***
— Шаст, ты дебил! — сквозь зубы пробурчал Серёжа, кутаясь в куртку и пританцовывая на месте от холода. На улице мороз опустился до минус девяти градусов, и дубак царил полнейший. Кажется, температура пока ещё не очень маленькая, но из-за северного циклона морозило конкретно, и эти несчастные минус девять превращались во все пятнадцать. — Антон, давай я тебе свою куртку или кофту дам, а потом надену твою или вообще буду в одной рубашке, а? — Дима тоже кутался в тёплую куртку, стуча зубами. Антону приспичило покурить перед занятиями, и он не придумал ничего лучше, как раздеться до тонкой футболки и выйти так на улицу. Свитер и куртка, естественно, остались висеть в раздевалке. — Очень сильно будут пахнуть, — объяснил друзьям Антон, когда они медленно потопали за ним со школьного двора. До звонка было минут пять, — а меня Арсений Сергеевич и так наказывает за это курение, сигареты отбирает. Первой химия. Лучше замёрзну, чем весь табаком вонять буду. Серёже и Диме в тот момент ничего не оставалось, кроме как побежать за другом в калитку забора. — Арса ещё пока нет, можно не торопиться, — Антон, синея от холода, держал в дрожащих руках тлеющую сигарету. — Возьми хотя бы шарф, — Серёжа жалостливо стянул его с шеи и протянул другу, — ты уже весь трясёшься. — Да нормально все, — затянулся Шастун, делая нервные шаги вперёд-назад и влево-вправо. Ему, пожалуй, было ужасно холодно. Просто ужасно и невыносимо холодно, — пару минут всего осталось. Можете в школу пойти, если вам холодно. Я вас не держу, правда. — Ага, ещё чего, — Позов хмыкнул и застегнул куртку прямо до шеи, — о, смотри, Глаша. Антон, чувствуя, как несильная метель колет его голые предплечья ужасным холодом, поворачивается влево. Девушка действительно шла к ним вдоль забора, держась за лямки рюкзака. — Что, гоняет Арс, да? — вместо приветствия хмыкнула она, улыбнувшись, — он всех вообще гоняет с сигаретами уже давно вроде как. Да и в самой школе этой очень сильно наказывают, чуть ли не на учет ставят. Кстати, не найдётся у вас ещё сигаретки для милейшей замёрзшей дамы? Антон молча протягивает ей пачку. Его руки подрагивают от мороза. — Оденься иди немедленно, — фыркнула Глаша после первой затяжки, — ты чего, совсем, что ли, с ума сошёл? Ты ж с воспалением легких сляжешь, ты в одной тонкой футболке стоишь. — Не слягу, — отмахнулся Антон и тоже затянулся, ловя на себя сочувственные взгляды друзей. Им тоже было холодно, но они были хотя бы в куртках. Глаша смолчала, а после резко дёрнулась, кинув сигарету в снег. У обочины в метре от них затормозила серая машина. Антон плохо разбирался в этих всех названиях, но, кажется, эта была тойотой. — Блять, это Арсений. Всем пока, ребят, увидимся на химии, — девушка пулей бросилась от них к калитке, а после, преодолев её, вверх по ступенькам ко двору школы. И тут Шастун понял, что влип. Учитель выбрался из машины, захлопнул дверь и сузил глаза, посмотрев на него, а потом быстро устремился к ним. Серёжа и Дима по инерции сделали шаг назад, переглянувшись. — Антон, — Арсений Сергеевич с явным раздражением подошёл к нему, — ты обалдел, что ль, совсем? Минус десять на улице, ты в футболке куришь стоишь. У тебя голова нормально функционирует сегодня? Быстро в школу. — Докурить-то дадите? — с надеждой спросил Антон. Его сигарета тут же отправилась вслед за Глашиной, а потом тёплые пальцы обхватили его сгиб локтя. На долю секунды парень задумался, что два пальца учителя с лёгкостью замкнулись на его кости, но он тут же об этом забыл. — Идём. Курить он тут собрался, — хмуро ответил Арсений Сергеевич, а потом, не терпя возражений, потащил его к школе за локоть, изредка оглядываясь, успевает ли Антон за ним, не волочится ли уже по земле. Дима и Серёжа истуканчиками последовали за ними, изредка загребая ногами снег.***
После химии была пара каких-то совершенно скучных уроков, именуемых физикой и геометрией, и именно поэтому Антону жутко хотелось спать. Сделать ему это не удалось, так как следующей была физкультура. У парня появилось жуткое желание прогулять её. Сегодня все равно скорее всего будет игра в баскетбол, а бегать за мячом и с мячом жутко не хотелось. На химии Арсений Сергеевич, как обычно, вызвал Антона к доске. Шастуну казалось, что все бы нормально, но он ошибся. Сегодня он был без линз, и решил хотя бы взять из дома очки. На перемене перед уроком, когда его за локоть привёл Арсений Сергеевич, к их компании подошёл тот, чьё лицо Антону вообще не хотелось бы видеть в этой школе. Саша, как всегда самодовольный, наигранно жевал жвачку с отвратительными причмокиваниями. Сначала он пытался как-то поддеть его, но ни Антон, ни Дима, ни Серёжа не обращали на него никакого внимания. Саша презрительно фыркнул, а потом резким движением снял с его глаз очки. Шастун дёрнулся за ним, попытавшись перехватить их, но был остановлен мощным тычком в грудь, от которого на секунду замерло дыхание. — Теперь это моё, — хмыкнул Саша и отошел к громко ржущим друзьям. В его компании была Марина, Аня, Андрей и Рома, которые всячески потакали ему и ухахатывались с каждой несмешной шутки. Антон неуверенно поднялся из-за парты, чувствуя, как внутри Саша ликует. Он медленно направился к доске, смотря в пол, а как только дошёл до кафедры — ухватился за неё, чтобы не запутаться. Он поднялся на ступеньку выше и, все ещё цепляясь пальцами за деревянную поверхность кафедры, подошёл к Арсению Сергеевичу. Антон четко не видел его лица, но ему казалось, что он как-то странно на него смотрел, закинув ногу на ногу. Шастун неуверенно пару раз моргнул и сощурился, пытаясь рассмотреть хоть что-то. — Ты же был в очках сегодня? — спросил учитель, беря в руки задачник по химии для сдачи ЕГЭ. Антон кивнул. — Где они? — Арсений слегка нахмурился. Парень смущённо поднял голову и осмотрел класс, не зная, куда бы скрыться и как раствориться от этих внимательных взглядов. Потом переступил с ноги на ногу и опустил голову, неуверенно поведя плечами. Химик, кажется, уже даже смотрел с волнением. — Да Господи, забирай свои очки! — Саша заржал, прицелился и кинул их прямо в Антона. Парень дёрнулся, но поймать их не успел, так как даже не видел траекторию полёта. Очки, кажется, с треском упали на пол, и Шастун сглотнул непроизвольный ком слез, ставший поперёк горла. Он наклонился за ними и почти вплотную приблизил к глазам, распрямившись, а после увидел небольшую трещину на правом стекле. Антон провёл по ней пальцем, но все же надел их, чуть морщась. — Что писать? — неожиданно севшим голосом спросил он у Арсения Сергеевича. Химик отдал ему книжку, смотря ему в глаза. — Страница сорок один, вариант пятый, задача вторая, — Антон видел, как в его зрачках плескается сочувствие. Он прекрасно видел, как губы Шастуна дрогнули с минуту назад, когда ему хотелось разрыдаться, — а ты, Саша, после урока остаешься здесь. — У меня физика, — ошарашенно произнёс он, — я не могу не пойти на неё! — Мне глубоко плевать, что у тебя там второе, — Арсений Сергеевич чуть ли не плевался от злости, — ты останешься здесь, и мы с тобой побеседуем, — он отвернулся от него, — решай, Антош. Антон сдавленно кивнул и стал записывать условие задачи, составляя в голове уравнение, чувствуя на своей спине презрительный взгляд Саши. После замечания Арсения он распалил свою ненависть ещё сильнее. Да, теперь он точно не остановится и будет продолжать всячески мстить их компании. И Шастун уверен, что когда-нибудь настанет такой момент, когда даже учитель окажется бессилен против него.