Sing Me to Sleep

-Арсений Сергеевич! - неожиданно подал голос Антон одним январским вечером. За окном было уже темно, и вновь валил белый снег, искрящийся в фонарном тёплом свете. На кухне была умиротворенная атмосфера - горел только свет над столешницей, а над двумя кружками с тёплым чаем валил клубочками белый пар, - вы проверяли телефон? С воскресенья. Учитель поворачивает голову к нему, прекращая любоваться красивым снегопадом. Зима медленно уходила прочь, а, значит, такое красивое природное явление, между прочим, одно из любимых у Антона, увидеть можно было все реже. -Да. Проверял, - улыбка коснулась его губ, и у Шаста все замерло внутри. -Извините. Мне было одиноко, вот я вам и писал... - Антон неуютно пожал плечами, спрятав от смущения взгляд в рисунке настольной скатерти, - я больше не буду. -Пиши, - прервал его химик, придвинувшись ближе. Его рука ласково коснулась головы парня, нежно огладила волосы и добродушно щёлкнула по носу, - мне очень приятно то, что ты мне пишешь, - тут же Арсений нахмурился, коснувшись его лба рукой, - ты не заболел? -Нет, что вы, - тут же ответил Шаст, удивлённо подняв брови. Слишком быстро и слишком наигранно. И очень сильно неправдоподобно. Антон действительно чувствовал себя неважно, но списывал это на сильную усталость. А кто сейчас не устаёт? Тяжёлая учеба, тяжёлая работа, тяжёлая погода. Все сейчас чувствуют себя убито, и это не было новостью, - просто устаю. -Что болит? - Арсений Сергеевич не обращает на его слова никакого внимания и встаёт из-за стола. -Ну Арсе... -Не Арсенийсергеевичай мне тут, - говорит он, не оборачиваясь, открывает шкафчик и достаёт с верхней полки аптечку с красным крестом. Ещё одну? Или уже переставил? - температуру сейчас мерить будешь. -Можно я лучше спать пойду? - пытается выкрутиться парень, поднимаясь из-за стола с кружкой тёплого чая в руках, - я очень устал сегодня, особенно с помадой по школе бегать, можно мне прилечь? Однако Арсений тут же обламывает все его надежды на спокойный сон прямо сейчас. -Как только измеришь температуру. Иди, ложись, можешь рубашку снять. А рубашка на Шастуне, между прочим, была Арсения Сергеевича. Для юноши она была просто огромной, учитывая, что он до сих пор носил детскую одежду, и Антон утопал в ней, даже если она не была застегнута. Рубашка была тёмно-синего цвета, плотная, будто из джинсовой ткани, и на парне смотрелась комично. Велико, длинно, а если застегнуть, так вообще можно жить в ней. И пахло приятно - Арсением. Однажды он, вернувшись из магазина вечером, застал Шаста спящим на кровати в этой рубашке. Он укутался в неё, поджав ноги, и ощущал себя вполне комфортно для человека, перерывшего весь чужой шкаф. Ладно, химик сам разрешал рыться в его вещах, чего, жалко ему, что ли. И Антон нашёл там то, что ему очень понравилось - одну из его любимых рубашек, в которых он часто ходил на работу. В последнее время, если такое случалось, Арсений Сергеевич приходил домой, снимал её, и пока заваривал себе чай, ученик уже будто запрыгивал в неё и довольно щурился, вальяжно бродя по квартире, словно воронёнок, которого он притащил. Тоже щурился, сидя на жёрдочке, изредка просил пожрать, не рос не по дням и не по часам. Антон устало закатил глаза и направился в комнату, свободной рукой расстёгивая рубашку, касаясь ладонью шершавой ткани. Её ворот был почти до середины шеи, и парню это очень нравилось - он постоянно мёрз, а в такой одежде он чувствовал себя мало того защищённым, так ещё и таким ужасно тёплым. Арсений Сергеевич появился в комнате спустя минуты две, когда Шаст сидел на кровати, прикрыв глаза, и обнимал подушку, прижимая её к себе. Рубашка, аккуратно сложенная, лежала рядом, а очки лежали на прикроватной тумбочке, тоже сложенные. -Ставь давай, - улыбнулся химик, протягивая парню градусник. Антон дёрнулся и сонно открыл глаза, - мышонок, потерпи ещё парочку минуточек, а потом сразу же спать ляжешь. Антон недовольно захныкал, но градусник все же взял. Поставив его подмышку, он довольно выгнулся, зажмурившись. -Ты вообще не толстеешь, - скептически осмотрел его Арсений, глядя на выступающие кости просто везде, где только они есть, - скелетик, тебе комфортно вообще жить так, обтянутым кожей? -Нормально мне так жить, - Шаст зевнул в ладошку, и внимание химика переключилось на его руки. Как только учитель узнал о его шрамах, то дома он довольно часто стал снимать с себя эту кучу браслетов, которые вне квартиры скрывают все запястье левой руки. Это были первые и единственные шрамы на руке, нанесённые себе Антоном, так как попытка суицида таким способом была одноразовой, и планировалась она довестись до конца. Кто ж знал, что Дима захочет заглянуть на чай в тот вечер. Палец Арсения Сергеевича обводит татуированный полумесяц на косточке запястья, а потом осторожно касается противоположного левого запястья. -Давайте не надо, - Антон стыдливо прячет руку, - на эту тему я не хочу говорить. -Я не сказал ни слова, - примирительно отвечает Арсений, а потом его взгляд неожиданно падает на шею юноши, - а это то, что мне кажется? Шастун жмурится, не понимая, о чем идёт речь, а потом резко вспоминает. Засос от Серёжи. Он до сих пор остался, яркий и бордовый. А стоило ожидать, что он останется незамеченным? -Это все Серёжа! - канючит парень, отворачивая голову, и тут же видит непонимающий взгляд учителя, - он меня укусил, мы с Димой его просто зарегистрировали на сайте гей-знакомств... -Я все понял, можешь не продолжать, - заткнул его Арсений, плавно приложив к шевелящимся губам палец. От неловкости ситуации спас писк электронного градусника, - сейчас посмотрим, что там у тебя... -Да там все отлично, я уверен, - слабо улыбнулся Антон, в тот момент, когда мужчина вытаскивал градусник. -Ну вот ты и догулялся, - тут же с сочувствием бросает ему Арсений Сергеевич, взглянув на окошко термометра, - тридцать семь и четыре. -Так это мизерная температура, - Антон уже сопел в подушку, пытаясь нашарить под рукой мягкое пуховое одеяло, - она от усталости, я уверяю вас. Завтра будет лучше. Он не видел, но услышал, как химик недовольно цокнул языком, но одеяло найти помог, сразу же натянув его до подбородка. Напоследок мужчина вновь касается его лба, а потом шеи, и недовольно пыхтит, тяжело вздыхая. Антон резко садится на кровати, нахмурившись, и вертит головой. Улыбка тут же проясняется на губах, когда он видит синюю рубашку учителя рядом с собой. Он тут же надевает её, ныряя в омут шершавой, но мягкой изнутри, ткани, берет краешек одеяла и вновь заваливается на боковую, прикрывая глаза. -Чудо-юдо ты, - ласково обзывает его Арсений Сергеевич и гладит по взъерошенным волосам, а после аккуратно встаёт с кровати, чтобы не нарушить сон парня. Разбудит его утром, пусть отдыхает. *** Всю ночь Антону снится какая-то хрень, лишь только раззадоривая и убивая все желание спать. Какие-то кошмары, от которых он не просыпается, что странно, какие-то воспоминания, знакомые лица, смешавшиеся в кучу, и многое-многое другое. И будят его тоже прямо во сне. Настойчивый странный голос что-то твердит над ухом, а сильная рука трясёт за грудки. Шасту не сразу удаётся понять, что он уже не спит, и он с трудом разлепляет сонные глаза. Никто его не трясёт. Да и голос не странный, знакомый. Без очков видно плохо, да и взгляд с пеленой, но юноша понимает, что над ним нависает Арсений Сергеевич, по-свойски ласково гладя его по голому плечу. Голому? Он же был в рубашке. -Я снял её с тебя, чтобы ты не перегревался лишний раз, - сказал мужчина, заметив удивлённые глаза парня. Прищурившись, Шастун понял - химик уже одет. Белая рубашка, синий пиджак. Он одет, а почему ученик нет? Он проспал? Действительно, за окном какое-то голубое пятно. Солнце уже встало. -Вы почему меня не разбудили? - хрипло возмутился Антон, усаживаясь на кровати, но тут же был опущен обратно твёрдой тёплой рукой. Парню сейчас было так холодно, что рука казалась настоящим вулканом, таким приятным, греющим. Вулкан под такое определение ну совсем не подходил, правда, но это ничего, - я же опоздаю в школу. -Ты никуда не пойдёшь, - мягко сказал ему Арсений, размеренно поглаживая по голове, - у тебя температура ещё выше, чем была вчера. И выглядишь ты хуже. Шастуну пришлось признать, что это странное ощущение полёта, раскалывающаяся голова и ломота в конечностях отнюдь не от слишком долгого сна, и он тяжело вздохнул, кивнув учителю. Юноша неуютно ведёт ногами, а потом понимает, что засыпал не в такой же одежде. Шорты были другими, более тёплыми и большими, а сейчас они свободные, и, черт возьми, пижамные. -Вы до меня ночью домогались или просто решили переодеть? - спрашивает он у Арсения, продолжившего гладить его по влажным от пота волосам. Химик смеётся от данного вопроса, и парень вынужден улыбнуться. -Не беспокойся, переодел. Я не хочу, чтобы из-за более тёплой и прилегающей к телу одежды у тебя поднималась температура. -Я плохо себя чувствую, - канючит парень, лезя к опешившему Арсению Сергеевичу обниматься. Не такого ответа он ждал на свою фразу, совсем не такого. -Я знаю, мышонок, - мужчина с сочувствием целует его в лоб, откинув с него пряди волос, - потерпи немножко, скоро станет легче. Мне уже нужно идти, - Шастун недовольно хнычет, обнимая учителя руками, - я попробую вернуться пораньше. На столе лежат лекарства, завтрак на плите. Все обязательно скушай, хорошо? А с таблетками я тебе чуть позже кину смс, что и когда нужно выпить, - Антон кивает, и Арсений опускает его на кровать, укутывая одеялом, - как только станет жарко - тут же снимай его с себя. Все, я пошел. Попробуй не умереть тут без меня, ладно? - Шаст хихикает, на что получает ещё один поцелуй в висок, - поспи ещё пока, не вставай никуда. Арсений Сергеевич становится на пол и поправляет ворот белоснежной рубашки. Без очков Антон видит только лишь силуэт, но и этого ему достаточно, чтобы улыбнуться. Химик улыбается ему в ответ и машет на прощание, аккуратно выходя из комнаты, чтобы не запнуться о порожек. Через несколько минут хлопнула входная дверь, и Шастун накрылся одеялом с головой, надеясь поспать ещё хотя бы немножко. *** Егор, 12:36 Привет Антон, 12:53 Что тебе опять нужно? Егор, 12:54 Ничего такого, я просто соскучился по тебе Антон, 12:59 Пизди больше Егор, 13:01 Эй, ну кис, чего ты так? Я же тебе ничего такого не сделал Антон, 13:02 До тебя просто не доходит, что ты мне не нравишься Егор, 13:03 Пизди больше ;) Антон, 13:05 Ну хорошо Нравишься Нравился Егор, 13:06 Вот это уже больше похоже на правду) Антон, 13:08 Это было в прошлом. Сейчас я занят другим человеком, тебе не светит. Егор, 13:09 А, твоим этим учителем. Ну-ну. Как раз таки мне очень даже светит. Антон, 13:11 Перед таки нужен дефис. Егор, 13:12 А мне нужен ты. Антон, 13:15 Ага. Пока. Егор, 13:17 Всего одна встреча в месте. Мы поговорим, в жизни, не здесь, все решим, обсудим. Неужели это не лучше? Ты увидишь мои настоящие эмоции, а я твои. Антон, 13:18 Я свои и не скрываю. А в твоей лжи уверен совершенно. Ты всегда врал. Ты та ещё сука. И решать нам нечего. У меня есть парень. Егор, 13:21 :( Ну так-то да Подумай над моим предложением. Встретиться. Обсудить за чашкой чая. Если хочешь - я оплачу. Антон, 13:24 Извините, я в состоянии заплатить за себя. Егор, 13:24 И твой учитель тоже;)) Антон, 13:26 Его сюда не смей приплетать. Это наши с тобой дела. Егор, 13:26 Я и не пытался. Хоть ты и сам первый говоришь, что у тебя есть парень, в чем я сильно сомневаюсь. Кому ты такой нужен, кроме меня? Ну так что? Антон, 13:47 Когда? Егор, 13:52 Что когда? Антон, 13:54 Ты хочешь встретиться. Не тупи. Егор, 13:58. А ты послушный мальчик. Давай завтра в четыре. У метро. Антон, 14:07 Ладно. Егор, 14:08 До завтра) ;* Ты не в школе, что ли? Слишком резво отвечаешь, Антош. Антон, 14:12 Дома я. Пошел в жопу))) Егор, 14:17 ) *** Антон не мог с собой ничего поделать. Иногда он говорил сам себе, что он не тряпка, что он сильный, но в такие моменты понимал, что лгать самому себе - не вариант. Ладно, может быть, сильным и был, но быть им постоянно и держаться он уставал. Все было так сложно. Для него, по крайней мере. Он понимал, что все его проблемы - полная хрень, но ничего поделать не мог. Читая переписку с Егором снова и снова, Шаст тихо плакал, вытирая непрошеные слёзы с щёк вялой рукой. Температура сейчас скорее всего сильно повысилась, так как все это время парень сидел в телефоне. А также думал о родителях, которым на него уж точно плевать. Пропал сын на неделю, две, три, месяц - какая разница? Одним голодным ртом меньше. Хоть Антон и никогда не был голодным ртом. Он ни разу не брал еду из общего холодильника. Раньше это запрещал делать Костя, подкрепляя это тем, что это еда ИХ семьи, а после Шастун настолько привык, что даже когда разрешил, не мог взять что-то себе. Уже почти как рефлекс. Факт остаётся фактом - родителям на него абсолютно плевать. Егор никуда не денется. Никому он такой не нужен. В чувство парня привёл поворот ключа в замке, эхом раздавшийся в тихой квартире. Антон подскочил на месте, откинув и так битый телефон на тумбочку и стал судорожно вытирать слезы. Однако не получалось, они никак не останавливались, а красные зареванные глаза выдавали с потрохами. -Антош, ты спишь? - раздался тихий голос Арсения Сергеевича из кухни, и юноша подскочил на ноги, кутаясь в любимую синюю рубашку учителя, - я вернулся. Шаст энергично похлопал себя по щекам и медленно выплыл на голос, обнимая себя руками. Учитель улыбнулся ему, увидев в дверном проёме, но через секунду улыбка спала, когда он увидел его состояние и его влажные щёки. -Эй, мышонок мой, ну что случилось? - Арсений тут же взволнованно подскочил к нему, коснувшись прохладной рукой его лба. -Ничего, - севшим и хриплым голосом ответил Антон, пытаясь укутаться в рубашку, висящую на нем до середины бедра, ещё сильнее, - я просто плохо себя чувствую... -Настолько? - химик стёр с его щёк влагу, любовно и осторожно, - ты пил лекарства? - Шаст кивнул, шмыгнув носом. Ему стыдно признаться в том, что половину таблеток он выкинул в окно, - умничка. А кушал? - Арсений, получив на это тихое "нет", разочарованно вздохнул и устало провёл рукой по лицу, - мышонок, нет смысла пить таблетки без еды. На голодный желудок ты только портишь этим организм. Ты вчера тоже не ужинал. Обещал сегодня плотно позавтракать вместо этого, - хмуро сказал мужчина, взяв его за руку. Он потянул упирающегося юношу к столу, попутно оглядываясь, не расплакался ли он снова. -Я не хочу, правда не хочу... - Антон тихо вздохнул, но позволил усадить себя на стул, - у меня совершенно нет аппетита. -Я знаю, но тебе нужно поесть. Организм должен бороться с бяками внутри, а на это нужны силы, которые появятся из еды, - учитель наклонился к нему и ободряюще улыбнулся, сжав худые пальцы. -Меня тошнит, - вновь попытался отгородиться от еды Шаст, шмыгнув носом. Глаза вновь наполнились слезами, и парень был готов придушить себя своими же руками. -Тебя тошнит от голода, - убеждает его химик и включает в розетку микроволновку, - сейчас разогрею тебе суп, ты покушаешь, а потом лекарство выпьешь... Антон его уже не слушал. Он лёг на стол, положив правую руку рядом, и затих, задышав через чуть заложенный нос. Слабость и так была показана слишком сильно, нужно спрятать её подальше от чужих глаз. -У тебя что-то случилось? - спрашивает Арсений Сергеевич, взяв несколько прядей его волос между пальцев, - ты слишком подавленный. -Я просто устал и плохо себя чувствую. И мне очень холодно, - юноша обнял себя руками, кутаясь в рубашку ещё сильнее, и учитель коснулся его лба. -Мышонок, я могу вызывать тебе пожарных, - с волнением произнёс Арсений, убедившись вновь, что температура зашкаливает. -А, что? - Антон оторвал голову от стола и сонно заморгал, - горим?... Химик усмехнулся, а потом взял Шастуна за локоть и с силой поднял на ноги. -Планы меняются. Обедать не будем. Сейчас идёшь ложиться спать, перед этим выпьешь жаропонижающее и сладкий чай. -Я ничего не хочу и никуда не пойду. Оставьте меня здесь, - отрешённо ответил Антон, но выбора ему не предоставили. Мужчина наклонился, взял его под колени, а потом с лёгкостью поднял на руки. Глаза парня расширились, и он запищал, потеряв опору под ногами, - пустите! Сам дойду! - учитель не ответил и на это тоже. Он аккуратно понёс его в комнату, искоса следя за тем, чтобы не пробить своей ношей, точнее, её длинными конечностями, какую-либо часть квартиры. Мужчина опустил Шастуна на мягкую простынь, отчего тот захныкал и отвернулся на бок, сжавшись калачиком. -Засыпай, давай-давай... - мягко шепчет ему на ухо Арсений, размеренно поглаживая его по груди через рубашку, - твои друзья беспокоились за тебя, спрашивали, где ты... -И что вы им ответили? - слабо ответил Шастун, уже находясь в состоянии полудремы. Он натянул одеяло повыше и шумно засопел. Чай и таблетки после. Сначала отдохнуть. Ответ своего учителя он не услышал. Сон кольцом обхватил юношу, и он мгновенно провалился в забвение. О том, что было до него, напоминал лишь лёгкий аромат парфюма Арсения Сергеевича и его нежный шёпот над ухом, вызывающий цистерну мурашек. И вновь снится какой-то бред. Улица, ночь, перестрелка пожарных шлангами с шоколадной крошкой, небо из чего-то вязкого и противного, отчего Антону очень хочется чихнуть. А ещё ему дико холодно. Он вроде как убил одного пожарного, забрал его куртку, а после нашёл на асфальте ещё одну, но все равно был дубак. Чуть позже пришёл озноб, и с парня стал стекать пот. Во сне, тем временем, пошёл какой-то странный зелёный снег с запахом чипсов, да, скорее всего Шаст просто был очень голодный, и телу стало ещё холоднее. Откуда пот? Откуда озноб? И в ту же секунду юноша открыл глаза. Нет, он не проснулся, подскочив с диким криком, он просто раскрыл слипшиеся от сна глаза и повернул голову. Отвратительное состояние. Сухое горло, острые губы, мокрое тело, раскалывающаяся на части голова. Антон оторвался от подушки, продолжая держать одеяло под подбородком, и осмотрелся, прищурившись. Арсений Сергеевич расположился в широком кресле с ноутбуком и тетрадками под рукой. В комнате было темно. Свет исходил лишь от монитора и из приоткрытой двери на кухню. Юноша, облизав губы, аккуратно поднялся на ноги, чуть не упав на пол из-за подкосившихся коленей. По всему телу растекалась ужасная слабость, а кожа будто горела. Он медленно, но уверенно направился к учителю, удобно устроившемуся в кресле с ноутбуком на коленях. Химик резко повернул голову, заметив движение по левый от себя борт. -Мышонок, ты чего не спишь? - спросил он, и Антон тут же приземлился рядом. Он поджал ноги, забираясь на кресло целиком, а после лёг на Арсения, удобно положив голову ему на плечо. -Мне очень холодно, - прошептал он ему куда-то в шею, и мужчина буквально почувствовал, как его ученика трясёт. Приложив руку к его лбу, он убедился, что градусник можно не ставить - температура была за тридцать девять. Арсений тяжело вздохнул и оставил ноутбук на стол, убавив яркость, а после аккуратно дотянулся до упаковки жаропонижающего и стакана с прохладной водой. -Это последняя, что я могу тебе дать, иначе потом будем тебя откачивать, - усмехается химик и подносит небольшую таблетку к лицу парня. Он приоткрывает глаза и забирает её губами, а после ими же касается гладкого обрамления стакана. Антон неторопливо пьёт воду, а мужчина гладит его по шее, чтобы больным горлом проглотить её было легче. После он отставляет стакан на стол и приобнимает Шастуна за плечо, - закрывай глаза. Ты поспишь, тебе станет легче. -Обещаете? -Обещаю, - кивает Арсений Сергеевич и целует его в макушку головы. *** -Мышонок, ты покушал? - настойчиво спрашивает Арсений Сергеевич в трубку, и парень вздыхает, но тихо. -Да, конечно, - улыбается Антон, надеясь, что скрежет вилки о его тарелку учитель не слышит. Ею он счищает всю еду, полную тарелку прямо в мусорное ведро под раковиной, - очень вкусно, спасибо. На секунду Арсений замирает, будто не поверив, и Шаст тяжело сглатывает. Неужели услышал? -Я рад, - даже через телефонную линию юноша будто видит его добрую улыбку, - а чувствуешь себя как? -Прекрасно, - снова врет Шастун, поднимаясь на ноги и ставя тарелку в раковину, - температура маленькая, я мерил, - он закатывает глаза, наугад выбирая правильные числа, - тридцать семь и четыре. -Отлично, - выдыхает химик, и тут же звенит звонок, - мышонок, мне пора идти. У меня сейчас будут наши как раз. -А, Позу и Серёже привет, - на автомате говорит Антон, аккуратно поднимая полный чайник над станцией. Голод голодом, а чай никто не отменял. -Хорошо. Пока-пока, я позже позвоню, - на прощанье произносит учитель и сбрасывает трубку. Вот и отлично. Ему не стоит знать о том, что Антон ничего не ел, температуру не мерил, лекарства не пил. Очень здоровски он лечится, вот серьёзно. Скорее всего уже завтра будет на ногах такими темпами. А если серьёзно, то ему было ничуть не лучше. Градусы тела скорее всего витали где-то в районе тридцати восьми с половиной, и парня будто магнитом тянуло к полу. Но лежать было нельзя. Надо было идти умываться, в душ, приводить себя в порядок. Через несколько часов надо уже идти на встречу с Егором. Ладно, она, по идее, примерно через часа четыре, но Антон хочет уйти пораньше. Мало ли, у Арсения Сергеевича нет сегодня дополнительных и всего шесть уроков, а если он придёт домой и увидит собирающегося на улицу парня - уж точно не выпустит. Лучше выйти пораньше и прогуляться, точнее, нагулять жар ещё больше, подышать морозом и окочуриться нахер. Или просто позвонить и спросить у Арса, когда он придёт. Даже лучше написать, у него же сейчас урок. Небось домашнее задание проверяет. Антон, 12:32 Арсений Сергеевич, а вы во сколько сегодня придёте? Оставив телефон на столе, юноша потянулся и медленно направился в комнату, держась за стеночку. Голова кружилась довольно сильно. Минуты через две, когда он перебирал свою одежду на предмет нормальности, гаджет отозвался звуковым сигналом. Шастун подскочил на месте и бросился на кухню, чуть не упав по дороге. Воронёнок с беспокойством следил за всем происходящим, изредка ныряя в миску с кормом. Арсений, 12:36 Часов в пять. Сегодня допы у девятых классов. Тогда можно не торопиться. Можно спокойно собраться, максимально привести себя в человеческий вид, а после медленно тронуться к метро. Егор все равно перенёс место встречи в кафе. Живот неприятно сводило от ощущения неизвестности. Наверное, это можно даже считать свиданием. Антон, естественно, думать так не желает, но ничего поделать с собой не может. А с другой стороны, чего ему бояться? Место людное, вряд ли он захочет сделать с ним что-то, да и что вообще он может сделать? Так, пустяки. Все самое худшее осталось в прошлом. Сейчас нужно просто собраться, сжать последнюю волю в кулак, забить на высокую температуру и двинуться навстречу приключениям. *** -Рад тебя видеть, - улыбнулся Егор Антону, заманчиво выдохнув клубок ароматного кальянного пара. Зачем Шастун вообще пришёл? Ему и так тут явно было весело, зачем второй лишний в этой безмолвной компании на одного? - как твои дела? -Пока не родила, - хмуро ответил Антон, осматривая интерьер кафе. Как стрип-бар, ей богу. -Дерзишь, - Тришакин вновь поднёс кальян к губам, - узнаю тебя. Но был удивлён, что ты опоздал. -Да я просто не хотел приходить, - в тон себе же произнёс юноша, откидываясь на жёсткую спинку диванчика. Неоновый свет, негромкая музыка, сладкий кальянный дым и почти полный зал. В этом весь Егор. Он хмыкнул, естественно, узнав эту фразу, а после сузил глаза, осматривая Антона. -Ты поменялся. По крайней мере, без верхней одежды, если вспомнить нашу последнюю встречу в... -Не напоминай мне о той ночи, - прервал его Шаст и закинул ногу на ногу, - я не хочу здесь церемониться, говори чётко и по делу. -О, - только и сказал парень, - а со своим этим учителем ты не такой. Ты у него по струнке ходишь, как собака. По первому щелчку пальца к ногам бросаешься, верно? Вот сука. Антон где-то в глубине души понимал, что он прав. Разве это не так? Все абсолютно верно. Ради Арсения Сергеевича - в огонь и воду, а если он его зовёт - тут же чердак сносит. -Ты вроде как старше меня на достаточное количество лет, а по уму-разуму уж точно проигрываешь, - попытался выкрутиться Шастун, но не вышло. Снова. Никогда не выходило. -Боишься меня? - с усмешкой спросил Тришакин и выпустил дым через нос. Клубничный. Вот это эстет, блять. -Нет, - на это Егор иронично поднял бровь, - да. -Эй, золотко... -Фу, - поморщил нос Антон, и парень тут же наклонился к нему через стол, выдыхая пар ему прямо в лицо. -А как тебя твой называет? - жадно спросил Егор, склоняя голову, - вряд ли просто Антоном, правда? -Тебя это не касается, - Шаст сжал зубы от злости, подняв на него мутный взгляд. Температура повысилась, и юношу изрядно колбасило из стороны в сторону, - как-то называет, тебе-то что? -Да вы с ним даже не встречаетесь. Зуб даю, - хмыкает тот в ответ и опускает подбородок на выставленную ладонь, – если бы вы встречались, ты точно рассказал мне хоть что-нибудь. Общие фразы мне не нужны. -Да-да, тебе нужен только я, проходили уже мы это. -Умничка, - Тришакин хихикнул, - тебе кальян не предлагаю, ты маленький еще. Да и сигарет тебе достаточно, чтобы поганить своё прекрасное тело. И анорексии тоже достаточно, да? -Да пошёл ты, - слишком ровно для человека в бешенстве ответил Антон, ногтями вцепившись себе в руку. Егор просто мастерски умел высасывать все эмоции, являясь самым настоящим энергетическим вампиром. Он сразу же видел все слабости каждого человека, а после надавливал на самое больное, одерживая над ним бесспорную победу. Шаст был одним из немногих, кто мог этому противиться. Не целиком, конечно, но не падать в пучину ненависти и безумия он мог. Годы тренировок. -Слушай, ты не думай, что тебе это все так легко обернётся, - Тришакин в эту же секунду стёр с лица улыбку, - я люблю тебя, - Антон закатил глаза, но тот не обратил на него ни капли внимания, - и я добьюсь тебя любым способом. И твой учитель тебе в этом не поможет. Скажи ему, пусть уйдёт с дороги. -Ты больной, - шепчет Шастун, мотая головой из стороны в сторону. От слов парня его начало сильно трясти, и от температуры в том числе, поэтому он подскочил на ноги, вцепившись пальцами в край стола, - ненормальный. -Я просто знаю, что такое любить и добиваться любви в ответ. Жаль, тебе это незнакомо, - Егор вновь вернул себе презрительную улыбку, - вряд ли ты любишь своего этого учителя. Как его там зовут хоть? Ты та ещё заноза, которая всем своим поведением приносит только боль. Чего он вообще нашёл в тебе? - он задумчиво склонил голову на бок, следя за спиралями фруктового дыма, переливающимся в неоновом свете, - а, может быть, и ничего. Он же тоже тебя не любит, правда? Ты пустышка, Антош, пустышка. Найти в тебе что-то стоящее смог только я. -Замолчи! - шикает Антон. Его трясёт так сильно, что крышу срывает в очередной раз. Он выскакивает из-за стола и несётся к выходу из кафе. На одном плече за ним тянется его пальто, из карманов которого вот-вот готова выпасть мелочь и всякая прочая ерунда - пачка сигарет, любимого клубничного сока, ключи. Парню плевать. Сейчас уже на все плевать, если честно. *** Антон присел прямо на обочину у дороги и поджал к себе ноги. Руки дрожат, но не настолько сильно, чтобы не вытащить привычным движением из кармана пальто пачку сигарет и закурить. С неба моросил противный недо-снег пере-дождь, и парень почти тут же почувствовал себя промокшим до нитки. Времени было не так поздно, но улица была практически пустой, и ощущение одиночества усилилось стократно. Шаст запрокинул голову в небо, подставляя лицо под холодные капли и закрыл глаза, с раздражением сжав сигарету пальцами настолько, что она сломалась пополам. Парень рыкнул и кинул её в снег, пнув ступней в промокшем кроссовке асфальтированную дорогу, от чего тут же взвыл. Боль быстрым импульсом растеклась по всей ноге, и он вынужден был схватиться за неё, сдавленно зашипев. Метель усиливалась, и он укутался в пальто, которое не очень подходило под такую погоду. Поднявшись на ноги, Антон пошатнулся и шмыгнул носом. Он был абсолютно разбит, во всех смыслах этого слова. Изнутри что-то давило на рёбра и диафрагму, заставляя живот и сердце болезненно сжиматься. Юноша не мог сказать, что случилось что-то сверхъестественное, однако, Егор всегда выжимал из него все чувства и желания, так что удивляться тут было нечему. А ещё было страшно за Арсения Сергеевича. Вдруг он не пошутил, когда сказал, что он ему не помеха, чтобы добиться Шаста? В одном он был прав точно. Антон - абсолютная пустышка во всех начинаниях, и нет в жизни человека, который мог бы полюбить его, прямо как завещал Пушкин - так искренне, так нежно. Да и прямо как специально парню дано было богом любимым быть другим. Егор никуда не денется. И любил его. Наверное. Единственный. Столько вопросов, и так мало ответов на них. Антон, ещё раз пошатнувшись, медленно двинулся к ближайшему продуктовому. Надо залечивать раны, а после идти домой. Арс наверняка в бешенстве, что парень ушёл из дома просто так, да ещё и с температурой. *** Вытащив ключ из замка, Антон нажал на ручку двери и медленно зашёл в квартиру. Арсений, на всякий случай, дал ему дубликат ключей от входной двери, и грех было не воспользоваться ими по назначению. Повернув замок, Шаст повернул голову и замер, заметив Арсения Сергеевича, стоявшего в полуметре от него. Он явно был не в духе. Стоял, сложив руки на груди, и раздраженно смотрел на парня, который так и замер на пороге, стягивая один кроссовок. -Извините, - он тут же потупил взгляд, переминувшись с ноги на ногу, - я... гулял.. Арсений делает шаг к нему и прикладывает руку к его лбу, а после морщится. Он почувствовал запах алкоголя, а после заметил усталые глаза с покрасневшими веками. -Мало того, что ты себе температуру нагулял, ты так ещё и бухал все это время, - подозрительно спокойно произнёс химик, вновь складывая руки на груди. -Банка пива - это не бухал, - устало морщится Антон. Учитель прав. Температура есть, и немаленькая, потому что трясло конкретно так. Хотелось лечь на пол и полежать, а ещё лучше умереть, - простите, - юноша стягивает обувь и проходит мимо химика, - я просто неблагодарная свинья, вот и все. Мне лучше уехать от вас. Арсений дёргается, когда слышит всхлип, который парень попытался скрыть за кашлем и севшим голосом. -Мышонок...? -Я только зря пользуюсь вашей добротой, - продолжает он, хрипя, - вы даёте мне самое лучшее, что только может быть на этом свете, а я выкидываю это. Я заслужил всего этого дерьма, что происходит со мной, понимаете? - мужчина сделал к нему несколько шагов, - а ещё я заслужил по лицу, причём хорошенько так. -Мышат нельзя бить, - шепчет парню химик на ухо и обнимает со спины, впечатывая мягкие подушечки пальцев в острые рёбра, чувствующиеся сквозь футболку. Футболка и шерстяное пальто - не самые лучшие спутники минус восемнадцати градусов, - а ты же маленький мышонок... -Я урод, - оспорил его мнение Антон, и Арсений цыкнул, положив голову ему на плечо. -Это не так, - снова шепнул ему учитель, стягивая с его плеч промокшее пальто, - замёрз? -Замёрз, - шмыгнул носом Шастун, и мужчина плавно подтолкнул его к столу. -Чай, ужин, таблетки, и баиньки, - улыбается ему Арсений Сергеевич, проведя рукой по холодной и, черт возьми, слегка влажной щеке, - тебе нужно выздоравливать. -По-моему, за этот день сделал всё, чтобы этого не случилось, – с горечью признается Антон, - извините, я знаю, что виноват перед вами. Я больше никуда от вас не уйду. -Ага, только попробуй, - фыркнул мужчина, включая чайник. За окном валил мелкий снег, и было холодно, но Шастуну сейчас было намного теплее, чем в любой другой день этой противно-мерзкой недели. Егор был в чем-то прав, но забота учителя немного отгородила парня его от этих слов. По крайней мере, на некоторое время.