Сокровище одного демона

Они, все шестеро, смогли умоститься в небольших покоях Нэвели и Лэфри. Нэв дрожала, завернутая в плед. Её голова покоилась на коленях Люцифера. Тот мягко, успокаивающе гладил её по спине, сочувственно нашептывая милые несуразицы, только вот сил, чтоб улыбаться, девушке уже не хватило. Забавно, но сняв кольцо магистра Смерти, она ощутила резкую слабость, её ноги подгибались, тело душили дрожь и озноб. А ещё ей было страшно думать о том, что может случиться с Диавалем там, в Третьем Королевстве, где вокруг светлые маги да подпитый могущественный демон, отлично знающий его слабости. Его не было уже чуть больше часа. Они, все шестеро, молчали. Они знали, что когда он вернётся, не получится сохранить здравый рассудок…если он ещё вернется… Лэфри в уголке на подоконнике тихо плакала, не справившись с мучившим её отчаянием. Её брат на диване сгорбился и внешне стал похож на тень. Даже ярко лиловые глаза потухли и застекленели. Дис мялся в сторонке, привалившись к стене. Он опасался того состояния его друзей, что сейчас приследовало каждого, находящегося в комнате. Он не был исключением. Харви в десятый раз перепроверял повязки, снадобья и лечебные массы и был бледнее, чем обычно. Его жемчужные облачка волос потускнели и походили на маленькие тучи. Но в наступившей ватной тишине никто не услышал тихого скрипа двери, а вслед за этим — глухого стона. Раздался грохот, упавшего без сил, тела. Все поняли, кто это был. Почти все высыпали в прихожую. Лэфри медленно опустилась на колени рядом с вроде и другим, и до боли знакомым существом. Смугловатой кожи как не бывало. Вместо этого точенные черты бледного (даже бледнее, чем белое лицо Харвина) лица, черные длинные прямые волосы, прядками упавшие на лицо находящегося при смерти Владыки. Внешне он казался гораздо живее, чем на самом деле. Это был не он. Непривычно было столкнуться с таким обличьем. Дроу дрожащими пальцами скинула с лица мужчины обсидиановые, мягкие пряди и задохнулась от невидимого удара под дых. Сломанный нос, разбитая губа, от которой до подбородка тянулась кровавая дорожка, разбитый висок, длинная царапина, пересекшая бровь и скулу, и медленно, неумолимо гаснущий взгляд золотых, как расплавленный драгоценный металл, глаз. — Поднимайте его, живо! — повелительно воскликнул Айронус, аккуратно оттолкнув свою сестру, замершую в немых рыданиях. Люцио, Дис и Айрон аккуратно и в то же время быстро подняли искалеченное тело погибающего князя. Быстрыми шагами понесли его по указаниям Харвина в спальню. Дверь захлопнулась за ними надолго. Но перед этим, вышедшая в дверной проем, ослабшая, Нэвели навсегда запомнит спутанные в крови волосы, алую струйку у губ и безвольно обвисшую плетью, переломанную во многих местах, руку, с чуть согнутыми бледными, длинными пальцами. Ладонь бессознательного старшего брата непроизвольно разжалась, и из неё выпали два кольца. Одно безумно знакомое колечко, которое хотелось прямо здесь расплавить к чертям собачьим, и второе — тонкий серебристый ободок, причудливо погнутый, словно бы от сильного удара обо что-то, смятый и хранивший в себе оттенки магии. — Его маскировка… — севшим голосом проговорил Люцифер, нагнувшись и подобрав серебрянную смятую драгоценность. — Вы увидели его таким, каким он был на самом деле… — Был?.. — Лэфри судорожно всхлипнула. — После такого Даль' Мареи не живут! — раздраженно выдохнул он, запуская руки в волосы и с силой оттягивая их. Он давно отчаялся. — А может… А может наш Даль' Марей живуч… Есть же шанс? Есть?! Не молчи же! — просипела красноволосая, привалившись к дверному косяку. Но Люцифер молчал. Они, трое молча так или иначе оказались на полу. Лэфри сжалась в комочек, повернувшись лицом к стене, Люцио сполз по двери вниз, чуть согнув в колене ногу, скованно запустил скрюченные от душевной боли пальцы в волосы, тихо, по-звериному взвыл, у Нэвели подогнулись ноги, и она вынуждена была сесть на пол и прижать колени к груди. Она молчала. Нэв чувствовала, что скоро будет намного хуже. Смириться с возможной потерей демона она могла, и, наверное, была бы только счастлива. Красноволосая знала, что, придя после встречи с демоном в таком виде и сейчас находясь на грани смерти, Падший был просто обязан хорошо начистить демоническую рожу. Шли минуты. За ними — часы. Секунды сменялись секундами. А дверь всё не открывалась, в проеме не останавливался радостный, усталый Харвин, никто не радовал их известиями о стабилизировке состояния князя. Зато накручивалась пружина отчаяния и бессильной ярости, и под конец красноволосая хотела просто выть и лаять на свою жизнь и невозможность хоть каких-то действий. Скрип двери. Точно мертвенящяя волна смертельного холода прошлась по троице. Вошел мрачный Харвин. Вслед за ним плелись Дис и Айрон. По молчаливой команде они все присели в кресла, и лекарь заговорил: — Остановка сердца. Сейчас тело погружено в стазис. Он официально мертв, но неофициально… Есть крохотная нереальная надежда на регенирацию, но в таком состоянии он вряд ли выдержит её. — Ты остановил остановку сердца?.. Звучит неправдоподобно, — безэмоционально заметил его брат. Харви вздохнул и растер изнеможденное лицо ладонями. — Люцио, я сделал всё, что мог. В Аду творится примерно то же самое, насколько мне стало известно только что. — Эллохар? — Угу. Переломан позвоночник в нескольких местах, не упоминая о прочем. — Дай угадаю, тут тоже остановили неминуемую смерть?! Продлили мучения?! — вспыхнул Дамар. — Юстас, почему?! Почему забирают самых дорогих людей? — Я не знаю. — Харви опустил свой взгляд вниз. — Харви, можно я… — голос Нэвели сорвался, а она молча отвела глаза в сторону. — Да. Ты уже не сделаешь хуже, — устало кивнул он, разрешая, а когда княгиня скрылась за дверью, тише добавил, — ведь хуже быть уже не может… Нэв слышала эти слова, но не подала виду, медленно ступая по коридору. С каждым сантиметром делать шаги становилось всё тяжелей и тяжелей, осознание того, что ждет её за дверью холодило кожу, отдаваясь где-то в кровоточащем сердце. Вот, когда уже до двери оставалось несколько миллиметров, а руки тряслись от гаммы непередаваемых чувств, её что-то заставило остановиться. Что-то словно приказывало ей, заставляло подумать, прежде чем навалиться всем весом тела на тугую ручку двери. Скрииииииииии!!! Дверь оглушительно проскрипела. Нэвели со страху шарахнулась от неё, судорожно оглянувшись на кровать, и вся сжалась. Конечно же, это был он. И, естественно, какой-то скрип двери никак не отразился на нём. Он спал. Да-да, он спал. Сейчас он проснется. Ведь так должно быть?.. Грудь под его, разрезанной в лохмотья огромными когтями, туникой была туго перевязана — белый бинт блекло отсвечивал в свете луны, — и не вздымалась. Бледное, белое незнакомое лицо прекрасной мраморной маской сверкало в полумраке. Было видно, что губу и нос Харви залечил. Висок и бровь не кровоточили, как и тот порез, пересекающий скулу и щеку. Скорее всего, лицо отмывали от крови, чтоб взглянуть на травмы, ведь чернильно-черные волосы всё ещё сверкали от влаги. И вовсе не от багровой жидкости. Нэвелин шумно вздохнула и тяжелым мешком рухнула у двери, прижимаясь спиной к деревянной поверхности. Она отсюда могла видеть всего его. Она видела, как не двигаются бледные, приоткрывшиеся в немом стоне, наверное, ещё с мгновения падения в прихожей, губы, она наблюдала, как не дрожит черный пух ресниц, как, видимо, по расторопности и невнимательности Харви, свесилась с края кровати белая рука. Перестроив зрение на магическое, — эта возможность стала доступна ей сравнительно недавно, — она заметила, как серебрится полог стазиса над князем. Смотрела она долго, в какой-то момент она не выдержала и уткнулась носом в колени. Из глаз покатились слезинки. — Прости… — в пустоту прошептала она, давясь горячей соленой жидкостью. По полу заиграли золотые блики. С громким хлопком взметнулись черные тяжелые шторы. Ветер играюче перекинул через лицо мертвого несколько особо пышных прямых прядей. Она почувствовала колебание воздуха рядом и подняла голову. Тут же яркий, слепящий свет окружил её. Она подняла ладонь и крепко зажмурилась. Вновь налетел порыв ветра. Девушка почувствовала, как струйки слез из-за ураганного ветра меняют направление и движутся параллельно скулам. Вдох вышел коротким, прерывистым. Над ней возвышался высокий мужчина, овитый ярко-лиловым ореолом. Иссиня-черные волосы касались плеч и были перехвачены на затылке металлической шипастой пластиной. Но такие темно-синие глаза она ни разу не встречала. Такие холодные и завараживающе мудрые. С широким зрачком, что наполовину был скрыт за линией ресниц. Белая, как молоко, кожа, черные когти на длинных пальцах. Он был высок и весь облачен в темно-синие одежды. Мужчина остановился, поглядел на всё это дело со скепсисом и прошел к кровати. Легким движением руки, будто смахивая пыль с невидимого гроба, он снял полог стазиса. Князь хрипло, рвано вдохнул, лицо исказилось в гримасе боли. — Что вы… — Успокойся, — повелительно оборвал девушку маг и негромко пробурчал. — Интересно, а этот мальчишка хотя бы предполагал, что надо будет перевести моего черного ангелочка во вторую ипостась? Пальцы выплели тонкие нити из магического лилового огня, и черные переломанные крылья с хрустом расправились под хозяином. Тут же комнату наполнил вихрь из черных перышек. — Нет, не удосужился проверить, — меланхолично вынес вердикт он. Откинув лоскуты туники, мужчина когтем распорол повязки и преспокойно окунул ладонь в тут же открывшиеся раны. Кровь на руке была черной с золотизной. Мужчина принялся творить плетения, подпитывая их кровью из ран князя. Крылья вдруг ни с того, ни с сего начали вправляться, сращиваться и всячески неприятно похрустывать. Легкая вспышка озарила комнату. От израненной грудной клетки с перемолотыми ребрами не осталось ни следа. — Тааак… Внутренние ушибы сами восстановятся… Магия светлых…ммм…как бы её вытянуть? — он задумчиво обхватил рукой спинку кровати, постукивая когтем по дереву. — Дошло! Склонившись над Диавалем, маг приложил к вискам князя по два пальца и что-то зашептал. Тени в комнате удлинились и увелечились в размерах. Волосы мага по-змеиному извивались в воздухе, как и её красные локоны. Уверенная ухмылка застыла на губах мага. Черная шевелюра безвольного тела вспыхнула золотом и рассыпалась по подушкам. В груди князя что-то заклокотало, из носа клубами повалил пар. — Тоже мне, чайник! — фыркнул маг, внезапно ухватившись пальцами за что-то и потянув на себя. Серебристые волны магии разносились по воздуху, а он всё вытягивал и вытягивал их из почти что мертвого рэфира. Вдох мужчины, магические ленты рассыпаются на осколки. Князь сорвался на хриплый кашель, заваливаясь на бок. Крылья и когти с шелестом изчезли из его образа. Маг сочувственно потрепал его по плечу и что-то вкрадчиво сказал ему. Отчего золотистые глаза сузились в ужасе и ярости, а пальцы железной хваткой сжали его запястье. Маг лишь ненавязчиво отмахнулся от него, мягко высвободив руку. — Ты ещё слишком слаб. Потом поквитаемся. Он пошел к окну, что было распахнуто настеж и уже было уселся на подоконник, когда до него долетел тихий вопрос, заданный неприметной девушкой: — Кто вы?.. Он обернулся и взглянул на неё. Красные мягкие волны локон, голубые глаза, припухшие, искусанные розовые губы и мокрые дорожки от слез на щеках ярко выделялись во тьме волос князя, которого она прижимала к себе в объятьях. Вне сомнений, этот идеал был сестрой князя, которую надо было свести с магистром Смерти. Закусив нижнюю губу, он вздохнул и опустил лицо вниз. Устало моргнул, осознал, какая он, должно быть, скотина, чтоб манипулировать этим великим Даль' Мареем и его сестрой, и тихо ответил: — Хаос, Нэвелин. Я Хаос… Тяжелые шторы громко хлопнули по закрывшемуся окну. Только там уже не было сбежавшего бога…