Черный Замок

      У Мариссы случилась очередная внесезонная осенняя хандра. Вроде, и поводов особых для неё не было. Огюст и Лэммерт практически полностью восстановились после битвы в Мёртвых Скалах, она только вчера навестила своих сыновей и осталась вполне довольна увиденным. Шейд поджал хвост и трусливо отсиживался в своих покоях. Возможно, яд, который ему подмешивали в еду подкупленные и запуганные Мариссой повара, всё же начал действовать. Шпионы доносили ей, что Шейд целыми днями валяется в постели. Огненные Братья успели здорово досадить Тёмным во время битвы, да и после неё. Из-за потерь в некоторых провинциях Дарк Лэнда не хватало воинов для регулярных патрулей.       Одна из придворных дам посмела пошутить о неосмотрительности леди Ла Морт, прозрачно намекая на её любовные похождения.       Марисса улыбнулась этим воспоминаниям и почти радостно. На следующее утро сплетницу нашли в её собственной спальне, и лицо её было перекошено от ужаса: демоны, которых прислал Лэммерт, отлично справились со своей работой.       В целом, для Мариссы всё складывалось отлично, но… проклятая хандра не то что не проходила, напротив, она усиливалась.       Марисса потянулась и, приложив немало усилий, всё же вылезла из постели. Этим утром она не пожелала спускаться к завтраку за стол Государя, а потому сказалась больной. Она накричала на всех своих фрейлин и служанок и выгнала их из спальни. Она запретила им распахивать тяжелые шторы на окнах. Марисса хотела остаться одна, в полумраке и спасительной тишине своей спальни.       Огонь в камине запылал ярче. Марисса печально вздохнула. Одхэн. Последнее время он сильно досаждал ей своим вниманием, уж больно зачастил наведываться без приглашения. Она критически осмотрела себя в зеркале. Полупрозрачный пеньюар прекрасно сидел на её по-девичьи стройной фигуре. А вот волосы цвета воронова крыла, отросшие со времен битвы в Мёртвых Скалах ниже пояса, немного растрепались после сна. Впрочем, это Одхэн: он не заметит.       Марисса не забыла скороговоркой прошептать зашитное заклинание непроницаемости и беззвучия. Теперь шпионам не удастся проникнуть в эту комнату ни физически, ни магически. Сейчас, когда положение Ла Мортов при дворе сделалось шатким, ей не за чем было подтверждать слухи о её связи с мятежниками. Конечно, волшебство заклинания не распространялось на Одхэна, не замедлившего выпрыгнуть из камина и просыпавшего сажу на её мраморный, идеально чистый пол. — Здравствуй, Тёмная Госпожа. Он встал рядом с камином и не приближался к ней. А за спиной его весело плясали рыжие языки пламени, взметнувшиеся угрожающе высоко, но всё же не вырвавшиеся за пределы камина.       И Марисса уже собралась высказать ему, что она — не какая-нибудь шлюха из портового барделя, а потому не потерпит подобной наглости от грязного человечишки. Но… она так и не сказала ничего. Его взгляд, его улыбка, то, как гордо он держал спину — ведь он воспитывался в дворянской семье… Лотар?!       И она едва не поверила в собственное сумасшествие. Ещё пристальнее вгляделась в Одхэна и лишь затем, чтобы убедиться — видит перед собой его брата, умершего почти двадцать лет назад. — Тёмная Госпожа, ты не рада мне? — спросил её Лотар. — Этого не может быть, — прошептала она, почти удивившись, а такое с ней случалось очень редко. — Мне позволено вернуться, Тёмная Госпожа. Теперь она уже не сомневалась — перед ней действительно Лотар. — Но ненадолго. — Этого не может быть! — повторила она.       Марисса обняла его, абсолютно не беспокоясь, что перепачкается в саже.       Она поцеловала его, и губы Одхэна не вызвали у неё раздражения, ведь в теле Одхэна был Лотар. Сильные руки сжали её в крепких объятиях. Несколькими ударами сердца позже Лотар бесцеремонно разорвал на ней пеньюар и отнёс на кровать. — Моя Тёмная Госпожа, — прошептал он ей на ухо. Марисса не стала дожидаться, пока он снимет безобразную, да и не слишком чистую одежду смертных, а потому, брезгливо сморщившись, разорвала её Тьмой и швырнула в камин. — Моя леди, — Лотар выглядел немного смущённым, — Одхэн окажется в очень… сложной ситуации. — Пустяки, — Марисса улыбнулась, — думаешь, я не смогу создать ему новые тряпки?! — Ну что вы, моя Тёмная Госпожа, — насмешливо и чересчур дерзко ответил ей Лотар, — разве я могу сомневаться в вашем могуществе?!       И он набросился на неё. Жадный, изголодавшийся по близости, по жизни. Без всякого почтения и прелюдий, без красивых слов и приторно-слащавой нежности, а ведь благодаря своим многочисленным Тёмным любовникам она уже успела привыкнуть и к тому, и к другому. Но… она едва ли не физически чувствовала его голод, его тоску, а потому не противилась и позволяла обращаться с собой, как с простой смертной служанкой. Она выгнулась дугой и вонзила ногти в его жаркую спину, когда почувствовала внутри его семя. И услышала, как он хрипит что-то, но не разобрала слов. По её лицу текли слёзы, но Марисса не замечала их. — Почему… — шептала она, — почему он позволил тебе вернуться? Ведь… не ради меня?! — Увы, Тёмная Госпожа, — тоже шепотом ответил ей Лотар, — и мне уже пора — Огненные Братья не будут ждать вечно. Он спрыгнул с кровати, вытер худощавое тело обрывками её пеньюара и направился к камину. — Лотар, — позвала она и улыбнулась. — Да, моя Тёмная Госпожа? — он повернулся к ней.       Рыжие языки пламени плясали на его человеческой, далеко небезупречной коже. И именно своим несовершенством он был особенно красив для Мариссы. Она прошептала Слова Власти и на нём появилась новая одежда, вполне похожая на ту, которую она разорвала, и новые сапоги взамен старых и безнадёжно стоптанных. — Тебе вовсе не обязательно возвращаться к ним голым, — улыбаясь, сказала она. — Да, моя леди, вы абсолютно правы, — и он, не оглядываясь, прыгнул в ярко вспыхнувшее пламя. Марисса, улыбаясь всё той же непозволительно счастливой улыбкой, смотрела на камин, она так и не спросила: «Увижу ли я тебя снова?»       Если только это будет возможно — он вернётся. Он всегда возвращался… пока оставался живым. И её совесть всё же куснула тупыми сточенными зубами: Марисса ничего не спросила о Дэйрииле. Впрочем, их сын уже взрослый и вполне может сам о себе позаботиться. Несколько простеньких заклинаний и она уничтожила обрывки пеньюара и следы сажи на полу, простынях и собственной коже. — Лора! — позвала Марисса Голосом Власти. — Да, госпожа, — её служанка, полу демон, уже стояла в дверях спальни. — Приготовь мне ванну, Лора, — приказала Марисса, — и горячее, чем обычно. — Да, госпожа, как пожелаете.       Он выпрыгнул из пламени и осмотрелся. Убогая комната в подземелье совсем не изменилась. Не изменился даже безобразный камин с безвкусной лепниной, местами разрушившейся от времени и жара. — Тоби? — неуверенно спросил он. Бесформенная куча тряпья у входа в комнату зашевелилась. Лотар почувствовал очень грубое иллюзорное заклятие. — Отец, это… — но Тобиас не задал вопроса, мгновенно поняв, кто занял тело Одхэна. — Ты стал таким взрослым, Тоби, — сказал Лотар племяннику и улыбнулся.       Когда он отправился вместе с Дэйем в Черный Замок, Тоби был сморщенным болезненным младенцем и почти никто из Огненной Братии не верил, что Тоби сможет прожить больше месяца в этих подземельях. — Бабушка приказала мне встретить тебя, дядя Лотар, — сказал Тоби. Лотар усмехнулся — старая чертовка уже обо всём догадалась. А может, увидела в пламени. — Позови моих братьев, племянников и кузенов, — сказал он Тоби. — И бабушку тоже. И поторопись, у меня мало времени.       В каменной стене зачавкало и появился проход, достаточный, чтобы по нему мог пройти взрослый, хоть и не очень высокий человек.       Матерь Лисса первой появилась в учебной комнате. Пламя в камине приветственно взметнулось вверх и громко затрещали горящие дрова, когда она вошла. Следом за ней появилась и Уна, не менее важная и мрачная, а затем и Хильда, Кэвин, Рован и Хэльд. Замыкал это маленькое шествие Тобиас. Лотар не сказал ни слова. Лишь они остались от его некогда многочисленной семьи, и скоро их будет ещё меньше. — Сын, - Лисса приблизилась и посмотрела ему в глаза. — Да, я не сомневалась, что ты вернёшься к нам даже из-за черты… — Времени мало, — оборвал её Лотар. — Я здесь, чтобы учить вас. — Что ж, мы готовы учиться, — ответила за всех Лисса. — Я хочу, чтобы то, что мы сотворим здесь сегодня, стало известно всем Огненным Братьям, живущим под Цитаделью, — сказал Лотар, глядя на Уну. — Это возможно, — ответила она. — Наше пламя, собранное воедино, — сможет остановить настоящее зло.       Лотар встал у стены. Остальные последовали его примеру. Они взялись за руки и закрыли глаза. Несколько секунд ничего не происходило, затем от каждого из них полетели искры. Всё больше, пока не объединились в настоящие потоки пламени, устремившиеся к центру их импровизированного круга. Первой не выдержала Хильда. Она громко вскрикнула и упала на пол. Круг был разомкнут и пламя исчезло. — Неплохо для начала, — сухо сказал Лотар. Лисса посмотрела на него зло и холодно. И Лотар выдержал её взгляд. Он прекрасно понимал, что мать никогда не простит ему связи с Мариссой и их Тёмного сына полукровку. — Ты требуешь от нас невозможного, - холодно сказала матерь Лисса. — Это единственный способ победить, — ответил ей Лотар. — Что нам до распрей господ?! — вмешалась Уна. — Его смерть, — сказал Лотар, и родственники не стали переспрашивать, чья именно, — пусть даже и временная, очень ослабит наших врагов здесь. Хильда поднялась на ноги и привалилась к стене. — И тогда… — Лотар на мгновение замолчал, стараясь правильно подобрать слова, — мы действительно сможем победить их. Матерь Лисса усмехнулась ехидно и зло. — Мне не нравится, как ты говоришь! — сказала она, пристально глядя на него, — уж больно складно и правильно! Так говорят они! — Я вырос среди них, — улыбаясь, ответил ей Лотар, — а потому научился понимать их. — И спутался с их грязной шлюхой! И заделал ей ублюдка! На ладони Лотара заплясал огненный шар. — Я могу сейчас обратить в пепел кого-нибудь из твоей семьи, матушка, — спокойно сказал он. — А потому, ни к чему тебе оскорблять мою. Матерь Лисса не проронила ни слова, только крепко сжала зубы. Её лицо не выражало эмоций. — Я испытываю к тебе такие же прекрасные чувства, матушка, как и ты ко мне, — Лотар улыбался и говорил без эмоций. — Но то, что, должно произойти здесь, касается всего Огненного Народа, нашего будущего, и будущего… этого мира. — И потому мы сдохнем здесь заради дрязг господ?! — спросила Уна. — Ты не понимаешь, после этой битвы наш народ перестанет прятаться по крысиным норам. Мы не будем больше рабами, но господами. Мы будем… править Тёмной Землёй. — Не мы, а те, кто выживет, — тихо поправила его Хильда. Но Лотар предпочёл не услышать. — Я хочу, чтобы вы обучили как можно больше наших соплеменников, прежде, чем я вернусь. — И когда же нам ждать тебя, сын?! — спросила матерь Лисса и её лицо перекосилось в ехидной усмешке.       Лотар не ответил. Взгляд его на несколько мгновений стал бессмысленным, ярко вспыхнуло в камине пламя, а затем почти потухло и… уже Одхэн повалился на пол. — Отец! — закричал Тобиас. — Нет! — приказала матерь Лисса. — Он еще между мирами и не вернулся полностью. Если подойдешь и дотронешься до него сейчас, он так и останется там. Тобиас не посмел ослушаться её.       Матерь Лисса скрестила пальцы в обережьем знаке и торопливо зашептала защитные заклятия на Древнем Языке. Никто не двинулся с места, лишь пламя в камине стало немного ярче.       Прошло несколько длинных, полных ожидания минут. Матерь Лисса, забыв обо всём и всех, продолжала речитативом шептать заклятия, слегка раскачиваясь из стороны в сторону.       А затем Одхэн очнулся. Резко открыл глаза и сел на каменном полу. Тобиас, больше не останавливаемый Лиссой, подбежал к нему и помог подняться. — Отец?! Теперь это действительно ты?! — неуверенно спросил Тобиас. Одхэн засмеялся хриплым и безрадостным смехом, похожим на карканье ворона и отвесил ему подзатыльник за дерзость. — Что ты успел узнать по ту сторону? — сурово спросила Лисса. Одхэн резко оборвал смех. — Я был здесь и нигде, — сказал он тихо, — не могу назвать это место. — Что ты узнал? — терпеливо повторила вопрос Лисса. — Он копит силы, но еще слаб. Я видел только его уродливую серую тень. — А он успел заметить тебя? — строго спросила Лисса. Одхэн ответил не сразу. — Да, — наконец сказал он. — но он еще слишком слаб, а потому не погнался за мной. Он опять замолчал. — Договаривай, — приказала Лисса. — Я услышал… он позволил мне услышать несказанные слова. Он вернется сюда, в Даркхарт, — Но прежде наведается в замок, — Лисса пристально уставилась на разгоревшееся пламя в камине. — И тогда… Огненные языки радостно заплясали, вторя её мыслям. — Скольких нам надо обучить, матерь? — спросил Кэвин. — К той минуте, когда он вернётся в мир, — Лисса улыбнулась и недоброй была её улыбка, — всех.