***
Холодный зимний воздух показался Эйльриху по-настоящему восхитительным после душной, натопленной гостиной. Всё только для Дэйриила! Исключительно для него! Отец извёл столько дров, а ведь сам терпеть не может чрезмерный жар от камина! Холод. Эйльрих обожал холод. И теперь, когда Дэйриил ушёл от него, Эйльрих каждую ночь спал с распахнутыми окнами. Только эта радость и осталась ему, все другие Дэйриил унёс собой. Эйльрих горько усмехнулся. Он вспомнил, как обнимал Дэйриила, жаркого и упругого. Вспомнил, как они засыпали в обнимку в одной постели или на ковре, у камина. Вспомнил янтарные глаза и длинные бархатные ресницы. Вспомнил губы, всегда одинаково готовые и к ехидной усмешке, и к долгим, страстным поцелуям. Эйль стал пристально вглядываться в облака. Эти воспоминания… действовали на него слишком сильно. Эйль возбуждался от одних только мыслей о Дэйрииле. Ещё немного, и он повернёт обратно. Облака, серые и холодные, пыли по небу, гонимые куда-то злобным северным ветром. Дэйриил. Прекрасный, влюблённый, беспощадный. Но… всё это было раньше прежде, чем Дэй ушёл от него, прежде, чем нашёл Сэма и бессовестно притащил к себе в комнаты. Однажды Дэй сказал ему, что не согласится на жалкие подачки. Что ж, Эйльрих тоже не хотел довольствоваться подачками, даже… такими чудесными, такими драгоценными. Эти ночи с Дэйриилом, когда он дожидался чертёнка, мечтая о нём, проклиная его, изнывая от тоски и страсти. Эти ночи были прекрасными и… ужасными. Эйльрих не мог простить себе слабости, этого унизительного ожидания. И выход оставался только один. Не вернуться. Прекратить это затянувшееся безумие. Дэй будет счастлив с Сэмом. Всё ради Дэйриила. Эйльрих широко взмахивал крыльями, то убыстряя, то замедляя свой полёт. Внизу, сквозь разрывы в серых облаках, он видел Замок и Мёртвые Скалы. Эйль глубоко вдыхал ледяной морозный воздух и поднимался всё выше. Он закрылся от Дэйя глухим блоком, и был искренне благодарен всем богам и демонам, что на этот раз чертёнок не попытался проникнуть за него. Замок и Скалы остались позади, и Эйльрих решил полететь немного ближе к земле. Долина внизу была скрыта серебристой морозной дымкой, но Эйль всё равно прошептал заклятье невидимости, просто так, на всякий случай. «Ты решил уйти?» Он совсем не удивился, когда услышал беззвучный голос Отца в своей голове. «Да», — ответил он тоже беззвучно. «Что ж, ты в праве отправиться, куда пожелаешь», — тихо сказал Замок. «Рад, что ты не забыл о своей клятве», — Эйльрих улыбнулся. «Я никогда не забываю своих клятв», — теперь голос Замка был сердитым. «И поэтому не будешь меня удерживать?» — немного насмешливо спросил Эйль. «Я поклялся, что не буду», — голос Замка был по-прежнему строгим и сердитым, — «но клялся только я». Эйльрих глубоко вздохнул и, в очередной раз, восхитился обжигающим лёгкие холодом, морозным воздухом. «Я… очень хорошо понимаю твои намёки, Отец», — прошептал он. «Могу спросить, куда ты держишь путь?» — в голосе Замка было любопытство. «Я же твой Сын», — Эйльрих даже улыбнулся, и его улыбка не была похожа на звериный оскал. — «И тебе не составит труда узнать». «Да, это так, но мне совсем не хочется шпионить за тобой», — тихо сказал Замок у него в голове. «Что и удивительно», — Эйльрих горько рассмеялся. — «Но отвечу. Шарлотта и Эбер де Грийон». «Брат и сестра в свите Линор», — Замок усмехнулся. — «Да, неплохой выбор. Богаты, развратны, к тому же, в их роду большая примесь Древней Крови, а значит и жить, по меркам людей будут долго. Да и Линор не прогонит тебя, чтобы не ссориться с Грийонами». «Однажды они сделали мне непристойное предложение», — сказал Эйль, глядя вдаль, — «и теперь я склонен принять его». «И это только затем, чтобы не видеть Дэйриила?» — насмешливо спросил Замок. «Дэйриилу будет лучше без меня, и скоро он это поймёт», — Эйльрих продолжал неотрывно смотреть вдаль. «Ты не сможешь вот так просто выкинуть его из своей головы», — сердито сказал Замок, — «да и от моей крови избавиться тоже не можешь». «Здесь я бессилен», — и Эйльрих обезоружено развёл руками.***
— Очевидно, Эйль окончательно лишился рассудка, если и правда верит, что я позволю ему удрать, вот так, просто, к каким-то наследникам Древней Крови, — тихо сказал Дэй. — Я предупредил его, — Клод обезоружено развёл руками, явно копируя Эйльриха. Он взял со стола бокал и с нескрываемым удовольствием принялся пить горячий глинтвейн с гвоздикой и корицей. — После холода снаружи это особенно вкусно, — Клод улыбнулся. Дэй промолчал, только крепко сжал челюсти. Клод говорил о холоде, который он почувствовал сквозь Эйльриха. — Я отправляюсь в Мэйтис прямо сейчас, — сказал Дэйриил после некоторого молчания. — И обязательно наведаюсь в королевский дворец. — Так скоро? — насмешливо спросил Клод. — Не хочешь дать ему хотя бы немного отдохнуть? — В постели этих де Грийон? — так же насмешливо, вопросом на вопрос, ответил Дэйриил. — Так ты по-прежнему ревнуешь его? — Клод рассмеялся и поставил бокал с недопитым глинтвейном обратно на стол. — Увы, — только и ответил Дэй. Сэм молча пил глинтвейн маленькими глотками. Почему бы не позволить Серебряному демону убраться отсюда восвояси?! Ну, конечно же, нет! Побежишь за ним, как брошенная собачонка! А он того и ждёт, старый лис! Дэйриил вздрогнул, и Сэм приготовился… да к чему угодно. Например, получить пощёчину и вылететь из-за стола. На несколько тягостных минут в гостиной Дэйриила повисло напряжённое молчание, Клод, улыбаясь, снова взял со стола бокал с недопитым глинтвейном и, ободряюще посмотрев на Сэма, сделал большой глоток. — Я… тоже хочу отправиться в Мэйтис, — громко и чётко сказал Сэм. — Именно сейчас? — в голосе Дэйриила была плохо скрываемая злость. — Может быть, ты подождёшь несколько дней? При других обстоятельствах? — Нет, я хочу отправиться в Мэйтис именно сегодня, — уверенно повторил Сэм. — И я тоже хочу посетить королевский дворец. — Ничего интересного! — пренебрежительно воскликнул Дэй. — Для тебя Дэйриил — да, — встрял в разговор Клод, — но Сэм никогда не был там, да и я могу составить ему компанию. — И других дел, поважнее, у тебя, определенно сегодня нет? — ехидно осведомился Дэйриил. — Я сам в праве решить, какие дела важны, — не менее ехидно ответил Клод. — Ты в праве, это, бесспорно, — согласился Дэйриил, но голос его оставался злым. — Что ж, решено, — сказал Клод. — Сейчас мы все отправимся в Мэйтис и посетим королевскую резиденцию. И он скрылся в каменной стене. Бесследно растворившись в темно бардовых шёлковых обоях, среди изящных позолоченных цветов. — Как тебе будет угодно, Отец, — вслух сказал Дэй, глядя на стену, в которой исчез Клод. — Я… вернусь к себе, — робко сказал Сэм, — надену что-нибудь поновей. Прежде, чем Дэйриил успел ответить что-нибудь язвительное, Сэм исчез. «Ты быстро учишься, сукин кот!» — беззвучно крикнул он Сэму вдогонку. Ответом ему был беззвучный смех Сэма и… Замка. Для визита во дворец Дэй тоже решил выбрать что-нибудь поновее, например, новую охотничью форму. Рядиться в светский костюм у него не было никакого желания. Да и Эльриха, чтобы всё-таки настоять на роскошном наряде, рядом не было. И когда Дэй зашёл в спальню, чтобы переодеться, так и замер в дверном проёме. На кровати, поверх серого бархатного покрывала, лежала шёлковая чёрная рубашка. Дэйриил мгновенно узнал её. Та самая, злополучная, которую сшили для него бедолаги пикси по заказу Эйля, та самая, которую зачаровал хитрец Джоэль! Дэйриил точно помнил, что они избавились от проклятой рубашки. «О, не волнуйся!» — заверил его Замок. — «Всё чисто! Никакого волшебства, сейчас это просто рубашка, ничего более». «Клод?! Зачем?!» — только и спросил Дэй. «Прошу, не называй меня по имени, когда я в своём вечном теле», — строго сказал Замок. «О, прости, Отец, я забылся», — как можно сдержаннее ответил Дэй. «Я просто не мог не сохранить её», — и Замок тихо рассмеялся, — «и вот пришёл её час». «Чтобы вернуть Эйля, мне не нужны никакие дурацкие рубашки!» — огрызнулся Дэйриил. «Это очень красивая рубашка», — возразил Замок, — «так почему бы тебе не надеть её под форменную охотничью куртку?» Дэйриил с сомнением посмотрел на рубашку. «Поверь мне, Эйль оценит», — прошептал Замок у него в голове. «Ты ведь поклялся не удерживать его», — напомнил Дэй. «Да, но я не клялся не помогать тебе». — Ты готов? — тихо спросил Дэйриил. — Да, — так же тихо ответил Сэм. В камине высоко взметнулось пламя — Дэй любил тепло в своих комнатах, и особенно в гостиной. Серый зев портала открылся посредине комнаты. Дэйриил крепко сжал руку Сэма, и они вместе прыгнули в Межпространство. Когда Дэй выпрыгнул из воронки портала, Сэма рядом не оказалось. «Всё в порядке», — успокоил его Замок. — «Я просто перенёс его в другое место». «Но…» — начал было возражать Дэйриил. «Но сейчас тебе лучше остаться одному», — тихо, но твёрдо сказал Замок в его голове. Дэй осмотрелся, портал выбросил его из Межпространства в королевском саду. Он услышал шум фонтанов, звуки музыки, тихие и не очень тихие голоса, смех. Быстро, почти скороговоркой, прошептал он заклятье невидимости. Получилось с первого раза, и Дэй невольно улыбнулся. Эйльрих хорошо научил его. Эйльрих! И сердце больно кольнуло серебряной иголкой. Ревность и тоска вонзили в него свои когти. Дэйриил достаточно быстро разыскал парадный вход во дворец. Хоть он и торопился, но не смог себе отказать в удовольствии растолкать королевских гвардейцев. Оставив за собой сумбур и неразбериху, Дэй, с трудом сдерживая смех, пробрался внутрь, сквозь закрытые двери. Теперь оставалось самое простое — найти Эйля. Дэйриил позволил себе почувствовать его, проникнуть за все его глухие блоки, посмотреть его глазами. Он увидел огромную спальню с пронзительно бирюзовыми шёлковыми обоями и тёмно синими портьерами. А ещё — двух прекрасных людей: девушку и юношу, разодетых по последней столичной моде. Да, Дэйриил был вынужден, в который раз, признать безукоризненный вкус Эйльриха — в брате и сестре, которых он выбрал, действительно было много Древней Крови, и их красота показалась ему почти совершенной. Светловолосые и голубоглазые, они смеялись и что-то быстро и громко говорили. Дэй постарался не прислушиваться к словам. Ревность больно укусила. Эйль… предпочёл ему блондинов! Дэй мгновенно вспомнил все свои подростковые страхи. Он считал себя увечным из-за тёмных волос. Он верил, что Эйль никогда не полюбит его именно из-за них. Так ли уж неправ он был? Он быстро шёл по коридорам и лестницам, ловко обходил придворных и слуг. Пару раз он наткнулся на гвардейцев, пытавшихся разыскать чужака, но ему снова удалось ускользнуть незамеченным. Наконец, Дэйриил разыскал нужные покои и, миновав часовых, пробрался внутрь сквозь запертые двери. Всё так же, сквозь запертые двери, он вошёл в спальню и беззвучно прошептал Слова Власти, нейтрализующие заклятье невидимости. Эйльрих, вопреки его ожиданиям, всего лишь сидел за изящным столиком в компании брата и сестры де Грийон. Все трое вели непринуждённую светскую беседу. По маленьким фарфоровым чашкам был разлит какой-то тёмный напиток, пахнущий корицей и шоколадом. При появлении Дэйриила все разговоры смолкли. Эйльрих, оставаясь невозмутимым, мило улыбнулся ему, на прекрасных лицах брата и сестры отразился ужас. — Вон отсюда, — скомандовал им Дэй. — Мастер Эйльрих решил остаться с нами, — тихо сказал Эбер. — И лучшее решение — отпустить его, — Шарлотта пыталась говорить уверенно, но её голос дрожал от страха. — Пошли вон, — повторил Дэй, — или превращу в летучих мышей. Дэйриилу безумно захотелось разорвать их на куски Тьмой, но сделать это медленно, до последнего сохраняя негодяям жизнь и сознание. «Чертёнок, прошу, не надо бессмысленных смертей», — прошептал Эйль в его голове, — «позже ты сам пожалеешь». — Позвольте мне поговорить с Дэйриилом ла Мортом наедине, — сказал Эйльрих, обращаясь к Шарлотте и Эберу. — Мы будем неподалёку, — прошептала девушка и в глазах её блеснули слёзы, — на случай, если тебе понадобится помощь. — Поверьте, я в полной безопасности, — сказал Эйльрих, очаровательно улыбаясь. А Дэйриила укусила шальная ревность. Серебряный принц просто не имел права так улыбаться! Никому, кроме него! — И не вздумайте звать гвардейцев! — рявкнул он зло. Брат и сестра встали из-за стола слишком поспешно и столь же быстро покинули комнату. Дэйриил не забыл прошептать несколько Слов Власти. Теперь, даже если они захотят, то просто не смогут рассказать гвардейцам о том, что здесь произошло. По крайней мере, в ближайшие два часа. И наверняка сделаются героями дворцовых анекдотов. За ними с шумом захлопнулась дверь, а затем — ещё несколько в смежных комнатах. — Дэйриил ла Морт, соизвольте объясниться, — спокойно и холодно сказал Эйльрих. — Кто дал вам право врываться сюда и угрожать моим друзьям? — Кто дал вам право так трусливо удрать, Эйльрих Сильверхантер?! — подражая ему, так же холодно и спокойно, вопросом на вопрос ответил Дэй. — Я хотел дать вам шанс начать новую жизнь, Дэйриил ла Морт, — Эйльрих улыбнулся, но в его улыбке была печаль. — Но вы не оценили моего широкого жеста. — И вы… готовы стать персональным жигало для этих двоих, лишь бы я начал, как вы изволили выразиться, новую жизнь?! — с яростью спросил Дэйриил. — Вы всё опошляете, впрочем, как и всегда. Мои друзья пригласили меня погостить у них, и я принял приглашение, — ответил Эйльрих без эмоций в голосе. Вместо ответа Дэйриил, безжалостно ломая крючки и отрывая пуговицы, сорвал с себя форменную куртку. Эйльрих уже собирался холодно сказать что-нибудь резкое и обидное, но осёкся и замолчал, потрясённо глядя на Дэйриила. — Чертёнок, — в его голосе больше не было холодности, только боль, — прошу тебя, уйди и оставь меня здесь! Так будет лучше, поверь. — Только вместе с тобой, братишка, — ответил ему Дэй, — тогда… я просил тебя о том же. — Чертёнок! — Эйль вскочил из-за стола и бросился к нему. И Дэйриил обнял его, и впился в губы, жадно и грубо, как после долгой разлуки. Он быстро стащил с Эйльриха форменную куртку, но не тронул груботканую рубашку, тоже чёрную. — Дэй, прошу тебя… — шептал Эйльрих между поцеуями, но Дэйриил обрывал все его дальнейшие возражения, снова целуя и лаская. — Я не уйду отсюда без тебя, — отвечал он, тоже шёпотом. И Эйльрих больше не прятался от него за блоками и вновь позволял читать себя, словно открытую книгу. Дэйриил чувствовал, как слабеет его сопротивление. Он бесстыдно расстегнул ремень на форменных чёрных брюках и полез в них жаркой рукой. И Эйльрих позволил ему. Дэйриил бесцеремонно разорвал на нём бельё. — Какой правильный стал! — прошептал он Эйльриху на ухо с притворным недовольством. И услышал тихий смех в ответ. От этого смеха, серебряного и мелодичного, прекрасного, как и всё в Эйльрихе, он, на несколько мгновений, лишился последних остатков разума. Дэйриил ласкал Эйльриха, целовал его в губы и в шею, теперь нежно, без натиска, наслаждаясь его близостью, его красотой. Забываясь и тихо вскрикивая, чувствовал он руки Эйльриха сквозь шёлк рубашки. Жаркие прикосновения ладоней, мимолётные касания изящных белоснежных пальцев. — Чертёнок, — шептал Эйльрих, — я… сойду с ума от тебя… — А я уже сошёл… от тебя, мой Серебряный принц, — отвечал Дэйриил, и голос его был хриплым от желания. — Чертёнок… мой ненасытный ревнивец… И Дэйриил позволил ему расстегнуть ремень на своих форменных брюках. Придерживая уже окончательно забывшего о сопротивлении Эйльриха за плечи, он развернул его к себе спиной и прижал к стене. Ещё один жаркий поцелуй в шею. Дэйриил, хоть и изнемогавший от желания, на мгновение замер, не прерывая поцелуй, наслаждаясь ощущением идеальной белоснежной кожи. Он увидел на прикроватном столике маленькую хрустальную вазочку с ароматным маслом. «Так вот чем вы тут собирались заняться после светской беседы и чаепития!» — бесшумно прошептал он, и Эйльрих только рассмеялся в ответ. Не отпуская Эйльриха, Дэйриил вытянул руку, и хрустальная вазочка поплыла к нему по воздуху. Он быстро обмакнул в неё пальцы и вздохом позже растёр масло по своему каменному от возбуждения члену. А затем скользнул влажными пальцами в ложбинку между упругих ягодиц Эйля. «Радость моя, не здесь…» Эйльрих вздрогнул и выгнулся в спине, когда Дэйриил проник в него пальцами. Дэйриил медленно растягивал его и одновременно ласкал, наслаждаясь его тихими стонами и дрожью. «Чертёнок!» Он нащупал бугорок простаты. «Чертёнок, вдруг кто-нибудь войдёт?!» «И с каких пор ты так стеснителен?!» Стон Эйля едва не перешёл в крик. Дэйриил вновь жарко поцеловал его в шею. Он крепко прижался к Эйльриху. «Прошу тебя!» И Дэйриил знал, о чём он просил. Но он не спешил, захваченный ощущениями. Он медленно проникал в Эйльриха, возбуждённого, вздрагивающего и тихо стонущего. А потом начал двигаться, тоже медленно, стараясь как можно дольше оттянуть разрядку. Эйльрих больше просил его ни о чём.***
Мир вновь стал прежним, с его звуками и цветами. Прижавший Эйльриха к стене Дэйриил пошевелился. — Мы возвращаемся прямо сейчас, — прошептал он Эйльриху на ухо, и, перемазанный спермой, без всякого стеснения выскользнул из него. Эйль не ответил, только, тяжело дыша, упёрся руками в стену. — Пошевеливайся, ваше высочество! — и Дэйриил бесцеремонно шлёпнул его по голой упругой заднице. — Что ж, чертёнок, ты добился своего, — сказал Эйль хриплым голосом. А Дэйриил залюбовался его растрёпанными серебряными волосами. «Так, сыночки», — голос Замка в их головах был веселый и сердитый одновременно, — «немедленно приведите себя в порядок и в пиршественную залу!» «Отец?! Ты несколько не вовремя», — Дэйриил не смог скрыть смущенья в голосе, и теперь смеялся Эйльрих. — И с каких пор ты так стеснителен?! — спросил он, передразнивая Дэйя. «Быстрее!» — проворчал Замок. — «Сейчас не время для вашего зубоскальства! У Сэма неприятности!»***
Солнце осветило аккуратно подстриженные газоны, живую изгородь, прекрасные клумбы с редкими цветами, беседки и фонтаны. А ещё — дворян, разодетых по последней моде, неспеша прогуливавшихся по выложенным дорогой мозаичной плиткой дорожкам. Умиротворяющий шум воды в фонтанах причудливо смешивался со звуками спокойной, чарующей музыки. «Прогулку в королевском саде я не мог представить даже в самых безумных мечтах», — беззвучно сказал Сэм. «Ничего особенного», — буркнул Замок, — «есть места и поинтересней». «Для тебя, возможно», — согласился Сэм, — «но я-то ничего не видел, кроме родительской усадьбы». «И то верно», — согласился Замок. Сэм зачарованно смотрел на мраморные скульптуры и читал таблички под постаментами. Он ненадолго задержался у памятника любовницы короля Фредерика Третьего, придворной фрейлины, умершей от лихорадки в возрасте восемнадцати лет. «Очень сильное колдовство», — пояснил ему Замок, — «а я тогда ещё не был силен в лечебной магии». «Король просил тебя вылечить её?» — спросил Сэм. «Да, но я лишь смог немного облегчить её страдания перед смертью. А потом найти виновную. Её кузина, тоже фрейлина, заказала чары», — Замок печально вздохнул. «Прошу тебя, не продолжай», — сказал Сэм, не желавший слушать подробности ужасной казни, наверняка, последовавшей за расследованием. Сэм посмотрел на мраморную девушку и попытался представить её живой. «Она была светловолосой и очень любила улыбаться», — беззвучно прошептал он. — «И улыбка делала её лицо очаровательным». «Да, именно так», — ответил ему Замок. Следующая остановка была рядом с каскадным фонтаном, украшенным серебряными скульптурами легендарных героев и чудовищ. Сэм прочёл мраморную памятную доску. «Войска Стиллэнда потерпели поражение в той битве», — сообщил ему Замок, — «но ни у кого при дворе не хватило духа открыто говорить об этом, и вот, благодаря чудовищной лжи, здесь появилась эта красота». Сэм не ответил. Он любовался прогуливавшимися парочками. Нарядно одетые молодые люди, скорее всего, придворные или же дворяне, приехавшие сюда на променад, по своему положению, имевшие право находиться в саду. «Я… хочу найти местный лабиринт», — попросил вдруг Сэм, — «я слышал, он выведет идущего по нему именно к тому месту, которое ему необходимо увидеть». «Это только легенда», — заверил его Замок, — «но если ты очень хочешь его увидеть, то почему бы и нет?» «Да, это было бы чудесно», — Сэм едва не произнёс эти слова вслух. И Замок повёл его. Сэм с удивлением понял, что его ноги передвигаются сами по себе, помимо его собственной воли. «Я веду тебя к лабиринту», — успокоил его Замок. «Я мог бы и сам найти», — проворчал Сэм. «Да, но такой способ передвижения здорово сэкономит тебе время», — сказал Замок. — «Всего лишь аккуратно подстриженные кусты», — пренебрежительно добавил он. «Может быть и так, но я всё равно хочу увидеть», — упорствовал Сэм. Вокруг были люди в роскошных нарядах и драгоценностях, они смеялись, разговаривали, за некоторыми из них следовали слуги, чья униформа была чуть менее великолепной, чем наряды их господ. Сэм чувствовал себя одиноким среди них, словно невидимая стена отделяла его от них всех. «И не поинтересуешься, что сейчас делает Дэйриил?» — вкрадчиво спросил у него Замок. «Наверняка, убеждает Эйльриха вернуться! И я не собираюсь шпионить за ним! Это подло!» — огрызнулся Сэм. — «Лучше отведи меня к лабиринту!» — он на мгновение замолчал. — «Прошу тебя, Клод». Лабиринт, хоть и вправду состоял из аккуратно подстриженной изумрудно-зеленой изгороди, показался Сэму прекрасным. Он восторженно любовался изящными мраморными скамейками, размещенными на поворотах, в небольших нишах, под нависающими ветвями кустарника. Он медленно шёл по дорожкам, посыпанным золотистой мелкой галькой. «Ты можешь очень долго бродить здесь», — предупредил его Замок, — «Дэйриил и Эйльрих уже успеют помириться». «Ну и пусть», — ответил ему Сэм. — «Я доверюсь магии этого места». «Что ж, тебе виднее», — согласился Замок и надолго замолчал. Сэм смог сам найти выход из лабиринта. В этой части королевского сада было необычно тихо и совсем безлюдно. Сэм увидел тёмную, немного покосившуюся ограду из тёмного металла. «Да, в странное место привёл тебя лабиринт», — беззвучно прошептал Замок. «Вероятно, это именно то место, которое я должен увидеть здесь», — ответил ему Сэм, тоже не произнося слова вслух. «Возможно», — согласился Замок, — «только радости тебе это не принесет». Сэм ничего не ответил и решительно направился к воротам. Он прошёл по узкой, слегка поросшей изумрудной травой дорожке и остановился. Сэм увидел достаточно многочисленные надгробья. Теперь, не скрытые ветвями деревьев, они были хорошо различимы. Некоторые были уже старыми, позеленевшими от времени и покосившимися, а некоторые — довольно новыми. «Я же говорил, что это место не принесёт радости», — прошептал Замок. «Я хочу понять, почему оказался именно здесь», — упорствовал Сэм. Он увидел совсем свежую могилу, цветы у надгробья ещё не завяли. И Сэм подошёл поближе. На мраморе был искусно выбит портрет совсем ещё молодого юноши, а подпись гласила: «виконт Шарли де Лэр». Сэм посмотрел на даты. «Ему было не больше пятнадцати», — прошептал он. «А ещё он умер три дня назад», — сказал Замок. — Скверное время, сударь! Сэм вздрогнул и обернулся. К нему медленно шёл сгорбленный старик в чёрных, бесформенных одеждах. — Скверное время! — повторил старик, когда приблизился к могиле. — Добрый день, — поприветствовал его немного смущённый Сэм. — Прошу прощения, что потревожил покой этого места. Я уже ухожу. — Ну что вы! Я служу сторожем, и всегда рад перекинуться парой слов, — сказал старик и печально улыбнулся. — Да, те кто нашёл здесь приют, вряд ли сильно разговорчивы, — ответил Сэм. И прикусил язык — сейчас явно был не подходящий момент для подобных острот. — Именно, — согласился старик, он вовсе не обозлился на неудачную шутку. — Я иногда говорю с ними и приношу им цветы. Сэм посмотрел на другие надгробья. На мраморе были портреты молодых людей, заметил он и две могилы девушек. — Что же произошло с ними? — спросил Сэм. — Они… все имели несчастье понравится герцогу Эгмонду де Врэ, — сторож понизил голос, — и все они имели несчастье наскучить ему. — Как ужасно! — воскликнул Сэм. — Они все умерли из-за разбитого сердца? — он задал вопрос, хоть уже и знал ответ. — О, что вы! — сторож заговорил почти шёпотом. — Сердце здесь ни при чём! Знаете, — он ещё больше понизил голос. — Их всех хоронят в закрытых гробах. — Этот… мальчик был последним? — спросил Сэм. — Говорят, герцог Эгмонд уже нашёл замену ему. А ещё говорят, что сегодня он появится на пиру у королевы со своим новым фаворитом, да помогут добрые боги этому несчастному! — прошептал старик и по его морщинистой щеке скатилась одинокая слеза. — Почему вы захотели рассказать всё это мне? — спросил Сэм. — Я видел, откуда вы пришли, — ответил старик. — Что, если легенда не врёт? — Но это всего лишь легенда, — возразил Сэм, но тихо и неуверенно. — А ещё я вижу, что вы побледнели. Возможно, вы знаете об этой истории больше, чем я? — Возможно, вы правы, — не стал отрицать очевидное Сэм. — И я вижу ваш меч, — продолжал старик. Сэм, словно зачарованный, дотронулся до рукояти отцовского меча. — Тем, кто обрел покой здесь, уже не помочь, — сказал старик. — Но тот, который сейчас там, во дворце, у ног чудовища, ещё жив. — Я… — начал Сэм и замолчал. Ему стало холодно, хоть королевский сад и был зачарован на вечную весну. Герцог Эгмонд де Врэ. Увы, он знал это имя слишком хорошо. Мысли беспорядочным роем кружились в его голове. Он снова посмотрел на мраморный портрет убитого виконта. Если бы не Дэй, на его месте был бы я. — Ничего не говорите, господин, — прошептал старик. — Но я уверен, вы можете положить конец зверствам этого чудовища! — Но… — попытался возразить пораженный его словами Сэм. — Я вижу Свет сквозь Тьму, — продолжал старик. — Вы… недавно стали Сыном Замка? — Да, но… — Сэм не находил слов, чтобы объяснить сумасшедшему сторожу, что не сможет ничего изменить. — Чудовища… не всегда выглядят чудовищами, — прошептал старик, — иногда они прекрасны. Но это ничего не меняет. Вы — Охотник, вот и расправьтесь с нечистью! — Я… прошел Обращение только вчера! — воскликнул Сэм. — А сегодня — ваша первая Охота! — теперь старик не шептал. — И пусть здесь больше не будет свежих могил! И Сэм хотел бы сказать ему, что уже ходил на свою первую Охоту, ещё до Обращения. Но не успел. Старик исчез. Не ушёл, а именно исчез. Ярко светило солнце, и теперь один только Сэм стоял рядом с могильным камнем. «Ты… хочешь попасть в королевскую пиршественную залу?» — вкрадчиво спросил Замок. — «Чтобы устроить там Охоту?» — Это… невозможно! — воскликнул Сэм. «Разве?» — в беззвучном голосе Замка был смех. — «Я… могу показать тебе дорогу». «Так же, как ты привёл меня к лабиринту?» — с сомнением спросил Сэм. «Да, именно так», — ответил Замок. — «Я часто бываю во дворце». И Сэм предпочёл не уточнять детали. «Но… кто я такой?! Караульные гвардейцы и во дворец-то меня не пустят!» — с горечью воскликнул он. «Так ты хочешь повидаться с герцогом Эгмондом де Врэ или нет?» — вновь насмешливо спросил Замок. — «Или тебе всё равно… появятся ли здесь новые могилы?» — У него, наверняка, есть телохранители, — вслух заговорил Сэм. «Что ж, прекрасно, что это место безлюдно», — не скрывая ехидства, прошептал Замок, — «ты не в меру разговорчив сегодня». «То, что ты предлагаешь, безумие», — снова попытался возразить Сэм. «А ведь это ему хотели продать тебя родственнички?!» «Ты и так знаешь!» «Так мы идём или нет?!» — Идём, — вслух сказал Сэм. И пошёл… очень быстро, абсолютно не представляя, куда именно он идет. «Нечего тратить время на лабиринт», — сказал Замок у него в голове, — «здесь есть путь и покороче». Сэм ничего ему не ответил, только горестно вздохнул. Он быстро пересёк королевский сад, Замок действительно отлично знал расположение аллей и дорожек, а потому вывел его к главному дворцовому входу кратчайшем путём. Караульные гвардейцы, изумлённые не меньше самого Сэма, расступились перед ним, а швейцары, одетые в вышитую золотом, бархатную униформу, распахнули перед ним двери. Сэм едва не поскользнулся на сверкающем, идеально чистом полу. «Клод, ты сошёл с ума», — беззвучно прошептал он, но пошёл вперед. «Вовсе нет», — возразил Замок, — «я… просто развлекаюсь, как могу. А ещё… очень хочу испортить пир моей прекрасной невесте». «Клод, прошло столько веков», — попытался, в очередной раз, призвать его к здравому смыслу Сэм. «О! Мои ненависть и жажда мщения стали лишь сильнее!» — и Замок беззвучно рассмеялся. — «Эта негодяйка заслуживает всего самого ужасного, уж поверь!» Они прошли сквозь анфилады роскошных комнат и несколько коридоров, поднялись и спустились по двум лестницам. Караульные гвардейцы, придворные, слуги — все взирали на Сэма с нескрываемым изумлением, но никто не пытался остановить его. «До чего же неловко!» — ехидствовал Замок в голове у Сэма. — «Брат короля убит во время королевского пира, в присутствии королевы! Пусть выпутывается, как хочет!» «Прошу тебя! Остановись!» — взмолился Сэм. «Ну уж нет! Да и разве тебе самому не хочется отомстить?! За унижение! За… да хотя бы за тех, кто лежит на том кладбище?!» На это Сэму возразить было нечего, и он молча пошёл вперед. Огромные двери, украшенные перламутром, драгоценными камнями и искусной позолоченной резьбой, распахнулись. Замер, изумлённо воззрившись на Сэма, глашатай, судорожно сжимавший серебряный посох. «Ну же!» — прикрикнул Замок на застрявшего на пороге Сэма. И Сэм, на негнущихся ногах, вошёл в пиршественный зал. Он посмотрел на длинный стол с белоснежной скатертью, ломящийся от роскошных блюд. Он посмотрел на королевских гостей, одетых в модные, прекрасные наряды, и сверкающих драгоценностями. А гости, сраженные параличом и немотой, смотрели на него. «Клод!!!» — беззвучно закричала замершая во главе стола королева Линор. Сегодня на ней было платье из золотой парчи с глубоким, почти до неприличия декольте. Белоснежную шею украшало золотое ожерелье с крупными рубинами. На золотых, завитых в пышные локоны, волосах, сияла корона. «Что бы ты ни затеял, немедленно прекрати!!!» «Вперед, Сэм!!!» — скомандовал Замок. И Сэмюэль, будто во сне, начал двигаться к столу. «У тебя не получится долго удерживать меня!!!» — теперь голос Линор очень сильно напоминал шипение. — «Твоему… новообращённому сыну сильно не поздоровится!!!» Сэм затрясся. «Вперед!!!» — снова приказал ему Замок. — «И не слушай эту змеищу!!!» И Сэм увидел его. Герцог Эгмонд де Врэ сидел рядом со своей супругой, чье парчовое платье и драгоценности почти не уступали по красоте и роскошности королевским. Её золотые волосы тоже были завиты в пышные локоны. Но Сэм почти сразу забыл о ней. Герцог. Его темные волосы уже слегка тронула седина, а на лице появились первые морщины. Его лицо с тонкими, аристократичными чертами можно было бы счесть прекрасным, если бы не изгиб уголков рта, и холодные, светло синие глаза. Сэм подошёл достаточно близко, чтобы хорошо рассмотреть веснушчатого, рыжеволосого юношу с зелёными глазами. Казалось, цвет его лица даже белее шёлковой белой рубашки, в которую он был одет. Сэм успел увидеть и стройные ноги в тёмных кюлотах и белых шёлковых чулках, и дорогие бархатные туфли, украшенные драгоценными камнями, на узких стопах. На тонкой шее юноши был золотой ошейник, к которому была пристёгнута изящная тонкая цепь, другой конец которой крепился к золотому браслету на запястье герцога. На лице юноши застыло выражение обреченности и безучастности. «Хватит таращиться!» — рявкнул Замок в голове у Сэма. — «Ты не забыл, зачем пришёл сюда?!» Сэм выхватил из ножен меч и нанес удар. На удивление точно — в следующую секунду отрубленная голова герцога свалилась в тарелку с жарким. А Сэм… нанёс ещё один удар, теперь он перерубил цепочку, крепившуюся к ошейнику рыжеволосого юноши. Сэм схватил его за плечо и потянул. — Быстрее! — крикнул он. Пленник герцога, будто только что очнувшись, ловко перелез через стол. Очнулись от колдовского морока и остальные гости. Заголосили дамы, мужчины вскакивали из-за стола и выхватывали из ножен мечи. Двери за спиной Сэма вновь распахнулись. — Эйльрих Сильверхантер и Дэйриил ла Морт! — закричал обретший голос глашатай. «Больше ничего и никого не трогай!!!» — рявкнул Замок. И все присутствующие, кроме королевы, вновь замерли под действием его морока. — Ваше Величество! — голос Эйльриха в наступившей, неестественной тишине, звучал громко и чётко. — Долг выплачен! — Все долги аннулированы, негодяй! — закричала Линор. На её прекрасном лице уже проявлялась чешуя, а платье рвалось по швам. Королева успела сорвать с шеи роскошное колье. И вот уже огромная змея метнулась в броске через стол к Сэму. Послышался треск ломаемой мебели и шипение. Сэм… все же успел увернуться и утащить за собой замершего в ужасе юношу. Вновь закричали дамы. Теперь к ним присоединились и некоторые мужчины. Королевские гости опрокидывали стулья и бежали к дверям. «Всё ещё чудеснее, чем я надеялся!» — закричал Замок и распахнул воронки порталов. Сэм, вцепившийся в руку спасенного им юноши, прыгнул в одну из них, а в другую заскочили смеющиеся Дэйриил и Эйльрих. Линор, шипя и извиваясь, бросилась за ними, но воронки схлопнулись прямо у нее перед носом. «Счастливо оставаться, любимая!!!» — крикнул Замок откуда-то издалека. «Я доберусь до тебя и твоих мерзких сынков, Клод!!!» — беззвучно зашипела Линор. Ответом ей был смех. «Сначала объяснись с гостями!!!» — крикнул ей Замок откуда-то издалека. В Чёрном Замке и окружающих его Мёртвых Скалах, на мгновение, лишь на долю секунды замерли, словно марионетки с обрубленными нитями, все живые и не очень живые существа, их насеявшие. Только на долю секунды, большинство из них вообще не успели заметить и осознать произошедшее. И мало кто услышал или предал этому значение, но второе бессмертное сердце, пусть и на несколько ударов, пусть всё ещё вторя первому, зазвучало громче и чётче. А затем всё сделалось прежним и обитатели Замка и Мёртвых Скал, как ни в чем ни бывало, продолжили заниматься своими делами.