***
В горле было сухо, как будто он вновь оказался в той ночи с Егором под боком. Неприятно пахло каким-то спиртом. На веки давил яркий белый свет, заставляя морщиться. Недалеко раздавались тихие голоса, едва слышные, будто не здесь. Антон лениво приоткрывает слипшиеся глаза. Осматривается и тихо стонет от тяжести в голове. Веки снова закрываются. Его руки, безвольно висящей с кушетки, касается другая рука, тёплая. -Что случилось? - тихий голос Арсения Сергеевича приводит в чувство. Парень снова открывает глаза. Немного размытый химик, а чуть дальше, сложив руки на груди и оперевшись о стенку, стоит Павел Алексеевич. Около него шныряла медсестра, держа в руке что-то белое. Завидев то, что Антон очнулся, она кинулась к нему, отодвинув Арсения Сергеевича. Шаст осмотрелся ещё раз. Белые стены и металлический столик с какими-то склянками. Письменный стол с кучей бумаг на нем. -Приложи к голове. Парень с трудом приподнялся на жесткой кушетке и взял протянутый предмет, оказавшийся грелкой со льдом. Он осмотрел его, а потом приложил к ноющему лбу. Стало легче. -Встаньте, пожалуйста, - просит его медсестра и беспрекословно поднимает его на ноги, - глаза широко откройте. Антон не понимает, что вообще происходит. Женщина осматривает зачем-то его глаза, просит закатить их, потом открыть рот и высунуть язык. Она трогает его полость рта, и парню становится мерзко. -Теперь кофту закатайте до груди, - снова просит медсестра, и Антона будто прошибает током. Рядом находятся и Арсений, и Павел Алексеевич, и они внимательно смотрят на все происходящее, - вы хотите, чтобы я сама её вам задрала? Шаст мотает головой, откидывает грелку и подцепляет кончиками пальцев все три свитера так, чтобы не было понятно, что это вообще такое. А потом тянет их вверх, пока женщина не говорит ему "стоп". Она трогает прохладными пальцами его впалый живот, касается рёбер, и у Антона бегут мурашки по всему телу. Пальцы небрежно обхватывают талию, хватают желобки рёбер, царапают нежную кожу. -Когда ели в последний раз? - она хмурится, делая вывод, и окидывает взглядом бледное лицо парня, - молодой человек, изнеможение и голодный обморок у вас. Антон присел обратно на кушетку, опуская свитера вниз. На Арсения Сергеевича он старался не смотреть. Кто-то присел рядом с ним и приобнял за плечо. -От уроков на сегодня освобождён. Идёшь домой и съедаешь там полхолодильника, - медсестра что-то записывает в школьном журнале посещений медкабинета, - одиннадцатый "А"? - Арсений Сергеевич агакает, - у вас очень сильное изнеможение, молодой человек. Как вы довели себя до такого? - она хмыкает. -Можно тогда мы пойдём? - спрашивает химик. -Если голова не кружится, и он нормально себя чувствует, то идите, - кивает женщина, - Антон, да? Антон, зайди потом ко мне через несколько дней. -Обязательно, - врет Антон и поднимается на ноги. Арсений Сергеевич упорно держит его за плечи и ведёт к выходу из кабинета, - до свидания. Медсестра что-то говорит в ответ, но парень этого не слышит, так как учитель уже вывел его в коридор. Информатик выходит следом. -Что случилось? - тихо спрашивает Арсений и берет его обеими руками за плечи, - что вообще с тобой происходит? Почему так? Тош... -Простите, я просто очень сильно устал, - врет Антон и прячет глаза, - плохо сплю, поесть не успеваю даже, на тренировках замыливаюсь. Вот и вышло вот так... Химик тяжело вздыхает и утыкается лбом ему в плечо, а потом отлипает и смотрит на наручные часы. -Из-за тебя я прогуливаю свой же урок. Девятый "Б", думаю, счастливы, - без укора говорит Арс, - мне нужно идти. Хочешь, Павел Алексеевич тебя проводит? У него окно. -Да нет, спасибо, - отмахивается Шаст, - простите ещё раз. -Ничего страшного, - улыбается химик, - все, я побежал. Обязательно покушай дома. Арсений срывается с места и бежит в сторону лестниц, понимая, что если вдруг на его урок придёт завуч, то ему полный пипец. -Что произошло? - парень повернулся к информатику, - вы позвонили ему? -Да, - он кивнул, - раз ты у меня в кабинете грохнулся на пол, что я ещё мог сделать? Антон ничего не отвечает. Павел Алексеевич оглядывается на лестницу, ушёл ли Арсений, а потом протягивает руку к краю свитера парня. Приподнимает первый, а потом худым пальцем приподнимает второй. И у парня все рушится внутри. Сердце в груди стало биться быстрее, будто загнанное в клетку. -Я пойду? - сбивчивым голосом спрашивает Шаст, надеясь как можно быстрее отвязаться от него. А ещё он надеялся на то, что он ничего не понял. -Иди, - отвечает Павел Алексеевич, не отрывая взгляд от свитеров, - поешь дома обязательно. Он отпускает несколько слоёв одежды и смотрит на Антона внимательным, полным вопросов взглядом. Парень также сбивчиво прощается, быстро разворачивается и почти бегом направляется к раздевалкам. Сердце все ещё колотилось, словно сошло с ума, а голова предательски кружилась. "Он ничего не понял", - утешал себя Шаст. - "он просто посмотрел, просто заметил это. Он ничего никому не скажет!". Да ты сам-то себе веришь, Антош?***
На следующий день Антон в школу решил не ходить, так как боялся, вдруг что случится вновь. Терять сознание от голода перед учителями ещё раз не очень-то и хотелось. Но его мечты полежать дома развеялись дымом. Около часа дня, когда парень только проснулся, лениво потягиваясь в уютной кровати, его телефон отчаянно завибрировал на полке, будто готовясь отправиться в полет со второго яруса. Антон успел схватить его и прочитать имя человека, звонившего в такое ранее время. Схватить-то телефон парень успел, а вот ответить на звонок своего физкультурника - нет. Тихо выругавшись, Шастун уже хотел перезвонить, как вдруг пришла смс-ка от того же абонента. Максим Артёмович, 12:50 Антон сегодня в 1430 тренировка у нас в здании не опаздывай Учитель всегда писал без знаков препинания, видимо, вечно куда-то спеша. Парень мысленно застонал. Тренировка уж точно не входила в его планы на день. Бегать по полю в форме за мячом и с мячом не очень хотелось. Но выбора, судя по всему, у него не было. Придётся одеться, налить в бутылку побольше воды, закинуть в полупустой рюкзак со сменкой и поехать в школу. "Господи, хоть бы на Арса и Павла Алексеевича не наткнуться", - подумал Шаст, со стыдом вспоминая вчерашний день. Он в очередной раз здоровски помотал всем нервы, и это жутко выбешивало. Давить на жалость - это ну вообще не круто. Антон открыл все смс-сообщения и увидел, что в них присутствует ещё одно непрочитанное. От Арсения Сергеевича. От Димы с Серёжей не было, так как они предпочитали писать в вк, но парень предполагал, что там от них вопросов предостаточно. Арсений Сергеевич, 8:32 Как твоё самочувствие? "Я - свинья", - изрёк парень, сильно сжимая левую руку. Ногти больно впиваются в открытую ладонь и оставляют под собой красные полумесяцы, а под самими ногтями остаются слои эпидермиса. Антон, 12:54 Сойдёт. Точки для важности и показа серьёзных намерений. Шаст отбросил телефон в сторону. Он угодил в стену и, срикошетив, вернулся к хозяину. -Блядский телефон! - взорвался парень и скинул его вниз. Без таблеток агрессия возвращалась к нему. Лезть на стены и стирать руки было не вариантом ну совсем. У Антона был слишком низкий болевой порог для таких занятий. Парень слез на пол, запутавшись в одеяле, и чуть не разбил лицо о металлическое основание кровати. Злость снова проснулась внутри, заставив его ударить по этому предмету. Вместо желаемого эффекта появилась лишь ужасная боль в костяшках, и Антон взвыл, пнув лестницу на второй ярус. Уж кто-кто, а она явно не была виновата, но хрен остановишься, если тебя несёт от злости. Шаст починил телефон совсем недавно, однако на нем снова были трещины, когда он все же взял его в руки. И их было гораздо больше, чем раньше. Нажав на круглую кнопку блокировки, парень убедился в том, что гаджет хотя бы работает, но часть экрана внизу была черно-синего цвета, как испорченный телевизор. Антон понимал, что айфоны вообще были телефоны быстро бьющиеся, но с любимой пятеркой он проходил несколько лет, впервые разбив в этом году. Телефон уже стал как отдельной конечностью, и расставаться с ним не хотелось. "А починить его будет раза в два дороже, чем купить ту же шестерку", - про себя вздохнул Шаст и положил битый телефон на стол. Пожалуй, ещё лучше это утро начаться попросту не могло.***
Антон ошибся. Могло. Часа в два он доехал до школы. Едва не поскользнувшись и не переломав ноги, он добрался до предбанника и дёрнул дверь на себя. Через вторую дверь было видно, что рядом с охранником прямо напротив входа стоит Арсений Сергеевич, и они о чем-то беседуют. Уже чуть ли не сотый раз за день парень смачно выругался, но в школу все же прошёл, натянув капюшон пальто. Он надеялся, что его не узнают, но, видимо, рост и рюкзак выдали все, что можно было выдать. Да и пальто, наверное, тоже. И Антон был единственным, кто носил конверсы зимой, хоть и завышенные. -О, Антон! - Арсений Сергеевич все же заметил его, когда парень прикладывал карточку к турникету, уже веря в то, что остался тайной для всех, - как ты? -Нормально, - вымученно ответил Шаст, скидывая с головы капюшон. Он повернулся к учителю, который в это время медленно подходил к нему, держа в руках какую-то папку, - у вас нет урока? -У меня окно, а в три дополнительные с восьмыми классами, - улыбнулся Арсений, - ты покушал? -Да, - на автомате соврал Антон и бросил взгляд на настенные часы. 14:11, почти идеально. -А чего ты пришёл в школу вообще? - неожиданно до учителя дошло, кто перед ним стоит, - тебя просили дома полежать и поесть. -У меня тренировка через двадцать минут. Не мог не прийти, извините. -Вчера он грохнулся в голодный обморок, а сегодня у него, видите ли, тренировка! - фыркнул Арс, но особо препятствовать не стал. Спорить с Максимом Артёмовичем тоже не очень хотелось, - если вдруг плохо станет - физруку скажи сразу же. -Конечно, - вторично врет Шаст, - можно я пойду? А то меня убьют раньше, чем я смогу сказать об этом. -А, естественно, - химик улыбнулся и похлопал его по плечу, - иди. И смотри мне там! Антон скомкано попрощался и стал стягивать с себя пальто, наблюдая за тем, как учитель медленно направляется в сторону лестниц. Повесив верхнюю одежду в раздевалку пятого класса, так как она была ближе всех, парень кинулся на противоположную, чтобы успеть в зал. При беге в рюкзаке забавно тряслись бутылка воды и сменная одежда на потом. Шаст уже дома переоделся в нужную форму, и сейчас выглядел как минимум секс-бомбой. По крайней мере, он точно так считал, потому что иначе и быть не может. Прозвенел звонок с шестого урока. За первые тренировки Антон ясно понял, что джинсы на них надевать нельзя, лучше действительно приходить в форме. Поэтому на нем сейчас были старые темно-синие штаны, которые, в принципе, и были джинсами, только более узкие и без швов по бокам. Носились они года три назад, и, поэтому, естественно, были единственными в своём роде - короче, чем нужно. От ужасно раздражающей парня косточки на щиколотке они начинались выше сантиметра на четыре. Эту косточку закрывали кеды, поэтому с низом все было относительно неплохо. А вот чёрная футболка была слишком длинной, поэтому Антону пришлось завязать её края чуть выше пупка. "Стильно, модно и молодёжно", - подумал Шаст, пробегая мимо зеркала. - ну красотка же!". На футболке сзади уже крепился номер в команде. Это была обычная клеящаяся на одежду белая бумажка. На ней был крупно написано ""07" по району Тропарёво-Никулино". Для Антона это звучало даже как-то гордо, что ли. А цифра семь просто парню нравилась. Она была какой-то прикольной и обычно приносила всем удачу. Зайдя в зал, Шастун обнаружил, что на трибунах слева внизу сидят Дима и Серёжа. Кажется, они пытались поделить булочку из столовой. Недалеко от них стоял физрук, что-то пытаясь рассмотреть в записной книжке. В неё он записал в том числе и состав районной команды по пионерболу и волейболу. Помимо друзей, на трибунах сидели ещё какие-то люди, но их было мало, потому что на тренировку смотреть хотелось далеко не всем. А Позов и Матвиенко всеми силами пытались откосить от истории. -Я пришёл, - крикнул Антон, припуская рюкзак на одну руку. Почти вся команда, физрук и друзья синхронно посмотрели на него. -Шастун, превосходно! Пришёл даже за десять минут, ты пунктуальный, - кивнул Максим Артёмович и что-то отметил в записной книжке, - рюкзак, вон, можешь оставить Димке с Серёгой, чего они там прохлаждаются сидят. Антон кивнул и поплёлся к друзьям. Поздоровавшись с ними и смутно пробормотав, что объяснит все чуть позже, он кинул им рюкзак, ободряюще улыбнулся и прошествовал на свою сторону поля. Команда уже разбрелась по местам, и осталось два - на первой линии и подающего. Недолго думая, Шаст направился к своему любимому, естественно, ко второму. -Давайте тогда через пару минут начнём, - физрук отложил на край трибун ежедневник, - Вы уже заметили, что против вас сегодня на тренировке десятый класс. Как думаете, удастся лучшим игрокам округа обыграть каких-то пятнадцатилетних и шестнадцатилетних шкетов? Те самые шкеты заорали дружное "нет". Лично Антону больше понравилось то, что его назвали лучшим игроком округа. Максим Артёмович хмыкнул и взял мяч с земли. -На подаче Шастун, после двух голов любой стороны переход, играем до двадцати пяти очков. Поехали, - учитель дунул в свисток, - Антон, лови! Он кидает волейбольный мяч, даже несмотря на то, что они играют в пионербол, парню, и тот с лёгкостью ловит его. Антон делает неглубокий вдох и берет мяч в одну руку. Шаг, второй, третий - и Шаст в прыжке со всей силой кидает его на другую сторону поля. Высокий десятиклассник, которого, кажется, однажды назвали Ильёй, пытается поймать его. Ему почти это удаётся, противный мяч попадает в руки, но после падает на пол. -Один-ноль в пользу сборной, - свистит в свисток физрук, облокачиваясь на крашеную стену спортзала, - дальше. Игра идёт настолько быстро, что Антон приходит в себя на счете восемнадцать-семь. И то, из-за того, что в зал заходит Арсений Сергеевич, неловко осматриваясь по сторонам на предмет летящих мячей. Дверь находится в конце зала напротив Шастуна, поэтому он ну никак не может этого не заметить. Химик прокрадывается к трибунам и присаживается около Серёжи и Димы. И Антону становится так тепло и приятно. Снова. Учитель пришёл посмотреть на тренировку, на его тренировку. Кажется, он заметил его взгляд и помахал рукой, улыбнувшись. Щеки парня тут же порозовели. "Ей-Богу, я как девчонка из шестого класса!" - одернул себя он. - "что происходит-то? Что за хрень? Почему я так неловко себя чувствую?". Антону хочется подумать над этим ещё, но он не может, так как видит недалёко от себя летящий мяч. Никита, стоя в паре метров, пытается поймать его, но Шаст понимает, что не сможет, и оказывается быстрее. Он несётся вперёд, чуть не снеся одноклассника, падает на колени, которые тут же отдались болью от трения по поверхности зала, и умудряется поймать мяч прямо у земли. -Поймал, - робко говорит он, показывая это физруку. Тот поднимает большой палец вверх. -Красавчик! Девятнадцать-семь, переход. Антон поднимается на ноги и переходит на позицию подающего. Арсений Сергеевич смотрит на него... С восхищением и гордостью? У парня все в душе наливается теплом, когда он понимает, что смотрят именно на него и именно с такими чувствами. В три шага он преодолевает дистанцию до сетки и замирает у неё, смотря, как напряглись два парня за ней, готовясь принять мяч. "А хрен вам!" - думает Антон и делает разворот, несильно бросая мяч в другую сторону прямо под сетку. Из команды десятых классов никто не ожидал этого, поэтому очередное очко они теряют. -Шаст вообще красава, - хмыкает Максим Артёмович, - двадцать-семь. Дальше. Химик продолжает с улыбкой смотреть на него, а потом переводит глаза на наручные часы и в спешке покидает зал, понимая, что уже опаздывает на свои же дополнительные. Антон улыбается, наблюдая за этим с забавным чувством. Ах, какой не пунктуальный Арсений Сергеевич. -Шастун, выплывай из облаков! - кричит физрук, - тайм ещё не закончен. Шаст возвращается в реальность и трясет головой, готовясь поймать очередной мяч. Арсений Сергеевич, простите, вам придётся немножко подождать, чтобы его мысли вернулись к вам. -Антоха, давай! - орет Серёжа с трибун, хлопая в ладоши, заставляя Антона поверить в себя ещё больше и широко улыбнуться.