Песочница

В «командирской» комнате казармы жарко и душно. Чахлый кондиционер не справляется с условиями. Темно. От горячего, скользкого от пота тела рядом еще жарче. Но Стив эту жару и духоту не променял бы ни на одно самое лучшее, с прохладным и свежим воздухом, помещение в мире. Потому что рядом Баки. Наконец-то рядом. Когда-то давно - просто Баки Барнс, потом сержант Барнс, потом долгое время, которого он, Стив, практически не застал, Зимний Солдат, и вот с некоторых, недавних, кстати, пор - Джеймс Бьюккенен Роджерс-Барнс. Да, теперь так можно, и да, Стивена Гранта Роджерса-Барнса это более чем устраивает. Тем более, как бы их кто и не называл - а называли, уж поверьте, по-разному - Баки так и остался для него именно Баки, хотя и сам не всегда с этим соглашается. Но Стив сумел его убедить. Стив вообще умеет временами быть убедительным. Рука легко скользит по горячей, влажной спине, соскальзывает на ягодицы, замирает. Баки фыркает: - Отвали! И так жарко! - Ещё недавно ты не жаловался. Стив слышит, как его партнер снова фыркает в подушку. - Знаешь, что меня больше всего удивляет? - В чем? Кэп переворачивается на бок и подпирает голову рукой. Баки смотрит на него сквозь упавшие на лицо пряди. - Я как-то даже не удивляюсь, что мы все уладили и со мной, и с Т’Чаллой, и даже со Старком. Но вот что меня удивляет до сих пор, это то, что нас не «забросали камнями» за каминаут, это же так теперь называется? И за свадьбу. А еще то, что на ней было довольно много народу. - А что тебя так удивляет? Такие браки теперь разрешены, люди относятся в целом нормально. Ну, американцы, во всяком случае. - Ой, да ну! Джеймс резко садится на койке так, что у той чуть не разъезжаются в стороны шаткие железные ножки. - Расскажи мне еще тут про толерантность! Кэп, проснись, ты не на трибуне в Вашингтоне, и перед тобой - я, а не толпа сенаторов, которым надо улыбаться, пока рожа не треснет! Нет, я не спорю, может, в основном оно таки есть чисто-красиво-толерантно, вот только пройди пятьдесят метров до госпиталя и найдешь там парня, которому вчера разбили морду за то, что кому-то показалось, что он из «этих»! И на нас с тобой пальцами здесь не показывают только потому, что что ты, что я эти пальцы пообломать можем без всяких усилий! Баки плюхается обратно, и ножки походной койки таки не выдерживают подобного надругательства. - Поспали, блядь! Какое-то время они еще копошатся на полу, выпутываясь из разбросанных спальников и пытаясь не отдавить друг другу ноги и руки, а потом Стив не выдерживает: - Ты это что, серьезно?! - Нет, блядь, это я шучу так! Чувство юмора у меня такое… неполиткорректное! А так - все тут хорошие, добрые, гадят только фиалками и черножопых только афроамериканцами называют! Не сказать, чтобы Кэп был так уж ошарашен. Баки никогда не отличался мягким и миролюбивым характером, а годы «в шкуре» Зимнего Солдата ему точно терпимости не добавили. Но тот никогда не срывался на пустом месте, а значит, и сейчас повод был более чем реальный. - А как же местное начальство? Командиры? Баки бредет к сваленному неаккуратной кучкой тактическому костюму и рюкзаку и начинает яростно рыться среди барахла, вытаскивает пачку сигарет, приоткрывает окно и закуривает. В свете уличного фонаря его профиль кажется вырезанным из темного картона и слишком жестким. - А что начальство? Барнс говорит уже спокойнее и вздыхает, обхватив себя правой рукой так, словно ему вдруг стало холодно. - Никто не жалуется, солдат поскользнулся в душе и ударился о стену… и так раз пять-десять. Но это ведь мелочи? Претензий ни у кого нет. Стив тихо подходит и останавливается рядом, но не касаясь. - Прости. Баки бормочет уже совсем тихо, почти шепотом. - Прости, что всё это на тебя вывалил. Тебе и так забот хватает. - Нет, Бак, ты все правильно сказал, просто не надо было ждать. Надо было сразу. Я бы постарался разобраться. Я бы точно с этим разобрался. - Знаешь, нет. Ты бы разобрался, а потом мы бы уехали. А эти люди, они бы все равно остались здесь. И в итоге могло оказаться только хуже. Для этого же парня хуже. А он здесь, думаю, не один такой. Стив делает маленький шаг вперед, сокращая дистанцию до нуля, обнимает. - Значит, надо разобраться так, чтобы больше никто не пострадал! Баки вздыхает, упирается влажным горячим лбом ему в плечо. - Вот сопляк упертый. Ну, давай попробуем.