Sing Me to Sleep

— Я уж думал, нас не пустят, — Серёжа заворожённо смотрел в окно. Бар-кальянная «High Lounge» находилась на тридцать восьмом этаже башни «Империя». Отсюда открывался потрясающий вид на часть Москвы и на несколько мерцающих башен. На входе стояло строгое ограничение 18+, однако, в двенадцать ночи сотрудникам и официантам не хотелось запариваться по этому поводу, и они спокойно пропустили всех троих, продав им и кальян, и алкоголь. — Может, они подумали, что я ваш папа? — почесал подбородок Дима, смотря на друзей. — Не смеши мои браслеты, бля, ты едва на двадцать выглядишь, — тихо ответил Антон, надеясь, что его не услышат. Голову слегка оттягивало от выпитого, но до состояния нетрезвости было ещё далеко. Кальянная сегодня работала до четырёх утра, поэтому у ребят в планах было посидеть до самого закрытия, а потом прогуляться по набережной и вызвать такси домой. Ждать до открытия метро не особо хотелось. К тому же, по закону им нельзя было находиться на улице без сопровождения совершеннолетних, поэтому нужно было быть на всякий случай осторожными. Внутри пахло чем-то приторно-сладким. Какой-то свободой, дурманящей голову и пьянящей лишь своим присутствием. — У меня в распоряжении тридцатка. Мне кажется, мы можем купить весь этот бар, — хихикнул Антон, выпивая вино из бокала. Помимо них в зале сидели ещё две компании, но до ребят им не было никакого дела. — У меня осталось всего пятнадцать после летней подработки. Думаю, парочка за эту ночь уйдёт. Дима кивнул, намекая на то, что у него с финансами примерно то же самое. Шастун смолчал и выдохнул через нос густой дым в потолок, полностью отдавая себя мыслям. Он просто сидел и думал о том, что вообще делать дальше. В нормальном состоянии он даже не задумался бы об этом. Дым струился по комнате, обвивая оголенные щиколотки. Антон медленно выпустил клубы дыма изо рта, наблюдая, как они скручиваются в витиеватые линии и спирали, а после и вовсе растворяются в неоновом свете. Он облизал губы и почувствовал на них привкус алкоголя. Кальян оставлял на языке приятный привкус чего-то ягодного, слегка вяжущего, чуть горьковатого. В голову почему-то настойчиво стучался Арсений Сергеевич, а потом и вовсе зашёл без спроса. Он точно был бы не рад тому, чем они тут занимаются. «Да идите вы в жопу, Арсений Сергеевич», — думал Антон, заказывая у подошедшего официанта ещё текилы. — «Расслабиться уже, что ли, совсем нельзя?» — Но не таким же способом, Антон, — словно над ухом прозвучал его голос, и Шастун дёрнулся. Он осмотрел помещение и понял, что ему просто померещилось. — Давайте поесть закажем, а то мы сопьёмся так уже через час. К тому же, я настолько голодный, что готов даже вас обоих съесть, лишь бы в животе пусто не было, — голос Серёжи отвлёк Антона от мыслей и вернул в реальность. — Лапочка моя, заказывай, что хочешь. Чем бы дитя не тешилось, — умилительно сюсюкал Дима, за что и получил подзатыльник.

***

Антон проснулся от дикого желания пить. Открыв глаза, он осмотрел место, где находится. Судя по всему, это была квартира Димы. Но вот только непонятно было одно — почему он лежит на кровати, да и к тому же один. — Проснулся наконец-то! Я уже думал, что ты того, коней отбросил, — Серёжа выдохнул, откладывая телефон в сторону. — Ты сам встал минут тридцать назад, пьянь! Помнишь, как я тебя в пять утра в такси затаскивал? — спросил Дима, стоя с кружкой кофе у двери. — А меня кто-нибудь в такси затаскивал? — прохрипел Антон, поднимаясь на локтях. — Нет, ты сам дошёл. Доброе утро, кстати. Ну, вообще, сейчас почти двенадцать ночи, конечно, но это не так важно. — Сколько? — Антон вытаращил глаза. — Меня же Костя размажет по стенке! — Я уж думал тебя чаем напоить, не-завтраком покормить. Эх, ну ладно. — Меня покорми, — встрял Серёжа, ковыряя мизинцем в зубах. — Я тебя уже кормил, ты сказал, что, цитирую, «твою говно-яичницу я жрать не буду», — Дима показал ему язык и подошёл к нему. — Поэтому предлагаю нам на двоих заказать пиццу. — Тогда я тем более пошёл, — Антон потянулся. — Заказывайте, что хотите, я пойду домой. Думаю, что после такой ночи, соберёмся мы нескоро. Шастун почему-то задержал взгляд на совместной их фотографии, прикреплённой на булавку к стенке у кровати, и ему неожиданно стало так тепло, что он подошёл к друзьям и обнял их обоих.

***

Именно так текли эти дни их восхитительного сентября. Школа, контрольные и пробники, посиделки друг у друга дома, работа и куча домашнего задания. Антон успел посетить разок дополнительные занятия по биологии у Арсения Сергеевича, но уже вместе с Глашей. В тот раз она не пришла по «семейным обстоятельствам», зато другие занятия посещала каждый раз. Из-за её присутствия разговор, как в первый раз, не шёл. Но зато после каждого занятия химик угощал их конфетами и чаем. Антон тактично отказывался от сладкого, восполняя его лишней кружкой чая. С Глашей у них сложились отношения на привет-пока. По утрам здоровались, на последнем уроке прощались и разбредались по своим делам. Ни единого лишнего слова. — Что по поводу лагеря? — спросил Арсений Сергеевич в предпоследний вторник сентября. — Уже через неделю мне нужно будет подать списки. — Я не поеду, меня не отпускают, — тут же заявила девушка, рисуя что-то в тетради. — А ты? — спросил учитель, смотря на Антона. И Шастун вновь на секунду потерялся в цвете глаз. Он никак не мог к этому привыкнуть. — Я бы хотел, да. Никогда не был в лагерях, — Антон смущался уже намного меньше, лично разговаривая с учителем, но доля стеснения все ещё присутствовала, заставляя выкидываться на берег из уютной зоны комфорта. — Хорошо, — просто сказал Арсений Сергеевич. — Если так хочешь — поедешь. Я чуть позже скажу подробнее. Поговорим на химии на следующей неделе. Надо же когда-то и ей заниматься, да? Он улыбнулся и ему, и Глаше, которой было вообще не до этого. Антон впервые слабо, но действительно искренне улыбнулся в ответ и посмотрел на жёлтые листья за окном.

***

Чувство апатии и боли внутри стали возвращаться по ночам. Почувствовав сильную усталость, Антон даже попросил отгул на работе. Он решил остаться ночью дома — полежать и подумать над чем-нибудь. Неприятные ощущения внутри начинали давить всё сильнее, и ему стало неуютно. Месяц. Прошёл ровно месяц. Последний раз Антон нормально ел двадцать первого августа. Он грыз одеяло и смотрел на мигающие электронные часы в темноте комнаты. 0:47. Прошло пару минут, и Антон всё же встал с кровати, слез на пол и побрёл на кухню, желая попить хотя бы воды. Пил, смотря в окно и крепко держась за стакан. А потом всё же решил заглянуть в холодильник. «Ну я же не буду ничего есть. Я только посмотрю, одним глазком…» — думал он, открывая дверцу холодильника. В нём действительно много вкусной еды, как он и думал. Антон сначала просто смотрел, а потом коснулся чего-то. И спустя секунду уже не помнил, что это, так как еда оказалась у него во рту. По ощущениям, это был сыр. Пиздец, он так давно не ел сыр. Чуть кисловатый, мягкий, такой вкусный… Дальше себя уже было не остановить. Ещё кусок чего-то, шоколад, яблоко. Хотелось всего и сразу. Организм понял, что происходит, и тут же напомнил о себе. Антон бегом ринулся в ванную и согнулся пополам. Его сильно рвало, он сжал край ванной до побеления костяшек. Потом потянулся к крану включил воду, чтобы умыться, чувствуя внутри ужасную пустоту. В голове было также пусто — ни единой мысли, один белый шум. Антон выключил воду и откинулся на кафельную стенку, попутно доставая телефон. Он вздохнул и написал Диме в вк.

Антон Шастун Я опять сорвался.

Сообщение было прочитано почти сразу. Антон ждал десять секунд, двадцать, но ответа так и не было. Дима прочитал и ничего не ответил. Парень тяжело выдохнул и провёл рукой по лицу. Он ненавидел себя за всё сделанное в этой жизни, и от этого становилось ещё хуже. К горлу подкатывала тошнота, хотя блевать было уже действительно нечем. Он не знает, сколько понадобилось времени привести себя в порядок и встать на ноги. Антон вышел из ванной, слегка пошатываясь. Он закрыл холодильник, вернув всё на прежние места. Потом снова выпил воды и посмотрел в окно, на луну, смотрящую в ответ. Телефон завибрировал в кармане домашних шорт. Дима Позов Я стою за дверью. Открой мне.

***

— Поз, ты сумасшедший, — звенящим шёпотом сказал Антон. Они вдвоём разместились на втором ярусе кровати Антона. В полной темноте светились только цифры электронных часов на столе. — Ты бы знал, как я уломал маму пойти к тебе, — также шёпотом ответил Дима. — Просто поставил её перед фактом, что я в час ночи ухожу к другу. — А она что? — Сначала побесилась, потом отпустила. Я сказал, что переночую. Если ты не против. — Сейчас я только за, — Антон улыбнулся, закрывая глаза. Их диалог шёпотом выглядел забавно. — Только Серёже не говори, он обидится, что ты его не позвал, — Дима повернул голову к другу, накрываясь вторым одеялом, любезно одолженным Антоном. — Я и тебя не звал, — хихикнул Антон. — Ну я пришёл просто так, — Позов улыбнулся. — Звезда Кремля — и вот он я! — на этом Шастун закрыл рот рукой, чтобы не засмеяться в голос. — А вообще, если бы ты и ему это сказал, то он перебудил бы тут всех. Разносить хаты чисто моя должность, но он бы выполнил её за меня. Они проговорили шёпотом почти до трёх утра. Просто лежали и разговаривали обо всём, что вспоминали. Дима специально пока решил не затрагивать скользкую тему, которая была причиной прийти сюда. Они обязательно и об этом поговорят, но немного позже. Антон заснул почти сразу. Ощущение кого-то рядом заставляло расслабиться и успокоиться, напомнив ему, что не один. Дима очень долго ворочался, думая о своём. Ближе к четырём утра заснуть всё же удалось. В комнате стало максимально уютно, когда сквозь щёлку в дверь прокралась кошка, а потом запрыгнула на закрытое пианино. Тоже немного поворочавшись, она свернулась в клубок и задремала вслед за хозяином.