Черный Замок

— Эта Охота не будет легкой, — тихо сказал Эйль и Дэй сразу поверил ему. На полу, в просторной гостиной Эйля, лежали сверхпрочные, серебряные кинжалы с заговоренными лезвиями. — На кого будем охотиться, брат мой Эйльрих? — насмешливо спросил Дэйриил. — Ты читал о нем в Монструме. Немертвый, — голос Эйля слишком серьезный. — Немертвый?! Упырь, что ли?! — Не совсем. Дэй нахмурился и замолчал, пытаясь вспомнить строчки Монструма. «Тварь эта немертвым в народе зовется и лучшего имени ей не придумать. Немертвый, это покойник, при жизни магией баловавшийся, что глупым смертным крайне вредно. Когда жизнь его или ее прервется и не важно, по какой причине, дух с телом не расстается, а начинает ночью приходить к родственникам в дом и жизнь их пить, пока до смерти не изведет. И тело не тлеет, а лежит в гробу, словно и живое вовсе. Где немертвый, там раздор, болезни и смерть. Чтобы изничтожить немертвого, надо одновременно и дух и тело поразить и именно ночью, когда тварь сия бодрствует. А в северных землях немертвых не бывает, ведь почва там зимой мерзлая». — Молодец, радость моя! — Эйльрих ласково обнял его. — Что-то ты слишком… добр ко мне последнее время, — Дэй отстранился от него и пристально посмотрел в глаза. — Когда ты все вспомнишь… я буду рядом… — и Эйль с повышенным вниманием принялся перебирать кинжалы. — А есть, что вспоминать? — тихо спросил Дэй и ответа, конечно же, не получил… Лезвия кинжалов окропили замковой водой. Блестящие капли быстро впитались в метал. — В Монструме не написано, как драться с немертвым, — тихо сказал Дэйриил, наблюдая за приготовлениями Эйльриха. — И не описаны способы его убить. — Это… очень редкий демон, — так же тихо ответил ему Эйльрих. — Его и демоном-то назвать можно с большой натяжкой. Наши братья изучали его и так и не поняли до конца, что это такое. — Ты… сталкивался с немертвым ранее? — Только один раз… — Эйль резко замолчал, он хотел еще что-то сказать, но затем передумал. Дэй попытался проникнуть в его мысли, но наткнулся на жесткий, глухой блок. «Прости. Это слишком… личное», — услышал Дэй в голове его тихий, полный вины голос и не стал задавать вопросов. — Немертвый появляется в мире, — нарочито громко вновь заговорил Эйль. — При слишком большом вбросе Темной Силы. Он снова замолчал и Дэй опять не задал вопросов. Он очень хорошо знал, что значит подобное молчание — Эйльрих связан магической клятвой, данной Отцу, и Эйльрих ищет способы ее обойти. Он должен точно запомнить слова Эйля и позже он поймет, что они значили. Эйль едва заметно кивнул головой, подтверждая его догадки. — Тогда… зачем нужно все это? — спросил Дэй, указывая на кинжалы, разложенные на полу. — Сначала тварь надо пронзить заговоренным оружием, желательно серебряным, а потом… — Эйль снова замолчал, он тщательно подбирал слова, прежде, чем произнести их. — А потом по нему бьют Силой… или несколькими Силами. Тяжелая дверь бесшумно приоткрылась и в гостиную проворно вбежал юркий Блэки. Он остановился рядом с оружием и недовольно зацокал. — Много болтовни! — различил Дэй. — А дела нет! Эйль улыбнулся. — Ты, Блэки, как всегда прав. Черный горностай молча запрыгнул в его заплечную сумку. Они летели очень высоко, над рваными седыми облаками. Холодный воздух обжигал кожу, от дыхания шел пар. Летели медленно. «Мы воспользуемся порталом, но позже», — тихо сказал Эйль в его голове. Дэй не ответил. С этой Охотой определенно было что-то не так. Глэмар, маленький приграничный городок, находился в опасной близости от Спорных Земель. Денег в нем не было и это становилось понятно от одного беглого взгляда на старые, темные фасады, покосившихся, неказистых домов. Зато всякой швали, всех мастей, в Глэмаре вполне хватало. Улица утопала во тьме. Это была одна из тех безлунных ночей, которые так люто ненавидел Дэй. Да, ночное зрение Охотника позволяло ему прекрасно видеть в темноте, но он любил охотиться при свете Луны, и даже не обязательно полной. Дэй быстро шел рядом с Эйльрихом. «Почему бы не добраться до особняка по воздуху?! Быстрее ведь!» «Прежде, чем убить тварь, ты должен почувствовать и понять место, где она обитает», — бесстрастно ответил Наставник Эйльрих. Дэй заскрежетал зубами от злости, но ничего не сказал. Никто не нападал на них, чтобы завладеть шикарной экипировкой и заговоренным оружием, у местных хватало ума не связываться с Охотниками. Но Дэйриил почти физически чувствовал полные недоброго любопытства взгляды из темных окон, сквозь щели наглухо закрытых стальных ставень, покрытых грубо выцарапанными защитными рунами. Окна, не скрытые ставнями, казались ему пустыми, черными глазницами черепов… «Дэй, не давай волю воображению. Это всего лишь старые дома, ничего более», — голос Эйля стал строгим. Дэйриил промолчал в ответ и только ускорил шаг, чтобы не отставать от Эйля. Встречавшиеся на их пути немногочисленные прохожие, быстро отворачивались, пряча лица в капюшонах плащей или под длинными полями шляп, и, как можно скорее спешили скрыться в сгущавшейся темноте. Серые облака, затянувшие ночное небо, на мгновение рассеялись, подгоняемые холодным ветром и Дэй смог увидеть звезды… Какая-никакая, но все же замена Луне. «Хватит ловить ворон! Небом любоваться будешь позже!» Улица извивалась змеей. Старые, покосившиеся дома с осыпавшейся штукатуркой. Покрытые трещинами камни мостовой. Запах нечистот ударял в нос. Их целью был особняк Олмара Гри, бывшего работорговца. Дэй брезгливо поморщился. «Его семья ни в чем не виновата», — лишенным эмоций голосом ответил Эйльрих на его мысли. — «И наш долг помочь им». Эйль снова не договаривал. Дэй мог поклясться Тьмой и Светом, что появление немертвого напрямую связано с недавними событиями в Замке. Эйль едва заметно кивнул. Громоздкий, уродливый особняк уже был виден из-за крыш низких, покосившихся домов. И вдруг Дэйриил почувствовал. Он не мог ошибиться. Его тянуло вперед, к огромному, черному остову особняка, который уже был четко виден в конце улицы. Страх… животный страх накатил волной… захлестнул его с головой… Внутри ожила Тьма. Ему хотелось кричать… и бежать прочь… без оглядки… разнести в пыль проклятый особняк… вместе со всеми обитателями. Но… его, словно магнитом тянуло вперед… С небес, сквозь рваные лоскуты седых облаков, взирали на него равнодушные звезды… «ДЭЙ». Родной голос Эйля в его сознании все же немного успокоил. Но ненадолго. Дэйриил продолжал идти вперед, машинально передвигая одеревеневшие ноги. «Это память… Дэй…» — Эйль не удивлялся его реакции. Он… ожидал ее. Дэйриил был готов выполнить любой его приказ… Но он точно знал, что если войдет в особняк… Потеряет свою волю… Вновь сделается игрушкой в чужих… невидимых, безжалостных руках… Ведь так уже было однажды… «Иди в центр города, Дэй. Кладбище рядом со святилищами, не ошибешься», — теперь с ним говорил строгий, лишенный эмоций Наставник. Эйль вложил в его руку холодный, блеснувший в звездном свете, серебряный кинжал. «Твоя задача — труп. Ударишь одновременно со мной». Дэй до боли сжал рукоятку кинжала ставшими вдруг непослушными, словно чужими, пальцами. Он побежал… Так быстро, как только мог… Не оглядываясь. «Не используй Тьму, только Силу Отца». Дэй не хотел оставлять Эйльриха одного, но не стал задавать вопросов, не стал спорить. …Он продолжал бежать, в ушах засвистел ветер, заслезились глаза… Дэй добрался до перекрестка… Свернул, не сбавляя скорости… Пробежал маленький переулок и снова свернул… Ноги сами несли его к центру города… Он пересек площадь… Слишком маленькую… Старая, кладбищенская ограда, едва различимая в ночной тьме, напоминала изломанные зубы жуткого чудовища, вырвавшегося из кошмаров безумца… Дэй побежал еще быстрее. Он уже мог различить грубые надгробные камни, полуразвалившиеся алтари богов смерти… видно, местные не сильно их чтили… вот и накликали… в центре кладбища возвышались неказистые здания святилищ, такие же старые, как и все вокруг. Дэй не смог сдержать любопытства и посмотрел глазами Эйльриха… Особняк семейства Гри отличался от остальных домов на улице, он выглядел новее и богаче. Лепнина на фасаде была кричаще безвкусной, водостоки в форме горгулий выглядели слишком громоздкими. Траурные, черные занавеси скрывали окна на всех трех этажах. — Господин Охотник, ваша милость, леди Амелия ожидает вас, — на ступенях парадного входа Эйля встретил сгорбленный старик в поношенной форме дворецкого. — Что ж, не смею заставлять леди ждать, — Эйльрих картинно быстро взбежал, почти взлетел по ступеням. Дэй не смог сдержать улыбки. Эйльрих не был бы Эйльрихом, не скажи он что-то подобное… даже дворецкому. Огромные старые двери из темного дуба распахнулись настежь, едва Эйль приблизился к ним. Внутри особняка все кричало о богатстве его хозяина — яркая позолота на стенах, громоздкая, отвратительная мебель из дорогого дерева, вазы, картины. Все яркое, вычурное, безвкусное. В доме было неестественно тихо — немертвый уже расправился со своими телохранителями, и большей частью родственников. В живых остались только престарелая жена, да старшая дочь. Лишь страх перед немертвым удерживал обитателей Глэмара от грабежа. Слуги сбежали, убранство дома прибывало в запустении. Пол, перила витой, безвкусной лестницы, ведущей из огромного зала на верхние этажи, где располагались комнаты владельца особняка и членов его семьи были покрыты толстым слоем пыли. Эйль начал бесшумно подниматься по ступеням. Дэй вздрогнул одновременно вместе с ним от резкого звука. Рыдала женщина. Громко. Истерично. Только женщины умеют так рыдать. Эйлю навстречу бросилась сгорбленная старуха со спутанными седыми волосами в простом, черном платье. Бледное, испещренное морщинами, лицо было мокрым от слез. — Господин Охотник! — голос глухой, дребезжащий, слова Дэй различал с трудом. — Доченька моя преставится ночью, не спасти уже! Женщина вцепилась Эйлю в руку. — Убейте тварь! Я батюшке вашему заплачу! Щедро заплачу! — Денег не надо, — тихо ответил Эйль. Дэй снова удивился — с каких это пор Отцу не нужны деньги?! Взгляд Эйля скользнул по большому семейному портрету, висевшему в зале, на потемневшей стене. Дэй посмотрел на портрет вместе с ним. На полотне художник довольно сносно изобразил полноватого мужчину в белой рубашке с кружевными манжетами и воротником, камзоле и кюлотах из кричаще яркой, дорогой парчи и женщину средних лет в ярком, бальном платье, в тон к одежде мужа, просто усыпанную тяжелыми, безвкусными золотыми украшениями. Рядом с ними были трое детей — маленький мальчик и две девочки подростки. Платья девочек и костюмчик мальчика были не менее безобразны, чем одежда их родителей. — Этот портрет заказывали в начале года! — запричитала старуха. — Когда… когда он еще был жив! И дети были… живы! И здоровы!.. — Соболезную вашим утратам, леди Амелия, — голос Эйля был лишен эмоций. — Где сейчас ваша умирающая дочь? — В своей комнате. — Оставайтесь внизу. …Быстро, не давая себе времени на раздумья, Дэй шагнул в распахнутые кладбищенские ворота. Он почувствовал сладковатый запах разложения не слишком глубоко зарытых трупов, смешавшийся с запахом сырой, свеже перекопанной земли. А еще Дэй чувствовал холод, который он бы ни с чем не спутал. Среди могильных камней кто-то завозился, послышались ругательства и три серых тени метнулись мимо него к распахнутым воротам. Тьмы не было… Дэй глубоко вздохнул. Всего лишь люди, только кладбищенские попрошайки… Дэй принялся искать нужную ему могилу. Он закрыл глаза и пошел на зов холода… становившегося все сильнее… благодаря сверх чувствам Охотника, он ловко обходил каменные надгробья… В глубине кладбища Дэй заметил тощего, облезлого гримма… но и он поспешил скрыться, едва почуял Охотника… …Эйль поднялся на второй этаж. Он перешел на Истинное Зрение. От двери в конце коридора исходило слабое сияние. В одно мгновение Эйль оказался рядом с дверью и распахнул ее настежь, выломав замок. Эйльрих вбежал в полу темную комнату, освещенную скудным светом маленького магического светильника. Девушка в белой сорочке лежала на смятой постели. Ее лицо было неестественно бледным, спутанные, светлые волосы разметались по подушке. Девушка судорожно хватала ртом воздух, ее худое тело дергалось в конвульсиях. Над девушкой в воздухе висел полупрозрачный сгусток тумана. Эйль прошептал Слова Власти на Древнем Языке и метнул кинжал… … Могила, от которой шел холод, была достаточно старой. Но ошибиться Дэй просто не мог. «Олмар Гри» прочел он почти стершиеся на надгробном камне буквы. Дэй услышал… Неясный шепот… И смех в своей голове… Так любил делать Отец, но смех был чужим… незнакомым. Дэй вздрогнул. Смех оборвался. Кладбищенская тишина показалась ему неестественной. Он не слышал… абсолютно ничего. Дэй ударил Силой Замка по надгробному камню, и он отлетел в сторону. Дэй начал раскапывать могилу, используя лишь Силу Отца, как и приказал Эйль. Тьма внутри него затаилась, словно ожидая чего-то… … Кинжал Эйля пролетел сквозь белесый сгусток тумана, все еще висевший над задыхающейся девушкой, и вонзился в стену. Эйльрих беззвучно выругался. Дух немертвого, с невероятной скоростью, начал перемещаться. Эйль ударил по нему Серебряной Силой. «Бей!» — крикнул он Дэйю. … Дэйриил незамедлительно выполнил приказ. Он направил Силу Отца в раскопанную могилу. Крышка гроба уже была видна из-под комьев земли. Дэйриил едва успел увернуться, когда надгробный камень Олмара Гри полетел ему в голову. Дэй блокировал Силой Отца. Надгробие разбилось на несколько кусков. Рычание. Вонь немытых годами тел. На него бросились попрошайки. Все трое. Дэй не стал тратить на них Силу. Лезвие Лунного Клинка тускло блеснуло и он начал двигаться, так как учил Эйль. Первым ударом Дэй снес голову бродяги, бывшего ближе всех. Грязная рука в обломанными кривыми ногтями почти добралась до его шеи. Обезглавленный труп мгновение стоял на ногах, а затем беззвучно повалился на влажную землю. Два оставшихся в живых бродяги попытались напасть на него одновременно. Дэй позволил им вплотную приблизиться и ушел с линии атаки за доли секунды, вспоров одному живот, а другому разрубив шею. Надгробья и куски кладбищенской ограды полетели в него со всех сторон, Дэй едва успевал сбивать их Силой. Он услышал шаги крадущегося гримма за спиной и разорвал его Силой, не оборачиваясь. Тьма внутри него снова зашевелилась… Иногда Дэй начинал верить, что она обладает собственным разумом. Подгнившая крышка гроба разлетелась в щепки. Все-таки, Монстум наврал про «живое тело». Резко завоняло тленом. Дэйриил мельком взглянул на полуразложившийся труп, полный червей и метнул кинжал. Костлявые руки с остатками плоти начали неестественно и очень быстро удлиняться и потянулись к нему… Ноги словно приросли к земле… Дэй не мог пошевелиться. «Сейчас!» — услышал он голос Эйля в голове и ударил. Еще одно надгробье… Дэйриил машинально сбил его Силой… Дэйриил уставился в пустые, темные глазницы трупа. «ДЭЙ!!!» И он ударил вновь… Нет, без Тьмы не обойтись. Пальцы мертвеца сомкнулись на его горле… Темная Сила вырвалась на свободу… Голодная… Впрочем, как и всегда… Щепки от гроба, комья земли и куски трупа полетели вверх… вонь сделалась нестерпимой. Дэй, наконец, обретший способность двигаться, бросился бежать… … Эйльрих снова и снова бил Серебром по шустрому духу. Он прошептал запирающее заклятие, и теперь его враг не мог вырваться из комнаты. Но достать нечисть Эйлю удалось лишь раз. Из его заплечной сумки выпрыгнул Блэки и бесстрашно бросился на призрака. Немертвый метался по комнате между Эйльрихом и Блэки. Горностай забавно, по-собачьи клацал зубами и пытался ухватить недруга. Когда ему это удалось, Блэки вцепился в сгусток тумана и повис на нем так, словно это было что-то вполне материальное. Немертвый рванулся вверх, к потолку и у Блэки в зубах остался бледный клок тумана, мгновенно рассеявшийся. Дэй с трудом смог сдержать смех. Он был уже совсем близко, когда снова почувствовал холод. Этот холод он не спутал бы ни с чем другим… И тогда Дэй понял… Немертвый был… создан, чтобы привлечь их… нет… не их… его… «ЭЙЛЬ! Убирайся оттуда!!!» Сгусток тумана, на глазах увеличиваясь в размерах, устремился на Эйльриха. Остервенело затявкал Блэки и принялся колотить по нему своей Силой, но ее, конечно же было ничтожно мало. Тяжелая, громоздкая мебель, находившаяся в комнате, полетела в Эйльриха. Он ударил по ней Серебром и разбил в щепки. Блэки едва успел увернуться от обломков огромного деревянного шкафа и осколков зеркала. «ЭЙЛЬ!» Немертвый больше не был только немервым. Он сделался сосудом, оболочкой, связующим звеном… для кого-то незримого… лишенного плоти… но способного… бить Тьмой через него. И Дэйриил ударил первым. «Дэй! Нет!!!» Но… слишком поздно. Дэйриил ударил по духу и тому, кто прятался внутри него своей Тьмой, пропустив ее, как и много раз прежде через Эйльриха. Тварь закричала. Беззвучно. Этот крик услышали только Охотники. Дух немертвого вспыхнул рыжеватым колдовским пламенем и исчез. Громко вздохнула умирающая девушка. Ее сердце остановилось. «Дэй!!!» Он не мог справиться с Тьмой. «Здравствуй, Дэйриил». Дэй знал этот голос… Хоть теперь он был только в его голове. Ужас накатил на него огромной волной. Что-то ледяное, лишенное плоти, вцепилось в его сознание, мгновенно сковав волю… и начало пить его Тьму. Он знал… он помнил… и он ничего не мог сделать… Дэй все еще продолжал бежать… только теперь он не понимал, куда и зачем… Дэйриил сопротивлялся, но ему безумно захотелось сдаться… впустить в себя то, что пило его… позволить завладеть своим телом… позволить убивать своими руками… «Мы станем одним…» «ДЭЙРИИЛ!!!» Он, словно утопающий, схватился за этот… родной, живой голос… вновь удержался на краю… Дэй знал, однажды уже было так… Однажды ему уже удалось вырваться… Он ударил… Силой Отца, Серебром Эйльриха… Тьмой… наугад, в пустоту… и… не промахнулся… И он вновь стал только Дэйем, только Сыном Замка. Чуждое, ледяное ушло из его сознания. Так внезапно, что Дэй запутался в своих ногах и со всего размаху растянулся на потрескавшихся от старости камнях. Он услышал торопливые шаги и громкий, частый стук человеческого сердца — какой-то запоздалый прохожий в ужасе бежал от него прочь… Вот и правильно — хрупкому человеку ни к чему знать тайны его Отца! Боль отрезвила. Мир в его глазах снова был четким и ясным. Тьма спряталась внутри и затаилась. Глубоко вздохнув, Дэй вскочил на ноги и снова побежал, да так, что в ушах засвистел ветер. Он безошибочно нашел дорогу к особняку. «ЭЙЛЬ!!!» Он распахнул тяжелые двери, ударив по ним Силой Отца. Он чуть не споткнулся о трупы леди Амелии и престарелого дворецкого, распростертые рядом с лестницей. Дэйриил едва заметил их. Он взбежал по лестнице, перепрыгивая через ступеньки. «ЭЙЛЬ!!!» Дэй не помнил, как преодлел темный коридор, как оказался в комнате мертвой девушки. Эйльрих сыпал на труп очищающую пыль. Запыхавшийся Дэй замер на пороге. «Она тоже может стать немертвой, ведь она связана с ним кровно». Ох уж этот Эйльрих! Никогда не прекращает своих занудных лекций! Но Дэй точно знал, что запомнит каждое его слово. В Монструме такое не прочтешь. Краем глаза Дэй заметил, как Блэки проворно запрыгнул в заплечную сумку Эйльриха. «Дэйриил», — голос Эйля стал теплым и тихим. Дэй молчит. Только Эйльрих умеет произносить его имя так, словно песню. Медленно, тягуче. Черная, форменная рубашка на его правом плече разорвана. На белой коже яркая кровавая рана. Дэй не чувствует боли. Он только сейчас заметил… — Дэйриил. Эйльрих зачарованно смотрит на его плечо… Затем в одно мгновение оказывается рядом и целует рану… Дэй замирает… Серебряная Сила Эйля проникает в него, наполняет его всего… Исцеляет… Рана под теплыми, любимыми губами Эйльриха начинает быстро затягиваться… У Дэйя кружится голова… от тепла… которое вдруг разлилось по всему телу… от нежности… щемящей сердце… сумасшедшей… У него подкашиваются ноги и Эйль поддерживает его, Дэй чувствует его теплые, ласковые руки на здоровом плече и на спине… Эйль прижимает его к себе и Дэй привычно обнимает его… Рана уже исчезла… Словно и не было… Но Эйль все еще продолжает целовать его плечо… «Дэй, радость моя…» Эйльрих с улыбкой отстранился от него. Мир вновь стал прежним. — Нельзя забывать о трупах, — сказал он, глядя Дэйю в глаза. Дэйриил, пытаясь удержаться на ногах, судорожно схватился за дверной косяк. — Да, брат мой Эйльрих. Они спустились вниз. Дэй щедро посыпал очищающую пыль на тела леди Амелии и дворецкого. — Почему они умерли? — вслух спросил он Эйля. — А ты как думаешь? — Они погибли одновременно с немертвым, так же, как и его дочь. — Верно. И что это значит? — Они — Дэй ненадолго замолчал, подбирая слова. — Были связаны с ним. — И каким же образом? — Он питался ими всеми. Но не успел прикончить. — И ты абсолютно прав, чертенок! Эйль направился к широко распахнутым дверям. … Могилы недавно умерших детей Олмара Гри, а так же трех его телохранителей Дэй нашел быстро, даже не читая имен на надгробиях. Он просто воспользовался Истинным Зрением. Стоило лишь немного внимательнее присмотреться, и можно было достаточно отчетливо различить слабое сияние, исходившее от этих могил. Уставший Дэй предложил просто посыпать очищающую пыль на могилы, но Эйльрих, как всегда, предпочел действовать наверняка. С помощью Силы они раскопали все могилы и вскрыли гробы. Трупам было больше недели, но они не подверглись разложению. Особенно хорошо выглядели дочь и сын Олмара. — Они все будущие немертвые, — спокойно сказал Эйль. Когда Дэй сыпал очищающую пыль в разрытые могилы детей, их трупы задергались в конвульсиях, словно живые. Дэйю стоило немалых усилий скрыть дрожь. Эйль внимательно наблюдал за ним. В его заплечной сумке ворочался Блэки и что-то тихо цокал. Дэй посыпал очищающую пыль и в могилы телохранителей. Их трупы остались неподвижными, и Дэй беззвучно возблагодарил богов и демонов за милость. — Не забудь и о самом Олмаре, — с улыбкой сказал ему Эйльрих. И Дэй не забыл. Дэйриил не мог не улыбнуться, когда увидел развороченную его Тьмой могилу немертвого. Земля, обломки гроба, куски сгнившего трупа. Дэй хорошенько посыпал все это очищающей пылью. — Неплохая работа, — сдержанно похвалил его Эйль. От этих слов Дэйю захотелось расправить крылья и стрелой рвануть вверх, сквозь облака, в холодное небо, но он лишь скромно улыбнулся в ответ. Они покинули Глэмар, когда уже начинало светать. Эйль захотел немного полетать прежде, чем нырнуть в портал. Они снова поднялись выше облаков — Эйль любил высоту. Стало еще холоднее, но Дэй не посмел жаловаться. Темное небо быстро светлело, ветер разгонял облака, в предрассветной дымке меркли звезды. «Эйль, эта Охота… была еще одним испытанием?» Эйльрих молча рассекал блестящими, черными крыльями воздух и смотрел, немигая на горизонт. «Ты не отвечаешь потому, что поклялся Отцу?» Молчание. Дэйриил не торопил его с ответом, понимая, что Эйль решает, что может сказать ему, не нарушив клятвы. «Я пытался предупредить тебя. Почему ты ослушался, Дэй?» «Я не мог рисковать тобой, Эйль…» «Чертенок…» «Отец хочет знать, смогу ли я сопротивляться?» «Он все еще сомневается в тебе». «А ты, Эйль? Тоже сомневаешься?» «Я — нет». Несколько минут они летели молча, избегая смотреть друг на друга. «Однажды ты уже смог. Ты сильнее». Эйль замолчал и коснулся кончиком своего крыла его. Дэйя на мгновение обдало жаром, кровь быстрее побежала по венам…