Черный Замок

«Тебе пора на Охоту, Дэй», — тихо и виновато заговорил Замок в их головах. Отец стыдился трусости, но был слишком горд, чтобы оправдываться. — Я с тобой, — прошептал Эйль, еще крепче прижимая его к себе. Дэйриил начал задыхаться и Эйль, почувствовав это, слегка ослабил свою хватку. Он все еще не верил, что Дэй не больше побежит от него. «Эта Охота только для… Дэйриила», — в голосе Замка появились просительные интонации. «Говори яснее!» — раздраженно бросил ему Эйльрих. — Отпусти… Не сбегу… — придушенно прошептал Дэй. Эйльрих подчинился. Они медленно полетели над облаками в сторону Мертвых Скал. «Однажды… он уже охотился так. И тогда леди Марисса прислала ему дичь». Дэйриил и Эйльрих вздрогнули одновременно. Отец показал им яркую картинку из воспоминаний. Ущелье, растерзанные трупы убийц, пытавшихся напасть на Дэйя. «Не всякая дичь подходит для такой Охоты. Только те, кто запятнал руки невинной кровью, могут стать добычей…» — Эйль, он прав. Тогда я убил, не осознавая, думая, что защищался… А теперь… — Я с тобой, чертенок, — упрямо повторил Эйльрих. — Больше не оставлю одного! — Милый, — прошептал Дэй, и сердце Эйля сжалось от нежности. — Я не хочу… чтобы ты видел меня таким… Пожалуйста. «Эйльрих, он вернется… После», — заискивающе заговорил Замок. — Чертенок, не мешкай! Эйльрих не позволил себе еще раз обнять его — тогда бы не отпустил. Он резко взмахнул крыльями и, не оглядываясь, устремился к Мертвым Скалам. Дэйриил полетел следом, но медленнее.       Для его Охоты Замок выбрал банду бывших военных, теперь мародеров, предавших своих командиров, нарушивших все приказы, убивавших… много и удовольствия ради. Их разыскивали в четырех королевствах и в Мертвых Скалах они скрывались от правосудия. Замок завел их в ущелье, из которого не было выхода. «Твоя дичь, сын», — сказал он, все еще заискивающе, все еще виновато, и исчез из головы Дэйя. «Спасибо, Отец». Дэйриил прошептал простенькое заклинание невидимости и спрятался среди камней. Он хотел, чтобы убийцы нашли его, чтобы напали первыми. «Будь осторожен!» «Эйль, не смотри!»       Его заклятье невидимости ослабло, а потом и вовсе сошло на нет. Вот тогда-то они и нашли его. Дэйриил вполне убедительно изобразил ужас и даже начал убегать от них, звать на помощь. Он с трудом сдерживался, чтобы не засмеяться. Возможно, если бы они не погнались за ним, если бы позволили ему уйти восвояси, он бы не стал охотиться… на них, а поискал бы себе другую… дичь. Благо, мерзавцев всех мастей в Мертвых Скалах было всегда в избытке.       Но они поверили в его слабость, в его беззащитность. И, как и несколько лет назад, когда он удрал от Эйльриха с Драконьего Когтя, он расправился с убийцами. Но в этот раз медленнее, намного медленнее. Он выпил их Тьму, а растерзанные останки без следа растворились в Мертвых Скалах.       Дэй задумчиво наблюдал, как последние капли крови впитались в темные камни. Теперь ничего не напоминало о бойне, только что произошедшей здесь.       Эйль не стал следить за ним, не смотрел его глазами, не пытался сломать блок, за которым он спрятался от него. Больше ничто не удерживало его в ущелье — пора было возвращаться, а Дэйриил все медлил. Он не хотел показываться Эйльриху на глаза… таким. Мелькнула мысль отправиться в свою крошечную каморку и отмыться там, в небольшой ванной прежде, чем вернуться к Эйльриху. Но понимал — у него не хватит сил. Не хотел один смывать кровь. Ему было важно знать, что Эйльрих примет его и таким — жестоким, темным убийцей.       И Дэй полетел к Замку, без труда нашел до боли знакомое окно гостиной Эйльриха. Обрадовался, увидев свет в распахнутых настежь ставнях.       Он заснул у камина, дожидаясь Дэйя. Хотел немного подремать, но заснул по-настоящему. — Эйль… — любимый голос прозвучал тихо и больно. Он вскочил на ноги. Дэй спрыгнул с подоконника. Он был весь покрыт засохшей кровью. — Только… не гони… И он не остановился, не вздрогнул и не посмотрел с ужасом. Он бросился к чертенку. Обнял его, трясущегося и всхлипывающего, взял на руки и потащил в ванную. Его разум отказывался принимать действительность. Братишка набедокурил, братишка испачкался, братишку надо купать… Сначала вода была темно-красной, потом просто красной, потом розоватой. И только, когда она стала прозрачной, он вытащил Дэйя из ванны. Он насухо вытер чертенка большим мягким полотенцем. Дэйриил безучастно, словно со стороны, наблюдал за его действиями. Эйль хотел было отнести его в спальню, но Дэй воспротивился. — Прекрати возиться со мной! — огрызнулся он. — Разве ты не за этим сюда заявился?! — не менее раздраженно и резко спросил его Эйль. — Ты ведь мог бы и сам отмыться! По стене в гостиной зазмеилась трещина. — Прости, — прошептал Дэй. — Чертенок… Эйль обнял его, прижал к себе. Он слушал, как бьется любимое темное сердце. Привычно поделился с братишкой Серебром. «То, что сделали вы с Отцом… жестоко», — Дэй не решился говорить вслух. «Темный Лорд обвиняет кого-то в жестокости?!» — Эйль не сумел скрыть насмешливости в голосе, но чертенок будто и не заметил. «Если бы... Если бы я вырос одним из них…» «Темным? Ла Мортом?» «Да. Я был бы счастлив. Не знал бы насколько чудовищно все это». «Но?..» «Но вы научили меня ценить жизнь…не забирать без причины». «И это ужасно?!» Дэй не мог не улыбнуться, услышав ехидство в его голосе. «Нет, но моя природа никуда не делась. Я — Темный…» «И это… жестоко?!» «Очень». «Ненавидишь?» «Люблю». — Останься со мной! — Да, братишка! Конечно… — Боюсь засыпать без тебя! Боюсь закрывать глаза! — Все… закончилось. Он ушел. — Вернется.       Дэйриил услышал их беззвучные крики сквозь сон. Про него забыли, и он не спешил напоминать. «Вы лгали мне! Оба!» — Эйльрих редко орал вот так, остервенело, зло. «Прости, но… мой враг не оставил выбора…» — растерянно и очень уж по-человечески оправдывался Отец. — «Чертенок был во власти морока, он не осознавал…» «А ты?! Струсил?!» Отец не ответил, и Дэйриилу стало по-настоящему страшно, когда он почувствовал его эмоции. Скалы и Замок несколько минут сотрясались, затем застыли вновь, величественные и недвижимые. «Да… Но, я надеялся спасти хотя бы одного из вас». Эйльрих замолчал. «И ты, верил, что я смогу… пережить такое еще раз?!» Отец снова не ответил. «Не прощу. Из-за него». «Что ж, твое право, сын». «Ты ведь не просто так сюда явился?!» «Дэйриил, уже давно не спит… И я здесь из-за него». Дэй, боясь произнести хотя бы слово, неуклюже уселся на кровати. — Чертенок… Эйльрих, сел рядом и обнял его. «Ты связан с НИМ. Ты кормишь ЕГО Тьмой», — беззвучный голос Замка был пугающе ровным, лишенным и намека на эмоции. — «Есть лишь один способ разорвать вашу связь». Дэйриил задрожал — он уже знал, что скажет Отец. «Украду твою память». Эйль еще крепче сжал его в объятьях, будто мог защитить от того, что должно произойти. «Ты… забудешь Тьму. Но только на время». На глаза наворачивались слезы. — На время, — вслух повторил Эйль, и Темный Лорд почувствовал его согревающее дыхание на своей ледяной коже. «Я… готов», — он слишком боялся, чтобы произнести эти слова вслух. Он вновь оказался слабее Эйля. «Это… не все». И Дэйриил опять знал, что он скажет. «Ваша с Эйлем… привязанность друг к другу», — Отец смутился. — «Помешает мне». Дэйриил задрожал, прижался к любимому. «Нет!» «Это… единственный выход, Дэй». «Нет! Не позволю!!!» Камин разлетелся на куски, стены покрылись трещинами. Дэй… защищался. — Чертенок, пожалуйста, — Эйль мягко коснулся губами его виска. И Дэйриил, в очередной раз утонул в его нежности, в его теплоте. Темный часто заморгал, он не хотел рыдать перед Эйльрихом. «Заменю любовь ненавистью и украду память». Слезы, горячие и быстрые, потекли по его бледным щекам. — Тихо. Тихо, братишка… Эйль привычно утешал его, гладил по спине и плечам, поцеловал кончик носа, невесомо коснувшись его губами. «Ты… все вспомнишь, Дэй. Только… не сразу». Дэйриил зарыдал в голос. — Мне не нужна… Тьма!!! Забирай!!! И память забирай! — Дэй… — И все Силы к демонам! Только его оставь! Он сбил руки Эйля со своих плеч, но лишь затем, чтобы самому обнять его. Крепко-крепко. Чтобы зарыться мокрым от слез лицом в мягкие, серебряные волосы. «Не отдам!!! Никому!!! Никогда!!!» Эйль не противился. Ласково погладил его по спине. «Он будет ненавидеть тебя, Эйльрих». «Если… другого выхода нет — согласен». Дэй перестал рушить комнату и даже дышать забыл. Эйльрих ничего ему не сказал — только разделил с ним свои эмоции. Боль. Горечь. Надежда. А еще любовь. Сумасшедшая, без меры, без оглядки. Он больше не мыслил своей жизни без Дэйя. Но ради счастья братишки был готов на все, даже отказаться от него. «Тьма и память вернутся к нему, а вот чувства…» «Пусть будет так». Дэй оттолкнул его. — Нет! Я — Темный Лорд! Я сильнее! Я не позволю! — Дэйриил… Пожалуйста. Эйльрих погладил его по спутанным волосам, белой шее, ласково, едва касаясь, и вновь привлек к себе, обнял… мягко, нежно. Так обнимал в детстве, когда маленький Темный Лорд в очередной раз намеревался кого-нибудь растерзать Тьмой или что-нибудь разрушить. И Дэйриил понял, что не сможет сопротивляться… Каким бы сильным он ни был. Эйль приговорил его. И он не посмел оспорить приговор. Каменный пол под спиной становился все теплее. Пещера обращения будто сжималась вокруг него. Дэй уже и без Истинного Зрения мог различить темные вены, вздувавшиеся от крови. Строчка из Монструма возникла в его затуманенном чарами мозгу: «Черный Замок живой и камень — есть плоть его». И теперь Дэй точно знал — учебник не врет. Эйль сжал его руку. — Не бойся, чертенок. — А… если влюблюсь… в другого?! — Думаешь, кого-нибудь к тебе подпущу?! «Эй, ребятки! Ну, не все так плохо! У вас же будет… два первых раза!» — неуклюже пошутил Замок и смущенно закашлял. «Отец!!!» — одновременно беззвучно заорали они. «Все-все! Сматываюсь, дети мои!» И Замок оставил их наедине. Справившись с чудовищной слабостью во всем теле, Дэйриил приподнялся. Эйль, без слов понявший, что он хочет, обнял его и поцеловал. Нежно, долго. Так он мог целовать только Дэйриила, своего Темного паршивца, чертенка, дурня… Младшего братишку… Любимого… И Дэйриил отвечал на его поцелуй. Неуклюже ворочая непослушным, немеющим языком. Затем Эйль бережно положил его обратно на становившиеся горячими камни. Сознание уплывало, но Дэй отчаянно цеплялся за него. — Я с тобой. — Обещай, что вернешь! — будто в бреду, медленно зашептал он. — Обещай, что… Он путался в мыслях, в словах… Он больше не мог говорить. Глаза наполнились слезами… Горечи, бессилия… — Обещаю, радость моя. Эйль склонился над ним. Аромат лаванды на доли секунд стал сильнее резкого запаха крови, заполнившего все вокруг. Эйльрих прижался к его губам своими, мягкими и теплыми и поцеловал. Темный братишка даже успел испугаться — любимый будто и вправду прощался с ним. Дэй почувствовал кровь Отца, проникавшую ему под кожу, и упал в милосердное, темное беспамятство.       Он вынырнул из морока и с удивлением обнаружил, что Эйльрих успел перенести его на кровать и укрыть одеялом. А еще… он был один. Его Темное сердце сжалось от страха. А потом он почувствовал Эйльриха рядом, совсем рядом. «Эйль!!!» «Чертенок, я только хотел приготовить ужин! Ведь ты всегда такой голодный после… воспоминаний». «К воронам жратву! Иди сюда!»       Он услышал наигранно горестный вздох, а мгновением позже в дверном проеме появился Эйльрих, босой в серой, ученической форме, и с растрепанными, небрежно собранными в хвост серебряными волосами. Да, к чужим он в таком виде никогда бы не вышел. Но Дэйриил и не был чужим.       Темный Лорд мягко притянул его Тьмой и разорвал льняную безрукавку. Эйльрих, не сказав ни слова, забрался в кровать и покорно улегся под одеялом рядом с ним.       Дэйриил прижался к нему, потерся носом о плечо и выдохнул в кожу. Затем посмотрел в синие, пронзительные глаза. — Ты так больно бил меня, — прошептал он. — Не мог простить тебе ненависть, чертенок. Разумом понимал, что это колдовство, но не сердцем. — И… ты обещал вернуть меня. — Ведь я сдержал обещание.