Работа для ангела

Встречали человека мужчины. Он был один и особенно расшаркиваться с ним никто не собирался. Как и переводить на него продукты. Пара улыбок и приветливых слов, и вот этот молодой парень по имени Сэм уже внутри. Обошлось без стрельбы. Скрутить не ожидающего нападения паренька Майку и Алексу удалось за минуту. А Мэри по просьбе Гарета отправилась к Бет, проследить, чтобы девчонка в ближайшие минуты не вздумала появиться на улице и не увидела или не услышала чего-то лишнего. Не сказать, чтобы Мэри нравилось подобное поручение. Нет, она была неглупа и, внимательно выслушав предложение сына насчёт радио и песен, согласилась, что Бет им принесёт немало пользы по добыче мяса. Но не слишком ли много заботы требовала эта девица? Да и Мэри не девочка на побегушках. Хотя кому Гарет мог доверять так же, как ей? Никому. Это её немного примиряло со сложившейся ситуацией. Она подошла к комнатушке Бет, продумывая в голове варианты беседы с девчонкой, способные задержать ту у себя на четверть часа, но это оказалось лишним. — Что это?! Едва увидев Мэри на пороге своей комнаты, Бет сунула ей под нос лист бумаги и, задав свой вопрос, требовательно уставилась на неё. — Тебе не кажется, что это я должна спрашивать? — даже не взглянув на бумажку, брезгливо сжатую кончиками её пальцев, спросила Мэри, дивясь внезапно проявившейся нахальности этого недоразумения, которое её сын называл ангелом. — Не думаю. Во всяком случае, намекают там, похоже, именно на тебя, — Бет нахмурилась и покачала головой. — Я хотела к Гарету пойти, но раз уж ты сама пришла…. По-моему, здесь речь о том, что меня хотят отравить. Услыхав последние слова девчонки, ничего не понимающая и только хмыкнувшая, мол, да кому ты нужна, Мэри развернула небольшой лист бумаги. На нем была написана всего одна фраза: «Присмотрись к тому, что ты ешь». И подпись: «Доброжелатель». — Глупость какая-то. И ты правильно не стала говорить Гарету. Я сама все улажу. Ты девочка умная и должна была уже заметить, что не все тебе очень рады… — Это Тереза? — хлопнула глазами догадливая Бет. — Но почему она про еду?.. — Ничего придумать не смогла, вот и написала какую-то ерунду. Может быть, рассчитывала, что ты от испуга есть перестанешь и станешь еще худей, — рассмеялась Мэри, в уме уже расправляясь с потерявшей от ревности всякий разум Терезой самыми жестокими способами. — Сама подумай, если бы тебя кто-то здесь травил, ты бы это заметила. Странное состояние, сонливость, галлюцинации, ухудшение самочувствия. — Ты права… прости. Я просто вошла в комнату увидела это и ещё сегодня… Бет запнулась и протерла виски в ответ на вопросительный взгляд приподнявшей бровь Мэри. — И ещё сегодня голова совсем не соображает. Как ты думаешь, Тереза этим ограничится? Я ведь не сделала ей ничего плохого. — Не переживай, я с ней поговорю прямо сейчас. Взглянув на часы, Мэри убедилась, что за беседой прошло все положенное время и, посоветовав Бет немного отдохнуть, ушла на кухню. Где и выполнила обещание, данное ею только что. То есть перехватила ошивающуюся там Терезу за руку и поинтересовалась вкрадчивым голосом: — Записка твои рук дело? — Какая записка? О чем ты? — вполне натурально удивилась Тереза. Но Мэри уже довольно давно знала эту девушку и ценила её за то, как отлично она умеет врать при необходимости. Потому сама в её ложь никогда не верила. В правду она тоже не всегда верила, так, для профилактики. — Я об этом, — сунула Мэри ей под нос бумажку. — Не узнаешь? — У меня совсем другой почерк! Тереза потянулась рукой к карману и, вдруг вспомнив о чем-то, сделала вид, что просто хотела упереть ладонь в бедро в возмущенном жесте. Неужто в этом самом кармане был блокнот и ручка, которые они носила с собой практически всегда и с помощью которых это было написано? — Это вообще на почерк Джун похоже! — смешавшись под насмешливым взглядом Мэри, выпалила Тереза. Стоявшая неподалёку Джун, занимающаяся мытьем посуды, громко звякнула тарелками. — Значит так, дорогая моя, — положила руку на плечо Терезы Мэри. — Я тебя люблю и ты это знаешь. Я готова закрыть глаза на этот досадный инцидент и ничего не сказать Гарету. Но взамен ты должна оставить все попытки открыть этой девице глаза на происходящее. Ты меня поняла? Поняла, я спрашиваю?! — Поняла-поняла, — пробурчала Тереза, вырываясь и вылетая из кухни. Проигрывать она не любила. — А ты, моя хорошая, — обратилась Мэри к продолжающей мыть посуду Джун, которая даже не оглянулась на звук её голоса, как и всегда. — Если эта дурочка или кто-то ещё попросит тебя о чем-то подобном, мотай головой. И давай знать мне. Поняла? Хотя что ты можешь понять? Мой посуду, милая. И ничего не бойся, тебя никто не винит… Разве можно винить блаженную? *** В честь добычи, пусть и не слишком богатой, Гарет решил сделать этот вечер особенным. А заодно и увести Бет подальше от возбужденных, как обычно в предвкушении свежего мяса, друзей. Когда-то и она станет такой же и это будет одним из лучших дней общины. Но спешить не стоило. Тем более что эта неторопливость самого Гарета даже заводила. Наблюдать, как медленно, но верно девчонка привязывается к поселению, ему самому было чертовски приятно! — Куда мы идем? — с горящими любопытством глазами спросила Бет, когда он выдал ей пистолет и нож. Пусть думает, что доверяют ей так же, как и любому другому члену общины. Тем более что в том, что она не обратит против него оружие, Гарет и сам безоговорочно верил. — На прогулку. Ты ведь, наверное, немного заскучала? Не хочешь осмотреться? — Хочу! — восторженно заявила Бет и смело сжала в руке нож, когда они вышли за огороженную территорию вокзала. Гарет повёл её недалеко — на небольшой пригорок, возвышающийся над железнодорожными путями, ведущими от Терминуса вглубь штата. Это было его излюбленным местом для размышлений. Здесь так тихо и спокойно. Местность достаточно открытая для того, чтобы не пропустить появление ходячего, но, несмотря на это, довольно уединённая. А ещё отсюда открывается совершенно изумительный вид на закат, который должен вот-вот начаться. — Здесь очень красиво… — выдохнула Бет, присаживаясь рядом с Гаретом на траву. Она положила рядом нож, так и не понадобившийся ей для защиты жизни. А он, сорвав растущий рядом с ними голубой цветок, воткнул его в её волосы над ухом. — Красиво, — согласился Гарет, глядя в её глаза и с удовольствием отмечая, как её щеки заливает предательский румянец. Бет торопливо отвернулась, смутившись, и поспешила придумать тему для дальнейшего разговора. — Знаешь, о чем я все время думаю, глядя на эти поезда? — спросила она. — Понятия не имею. — О том, что когда-то людям придётся рассказывать своим детям, что это такое. Что по железной дороге ездили поезда, что по морю ходили корабли, что по небу летали самолёты… Интересно смогут ли дети это представить в полной мере? — Интересно, как ты представляешь тут детей, — удивился Гарет. — У вас ведь были дети… — прошептала она. — И у нас были… Даже девочка, рожденная уже гораздо позже начала эпидемии. И моя сестра с мужем мечтали, что однажды… может быть… Тебе, наверное, это покажется очень глупым, но ведь когда-то же все изменится? Я в это верю. И другие люди должны верить. А значит, у человечества есть шанс. Возможно, даже у Терминуса есть шанс. Залюбовавшись на мгновение распалившейся от собственных признаний Бет, глаза которой сверкали огнём воодушевления, Гарет удивился, услышав вдруг совсем не относящийся к теме вопрос. — Гарет, а когда я начну учиться управляться с радио? — Хоть завтра. Попросим Алисию, она будет тебя обучать. Если хочешь, сразу же выйдешь в эфир. Когда начнёт хорошо получаться, твоё эфирное время будет увеличено. Полдня ты, полдня Алисия, думаю, это будет идеальным вариантом, согласна? — Да. Я хочу завтра! Хочу поскорей! Так волнуюсь. А… а можно ещё кое-что? — Все, что захочешь, ангел, — произнёс Гарет, наслаждающийся тем, как она на него смотрит. Как ребёнок на Санта Клауса с мешком подарков. — Помнишь я говорила тебе про друга моего отца? И моего друга? Он тот, кто спас меня. — Конечно, помню. — Можно я буду обращаться к нему иногда? Вдруг он услышит меня и тоже придет сюда? — робко поинтересовалась Бет, словно ожидавшая, что ей сейчас откажут. — Нужно, — серьёзно кивнул Гарет и обнял её за плечо, разворачивая в сторону солнца, — я тебе ещё не говорил, что здесь восхитительный закат? Она счастливо улыбнулась и положила голову ему на плечо. А через несколько минут, когда он повернулся к ней и склонился к её лицу — замерла, как мышка. Приоткрыла губы навстречу его поцелую и обняла его за шею. Миг торжества — один из многих, как надеялся Гарет.