Свадебный сюрприз

Тсунаеши спокойно перебирал бумаги, поглядывая временами на часы, висящие над дверью напротив его стола. Конфликтов стало намного меньше с годами, как он окончательно занял пост Десятого босса Вонголы, но это ничуть не убавляло всей бумажной работы, что каждый день занимала несколько часов его времени. Документы сменялись один за другим, меняясь лишь в мелочах, поэтому рука уже на автомате ставила печати, а уставшие глаза бегали по тексту, ища какие-либо недочеты в нем. Хаято говорил что-то о встрече после полудня, а стрелки часов словно никак не хотели доходить до двенадцати, упрямо двигаясь до безумия медленно, застыв на половине. Рука с печатью застыла над договором, который отправил ему отец пару дней назад, а в памяти вспыхнули слова, сказанные им по телефону в тот момент. - Я не хотел пока говорить с тобой об этом, ведь все твое время занято семьей и делами, - голос Емитсу звучал задумчиво и нерешительно, словно он сомневался в том, стоит ли продолжать начатую тему. - О чем, папа? – Тсунаеши нахмурился, удивленный столь резкой перемены в их разговоре. Отец ничуть не поменялся с годами, все также уверяющий маму в том, кем он работает, но бывать дома стал чаще, что не могло не радовать шатена, который почти всегда был в резиденциях Вонголы, то в Италии, то в Японии. - Мы недавно разговаривали с твоей мамой… - упоминание Наны заметно расслабило парня. Обычно мама интересовалась его здоровьем и отдыхом, ведь единственный и любимый сын до сих пор оставался для нее ребенком. – Твоя мама уже ждет не дождется, когда ты женишься, Тсуна, она волнуется о тебе, - короткий вздох обрывается резким молчанием. Если бы только он мог, то давно бы привел невесту в дом, возможно, ей была бы Киоко, любовь к которой постепенно утихла с годами, оставшись лишь приятной школьной влюбленностью, разбавленная нелепыми признаниями под действием пули предсмертной воли. Да и другом девушка была прекрасным, хоть и хрупкая, как многие омеги, но всегда улыбчивая и добрая, часто помогавшая шатену со многими проблемами. А проблемы были, но о них знали лишь единицы из окружения Савады, первыми из которых были родители и Девятый, но откуда мог узнать и Реборн, который когда-то мельком задел эту тему, для юноши оставалось загадкой, ведь обещание о неразглашении секрета он брал со всех. Рожденный омегой, он совершенно и не был ею, будто когда-то давно, двадцать семь лет назад, его документы и анализы перепутали с каким-нибудь настоящим омегой, а ему просто выпала такая шутка судьбы. Он не пах, совсем, у него не было никаких присущих омегам признаков, хоть мама и говорила, что когда-то далеко в детстве у него слабо пробивался запах шоколада с миндалем, но к подростковому периоду он становился все слабей и слабей, пока окончательно не растворился, теперь лишь изредка пробиваясь наружу на короткие мгновения. Почти все его хранители были альфами, даже маленький Ламбо, который постепенно превращался в прекрасного юношу, был альфой с виноградным запахом, уже привлекая молоденьких юношей и девушек омег, наслаждаясь их вниманием. В последние несколько лет одним из немногих, кто намекал на его истинный статус, был Реборн. С привычной усмешкой замечая слабые проблески запаха, он уходил от его вопросов, неизменно молча поправляя шляпу и скрываясь с глаз. Шли годы, но репетитором он не прекратил быть, приходя на помощь очередным жестким, но действенным методом, поучая слишком мягкого, хоть и повзрослевшего, юного босса. Дверь довольно громко распахнулась, выдергивая Саваду из мыслей, после чего тот рефлекторно поставил печать на договоре и поднял взгляд на пришедшего. Реборн неторопливо, лениво пробегая взглядом по кабинету, не останавливая его на юноше, прошел к дивану у стены и присел на него, закидывая ногу на ногу. Леон радостно вильнул хвостом Саваде, приветствуя его, и скрылся из вида, переползая на другую сторону шляпы. - Хаос, - аркобалено оторвался от созерцания интерьера, хотя и бывал тут ни единожды за столько лет, но сохранять таинственность, заставляя непутевого ученика нервничать, он любил. - Что-то случилось? – Тсунаеши отставил печать с документами в сторону, поставив галочку обязательно доделать работу, потому что знал точно, что если Реборн пришел к нему и ведет себя так, то так легко юноше не отделаться. Еще, будучи подростком, он не раз испытал на себе грандиозные идеи мужчины, начиная с того, как тот начал его тренировку для становления боссом Вонголы. - Да вот, хотел передать тебе кое-что, - достав из кармана конверт, он протянул его Тсуне, дожидаясь, пока тот подойдет и возьмет его из рук, забавно хмуря брови. Интуиция Вонголы слабо вспыхивала внутри, предупреждая о чем-то, но давая понять, что крупной опасности с угрозой для жизни нет. Прежде, чем юноша вскрыл конверт, Реборн продолжил: - И ты ведь понимаешь, что ответа «нет» я даже не услышу, - от тона голоса аркобалено Тсуна внутренне поежился, снаружи лишь бросая на мужчину не читаемый взгляд карих глаз, как бы намекая, что серьезным быть тоже может и готов спорить. – Я серьезно, никчемный Тсуна, ты ведь знаешь мои методы или мне напомнить тебе все последствия твоего упрямства? Нет, повторять уж точно не хотелось, это в голове панически у парня застучало мгновенно. В его репетиторе было миллион качеств, которыми он мог спокойно манипулировать каждым, кто имел возможность перечить ему. Временами Савада задумывался о том, каким бы жутким мог быть мир мафии, не окажись Реборн аркобалено, а боссом какой-нибудь семьи, независимо от ее размера и влияния. Он знал после рассказов Фонга, что каждый из аркобалено потерял свою сущность альфы или омеги после становления малышами и возвращением в прежнюю форму, но натуры их остались нетронутыми, поэтому альфой изнутри мужчина был жестким и хитрым. - Ты меня слышишь? Глупый Тсуна! – мгновение, и лоб мгновенно прошибает боль от щелбана, а сам Савада болезненно хнычет, прижимая ладонь к ушибу. С опаской щелкая пальцами у лица шатена, Реборн удовлетворенно хмыкает, замечая, что тот уже вернулся к нему мыслями и готов слушать дальше. Детских черт в юном боссе, сколько бы ни старались, они не смогли убрать до конца, поэтому на такие мелкие шалости Тсунаеши реагировал громко и даже, порой, мило. - Так вот, раз уж мы точно сошлись на том, что ты согласен, - хмыкая с усмешкой, мужчина поднялся с дивана и направился к двери, пряча руки в карманах брюк, улавливая краем уха, как Тсунаеши с ворчанием раскрывает конверт и читает содержимое, тут же тихо и испуганно восклицая. – Будь готов завтра, Хибари приедет к полудню, и поговорим обо всем, а там уже и остальное не за горами… - Остальное? Что? С-стой, Реборн! – испуганные и возмущенные крики Савады донеслись вслед аркобалено, но он молча покинул кабинет, с удовольствием слыша, как за доли секунды Тсунаеши вновь стал тем пугливым подростком из прошлого. Тихое тиканье часов и равномерное дыхание прекрасно разбавляли атмосферу ночи, сливаясь в единый глухой шум, отражающийся эхом в ушах. Тсунаеши уже в миллионный раз перевернулся в кровати, с раздражением смаргивая остатки дремы. Он смог проспать всего лишь пару часов, если верить часам, что показывали половину третьего ночи, но от этого ситуация не становилась лучше ничуть. В голове то и дело мелькали тот злосчастный конверт и слова мужчины, нарушившие такую, хоть и однообразную, но спокойную жизнь юноши. - Да что за сговор такой, что на них нашло? – шепча куда-то в пустоту, шатен тяжело вздохнул и уставился в потолок, комкая одеяло в руках. «Хибари нужен жених. Ты подойдешь. Подробности позже» - Ни за что не поверю, что Хибари-сан вдруг захотел окружить себя семейным счастьем, - фантазия никак не могла подкинуть в голову юноши домашнего и семейного хранителя облака, упрямо всплывая в голове воспоминаниями о школьных днях и холодном нраве брюнета. Тсуна честно мог признаться сам себе, что его до сих пор пробивает дрожь от сказанного с опасностью камикороса и дальнейшего осуществления угрозы. Сразу после ухода аркобалено в кабинет ворвался Гокудера, обеспокоенный криками любимого босса, хотя так часто и случалось после их встреч с Реборном, но в этот раз голос шатена был особенно напуганным и озадаченным. Зная, что в момент взрыва эмоций из Савады и слова адекватного не вытащить, Хаято просто решил успокоить и отвлечь юношу, заварив ему любимый чай и усадив на диван. Дождавшись, пока состояние юноши вернется в прежнее русло, он просто мягко перенаправил его на работу, дабы все мысли Неба просто завертелись вокруг договоров и документов. Тсунаеши всегда был благодарен хранителю за это, что тот с годами научился чувствовать состояние юноши и уметь находить ему применение, не создавая лишней паники вокруг. Глухой звук колокола с испугом заставил Саваду вздрогнуть, шоколадные глаза метнулись к часам, подтверждая догадку: часы пробили третий час. Сна не было ни в одном глазу, но Тсуна знал, что если не выспится хотя бы немного, то к утру будет не в лучшем состоянии, а за это можно и огрести от безжалостного репетитора и, возможно, самого хранителя облака. - Как бы мне хотелось проснуться утром и осознать, что этот дурацкий конверт мне приснился, - бормоча себе под нос, шатен закутался в одеяло, с удовольствием жмурясь от тепла и перевернулся на бок, собираясь пытаться заснуть. Утро обещало быть веселым. Тсунаеши нервно перебирал в руках кольцо босса, давно забыв про остывший чай на столике и время вокруг. Ночь была не самой лучшей в его жизни, поэтому, поспавший от силы часа четыре-пять, он закончил мелкие дела и сорвался в малую гостиную, прилегающую к одному из кабинетов, где обычно они обсуждали какие-то из дел, задолго до самой встречи. Он старался не смотреть на время, полностью уверенный, что до полудня еще осталось время, поэтому просто тихо сидел один, ожидая прихода аркобалено и хранителя. Юноша чуть ли не подпрыгивает с криком от испуга, когда на другой конец дивана, совершенно бесшумно подкравшись, опускается Хибари, но лишь молча сжимает кольцо в руках, во все глаза глядя на брюнета. Тот бросает невозмутимый, с малой каплей интереса где-то внутри, взгляд на Саваду, задерживаясь на нем буквально на мгновение, а после согласно фыркает каким-то своим мыслям, отворачивая голову и закрывая глаза. - Доброе утро, Хибари-сан, - тихонько кашлянув, Тсуна надевает кольцо обратно на палец и сцепляет руки вместе, перенося собственное волнение в мысли, изредка ерзая на месте. Кто знает, что на уме у самого сильного хранителя семьи, поэтому быть осторожным с юношей Тсунаеши никогда не забывал. Брюнет не отвечает, скрещивая руки на руки, словно засыпая на время ожидания аркобалено. Он давно взвесил собственно приведенные аргументы варианта брака с этим… зверьком. Савада не был одним из типичных травоядных, он знал это и имел какое-то свое уважение к юному боссу. Тот мог быть сильнее всех их, защищал и никогда бы не бросил, но Хибари не был слепым, поэтому прекрасно знал все, что скрывалось за лицом сильного десятого босса Вонголы. Он был слишком добрым, и не всегда смелость была абсолютной, Кея хорошо чувствовал чужой страх, и страх Тсуны был не тем, что ощущали другие, он больше боялся за других, боясь ранить или не сдержать собственную силу. Довольно… необычный объект для замужества. - Вижу, вы уже ждете, - Реборн стоял, опираясь на косяк двери, глядя на двух, сидящих по разные стороны дивана, парней. В голосе прекрасно ощущались смешинки, но глаза оставались серьезными. Как-никак, а припугнуть всей серьезностью ситуации надо было. – Думаю, повторять причину нашего сбора смысла нет. Не побоюсь напомнить вам, что Вонгола – семья, а вы ее члены и помогать друг другу ваш долг. Особенно твой, Тсуна, - темные глаза с укором впились в мгновенно вскочившего юношу. - Почему это? – взмахнув руками, шатен мгновенно завелся в волнении. Сбоку фыркнул Кея, такая смена эмоций могла быть только у Савады. - Потому что ты босс, а Хибари твой хранитель. Ты бы бросил его в беде? – Реборн нахмурился, серьезно глядя в глаза Тсуне, добавляя в голос нотки стали. Наблюдавший за диалогом, брюнет насмешливо усмехнулся, зная, что аркобалено лишь включает актерское мастерство, давя на совесть Тсунаеши, чтобы сократить время их будущих споров. - Беде? Нет, конечно, это же Хибари-сан и он тоже мой друг! – уверенно кивая, Тсунаеши сжал руку в кулак, опуская взгляд и бормоча чуть тише. – Даже если он не так близок с нами, но он все равно один из членов семьи. Аркобалено победно улыбается и проходит к креслу, усаживаясь напротив парней. Самая главная проблема их собрания решена, ведь такими разговорами мужчина успокаивал волнение юноши о многом и рассеивал ненужные мысли. Он прекрасно осознавал, что в формальном вопросе женитьбы проблем не возникнет, но обоим юношам потребуется время, чтобы привыкнуть ко многому, ведь такая новость не останется без внимания. Ни один замужний омега или альфа не снимал кольцо, гордый своим статусом. - Думаю, что было бы глупо идти к вашим родителям и заявлять о помолвке так неожиданно, вы ведь сами это понимаете, - подпирая щеку рукой, Реборн благодарно кивнул одному из слуг, молча принесшего ему капучино. - Поэтому пойдем чуть более долгим, но безопасным и выгодным для всех нас путем. Какое-то время поживете вместе, помелькаете рядом, словно парочка, а там уже и до родителей дойдут вести, сами все увидите, - с удовольствием сделав глоток горячего напитка, мужчина на мгновение прикрыл глаза, решая что-то про себя, и продолжил: - Ведь брак между альфой и бетой уже давно не редкость в наше время, не думаете?