И вдруг, ни с того ни с сего, я почувствовал угрозу своей жизни...

Злость завладевала Саске постепенно. Капля за каплей вливаясь в его жизнь, въедаясь в каждую клеточку плоти, заполняя собой все мысли... И виной всему пронырливый репортеришка… Ооо... Саске бесили многие, но этот… этот был особенный. Эта вечно улыбающаяся рожа, эти торчащие во все стороны волосы… Так и хочется свернуть ему шею («или перекусить,» - услужливо подсказал вампир, с образом которого брюнет на удивление сроднился). Эмоции, которые вызывал этот идиот, ни объяснению, ни, тем более, контролю не поддавались. Саске был на взводе. Теперь игра не была столь забавной. Учиха все чаще ловил себя на мысли, что это не закончится никогда. Постоянное ощущение, что из-за одного неверного шага вся его жизнь может рухнуть. Все, над чем он работал много лет, рассыпется, как карточный домик. Саске сидел в гримерке напротив зеркала и массировал виски. Голова болела от постоянного напряжения, в котором актер жил последний месяц. Призывы разума к спокойствию, только злили еще сильнее. От злости темнели и без того черные глаза Учихи, от чего полностью превратились в черные дыры. Это пугало. Нет, не Учиху, а простых смертных, окружавших его на площадке. Самое неприятное – это пугало режиссера, он считал, что данный взгляд категорически не подходил для любовных сцен, ну просто категорически! И Саске был изгнан с площадки работать над образом. Подобное произошло впервые за всю его карьеру! - Учиха, на площадку, - раздался голос режиссера из громкоговорителя. - Черт, - вырвалось у актера, Саске еще раз глянул в зеркало: зрелище было еще то. - Да я не вампир, а Ганнибал Лектер, - горько усмехнувшись, сказал зеркалу брюнет. Отражение повторило усмешку, и сходство с известным маньяком стало воистину пугающим. Саске покачал головой, поднимаясь со стула. - Идем клеить девушку, - отражение почему-то не обрадовалось перспективы общения с Карин и ее персонажем. Этот день был просто кармическим наказанием, как будто все звезды сошлись в одной точке, дабы довести Саске до петли. Но что там звезды, когда рядом вертится это оранжевое недоразумение! Идя по коридору, брюнет почти рычал, вспоминая, с чего начался этот «прекрасный» день. Всё началось с утра. Узумаки, обнаглевши в конец, пролил кофе. Кофе Саске, если быть точнее… Нет, не на актера - это мелко и неинтересно, совсем не по-нарутовски. Пролил он этот дивный напиток на пол, по которому шёл вышеупомянутый актер. Когда ботинок Учихи соприкоснулся с поверхностью жидкости, то, согласно всем известному закону физики и также известному закону подлости, произошло событие, которое явилось самым, что ни на есть ярким выражением одного нецензурного слова, которое Саске и упомянул, грациозно падая на пол. Наруто, который наблюдал сие действо, был в восторге, реакция у папарацци была воистину потрясающая. Фотограф успел сделать около семи фоток за тридцать секунд, три из которых запечатлели Учиху ещё в полёте, а на последнем снимке было видно, как Саске заметил незапланированную фотосессию и готов был вскочить, дабы прикончить Лиса. Но Узумаки удачно скрылся в обеспокоенной толпе, окружившей брюнета. Актёр собрал волю в кулак и вернулся на съемочную площадку. Но сцена как не клеилась, так и продолжала не клеиться. Учиха запарывал дубль за дублем, в последнем так и вовсе забыл текст. - Всё, перерыв! - Спустя полтора часа напрасных усилий, убито объявил режиссер, наконец поняв, что сегодня любви не будет. К тому же неплохо было бы покормить раздраженных актеров, оператора и прочих простых смертных… Немного перекусив, Саске ощутил прилив положительных эмоций, не сильный, но все-таки прилив, а не отлив, как за весь сегодняшний день. Боль в голове прекратилась, злость, наконец, была укрощена и посажена в клетку Учиховского самообладания. Парень понял, что он на работе, а на работе нужно, как ни странно, работать и стараться игнорировать мелочи, портящие жизнь. Кстати, не о мелочах жизни: никаких оранжевых пятен перед глазами не мелькало уже довольно давно. Возможно, папарацци уже выполнил норму на сегодня. Ну, может быть, у Узумаки свои дела, личная жизнь... Саске было обрадовался своей мысли, но потом решил не поступать так опрометчиво. Радость тоже была посажена в клетку, и вполне настороженный Учиха отправился по зову природы. Туалет встретил актера тишиной и прохладой, в воздухе витал аромат лимона, вообще обстановка была располагающей к релаксации. Учиха вошел в первую по счету кабинку, совершив нетрудную, с детства знакомую процедуру – сел на фаянсовое изделие. Дальше, по идее, должна следовать цензура, но... Но в соседней кабинке находился Наруто, который уже закончил свои грязные дела и собирался уже покинуть это место, но вдруг понял, что звезды благосклонны к нему сегодня. Предвкушая отличный кадр, Наруто встал на унитаз и с любопытством заглянул за ограждение. Макушка Учихи не подозревала, что не одинока в этом прекрасном месте. Фотоаппарат – верный друг и соратник Лиса, был готов запечатлеть интимный процесс, как вдруг Наруто понял, что в объектив камеры смотрит два черных сверкающих глаза, которые, без сомнения, заволакивает красная пелена. - У-зу-ма-ки, - каждую букву Саске буквально выплевывал, шепот этот был страшен и походил на проклятье. Наруто устрашился впервые за всю свою карьеру. Воспользовавшись преимуществом застегнутых штанов, фотограф рванул так, что только пятки сверкали. Но то ли Наруто бежал недостаточно быстро, что вряд ли, то ли Саске действительно был вампиром, что возможно: факт остается фактом, форы у Наруто практически не было. Несчастная жертва неслась рыжей ракетой уже по съемочной площадке, издавая какие-то звуки, выражающие неподдельный ужас, а мифологический хищник бежал по пятам... Наруто был напуган до чертиков, оглядываться на доведенного брюнета совсем не хотелось. Боязнь, что его сейчас схватят и обескровят, заставляла, в общем-то смелого Узумаки, усердно работать ногами. Препятствия, такие как декорации, камеры, стулья, столы и прочая мелочь, подавшаяся на пути, с этого самого пути слетала. - Что происходит? – раздался очень громкий властный голос. Орочимару-сама собственной персоной приехал взглянуть как проходят съемки и обнаружил что-то весьма и весьма странное. Ну, Саске бегающий по студии – куда ни шло, в конце концов – это красиво, но незнакомый блондин, который бежал прямо на него – это уже… Тут Орочимару пригляделся и узнал, но было уже поздно. Он-то думал, что его, великого, таранить никто не посмеет. Посмели. Лис «Конохи» всегда позволял себе многое, в том числе и… - С дороги!!! – заорал блондин. Воплю Узумаки не вняли… Как падает кит шоу-бизнеса? Хм, оказывается, как и любого смертного его можно легко повалить с ног. Наруто уронил Орочимару и, перепрыгнув через саннина, продолжил путь в полной, даже зловещей, тишине. Дышать и двигаться после того, как упал продюсер, мог позволить себе только Саске, который даже не заметил Орочимару, разве что почувствовал, что наступил на что-то мягкое и пищащее. Но мысль о том, что Саске, в прямом смысле, прошелся по самолюбию начальника, посетит его голову не в самое ближайшее время. Наруто выбежал из павильона и понесся к парковке, прекрасно понимая, что оторваться ему не удалось. Но падение Орочимару дало ему пару секунд форы. Наруто подозревал, что по этой старой змеюке не очень удобно бегать. «Фордик!» - билась в его голове мысль спасении. Вот он показался! Его оранжевый друг и спаситель! Наруто оказался внутри за секунду. Как? Вот это уже другой вопрос. Да ни об этом сейчас, главное, что форд не желал заводиться. - Давай, давай!!!- приговаривал Наруто, поворачивая ключ зажигания. – Ну, милый, давай!!! - форд не подавался уговорам. Вампир приближался. Сердце билось. От взгляда на Саске хотелось очень некруто визжать. Но Наруто держался и продолжал уговоры. Пальцы Саске едва коснулись стекла автомобиля, как форд тронулся, очевидно, поняв, что может и сам пострадать, если продолжит упрямиться. Мотор заурчал, колеса закрутились, машина на всех парах летела подальше от Учихи. Спустя несколько секунд после того как Саске перестал виднеться в зеркале заднего вида, Наруто наконец облегчено выдохнул. Учиха всё стоял на стоянке, глядя вслед ненавистному папарацци. Осенний воздух охладил его пыл. К студии подъехала скорая, оттуда выскочила бригада медиков, а Саске так и стоял на холоде глядя вдаль… - Это никогда не кончится, - прошептал парень, всматриваясь в хмурящееся небо. - Боже, да что я тебе сделал?! – с надрывом в голосе спросил он и со злостью пнул бордюр. Закрыв глаза и медленно втягивая в себя холодный воздух, Саске постепенно успокаивался. Затем Учиха резко открыл глаза и решительно направился к своей машине.