Изменения

POV Гермиона Мы снова шли за светящимся шаром по коридорам Академии. В этот раз он привёл нас в огромную залу, освещённую не столько канделябрами, сколько звёздами и луной, сияющими на потолке. Однако, в отличие от потолка Большого зала в Хогвартсе, это не было отражением неба, это был рисунок. Это была карта звёздного неба, сверкающая и меняющаяся. Стоило нам зайти, как наш «проводник» снова исчез. Но перед нами возникло пять фигур в тёмных плащах, так что мы не очень сильно переживали об исчезнувшем шаре. — Приветствуем вас в Высшей Академии Магических Искусств Flamma Bellum, юные маги! — первой заговорила центральная фигура. Судя по голосу, это женщина. — Мы, основатели Академии, вот уже сотни лет отбираем самых способных магов и обучаем их. Завершив обучение, вы станете элитой магического мира. Равными вам по силам будут лишь другие выпускники. Но с большой силой приходит большая ответственность. Наша задача — научить вас управлять магией, дать вам силы обуздать магические потоки, а ваша задача — не допустить ошибок, при применении этих знаний и способностей. — Если один из вас окажется недостойным этой силы, все трое будут исключены, если один из вас отвернётся от остальных, все вы будете уничтожены. За ошибки одного платят все, ибо ваши действия после выпуска будут влиять на весь магический мир, — вторая фигура, подавшая голос, стояла с правого края, кажется, это мужчина. — Наши методы воспитания могут показаться жестокими и ужасными, но то, что вы можете сотворить, в тысячи раз хуже. Мы не можем позволить вам учиться на ваших собственных ошибках, вам придётся опираться на неудачные опыты прошлых учеников. — Вы отвечаете за свои действия и их последствия, — фигуры справа и слева от центральной говорили хором, но их голоса не перемешивались, они звучали так, словно это был один человек, — Мы не учим вас добру и злу, мы учим вас магии. Вы сами будете решать, как применять свои силы. Но помните, как нет света без тени, так нет и добра без зла. Это две стороны одной медали. Невозможно было бы различать белое, без чёрного. Во всём есть баланс. В самой светлой душе есть тьма и в самом тёмном человеке есть свет, главное разглядеть это не слишком поздно. Как каждый может упасть, так каждого можно и спасти. Не забывайте об этом. Последним заговорил человек с левого края: — Никогда не поздно делать выбор, спотыкаясь и падая, мы получаем силы подняться, но чем выше возносимся, тем дальше земля и серьёзней травмы. Мы будем учить вас балансу. Мы не будем учить заклятьям, как это делают в других школах. Здесь вы научитесь черпать силы в себе и в природе. Мы не профессора, мы наставники. Каждый, кто встречается нам жизни, является нашим учителем. Мы будем учиться у вас, как и вы будете учиться у нас, — из-под капюшона сверкнули алые глаза, он словно смотрел на меня, даже не так, он словно смотрел в меня. — Если кто из вас обуздает потоки магии без нашей помощи, мы не будем строги, мы будем любопытны. Но только при условии, что вы будете честны с нами. Никто не хочет ничего сказать, пока мы не перешли к законам? Он сделал паузу, а я ощутила, что нахожусь под пятью изучающими взглядами. Сделав шаг вперёд, я поняла, что ничего не могу сказать, горло будто сковало холодом. Но я должна признаться, чтобы не вляпаться в неприятности. Подняв руку перед собой и повернув её ладонью вверх, я сконцентрировалась на магии внутри меня и направила её в руку. Эффект был мгновенным и удивительным — из центра моей ладони вырвался поток магии, закручивающийся в спираль, постепенно он превращается в голубой мерцающий шар. Как только я выпустила магию, мороз, сковавший моё горло, стал отступать. Прокашлявшись я заговорила: — Мы были напуганы отсутствием у нас магии и решили использовать небольшой шанс, который у нас был. Мы слышали о магах, овладевших беспалочковой магией через эмоциональные потрясения. Я смогла овладеть магией заново из-за того, что недавно лишилась семьи, я узнала о смерти родителей незадолго до получения письма из вашей Академии и рана была свежа. Закончив говорить, я заставила магию вернуться в моё тело и отступила. Женщина в центре снова заговорила: — Очень хорошо, дитя. Ты мудро поступила, признавшись, ты обезопасила и себя, и своих товарищей. Мы будем наблюдать за тобой и поможем тебе быстрее научиться контролировать потоки. А теперь поговорим о законах. Садитесь, пожалуйста. Она взмахнула рукой и за нашими спинами появился небольшой диван, а за каждым из основателей появилось кресло. Когда все расселись, она снова заговорила: — Законов всего пять, и каждый из них вы обязаны соблюдать не только в Академии, но и после выпуска, — она сделала паузу сбросила капюшон, это была молодая девушка со светлой кожей, синими, тёмными как ночное небо, глазами и тёмными волосами, заплетёнными в тугую косу. — Закон первый — закон Уважения. Каждый, кто находится в Академии, обязан уважительно относиться ко всем обитателям и посетителям Flamma Bellum. Это относится абсолютно ко всем, так что, если кто-то из воспитанников или наставников не соблюдает этот закон, вам следует обратиться к любому из основателей или к своему куратору. Второй закон или закон Сомнения. Вы обязаны всегда подвергать сомнению собственные и чужие мысли и суждения. Вам не следует слепо подчиняться своим чувствам и чужим словам. Запомните это. Единственное, что не подлежит сомнениям, это законы, но только во время обучения. Вы столкнётесь с ситуациями, когда законы покажутся вам неразумными, тогда вам придётся сомневаться и в них. Третий закон — закон Доверия. Вы должны доверять своим товарищам по команде, своим кураторам и нам. Не имейте дел с теми, кому вы не доверяете, если вы не можете их контролировать. Закон четвёртый — закон Света. В каждом из вас есть свет, который вы обязаны сохранять любой ценой. Этот свет есть в любом из существ, основная задача нашей Академии заключается в том, чтобы обучить вас оберегать и разжигать этот свет во всём и во всех, ибо только свет хранит баланс этого мира. Последний закон — закон Открытия. Вам следует открывать свою душу и свой разум новому. Если вы можете получить знания — получайте их. Будьте открыты для чувств, слов, опыта. Не закрывайтесь ни от людей, ни от мира. Когда она закончила, красноглазый снова оживился: — Согласно традиции, каждый из вас должен иметь фамильяра. Хотите вы этого или нет, — он взмахнул рукой и прямо перед нами появился стол, на котором было три набора, состоящих из длинной серебряной иглы, кубка с чёрным зельем и горящей свечи. — Вам предстоит провести один из самых простых, но невероятно важных ритуалов. Следуйте моим инструкциям и у вас всё получится. Его низкий, немного хриплый голос гипнотизировал, пребывая в состоянии некоего транса я, не замечая ничего, кроме предметов на столе, взяла иглу и проткнула безымянный палец на левой руке, стряхнула в кубок выступившую каплю крови и, как только зелье обесцветилось, став прозрачнее родниковой воды, подожгла содержимое сосуда. Всполох пламени привёл меня в чувство. Отпрянув от стола, я зажала прокол на пальце и в ужасе посмотрела на старейшин, однако сияние в кубке захватило моё внимание. Как только я придвинулась к столу, на меня прыгнул миниатюрный Нунду. Он пробежал по моей руке и, забравшись на плечо, свернулся в клубок возле моей шеи. Внезапно Пэнси завизжала. Повернувшись вправо, я увидела презабавную картину: слизеринка активно трясла рукой, пытаясь сбросить маленькую медную ящерку. Мне понадобилась почти минута, чтобы осознать, что это Перуанский Змеезуб. Наблюдать за борьбой Паркинсон и мини дракона мне быстро надоело и я повернулась к Блейзу. Парень с интересом рассматривал змею, обвившуюся вокруг его предплечья. Определить вид было нетрудно, я уже сталкивалась с этой рептилией. Василиск. Но маленький. Очень маленький, для взрослого Василиска, а это, вне всяких сомнений, взрослая особь. — Ваши фамильяры являются вашим отражением, — вновь заговорил красноглазый. — Они будут вашими помощниками и защитниками. Подробнее вы узнаете о них из книг в вашей комнате. А теперь уходите. Старейшины растворились в воздухе, а перед нами возник Абнар. Куратор попросил нас встать и ленивым взмахом руки убрал диван, на котором мы сидели. Убрав руки за спину, он заговорил: — Мне сообщили, что один из вас подчинил ядро. Это означает, что теперь вы можете путешествовать по Академии без помощи проводника. К несчастью, поиск пути доступен лишь имеющим возможность колдовать, так что разделиться и отправиться в разные места у вас не выйдет. Но это прекрасная тренировка командной работы. Стены Академии помогут вам найти дорогу, однако вы должны знать, куда вы хотите попасть. Сейчас вы можете отправиться в комнату или на ужин. Рекомендую вам второй вариант. Закончив свою речь, Абнар исчез. Это даже смешно. Почему они не могут просто ходить? Конечно, материализация из ниоткуда гораздо зрелищнее, но это странно. Из размышлений меня вырвал голос Блейза: — Я понимаю, ты получила много новой информации, но я хочу есть, — кажется, Забини слегка раздражён. — Веди нас, Мио. Как только мы вышли из залы, я попыталась представить, куда именно нам нужно попасть. К сожалению, вообразить неизвестное место было невозможно, из-за чего я решила просто сконцентрироваться на голоде и идее поиска еды. Стоило мне прийти к этой мысли, как я почувствовала какую-то тягу вперёд. Понадеявшись на это ощущение, я пошла у него на поводу. После нескольких минут ходьбы по мрачным коридорам, мы пришли в некое подобие Большого зала Хогвартса. Огромное помещение освещалось подвесными люстрами со множеством свечей, напротив входа расположился гигантский стол, ломящийся от еды, рядом с которым стояла тележка с подносами и посудой. В четыре ряда, по пять штук в ряду, стояли небольшие круглые столы, возле каждого стола было ровно три стула. Почти все столы были заняты. Первым делом мы отправились за едой. Тут была представлена кухня практически всех народов мира. Набрав еды, мы заняли первый попавшийся пустой стол. Едва мы сели, мой фамильяр спрыгнул с моего плеча и оказался на подносе. Он стащил кусок мяса из моего жаркого и принялся за еду. Змеезуб Пэнси легко спланировал в её тарелку и, обнюхав выбранную ею рыбу, перелетел ко мне, схватил из моей тарелки самый большой кусок и вернулся к хозяйке, а Василиск Блейза, соскользнув с его руки, проглотил фрикадельку и снова заполз на парня. — Пэнси, видишь, даже эта зверюга думает, что твоя диета — полный бред, — усмехнулся мулат. — Начинай нормально питаться. Ну или хоть дракону бери что-нибудь получше, чем эта «правильная» хрень. Паркинсон хмыкнула в ответ, а я не смогла сдержать смешок. Мы поели быстро, а вот мой Нунду долго играл с мясом прежде чем его съесть. В этот момент он был очень похож на обычную кошку, правда размером с ладонь и с нестандартным внешним видом. Путь до комнаты занял совсем немного времени. Очутившись в нашем новом пристанище, я отправились к тумбе. Приятной неожиданностью был будильник, стоявший на ней. Циферблат показывал восемь часов вечера. Достав из тумбы пижаму, я, в надежде на то, что мы больше никуда не пойдём, отправилась переодеваться. К моему удивлению, когда я вошла в ванную, я попала не в ту комнату, в которой мы с Пэнси переодевались, теперь это была небольшая проходная комната, из которой я могла попасть в три другие, на каждая из дверей была оформлена в индивидуальном стиле, Нунду на моём плече дернул меня за волосы, направляя к центральной двери. Я повиновалась своему фамильяру и направилась к той, что была декорирована так, словно узор на ней вырезан когтями. Я оказалась в просторной комнате, в центре располагалась огромная ванна, окружённая множеством кранов, стены были зачарованы таким образом, что растительные узоры на них постоянно двигались и менялись, потолок был покрыт тем же узором, что и стены, из-за чего создавалось впечатление, словно я нахожусь в огромной клетке из гибких ветвей, на каменный пол было наложено заклятие, обеспечивающее мягкость и некоторую шершавость тёплого камня. Я пропустила поток магии сквозь своё тело и, взмахнув рукой, заперла дверь, ещё один взмах и все краны открылись, из некоторых лилась вода, из некоторых — золотистая пена, от которой по всему помещению распространился аромат корицы, мёда и печёных яблок. Подойдя к краю ванны, я огляделась в поисках полотенец и заметила небольшой шкаф, расположившийся возле одной из стен. С помощью магии распахнув дверцы, я, приблизившись к нему, достала большое мягкое полотенце и вернулась к ванне. Положив полотенце и пижаму возле края, я разделась и, аккуратно сложив только что снятую одежду, погрузилась в тёплую воду. Нунду зашипел и перепрыгнул на стопку одежды, когда вода коснулась его лап. Однако расслабиться мне не дал интерес к сущности фамильяров. Вскоре я уже выбралась из ванны, оделась и, вытирая волосы полотенцем, заставила воду исчезнуть, а форму следовать за мной. Нунду снова расположился у на моём плече. Как только на волосах почти не осталось влаги, я высушила магией полотенце, направила его обратно в комод и покинула комнату. Отыскать на стеллаже книгу про фамильяров мне не удалось, так как именно их на полках уже не было. Бегло окинув взглядом комнату, я обнаружила Блейза, расположившегося на диване, на столике перед ним было несколько стопок книг. Приблизившись к парню, я разожгла огонь в камине и, взяв первый попавшийся фолиант, разместилась в кресле. — Ты уже гораздо лучше колдуешь, — не отрываясь от чтения, произнёс мулат. Я не знала, ждёт ли он ответа, но решила не игнорировать это замечание: — Когда я не пытаюсь понять природу магии, это не отличается от колдовства с палочкой. Мы провели в тишине довольно много времени, прежде чем Пэнси вышла из ванной и потревожила покой грохотом двери. Паркинсон не присоединилась к нам, а сразу отправилась в кровать, в то время как её дракон подлетел к камину и устроился в на одном из поленьев. Это отвлекло Блейза от чтения и он, подняв взгляд на меня, вдруг сказал: — Знаешь, а ты ведь весьма привлекала меня в Хогвартсе, но там тебя считали грязнокровкой и, если бы я проявил к тебе хоть каплю симпатии, мне бы такое устроили, что в больничном крыле пришлось провести не меньше месяца. А теперь оказалось, что ты чистокровная. Даже моя мать ничего мне не сделает, если узнает об этом. Я, не зная что мне делать, пыталась продолжить чтение, но я никак не могла уловить суть слов, из-за чего застряла на одном предложении. — И что, ты ничего не ответишь? Это невежливо, — вкрадчивый голос парня прозвучал у меня над ухом и я, испугавшись, повернулась к нему. Наши лица оказались разделены лишь моей прядью и несколькими сантиметрами воздуха, горячее дыхание мулата обжигало мою кожу. Он мягко коснулся моей щеки и, проведя пальцами вдоль скулы, убрал за ухо прядь, разделявшую нас. Я вздрогнула, а он, грустно ухмыльнувшись, отодвинулся от меня и вновь заговорил: — Ты боишься меня… Не нужно, я не сделаю ничего против твоей воли, мы здесь надолго, а я терпелив, я дождусь твоей любви, Мио. L'amore porta felicità solo quando è reciproco, (*) — я с ужасом осознала, почему он выбрал именно это сокращение моего имени. Mio. Моя. Забини вернулся на своё место и вновь углубился в книгу, пока я пыталась успокоить бешено стучащее сердце и унять жар, охвативший всё моё тело. Время тянулось слишком медленно, чтение давалось с трудом, ведь я всё время возвращалась к словам Забини. К моменту, когда я смогла совладать с собой, я прочла меньше половины книги, в то время как мулат принялся уже за вторую. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем тишина вновь была нарушена. — Я нашла кое-что полезное, — Блейз оторвался от книги и посмотрел на меня. — Тут сказано, что фамильяры, помимо способностей вида, к которому относятся, могут менять размер и применять магию. Им подвластны сложнейшие проклятия, например, они способны призвать Адское пламя, вызвать ураган или цунами, но хозяин и те, кого он прикажет охранять, останутся невредимы, вне зависимости от силы и разрушительности заклятия. Однако их сила и способности напрямую зависят от родовой магии хозяина и мощности его ядра. — Мы можем приказывать им или они сами решают, что и когда делать? — мулат отложил книгу и подошёл ко мне, склоняясь к фолианту. — Тут нет информации об этом, но, полагаю, у хозяина и фамильяра есть какая-то связь, помимо магической, что-то вроде эмпатической, — близость парня заставила меня напрячься. — Но это не точная информация, а лишь предположение. — В общем-то, ты права. Я как раз об этом читаю, — мулат снова вернулся на своё место. — Фамильяр и хозяин имеют общее ядро, а также эмпатическую и физическую связи. Они могут перенимать болезни, повреждения, проклятья и эмоции. Но это всё, что я смог найти, помимо разных способов призыва. Кстати, мы не сможем от них избавиться, но они могут уходить и возвращаться. Правда тут не сказано, как далеко они могут уйти. Мы снова вернулись к книгам и не отрывались от них до тех пор, пока в комнате не раздался звон трёх будильников, а перед нами не появились листы с, судя по всему, нашим расписанием.