Мёртвый Лес

Юная и прекрасная химэ клана основателей Конохи, Цунаде Сенджу, с приятным удивлением смотрела на одну из солнечных полянок, которые больше походили на рай для ботаника. Там, в тени небольших деревьев (ну, по сравнению с теми, что росли в центре деревни шиноби), сидели два близких ей человека. Её любимая ба-сама и мелкий паршивец Наваки. И да, она все ещё не простила ему его выходку с её косметикой, но сейчас не о том. Сейчас ее куда больше изумляло и заставляло задуматься, как её младший брат так долго может сидеть в этой неудобной позе для медитаций (да-да, она была крайне неудобной и, несмотря на свой опыт в этом деле, гений Конохи в делах ирьениндзюцу так до сих пор не смогла выдержать в ней больше десяти минут), ведь за те полчаса, что она за ним наблюдала, он так ни разу и не пошевелился. А это для маленького ребёнка шести лет, тем более такого активного, как её брат, было крайне необычно. Все же Сенджу почти как Узумаки в этом деле, им лишь бы дай что-то учудить да куда-то сунуть свой нос, натворить что-нибудь! А если вспомнить свои проказы в этом возрасте, то... Нет! Лучше даже не вспоминать! Совсем-совсем. Для гордости так будет куда приятней. Цунаде прикрыла глаза и тряхнула головой, резкими движениями выгоняя из головы смущающие мысли. В основном, конечно, о том, как ее наказывали за непослушание, но парочка воспоминаний о проделках, за которые ее так и не наказали, ибо виновника не смогли найти, грели ее маленькое детское сердце ребяческим теплом и задором. - Ну и долго ты будешь зыркать из-за угла, Цу-чан? - Цунаде была полностью повержена. Красноволосая Узумаки, что сидела с раскрытым свитком в руках недалеко от её брата, чтобы полностью контролировать последнего, (ну вдруг он не медитацией занят, а спит?), развернулась к ней и теперь насмешливо подмигивала. Цунаде заметила небольшой гибкий прут, что лежал недалеко от бабушки, и громко сглотнула. Уж она-то помнила, как больно получить таким вот прутом по заднице или, что ещё хуже, по рукам да по пяткам! Подобное очень и очень неприятно. И ведь ни один клановый учитель на ее памяти не брезговал таким! И как только можно наказывать детей таким образом? Мито, если бы могла читать мысли, с этим не согласилась бы. Что палкой, что прутом - так приятно бить по пустой голове всяких оболтусов, которые недостаточно хорошо учатся или витают в облаках! Ах, а как хороша для такого обычная линейка, просто сказка. Поколения учителей согласятся с ней, как и многочисленные наставники Цунаде, ставшие жертвой её розыгрышей. - Эм, нет, не долго, - тут же нашлась с ответом Цунаде, поглядывая на Мито. - Тогда не стой там и иди сюда. А то своими взглядами ты только мешаешь Наваки, отвлекая его от полной концентрации на очищении своей пустой головы от ненужных мыслей, - не успела она договорить, как ей тут пришёл ответ, в виде тихого недовольного бурчания. - И ничего она не пустая. Была бы пустая, не нужно было бы очищать её... Ай! - Тут же схватился за голову братец. Да, бабуля Мито знала своё дело, и молниеносно поразила свою цель грозным оружием массового поражения. Прут ударил точно по лбу ее маленького непутевого братца. - Концентрация! Держи концентрацию, мой маленький внук. И меньше говори, - растянув свои губы в улыбке, не предвещающей ничего хорошего, Узумаки недовольно посмотрела на сестру юного наследника клана. - Ты все ещё там? А ну живо сюда! И Цунаде решила, что раз уйти по-тихому уже не удастся, то стоит все же последовать пока ещё доброму совету своей бабушки. А потому быстро подошла с другой стороны от того места, где был грозный прут, при этом весьма настороженно следя за последним. О да, Цунаде прекрасно помнит то ощущение, когда получаешь им по голове, да не только по ней, но и как потом неделю сесть не можешь. В такие моменты в голове уже признанного всеми гениального медика, пускай и начинающего, крутились весьма бредовые россказни старшего поколения, будто Мито-ба-сан этим самым прутом ещё своего мужа в молодости гоняла и его непутевого братца. А уж самые языкастые приплетали это же оружие и к истории запечатывания Кьюби но Йоко. Будто бы она так надавала под хвосты демону, что тот взмолился, чтобы его лучше запечатали, нежели получить ещё парочку ударов. И Первый Хокаге из жалости к демону выполнил просьбу последнего. Но сама Цунаде знала, что это уже слишком большая чушь, чтобы быть правдой. Ведь так же? - Ты с занятий, Цу-тян? - Поинтересовалась бабушка, имея в виду её занятия с более опытными коллегами в госпитале, которые она старательно оплачивала тем, кто мог научить чему-то новому, и чего не было в архивах клана. А таких людей с подобными знаниями было не так уж много, десяток на весь госпиталь. - Ага, в этот раз мне показали как быстрей и лучше сращивать красные ткани мышц. И должна признать, то, как я делала это до урока, было хоть и на достаточно хорошем уровне, но сейчас лучше и быстрей! Шрамы на коже теперь либо вообще маленькие, либо их нет, - не могла не похвастаться даже в такой малости она. Что-что, а похвалу, тем более за действительно совершенные прорывы и успехи, она любила. - Это хорошо. Твоё мастерство растёт не по дням, а по часам, моя красавица. Не то что у одного оболтуса, - Цунаде кинула насмешливый взгляд в сторону брата и тот тут же отреагировал на подобную провокацию. Как и ожидалось от него. - Эй! Я не глупый! Я малень... Ай! - Вновь потер рукой лоб он, когда страшное орудие настигло свою цель. Цунаде хихикнула: ее брату еще далеко до нее в великом искусстве провокаций и шуток. - Концентрация! Держи концентрацию, внучок! - Насмешливо проговорила Узумаки, вертя в руках гибкий прут, - Ладно, пошли, Цу-тян, оставим этого оболтуса с его новой заботой на пару дней вперед, и нормально поговорим. А ты, Наваки, можешь вставать. У тебя впереди бег на тренажёре, - указала она на появившейся из свитка агрегат, с огромным колесом посередине, которое крутилось, когда по нему бежали. И чем быстрей бежишь, тем быстрей оно крутится. - Двадцать минут средним темпом. Давай-давай, и даже не пытайся подслушать! - Нет, только не бег! Ненавижу бег... Ай! - Не спорь, а делай. И помни: «Рождённый бегать... - ... кунай в задницу не получит». Да-да, я помню эту поговорку, - пробурчав что-то про "проблемных" и "цундере", заработав тем самым неизвестно откуда прилетевший шелбан, Наваки все-таки добрался до барабана. - Главное, помни о дыхании, четыре шага - вдох, ещё четыре шага - выдох, - посчитала должным напомнить ему Мито. Оставив за спиной явно недовольного таким поворотом событий Наваки, пилящего злобным взглядом ненавистное ему барабанное чудовище, слабый (три раза ха-ха!) пол покинул небольшую полянку. А Наваки начал бег. «Хорошо живёт на свете Ви-ни-Пух! У него жена и дети! Он лопух!» Мысленно напевал себе, чтобы хоть как-то отвлечься от ноющих ног, рук, да всего тела сразу! Оно ныло и чесалось! Хотелось вот прямо сейчас взять и прекратить бежать, чтобы хорошенько почесать себя во всех местах, прикрытых эластичными бинтами. Но нельзя. Мито-ба-чан неусыпно бдит, и даже если ты её не видишь, то она прекрасно видит тебя. Гендзюцу, а так же разные дзюцу трансформации ещё никто не отменял. К тому же, после моего первого фиаско с попыткой изобрести велосипед (ну да, возомнил себя самым умным, поэкспериментировать решил, дурак малолетний, а теперь расхлебываю) и последующей за этим выволочкой не только от родителей, но и от бабушки (которую я, честно говоря, немного даже опасался, особенно, когда она слишком мило улыбается). В общем, с того момента вспышки моей личной дурости, идти наперекор умным людям, у меня резко поубавилось желания экспериментировать, по крайней мере, до того, как стану полноправным генином. А то вдруг вместо части сожженных чакроканалов, половина из которых были весьма незначительными и со временем восстановились бы сами, я, например, умудрюсь повредить работу своего очага чакры. Оно мне надо? Оно мне совсем не надо. А потому бежим дальше, напевая песенки о медведе, который очень любил мёд, но на его пути слишком часто попадались неправильные пчелы. Хм, интересно, а моим будущим детям понравится сказка о шиноби-медведе и сокоманднике его Пятачке, в которой доблестный Пух должен добыть у шиноби-пчел мёд, дабы прокормить свою маленькую скрытую деревню? Весьма сложный вопрос, который меня, кстати, натолкнул на одну весьма и весьма интересную мысль. А ведь в мире шиноби среди самих шиноби нет писателей, среди обычных людей они есть, а среди шиноби нет. Джирайя пока ещё не стал монополистом, ибо пока он, весьма вероятно, даже и не думает о том, чтобы начать писательскую карьеру. Собственно к чему я веду. А почему бы и мне не начать? Что мне мешает? Рецепт успеха я знаю: драки, немного драмы и много секса. То что нужно, дабы отвлечься от трудной работы. Времени у меня предостаточно на то, чтобы сделать себе черновики. Пускай моё хобби, отнявшее у меня прилично жизни в прошлом мире, окупит себя в этом. Все! Решено! Буду писателем. "Пуф" Нога во время бега слегка изменила конечное движение без участия сознания, которое было занято куда более глобальными планами, нежели слежением за правильностью движений ног. И все тело юного шиноби покачнулось, а после пошло кувырком. "Бах" - Ай, биджево дерево! - Воскликнул мальчик, когда его многострадальный лоб столкнулся с крепкой корой дерева напротив. - Ай! - Не выражайся! - Тут же прилетел целебный нагоняй прутом от Узумаки, которая по всем расчетам должна была уже быть в метрах двадцати от ребёнка, - Это дерево ещё твой дед сажал! - Ай! А это за что, ба-сама? - возмутился мальчик, получив второй удар. - За то, что назвал меня старой! - Заметила Мито, тряхнув прической, - Я еще в самом расцвете сил, между прочим! - Но я не называл! Ай! Да сколько можно-то! - получив очередной щелбан, ребенок по земле откатился от заботливой родственницы. - Не называл? Мне напомнить твои слова? - мальчик испуганным тушканчиком замер, уставившись на маску Ханья, появившуюся за спиной Мито. - Да, не называл! Как я мог назвать милую, прекрасную сестренку Мито-тян старой? Никак! - Ну, "сестренка", - хихикнула Мито, - Это ты меня совсем засмущал... Но ты продолжай. Заметив вновь начавшуюся проявляться маску Ханья, ребенок продолжил изливать на жену Первого Хокаге потоки красноречия. - Ладно-ладно, - раскрасневшаяся от смеха (вот кавалер-то!) Мито, махнула рукой, - Продолжаем занятия. Смотри внимательно... - Ай! А это уже за что? Я же молчал! - Для профилактики, её никогда не бывает много. Твой дед тому доказательство! Для профилактики и тренировки внимательности! - Хитро улыбнулась женщина. «Садистка!», - горела одна мысль в уме ребёнка, когда он смотрел на алые волосы женщины.

***

Три часа спустя. Солнце только начало клониться на запад, а я уже хотел уснуть по одной простой причине. И была той причиной она - пропаганда! - ...и помните, Наваки-доно, что клан Сенджу всегда был защитником Конохагакуре, сражаясь в первых рядах, не жалея своих сил. Мы были первыми во всём, и долг каждого из нас - всегда жить и вести себя достойно своих предков, иначе наказание всех Ками падет на наши бренные головы. И вот в таком ключе уже целый час. Мито-ба-чан хоть и строга на своих занятиях со мной, но уж в чем, так в умении фокусировать внимания собеседника на своих словах, заставляя его ловить каждое её слово, ей не откажешь. Вот уж кто умеет что-либо объяснять и учить, недаром все же в клановой школе она одна из главных учителей. Заинтересовать любого активного ребенка у нее выходит легко. Не то что некоторые. Благо хоть этот поток восхвалений нашего клана скоро подойдёт к концу. Хотя бы другие кланы особо не очерняли на нашем фоне. Преуменьшали, это да, но не очерняли. Даже Учиха, чему я собственно был несказанно удивлён, но, видимо, старания деда хотя бы внутри нашего, теперь уже небольшого (а если говорить правду, почти вымирающего), клана не пропали даром. Хотя, по количеству детей, которых я видел на клановой территории, стоит ожидать, что мы восстановим численность... Хотя бы на половину от того, что было до войны. - ... Наваки-доно, обратите внимание, что к следующему нашему уроку вы должны внимательно изучить ранний период биографии вашего деда, Сенджу Хаширамы, на которого вы так похожи, - последние слова заставили внутренне скривиться, будто съел целый лимон, - Думаю, Мито-сама вам в этом легко поможет. Каждый, кто меня видит из Сенджу, будто считает своим долгом макнуть меня головой в этот маленький факт. Наверное, будь я простым ребёнком, я бы с радостью принял подобные слова в свою сторону из уст других. Они должны были бы подстегнуть меня в изучении всего, что мне давали. Я бы хотел быть как можно лучше, чтобы оправдать ожидания других. Вот только я не обычный ребёнок. Нет, я тренируюсь и учусь со всем старанием и самоотверженностью, на которые только способен. И которые не переходили разумный предел. И как же это обидно осознавать, что другие видят во мне подобие деда, его возможную реинкарнацию. И что я всегда буду в его тени: «Почти как Хаширама...», «Совсем как твой дед...», «Ещё немного и ты будешь как Первый...». Почти, едва, совсем как... Эти слова бесили. Они обесценивали все мои старания. Но, впрочем, этого было совсем недостаточно, чтобы поколебать меня, дабы изменить мои решения. Да, это злило и бесило, но недостаточно. А потому, засунув своё возмущения куда глубже, я продолжаю делать, что от меня требует жизнь, я сам, и другие люди. Я - не Хаширама. Я - Наваки. Я - Наваки Сенджу. И мир запомнит мое имя. - Да, сенсей, все будет сделано, сенсей, - поклонился я в конце нашего занятия. - До следующего занятия, Наваки-доно, - в ответ поклонился учитель истории и вышел из помещения, а я, спустя несколько секунд, медленно шатаясь от моральной усталости, вышел наружу, во внутренний дворик поместья своей семьи, где увидел совсем неожиданную картину. Моя старшая и любимая сестра сейчас о чем-то активно спорила с неизвестным мне лично, но довольно знакомым человеком, и, судя по количеству возмущения в её громком голосе, этот спор она постепенно проигрывала. - Но, сенсей! Я не хочу возиться с этим извращенцем! - Почти умоляюще воскликнула она. - Ну, Цунаде, не будь столь упрямой. Он же твой сокомандник и боевой товарищ, дай ему маленький шанс. Обещаю, я поговорю с Джирайей и он при тебе будет вести себя нормально, - медленно говорил еще достаточно молодой мужчина, в чьей руке была явно дорогая дымящаяся курильная трубка. Несмотря на внешнюю молодость, его острый взгляд подошел бы какому-нибудь старику. А парочка морщин, как будто он часто хмурился, завершала образ. - Но есть же ещё Орочи! Пускай она им займется. Или отравит его уже, наконец, - последнее предложение она пробормотала себе под нос, но все её прекрасно услышали. - Она именно это и пообещала сделать. Я не поверил, и Джирайя два дня мучился от диареи, - хмыкнул мужчина. - Давай так: ты присмотришь за ним две недели, а я выдам тебе допуск на эти же две недели в архив Хокаге. Идёт? - И, о чудо, сестра не кинулась тут же со своим громким отказом, а замолчала и задумалась. - Это, конечно, шантаж, но так и быть. Две недели, сенсей. И ни секундой дольше! "Хлоп-хлоп-хлоп" Раздались мои негромкие хлопки в знак уважения к тому, кто смог перестроить эту упрямую, невыносимую и невероятно твердолобую, пока ещё, плоскодонку. Это подвиг, можете поверить. Уж я-то знаю. - Вы мой кумир, Хокаге-сама! - Воскликнул я совершенно искренне. - Склонить эту, куда более упертую, нежели самый упертый осел, которого только можно найти под небом Аматерасу, представительницу женского пола, на свою сторону, отделавшись такой мелочью... Это подвиг! Научите меня уметь так же?! - Иди сюда, маленький оболтус, я покажу тебе более упертую, нежели осёл! Ты будешь страдать! - неизвестно откуда Цунаде переняла эту способность, но словно у находящейся в не лучшем распоряжении духа Мито, ее волосы как будто наэлектризовались и глаза заволокло темной пеленой. Мне даже показалось, что сестра увеличилась в размерах. - Ааа, помогите! Хулиганы зрения лишают! - в миг заорал я и бросился наутек так, чтобы успеть спрятаться за спину самого сильного шиноби нашей деревни: пускай поработает немного щитом для меня. Авось его не сразу снесет прочь грубая и беспощадная женская сила красоты. - Ха-ха. Так это твой младший брат, Цунаде? - усмехнулся он, глядя на меня, всё-таки успевшего заскочить ему за спину. - Нет, это мой младший оболтус! Которого необходимо обучить хорошим манерам! - потирая кулаки, хищно оскалилась она. - Будешь делать такую зверскую рожу и тебя никто не возьмёт замуж, - опустил я шпильку из полностью безопасного места на ближайшее время. - Так научите? - Это я уже снова спросил у Хокаге. - Знаешь, Цунаде, а он мне уже нравится. Такой активный и наглый, весь в тебя. Прости малыш, но это особое дзюцу, доступное только Хокаге, - посмеивался он, - Вот сам станешь им, и тогда сможешь его применять. - Тогда в будущем, когда я вырасту, я обязательно стану Хокаге! И сестра больше никогда не сможет меня переспорить! И мучить! И вообще будет меня во всем слушаться. А то сейчас она вредина и только издевается надо мной. У неё точно никогда не будет мужа, - важно покивал я с самой умной мордашкой, которую только мог состроить. - Паршивец! Молись всем Ками, чтобы я до тебя не добралась! Так, кажется, моё убежище больше не безопасно. Сестра вошла в режим берсерка и скоро будет, как один огромный зелёный монстр, крушить все вокруг. А потому руки в ноги и: - Рожденный бегать! - Закричал я, набирая скорость. - Сейчас получит! - Закончила Цунаде, наступая мне по пятам. И догонялки под весёлый смех Хокаге начали второй раунд.