остановилась между лопатками… «Чертенок… Совсем заездил меня… Даже спать не даешь…» Счастливый… Эйльрих поцеловал своего чертенка… долго и нежно… Дэйриил ответил на его поцелуй… и вновь погладил его по спине… «Вот теперь можно и спать…» — беззвучно прошептал Дэй и вновь поделился с ним своей Тьмой. Засыпая, Дэйриил мертвой хваткой вцепился в Эйльриха, и крепко прижался к нему… …Но проснулся он один. Руки судорожно схватили пустоту… Он ненавидел просыпаться один… «Эйль!!!» «Я здесь, чертенок». Дэй услышал голоса из гостиной. Отец, Эйль и… Линор!!! Дэйриил даже не удивился, когда нашел у кровати рваную, измятую форму, в которой охотился на немертвого. Дэй быстро натянул ее на себя. Очевидно, мелкая месть Отца за недавнюю дерзость. Не желая пропустить ни одного слова, сказанного в гостиной, он усилил слух. «Пять трупов на одинаковых расстояниях друг от друга, в разных частях страны», — голос Отца был тихим и странно сдержанным. «Это жертвоприношение Темных», — спокойно сказал Эйльрих и сделал выразительную паузу, ожидая, что Отец хоть что-то объяснит. Не дождался. «Подобное жертвоприношение Дэй видел в покоях Государя», — продолжил Эйльрих. «И ты тоже видел его… глазами Дэйя», — Замок не спрашивал, он утверждал. «Видел.» согласился Эйльрих. — Это ритуал Силы, — вслух сказала Линор. — Чем больше страданий испытывает жертва, и чем дольше она остается живой и в сознании, тем лучше для Темного, ради которого проводится ритуал. А вот это уже точно было сказано исключительно для него, Дэйриила, ведь и Отец, и Эйль наверняка знают все об обрядах Темных. Бархатный голос Линор Дэйю не понравился. Ему едва удалось сдержаться и ничего не разбить в гостиной. Дэй кое-как расправил измятую форму и распахнул настежь дверь. Его появления словно никто и не заметил. Эйльрих и Линор стояли у камина с хрустальными бокалами красного вина в руках. Еще один, наполовину початый бокал висел в воздухе, рядом с ними. Раз Отец пьет — дело совсем плохо. Дэй пристально посмотрел на Линор. Для визита в Замок леди выбрала изысканное, шелковое, бледно розовое платье с глубоким вырезом на груди и полупрозрачными, струящимися рукавами. При малейшем ее движении Дэй слышал шорох многочисленных, пышных юбок. Роскошные волосы Линор были лишь небрежно собраны серебряными гребнями и свободным, золотым каскадом струились по плечам. Дэй глубоко вздохнул и вновь сумел сдержаться и ничего не разрушить. Он прекрасно знал для кого благородная леди надела это откровенное платье. «Радость моя», — попытался успокоить его Эйль. Не говоря ни слова, Дэй быстро вошел в гостиную и встал рядом с Эйльрихом. Пламя в камине взметнулось и заревело. «Дэй», — голос Отца был холодным и строгим. Пламя успокоилось, но Линор с опаской отошла от камина. Дэй улыбнулся ей злорадной улыбкой, Эйль двинул его локтем по ребрам, а Замок продолжил говорить. «Вам будет любопытно взглянуть на это, дети мои». В воздухе появилась карта королевства. Алыми точками засветились на ней места убийств. Светящиеся линии соединили их в перевернутую букву-руну Древнего Языка, ее знал даже нерадивый Дэй, так и не выучивший хорошо даже главных букв-рун. Архарт, руна смерти. «К`эрт молээх вээрт?» — спросил Отец на Древнем Языке. «Эрт отнии ваа рэйэвнри бэйэт сайэн», — беззвучно ответила Линор. Эйльрих невозмутимо пригубил кроваво красное вино. Бокал, висевший в воздухе, упал на пол, на багряно алый ковер и начал погружаться в него, словно в масло или жидкость. Леди, отпив несколько крошечных глотков из своего бокала, последовала примеру Замка и швырнула его на ковер. Рыжие огненные блики из камина на мгновение причудливо заплясали на хрустальных гранях бокала, алые капли вина рубинами засверкали в неровном свете пламени. И разлитое вино, и хрусталь исчезли в густом ворсе. Ни Эйль, ни Дэй не удивились их действиям. Отец всегда избавлялся от посуды, из которой ел или пил — после его прикосновений она оставалась отравленной слишком большим количеством Силы. Линор же… Эйльрих определенно знал о ней что-то, чего не рассказывал Дэйю. Леди вдруг кокетливо улыбнулась Дэйю и он, в смущении, принялся внимательно рассматривать ковер. Дэй вспомнил, что ковер наколдовал Отец, точную копию того, который он сжег в детстве, когда разозлился на Эйля за слишком долгую Охоту. — Что ж, благородные господа, прошу извинить меня, — Линор присела в глубоком, изящном реверансе. — Дела государственной важности. — Моя леди, — Эйль на мгновение склонил голову, и поднес к губам тонкую, прекрасную руку, безупречно обтянутую белой, атласной перчаткой, конечно же, строго согласно этикету. — Это была великая честь видеть вас здесь. Линор улыбнулась холодной, светской улыбкой. Дэйю безумно захотелось ударить обоих Тьмой, особенно, Эйля. Только его Серебряный Охотник умел произносить формальные фразы этикета так, словно признавался в любви! И как чувственно он поцеловал руку этой чертовки! Конечно, Эйль просто следовал этикету… «Я провожу вас, моя леди», — голос Отца сделался глухим и невыразительным, звучавшим откуда-то издалека. Серебряная Сила коснулась сознания Дэйя, успокаивающим теплом разлилась по всему телу, заполнила его всего. «Чертенок, ну не ревнуй!» Тяжелая дверь в покои Эйля распахнулась и Линор, шелестя шелковыми юбками, исчезла за ней, оставив за собой дурманящий шлейф горьковато-цветочных духов. Дэй услышал, как застучали по древним каменным плитам тонкие, металлические каблучки модных туфель прекрасной леди. Мгновением позже, Отец последовал за ней и Дэй перестал ощущать его магическое присутствие в гостиной. Дэй не закричал, и даже не полез драться. — Что говорил Отец? — спросил он вместо этого, едва затворилась тяжелая дверь. — Он возродился? — дословно перевел Эйль. — Что сказала Линор? Дэйриил не был уверен, что хочет услышать ответ. — Он обязательно вернется за своим телом, — сказал Эйль и снова пригубил вино. Дэй отнял у него бокал и выпил все залпом.