Мир, лишенный красок.

Они остановились около дома, и Дмитрий первым вышел из машины, бросив короткое: — Выходим. Максим, нащупав ручку, потянул ее на себя, открывая дверь и впуская в душный, накуренный салон автомобиля свежий воздух. Опустил ногу и, нащупав бордюр, поставил ее, а затем вторую. Дядя взял его за руку, помог выбраться из автомобиля и захлопнул за ним дверь. — Пойдём. Они подошли к крыльцу с мраморными ступеньками, покрытыми первым снегом. Ступеньки были скользкие, и им стоило огромных усилий пройти, не поскользнувшись. Дверь встретила их своим металлическим блеском, вот щёлкнул замок. — Проходите, пока не замерзли совсем. — Сказала невысокая женщина с длинными белыми волосами до пояса. — Есть немного, Нэнси. — Ответил Дмитрий. — Дядь Дим, а где вешалка? — спросил Максим, расстегивая куртку. Дядя передернул плечами и сказал с легким раздражением в голосе: — Снимай куртку, я сам повешу. Напоследок, обняв жену, он сказал: — Ладно, Нэнси, я побежал по делам, а вы займитесь с Максимом чем-нибудь. Буду скучать. — Он тепло улыбнулся супруге. Ноздри Максима щекотал приятный запах, и в желудке заурчало. Он коснулся правой рукой прохладной стены, а левая была впереди. Все казалось чужим, непривычным, несмотря на то, что он тут бывал часто. Вот его левая рука наткнулась на косяк. Ну да, это лучше, чем поприветствовать его лбом. — Максим, не вытягивай руку вперёд. — Произнес женский голос. Это для нее все казалось диким, непривычным и неприятным. — Ты голоден? — поинтересовалась она, потрепав Максима за щеку. Все-таки, она еще была не готова принять мысль, что Максим ослеп, это казалась невозможным. Максим из жизнерадостного подростка превратился в хмурую тень под глазами у него появились синяки, явно от недосыпания, но при этом он еще держится, пытается казаться как прежде независимым; лицо слегка осунулось; он стал незаметно горбатиться, видимо от усталости. — Да. Если честно, очень. — Признался парень. — Тогда иди на кухню. Максим замялся. Ориентироваться в пространстве было просто невозможно. И теперь такие заявления вызывали грусть, злость и неприятные воспоминания. — Знать бы ещё, где она. — Промямлил парень. Тетя слегка растерялась. — Ты же у нас был месяц назад, неужели все забыл? — в ее голосе звучало искреннее непонимание. Все таки она не представляла себе, как можно не видеть. — Я тут был, когда ещё мог видеть, а сейчас словно заново учусь ходить. — Мам, я сейчас спущусь и помогу. — Крикнули в глубине дома. По ступенькам вниз сбежала пятнадцатилетняя девчушка в красном платье, украшенном ниткой жемчуга, волосы были аккуратно уложены в причёску. Она подбежала к Максиму и, крепко обняв, сказала: — Привет, рада тебя видеть! Давай помогу, чтоб ты не ударился, — она взяла его за руку и обвела вокруг препятствия, потащив по коридору с тепло-коричневыми стенами на светлую кухню. Алиса печально вздохнула: это был уже не тот Максим, из которого хлестала энергия. Теперь он был с печальным выражением лица, что совершенно ему не шло. Он натянуто ей улыбнулся, словно почувствовал ее настроение. Вот только она знала, что это фальшивая улыбка и тяжело было принять это. Кто теперь будет с ней хулиганить и таскаться по клубам, где они иногда курили травку? Хотя в последние время они этим не занимались, и он даже признался ей, что не хочет ехать в Тунис. Раздумывая на этим, Алиса не заметила, как они зашли в кухню. Покрытые кафельными плитками стены и дубовый стол, на котором стояли блюда, наполненные разнообразной едой. — Садись. — Сказала тетя Нэнси. Она усадила его на диванчик. — Что будешь есть? — продолжала щебетать девчушка. — А что есть? — поинтересовался парень, а тетя спросила. — Максим, как поживает твой клуб? Он передернул плечами. — Когда я уезжал, все было нормально да и по последним данным всё спокойно. Вот только что я сейчас с ним буду делать — не знаю. — Высказался Максим, тяжело вздохнув. Он вообще не представлял, как он будет жить дальше, и руки опускались. В голове бродили мысли о самоубийстве… Нет! Он не сможет смотреть на вечно сочувствующих людей! Он не привык чувствовать себя жалким и беспомощным, а сейчас он ничего не мог делать сам. Даже найти ложку ему удалось не с первого раз, и это раздражало. Увы, он не мог видеть, как загорелись глаза тётки, когда он заговорил про клуб, а она явно что-то задумала. После этого они молча поели, каждый погружённый в свои мысли. «Все-таки я оставлю этот мир, ставший внезапно пустым и серым, я не смогу так жить. Лучше умереть, чем вечно чувствовать себя зависимым от другого человека» — размышлял Максим, ковыряя содержимое тарелки. Но его размышления прервало воспоминание об Алисе. С ней были связаны только светлые воспоминания. Ему вспомнилось, как он перед отъездом, когда они отмечали ее пятнадцатилетие в его клубе, спросил ее: — Кем ты мечтаешь стать? Облокотившись на барную стойку, она тогда нахмурила брови и, изображая задумчивость, сказала: — Певицей. После этого Максим познакомил ее с интересным молодым продюсером, подававшим большие надежды. Который подбирал молодые таланты для выступления в клубах. Он пообещал с ней позаниматься. В сердце что-то сжалась от жалости к самому себе. А картинки беспощадно всплывали, давая понять, что больше не будет той разгульной жизни. Хотелось стереть все из памяти, чтобы не причиняло боль, не резало ножом по живой плоти. Очередной выходной день, полный зал народа, забитые до отказа столики и балконы, выступление столичного диджея. Музыка, ритмично бьющая по ушам, поднимая настроение. - Максим, давай я тебя познакомлю с одной девчонкой? Мне кажется, вы друг другу подойдете. — Заявила Алиса в свой день рождения, держа в руке бокал вина, а в другой — сигарету. Тогда он готов был позволить ей все, к тому же он уже был пьян. Бренди все-таки успел ударить в голову, и он согласился. Она, смеясь, протащила его сквозь толпу молодёжи к полненькой симпатичной девушке с черными волосами до плеч, одетую в красные брюки из дорогого материала и блузку, которая, вроде, была голубой. Она стояла в тени балкона, пожирала его взглядом и тоже была пьяна. — Таня, помнишь я тебе рассказывала о своем любимом двоюродным брате? — Алиса во всю улыбалась подруге. — Да, — ответила пышка, прикрыв глаза и смотря на Максима. Парень окинул ее оценивающим взглядом и подумал про себя: «с ней можно провести неплохо ночь, но не строить отношения». Чего-чего, а отношений он серьезных не искал. Просто поиграться и выкинуть. А сестра вложила руку Тани в большую и теплую ладонь Максима. — Таня, это Максим. — Торжественно представила она. — Максим, это Таня. Максим привычно тепло улыбнулся и сказал: — Приятно познакомиться. Вам идет эта блузка, она подходит к вашим глазам. Сестра уже успела слинять, а Максим остался развлекать эту девушку. Ближе к утру пьяный в стельку он утащил ее с заметно опустевшего танцпола в кабинет с удобным диванчиком, где ему удалось ее соблазнить, а на следующий день он уже ничего не помнил. Но сестра все время организовывала ему встречи с Таней , в надежде, что он выберет её своей половинкой. Но только она не знала, насколько был коварен Максим. Он привык, что девушки около него вьются толпами, и он часто их менял, разрывая отношения и не задумываясь о чувствах девушек. А Алиса продолжала щебетать, пока в его сознании всплывали картинки из прошлой, счастливой жизни. Он впился ногтями в кожу до боли. Как же он ненавидел тот день, который отнял все, что у него было! Он слушал сестру вполуха. — Мне надо многое тебе рассказать! — сказала сестрёнка, от неё так и веяло теплом. Она повела его к себе в комнату, парень споткнулся о ступеньки, чуть не упав на лестницу, что заставило его отвлечься от самобичевания. — Ой, прости, я забыла тебе сказать. — В этот момент Максим не мог видеть сожаления на лице двоюродной сестры, но отчетливо его уловил в голосе. Уже в комнате, устроившись на софе, ребята, наконец, смогли поговорить. — Максим, я сочувствую, что так получилось… Я вижу, как тебе тяжело. — Сообщила она ласково, переживая его потерю родителей вместе с ним. Ведь она тоже любила свою тетку, такую целеустремленную, и дядю, вечно доброго. Он мотнул головой, словно это могло помочь ему унять боль, разрушающую его безмятежный мир. Вот так, в одно мгновение, может оборваться абсолютно все, не оставляя шанса исправить ошибки. — Всё нормально. Не волнуйся. — Попытался он успокоить сестру. А может этим он хотел успокоить себя?.. Девушка пожала плечами, хотя этого Максим не видел. — Расскажи, как они погибли, — тихо и аккуратно, словно разминируя минное поле, попросила она.  Он тяжело вздохнул. Не нужно было никаких слов, чтобы понять, что эта тема для него очень болезненна. — Просто в фойе гостиницы произошёл взрыв, всех посекло, кого-то, может, даже на кусочки разорвало. Я выжил чудом, в последний момент между мной и смертником оказалась тележка с горой багажа, принявшая на себя удар и осколки ниже лица. — Ответил он, совсем поникнув. Он видел все словно в фильме, слишком ярко, и от этого хотелось скулить, рвать, метать и проклинать всемогущего Бога с его приспешниками. — А у меня сделали ремонт комнаты… — заявила девушка, чтоб хоть как-то отвлечь от больной темы. — Сейчас всё в светлых тонах, бирюзовые обои, на полу салатовый ковер, и телевизор теперь у правой стены. — Она болтала без умолку, поглаживая его руку. — Диван заменили на новую софу, на которой мы сейчас сидим. И Максим положил руки на софу, проверяя мягкость мебели, и откинулся на удобную спинку. — И у меня появился молодой человек, и я хотела по вашему приезду тебя с ним познакомить. — Промямлила девушка, и столько радости было в ее голосе. Последовала короткая, но все-таки неловкая пауза. — Не переживай. Мы тебя не бросим… Кстати, скоро приедет мой брат. Максим слегка оживился. — Когда? — Они всегда были хорошими товарищами. — Через пару месяцев, — ответила сестра, заулыбавшись. Он кивнул каким-то своим мыслям. — Максим. — Позвали его снизу. — Что? — спросил он. — К тебе твои друзья пришли. — Ответил женский голос. — Пусть поднимутся в комнату Алисы. Он сейчас никого не хотел принимать, но отказать тоже не мог. На лестнице послышались тяжелые мужские шаги, и дверь приоткрылась с легким скрипом. — Привет, Максим. — Произнес низкий голос. Он подошел к Максиму и, похлопав его по плечу, сказал: — Очень жаль, что так получилось, но мы будем всегда рядом. Если честно, в это верилось мало, но время покажет. Максим нащупал руку своего друга и, улыбнувшись через силу, сказал: — Буду рад. Ты кто? — Он не смог вспомнить, ведь раньше он не обращал внимания на голоса. — Олег! Ты что, не узнал? — в его голосе послышалось искреннее возмущение. Максим кивнул. — Олег, не бушуй. — Велела Алиса и продолжила: — Максим потерял зрение. — Она многозначительно посмотрела на Олега, стараясь дать понять, что сейчас не стоит придираться к Максиму. — Прости, что напоминаю… — виновато прошептала она на ухо брату. Олег смотрел на нее как на ошалелую. Она встала и, подойдя ближе к нему и обдав его легким ароматом лаванды, прошептала в ухо: — Пожалуйста, ничего не говори, не причиняй ему боль. Ему очень тяжело, он сам не свой. Ты все поймешь со временем. Она вернулась к Максиму. Она была похожа на телохранителя, который бросится на любого, кто хоть одним словом обидит Максима. Ведь сейчас он был таким беззащитным. Потом к ним подошел еще человек. — А я Костя. Крепись, Максим. Кстати, твой клуб процветает. — Сказал он пытаясь разрядить атмосферу. Ему искренне было жаль своего друга, и он сочувствовал ему, ведь они были с садика неразлей вода. — Я не сомневался в тебе, — ответил Максим. — Приятно слышать, — поблагодарил Костя и, подумав немного, спросил: — Кстати, что со школой будешь делать? Максим неопределённо повел плечами: — Доучиваться нужно, чего бы мне это не стоило, — сказал он, подумав немного. — Ведь есть специализированные школы. — Предложил он, отчего Максим поморщился и фыркнул, давая понять, что он об этом думает. Не любил он инвалидов, вечно ноющих, жалующихся… Приходилось в жизни с ними пару раз пересекаться. — А как ты будешь учиться? — задал он волнующий его вопрос. — Не знаю, время покажет, но я уверен, что можно что-то придумать. Тем более, осталось доучиться всего полгода. Они скептически хмыкнули. Но Максиму было глубоко плевать на то, что они думают на этот счет. Это решение было окончательным. — Я привык добиваться своего. Первая сбросила с себя легкое оцепенение Алиса и подала голос, у нее часто после такого тона внутри все сжималась, она подсознательно его побаивалась. Он всегда знал, чего хочет и сейчас тоже, несмотря ни на что. Но это взбодрило ее, ведь его дух был не сломлен, и он не собирался просто так сидеть, сложа руки. — Я буду тебе помогать читать учебники, — сказала Алиса, немного смутившись. — И, наверняка, в интернете есть аудио-книги, — добавила она, немного подумав. Костя, придя в себя, сказал: — Если позволишь, я пока продолжу следить за клубом. Вообще, по-хорошему, нам надо становиться партнерами, в одиночку ты навряд ли сможешь справится. На лице Максима отразилось раздражение, хотелось возразить. Не хочет ли Костя забрать клуб себе?.. — Время покажет, я, скорее, закрою его. Такого Костя не ожидал: — Ни себе, ни людям! В этом весь ты. Всегда делаешь то, что хочешь, без оглядки на других. И даже сейчас… ты решил все, не интересуясь ни чьим мнением, — проворчал Константин. И тогда Максим взорвался: — Что ты себе возомнил? Это мой клуб! Я сам решаю, что нужно делать с ним. Или вы все решили воспользоваться моим положением? Взять все в свои руки? Макс отвернулся к окну. Хотелось покурить, чтобы успокоится. Он дышал глубоко, пытаясь прийти в норму, осознавая, что не прав, но не желая признавать свои ошибки. А Костя, обидевшись, бросил: — Тогда занимайся им сам, а на меня больше не рассчитывай. Хлопнула дверь, и послышались быстрые шаги по ступенькам вниз. А потом ушел и Олег. Алиса несмело подала голос: — Максим, ты не прав. Так нельзя, он искренне хочет тебе помочь. Он повернулся на робкий голос сестры. — Не будь так наивна. Все они шакалы, ждущие своего часа, и не идеализируй Костю, он не так прост и добродушен, как тебе всегда кажется. Поверь, я знаю. Ему можно доверять, но стоит всегда быть начеку. Он однажды уже накосячил. Алиса съежилась, от него веяло гневом. — Может быть ты и прав… — согласилась она, тихо загоняя страх подальше. — Успокойся, прошу. Ты, наверное, устал с дороги? Максим не ответил ей. Он попытался успокоиться. Ведь Алиса была ни в чем не виновата. В памяти почему-то всплыл образ Тани. Он усмехнулся, думая про себя: "ну и где же ты, Таня, так пылко клявшаяся мне в любви и писавшая в контакте, что скучаешь и ждешь моего возвращение? Почему же ты не пришла первая ко мне, не поддержала? Хотя я знаю почему... Ты такая же пустышка, охочая до нарядов и украшений, которыми мужчина тебя сможет одарить, вечно ищущая богатого, чтобы иметь престиж и жить в свое удовольствие... Все твои слова - ложь, за ними ничего не кроется, кроме жажды богатства. Я еще тогда тебя раскусил. И рядом с Алисой ты была, потому что она богаче тебя, и ты просто пользуешься ее наивностью. А ведь она считает тебя близкой подругой, хотя ты такая же падаль как многие, готовая дарить ласку, играя в любовь". Максим горько рассмеялся. - Я пойду спать, - сказал он. Она встала, чтобы его проводить.