Чпок

Брок Рамлоу не любил бессмысленных действий. Не важно, чего это касалось, в любой сфере жизни он не любил бессмысленного. А еще он не любил вторгаться в чужие отношения, а еще, в глубине души, ему нравились Кэп и Зимний Солдат, который оказался вдруг другом и, как назло, любовником этого самого Кэпа. И плюс ко всему, Брок Рамлоу, самую малость, любил спецэффекты. А попросту говоря, был слегка показушником. Вот потому все и вышло, как вышло. Ах да, еще Брок всегда старался добиться того, чего ему хотелось. Но тут наступал конфликт, потому что он не любил вторгаться в чужие отношения. А значит, надо было что-то решать, причем решать кардинально, потому что Рамлоу не нравилось еще много всего: ему не нравилось быть беглым преступником, не нравилось пошатнувшееся после ожогов здоровье, не нравилось находиться далеко от самых важных, а значит, приносящих доход событий, а еще ему не нравилось отсутствие секса и климат Гильбоа, где он сидел безвылазно уже третий месяц и уныло наблюдал за местной «политической драмой». В целом, на саму эту «драму» ему было глубоко плевать, но некоторые вещи его интересовали донельзя. Точнее даже не вещи, а люди и то, что с ними связано. Вот, к примеру, куда месяц назад пропал после попытки переворота сынок местного королька, Джек Бенджамин? И почему этот самый Джек Бенджамин так бессовестно похож на некоего Баки Барнса, известного в определенных кругах, как Зимний Солдат, а не на своего, скажем, папашу, короля Сайласа? И еще хороший вопрос, если все на самом деле то, чем кажется, то не может ли он, Брок Рамлоу, на этом немного подзаработать, а заодно и попытаться восстановить свое пошатнувшееся в последнее время положение? А заодно, и здоровье поправить в нормальных условиях, а не в этой заднице на краю света? Вопросов было много, и он таки решил получить все ответы разом. Задачу упрощали традиции задницы, то есть, простите, королевства Гилбоа. Где несколько раз в году король устраивал что-то типа массовой аудиенции для простого народа. Выглядело все донельзя банально: посетителей через охрану пропускали в большой зал, а потом они по одному подходили к королю, вручали дары и обращались с прошением или с вопросом, требующим, по их мнению, личного королевского вмешательства. Главное, чтобы просителя заранее внесли в список, что тоже оказалось не так уж и сложно организовать. И вот Брок уже шел через залитый солнцем зал и не без интереса всматривался в помятую рожу сидевшего на троне короля, пытаясь найти в ней хоть что-то общее с чертами Джеймса Бьюккенена Барнса. Найти не получалось вовсе, отчего хотелось смеяться. Пусть немного истерически, но хотелось. Совсем смешно стало, когда маленький «дамский» пистолет на тонкой резинке легко выскользнул из рукава, и глаза Его Величества, без всякого преувеличения, полезли на лоб. Зал замер. И в тишине раздалось громкое: - Чпок! Охрана шумно выдохнула и сорвалась с места. А еще через несколько часов слегка помятый Брок стоял перед королем и подробно объяснял ему, где же облажались «телохранители» и как ему удалось пронести мимо них хоть и пластмассовый и игрушечный, но все же пистолет, который они вообще не смогли обнаружить у визитера. Еще пара недель проверок - и вот Рамлоу, несмотря на сомнительную репутацию, а может, и благодаря ей, зачислен в личную охрану на странную должность – эксперта по личной безопасности Его Королевского Величества. Комната, в которой был заперт принц, действительно была похожа на могилу, девушка, «погребенная» там вместе с ним, на запуганную мышь, а сам принц… Нет, пожалуй, он не был похож на труп, но был примерно настолько же общителен. Впрочем, общительности от него и не требовалось на первых порах, да и охране, сопровождавшей темнокожую женщину, приносившую в «могилу» еду и необходимые узникам вещи, с принцем разговаривать строго запрещалось. А вот снять во время очередного осмотра апартаментов незаметно несколько волосков с расчески Джека Бенджамина оказалось проще простого. Да и отправить потом на генетическую экспертизу, по своим каналам, тоже не составило особого труда. И несмотря на то, что за стенами дворца уже вовсю шептались, что король Сайлас, на самом деле, давно уже никакой не Богоизбранный Король, а самый настоящий тиран и диктатор, для настоящей тирании и диктатуры все было пока еще довольно беспечно. Небеспечно стало тогда, когда пришлось утром вынимать из скрученной из простыни петли Джека, передавать его врачам, а потом отвязывать от кресла привязанную обрывками другой простыни, трясущуюся и подвывающую от ужаса девку. И ждать, напряженно ждать, когда же придет ответ на запрос по экспертизе. Ответ пришёл через три дня. И когда Брок, стоя у окна, открыл пришедшее на телефон сообщение всего с двумя словами: «полное соответствие», на сенсорную панель села крупная голубая бабочка, а Рамлоу отчаянно захотелось прихлопнуть мельтешащее насекомое и закурить. Отчет на бумаге пришёл парой дней позже. И самым сложным оказалось даже не попасть в камеру-палату к «принцу», а объяснить ему, что никакой он, по сути, не принц, как и его отец, да, биологический отец, никогда королем не был и вряд ли станет, но мужик он, в общем-то, неплохой и уж точно не из тех, кто будет лишать собственного сына права выбора и права на жизнь. *** Джек Бенджамин смотрит сухим, опустошенным взглядом и молчит. Рамлоу подпирает спиной стену и думает, что, кажется, он таки влез в чужие отношения и надо уходить, не оглядываясь, когда слышит: - А мама? А Мишель? - Про твою матушку я ничего не знаю, но думаю, что она познакомилась с вашим отцом еще до свадьбы с Сайласом. А остаться с ней он никак не мог. Поверь, у него были веские причины для этого. Если ты сочтешь нужным с ним поговорить, думаю, он сможет тебе объяснить, в чем дело, и не только он. А что до твоей сестры: я не знаю, но думаю, что она - все же дочь Сайласа, да и жизнь у нее, мне кажется, складывается куда благополучнее твоей. Парень снова молчит, судорожно сглатывает, смотрит куда-то в сторону. А Рамлоу, таки решившись форсировать события, продолжает. - Нет, конечно, если тебя все устраивает, мы можем все оставить, как есть. Если ты еще не потерял надежду получить корону, то можешь вернуться в «могилу» к Люсинде или другой дурочке, которая решится занять ее место… - Нет… Голос Джека звучит сорвано и хрипло. - Нет, не надо никакой короны. Скажите, вы можете найти Дэвида Шепарда? Время всегда движется только вперед. Не останавливаясь, не оставляя шанса на передышку тем, кто хотел бы постоять с оглядкой на прошлое или вернуться к какому-то моменту. Но иногда возникает дежавю. Зал так же залит ярким, беспощадным солнечным светом, у стен - люди, оттесненные от прохода и трона охраной, на троне - Сайлас. Только на этот раз Броку не надо записываться ни в какие списки, он и так стоит в паре метров от трона, и резинка с закрепленным на ней куском смертоносного металла скользит все так же легко. Вот только на этот раз король не успевает выпучить глаза, а негромкого «Чпок» не слышно за хлопком выстрела и последующими криками. И ему кажется странным, что никто не пытается его схватить, хотя он точно знает, что в зале - только его люди. И он смотрит не на труп Сайласа на троне, который уже не встанет и не повернет все вспять, потому что встать без мозгов еще никому не удавалось. Он смотрит на только что вошедшего в зал парня, над головой которого, во вдруг наступившей тишине, вьется, едва слышно шелестя крылышками, стайка ярко-голубых бабочек. Брок чувствует себя смертельно уставшим. У парня - лицо упертого идеалиста и правдолюбца, а Брок, похоже, опять влез в чужие отношения. *** Брок - в самолете, в кресле, ожидает взлета, в иллюминаторе - серое поле аэродрома, туши других самолетов с веселенькими названиями авиакомпаний на бортах, на горизонте видны горы. Где-то впереди - в будущем, в другом аэропорту - его ждут. И трудно сказать, будет ли эта встреча хоть сколько-то приятной, но он не теряет надежды. Слово Кэпа всегда внушало ему определенную уверенность, вот только, кроме смятой бумажки в нагрудном кармане куртки, ему больше нечем подтвердить сказанное по телефону сутками ранее. Он закрывает глаза и пропускает момент, когда в кресло рядом опускается человек. А когда открывает, то Джек Бенджамин-Больше-не-Принц-Гилбоа-и-не-Наследник-Трона неловко пытается улыбнуться и говорит: - Вы не против? Я решил принять ваше приглашение… И на душе становится легко, а в голове пусто. И есть надежда. На что-то.