Мой Великий Гэбриель ван Хельсинг - 2

предупреждение: грустно и жестоко. Автор аж сам расчувствовался в конце _______________________________ Люди в чёрных островерхих колпаках и балахонах преследовали его. Карл бежал по пустынным улицам, сворачивал в переулки, замечая, как со всех сторон на него наползают щупальца тумана. Если мгла полностью поглотит город, ему придётся несладко. Конечно, преследователи тоже собьются с пути, но… Тут же в голове вспыхнула мысль, что незнакомцы способны находить дорогу в тумане и в кромешной тьме. Они не люди! Под колпаками скрывается нечто ужасающее, способное убить одним своим видом! А значит, нужно бежать. Бежать, пока туман не… Едва подумав об этом, Карл завернул за угол и понял, что оказался в тупике. Выход был только один – взобраться по стене туда, к темнеющему небу. Или можно попробовать выйти из этого переулка и бежать дальше, пока его не догнали. Из-за угла показались две фигуры, облачённые в чёрные одежды. За их спинами уже клубился туман, сквозь который не мог пробиться ни один звук. Карл, вжавшись спиной в стену и сжав в руке висящий на груди крест, молил Бога позволить ему умереть до того, как чудовища приблизятся. Они остановились поодаль. Один из них стянул с головы колпак. Вдруг кто-то тронул за плечо. Карл вздрогнул и… открыл глаза. - Гэбриель… - он приподнялся и огляделся по сторонам. Его комната в замке графа. А те двое – всего лишь сон. Сон, который никак не хочет отпустить. Впрочем, он теперь знает, кто они. - Кошмары? – Ван Хельсинг присел на край постели. - Да… - Карл выдохнул. – Будь они неладны, эти двое… Даже в сон умудрились залезть… - О ком ты? - Те, что из Ватикана прибыли, - Карл отмахнулся. - Как раз об этом я хотел с тобой поговорить, - Ван Хельсинг протянул другу сложенный пополам листок. – Привет от отца Фабиана. Карл с замиранием сердца развернул лист и пробежал глазами написанное. - Это конец… - прошептал он. - Не думаю, - граф приблизился к постели и взял письмо из рук монаха. - О чём ты говоришь… всё пропало… - Карл вздохнул. – Я не боюсь смерти, но… Нет, вы не думайте, я вас не выдам, не расскажу ничего, если они… - Успокойся, - вампир улыбнулся. – Есть одна мысль. - То, что ты предлагал? Поссорить их? – Гэбриель посмотрел на него. - Что значит «поссорить»? – Карл вскинул бровь. - Если я правильно понял, Дрэгон не знает, кем на самом деле является его дражайший спутник, коего ему надлежит оберегать. Стефан явно намерен избавиться от него, как только приказ будет исполнен. Как думаешь, что этот здоровенный детина сделает, если узнает правду? Его обманули, им манипулировали, его жизнь висит на волоске. Гэбриель и Карл переглянулись. - Неплохо, - Ван Хельсинг кивнул. – Осталось написать письмо и передать его Дрэгону. - Держи, - граф протянул ему конверт. – Ознакомьтесь. Надеюсь, я ничего не упустил. Вчитываясь в написанный изящным почерком текст письма, Гэбриель чувствовал, как к нему возвращается былая решительность и уверенность в себе и в своих силах. То, что надо. Осталось только найти того, кто… - Об этом не думай, - вампир, взяв из рук мужчины конверт, прошёл по комнате и открыл дверь. – У нас есть тот, кто мечтает быть полезным. Бывший монстр Франкенштейна, ныне носивший имя своего Отца, переступил порог. - Ты и правда сделаешь это? – осторожно спросил Карл. - Сделаю. Во всяком случае теперь это гораздо проще, нежели раньше. Я хотя бы внимания к себе не привлеку, - Виктор взял письмо. – Ещё поручения будут? - Пока нет. Просто найди способ передать это Дрэгону. Лично в руки. Главное, чтобы его не перехватил Стефан. - Сделаем. – Кивнув на прощание, создание покинуло комнату. *** - Проходи, - отец Фабиан пропустил Виктора в свою келью. – Что тебя привело, сын мой? - Люди приходят сюда исповедаться, верно? – мужчина присел на лавку и посмотрел на распятие на стене. - Для этого тебе нужно спуститься вниз и пройти в исповедальню. - Нет, я к вам по важному делу. – Припомнив всё то, что говорили друзья и хозяева, Виктор передал их слова и опасения священнику. Сделав паузу, добавил несколько слов о себе, чтобы окончательно расставить всё по местам. Отец Фабиан слушал, не перебивая. Когда создание закончило свой рассказ, старик встал со своего места и кивнул: - Пойдём со мной. Пройдя по коридору, священник открыл одну из дверей и пропустил Виктора в небольшую комнату без окна, с одним лишь столом, лавкой и распятием на стене. Письмо старик передал одному из монахов, наказав отдать его лично в руки Дрэгону, который сейчас был внизу, на службе. Тихонько выдвинув из стены кусок камня, священник предложил Виктору заглянуть в образовавшееся отверстие. В соседней келье сейчас находился Стефан, который сидел на узкой койке и о чём-то усиленно размышлял, время от времени ухмыляясь. В такие мгновения его приятное лицо искажалось, превращаясь в гримасу какого-то демона или попросту одержимого. - Что же скрывается в твоей тёмной душе? – прошептал священник. - А есть ли она у него? – в тон ему спросил Виктор. Долго ждать не пришлось. В коридоре раздались шаги. В меру быстрые и тяжёлые, будто дикий зверь с железными когтями подходил к своей жертве. В соседней келье распахнулась, а потом захлопнулась дверь. И Виктор заглянул в отверстие. Дрэгон замер напротив изумлённого Стефана. Мощные ладони сжаты в кулаки. Тело напряглось, будто перед прыжком или ударом. Он едва сдерживался. - Мразь, - наконец произнёс здоровяк. - Ты чего?? – Стефан улыбнулся и попытался встать, но Дрэгон толкнул его обратно. - Чего?! Ты лгал мне! С самого начала! Вот почему кардинал так скакал вокруг тебя! Папаша твой! Сынку местечко греет!! А ты и рад выслужиться! По трупам пойти ради этого! Погань! Чем сильнее расходился Дрэгон, тем Стефан становился спокойнее. Он уже не улыбался, и изумление на его лице сменилось на холод и безразличие, заставившее Виктора вздрогнуть. За тот недолгий час, который они провели с отцом Фабианом, ему самому захотелось встать на путь веры, религии, помощи людям. А благодаря произошедшим с ним переменам это теперь стало возможным. Люди, посвятившие себя служению Богу, должны быть чистыми, светлыми, сочувствующими, как отец Фабиан… И уж никак не такими, как… Виктор перевёл взгляд на священника. Тот покачал головой. - Дай человеку власть… - проговорил он. - Ты прибыл сюда просто чтобы отомстить за смерть своего недоумка-брата, - раздался отливающий металлом голос. – Вы оба никогда не были близки Ордену. Так, пушечное мясо. Ты, твой брат, да и сам Ван Хельсинг. Как три сапога, и все одинаковые. Дрэгон замолчал, не находя слов. Внутри всё кипело. Хотелось взять лавку и разбить её об голову этого юнца. Этого выродка! - Будто ты сам такой глубоко верующий! – бросил здоровяк. – Я многое о тебе слышал и… - Люди склонны преувеличивать. От зависти, конечно, - Стефан криво усмехнулся. – Ох, Карл… Только ты мог так подло поступить, выставить меня дураком перед тем, кто поклялся мне и моему отцу в верности… Перед глазами Виктора пронеслись времена, когда он, ещё будучи чудовищем, помогал Карлу, Ван Хельсингу и той девчонке из Трансильвании. Они друзья. Карл – друг. Руки непроизвольно сжались в кулаки. Будь он таким, как раньше, проломил бы эту чёртову стену и разорвал бы этих ублюдков на куски. А теперь что? Бесполезный. Никчёмный. Только внешность эта, будь она проклята!.. - Я ухожу! – рявкнул Дрэгон. – Делай, что хочешь! Знать тебя не желаю! Ни тебя, ни твоего паскудного папашу, ни весь Ватикан, провались он к Дьяволу! Раздался странный звук, еле слышный свист. И Дрэгон, стоявший у двери, вдруг упал, как подкошенный. Виктор чуть приподнялся, желая рассмотреть, понять, что же произошло. Здоровяк лежал у двери в луже крови, вытекающей из горла, откуда торчала рукоятка кинжала. Свистящий звук… Стефан метнул нож в своего спутника, вот и вся разгадка. - Прости, друг мой, - Стефан, наклонившись над мёртвым телом, выдернул нож и вытер его об одежду здоровяка. После чего перешагнул труп и вышел из кельи, не забыв прихватить большую сумку, которую будто специально заранее собрал, явно не собираясь задерживаться здесь надолго. Воцарилось молчание. Виктор и священник смотрели друг на друга, не в силах сдвинуться с места. Спустя некоторое время раздался негромкий стук в дверь, заставивший мужчин вздрогнуть. Виктор ещё раз заглянул в отверстие, но в келье не было никого, кроме мёртвого Дрэгона. - Я открою, - отец Фабиан медленно встал с лавки и направился к двери. Поворот ключа. Скрип. Удар. И старик отлетел к столу, ударившись об него спиной. Стефан, закрыв за собой дверь, перевёл взгляд со священника на Виктора. - Развлекаетесь, отче? – он ухмыльнулся. – Что ж, у вас отличный вкус, - смерив Виктора неприятным, липким взглядом, Стефан огляделся и, заметив отверстие в стене, рассмеялся. – А я-то думаю, откуда моему дорогому Карлу известны наши планы! Браво, святой отец! – он даже похлопал, изображая аплодисменты. – А для чего вам это? – он кивнул на стену. – Любите подглядывать за постояльцами? Вот так священник, а! – Стефан кивнул Виктору, который всё никак не мог прийти в себя от всего произошедшего. Разве что в очередной раз сожалел о своём изменении. - Отступник… - прохрипел отец Фабиан, приподнимаясь с пола. – Предатель… Иуда… - Как некрасиво, - Стефан ударил старика ногой в живот, заставив вновь упасть и застонать от боли. – Слушай меня внимательно! – он присел, глядя на священника. – Сейчас напишешь записку для Карла, чтобы он пришёл сюда, понял?! И одну вещицу захватил с собой. Он знает. - Мы все знаем, - наконец подал голос Виктор. - Надо же! – Стефан встал, рассматривая Виктора. – Впервые тебя вижу. Но так даже лучше. Сбегай-ка к своим друзьям, да передай всё, что видел и слышал. А мы со святым отцом пообщаемся, - он мерзко усмехнулся. - Нет, так не пойдёт, - Виктор поднялся с лавки, глядя негодяю в глаза. – Отпусти его. - Так тоже не пойдёт, - Стефан вздохнул. – Боже мой, как же вы все любите ставить условия… - Он наступил ногой на руку старика. Нажал. И улыбнулся, когда тот вскрикнул. - Беги, сын мой… - проговорил священник. Это было бы лучшим выходом, но Виктор вдруг понял, что не простит себе, если оставит беспомощного старика наедине с этим убийцей. Собравшись с силами, Виктор оттолкнул Стефана, а когда тот упал, запутавшись в своём плаще, попытался поднять лавку, хотя и понимал, что не сможет. Просто в комнате не было ничего, что могло бы послужить оружием… Но нет, не те силы уже… Дубовая лавка даже не сдвинулась с места. Зато стало вдруг больно где-то в спине и в груди. Нож, наверное. Тот, которым Дрэгона убили. Виктор медленно повернулся, заметив ужас и боль в глазах священника и злорадство во взгляде Стефана, который уже стоял на ногах. В правой руке он держал револьвер, почти такой же, как у Ван Хельсинга. Направлял его вниз, в голову старика. В груди жгло. И что-то там, внутри, странно постукивало. То быстрее, то медленнее. Но сейчас оно явно затихало. А вокруг сгущалась тьма. Потом колени подогнулись, и Виктор упал. Раздался оглушительный выстрел, отдавшийся болью в ушах и голове. Взгляд задержался на бледном, забрызганном кровью, лице священника. Жуткая боль сдавила всё внутри, не позволяя дышать. Создание Франкенштейна умирало, проклиная своего нового Отца за то, что заменил постоянно работающий механизм в его груди на так мало живущее человеческое сердце.