Мир, лишенный красок.

      Самолёт приземлился в аэропорту Кольцово, как обычно, вибрируя и резко тормозя. Максим сидел в салоне, буравя взглядом одну точку перед собой, хотя он там больше ничего не видел.       Этот полёт сильно отличался от всех предыдущих в семейном кругу. Лететь пришлось не в бизнес-классе, а в экономе, к тому же всю дорогу не получалось поспать из-за бегающих по салону детей, ко всему прочему с переднего сиденья стояло просто невообразимое амбре алкоголя. Народ быстро покинул борт, и тут к Максиму обратились: — Что расселся?! Выметайся из салона! — У парня появилось растерянное выражение лица. — Я не могу сам. Куда идти? — Максим положил руки на спинку переднего сидения, обдумывая свои дальнейшие действия. Ему протянули руку, которую, естественно, подросток не видел. — Долго еще будешь рассиживаться как квашня? Возьми меня уже за руку. — Заявил неизвестный спутник. Парень стал рукой шарить вокруг себя, быстро нащупал протянутую ему ладонь человека, который ему уже был неприятен. Максим встал, и мужчина быстро поволок его между сидениями, не особо заботясь о том, ударится парень или нет. Он шёл, запинался и чуть не падал. Вот, наконец-то, желанный выход. Его встретил привычный морозный ветер зимней России, пощипывая лицо и нос. Вдруг Максим резко оступился, почти падая, потому что его не предупредили о ступеньках впереди. — Идти нормально можешь, не падая? — спросил раздражено проводник. — Я пытаюсь! — выкрикнул с отчаянием подросток. — Вы хоть предупреждайте о том, где ступеньки. Его раздражено дернули за руку, потянув вниз по лестнице. — Иди и не пищи. — Сказал мужнина. — Да что вы себе позволяете?! Или всерьез думаете, что это вам сойдет с рук? Вас что, не учили, как нужно обращаться с клиентами? — сказал он уже с явным раздражением от такого поведения. «Что он вообще себе позволяет? Я ему покажу кузькину мать!.. С плебеями пусть себя так ведет». Сопровождающего передернуло от этого тихого, но властного голоса: «Нет, мальчик не так прост как показался поначалу». Потом Максим снова подал голос. — Вас как зовут? — Виктор. — Я на Вас жалобу подам, Виктор, за грубое обращение. — Пригрозил парень. — Только попробуй и останешься здесь, будешь тут бродить. «Ничего страшного, я тебя потерплю, вот только ты потом сам ко мне приползёшь, Виктор». — подумал Максим, едва удержавшись от того, чтобы не сказать это вслух. Вся ситуация раздражала невыносимо, глаза щипали подступившие слезы, но упрямства пока хватало сдерживать их. Парень медленно топал за своим хамоватым сопровождающим.       Они вошли в автобус. Максим, начав пробираться вперед, задел чью-то сумку и упал на пол, привлекая к себе всеобщее внимание. Встав, он попытался нашарить своего сопровождающего. — Виктор, где вы? — Спросил он тихо. «Свалилось на меня это недоразумение. Если бы его дядя не заплатил хороших денег за его доставку — не взялся бы. Вдруг он заразный» — Виктора передернуло от такой мысли. — Здесь. — Виктор взял его за локоть и подвел к сидению. — Присаживайся. — Спасибо. — Ответил парень, резко плюхнувшись на кем-то услужливо освобождённое место. В салоне тихо хихикали, скорее всего дети. Макс сидел, сжав губы в тонкую линию. «Вот за что мне это? Теперь меня все будут презирать? Как я буду жить дальше? Может послать все к чёрту и вскрыть вены?». Он запрокинул голову, устремив невидящий взгляд вверх. «Родители, почему вы не забрали меня с собой? Зачем оставили здесь? Заберите меня к себе, я не хочу жить больше!» — раздумывал он про себя, и на душе творился полный хаос, отчаяние волнами затапливало всё юное существо. Он крепко сжал руки в кулаки. Вот аэродромный автобус подался вперед. Через некоторое время он услышал, как распахнулись двери, и зашевелились люди, стремясь поскорее выйти. — Сиди. — Сказал уже знакомый голос. Ничего не оставалось, кроме как остаться на месте. Хотя хотелось сбежать без оглядки, подальше от жестокого бесчувственного мира, людей, внутри которых только гниль.       Макс сильно нервничал, опасаясь, что его тут оставят одного, но внешне никак не показывал свое волнение. Всё-таки он недаром несколько лет учился скрывать свои чувства и эмоции. Руководя, хоть и небольшим, но старшим коллективом своего клуба. Не стоит их показывать тем, кто ниже тебя стоит по социальной лестнице, да и оппоненту не всегда полезно знать, какие бушуют чувства внутри. А внутри бушевала ярость и беспомощное состояние, выбивающее из привычного равновесия. «Сейчас беспомощен как девчонка». Настроение упало ниже плинтуса. Виктор и Максим прошли контроль международного терминала «B» и вышли в зал прибытия международных рейсов. До этого момента Максим всегда возвращался через VIP терминал бизнес-класса, расположенный в старом здании аэропорта. Они подошли к полному мужчине невысокого роста. Его лицо украшали пепельные усы, волосы, чуть не доходившие до плеч, которые придавали ему странный вид, намекая, что пора бы отправиться на стрижку. Виктор, подойдя, обратился к мужчине, подтолкнув Максима. — Забирайте своего ненаглядного. — Дядя поморщился, но кивнул. — Привет, Максим. — Он протянул руки, обнимая родного человека, ещё не веря своему счастью, вот только он не знал, что его ждет дальше. Но обо всем по порядку. — Здравствуйте, дядя Дима. — Сказал Максим и стал его щупать руками, не веря, что он все-таки вернулся домой. Пока его руки не отстранили. — Пошли. — Сказал дядя. Он схватил парня за руку словно тряпичную куклу и потащил его к выходу. Максим едва за ним поспевал. А еще ребра ныли при любом резком движении. — Дядя Дима, давайте пойдем медленнее. — Попросил парень, морщась от боли. — Хорошо, сбавим шаг. Просто я спешу по делам. — Спасибо. — Поблагодарил он своего родственника. Они подошли к черной машине с тонированными окнами. — Садись, что ли. Максим протянул руку, нащупывая гладкий металл, стал искать ручку. Найдя что-то похожее на вытянутый овал, он потянул ее на себя. Машина открылась, повеяв теплом и запахом сигаретного дыма. Нащупав руками кожаное сидение с высокой спинкой, невысокий порожек на краю машины, он отыскал ногой низ автомобиля. Поставив ногу вовнутрь, соответственно став боком, сел в авто. Затем снова потянул руку к двери, обитой какой-то мягкой материей, нашёл изнутри выступ с пепельницей, дернул дверь на себя, громко захлопнув её. Вот он услышал как мягко зашумел мотор, а потом машина плавно рванула вперёд, унося его прочь от аэропорта. Даже не верится, что после всех этих мучений, он все-таки едет домой. Дмитрий ехал быстро, и Максим наслаждался ощущением скорости, откинувшись на сидение. Ощупав свое лицо, он ужаснулся от того, каким оно стало: на левой щеке был шрам, доходящий до угла губы, вот еще один рубец чуть ниже. Нащупал свой зудящий нос, который, видимо, слегка обгорел. То, что осталась на месте глаз, так и не решился потрогать и поэтому поспешно убрал руку от очков, словно обжёгся. Неожиданно они остановились. — Мы приехали? — Еще нет. — Ответил дядя с переднего сиденья, а потом заиграла музыка. Навалилась ужасная усталость, заставляя задремать.       Лишь теперь, когда парень уснул, Дмитрий Федорович, застряв в очередной пробке, решил рассмотреть племянника: тот определённо вытянулся, обогнав немного его по росту (хотя он был метр восемьдесят), стал статным, короткие черные волосы завивались кудряшками, на щеке проходил шрам и ещё несколько свежих рубцов на лице, глаза у него были закрыты чёрными очками, нос картошкой, полные губы, сложенные в прямую линию, и смуглая кожа. Красавчик, если бы не шрамы, и глаза, которые теперь всё портили. Хотя как говорится: «шрамы украшают мужчину». Одет он был не по погоде — в черную кожаную куртку и в легкие черные брюки с ремнем на золотой пряжке.