Не родной панк

Свет ослепил её. Ярко-рыжий, красный, желтый. Он гулял по стенам, расплескиваясь и возвращаясь в очертания столь размытые, что Йосаф казалось, будто она попала в камеру пыток, и сейчас на неё нападут прислужники этого «гопника». Странное ощущение тепла, которое она так долго не испытывала, исходило от её ненавистного врага. Гордость, еще трепыхающаяся и подающая тихие сигналы жизни в её душе, не позволила дрожащей Йосафайер прижаться к пареньку. Да и это противоречило всей её природе. Она возмутилась и с искренним отвращением попыталась вновь выскользнуть с рук паренька. И, несмотря на все попытки сопротивляться, несмотря на всю грубость, что он получал с её стороны, Эмальф был рад. Невероятно рад. Его руки касались её измызганной кофты, он чувствовал приятный вес, хоть и больно малый и явно нездоровый (на этом месте он укорил себя за то, что переборщил). Он ощущал, как она дрожит, от холода или от ненависти, он сам не знал. Но весь её беспомощный вид отчаявшейся девушки заставлял его буквально плавиться от удовольствия. Улыбка во весь рот, словно у кота, и поблескивающие янтарные глаза из-под тёмных стёкол очков, вот, что сейчас выдавало искреннюю радость паренька. Он сильнее сжал пальцами плечо и бедро девушки, от чего та тихо захрипела от боли, но это было скорее проявление того самого необузданного счастья, которое он сейчас излучал, пускай Йосаф это и казалось сейчас улыбкой маньяка. Он прижал её тельце к себе, ощущая даже сквозь футболку её прохладу, а запах, несмотря на всю свою отвратительность, будоражил его не хуже самых лучших афродизиаков, которые имел Ивлис в коллекции, и которые Эмальф частенько воровал, хоть и получал за это по первое число. Девушка начала сопротивляться еще сильнее, но измождённость организма, конечно же, сыграла свою партию как подобает. Огонь на стенах всё так же игрался с воображением Йосаф, когда демон соизволил её опустить. Нехотя, медленно, тяжело дыша от волнения, но не от усталости, к разочарованию демоницы, паренёк еще с полминуты стоял и восхищался эффектом пребывания в темнице этого «буйного зверька», которого он так страстно желал, но уже чуть позже сообразил, что надо что-то сказать. «Пха, он даже говорить-то не может, стоит лишь мне чуть-чуть набрать силы, я устрою ему тут зелёное пепелище, и пусть проклянет он тот день, когда встретил меня, как прокляла его я…» — думалось демонице, пока Эмальф лихорадочно соображал что бы сказать такого, чтобы девушка не накинулась на него, даже пускай из последних сил. — С…Сзади ванная. Вода регулируется. Тут ничего невозможно отвинтить или сломать. Дверь отсюда только одна, мы находимся глубоко под землей, так что тебе не сбежать. И не пытайся покончить с собой. Я услышу всё. «Услышит? Этот извращенец не собирается за мной наблюдать?» — с неким ехидством, удивлением и облегчением в одном флаконе думалось демонице, пока странный парень выходил из комнаты. Это было совсем на него не похоже, и уж точно не похоже на Ивлиса, когда тот игрался с ней, где и как ему хочется. Неожиданно, но этот факт смягчил девушку, да и от ванной отказываться, пускай и подготовленной врагом, ей всё же не хотелось. «Ну и пускай я растворюсь или умру в лаве, или эта ванна съест меня… Всё равно, это лучше чем оставаться взаперти.» Белый кафель слепил глаза, слишком уж блестел и был начищен. Кое-как ухватившись за край не менее белой ванной, девушка подтянулась на руках, отчаянно работая ногами, дважды чуть ли не расцепив хватку. Перевалившись внутрь ванной, тем самым вызвав небывалый грохот, неслушающимися пальцами она кое-как включила воду, которая полилась ей на лицо. Первое время она просто лежала под горячей струёй воды, пока дыхание не перехватило окончательно. Выбравшись из-под потока воды, девушка наблюдала, как невероятно грязная вода утекала куда-то под её спину. Йосаф быстро разморило от горячей воды, и та, поддаваясь мимолетной слабости, вырубилась окончательно. Спустя час зашел Эмальф. Он понимал, что, если девушка и смогла каким-то образом покончить с собой, то он пришел уже поздно. Но, к его удивлению, перед ним предстала заснувшая в своей одежде в ванной девушка с одним обломанным рогом и вновь облепившими всё лицо зелёными волосами. Вся грязь, что в них скопилась, была вымыта потоком воды.