Черный Замок

Они оказались в темном, каменном туннеле. Где-то рядом капала вода. Дэй мгновенно вспомнил подземелья Замка, в которые он в детстве убегал прятаться от Эйльриха, когда они ссорились. Дэйриил поежился. Он ненавидел сырость. Эйль заботливо обнял его. — Двигаться нужно быстро, — сказал возникший из ниоткуда рядом с ними Одхэн и выразительно посмотрел на колено Эйльриха. — Почти исцелилось, — спокойно ответил Эйль. — Он не замедлит нас, — сказала Марисса, вдруг появившаяся у стены. — Да, моя леди, — безропотно согласился Одхэн. Марисса холодно улыбнулась, так, словно они все находились на светском приеме. …Туннели казались бесконечными. Эйльрих хромал, но не отставал от них. Организм Охотника быстро регенерировал — его хромота становилась все менее заметной. Марисса не шла, а просто плыла в воздухе. Дэйриил мог сделать то же самое, но ему было стыдно перед Эйльрихом. — Эйль… Дэй подставил ему свое плечо и произошло чудо — Эйль позволил ему помочь. Не говоря ни слова, он оперся на плечо своего ученика. Эйль прекрасно понимал, что Дэйриилу эта помощь нужна больше, чем ему — Дэйю необходимо было чувствовать его рядом, прикасаться к нему, чтобы окончательно поверить, что все это не сон, что он действительно пришел за ним. Туннель в этом месте делал очередной крутой поворот и Одхэн с Мариссой вдруг остановились. — Моя леди, — тихо, но твердо сказал Одхэн. — Вам пора возвращаться. — Да, мой лорд, — устало согласилась Марисса. — Мама… — словно со стороны услышал Дэй свой голос. — Мамочка… Он хотел бы подбежать к ней и обнять, но он остался стоять на месте, словно скованный магическим заклятием. — Когда ты догадался… Дэй? — едва слышно спросила Марисса. — Там, в Тронном Зале, — прошептал Дэйриил. — Когда впервые увидел тебя. — Что ж, — голос Мариссы вновь стал прежним, голосом прекрасной и безжалостной Темной Леди. — Ты хорошо учил моего сына, Охотник, — холодно сказала она, глядя Эйлю в глаза. Ее взгляд был понятен без слов: «Если бы не ты, мой сын остался бы здесь, со мной!» Эйльрих не смутился и не отвел глаз. Дэй бросился к ней и обнял. Ему все же удалось сдержать слезы.  — Я дала клятву твоему Отцу. Я не могла сказать, — голос Мариссы дрогнул. И она исчезла. Руки Дэйя схватили только воздух. Где-то далеко наверху раздался топот солдатских сапог и лай собак. — Гончие Бездны — сказал Одхэн. — Всегда берут след. Дэйриил почувствовал их до того, как увидел — уж больно много Темной Силы в них было. Огромные, черные, словно сотканные из Тьмы, три Гончие выскочили из каменной стены перед ними, преграждая путь. Искры пламени вспыхивали на их черных, лоснящихся шкурах. Рядом с Гончими, из воздуха материализовались два колдуна. Высокие и костлявые. Их тела были безнадежно отравлены Тьмой. Одхэн метнул сгусток пламени в бросившихся к ним зверюг. Дэйриил блокировал Темную Силу колдунов, устремившуюся к Эйльриху, и ударил в ответ. Пламя Одхэна оказалось бессильно против Гончих. Рыжие сполохи мгновенно впитались в их шкуры. Звери атаковали Одхэна, но их челюсти сомкнулись на воздухе. Одхэн скрылся за стеной сплошного, яркого пламени. Когда собаки соприкоснулись с этой горящей стеной, она исчезла. Одхэн появился позади них. — Ко мне! — скомандовал он и одновременно швырнул огненным шаром в колдунов. Конечно, им не составило труда защититься от пламени. Но они отвлеклись от Дэйя, он не замедлил воспользоваться моментом и ударил по ним Тьмой, которую…направил сквозь Эйльриха. Один из колдунов разлетелся на кровавые ошметки. Второй укрылся за блоком. — Эйль!!! Эйльрих, с Лунным Клинком наперевес, метнулся к Гончим, вновь погнавшимся за дурачившим их Одхэном. Эйль ударил одну из псин по хребту. Клинок прошел сквозь черное тело, словно сквозь масло. — Эйль!!! Зверюги бросились на него, все одновременно. Рыча и клацая челюстями, взяли в кольцо. Дэй с ужасом понял, что не может бить Тьмой по колдуну и Гончим сразу. Одхэн метнул два огненных шара: один в колдуна, другой — в ближайшую Гончую. Эйль подпрыгнул. Одной из собак удалось отхватить кусок от его ботинка, еще одной — от рубашки. Разорванная ткань и ботинок задымились. Едва ноги Эйля коснулись каменного пола туннеля, он снова побежал. Он не успел скрыть от Дэйя блоком боль в колене. Собаки, забывшие об Одхэне, погнались за Эйльрихом. Дэй продолжал бить Тьмой колдуна, одновременно блокируя его удары. «Сейчас, через меня!» — услышал Дэй приказ Эйльриха и выполнил, как всегда, не раздумывая. Он ударил вместе с Одхэном, метнувшим в их общего Темного врага здоровый огненный шар. Сила Дэйя, прошедшая сквозь Эйля, смешалась с Серебром и изменилась… Дэй, услышал крик умирающего в пламени и Тьме колдуна, но мгновенно забыл о нем. Эйльрих, все еще с Темной Силой внутри, бил Лунным Клинком по Гончим. Теперь меч действительно рассекал их тела. Дэй увидел на Эйльрихе свежие, рваные раны — звери оказались достаточно проворны. Дэй направил на собак Тьму, снова, сквозь Эйльриха. Это был единственный способ ударить по Гончим, но не причинить ему вреда… Вой… оборвался… куски собачьих тел не сочились кровью, они… тлели, словно угли… и они… начали быстро сползаться вместе и срастаться. — Их нельзя убить, — прошептал Эйль. Они услышали голоса и топот множества бегущих ног. — Дэй, коснись стены, — приказал Одхэн. — И зови свою мать. — М-Мариссу? — Нет! Ту, что прислала тебя в мир… И Дэй понял. Он прислонил к теплой, живой стене дрожащую руку. «Матерь моя, Великая, Древняя Тьма…» — беззвучно прошептал он. Дэйриил не знал, откуда появились эти слова в его голове. Ему вдруг стало по-настоящему страшно, и если бы не Эйль рядом, он бы уже кинулся, в панике, бежать по туннелю, причем, неважно, в какую сторону. Он с ужасом понял, что его услышали. Древний камень под его ладонью завибрировал. Громкий, чавкающий звук разорвал тишину. Перед ними был новый туннель, длинный, утопавший в темноте. Все трое, не сговариваясь, сорвались на бег. За их спинами, все с тем же чавкающим звуком, возникла каменная стена, отделившая их от ощерившихся Гончих, и Темных солдат. Дэй почувствовал, как что-то живое, но очень древнее, коснулось его сознания, лишь на доли секунды и исчезло. Он вздрогнул и продолжил бежать. Туннель вокруг них выглядел вполне обычным. Перед ними распахнулась огромная, кованная темным металлом дверь. Дэй, не останавливаясь, вбежал внутрь вместе с Эйлем и Одхэном. Отчаяние, боль, страх и бесчисленные смерти. Все это впиталось глубоко в каменные стены подземелья. Эйль поделился с ним Серебром. Ему стало немного легче, хоть подземелье по-прежнему давило на него своей мрачной памятью. Внутри, почувствовав его слабость, начала оживать Тьма. Но Дэй все еще мог сдерживать ее. Они оказались в большой пещере. Их окружили смертные мятежники. Все они были похожи на Одхэна: темно-русые и светлоглазые, все худощавые и жилистые. Все они пристально смотрели на Дэйриила, все они ждали от него чего-то. «Похож… и правда похож…» — услышал Дэй беззвучный шепот смертных. Дэй увидел обгоревшие трупы, медленно впитывавшиеся в неровный, каменный пол подземелья. Он не сомневался, что при жизни они были Темными стражами. — Если тебе интересно, Дэйриил, — с улыбкой сказал запыхавшийся Одхэн — человеку, даже владевшему Огненной Силой, было трудно бежать наравне с Охотниками. — Мы спасли всех людей, пожелавших уйти из замка Вьяров. Погибли только те, кто решил остаться со своими господами. Дэй вздрогнул, разрушенный замок и его обитатели, Темные и их смертные слуги, разрываемые на куски его Силой, на мгновение мелькнули перед глазами. Эйль быстро коснулся его руки и видение исчезло… — Ты можешь помочь, — Одхэн отошел в сторону и указал ему на стальную решетку, грубо вмурованную в камень. Сквозь решетку на него смотрели люди. Их было много. Он не мог понять, насколько огромна была камера за решеткой, с магически искаженным пространством, но она была вся заполнена пленниками. Грязными и истощенными. Они не кричали, не умоляли, они просто смотрели на него и ждали. — Теперь ты знаешь, чью кровь пил, — сказал за его спиной Одхэн. — Для твоих родных люди не ценнее скота. — Почему вы не освободите их? — тихо спросил ошеломленный Дэй. — Мы не можем. Только Темный взломает решетку, — Одхэн улыбнулся и сделал несколько шагов назад. Не сказав ни слова, Дэй осторожно коснулся Тьмой стальной решетки. Металл был запечатан древними заклятиями на прочность, но от времени они ослабли. Он ударил. Смертные инстинктивно отпрянули от решетки. Сталь поддалась быстро. Решетка осыпалась серебристой пылью. Голодная, алчная Тьма устремилась было к изможденным смертным, но Дэй быстро загнал ее вглубь сознания. Люди, молодые, старые, мужчины, женщины, дети быстро выходили из камеры. Помощники Одхэна уводили их куда-то вглубь пещеры. — Мы спасли этих, но камера недолго останется пустой, Дэйриил, — с горечью сказал Одхэн. Двое худых смертных, словно тени, метнулись к Дэйю. В костлявых руках они судорожно сжимали кинжалы. — Отступник! Предатель! — услышал Дэйриил их полные ненависти, тихие, безжизненные голоса. Они не сделали и нескольких шагов. Одхэн незаметно шевельнул правой рукой, и смертные превратились в два живых факела. Дэй на несколько секунд оглох от их криков. Внутри вновь зашевелилась Тьма, и Дэйю ужасно захотелось ударить ею Одхэна. Эйль до боли сжал его руку. — Эти фанатики иногда добровольно приносят себя в жертву, — сказал, ничего не заметивший, Одхэн и брезгливо скривился. — Высшая честь — умереть во имя блага Темных хозяев. Колдовское пламя уничтожило тела смертных за считанные секунды. От них остались лишь горсти пепла. — Нам пора уходить, — голос Эйля был лишенным эмоций голосом Наставника. — Не смею задерживать, — Одхэн улыбнулся, но глаза его остались холодными. — Ты знаешь дорогу, Охотник. Эйль побежал. Хромота исчезла окончательно. Дэй бросился за ним следом. Эйльрих бежал… к ровной, каменной стене. «Доверься мне». Задрожал воздух и стена исчезла. Перед ними был туннель. Старый и пыльный. «Им давно не пользовались», — голос Эйля звучал уверенно и спокойно. Не сбавляя скорости, они вбежали в туннель. Стена с глухим звуком схлопнулась у них за спинами. Дэй вздрогнул. Все вокруг утонуло в чернильной тьме. Но Охотникам, способным видеть в темноте, словно днем, ни к чему был свет. «Ты уже был здесь?» — осторожно спросил Дэй, он почти не надеялся услышать правду. «Нет». «Это ведь он тебе рассказал?!..» «Да». В памяти Дэйя возник силуэт мертвого Темного, лица которого он так и не смог разглядеть. Ревность острыми когтями впилась в сердце, и от Эйля свои эмоции ему спрятать не удалось. Туннель петлял и извивался, каменный, неровный пол вибрировал у них под ногами. Некоторое время они просто бежали молча. «Почему бы нам не полететь? Здесь достаточно места». «Стоит тебе лишь подняться в воздух, их псины учуют твою Тьму. И меня они учуют, только взмахну крыльями». Они вновь замолчали. Эйль побежал быстрее. Дэйриил не отставал. Он едва не запутался в ногах, когда услышал тихий голос леди Мариссы в голове. «Ни одного из моих детей я не люблю так сильно, как тебя». Он продолжал бежать, механически передвигая ногами. Над ними и под ними были слышны крики, топот и жуткий лай гончих. Туннель извивался, словно змея. «Почему?» Мысли путались, Дэйриил с трудом понимал ее слова. Еще один резкий поворот, Дэй едва не врезался в каменную стену. «Потому, что только твоего отца я любила, только его я выбрала сама». Голос оборвался. Дэй споткнулся о выступ в неровном каменном полу и упал бы, если бы его не поддержал Эйль. Он скрыл блоком свои эмоции и пристально посмотрел на Дэйя. — Хочешь остаться? — НЕТ. Еще несколько поворотов и они свернули в пещеру. Каменные стены засветились серебристым светом. — Эйль! Здесь тупик! — закричал Дэй, в отчаянии уставившись на стены. — Я не чувствую пустоты! Только камень! — Не там ты ищешь выход, Дэйриил, — Эйль тяжело дышал, он все еще не восстановился полностью, его раны так и не зажили до конца, и он быстро уставал. Дэй перешел на Истинное Зрение. Воздух задрожал и в глубине пещеры он увидел большое, старинное зеркало. Оно было прислонено к стене, и закрыто какой-то ветошью. Эйль едва заметно двинул рукой и пропылившаяся, местами истлевшая до дыр ткань исчезла. Невидимая для смертных, Темная Сила, словно густое, чернильное облако, окутывала зеркало, клубилась над его гладкой, стеклянной поверхностью. Рама зеркала, сделанная из темного камня, была испещрена странными рунами. Дэй попытался отвести взгляд и не смог — древнее волшебство притягивало его, словно магнит. — Это и есть выход, — тихо сказал Эйльрих и, схватив опешившего Дэйя за руку, бросился к зеркалу. Они отчетливо услышали грохот солдатских ботинок и лай где-то наверху — Гончие Бездны снова взяли след. Через несколько минут Темные найдут пещеру. — Эйль?!.. — Прыгай, дурень!!! Дэйриил выполнил его приказ. «Задержи дыхание». Вопреки его ожиданиям, зеркало не разбилось. Они словно нырнули в холодную, черную воду Ледяной. Дэй успел услышать крики Темных солдат и лай собак за спиной, но затем все звуки поглотила густая субстанция, сомкнувшаяся над их головами. Эйль, все еще крепко сжимая его руку, рванулся вперед, сквозь холодное, вязкое желе вокруг них. Дэй ощутил мгновенную вспышку Серебряной Силы. «Помоги мне!» Дэй ударил Тьмой вместе с ним. Их выбросило на твердую поверхность. Было очень холодно, от дыхания шел пар. Вся их одежда пропиталась слабо светящейся, серебристой слизью. Вокруг них не было ничего, кроме яркого света. «Истинное зрение, Дэй». Он перешел на Истинное Зрение. Свет остался таким же ярким, но резь в глазах исчезла, словно и не было вовсе. «Идешь за мной. Ни при каких обстоятельствах не покидай тропу», — Эйльрих снова стал строгим, требовательным Наставником. «Здесь живут шифтеры. Долго объяснять. В общем, если они выманят тебя с тропы — сожрут». Дэй молчал, пытаясь осмыслить все только что произошедшее. «Почему они не нападают?» «Ждут, пока мы пойдем по тропе. На границе они слабые». «Ясно», — Дэй сказал это, просто, чтобы заполнить чем-то тишину. «Один из них на службе у Отца. Встретишься с ним в Лабиринте». «Эйль, я ведь всегда выполнял твои приказы. Ну, или почти всегда». «Чертенок!» Эйль ласково потрепал его по мокрым волосам. «Этот приказ тебе будет трудно выполнить». Эйльрих, пошатываясь, встал на ноги. Глядя на него, Дэй вновь почувствовал угрызения совести. «Ты ни в чем не виноват, братишка. Только больше не бросай меня одного…» Эйль сграбастал его в охапку, крепко обнял, так, что дыхание перехватило, и прижал к себе, на мгновение вздрогнул от растревоженных, еще не заживших ран. Они замерли. Дэй услышал, как бешено заколотилось сердце Эйля, его собственное, билось чуть медленнее и вторило эхом. «Знал бы ты, как мне было плохо без тебя, чертенок!» «Я знал», — тихо ответил Дэй. — «А еще я знал, что ты жив. Я не мог остаться… Я едва не убил тебя…» «А я верю, что ты смог бы остановиться». «Эйль…» Теплые пальцы осторожно коснулись его подбородка. Дэй не сопротивлялся, он послушно поднял голову от любимого плеча и почувствовал губы Эйльриха на своих губах. Поцелуй Эйля был жарким, страстным, болезненно-отчаянным… «Никуда, никогда не отпущу одного, кроха!» Эйль разжал объятья и отстранился от него. Дэй ошалело смотрел на своего Наставника, своего старшего брата, своего… любимого… Не сказав больше ни слова, Эйль пошел вперед, не оглядываясь. И Дэй понял, что ему, суровому и сильному воину, стоило сделать такое признание. За века Эйльрих привык быть один, привык скрывать свои истинные чувства, он так долго носил маску, за которой прятал настоящего себя, что маска незаметно срослась с кожей и сделалась частью его… Но теперь у него появился Дэй, и с ним Эйль всегда был настоящим, от него не скрывал ни слабости, ни страха… Просто не мог скрывать… Ведь Дэй и стал его слабостью. Его единственной слабостью… Вокруг был все тот же неестественно яркий, ослепляющий свет. Дэй следовал за Эйльрихом. Его взгляд был прикован к спине старшего брата. Эйль не оборачивался и не разговаривал с ним. «Откуда ты знаешь дорогу?» «Отец и я экспериментировали, изучали. Остальные его дети не могут сюда приходить». Это был невероятно подробный ответ от Эйля, он редко расщедривался на такие. Дэй снова надолго замолчал, не решаясь спросить больше. На него давило окружающее безмолвие. Дэйриилу хотелось начать говорить, просто, чтобы заполнить словами тишину. … Тихий шепот за спиной заставил его вздрогнуть. «Не оборачивайся. Продолжай идти», — беззвучный голос Эйля в его голове был абсолютно спокойным. Что-то невидимое, но очень холодное и твердое, толкнуло Дэйя в плечо. Лишь на мгновение, но он отвел от Эйльриха взгляд. И этого было достаточно. Что-то, чего он по-прежнему не видел даже Истинным Зрением, потянуло его с тропы. Он снова почувствовал холодное прикосновение, теперь нечто, все еще невидимое, вцепилось в правую ногу, сжало стальными тисками щиколотку. Дэйриил пытался закричать, но из его горла вырывались только хрипы. Дэй наугад ударил Тьмой. Он почувствовал короткую вспышку Серебряной Силы, мгновенно смешавшейся с его, Темной. Его нога была свободна. Сила Эйля потянула его вверх, обратно на тропу. «Радость моя…» Эйль сжал его в объятиях и снова начал целовать. Все еще не разжимая рук, Эйль с сожалением оторвался от любимых губ. — Что бы ты не увидел — не уходи с тропы. Если ты уйдешь добровольно, ты должен будешь остаться здесь. — Да, Эйль, — тихо ответил ошеломленный Дэйриил. Он не мог думать ни о чем, кроме Эйльриха… его поцелуй огнем горел на губах… И именно этого Эйль и добивался. — Положи руку мне на плечо и смотри только вперед, Дэй. Он подчинился и они вновь пошли по тропе. Плечо Эйля было невероятно теплым, Дэйю нравилось прикасаться к нему. — Темный Лорд! Темный Лорд, вы все еще можете спасти меня! Дэйриил знал, чей это голос. Убитая Глориусом девушка. Он не удержался и все же посмотрел. Окровавленное серое платье, именно то, которое было на ней в момент смерти. Темно красные раны на бледной коже притягивали взгляд. — Помогите мне сейчас, Темный Лорд! — Это не человек, Дэй. Все, что ты видишь — ложь, — словно в забытьи, услышал он голос Эйля и… поверил. — Темный Лорд! — девушка зарыдала. — Вы снова бросаете меня умирать! Дэйриил остановился. Он сделал в ее сторону всего один шаг. Сила Эйля мгновенно вцепилась в него, лишая возможности пошевелиться. Даже дышать ему стало трудно. — Не вздумай, дурень!!! — в голосе Эйля он услышал злобу и страх… страх потерять его… Смертная девушка исчезла. На мгновение Истинное Зрение позволило Дэйю разглядеть что-то темное и бесформенное, возникшее на ее месте. — Дэй. Эйльрих снова сжал его в объятьях, пристально посмотрел в глаза. — Прости. Снова поцелуй… Сумасшедшие нежный… долгий… Дэйриил забывает обо всем, кроме любимого… «Не отдам тебя им… никому не отдам…» — шепот в его голове… отчаянный, страстный… Они вновь идут по тропе. — Дэй, сын мой. Он увидел леди Мариссу. Сердце защемило от боли. — Дэйриил, вернись. — Марисса осталась в Цитадели, Дэй. Он знает, но он не может унять боль в сердце. — Твоя мать жива. В отличии от моей, — голос Эйля очень тихий. Дэй до боли сжимает его плечо и продолжает идти. Каждый шаг дается ему с трудом. — Дэйриил. — Не смотри, — приказывает Эйль. — Дэйриил. Голос незнакомый. Он видит худого, темно-русого мальчишку в изношенной, грязной одежде. На бледном лице пожелтевшие синяки. И Дэй снова хочет сделать шаг в сторону, броситься к мальчишке. — Дэйриил, — в голосе Эйля боль. Он продолжает идти по тропе. Незнакомец исчезает, а вместе с ним и волнение Дэйя. «Я не знаю его», — он не решается говорить вслух. Боль Эйля терзает и его. «Однажды ты встретишь его», — в голосе Эйля отчаяние. — «Во внешнем мире». Они вновь идут по тропе. Дэй слышит нечеловеческие голоса, шепот. Но он больше не решается смотреть. Ради Эйля… он должен идти… «Задержи дыхание». Он выполняет приказ Эйля. Снова что-то ледяное и вязкое смыкается вокруг них. Он вцепляется в плечо Эйля, который с остервенением рвется вперед, сквозь вязкий холод. Огненный жар обжигает кожу. Они падают. Дэй чувствует знакомый, мягкий ворс ковра. Они в гостиной Эйля. В камине ревет магическое, рыжее пламя. — Мастер Дэйриил! Огромные ручища Гертруд хватают его за плечи, рывком поднимают на ноги. Гоблинша обнимает его. У Дэйя перехватывает дыхание. — Ой, мастер Дэйриил! Простите!!! Гертруд резко отпускает его и ошеломленный Дэй снова падает на ковер, рядом с Эйлем. Эйльрих смеется. — Я ведь обещал вернуть его, Гертруд. — Я верила, надеялась! Гертруд вдруг начинает рычать. Теперь смеется и Дэй. — Я разогрею вам ужин!!! Теперь Гертруд рыдает. И Дэй невольно вздрагивает от ее громогласных, трубных завываний. — Ваш Отец, мастер Эйльрих, мастер Дэйриил, приказал хорошенько накормить вас. Когда вернетесь. Каменный пол дрожит от топота ее огромных ног, тяжелая дверь громко хлопает и Гертруд выбегает из комнаты. Дэй и не подозревал, что она может двигаться столь проворно. — Быстро, Дэй! Надо избавиться от тряпок! В нашем мире слизь ядовита! Дэйриил чувствует прикосновение Серебряной Силы, слышит звук рвущейся ткани. Эйль рвет на нем одежду. Треклятую одежду Темных. Дрожащими руками он начинает снимать ботфорты, не выдержав, нетерпеливо разрывает их на мелкие клочья Тьмой. «Все лучшее для Темного Лорда», — эхом звучат слова Мариссы в его памяти. Дэй осторожно касается Эйля Тьмой. Ничего не происходит. Ничего страшного. И тогда он с удовольствием рвет на куски осклизлую охотничью форму и старые, изношенные ботинки. Разорванную одежду и обувь бросают в камин, на съедение голодному, алчному пламени. С каменного потолка потекла горячая вода. Они стояли под тугими струями, обнявшись. Вода пахла травами и была слегка зеленоватая. «Это?..» — Дэй не договорил. Расслабленный мозг отказывался работать и он не мог подобрать нужные слова. «Целебный отвар, радость моя. Гоблины варят его по рецепту Отца. Достаточно добавить несколько капель в источник и он становится лечебным». Эйль еще крепче прижал его к себе и поцеловал в мокрый висок. Дэй молчал. Ему не понравилась многословность Эйльриха. Вода смывала с них яд, залечивала раны, успокаивала. Дэйриил сжал плечи Эйля в ответном объятии. Он продолжал молчать. «Радость моя…» Вот, сейчас. Эйль скажет ему что-то, чего он совсем не хочет услышать. Он знает, чувствует по голосу. «Ты еще слишком юный, слишком хрупкий». Дэй продолжает молчать, на глаза наворачиваются слезы. Он точно знает, что скажет Эйльрих. «То, что между нами случилось…» Теплая, сильная рука нежно гладит его по спине, замирает на пояснице, не касается бедер. Дэй кладет голову Эйлю на плечо и еще крепче прижимается к нему. Так сладко. И хочется большего. «Не должно повториться». Эти тихие слова ранят, жгут кожу. Дэй едва сдерживает крик, но продолжает молчать, наслаждаясь близостью любимого, его теплом. «Я твой старший брат. Я буду заботиться о тебе, защищать, учить тебя». Эйль снова гладит его по спине и Дэй изгибается от этих прикосновений, словно котенок. «Но я не перейду грань, малыш». Дэйриил вцепляется в его плечи, больно сжимает их. Вплотную приблизив лицо, он заставляет Эйля посмотреть в глаза. «Ты нужен мне, брат мой Эйльрих, весь, целиком». Эйль не пытается отвести взгляд. «И я не соглашусь на жалкие подачки!» — в его голосе злость и отчаяние. Дэйриил впивается в любимые губы. Эйль отвечает на его поцелуй. Сначала словно через силу, словно против воли. А затем с такой же страстью, отчаянием. И Дэй понимает, Эйльрих изголодался по нему, по их любви… не меньше, чем он сам… Вода продолжает течь. Горячая. От нее идет пар. Они ласкают друг друга. Просто не могут остановиться. И целуются страстно, грубо. Словно в первый или последний раз. Дэйриил бесстыдно касается Эйля между ног. Эйльрих не сопротивляется, только тихо стонет, когда рука Дэйя начинает неумело ласкать его жесткий член. Дэй чувствует его пальцы на своем члене. Чудесные… чуткие… знающие… Он тоже стонет, почти кричит… Эйль целует его долго и нежно. Дэй забывается, растворяется в этом поцелуе. Он вцепляется в плечо Эйля. Это такое счастье чувствовать гладкую, восхитительную кожу под своими пальцами. Дэйриил больно сжимает любимое плечо, иначе он просто упадет… Эйль слышит его беззвучный крик. Дэй кончает ему на руку. Самому Эйлю удается сдерживаться еще несколько секунд. Дэйриил смотрит ему в глаза, и продолжает ласкать. Эйль сдается. Его сперма на пальцах Дэйя. Горячая, пахнущая травами вода смывает следы их страсти и слезы Дэйя. Он надеется, что Эйль не заметит. «Почему ты плачешь, чертенок?! Я чем-то обидел тебя?» «Нет. Просто…» Дэй снова прижимается к нему, обнимает. «Что просто?» «Это слишком чудесно!» «Чертенок! Радость моя!» Вода перестает течь. В них больше нет яда. Эйль берет Дэйриила на руки и уносит его в гостиную, к ярко пылающему камину. Он насухо вытирает Дэйя большим, мягким полотенцем. «Иди к себе, братишка», — он пытается говорить с Дэйем твердо, но голос выдает его с головой. «Ты ведь не хочешь, чтобы я уходил». Дэй снова обнимает его, снова доверчиво прижимается. «Мне будет страшно спать одному. Разреши мне остаться». «Дэйриил…» «Да не переступишь ты эту свою грань! Мы просто заснем вместе». «Чертенок, и почему я всегда уступаю тебе?!» Дэй молчит. Он ждет, но Эйль не сказал больше ни слова. А затем Дэйриил снова оказывается на любимых руках. «Мы будем только спать, ничего больше», — строго говорит Эйль. «Только спать, брат мой Эйльрих», — покорно соглашается Дэй. Глаза слипаются. Он дома. Он рядом с Эйлем. И сегодня он заснет спокойно, без страха, ведь его треклятые родственнички остались далеко. … Эйль вырвался из воспоминаний и резко открыл глаза. Он с тревогой посмотрел на Дэйриила. Его младший братишка спал здоровым, лишенным сновидений сном Охотников, спал в его объятиях, привычно положив голову ему на грудь. Эйль улыбнулся и осторожно погладил Дэйя по растрепанным, черным, как вороново крыло, волосам. Дэй заворочался, улыбнулся чему-то сквозь сон. — Чертенок, подвинься… — Ммм… — Радость моя… Дэйриил позволил ему перевернуть себя на спину. Он все еще не открывал глаз. Эйль бесшумно поднялся, подпитал пламя в камине Серебряной Силой, совсем немного, иначе Дэй и сквозь сон почувствовал бы, что он использует ее. Искушение разбудить сонного, теплого чертенка поцелуем было очень велико. Губы Дэйя после сна всегда были сухими и теплыми. Он отвечал на поцелуи Эйля прежде, чем успевал окончательно проснуться. Но Эйльрих не стал будить его. После Даркхарта, после новой порции воспоминаний, Дэйриил должен был хорошенько выспаться. Они не ели целые сутки. Ничего нового для Дэйя. Во время медитативных тренировок длиною в день, Эйль учил его обходиться без человеческой пищи, довольствуясь только Силой, которую они вытягивали из Мертвых Скал. Дэй, конечно же, еще пил и его Серебро. Эйль не возражал. Но Дэй любил и человеческую еду — очевидно, еще одно странное наследство от его смертного отца. Он ел не просто, чтобы насытится, а ради вкуса. У Эйльриха к еде было совсем иное отношение: еда должна быть полезной и питательной, а вкусной — не обязательно. Когда Дэй проснется — наверняка, захочет есть и потребует обещанную ему рыбу. Вот за ней-то Эйль и отправился на Ледяную. Братишка, конечно же, обидится, что он не взял его с собой на рыбалку, но быстро забудет о своей обиде после первого куска рыбы, которую Эйль приготовит только с помощью Серебряной Силы — так, как любит Дэй. … Рыба была уже готова. Практичный Эйльрих разложил куски на плоской поверхности печки, покрытой куском стали и готовил, как и обещал Дэйриилу только с помощью Серебра, направляя его на рыбу, постепенно усиливая поток. Сталь под рыбой нагрелась и создавала дополнительное термическое воздействие. Дэй любит хорошо прожаренную рыбу, и на этот раз ему не на что будет жаловаться. Эйль улыбнулся, когда проснувшийся в гостиной Дэйриил коснулся его своей Тьмой и мгновенно успокоился, поняв, что он рядом. «Эйльрих!!! Опять удрал?!» «Братишка, даже я не умею раздваиваться!» «Чего?! Не умничай!!!» «Хотел ведь рыбу, вот за ней я и удрал!» «А меня с собой не взял!» «А ну марш в ванную!» — притворно сердито рявкнул на него Эйль. — «Неумытые черти завтрака не получат!» Ворча под нос что-то нечленораздельное, Дэй поплелся выполнять его приказ. В пустом животе громко заурчало от дразнящего, вкусного запаха. Эйль услышал плеск воды в ванной и улыбнулся — чертенок не жульничал и действительно начал умываться. Входная дверь приоткрылась, и Блэки проворно проскользнул в гостиную. — Рыба! Рыба! Рыба! — радостно затявкал он. С помощью Серебряной Силы Эйль переложил все куски на широкое, заговоренное на тепло блюдо — он не хотел, чтобы рыба остыла слишком быстро. Не забыл он прихватить и три тарелки. Когда Эйль открыл кухонную дверь, Дэй, все еще сердитый, уже ждал его рядом с низким столиком из черного дерева, за которым они всегда ели в гостиной. Блюдо с рыбой и тарелки поплыли по воздуху, в сторону столика. Дэйриил картинно сморщил нос и принюхался к травяным специям. — Вроде, в этот раз не переложил, — проворчал он. — И не пересолил. — Хватит привередничать! Эйльрих рассмеялся. — Голодный, а такой разборчивый! — Не болтать! Есть! — скомандовал Блэки и, едва блюдо оказалась на столике, утащил с него самый большой кусок рыбы. Эйль, по привычке, расположился на ковре, напротив своего чертенка. — Сядь со мной рядом, серебряный демон, — улыбаясь, шепотом попросил его Дэйриил. — Локтями будем толкаться. — Ну и что! Все равно, иди сюда! По стене, в опасной близости от камина, зазмеилась трещина. — Чертенок, не злись! — Тебя долго не было, и я успел соскучиться! — простодушно заявил Дэйриил и снова очаровательно улыбнулся. Эйль подчинился. Прежде, чем начать есть, он крепко обнял Дэйя и поцеловал, нежно и долго. До одури, до белых звездочек перед глазами… Дэйриил сжал его в ответных, жарких объятиях. Он целовался напористо и грубо, желая перехватить контроль, и Эйльрих позволил ему… Блэки громко зачавкал, напоминая о своем присутствии…