EXODUS

Как же хорошо гулять в прохладную погоду. Сидя на спине Чонина, мне кажется, будто я могу всё и я спокойна, потому что его спина — моя опора, непоколебимая, нерушимая и надёжная. Думаю, если останусь на нём, я навсегда буду защищённой, но это невозможно. Я уткнулась головой в плечо Кая, а сам он медленно бредёт по дороге. Иногда свет уличных лампионов освещал нам дорогу, и, спустя некоторое время, белый пушистый снежок приземлился мне на нос, в то же мгновение растаяв. — Кай, по-моему, снег пошёл, — удивлённо восклицаю я и, подняв голову, смотрю на его улыбчивое лицо. -Ты права, скоро снег покроет всё белоснежным ковром, и будет ещё красивее, — сказал он и повернулся в мою сторону, одарив меня своей улыбкой. Я засмеялась от радости и крепче обвила его шею руками. — Только не задуши. — Ни за что. Кто же тогда будет меня защищать или учить готовить? — заявила я. — Тогда не сжимай шею так сильно, а то останешься без меня, — рассмеялся он и остановился у лавочки в парке и, аккуратно спустив меня со спины, усадил на неё, потом снял свою куртку и укрыл меня ею. Тем временем снег стал падать более крупными хлопьями, покрывая всё белым покрывалом. Он стоит передо мной под этим снегопадом, и я не могу отвести от него глаз. — Закрой ротик, а то снежком наполнится, — хохотнул парень и подошёл ко мне и, взяв меня большим и указательным пальцем за подбородок, лёгким движением прикрыл рот, а потом присел рядом со мной, вскинув взор на ночное небо. — Тебе не холодно? — Нет. Куртку я ношу только ради моды, — усмехнулся он. — Мы не чувствуем холода, ведь сами хладнокровные, — объяснил Ким. — То есть зимой ты можешь совсем без одежды ходить?! — глаза мои стали похожи на два блюдечка. — Конечно. Могу прямо сейчас раздеться, — рука Кая скользнула к краю майки и немного приподняла её, но я мигом остановила его. Щёки мои полыхали от смущения. — Поэтому я люблю дразнить тебя, — он рассмеялся, и рука, приподнимавшая края майки, сейчас сжимала мою ладонь и притягивала меня ближе к вампиру. В мгновение ока я головой оказалась на его коленях. Спавшей на землю курткой, он снова укрыл меня и посмотрел сверху вниз. — Смотри так на небо и ты забудешь обо всём, хотя бы не надолго. Я всегда так делаю. Всегда? Представляю, как часто он чувствует себя плохо, раз каждый раз делает так, чтобы забыть о всех своих проблемах. Я кивнула ему в знак согласия и уставилась в ночное небо. — Ты работаешь? — слова сами вырвались без моего на то согласие, что вызвало у Чонина смех. — Да, поваром. — Теперь понятно, почему ты так легко соглашаешься готовить дома, — пробормотала я. — Да? Или ты не удивляешься тому, что я хорошо готовлю? — он повернулся ко мне и щёлкнул по носу, смеясь надо мной. Я чувствую: его смех настоящий. Видимо, небо и правда поднимает ему настроение, помогает ему излечить свои раны и привести мысли в порядок. — И всё-таки, ты ошибаешься, — внезапно глубоким голосом произнес он. — Что? — Мне помогает не небо, а твоё присутствие, — откинув голову назад и устремив свой взор в небеса, ответил парень. — О-откуда ты знаешь о чём я думала? — моему удивлению не было предела. Мне стало стыдно. — Подумала? Ты же только что вслух это сказала, — он так же удивлёно посмотрел на мена, а потом снова засмеялся. Я прикрыла лицо руками, дабы скрыть свои раскрасневшиеся от смущения щёки, и только одним глазом смотрела на Кая сквозь пальцы. Ну вот опять он смеётся. Некоторое время мы сидели тихо, а после Ким вновь посадил меня на спину, и мы двинулись домой. Дверь была открыта. В прихожей было темно, и только слабый свет, проникающий из гостиной, освещал её. Кай снимает с меня куртку, вешает её на вешалку и осторожно несёт меня наверх. Я оглянулась и вспомнила, как Бекхён в первый раз спал на диване в гостиной. Неужели я всё ещё верю, что в нём есть хоть капля человечности? Нет. Кай открыл дверь моей спальни и, войдя, уложил меня и накрыл одеялом, присев рядом. — Не собираешься уходить? — спросила я его, когда моя голова коснулась подушки, и я приготовилась спать. Тот просто сидел передо мной и улыбался. — Я уйду, когда ты заснёшь, — сказал он и провёл рукой по моим волосам. Я не стала противиться и, закрыв глаза, провалилась в глубокий сон.

***

С того момента, как Бекхён покинул свою комнату прошло три дня. Вчера ко мне зашёл Сехун и сообщил, что я могу выйти из своей спальни, так как теперь Бён отказывался покидать свои покои. Конечно же, я обрадовалась. Теперь мне не придётся гнить в этих четырёх стенах и целыми сутками наблюдать за улицами из окна, на которых изо дня в день количество людей уменьшалось. Я сползла с кровати и, подойдя к комоду, достала одежду: джинсы и кофту на пару размеров больше. Сделала на голове пучок и вышла из комнаты. На втором этаже было тихо: Кай на кухне, скорее всего. Бекхён у себя, а Се неизменно лежит на диване в гостиной. — Доброе утро, — поздоровалась я с лежавшим в гостиной О. Он кивнул мне в ответ. — Спал? — Да, заснул, — улыбнулся парень. — Кай на кухне? Я надеялась, что он научит меня что-нибудь готовить, — я потянулась, размяв мышцы, и посмотрела на кухонную дверь. — Что-то у тебя хорошее настроение. Случилось что? — Сехун сразу присел, почесав подбородок, и удивлённо уставился на меня. — Нет, просто я впервые за долгое время спокойно спала ночью. — Что? Он ушёл в город? — я свернула на полпути и присела рядом с блондином. — Да, у него закончился отпуск, и он вышел на работу. Он вернётся через три-четыре часа. Обычно по средам раньше возвращается, — сказал он с улыбкой и направил свой взгляд на меня, — Я больше не кажусь тебе красивым? Мои глаза расширились от удивления. Только вспомнила, каким же он неземным мне показался, когда я увидела его в первый раз. Ничего после этого не изменилось. Золотистые волосы спадают на глаза, линия челюсти придаёт его лицу больше мужественности, когда его глаза говорят о другом. — Опять, — буркнул он и рассмеялся, прикрывая рот рукой. — Ч-что? — еле произнесла я и часто заморгала. — Ты снова окаменела будто. Нужно почаще становиться перед тобой. В это время ты превращаешься в статую. — Нет же! — возмутилась я и легонько ударила его кулаком в плечо. Он подыграл и откинулся на спинку дивана. — Хочешь прогуляться? У нас много времени до того, как Чонин вернётся и приготовит что-нибудь. Я проведу тебе экскурсию по дому. — Действительно! Я ведь пока не осматривала дом. Знаю только расположение твоих с Каем хором. — мои глаза заблестели, как только я услышала это предложение. О встал и поклонился мне в девяносто градусов. — Сегодня я Ваш верный слуга и буду выполнять все Ваши желания, госпожа.  — он хихикнул и сложил руки на животе, как обычно это делают прислужники. Чувствую себя героиней исторического фильма или сериала. Я решила подыграть Хуну. Веселье не помешает ни мне, ни ему. — Я желаю, чтобы вы показали мне весь дом. Я полностью доверяю вам. — я прочистила горло и вскинула руку вверх, будто бы отдавая приказ. Блондин тут же ответил мне согласием и потянул меня за руку в сторону прихожей. — Но я уже была там, — пробормотала я себе под нос. — Да, но ты никогда не рассматривала его внимательно, — Се подвел меня к большому стеллажу, за стеклами которого стояло множество фотографий. — Видишь, это Бекхён, — он указал на одну из фотографий. Я не сдержала смех. Это была точно такая же фотография, какую люди делают при рождении ребёнка. Закутанный во множество пелёнок, с раскрасневшимся личиком и блестящими глазами — Я думала, вампиры не делают такие вещи, — я удивленно раскрыла рот и приблизилась, чтобы хорошо рассмотреть фотографию маленького Бекхёна. — Мы всего лишь питаемся человеческой кровью, мы же не инопланетяне. — рассмеялся О и показал другую фотографию. — Я и Чонин. При виде их совместной фотографии, моё сердце вновь забилось в бешенном ритме. Они, маленькие, стояли, взявшись за руки, и счастливо улыбались. Хоть они и близнецы, и в детстве не были похожи друг на друга. У Кая была смуглая кожа, когда у Хуна белоснежная, как у старшего брата. — Ты всматриваешься в цвет кожи, да? — внезапно спросил парень. Я улыбнулась, кивая. — Из-за этого в детстве мы часто звали друг друга чёрным и белым. В последнее время мы отвыкли от этого, хотя раньше не обращались именами, — поделился воспоминаниями О. Неужели они могут быть такими милашками? Пока я рассматривала их фотографии, улыбка не сходила с моего лица. — У вас есть фотографии родителей? — Это я покажу в другом месте, — после этих слов он взял меня за руку и провел в конец прихожей, где мы наткнулись на дверь. За дверью была… лестница? Узкая лестница вела вниз, и мы уже ступили на первую ступень. — Тут безопасно? — мой голос задрожал. На устланную цветами аллею это место не похоже. — Не волнуйся, — он успокаивающе улыбнулся и сжал мою руку крепче. Мы быстренько спустились по лестнице, и вскоре мои глаза ослепили яркие лучи света, исходившие от зажжённых свечей. Мы прошли арку, и я мои глаза расширились в удивлении и восхищении. — Та-дам! — воскликнул Хун. — Она огромная! — прикрикнула я и отпустила его руку, махая головой туда-сюда. В отличие от верхних этажей здесь светло, и мебель новая, а не столетней давности, как на первом и втором этажах. — Только будь тише и не говори никому, что я привёл тебя сюда. — внезапно приблизился О и положив мне палец на губы. — Кажется, я догадываюсь почему… — усмехнулась я и прикусила губу. Это библиотека. Книги в этом доме читает только Бекхён. Значит, это — его территория. — Если его нет в комнате, то он проводит всё своё время здесь. Порой и спит тут. — Да, и сейчас я тут. Я замерла на месте. Из огромных стеллажей с книгами показался худой силуэт Бёна. С этой цепочкой на губах и ярко подведёнными холодными глазами. — Сехун, давай уйдём отсюда… — я спряталась за спиной блондина, вцепившись в ткань майки пальцами. Я не хочу находиться с ним в одной комнате. — Да, уведи её. Дышать одним воздухом будет слишком большой наградой для неё от меня. — прокашлялся темноволосый и вновь скрылся из виду. Се же в считанные секунды схватил меня за руку, и мы в одно дыхание поднялись по узкой лестнице обратно в прихожую. Теперь я знаю, что никогда не должна проходить в глубь этой комнаты, а ступать на эту лестницу тем более. — Прости, я не знал, что он там… Я думал, он остался в комнате. — вампир обнял меня, крепко сжав в объятиях. Я еле смогла качнуть головой: — Ничего страшного.